Цена за Жизнь

— Ты замечательно спел, — внезапно вырвалось у меня. Бросив на стол пару золотых, вытащенных из межпространственного кармана, я повернулась к эльфу:

— Вы, Сотворённый, оскорбили меня, не поприветствовав должным образом. Будьте уверены, король и моя сестра, Изумруд дай Драгон, будут извещены о том, что вы оскорбили Дракона и Привратника.

Оставив побелевшего эльфа разевать рот в судорожной попытке выдавить из себя извинения, мы шагнули в портал. Интересно, откуда во мне эта мелкая мстительность? А мелкая ли она? Этот эльф, сам не понимая, ударил Фикса в самое больное место, можно сказать, наступил на любимую его мозоль...

— Всё так сложно... — Мы шли по пустынной набережной одного из человеческих миров. — Всё так запуталось. Я уже сама не знаю что чувствую и чего хочу. Я уже не понимаю кто я.

— А кем ты хочешь быть?

— Умным Богом. — Усмехнулась я. — Тем самым, что однажды нашёл в себе Человека.

— Так почему ты сопротивляешься этому? Я никогда не мог понять вас, Драконов. Вы люди обретшие силу богов, но искренне отказываетесь от своего происхождения, от своей сущности. Придумали для себя нелепую сказочку о том, что вы иные, не те, новые личности.

— Потому что это больно, Фикс. Быть человеком слишком больно. Я не отказываюсь от своего человека, просто не хочу вновь умирать...

— Но ты выбрала смерть. Ты отдала свой мир и свой народ ради жизни одного ребёнка.

— Я не хочу говорить об этом. Могу сказать одно — ты не поймёшь почему я готова уничтожить миллионы, но не могу пожертвовать жизнью этого конкретного Сотворённого.

— Почему же, могу. Это та самая любовь, что ты отрицаешь.

— Та самая. — Я упала на мраморный парапет и закрыла глаза. Свежий морской бриз взметнул мои волосы и принёс с собой солёный запах свободы и ночи. Внизу шумели люди, радуясь какому-то празднику. Гремела музыка. Сияли мириады огней.

"Я свободен..." — скандировали сотни голосов, подпевая музыкантам, — "...Словно птица в небесах..."

А свободна ли я? Веками я задавала себе этот вопрос. Свободна ли я от оков, сковавших мой выбор? От оков ненависти к людям, а значит и себе? За полвека я многое поняла. Я повзрослела, совсем чуть-чуть, но повзрослела. Фикс был прав, я была ребёнком, заплутавшим в тёмном лесу своих страхов. Мы все дети. Все — Драконы.

— Почему так, Фикс? Почему мы? Зачем такая власть попала в наши неумелые руки? Мы ведь жестокие дети, дорвавшиеся до силы. Наши игры причиняют боль, но нам всё равно. Мы поверили в своё всемогущество и в результате забыли, что смертны. Мы забыли, что мы — не Боги.

— Ты спрашиваешь у меня? — Он сел рядом и откинул в сторону пиджак. Сейчас он выглядел словно один из студентов, пришедших на концерт — растрёпанный, в джинсах и мятой тёмной рубашке. Он менял одежду в мгновение ока, уже даже не задумываясь. Фикс был своим в любом мире, среди любых существ. Многоликий, он, тем не менее всегда оставался самим собой. А я? Какая я на самом деле? Только ли избалованный, помешанный на самой себе ребёнок? Может ли быть, что почти три тысячелетия жизни не оставили никакого следа в моей душе?

— А у кого ещё мне спрашивать? — хмыкнула я. — Кто-то недавно хвастался, что породил Драконов. Уже отказываешься от своих слов?

— Я не породил Драконов, я дал людям свободу, а Сфере димагию. А Драконы появились сами по себе. И ты не права насчёт злых игр, вы принесли в Сферу и множество прекрасных, неповторимых вещей. Вы создали странные, непохожие ни на кого народы. Люди многих миров познали Сферу благодаря Тропе.

— Но наши дети ненавидят нас.

— Они молоды, они жаждут свободы. Жаждут власти. Таковы все смертные. И люди таковы, не только Сотворённые.

— Но где? Где мы ошиблись? Почему Время решило, что наш срок истёк?

— Кто я, чтобы ответить на твой вопрос? Я не Время. Я не Изначальный. Я могу лишь предполагать, и то, с большой долей вероятности. Сфера очень молода, она такой же ребёнок. Вы были её сверстниками, её наперсниками, её спутниками. Но она взрослела, а вы нет. Вы не хотели брать на себя ответственность, не хотели отвечать за свои поступки. Она ждала. Терпеливо, веками. Но вы не одумались.

— Я хочу повзрослеть, Фикс. — Я повернулась к нему и улыбнулась. — И когда мы встретимся вновь, я стану иной. Мы встретимся через две тысячи лет и вместе поведём полки в битву. Последнюю битву Сферы, в которой погибнут недостойные.

— И ты считаешь это взрослением?! — он нахмурился. — Ох, Силь. Я бы поверил в то, что ты выросла, если бы ты отказалась от мести, а так...

Он рассержено махнул рукой. Я же злилась и ничего не могла с этим поделать. Меня бесил этот покровительственный тон, словно он разговаривал с неразумным младенцем. Не знаю что на меня нашло...

— Считаешь что ребёнок способен на такое?!

Ухватив Фикса за плечо, я заставила его повернуть голову и впилась в его губы поцелуем. И всё замерло — затихла музыка и гомон людишек, погасла праздничная иллюминация. Во всём мире остались лишь мы. Звёзды светили для нас, ветер пел... для нас...

Я слышала стук его сердца, чувствовала мятный привкус губ и тепло, исходившее от его тела. Секс... Он давал облегчение, давал удовлетворение, но это накрывшее меня с головой ощущение не было желанием.

"Люби меня...", — просило это странное существо, пришедшее из невообразимых далей, из мира, где всё было иначе.

"Секс и дружба — всё, что я могу предложить", — соврала я ему. Соврала, он это только что понял. Демон, я любила этого безумца! Хорошо, хоть мысли он читать сейчас мои не может, и так слишком многое я позволила ему понять.

Нет, хватит думать о вечном! Прекрати, Силь! Какая к демонам разница что я чувствую к нему. Сейчас и здесь он рядом, а остальное не имеет значения. Две тысячи лет пройдут, и мы встретимся вновь. Мы изменимся, не знаю, останется ли эта ниточка, которую я только что протянула между нами, целой.

Внезапно я почувствовала, как его сердце, только что бившееся в такт с моим, вздрогнуло и пропустило удар. Я оторвалась от его губ и побледнела. Ужас стоял в кошачьих глазах. Он смотрел через моё плечо. Я обернулась, уже зная что... кого увижу...

— Силь... — то ли вздох, то ли крик сорвался с губ Веза. Он стоял инстинктивно вытянув вперёд руку, словно защищаясь от чего-то, словно не в силах поверить. — Силь...

Ему было больно, было больно и мне. Золотые руны, связавшие нас, пылали, просвечивая даже сквозь плотную куртку демона. Он чувствовал себя преданным, и ненавидел меня за то, что я предпочла ему кого-то другого. Я должна была любить его, я принадлежала ему, а тут какой-то человек. Ещё одна игрушка... Игрушка, сумевшая добиться того, что Вез алкал всю жизнь — моей любви.

— Вез... — выдохнула я, попытавшись отодвинуться от Фикса, но тот подхватил меня и перебросил к себе на колени. Руки сомкнулись на моей талии. Что он творит, о, Создатель, что творит этот идиот?! Разве он не видит?!

— Ты теперь предпочитаешь людей, Силь? — Хриплый голос Веза заставил меня вздрогнуть. Было стыдно, больно и неуютно под взглядом его золотых драконьих глаз. Я чувствовала себя предательницей. А благодаря нашей с ним связи, я ощущала, что такое, быть преданным.

— Замолчи щенок, — внезапно подал голос Фикс. — Замолчи, когда разговариваешь со своей матерью.

— Не лезь в чужие дела, человек, — холодно бросил в ответ Вез, даже не потрудившись скрыть презрение. Я напряглась... Неприятности... Грядут неприятности, отсохни мой хвост!

— Фи...

— Он прервал меня, ссадив со своих колен и встав.

— Я и не лезу, — вполне миролюбиво склонился в поклоне Фикс, — ... в чужие дела. Это ты пришёл не в то время и не в то место, да ещё решил изобразить рогоносца заставшего жену в постели с дворовой собачкой. Ты посмел повысить голос на меня, посмел оскорбить свою мать.

— Она мне не мать, — прорычал Вез, волна трансформации накрыла его, стирая маску человечности. Демон припал к земле, оскалив клыки. Его золотистые крылья разметались по асфальту лужицей магии и света. — Она моя. Моя!

— Везельвул! — почти закричала я. — Прекрати немедленно! Я не вещь, я не человек, чтобы принадлежать кому-то. Я — Дракон, и если ты не перестанешь устраивать скандалы, я могу забыть, что ты мой приёмный сын.

— Понимаю... — Фикс усмехнулся, глядя на нас. — Сын любит мать, мать не замечает сына. Вам бы человеческих психологов послушать — это типичный случай...

— Заткнись, — рявкнули мы с Везом хором. Фикс хихикнул и вновь стал серьёзен. Он шагнул к демону и посмотрел на него сверху вниз. Инстинкты Везельвула кричали ему об опасности, но ярость затмевала голос разума. Ему хотелось стереть в порошок человека, осмелившегося перечить ему.

— Скажи, маленький демон, чего ты хочешь добиться этим представлением? — Фикс склонил голову на бок, рассматривая принявшего боевую форму демона словно музейный экспонат — сухо, оценивающе, без тени страха или волнения.

— Уйди с моей дороги, человек, — прорычал Везельвул. — Она моя, моя и только моя. Никто не в праве отнимать её у меня.

— Фьиэксен, — я закрыла глаза, уже зная, что совершаю ошибку, но альтернативы нет, — вбей в моего сына хоть каплю разума, раз он не хочет прислушиваться к словам. Только не убивай. А ты, Вез, запомни этот урок и никогда больше не суди не разобравшись в ситуации. Это мой последний урок тебе, я не хочу больше видеть тебя.

Сердце сжалось, но это было правильно. Я не могу исправить то, что так и не смогла стать ему матерью, не могла повернуть время вспять. Но и любить меня я ему позволить больше не могла, ненависть же станет отличной заменой. Пусть он радуется гибели Драконов, пусть живёт дальше без боли и сожалений. Разве не таков мой долг — сделать сына счастливым?!

— Ты уверена, Сильвер? — Фикс обернулся. — Ты уверена в том, что хочешь именно этого?

Он имел в виду совсем не драку, и мы оба это знали.

— Да, — с трудом выдавила из себя я, — это единственно правильный выбор.

Вез зашипел и вокруг него вспыхнули руны. Он выпрямился и когтистая рука полетела в лицо Фикса. Тот, казалось, и не думал уклоняться. Лишь в последний момент он перехватил запястье Веза и сжал до хруста в костях.

— Ты думал напугать меня ЭТИМ? Ты считаешь ЭТО силой?! — прорычал-прозвенел голос Привратника. — Смотри, маленький демон, что такое настоящая мощь и настоящий страх.

Он перехватил вторую руку Везельвула и без усилий поднял его над землёй. Я почувствовала, как ярость Веза исчезает и её сменяет неуверенность, замешанная на испуге. Я отвернулась, но продолжала смотреть... смотреть глазами сына. Я хотела чувствовать то же, что и он. Наверное, это утончённая форма мазохизма.

...зелёные человеческие глаза вспыхивают, и Тьма заполняет их, я тону в ней, в этой бездне...

...этого не может быть, не может быть... не мо...

...тихий шуршащий голос звучит в этой страшной пустоте:

"Ты видишь что такое вечность? Ты видишь что такое свобода? Видишь что может скрываться внутри самого обычного тела? Эта бездна — я... И ты поднял на меня руку..."

Тысячи огней-глаз вспыхнули в непроглядном мраке и вновь зашептал голос:

"Ты никто и ничто по сравнению со мной, как ты мог даже вообразить, что справишься со мной. Уходи, маленький демон, уходи и никогда больше не приближайся к Силь".

Фикс отбросил Везельвула в сторону, словно нашкодившего котёнка. Он презрительно сплюнул.

— Убирайся, маленький демон, и больше никогда не бросай вызов Смерти. Я не люблю этого и никогда не проигрываю.

Взгляд Везельвула метнулся ко мне. Была в нём какая-то скрытая надежда, просьба. Я чувствовала его, но не оборачивалась:

— Уходи, Вез, — мой голос прозвучал глухо и устало. — Я давно объяснила тебе, что ты лишь орудие. В тебе отпала необходимость, мне больше не нужно быть рядом. Я выполню своё обещание однажды, выполню любое твоё желание, но сейчас уходи. Уходи и не пытайся приблизиться ко мне.

Я почти видела как золотое сияние в его душе тухнет, уступая место мрачно-кровавому сгустку. Что ж, я добилась своего. Только вот этого ли я хотела?!

Он шагнул в портал и исчез. А я медленно обернулась к Фиксу.

— Он возненавидел тебя и Драконов, — констатировал Привратник. — Ты сама захотела этого. Ты сама столкнула его с обрыва.

— Так будет лучше, — слабо улыбнулась я. — Меньше пятнадцати суток, и Утопия погибнет. Его не должно быть там. Он не должен страдать по мне. Он не должен прожить жизнь ради мести за Драконов. Он не виноват ни в чём.

— Силь, вот теперь я верю что ты не ребёнок. И, чтобы ты там не говорила, он будет помнить не ту Сильвер, что отбросила его как ненужную вещь, а Ольгу, свою мать. Он поймёт, когда всё закончится. Он поймёт что все эти слова были сказаны ради него самого. Он поймёт, что ты его любила.

— Фикс, обними меня. Просто обними. Помоги мне забыть его взгляд...

Его руки обвились вокруг моих плеч. Я уткнулась носом ему в ключицу и зарыдала. Я плакала о своём мире, о своих братьях и сёстрах, о маленьком демоне, который только что потерял всё, во что верил. А ещё о том, что я сама потеряю, только что найдя...

— Фикс, у ДракОНа есть квартира в этом мире. Поехали туда...

— Зачем?

— Выпьем... Поговорим... Поживём там это время...

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем ты приглашаешь меня, зная, что мне нужно?

— Может быть, я слишком многих предала за свою жизнь, но я никогда не предавала себя саму. И я не хочу жалеть о том, что могла, но побоялась.

— Побоялась?

— Побоялась быть с тобой, зная сколько отпущено времени. Но я не хочу уходить, вспоминая лишь глаза преданного мною сына и тысячи убитых мной существ, вспоминая сталь, кровь и месть. Я хочу уйти зная, что ты будешь ждать меня. Я хочу забыть всё, но помнить, что кто-то шепчет в ночи моё имя и знает, что однажды я вернусь...

Он улыбнулся....

Зал Совета бурлил. Тысячи Драконов висели, сидели, парили в воздухе. Меж золотых колонн были протянуты сотни радужных нитей. Где-то под куполом метались руны, выстраиваясь в заклятье визуальности слов. Рубиус стоял на одной из маленьких колонн, окружавших огромный макет Сферы, паривший в воздухе. Остальные восемь постаментов были пусты. Сегодня выступил лишь один докладчик.

Рубиус ждал, пока стихнут разговоры. Он понимал, что внеочередное собрание Совета породило тревогу. Никто не знал, почему всех Драконов, даже тех, кому не исполнилось ещё и века, созвали домой. Наконец, наступила тишина. Тысячи глаз были прикованы к замершему на колонне-стреле Рубиновому Дракону. В мундире Советника, материализовавший крылья, Рубиус сейчас напоминал оживший сгусток пламени.

— Я созвал вас сегодня на Последний Совет Сферы. — Он раскинул руки, почти наслаждаясь произведённым впечатлением. — Я долго откладывал этот момент, зная, что ничего уже не изменить, зная, что лишь посею панику в ваших сердцах. Но время пришло. Пятнадцать суток осталось Драконам. Пятнадцать ночей без сна. А потом мы погибнем.