Простые парни. Рывок на север

— Как красиво здесь все-таки. — Ольга сидела на толстой кошме, брошенной на пол вездеходного микроавтобуса. Ленька прикупил в семью пару "Соболей", на премию от командования. Хорошая такая премия, почти сто тыщ экю. Это ему за трофейное оружие, серебро, самолеты, прииск и прочие ништяки, оставшиеся от Ярла. Еще премия от руководства Республики будет. Но это уже по итогам года. Хорошо он сходил на север.

Точнее, Ленька ушел на север. И свою жену и сестренок сюда перетащил. Ну, сестры-то птички вольные, вырастут, могут и улететь. Лиен то уж с Риком каждый вечер переписывается, сама купила себе рацию, сама выучилась, и все ради общения с этим парнем. Хотя, Ленька совсем не против, Рик отличный кандидат. Но... но! И ему, и Лиен всего-то по пятнадцать шестнадцать годов. Тинейджеры еще. Что у них будет, как — бог весть. Так что торопиться не надо, как говорил товарищ Саахов.

— Как красиво. Лень, знаешь. Я скучала по осени, когда леса желтеют, когда в воздухе прелым листом пахнет. — Молодая женщина, пока еще на раннем сроке беременности, поправила свою новую винтовку. Ну да, у Ольги сейчас М-16А3. Понравилась ей "эмка", вот и купила. Хорошая точная машинка. — Спасибо тебе. Знаешь что?

— Что? — Панфилов бросил взгляд направо-налево, и снова обернулся к жене.

— Я тебя люблю! Иди сюда, поцелую! — Ольга поставила свою винтовку в угол, и распахнула объятия.

Ну и Ленька не стал отказываться от поцелуйчиков. Это на фоне гор ну очень романтично. А вот большее — ни-ни. Не стоит увлекаться пока в диком мире.

Так что, вдоволь нацеловавшись, и посидев в обнимочку, Ленька встал, и подхватил Ольгу на руки.

— Поехали домой, госпожа комендантша. Выходной у нас не бесконечный. — И посадил свою супругу на переднее сидение, за "баранку". Пускай рулит. Она это дело любит. А Ленька пока пивка кружечку выпьет, с вяленым мясом.

-Я комендантша только по мужу, а вообще я директор школы! — Задрала было носик будущая мамаша, но потом весело засмеялась. — И вообще, член городского совета, между прочим.

Ну да, это так. Ольгу сразу по приезду поставили директриссой, здесь как раз обитались люди из правительства. Так что у нее в подчиненных одна испанская матронна, плюс Лиен и Анжелика в помощницах. Еще здорово помогает тот самый падре, с которым Ленька столкнулся в первый день своего очень эффектного появления в Санта-Барбаре.

Детишек прибавилось, как, впрочем, и народу. Городок за прошедшие пару месяцев стал уже больше по населению в три раза, сплошной строительный бум. Русские, ирландцы, латиносы всех мастей, техасцы и конфедераты. Даже еврейский квартал есть, правда, крохотный. Ювелиры едут. Ленькин помощник, мичман, уже замотался, так как Ленька на него всю работу по сбору данных сгрузил. Ему и своих армейских дел хватает.

Два взвода легкой пехоты, плюс сформированный на основе трофейной артиллерии и привезенных ЗУ-23 артдивизион. Короче, усиленная комендантская рота. Очень усиленная. И пусть люди в ней служат весьма взрослые, годов так за сорок — Ленька справляется. Ему даже легче, народ очень опытный, спокойный и дисциплинированный. Чего стоит командир дивизиона — старший прапорщик Оганесян. Коренастый, жилистый армянин пятидесяти семи годов. Носатый, усатый, с густейшми бровями. Которым бы и Брежнев позавидовать мог. Кстати, Оганесян терпеть не может ботинки, ходит в сверкающих хромовых сапогах.

Даже два самолета закрепили за гарнизоном. Трофейный легкомоторник и солнцегорский новехонький "пайпер". Молодые пилоты в званиях старших сержантов под командованием одноногого старшего лейтенанта Ивакина, который командир летной группы и заодно командир БАО, то есть батальона аэродромного обслуживания из целых четырех человек. Тоже, кстати, находятся под командованием леньки, но он особо в дела летунов не лезет. Задачу им поставил, точнее, довел приказ вышестоящего командования. И теперь просто раз в два дня интересуется выполнением. А выполнить надо, ни много ни мало, как перекрестно-квадратичную съемку предгорий и побережья озера Великая Синь.

Еще весной призовут на срочную службу двадцать семь парней, из местных, санта-барбарских, и сорок шесть парней из Эллеркондебурга. То есть в подчинение комендатуры будет еще рота срочников, и учебка. А для этого всего нужно что? Правильно, пункт постоянной дислокации. Так что Ленька сейчас весь в стройке. Те дома около аэродрома оставили армии, плюс строят еще дома, боксы для техники и ограду с КПП.

Еще Ленька написал докладную, и ждет пару-тройку человек от конторы Коршунова в Санта-Барбару, и полуроту ОМОНа в Эллеркондебург. Ментовские дела это ментовские дела, пусть ими проффи занимаются. Тем более, работы им будет выше крыши. Золото, алмазы... это такие вещи, голову дурманят, только в путь. А от дурной головы снос крышы частелько бывает. Вот ОМОН пусть крыши и правит, не дело армии на своей земле силу применять.

Геологи, молодые ребятишки, из Демидовского технаря, все лето торчат на месторожденях, разбивают новые участки, сортируют и оценивают добытое старателями с уже разрабатываемых участков. Командуют ими Денисов и Хагри, но вряд ли надолго это двувластие сохранится. Похоже, док Хагри все ж таки уедет в Аламо. Свою желанную толику славы он уже получил. Кстати, похоже, что добыча продолжится и зимой, потому что не будет того транспортного коллапса из-за проливных дождей, что на той стороне гор.

Подъезжая к городу, Ольга ткнула в бок задремавшего было благоверного.

-Лень, глянь! Авария.

Точно, один из новеньких тракторов, которые получили буквально позавчера, опрокинулся. Телега с тонкими бревнами накренилась, рассыпав половину хлыстов. Впрочем, механизатор жив, и почти здоров, и таким и останется, если его Ленькин начгар не пришибет. Вообще-то, техника гражданская, но она вся висит на Леньке. Частной тут практически не было, всего-то три машины, одна из которых принадлежала синьоре Хименес. Остальные были собственностью банды, просто отданой в пользование горожанам. Так что, все стало собственностью Русской Республики. Ну, сейчас государственной техники добавилось, грузовичков -полуторок подбросили, и пару "камазов". А для сельхозработ пришли три "Беларуси", одна из которых и валялась на боку.

Невысокий, шустрый как капелька ртути, мужик орал на комкающего в руках кепку молодого парня.

— Ты что наделал, дурья башка?

— Так... Оль, езжай домой, я тут задержусь, похоже. — Ленька нацепил свою уже ставшую широко известной в узких кругах пилотку, и чмокнув женушку в охотно подставленную щеку, выскочил из микроавтобуса.

Ольга помахала рукой работягам, послала воздушный поцелуйчик мужу, и уехала в город, а комендант Панфилов неторопливо подошел к сбавившему громкость начгару. Тот махнул рукой на механизатора, и повернувшись к Леньке, пожал ему руку.

-Вот, полюбуйтесь, товарищ комендант. Новехонький трактор, и опрокинул. Спрашиваю, ты чего туда полез? Так он какую-то хрень порет. Ты зачем туда полез то? — Снова заорал начгар на скрутившего в трубку свою кепку механизатора.

— Так это, переехать хотел. Тут, это, короче же. — Уткнувшись взглядом в дорожную пыль, тихо ответил тот.

— Погодите, Марк Семеныч. — Остановил начгара, снова начавшего багроветь, Ленька. — Не надо бить ни Антона, ни электрика. Антон, ты сделал глупость. Есть разметка, есть переезды. При их наличии ездить нужно строго по ним. Да и за городом нужно ездить с умом, это не Центральная Россия в том мире, здесь дорожное проишествие, даже незначительное, может стоить жизни. Сейчас поедешь в гарнизон, передашь дежурному от меня записку, он выделит солдат, возьмете кран, тягач, поставите на колеса эту ласточку. И чтобу за четыре дня ты ее привел в божий вид, ясно? За запчасти вычтут, но вразброс, в течение года. — И Панфилов, вытащил из планшета блокнот и ручку, написал короткое распоряжение дежурному по гарнизону. Что поделать, если единственный пятитонник есть только у него?

— А почему еще электрика не надо бить? — Поглядев вслед уехавшему пикапу, спросил Леньку начгар.

— Страый анекдот есть. Очень старый. Колхоз отправил на учебы парня, на курсы трактористов. Тот отучился, приехал, и "фордзон" сломал. Председатель собрал собрание, и спрашивает. Что же нам делать с трактористом. Кузнец встает, и говорит. Мол, давайте, я ему врежу.

Председатель — Да что ты, ты ж его убьешь, тракторист у нас один!

Кузнец. — Тогда давайте, я врежу электрику, их у нас двое.

-Да ну тебя, товарищ комендант. — Отсмеявшись, махнул на него рукой начгар. Приставив козырьком ладонь ко лбу, он всмотрелся, и заявил. — Едет твой кран, комендант. Но тракторист у меня получит, мало не покажется.

— Ты, главное, его дрючь, но сильно не гноби. У него пока толком ни вещей, ни плетей. Сам понимаешь, "заказной". А жена у него на сносях. Так что, не перегибай палку, Семеныч. — Ленька, глянув в сторону города, поглядел на давно замеченную им пыль, которую поднимала тяжелая техника.

— Не учи ученого, Леонид. Все будет в лучшем виде. Ты как сейчас, домой?

-Сначала в расположение, в контору, а потом да, домой. Вот поставят трактор на колеса, и поеду. — Ленька поглядел на приближающуюся колонну.

— Нечего каждый чих контролировать, езжай. Только мою ласточку поставь около моего двора. Топай, топай, сами управимся. — Начгар перекинул ключи от своего пикапа Леньке, и пошел встречать технику.

Ну а Панфилов, подбросив ключи на ладони, шагнул к L200. Нечего мешать людям, от количества начальства на квадратный метр скорость работы не зависит.

В комендатуре, точнее, в своем кабинете, Ленька устало плюхнулся на тяжелый стул. И закинул ноги на край стола. Пусть невежливо, и почти неприлично, но американцы знают, что делают в этом случае. Надо бы хоть дня три отдаха себе устроить, а то устал до такой степени, что поджилки дрожат. И это у него, молодого здоровенного парня. Не дай бог, заметят это сестры или супруга, будет ему конкретный втык.

— Устал? — неожиданно спросил девичий голос.

От неожиданности Ленька чуть не шарахнулся со стула, вскакивая на ноги, и выхватывая пистолет.

-Убери. Я тебе плохого не желаю, вообще. Я вообще никому плохого не желаю, Леонид. — Улыбнулась ему незнакомка, вертя в пальцах алую розу. Та самая девица, которая закатила ему оплеуху, успокаивая после гибели друга, и испарилась. — Я поблагодарить тебя пришла, за то, что ты сделал для моего города и людей.

— А ты кто, вообще, такая? — Убирая пистолет в кобуру, поинтересовался Леонид, разглядывая красотку. — И чего ко мне прицепилась?

Реально красивая девушка, да еще вечерние лучи солнца подают ей на волосы, создавая ореол. Почти как нимб у святых.

— Извини, Леонид, не представилась. Варвара. Можно Барбара. Можно Святая Варвара или Санта-Барбара. — Девушка звонко рассмеялась, и указательным пальцем подняла Леньке отвисшую от удивления нижнюю челюсть, от чего парень щелкнул зубами. — Прицепилась потому, что здесь девочки, маленькие, молились Господу, Деве Марии и мне и просили о помощи. А кого направить на помощь, как не молодого здоровенного лоботряса с компанией? Тем более, что мой образок ты носишь уже сколько годов, рядом со знаком старого бога? — Тонкий палец ткнул Леонида в грудь, где на нейлоновом шнурке висели куплееный еще в пананяцьи времена молот Тора и простенький, алюминиевый, образок Святой Варвары, которую ему молоденькая девчонка, послушница монастыря, повесила во время службы. — Нет, надо же, придумали — я, и покровительница самого страшного ружия, что придумали люди. Хорошо, хоть, у вас, русских, вы особо ядерным дубьем не махаете. Ладно, пошла я. У вас проблем много, но страшного нет. Да и мозги у тебя встали, как надо, дурь ушла. Кстати, у тебя прекрасная жена, будут не менее прекрасные детишки, а сестренки твои просто прелесть! И все у вас будет хорошо, только не сворачивайте в сторону. Пока. — Девушка улыбнулась, и растаяла в солнечном свете, рассыпав множество медленно гаснущих искр.

Ленька дернулся в ее сторону и... грохнулся таки со стула.

Сидя на полу конторы, ошалело покрутил головой, потер ушибленный бок.

— Надо же, приснится такое. — Комендант Санта-Барбары, кряхтя как дед, встал, и снова потер бок. — Но все равно классно. А это еще что?

На столе, на освещенно солнцем углу, лежала алая роза.

Ленька осторожно потрогал ее пальцем, потом взял в руку, понюхал. Откуда взялся цветок? Кто занес? Уборщица, или кто из подчиненных забыл? Блин, и особо не поспрашиваешь, нет никакого особого повода, мало ли, кто-то розочку забыл. Мечтательно вздохнул, и налил в стакан воды, куда и поставил цветок. Надо будет попробовать ее прорастить, пути господни неисповедимы, вдруг на самом деле святая у него в гостях побывала? В жизни бывает всякое, жаль, не про все расскажешь. Разве зайти в церковь, рассказать падре эту историю, мало ли? Но попросить, чтобы не расспространялся особо, неохота быть посмешищем, у вояк язык острый, мигом какую-либо кличку прилепят. И будешь "светиком" каким-либо.

А пока, домой. Права эта приснившаяся девчонка — у него дома главное сокровище этого мира. Его семья.

Эпилог

Прошли годы. Прошли, как обычно это бывает, когда много и активно работаешь, быстро и незаметно.

Ленькины сестры выросли и вышли замуж, счастливо вышли. Леньку уже никто Ленькой не называет, здоровенный, тучный майор ну никак на просто Леньку не тянет. Или "сеньор команданте", или Леонид Юрьевич. С бегом на большие дистанции у Леньки небольшие проблемы, которые он успешно разрешает рукопашным боем и отменной стрельбой из всего стреляющего.

Ольга, любовь его, подарила трех сыновей и младшенькую дочку, которая вьет веревки из всего семейства. И сейчас учит их и своих племянниц и племянников, так как продолжает служить директором школы. Не просто школы, а Первой школы.

Город, Санта-Барбара, разросся, и из крохотного городка, находящегося в страшной дыре, превратился во вполне приличный, даже, можно сказать, промышленный город, в котором проживает почти сорок тысяч человек. Ювелирный сектор, в нем, кстати, развит весьма серьезно, целая фабрика роботов обрабатывает алмазы. Да еще на этой же фабрике промышленный инструмент изготавливают.

Ольгина подруга и крестная ее и Ленькиных детей, Эльза, кстати, полностью завязала со своим прошлым бизнесом, и, как и Ольга, служит учительницей в большой школе в Алабама-сити. У нее, кроме приемной дочки, две двойни, мальчишки и девчонки. Виктор души не чает в своей нежданной супруге, которую ему подарил этот мир. Пламенеющии лилии, что подарил когда-то Ленька Эльзе, занимают уже немалый кус земли около дома Каллаханов, являясь предметом гордости женской части семейства.

А роза, которую Ленька нашел тогда у себя на столе, пустила корни и прижилась, сначала превратя в розарий дом Панфиловых, потом улицу, а потом и весь город зарос ярко-алыми, пылающими под солнцем цветами.