— Старый знакомый пожаловал. Наил, какого хера ты сюда приперся? — тут же поинтересовался Виктор.
— Наил? Ты что-то узнал у Проклятого, о чем я просила? Не убивай его, я должна с ним поговорить! — тут же встрепенулась Эрика и забросив лопату кинулась к предвестнику.
— Ну, что сказал Проклятый про мою мать и брата? Что случилось со мной? — сыпала вопросами она.
— Опять ты за свое, — возмутился Виктор, но на него никто внимания не обратил.
— Я спрашивал, он не отвечает. Он ничего не говорит. Не дано тебе знать это, — зловещим шепотом ответил предвестник.
— Тогда какого хера ты сюда пришел?— недоумевала Эрика.
— Меня послал Проклятый!
— Он послал тебя, чтобы заключить со мной сделку? — вновь обрадовалась принцесса.
— Не мечтай! Меня послал к тебе Проклятый передать, что ты его уже достала! Ты целых шестнадцать раз его побеспокоила! Отстань от него! Не то поплатишься! — угрожал Наил.
— Двадцать четыре, у тебя неправильные сведения, — не удержался от комментария удивленный Виктор.
Он был изрядно озадачен тем, что Проклятый лично прислал к Эрике своего спятившего предвестника. Странное решение как для Повелителя Бездны.
— Настырная! Это бесполезно, не получится у тебя с ним сделку совершить! — издевательским тоном сообщил предвестник.
— Но почему? Почему он не желает заключать со мной сделку?! Что со мной не так? — не понимая причины, недоумевала Эрика.
— Не хочет он покупать твою душу! Он не обязан отчитываться. Отстань от Проклятого! Сделки не будет! — капризно заверещал предвестник.
— Но почему?! Ответь! — требовала Эрика, едва не плача.
— Он не хочет! — завопил предвестник и, в который раз, засмеялся.
— Почему не хочет? Отвечай, отродие Бездны!
— Не знаю! — с улыбкой процедил Наил.
Взбешенная Эрика кинулась к лопате, собиралась огреть предвестника, но вдруг остановилась.
— Знаешь что, передай своему сраному Проклятому, чтоб он, старый гнида, шел на хер! — с яростью закричала она.
— Как ты смеешь такое говорить Повелителю! Между прочим, он послал меня убить тебя! Кто знал, что ты сюда припрешься не одна, — истерически возмутился Наил.
— Убить прислал? Я ему душу, а он убить? И ты сука! Я тебе помогла, а ты меня убить пришел? Тварь! Ни хрена не узнал, что я просила, убить пришел! Скотина! Катись со своим Проклятым! Мне на него по хер! Я все поняла! Пока я не сдохла, он ни хера мне не сделает! Если он тебя, сраного паршивца прислал! Значит, сам не смог спокойно уничтожить! Так ведь? Значит, ни хрена твой Проклятый не может со мной сделать! Вот пусть и катится на хер! Так ему и передай!
Виктор держал Наила и молча наблюдал за всей этой картиной, пытаясь понять, что вообще происходит. Ему самому было любопытно, почему Проклятый не пожелал заключать сделку, а главное, с чего это вдруг он присылает предвестника. Что-то странное происходит. Талерманец мог счесть слова Наила бредом сумасшедшего, но откуда он знает, что делала Эрика? Да ещё столько раз. Конечно, может Повелитель Бездны убивать её не собирался, какое ему дело до обычного человека, но Наила он все же послал. Только зачем?
— Виктор, убей его! Снеси ему башку! — отдала приказ принцесса.
Обрадованный талерманец только взялся за меч, как вдруг сама принцесса его остановила.
— Нет... У меня идея лучше. Этот старый маразматик Проклятый в ближайшее время своего предвестника не получит. А самое главное, Наил ему не поможет заключить ни одной сделки. Не хочет по-хорошему, будут по-плохому. Отведи этого урода в темницу, пусть сидит в одиночестве, — ожесточенно распоряжалась Эрика.
— Ну ничего... Он тебе ещё устроит! Сука! — злобно процедил Наил.
— Пока я тут, а не в Бездне. И пока жива я, ты будешь сидеть в темнице. И ты будешь жить. Пусть только попробует этот выродок ещё кого-то прислать. Виктор, заткни ему рот, не хочу его больше слушать.
Талеманец прижал шею Наила и тот потерял сознание. После этого он закинул тщедушное тело предвестника на плечо. В замок они шли молча. Виктор видел, как разочарованная Эрика едва сдерживала слезы.
* * *
*
Покои принцессы освещала только одна тусклая свеча. Эрика, сидела на кровати и ждала пока Виктор разберется с предвестником и определит его в темницу. Всё это время наследница перебирала в своей голове варианты своих дальнейших действий.
Мечты о магии разбилась о жестокую реальность еще тогда. Пожалуй, они остались в том лесу вместе с ее невинностью. Не привыкать... Попытки добиться уважения, пользуясь своим умом, потерпели крах. Не стали слушать. Впрочем, о каком уме речь, если она добилась лишь очередной попытки убийства и унижения. Эрика решилась на крайние меры, продать душу. За нормальную жизнь без боли. А меч хороший аргумент, который мог бы изменить к ней отношение. Но Проклятый тоже отвернулся...
Принцесса пошла к окну и отворила ставни. Ворвавшийся ветер затушил свечу. Теперь лишь лунный свет освещал комнату. Эрика вылезла на подоконник, держась одной рукой за стену, выглянула из окна и посмотрела вниз.
"Один шаг, и все кончено. Ещё можно просто не удержаться. Вот только нужно быть полным идиотом, чтобы упасть случайно" — с этой мыслью Эрика отпустила стену и подошла к краю толстой стены замка, продолжая вглядываться в гущу тумана.
Она не собиралась заканчивать жизнь самоубийством, как могло показаться со стороны. Она всего лишь пыталась отвлечься и успокоиться. Посмотреть в лицо смерти, и при этом остаться в живых, что может быть прекраснее? Но сейчас она понимала, просто стоя на краю она уже ничего не почувствует. Привыкла. Эрика опустилась на подоконник и присела свесив ноги наружу. Она тут же рассудила, что исчезновение надоевшего и бессмысленного страха тоже весьма неплохо.
В который раз она задумалась о будущем. "Пошли вы все со своим здравым смыслом", — подумала Эрика, вспомнив слова Виктора.
Значит, придется терпеть боль. Какая разница, большая она будет или меньшая. Чтобы не испытывать боли, большую часть времени придется проводить в постели. Лучше не станет, только хуже, пока однажды она не сможет встать даже, чтобы полезть в петлю. Зачем такая жизнь? Разумнее наплевать на боль, или, как мудак Наил, обезуметь и начатьполучать от нее удовольствие. И если уж умереть, так не в постели.
"И не в ближайшее время"
Почему она должна кого-то слушать? Разве кто-то вправе судить о пределах возможностей других и требовать, чтобы именно их мнение было решающим? Если кто-то смог, так почему она не сможет? А если даже никто не смог, какое отношение это имеет лично к ней?
Она даже не заметила, как Виктор открыл дверь и вошел в комнату.
— Эрика, ты что надумала? — прямо с порога осторожно заговорил он.
— Успокойся, я не собираюсь умирать, — тут же развеяла возможные подозрения наследница.
— Тогда что ты там делаешь?— теперь уже с раздражением спросил Виктор, воткнул факел в кольцо и быстро подошел к окну.
— Сижу. Пора бы тебе привыкнуть, не впервой.
— Проклятый тебя знает, что ты надумаешь. Не понимаю, чего тебя туда так тянет? Я понимаю, ты прыгать не собираешься, но если ты поскользнешься? — начал отчитывать он принцессу.
— Поскользнусь? Если не упаду, то получу, наконец, желаемое удовольствие от соприкосновения со смертью и от её последующего обмана. Если сорвусь вниз, то умру, разумеется. Тут высоко, — с наслаждением ответила принцесса, которая, наконец, решила поделиться с Виктором своими мыслями по поводу её отношения к страху. Ей показалось, он поймет.
— Ты совсем умом тронулась. Ты так издеваешься? Тебе нравится пугать людей? Весь Эрхабен напугала, и продолжаешь?
Слова Виктора не только разочаровали, но и весьма разозлили принцессу.
— Не смей читать мне морали, не забывай, кто кому служит! Ни над кем я не издеваюсь! Я думала, ты поймешь меня! Ты сам однажды сказал, что самое страшное, что может случиться — это смерть, но смерть — самое меньшее, чего стоит бояться! Так вот, я познала смысл твоих слов. Теперь я понимаю, как можно получить удовольствие, будучи на волоске от смерти! — с этими словами Эрика поднялась и стоя прямо на краю, повернулась к Виктору.
— Слезай, я прошу тебя! Я не могу смотреть на это! Хотя, ладно. Стой, где хочешь. Можешь прыгать. Только без меня. Позовешь, когда слезешь, — поставил ультиматум Виктор.
— Хорошо, сейчас, — недовольно процедила принцесса.
Это убедило Эрику слезть. Она решила поговорить с Виктором насчет своих дальнейших планов,и откладывать разговор не хотела.
— Помнишь ты говорил тогда, о смерти? Её не стоит бояться. Говорил о цене бесстрашия. Пожалуй, я свою цену заплатила, — она едва улыбнулась.
— Ты расплатилась рассудком. Не бояться смерти и испытывать удовольствие оказываясь на грани смерти, разные вещи. Если тебя это приводит в такой бешеный восторг, поздравляю, ты ненормальная, — вынес свое заключение Виктор.
— Пусть так. Я слишком долго боялась. Мне надоело. Лучше буду ненормальной. Чем дрожать от страха, лучше получать от него удовольствие. Для будущего воина это не самое худшее качество, — с гордостью заявила Эрика.
Виктор, услышав о последнем, тяжело вздохнул, присел на стул, и, сам решился начать этот разговор.
— Я уже сказал, ты не сможешь достичь желаемого. С Проклятым не вышло. Так, что хватит себя мучить. Тебе ведь это не нужно, — начал осторожно пояснять он. Принцесса пришла в ярость от подобного ответа. Эрика подошла к столу, за которым присел Виктор, и, не зная, куда себя деть от накатившей злости, схватилась за спинку стоящего рядом стула. — Не тебе решать, что мне нужно и что я смогу! До сих пор ничего со мной не случилось.
— Вот скажи,зачем тебе убивать лично? У тебя и так до хрена прав! Можешь нанять себе хоть сотню гвардейцев! Ещё и Верховного Мага повязала кровью! Охренеть, и ты ещё недовольна! Я на твоем месте пользовался всем этим за милую душу, а не страдал бы херней! — повышенным тоном объяснял он, повернувшись к Эрике лицом, которая все сильнее сжимала спинку стула пытаясь не дать себе разрыдаться.
— Ты не был на моем месте! Какой толк от моего права на престол, если меня никто не пожелает слушать? Какой толк от титула, если меня буду воспринимать лишь как супругу человека, который не испытает ко мне ничего кроме отвращения? — под конец Эрика со злостью отпихнула стул так, что он с грохотом упал.
Талерманец подошел к принцессе и аккуратно взял её за плечи.
— Я понимаю. Но... Я сожалею, что твои стремления невозможны.
— Мне плевать на твои сожаления. Тебе придется быть моим наставником. Ты служишь мне. Вот и выполняй приказ.
— Как телохранитель, да, служу. Ещё я могу убить, кого ты скажешь. Но в этом деле я твой наставник. И я буду учить тебя лишь тому, что посчитаю нужным. Хочешь учиться большему, ты должна будешь в состоянии полностью выдержать хоть одну тренировку! Как в Талермане! Если сможешь, буду иметь честь научить тебя всему, чему захочешь. Но обучать калек, едва стоящих на ногах, я не собираюсь. Я не хочу, чтобы ты сдохла на одной из тренировок! -сурово говорил Виктор.
— А если я смогу? Что тогда ты скажешь? — проглотив обиду, дрожащим голосом спросила наследница.
— Ты не сможешь, сколько можно повторять!
— Я клянусь, что выполню твое условие. А ты поклянись, если это случится, ты заберешь свои слова обратно. И ещё ты извинишься за оскорбление, — с вызовом глядя на талерманца, потребовала Эрика.
— Конечно, извинюсь. Даю слово. Клянусь, — отмахнулся Виктор и удержался от иронии, — Только когда же это произойдет? В следующей жизни?
— Запомни, это произойдет в день моего тринадцатилетняя, — заявила принцесса.
— Как же пафосно. И что ты будешь делать? Проклятый тебе не поможет, — практически издевался талерманец.
— Пусть этот сраный Проклятый катится подальше! — ожесточенно процедила принцесса.
— На что ты надеешься?
— Это уже не твои проблемы. Но я жизнью клянусь, тебе придется извиниться. А теперь проваливай, я хочу побыть одна, — распорядилась Эрика.
Когда его шаги утихли, не знающая, куда себя деть, наследница также вышла из комнаты. В прескверном настроении она сразу же отправилась на чердак. Эрика поднялась в башню, где не помня себя от ярости разломала Алтарь и тем самым окончательно отреклась от служения Проклятому. После этого принцесса кинулась вниз. Совсем скоро она оказалась в парадном дворе замка возле небольшой башенки, где находился Алтарь Мироздания.
Только взглянув на отделанную золотом дверь, ведущую внутрь, принцесса ощутила жгучую ненависть. Она решительно распахнула дверь и буквально ворвалась внутрь так, что из-за сквозняка огонь на половине горящих свечей погас. Принцесса подошла к Алтарю и с ненавистью уставилась на него.
— Будь ты проклято, — с горьким разочарованием произнесла принцесса, взяла лежащую на Алтаре Книгу Мироздания, вырвала из неё страницу, подожгла и продолжила, — С меня хватит. Теперь я знаю, никому мои мольбы не нужны. Так вот, мне на тебя тоже плевать. Мне плевать на твои заветы. Мне плевать на твои насмешки, — тихо но с с вызовом обращалась к Алтарю Эрика, и жгла страницу за страницей.
— Гребаное Мироздание, будь ты проклято! — с этими словами принцесса разорвала Книгу и подожгла.
Глядя на разгорающуюся книгу, Эрика с ненавистью плюнула на Алтарь и засмеялась. Она схватила ритуальный скипетр и размахнувшись опустила его на фарфоровую статуэтку, олицетворяющую Милосердие. Осколки разлетелись в разные стороны. Затем она перешла на остальные фигуры, символизирующие основные постулаты Книги Мироздания: смирение, прощение, любовь и вечность.
— Будь ты проклято! Мне теперь плевать! Я отрекаюсь! — в исступлении кричала Эрика, круша всё вокруг.
Выместив всю злость, принцесса отшвырнула скипетр и вышла из башни. Деревянные украшения уже начали гореть, а комнату, где находился Алтарь, заполнило дымом. Эрика отошла от башни на несколько шагов и желая насладиться собственноручно устроенным пожаром, остановилась. Из окон башни теперь виднелись языки пламени. Начал моросить дождь, который резко усилился и всеоре превратился в ливень, который, впрочем, не успел помешать сгореть Алтарю. Промокшая принцесса, не отрывая глаз от башни, вдруг улыбнулась, сорвала с себя амулет тьмы, и со злостью швырнула его в сторону башни.
— Нравится понтить мою жизнь. Только ни хрена не получится. Я отрекаюсь от тебя, — произнесла Эрика, стоя под проливным дождем.
Она уже сделала первый шаг. Она не просто сожгла книгу, она подожгла целый Алтарь служению Мирозданию. Теперь осталось за малым. Принцесса достала кинжал, который до этого использовала для ритуалов и начала вырезать символ Мироздания на левой ладони. Вырезав круг с волной посередине, глядя на Алтарь она принялась произносить на мертвом языке.
— Мироздание, принявшее покровительство над сущим, с этой поры я не признаю твою власть и тем самым отрекаюсь от тебя. Я отрекаюсь от твоих законов, ибо свободный человек сам себе закон. С этой поры не будет для меня иного закона кроме моей личной воли, как нет для меня иного ориентира, кроме моей личной цели. Да будут презренны мною все, кто стоит перед тобой на коленях, как презренны рабы, живущие в страхе, не ведающие свободы. Я отрекаюсь, и заявляю, что сделаю все, чтобы воля свободного человека стала законом для всей Миории, — с этими словами Эрика кинжалом перечеркнула кровоточащую ладонь, и спрятала оружие.
