В эти дни на её долю не выпадало тревог. Она сидела в телеге рядом с Дэрилом и устало скользила взглядом по окрестным пейзажам, порой скатываясь в дрёму.
Лес сменила гладкая равнина, тропинка влилась в широкую дорогу, земли тут были плодородными, и крестьянские угодья раскинулись всюду, куда хватало глаз. Харед останавливался в деревушках, приносил молоко и свежий, с хрустящей корочкой хлеб. Айвет вгрызалась в него с детским восторгом, и перед её глазами вставало улыбающееся лицо Риддии, в таверне у которой хлеб был таким же мягким и вкусным. Даже лучше, чем за королевским столом.
Тяготы путешествия давали о себе знать. Баночка мёда, добытая однажды Харедом, показалась изысканнейшим из лакомств. Деликатесы, подававшиеся во дворце, стали недостижимой частью прошлого, но порой Айвет до боли в животе хотелось ощутить вкус икры мокрели или приправленного южными специями мяса. Впрочем, мечты эти рассеивались без следа, стоило Хареду зажарить на костре невзрачную рыбку из ближайшей речки.
Помимо прочего, мужчина не забывал избегать слуг Творца. Время от времени он узнавал у местных жителей дорогу к ближайшему Храму и направлял телегу в объезд.
Дэя — вот уж неожиданность — спрятала все свои колючки и демонстрировала чудеса дружелюбия. Задремав как-то перед ужином и после разлепив глаза, Айвет обнаружила, что магичка поддерживает миску Дэрила, пока он ест. Сперва принцесса решила, что Дэя преисполнилась благодарности за исцеление, но потом начала замечать другие странности. Долгие взгляды, неожиданные улыбки, мурлыкающие интонации в разговорах с Харедом. Во время одной из ночёвок магичка и вор вместе отправились спать, и тогда картина окончательно прояснилась.
С той ночи они уже не скрывали связавших их отношений. Комнату снимали одну на двоих, под открытым небом лежали в обнимку. Айвет смущённо отводила взгляд и очень глубоко в душе завидовала людям, для чувств которых не существовало препятствий. О том, что мужчина и женщина могут просто коротать время в компании друг друга, она даже не подумала.
Никаких сложностей у них не возникло и на границе с Гиолисом. Сонный человек на сторожевом посту наскоро просмотрел документы путников и дал добро на проезд.
Жизнь возле границы мало отличалась от жизни в Агранде. Всё те же луга и перелески, деревни и мелкие речушки. Главный источник богатства Гиолиса находился не тут, а на севере. Не было на континенте прибрежных вод более обильных, чем омывавшие берега западного государства. Именно туда выходило мощное южное течение, приносившее вместе с дождями и туманами многомиллионные косяки серебробокой мокрели, активно закупаемой Аграндом, и неотступно следовавшего за своей основной добычей пятнистого тунца, нежное сочное мясо которого особенно любили коргенские гурманы. Ловили там и десятки других разновидностей рыб, солили и коптили, сушили и мариновали, чтобы затем законопатить в бочки и отправить на восток, к соседям, в обмен на пшеницу и серебро.
Из уроков географии Айвет знала, что избыток дождей на территории Гиолиса вымывал из почвы минералы и гумус, не давая собрать с полей сколько-нибудь стоящий урожай. Зерно сюда возили из Коргена, мясной скот и овощи — из Агранда. На своих же угодьях гиолисцы разводили лучших на континенте тонкорунных овец и лён. Отсутствие заморозков позволяло вытянуться стеблю неприхотливых к почве растений до недостижимой в других краях высоты.
Агранду было нужно выращенное на геолисских полях волокно, иначе тысячи его ткачей остались бы без работы. Часть узорчатых тканей возвращалась на прародину, часть отправится дальше, радовать модниц Коргена. В придачу к ткани Агранд продавал западному соседу снежно-белый искристый камень с тонкими чернильно-лазурными прожилками, который добывался на южных карьерах почти у самой Пустоши. Мрамор был незаменим при украшении храмов и дворцов на всём севере.
Ещё одна особенность Гиолиса — изобилие алхимиков. Алхимическая школа непревзойденного Шионга-наставника, основанная более шестисот лет назад, не знала нужды в новых учениках. Алхимией занимались и маги, и люди, не способные подчинять силу потоков, и даже слуги Творца. В любой, самой захудалой деревеньке, можно было отыскать лавку с зельями. У первого же продавца Айвет купила флакон с настоем из ягод горевики и больше не испытывала нужды в обезболивающих средствах.
Чтобы добраться до озера Листрис, следовало повернуть на север, а после проехать ещё немного на запад. На дорогу эту, как и предполагала Айвет, ушло три полных дня.
Искомое селение оказалось крупным и зажиточным. Ладные домики выстроились по обе стороны опрятной улицы, у берега колыхались рыбацкие лодки, чуть поодаль были расставлены сети. Противоположный берег широкого озера синел вдали. Айвет невольно залюбовалась открывшейся взору идиллией, полной грудью вдохнула влажный воздух, на один блаженный миг вновь почувствовав себя молодой.
— Эй, любезный, где нам найти человека по имени Санджит? — высокомерно вопросила Дэя у первого встречного.
Айвет уже успела убедиться, что магичка знает гиолисский язык ничуть не хуже аграндского. На самом деле языковые различия у двух соседей были совсем небольшими. Житель Агранда без труда мог понять гостя с запада и наоборот. Положение Айвет обязывало знать определенные тонкости при общении с гиолисцами, но эта часть обучения далась ей легко. Коргенский язык, напротив, был куда более сложен и запутан. На его освоение принцесса потратила немало труда. Дэе же, как уроженке востока, пришлось учить два незнакомых и одновременно похожих языка, причём она ни разу не допустила ошибки, не спутала гиолисский и аграндский.
— Дом алхимика по левой стороне, — махнул рукой селянин.
— Алхимика? — удивилась Айвет. — Ваш человек тоже приобщился к местным традициям?
— Пропавший маг занимался алхимией. Должно быть, слуга разделял его интересы, — пожала плечами Дэя.
Нужный дом нашли по знакомой вывеске с изображением дымящийся колбы. Едкий запах ударил в ноздри, стоило Хареду приоткрыть дверь. Поскольку дом представлял собой торговую лавку, стучать не требовалось. Над головой зазвенел колокольчик, сообщая хозяину о приходе клиентов, и седой худощавый человек с жидкой бородкой появился из противоположных входным дверей.
— Добро пожаловать, чем могу быть полезен? — услужливо поклонился он.
— Мы ищем Санджита, — резковато объявила Дэя.
— Он перед вами.
Айвет удивлённо переглянулась с Харедом. Отчего-то слуга, о котором рассказывала магичка, представлялся ей молодым пареньком, но никак не человеком преклонных лет.
— Мы хотим поговорить о Белой башне, — сказала Дэя.
Назвавшийся Санджитом пытливо осмотрел четверых пришельцев, не вымолвив в ответ ни слова.
— Дэя Веэлер, адептка девятой ступени, — коргенка перешла на родной язык. — Мои спутники так же важны, как и я.
— Ладно, проходите, — смилостивился хозяин. — Я как раз собирался пить чай. Составьте мне компанию.
Помещение, куда были приглашены гости, оказалось в меру уютным и обжитым. Хозяин словно бы владел им не один год. В углу стоял круглый стол, за которым все и разместились. Ещё одна дверь вела, по всей видимости, в алхимическую лабораторию. К запаху Айвет немного притерпелась, хоть и морщила время от времени нос.
— Большинство реакций невозможно прервать, не испортив конечный продукт, — с едва заметной усмешкой пояснил Санджит. — Я поставлю свечу.
Он достал из шкафа обещанный предмет — воск, из которого была сделана алхимическая свеча, имел необычный синеватый оттенок, — водрузил в центр стола и разжёг пламя, от которого повеяло цветочной свежестью. Иногда Айвет приказывала установить в своих покоях такие же гиолисские свечи, но большой любительницей их запахов не была: они казались неживыми.
Свечой гостеприимный хозяин не ограничился и уже разливал по чашкам горячий напиток, который имел приятный ягодный аромат и пришёлся Айвет по вкусу.
Дэя смаковала угощение, не спеша задавать вопросы, поэтому принцесса первой подняла волнующую тему:
— Так вы были у Белой башни? Видели её?
— Да, — отозвался Санджит. — Много дней пришлось идти по пустыне. Я уж было решил, что вижу мираж. Приблизился, коснулся... настоящая! Прям мурашки по спине побежали.
— А что ваш спутник?
— Спутник? — Алхимик пожал плечами. — Был со мной, дошли вместе.
— Так что случилось там? Вы нашли вход? Были внутри?
— Нет. Ничего не нашли. Круглый каменный столб — вот и вся ваша башня. Ни окон, ни дверей. Солнце голову печёт, песок глаза слепит. Долго возле неё не задержались, повернули назад.
Айвет смотрела на Санджита, разочарованная и растерянная. Что-то в его рассказе было неправильным, ненастоящим. Запах, исходивший от свечи, стал приторно-сладким, слишком настойчивым. Айвет полезла в карман, чтобы достать носовой платок, но пальцы плохо слушались. В голове образовался вязкий туман, веки вдруг стали тяжёлыми. Дэя сидела напротив с таким же осоловелым видом.
— Ивета! Надо уходить! — Крик Хареда на миг вернул её к реальности.
Мужчина вскочил из-за стола, пошатнулся.
Айвет ещё успела осознать, что не чувствует в себе ни капли магической силы, а после навалилась чернота.
14.
— Это неоправданный риск, Ваше величество! Более того, это безумие!
Флокк раскраснелся, утратил свою обычную размеренную манеру речи и смешно размахивал руками.
— Вы погибните, — выдал мрачный прогноз Тилун. На худом лице советника была написана непоколебимая уверенность в своих словах.
— Свалюсь с коу'кха или меня принесут в жертву дикари?
Судя по взгляду Тилуна, королю грозило и то, и другое.
— А ты что скажешь, бабушка? — обратился Джоас к Леате.
— Ты ведь уже всё решил. Не мне указывать королю.
Леата оставалась невозмутимой и когда он поделился своим планом с ней лично, и сейчас. По правде говоря, Джоас так и не понял, поддерживает она его или осуждает за безрассудство, но хочет, чтобы он сам столкнулся с последствиями опрометчивого поступка.
Решение созрело в голове у Джоаса во время очередного разговора с Маравин. После чаепития у Леаты всадница, вопреки опасениям, стала вести себя ещё более раскованно. Она забыла о суровости, уголки её губ всё чаще поднимались вверх, а в ответ на его шутки она уже несколько раз искренне и заразительно смеялась. Если бы не странная для женщины одежда, Маравин ничем бы не отличалась от жительницы Агранда. Точнее, конечно, отличалась. Своей особенной резковатой красотой.
— Итак, Валадир у вас за главного, — рассуждал Джоас, устроившись рядом с девушкой на скамейке в саду. То, что Маравин выбрала любимое место Айвет, не вызывало в нём ревности, скорее нежную симпатию. — Димерий кто-то вроде телохранителя. Стоит в стороне и сверкает глазами. А у тебя какая роль?
— Мы все здесь, чтобы донести до тебя голос совета вождей.
— Вот как? Ваша система правления похожа на коргенскую? Несколько соправителей?
— Не соправителей, — строго поправила Маравин, — вождей. Вождь избирается людьми. Эта ноша не передаётся по наследству. На смену одному вождю приходит другой, но стоявшие во главе нашего народа продолжают делиться с приемниками опытом и мудростью. Самые важные решения принимаются всеми живыми вождями.
— Решение о выборе места для переселения было общим?
— Да. — Всадница замялась. — То есть нет. Голоса разделились. Последнее слово сказал ныне избранный вождь.
— А что предлагали другие?
— Северные горы. Они ближе к океану, но вождь не хочет рисковать. Нам нужно убежище, чтобы пережить катаклизм. Он считает, что следует сразу выбрать безопасное место и остаться там, не рассчитывая на милость короля Агранда. Нам не рады в этих стенах.
— Мы просто не понимаем вас. Я пытаюсь понять и найти лучший выход для обеих сторон. Мне кажется неправильным, что вожди двух народов, которым предстоит жить вместе, говорят через посредников. Даже если с этими посредниками хочется беседовать часами.
После таких его слов бледные щёки Маравин слегка порозовели. Мог ли он подумать во время их первой встречи, что бесстрашная крылатая всадница способна испытывать смущение, как самая обычная женщина?
Недавний разговор с бабушкой оставил неприятный осадок. Джоас вовсе не собирался соблазнять Маравин, он просто пытался заручиться её поддержкой и дружбой. Кажется, у него неплохо получалось.
— Я бы хотел сам отправиться на острова, — сказал Джоас. — Это можно устроить? Коу'кх унесёт двоих?
Маравин воззрилась на него со смесью глубочайшего удивления, недоверия и даже страха.
— Ты готов подняться в небо?
— Почему нет? Мы такие же люди, как вы. Я тоже смогу сидеть на птице, тем более что она меня признала. Путешествие по земле и океану займёт куда больше времени. Его у нас и без того немного. Совет ваших вождей не откажется поговорить со мной?
— Если ты придёшь, они выслушают тебя, — медленно кивнула Маравин.
— Вот и славно!
Неизвестно, как отреагировали на новость, принесённую Маравин, остальные северяне. Джоас знал только, что его предложение было принято. Советники же пришли в ужас и всеми силами старались отговорить короля от безрассудной выходки.
— У нас есть шанс исправить положение, — твёрдо произнёс Джоас. — Пока я буду вести переговоры с крылатыми всадниками, вы должны позаботиться о переселении. Тебя, бабушка, я назначу регентом на время своего отсутствия. Надеюсь, оно выйдет недолгим.
— Необходимо взять с собой охрану, — обречённо воззвал к королю Флокк.
— Не выйдет. — Джоас виновато развёл руками. — Коу'кх подпускает к себе только людей, помеченных кровью. Я отправляюсь на острова один.
"Ловушка", — вот первое слово, которое всплыло в сознании медленно приходящего в себя Хареда.
"Ловушка, ловушка, ловушка!" — Хотелось кричать и сыпать на свою голову самые страшные проклятия. Какой же он дурак! Так глупо и нелепо попался. Знал ведь о дурманящих свечах, сам их нюхал, а эту не признал. Провёл его хитрый алхимик. Да и он, Харед, слишком увлёкся размышлениями о Белой башне, упустил момент, когда ещё можно было сбежать.
Открыв глаза, он не увидел ничего, кроме темноты. Во рту пересохло так, будто он сутки брёл по пустыне или выпил накануне бочонок крепкого вина. Когда Харед пошевелил руками, звякнуло железо. Изучив на ощупь окружающее пространство, он выяснил, что лежит на земляном полу и прикован к каменной стене за запястья не очень длинной цепью. Можно было смело считать себя пленником. Впрочем, обнаружив замки, Харед испытал некоторое облегчение. Тут он был в своей стихии, а неизвестные злоумышленники не утруждали себя слишком тщательным обыском. Оставалось выяснить, где и почему он находится. И главное — что стало с остальными.
Ловушка поджидала в самом неожиданном месте — доме, куда их привела Дэя для беседы со своим земляком. Санджит был осведомлён о возможном визита кого-то из магической братии и подготовился. То есть обезвредить пытались Дэю? Алхимик знает о Белой башне больше, чем говорил, и встал на пути между нею и теми, кто стремится до неё добраться?
