Возвращение к истокам

Приблизительно через час, плюс минус несколько минут, Хам поднялся, почесал себя за ухом и сел.

— Похоже, время пришло.— Тихо произнёс Димитрий, наблюдавший за ним, затем поднялся и отряхнул с себя пыль, что лежала здесь повсюду недвижимая как будто бы целыми годами. Как видно, ни о какой уборке здесь и слыхом не слыхивали.

Остальные последовали его примеру, медленно, со смешанным чувством радости и не охоты, покидая насиженные, в прямом смысле этого слова, места.

Стена знакомо замерцала, чётко выделяя контуры вытянутого вверх прямоугольника. Наши путники столпились возле неё, ожидая выхода в обычные туннели.

Руди развернул Миледи, не тратя время на развёртывание её в трёхмерное изображение, и осмотрелся.

— Слева за углом трое глухонемых....

— Квокеров?

— Да, и справа парочка, но они гораздо дальше, нам их опасаться не стоит... пока.

Дверь наконец-то полностью сформировалась, и они беззвучно выскользнули из неё, проскользнули сквозь недавнюю стену, не обращая внимания на то, что она растворилась сразу же за их

спинами.

Хам тут же устремился налево, для того, чтобы просто сделать своё дело. Димитрий последовал за ним с мечом наизготовку.

Из-за угла послышался шум, лязг металла об металл и знакомое квоканье. Хам же работал тихо и уверенно, его пасть раскрывалась ровно столько раз, сколько жизней она уносила, на лишние движения времени не было, да и желания тоже. А долгая жизнь научила его справляться с такими вещами как бой с небольшим количеством противника быстро, решительно и без осечек.

Руди остался стоять на месте, лишь сунув впопыхах Миледи в карман своего кимоно, он не был воином, оттого-то особо и не рвался в бой.

Кхерх выглянул за угол, пожал плечами и вернулся к невидимому магу.

— Справятся сами,— пробасил он, откинувшись на стену и опёршись на рукоять своей палицы.

Показавшийся с поля боя Димитрий, выглядел не лучшим образом, хотя и не получил не единого ранения.

Кхерх брезгливо скривился.

— Тебе бы искупаться.

— Не откажусь, если покажешь, где здесь у них находится ванная комната, а также наделишь всеми принадлежностями для мытья и чистой сменой одежды.— Пошутил Димитрий, пытаясь стереть с лица размазанное по нему пятно, кровь пышным фонтаном обдала его, устремившись в сторону от разрубленного тела квокера.

Хам следовал за ним довольный положением дел и хищно облизывался. Остатки крови на его носу и брылах придавали этому милому пёсику весьма и весьма кровожадный вид.

— Вот поэтому я и считаю свою расу выше вашей,— поучительно прохрипел Кхерх.

— Это в каком это смысле?— Не понял Димитрий.

— Чистая смена одежды всегда под рукой.— Кхерх не без гордости похлопал себя по волосатым бокам, отступая от стены и приготавливаясь двигаться дальше.

Димитрий ответил весёлым хохотом на столь своевременную шутку.

— И то правда,— улыбаясь, произнёс он,— была бы чистая водица, а со всем остальным как-нибудь, да разберёмся.

— Внимание,— тихо произнёс Руди,— наши недоброжелатели с правого контура двинулись в нашу сторону, похоже, тоже торопятся умереть.

— Ну что, Хам,— спросил Димитрий, подмигивая своему четвероногому другу,— поможем братьям-камикадзе достигнуть их заветной цели поскорее?

Пёс согласно вильнул хвостом и растворился тут же, на глазах у благодарных зрителей.

— Как он это делает?— Восхищённо спросил Кхерх, впервые увидев способности Хамелеона в действии.

— Та же заслуга природы, прямо, как и с твоей сменой одежды.— Пояснил Димитрий.

— Понял.— Кивнул Кхерх и взвесил палицу на весу, перекидывая её из руки в руку. Или точнее было бы сказать из лапы в лапу?

Хамелеон справился сам, без жалоб и промедлений, ничья помощь ему не понадобилась, что и следовало доказать.

Проходя мимо обезображенной горстки трупов, Руди брезгливо перепрыгнул их, стараясь не испачкать кровью полы одежды, а Кхерх, с ещё не позабытой ненавистью, пнул и без того изуродованные тела босой ногой.

Они свернули направо, прошли по тёмному коридору, который на обратном пути не казался им таким уж бесконечным, и вскоре вновь вернулись в лабораторию. Это казалось весьма и весьма странным, но в окнах лаборатории по-прежнему было темно, значит, утро ещё не наступило. Ночью же следующего дня это темнота быть не могла, так как никакой паники они вокруг своего диверсионного вторжения пока не наблюдали.

— Временная магия.— Объяснил Руди, взглянув на реакцию спутников и их чуть приоткрытые рты.

— Почему мы вернулись?— Спросил Димитрий, с удивлением рассматривая пустые клетки.

— Видите вон ту дверь, друг мой.— Руди указал рукой в нужном направлении.

— Да.

— Так вот именно туда мы сейчас и направимся.

— Зачем?

— Там находятся подвалы или тюрьмы, как хотите, с уже проэкспериментированными образцами.

Димитрий передернул плечами, именно сейчас ему почему-то сделалось жутковато.

— Почему мы не проделали этого раньше?— Деловито уточнил он.

— Если артефакт находится в наших руках, то я в любой момент опасности смогу силой своей энергии выкинуть вас за пределы Горы. Для вас это будет возможно и не очень приятно, но в любом случае безопасно для жизни.

— Понятно, а как же вы?

— По-моему это мы уже недавно обсуждали.— Улыбнулся Руди, пожимая плечами, он с минуту помолчал, а затем продолжил.— А представьте теперь, что бы было, если бы таковой момент настал, когда мы были бы к этому совершенно не готовы. Мне пришлось бы вышвырнуть вас в большие земли, но принципиально это ничего бы не меняло. Наша вылазка была бы проиграна. Единственное, что бы мы тогда сохранили, так это свои собственные жизни, ну, и жизни последних пленников, конечно.

— Это уже кое-что.— Тихо произнёс Димитрий.

Руди даже протестующе присвистнул от негодования, резко втянув в себя воздух, и нахохлено повернулся в его сторону.

— Но этого мало!— Возмущённо проговорил он.— Такое я проделывал уже много раз в течение долгих лет, но это лишь жалкие попытки держать равновесие, а рано или поздно оно должно было быть нарушено, и я бы предпочёл, чтобы это свершилось сегодня и в нашу пользу.

— Понятно. Так что же, продолжим наши похождения, господа?— Вымученно улыбнулся Димитрий.

— Не думаю, что меня можно было бы отнести к господам, но поиграть в эти игры и дальше я не против.— Прорычал Кхерх, вновь подкинув свою палицу в воздухе и ловко поймав её на лету.— Мы повеселились ещё недостаточно, чтобы так быстро покинуть это увеселительное заведение.

Миледи нарочито громко фыркнула, где-то уже под одеждами Руди и не преминула едко заметить.

— Глупые самовлюблённые болваны.

Никто не обратил на неё ровным счётом никакого внимания, привычно игнорируя нападки ворчливой многовековой дамы, и даже Кхерх давно уже махнул рукой на её зловредные выходки и высказывания.

Их бесконечные злоключения начались с новой силой, когда они подошли ко второй двери ведущей из лаборатории и двинулись вниз по ступенькам.

К всеобщему удивлению, лестница, по которой они спускались, то есть сами ступени и перила, были не каменными и тем более не сочились сыростью и влагой, напротив, они были сотворены из дерева, казалось, рукой великого художника или, по крайней мере, кого-то обладающего немалой толикой творческого дара. Без магии здесь, конечно, тоже не обошлось, об этом свидетельствовала и тончайшая резьба и бесконечность деревянного полотна, которое казалось, тянулось нескончаемо долго, не имея при этом не единой трещинки, выступа или места стыковки.

Резные фигурки сказочных химер и горгулий, венчающие каждый лестничный пролёт, то ли украшали данное художественное произведение, то ли придавали ему дьявольский и пугающий вид, ужасая своей живостью и простотой решения. Встречая каждую из вышеупомянутых красавиц, любой бы вздрогнул и усомнился бы в правильности своего решения, по собственной воле спускаясь в эту преисподнюю, особенно если учесть, что эти хищницы были сотворены в свой реальный рост и, пугая своей хищной сущностью, нависали над каждым, кто преодолевал каждый последующий пролёт....

Казалось, что при столь длительном спуске, что происходило даже при схождении в самый неглубокий подвал, воздух должен был резко или хотя бы постепенно влажнеть, а стены и ступени покрываться испариной, но здесь всего этого не происходило.

Воздух оставался по-прежнему сух и, что тоже очень удивительно, свеж, словно на улице в самый тихий и жаркий из дней. Не было и того специфического запаха, что имел свойство находить себе обитель в каждом погребе или подвале, даже, наоборот, вокруг распространялся скорее аромат цветущего сада. То, что за всеми этими преображениями скрывалась магия, догадаться было отнюдь не сложно, но вот зачем всё это делалось, ведь такого результата можно было добиться только ценой сложных магических усилий, им ещё только предстояло выяснить.

Как и прежде коридор, эта магическая лестница тоже казалась нескончаемой. Горстка уставших путников продолжала своё движение вглубь земли. Или им это только казалось?

Шаг за шагом, ступенька за ступенькой они спускались к заветной цели, испытывая в данный момент непреодолимое желание помочь нуждающимся, подпитываемое страстной верой в возможность лучшего будущего.

Итогом их долгого пути стала довольно-таки красивая дверь, опять-таки покрытая кожаной обшивкой, но, как и встречаемые прежде, с лёгкостью устоявшая против палицы Кхерха. Кому понадобилось сочетать столь стальную крепость со столь прекрасной поверхностью?

— Что, опять будем гадать?— Невесело предположил Кхерх, после того как его фокус с применением силы не сработал.

— А может, вначале просто попробуем повернуть ручку?— Предложил Димитрий.

Руди понимающе улыбнулся.

Ручка же двери повернулась послушно и податливо, будто давно уже ждала, чтобы кто-нибудь пришёл и приласкал её своим теплом.

— Внимание,— прошептал Димитрий, последний раз обернувшись на спутников,— будьте осторожны.

Он сделал шаг вперёд, вовнутрь помещения, и тут же почувствовал, как что-то твёрдое и тяжёлое безжалостно опустилось ему на голову.

Последнее, что он увидел, был мрак, а что услышал, так это обеспокоенный голос Руди.

— Стойте. Кхерх, не дай двери закрыться, иначе мы окажемся в ловушке.

Потом, и без того непроглядный, мрак, сгустился ещё больше, втягивая в себя все чувства, цвета и голоса.

Вскоре Димитрия подбросило, и отдалённый знакомый голос совсем тихо произнёс.

— Вы меня слышите, лорд? Соберитесь, придите в себя, вы нужны нам. Без вас мы просто не справимся.

— Кажется, он пошевелился,— прогромыхал озабоченный Кхерх.

Хам, Руди, Миледи, Запретная гора, пленники, Кхерх, туннели, двери, свет, пещера, венец.

Воспоминания навалились на него снежной лавиной, его память бешеной скачкой неслась по коридорам извилин его мозга, постепенно возвращая его к действительности и приводя в сознание.

Дорога, лаборатория, лестница, спуск, резьба, резьба, резьба, дверь, удар, боль, конец.

Димитрий резко сел, вспомнив всё от начала и до конца. Голова болела ужасно, перед глазами плясали разноцветные фигурки, геометрические и не очень, тайно ненадолго сбежавшие из ярких полосок радуги.

Он потрогал раскалывающуюся голову рукой и нащупал на ней огромную, чуть влажноватую от сукровицы, шишку.

Хамелеон, виновато поскуливая, упёрся мордой в его бок, и тут же был вознаграждён лёгким, скорее машинальным даже, поглаживанием хозяйской руки.

— У-у-у,— простонал Димитрий, поворачиваясь к множеству народа, если конечно можно было так выразиться, так как от народа здесь были совсем крохи, а остальные относились к невесть каким видам, породам и родам.— Что здесь произошло?

Кхерх и Руди ободряюще улыбнулись, но посторонились, пропуская кого-то на первый план.

— Простите,— тут же виновато защебетало какое-то существо, по виду своему смахивающее на огромного богомола, а по роду, похоже, относящееся к женскому полу.— Мы не думали, что вы пришли нам помочь и.... Уже давно вознамерившись сбежать, мы уловили в вашем появлении долгожданную надежду. Простите.

— Дело в том, что эту дверь нельзя открыть изнутри, только снаружи.— Вмешался какой-то полный господин, который являл собой странную смесь человека и кругленького мишки из детской сказки.— К нам заходят очень редко, и мы решили воспользоваться данной возможностью.

— Мы же не знали, что вы, можно сказать, наши спасители.— Вновь вмешалась насекомообразная дама.

Димитрий, всё ещё сидя, обернулся на дверь, в которую должно быть вошёл, как раз перед тем, как получил удар по темечку.

Она была тщательно и надёжно подпёрта какими-то корягами и охранялась крошечным человечком, из головы которого росли странные наросты, похожие на ветви с распускающимися по весне почками, так что её самопроизвольное закрывание было делом абсолютно невозможным. Безмолвный страж возле неё взглянул на лорда с немым безразличием, если не с откровенной враждебностью.

Димитрий вновь повернулся к сочувствующим лицам и мордам. Он попытался подняться на ноги, но голову его тут же повело, и он едва устоял на своих двоих, поддерживаемый множеством заботливых рук, лап и иных конечностей.

Тут он заметил клетки, плотными шеренгами выстроенные у стен. Они имели размеры, значительно превышающие габариты виденных им ранее наверху в лаборатории. Отличало их так же и наличие земляного пола, к тому же здесь была даже кое-какая скудная, но растительность, а так же самозаполняющиеся чаши с индивидуальным наполнителем для каждого экспериментального образца в отдельности.

— Почему вы не в них?— Глупо спросил Димитрий, кивнул в сторону клеток.

Самка богомола недовольно поёжилась, даже не оборачиваясь. Остальные же, кто ссутулился, кто заворчал, а кто и откровенно осклабился.

— Мы выбрались оттуда несколько дней назад, благодаря одному человеку.— Тихо произнесла насекомообразная женщина.

— Человеку?— Удивлённо переспросил Димитрий.

— Да, он сидит вон там.— Она указала клешнёй на чью-то сгорбленную фигурку, сидевшую в углу и обнимающую собственные колени.

Рука Димитрия непроизвольно потянулась к рукояти меча.

— Квокер.— С ненавистью прошипел он, сделав шаг вперёд, при этом слегка покачиваясь из стороны в сторону, ещё не полностью отойдя от удара.

Все собравшиеся тут же расступились, испугавшись одного только вида высвобождаемого на волю грозного оружия.

— Стойте, лорд, не давайте воли гневу своему.— Остановил Димитрия Руди, положив свою маленькую крысиную ладонь сверху на его напряжённую кисть.— Разве имеете вы право карать того, кого и без того уже покарала судьба, и кто смог вопреки всему воспротивиться ей?

— Квок.— Квокер поднял голову, оторвавшись, наконец, от бессмысленного созерцания носков собственных сапог.

— Он помог нам.— Обеспокоено напомнил испуганный мишка Гамми.

Димитрий бросил на него недобрый взгляд, и тот отступил.

— Опустите клинок, Димитрий, и давайте, в конце концов, займёмся теми делами, ради которых мы здесь все, собственно говоря, и собрались.— Сказал Руди всё так же пискляво, но уже более строго.— Мы должны, нет, мы просто обязаны вывести всех отсюда.