"Нет, ну а вы что подумали? Что я кисейная барышня, которая верит в сказки и бескорыстие?"
В Игоре умеренное сочетание всех вышеперечисленных мною качеств, присутствовало, впрочем, как и в Витьке, и в Толике, и в Леше. Поэтому, наверное, я выбирала их и теперь выбрала Его, вновь заглушая один из моих внутренних голосов — тот, который еще верил в чистую и искреннюю, но редко встречающуюся любовь — отговоркой об искрах, вспыхнувших между мной и Кареглазым с самого начала.
Об этом обо всем я думала в машине Исаева по дороге к кафе, в которой мы собирались встретиться с еще одним невольным участником нашего детективного расследования.
Елена Анатольевна Виноградова была человеком собранным, пунктуальным и деловым, зачастую во всех этих категориях выигрывая даже у самых преуспевающих бизнесменов. Наверное, поэтому войдя в зал кафе, я ничуть не удивилась, увидев за одним из столиков родительницу, уже успевшую сделать заказ и теперь с наслаждением потягивающую чай с пирожными.
— Для нее, — я кивком головы указала Игорю на сидящую женщину. — Ты мой коллега, занимающийся расследованием и решивший подняться по карьерной лестнице благодаря этой сенсации.
— Она меня может вспомнить, — чуть слышно ответил Кареглазый, наклонившись к моему уху. — С того дня, когда пришлось применить гипноз... хотя... я почти уверен, что там и до меня была проделана подобная работа.
— Поясни? — Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я ткнула пальцем здоровой кисти в его грудь.
— Когда мы втроем нагрянули к тебе в гости... твой отец открыл дверь в таком состоянии... будто находился в трансе или глубоком запое. На алкоголика он похож не был, вот и пришло на ум, что у вас уже побывали гости... Да еще и этот начавшийся зуд...
— Зуд?! — Неверующе переспросила я, вдруг не с того ни с сего вырисовывая в голове картинку с погоней и аварией.
"А ведь у меня тогда тоже был зуд?! Совпадение?"
— Пошли, — разворачивая меня и мягко подталкивая вперед, снова шепнул Кареглазый. — После объясню.
Елена Анатольевна Виноградова встретила нас скупой улыбкой, легким кивком головы и серьезным не совсем понятным взглядом, с которым сначала пробежалась вдоль фигуры Игоря, а после застыла на моем лице.
— Добрый день, — отвлекая на себя внимание родительницы, улыбнулся мужчина, протянув ладонь для рукопожатия. — Исаев Игорь Ефимович, журналист.
— Виноградова Елена Анатольевна, мама Лилии и по совместительству заведующая отделением хирургии.
Кивнув в знак своего уважения, Игорь, помня о моих пострадавших ребрах и запястье помог сесть, проявляя обходительность и галантность, после чего устроился рядом. Расстояние между нами оказалось весьма символическим — всего лишь пару десятков сантиметров, способных рассказать об отношениях пары гораздо красноречивее слов. И, безусловно, данный момент от серьезного взгляда матери не укрылся. Но она, как и полагается человеку с аналитическим складом ума, предпочла промолчать, оставив решение личных вопросов на вечер или выходные.
"О, черт! Теперь точно не отвязаться от какого-нибудь семейного воскресного мероприятия, на котором господа Виноградовы предпочтут созерцать лик бесподобного Исаева... Вот я попала!"
"Ага, попала, — в моей голове ехидной ответил внутренний голос. — Особенно с учетом того, что к следующему понедельнику тебе необходимо быть в Питере..."
— Так что у вас двоих за проблема?! — Тут же догадавшись, что информация касается и Исаева, перешла к сути вопроса Елена Анатольевна. — По телефону ты сказала, что необходима моя профессиональная консультация?! Я правильно поняла?!
— Да, — я достала из сумки ноутбук и папку с документами. — Некий аноним недавно прислал мне ценные, ну по его словам, бумаги. А там — куча рентгеновских снимков, докторских описаний и странных терминологий.
— И ты хочешь, чтобы я их просмотрела?!
— Ага. И сказала, есть ли в этой куче врачебного мусора нечто ценное.
— При условии, что это ценное там найдется, ты попытаешься состряпать убойную статью-сенсацию и... что, собственно, это тебе даст?
— Карьерный рост, — пришел на помощь Исаев. — Возможность сменить работу в глянце на действительно перспективную и серьезную должность. И потом, никто не исключает финансовую составляющую. За сенсацию нам с Лилей заплатят... очень хорошие деньги.
— Ну что ж, — Елена Анатольевна откинулась на спинку стула. — Давайте сюда ваши документы, а сами пока закажите себе что-нибудь.
Ей хватило около двадцати минут внимательного чтения чьих-то записей для составления собственного мнения об истории, в которую я вляпалась. Даже удивительно, как, обладая таким недюжим интеллектом, Елена Анатольевна предпочла остаться в нашем городке, игнорируя предложения о работе в столице. А ведь ее туда неоднократно звали: уговорами, угрозами, мольбами и даже шантажом. Но родительница почему-то всегда выбирала отца и нас с Ильей.
— Во-первых, — закрыв папку с бумагами и отложив ее в сторону, Елена Виноградова сделала глубокий красноречивый вдох. — Здесь не все. Некоторых страниц явно не хватает, но... Лилит, ты хочешь услышать мое мнение, как матери или как специалиста? — Женщина поднесла недопитую чашку с кофе к губам и сделала небольшой глоток.
— А что, сегодня эти мнения расходятся? — немало удивилась я. — Если да, то мне интересны оба.
— Ну, тогда слушай. Как специалист, я скажу вот что... эти документы полное фуфло. Даже не так. ПОЛНОЕ фуфло, — жестким приправленным добротной долей цинизма голосом произнесла женщина. — Не знаю, кто, где и при каких обстоятельствах отдал вам данный материал, но тут... в общем вкратце, тут рассказано о каких-то исследованиях связанных с деятельностью головного мозга. Что конкретно изучалось сказать сложно, потому как данные исследования... больше похожи на сказку о внеземных цивилизациях со сверхспособностями.
— Что вы имеете ввиду? — Вклинился в разговор Игорь, в глазах которого загорелся искренний интерес.
— То, что показатели, анализы, врачебные комментарии — все это не имеет никакой медицинской подоплеки. Даже более того, вот эту папку, — она взяла в руки названные предмет и потрясла им в воздухе перед нашими лицами. — Я назвала бы фантастическим романом о выдуманных существах с другой планеты. Да. Рентген и тамограмма на первый взгляд очень похожи на человеческие... но это только на первый взгляд. Потому как люди с подобными мозгами по планете земля физически ходить не смогут.
— А если все же... хоть на минуту представить, что в папке описаны дела реальных пациентов, как бы вы прокомментировали общей смысл изложенного? — Попытался выкрутиться Игорь, в то время как я обдумывала смысл маминых слов.
Мары. Другого объяснения в данной ситуации просто не могло существовать. Люди со сверхспособностями с другой планеты — не думаю, что медицинский центр Альбрус стал бы рассматривать под микроскопом зеленых человечков с ушами-локаторами и антеннами на голове. У них своих чудиков для изучения, похоже, полно.
— Ну, если все же попытаться отойти от медицины... — она нахмурилась и задумчиво посмотрела в окно, машинально переложив папку в другую руку. -Не знаю... даже если так, мне все равно все написанное кажется бредом.
— И все-таки?
— И все-таки... — тихим отстраненным голосом повторила женщина. — Согласно симптомам здесь рассказано о некой болезни, которая буквально за несколько часов превращает головной мозг пациента в кашицу. Человек в этом случае согласно всем существующим законам физики, биологии и анатомии должен умереть, но здесь указано, что тело пациента продолжает существовать, оказываясь под полным контролем своих изначальных инстинктов. Все, на что способна зараженная особь — а в предоставленных вами бумагах используется именно этот термин — это питаться и защищаться от внешнего воздействия... Асадова О. — талантливый и довольно известный в определенных кругах врач — изучала данную "болезнь" и пыталась получить лекарство, способное обратить процесс вспять. В ходе данных исследований пациентов специально заражали "вирусом" и наблюдали за реакцией их организмов на тот или иной препарат. Но в итоге никаких достойных результатов добиться Асадова так и не смогла...
— Дальше я слышу жирное "НО" в твоих словах, — я подтолкнула родительницу к продолжению рассказа.
— Да, — Елена Анатольевна Виноградова вновь повернулась к нам, окатив и меня, и Игоря взглядом достойным разве что доктора Хауса. — Лет пять назад Асадовой удалось создать опытный образец вакцины, способной остановить заражение. Подробностей здесь не сообщается, как я уже говорила, страниц не хватает, но в бумагах есть описание первого использования. В тот день больной впервые выжил, а сама врач... умерла.
— Откуда вы знаете?! — Переспросил напрягшийся Исаев. Лицо его приобрело выражение восковой кукольной маски с единственным живым пятном — глазами, отражающими всю бурю переполняющих мужчину чувств.
"Вот интересно, а он в курсе о существовании фантомов, или нет?! Хотя, если Игорь действительно двойной агент, работающий и на Орден, и на Безопасность мар, вопрос отпадает сам собой... А если нет?"
— Скажем так, я знала об этой женщине не понаслышке... — Фраза матери заставила меня поперхнуться обедом и в недоумении переглянуться с Кареглазым.
"Она знала эту докторшу?" — Вопрос, отразившийся на моем лице оказался настолько явным, что озвучивать его вслух не было смысла.
"Мир тесен", — всего на миг сбросив свою маску также безмолвно ответил Игорь.
— Она была талантливой и перспективной, — без труда поняв наш диалог, сообщила сидящая напротив женщина. — Любила свою работу и чересчур много мечтала. Я познакомилась с Асадовой на конференции в Москве двенадцать лет назад. Она тогда еще работала в Европе, но собиралась с семьей в скором времени переехать в Россию. А пять лет назад в мае в одном медицинском журнале я увидела ее некролог. Асадова погибла в серьезной авиакатастрофе. Небольшой частный самолет. Пилотом оказался ее родственник. Погибли оба мгновенно. Из останков — только кучка пепла, — в голосе Елены Анатольевны прозвучала искренняя горечь. — А я ведь даже и не знала, что она была так близко...
Родительница снова отвела взгляд, боясь показать другим свои переживания и тем самым развенчать миф о собственной твердолобости железной леди. За всю свою сознательную жизнь я так и не смогла разгадать загадку и ответить на вопрос, почему Елена Виноградова — моя мама — так боится быть искренней с людьми? Поэтому, наверное, продолжать расспросы о судьбе некой Асадовой не стала, подозревая, однако, что знакомство их все же не было шапочным.
— Ты сказала, что у тебя имеется два мнения по поводу написанного здесь, — я кивком указала на папку в руках женщины. — Первое врачебное ты озвучила. Теперь мне интересно узнать, в чем же заключается второе?
— Не лезьте в это дело! — Былую печаль как рукой сняло. Елена Виноградова вновь повернулась к нам лицом, выражавшим жесткую сосредоточенность волевого циничного и успешного человека, при этом прекрасно разбирающегося во всей грязи, коей полон мир. — Даже с учетом всей фантастичности данной истории, в ней все равно замешаны люди, с которыми вам обоим связываться не стоит!
— Кто? — Только и смог спросить Исаев.
— Насколько я поняла из бумаг, — она посмотрела на папку в руках взглядом, с которым смотрят на последнюю мерзость этой жизни. — Финансировала эти "исследования" компания Диттрич, при поддержке медицинского центра Альбрус. Не лучшая, надо отметить, репутация для будущего научного открытия, о котором в начале повествования заявляла Асадова.
— Значит Диттрич... — задумчиво, слегка наклонив голову набок, переспросил Игорь, будто пробуя неизвестное мне слово на вкус. — Но вы же сказали, что эти бумаги — полное фуфло?! Каким тогда боком замешана в это истории многомилионная корпорация?
— Не знаю, не знаю. Может все дело в лекарстве, которое в последнем случае подействовало, а может там и помимо этого имелись свои подводные камни, о наличии которых нам сейчас вряд ли удастся узнать. В конце концов, эти исследования проводились в 2007 году...
Остаток обеда прошел в полном молчании: каждый обдумывал услышанное, строя собственные догадки и предположения, при этом напрочь забывая об остывающей перед нашими носами пище. Аппетита от рассказанного матерью заметно поубавилось у всех.
— Так, а теперь, для тех, кто в танке, — начала я, как только мы с Игорем распрощались с родительницей и вышли на свежий уже пропитавшийся будущей зимой воздух. — Что такое Диттрич?
— Это единственное, что тебя волнует из перечисленного? — Казалось, Кареглазый серьезно удивился моему вопросу, но при этом все же не забывая открыть мне дверцу своей машины и помочь сесть.
"Джентльмен, блин!"
— Ну, есть еще пару пунктов, но в принципе нечто подобное я и ожидала... — Пристегиваясь, я многозначительно посмотрела на устраивающегося на месте водителя мужчину. — Там говорилось о марах, если ты не понял...
— По-твоему я совсем не соображаю?! — С насмешкой во взгляде, Игорь прошелся вдоль моей фигуры, чуть дольше положенного задержавшись на лице, а точнее губах, после чего резко отвернулся и завел двигатель автомобиля. — То, что Елена Анатольевна Виноградова говорила о марах, было понятно еще с момента упоминания "полного фуфла". Что в принципе логично, ведь мы лишь внешне похожи на людей, а вот анатомически — скорее на почетных представителей кунсткамеры. Поэтому и приходится содержать собственные больницы и клиники в странах. Правда, их на самом деле не так много, как человеческих, ведь мары по сути никогда не болеют...
— Неужели? — Представив себя харизматичной героиней фантастического сериала -настолько нелепым начала казаться происходящая вокруг какофония — я изогнула правую бровь и с иронией и скепсисом во взгляде посмотрела на Игоря. Честно говоря, получилось не очень. И без должной в таких случаях изысканности.
— Да, — Игоря посмотрел на меня с какой-то долей сочувствия. — Тебе ведь ничего не рассказали?! — Констатируя факт, Исаев вновь посмотрел на дорогу. — Я не удивлен. Меня воспитали как мару — с ранних лет приучая к этому знанию и необходимости хранить его в секрете. Наверное, тебе сейчас очень сложно — фактически жить в мире, о котором ничего не знаешь?!
— Так расскажи, — отвлеклась от темы расследования, решив послушать не менее познавательные объяснения Игоря. — Про двести лет и перерождение я уже знаю. Про средневековый патриархат вроде как тоже догадалась... о чем еще я не осведомлена?
— О многом, — Кареглазый странно хохотнул. — Мары не так плохи — просто с точки зрения людской демократии мы слишком... монархичны, что ли. Но с другой стороны, наша слабость в устройстве общества и власти является в тоже время и нашей сильной стороной. В отличие от людей — у нас не принято бить женщин, изменять женам, всячески унижать своих избранниц. При этом вы, — Игорь вновь бросил на меня взгляд, как на представительницу слабой стороны и отвернулся. — Достаточно свободны в принятии многих решений — выборе профессии, супруга, распределении свободного времени и так далее. Ограничения касаются женщин приближенных к власть имущим.
