Книга 1. Креация тропы

Любопытные взоры по сторонам, как будто еще маленький едешь к бабушке в деревню. А там упертые козы, пугливые коровы и тупые, но забавные куры. Там настоящая печка, дрова и чистая река недалеко от дома. Не замусоренный лес, свежий воздух и магазин, в котором только два вида колбасы — дешевая и почти мясная.

И пусть в деревнях все такое ущербное, убогое как кривые заборы, но зато все такое настоящее, не искусственное. Да и сами люди там проще и, возможно, на порядок добрее. Конечно, и они не лишены червоточин, но их как-то меньше, чем в избалованных горожанах. Хотя, сволочи есть везде, как, впрочем, и порядочные люди.

Примерно через пять часов беспрерывной езды караван съехал с дороги на полянку, специально предназначенную для таких вот остановок. Мимо проехал один из стражников на громко фыркающем жеребце и объявил, что стоянка будет не больше получаса, поэтому, кому нужно, те могут прогуляться до кустов.

Желания у меня такого не было, но я все равно вышел из кареты и направился в сторону желтеющего подлеска тигровых деревьев. Просто подумал, мало ли, вдруг сильно приспичит в дороге, что тогда делать? А то, что ради этого никто останавливать весь караван не будет, отчетливо понималось даже мне. Потому и пошел.

Пройдя подлесок, я вошел в довольно густой лес и встал за объемное дерево. Но расслабиться так и не получилось. Чувство тревоги, нахлынувшее вдруг ни с того, ни с сего, просто завопило и я на автомате распластался на земле. В следующую минуту в древесную кору, как раз на уровне груди вонзилась длинная стрела с черным оперением и глухо задрожала.

Перекатившись в сторону, я одним движением вскочил на ноги и достал меч. В меня тут же полетели несколько стрел. От одной я увернулся, сделав маленький шажок, вторую отбил мечом, от чего он высоко звякнул. Третью пропустил, но она, слава богу, пролетела мимо меня. Правда, в каких-нибудь миллиметрах от моей шеи.

Не давая себе времени на раздумья, а стрелкам возможности всадить в меня еще по стреле, метнулся в сторону, и потом зигзагами помчался в сторону, откуда били стрелы.

До них было примерно десять-пятнадцать метров. Я хорошо разглядел место, откуда вылетали стрелы, и даже когда я резкими скачками несся в их сторону, они умудрялись почти попадать в меня. Будто знали, куда я прыгну в следующий раз, и стреляли на упреждение. Правда, им это все равно не помогло. Буквально за несколько секунд я добежал до их засады и ворвался в их "тесный кружок", тут же удачно отбив две стрелы мечом.

Их было действительно трое. В черных хламидах с капюшонами и масками на лицах они выглядели весьма загадочно, но от этого не менее уверенно.

Когда я отбил обе стрелы, тут же рефлекторно ткнул ближайшего нападающего в лицо клинком. Он закричал и, выпустив лук, упал на траву, прикрывая лицо. Два оставшихся лучника резво отбросили уже бесполезные луки и быстро выхватили из-под своих балахонов короткие волнистые клинки.

И тут началась бешеная круговерть. Они резали воздух вокруг, пытаясь достать меня. Но я не хотел давать им такого шанса и потому вертелся как волчок. Наверное, никогда я не был так быстр как в тот момент. Они тоже не тормозили, двигались стремительно, хотя и уступали мне в скорости. Пожалуй, только за счет этого я еще мог им сопротивляться, ведь умений обращаться с клинком, как я уже говорил, у меня не было. Не считать же казнь Жлыги за урок фехтования.

Голова была пуста от ненужных мыслей, и мне ничего не оставалось, как положиться на интуицию.

Работали бойцы слаженно, чувствовалась немалая практика в подобных боях. Вспомнилось как я противостоял двум охранникам в доме все того же несчастного Жлыги. У этих "балахонов", конечно, искусство владения клинком было гораздо выше, но и их можно победить, раз они меня не могут поймать. Нужно только разделить их.

Выгнувшись как молодой бамбук, я пропустил меч одного из "балахонов" над грудью и прыгнул вбок, встав как бы в одну линию с бандитами. Не давая времени им перегруппироваться и превратить нашу ровную черту в треугольник, пошел на рискованный шаг. Раскрылся перед своим противником, и когда он без затей попытался нанизать меня на клинок, я, причудливо изогнувшись, одним махом отрубил его руку, держащую полметра остро заточенной стали. Затем по инерции полоснул когтями левой руки по его маске, чувствуя, как срезается с кости плоть, и в последний момент отпрыгнул от второго бойца.

Он кинулся на меня, даже не посмотрев на своего напарника, но когда я ушел с линии атаки, на моем месте оказалось тонкое деревце. Волнистый меч с хрустом разрубил его, отделив корни от кроны, и вновь устремился ко мне.

Проведя какую-то непонятную спайку между защитой и атакой, я с такой силой ударил по его клинку, что он выскочил у него из рук и улетел в траву. Не обращая внимания на боль в занемевшей от резонанса руке, я со всей дури влепил ему каблуком под дых, от чего он отлетел на добрых несколько метров, где и затих.

Остановившись и оглядев поле боя, я не нашел больше противников, зато услышал крики и звуки звенящей стали со стоянки. Совсем забыл про караван в горячке боя. Впрочем, там должно быть кому отбиваться.

Решив узнать, кто же это такие и зачем они напали на караван, я осторожно приблизился к "балахону", которому отрубил руку. Он слабо постанывал и выгибался змеей, вспарывая землю каблуками.

Подойдя ближе к нему, я кончиком меча стянул с его головы капюшон и скривился от вида его лица искаженного болью. Сквозь черную тряпочку, закрывающую его лицо до самых глаз, зияли рваные дыры от моих когтей. И кровь булькала в его горле, наливаясь розовыми пузырями. Вряд ли от него чего-то можно было добиться, в таком состоянии, поэтому я закончил его страдания одним взмахом меча и прошел к другому.

Тот бандит, которого я самым первым тыкнул клинком в лицо, лежал ничком и не подавал признаков жизни. Перевернув его тело, я скинул с него капюшон и срезал маску. И тут же увидел на мертвом лице пустую глазницу, залившую все лицо кровью и тонкий стилет, торчащий из горла.

У меня таких не было, значит, он сам себя порешил. Видимо, чтобы не достаться мне. Похвальная, конечно, черта, но сейчас она меня не устраивала, поэтому я нашел третьего. Но и он, к сожалению, не смог просветить меня на счет своих целей. Я так сильно пнул его, что сломал ему ребра и превратил внутренности в отбивные. Жаль, но ничего не поделаешь.

Быстренько обшарив их тела, я нашел только два стилета подобные тому, что торчал в горле одно из разбойников. Взяв все три в качестве трофеев, я побежал к стоянке каравана.

Там была самая настоящая битва. Несколько шустрых "балахонов" рвали на части охранников обозов. Тем не помогало даже то, что они были верхом, закованные кто в нагрудники, а кто и в полноценные латы. Да и мечи у них были длинней и массивнее чем у разбойников. Однако это им совсем не помогало — то и дело кто-нибудь из охранников сваливался с лошади или же оседал в седле безжизненной и неопасной куклой.

Только в одном месте кто-то весьма достойно оказывал сопротивление "балахонам". Пятеро разбойников прижали кого-то к дилижансу и пытались изрубить в фарш, но там им давали отпор, и сразу видно, что удачно огрызались, судя по двум мертвым разбойникам, лежащим у кареты.

Решив, что здесь моя скромная и неуклюжая помощь не нужна, я решил, не выходя из леса обойти по окружности стоянку и посмотреть, что происходит с другой стороны — с дороги. Оттуда тоже слышались звуки боя и скорее всего, именно там был нужен лишний меч. Нет, конечно, у меня не было иллюзий, что я великий боец и могу решить исход схватки одним своим присутствием. Просто что-то не давало мне оставаться в стороне. Что-то гнало меня в самую гущу боя, не позволяя отсиживаться в кустах.

Кровь бурлила, разнося по организму адреналин и сумасшедший азарт. Ладонь крепко сжимала удобную рукоять меча, а глаза зорко высматривали противника в черных хламидах. И вот, буквально перед самым носом в подлесок влетела парочка, бешено работая мечами.

Одним из этой парочки был "балахон", в чем я не был удивлен, а вот его противник меня удивил. Это оказался тот самый раб, с которым я разговаривал еще в Каруше.

"А раб-то не так прост, − присвистнул я. — Вон как в его руке меч порхает. Аж завидно".

В принципе, моя помощь ему была не нужна. Он бы вскоре одолел своего противника несмотря на многочисленные порезы, покрывающие его с ног до головы. Его длинная рубаха из грязно-серого материала успела превратиться в рванье, обильно заляпанное кровью.

Пока "балахон" был повернут ко мне спиной, я вытащил три трофейных стилета и кинул ему в спину. Я не особо надеялся, что они его остановят, да и не метательные это ножи, форма, вес и балансировка, все не то. Однако он словно спиной почувствовал, что в него летят стилеты и потому резко ушел в сторону. К несчастью для себя, он обо что-то запнулся и раб молнией обрушился на него — отбив неуклюже выставленный меч, он вонзил свой в живот "балахону" и повернув, распорол того как мешок до самого горла.

− Благодарю! — повернулся он ко мне и показал мечом на стоянку, за подлеском. Затем осторожно спросил: − Вы пойдете туда?

Я хотел твердо ответить что: да, пойду! Но почему-то вместо этого сказал совсем другое:

− А стоит?

Мужик прислушался к звукам битвы и покачал головой.

− Если хотите жить, то не стоит! — он внимательно поглядел на меня и смахнул со своего меча кровь. — Ихары в живых никого не оставляют. И пленных тоже не берут.

− Там же почти полста охранников, − удивился я, − неужели они не смогут одержать верх, над несколькими разбойниками?

Раб присел и вслушался. Потом посмотрел на меня как на ребенка и ухмыльнулся.

− Ихары, не какие-нибудь разбойники! — жестко проговорил он. — Это воины ночи, наемные убийцы клана Темного Ихариата. Их примерно три руки, а это хватит, чтобы утопить в крови и две сотни таких охранников какие сопровождали наш караван. Так что, то что там сейчас происходит, − он махнул рукой в сторону стоянки, − не сопротивление, а просто агония. Но и она будет недолгой.

Возражать было трудно, но сказать что-то в оправдание своего решения все-таки хотелось. Все-таки немалая сумма денег осталась в карете. Сумку-то я ведь с собой не взял, думал, схожу до ветру, да и вернусь, а оно вон как вышло. Забрать бы, но.... Нет, я не боялся, но и тупо подставляться под мечи противников, гораздо более умелых чем я и к тому же превосходящих меня числом, тоже не хотелось. Тем более, что этот раб, который похож скорее на хорошего мечника, вроде как не шутил и невозможно было ему не поверить после того как я сам видел что охранники "балахонам" не противники.

− Так что ты предлагаешь? — спросил я его, то же приседая.

Он нахмурился.

− Уходить... − начал он, но осекся и выкрикнул: − Сзади!

Я сам почувствовал тревогу буквально за долю секунды, до того как раб меня предупредил об опасности. Уйдя кувырком в сторону, я живо вскочил на ноги и посмотрел туда, откуда шла угроза. Там стоял тот самый мужик, которого я видел в трактире Бошека, когда он мило завтракал. Но на этот раз он был без своей дочурки.

− Прыткий, − недобро ухмыльнулся он, поигрывая в руке метательным ножичком. Точь-в-точь таким же, как тот, что сейчас торчал из земли в том месте, где я только что сидел.

− Тебе-то что надо? — рыкнул я, вновь вгоняя себя в боевой режим.

Мужик расплылся в хищной улыбке и замахнулся в меня вторым ножиком. Однако кинул его не в меня, а в раба, который одновременно со мной тоже прыжком ушел в сторону и теперь стоял, прижимаясь к дереву. Множественные порезы, источая кровь и силы, давали себя знать. Я вообще удивлялся, как он на ногах стоял.

Раб не успел полностью увернуться и получил ножом в грудь, от чего вскрикнул и сполз по стволу дерева на землю.

− Жаль, конечно, что эти чертовы Ихары подгадили всю операцию, − сплюнул незнакомец и медленно, словно, красуясь, вытащил кривой меч из ножен. — А как все было бы замечательно, не будь этого нападения.

− Да кто ты такой-то? И зачем тебе меня убивать?

Мужик прыгнул в мою сторону и рубанул сверху, чуть не дотянувшись до меня. Отбежав на несколько шагов назад, я помотал головой, вытряхивая из нее все мысли прочь и сосредоточился на противнике.

− Я Шанд! — прорычал он и вновь противно улыбнулся. — Кто сказал, что я тебя убью? Мне ты нужен живым, иначе за тебя не заплатят.

Слишком умелый противник этот мужик. Я понимал каким-то десятым чувством, что против него мне не устоять, поэтому собирался тянуть время как мог.

− А кто за меня заплатит? — спросил я, пятясь назад.

− Потом узнаешь, − зловеще прошептал он и бросился на меня.

Больше он ничего не говорил, а просто как заведенный проверял меня на прочность и скорость. Я бегал от него, чуть ли не по всему лесу, получая легкие порезы, но сам никак до него достать не мог. Он так хитро фехтовал, что даже самые мои быстрые удары ловко парировал и жалил, жалил, будто играл со мной.

Ничего поделать я не мог и уже с трудом держал меч в руке.

− Может, все-таки скажешь, кто тебя нанял? — Я решил потянуть время, ступая так чтобы между нами было расстояние и какое-нибудь деревце. — Вдруг я сам захочу встретиться с твоим нанимателем?

Шанд недобро оскалился, медленно ступая по земле и не спуская с меня глаз.

− Ну, если тебе так будет легче сдаться, то скажу. — Наемник поманил меня рукой, призывая сложить меч. — Менкит, сын Жлыги на тебя очень зол. Зря ты не убил того одноглазого.

Я кивнул, признавая что, действительно, зря его тогда отпустил, надо было преодолеть себя. Но, черт побери, не мог я так сделать. Он был безоружен и к тому же сильно испуган.

− Что-то я передумал сдаваться, − нарочито весело хохотнул я. — Да и ты мне не нравишься.

− Ожидаемо! — так же весело протянул Шанд и вновь бросился давить меня своим опытом.

От безвыходного положения и бессильной злобы мой разум мутился, и я терял всякую концентрацию, постоянно пропуская его атаки. В какой-то момент он провел замысловатую серию ударов и в итоге выбил меч у меня из рук. После этого он сразу же плавным движением попытался меня ударить плашмя по голове, но я увернулся. И тут что-то во мне выключилось или наоборот, включилось, и я увидел все вокруг себя не лес, а какой-то хаотический рисунок светящихся линий. Прямо передо мной стояла фигура — пучок разноцветных линий, закованных в каркас из ярких символов.

Вадрамы, вспыхнуло узнавание!

Фигура приблизилась ко мне, держа в схематичной руке какую-то расплывчатую конструкцию, слегка напоминающую блеклую молнию. Фигура замахнулась и медленно, как будто потекла к моей голове. Я же сделал шаг к фигуре, в которой уже узнал мужика, назвавшегося Шандом и вообще, вспомнил, где я, и что сейчас происходит.

Волнения не было, его словно смыло теплой водой спокойствия и уверенности. Подойдя почти вплотную к фигуре Шанда, я протянул руку и пропустил ее через каркас из Вадрамов. Внутри я подцепил лиловую линию когтем, которые виделись мне как искрящиеся полумесяцы, и, потянув на себя, порвал эту линию. Она лопнула как перетянутая струна, а фигура Шанда вдруг скукожилась, нелепо изогнулась и рухнула мне под ноги.