Из всех городов Казахстана "товарищ Димаш" больше всего, конечно, любил Алма-Ату. По причине высокой сейсмичности "сталинские" дворцы здесь редко строили выше трёх этажей, отчего в городе появились целые кварталы "недомерков" с колоннами, но с шестидесятых годов по личному распоряжению Кунаева в столице начали возводить сейсмостойкие высотки и огромные дворцы с "нетиповым" обликом. И цирк, и Дворец бракосочетания, и казахский драмтеатр — это памятники "кунаевской эпохи". Причём даже не самые важные. Архитектурным символом Алма-Аты, конечно же, стала гостиница "Казахстан" на площади Абая, в которую упирается одноимённый проспект. Шикарная полукруглая "свечка" в двадцать шесть этажей с "короной" на крыше украшала заставки республиканского телевидения, коробки конфет и даже школьные тетради — мне этот силуэт одно время напрочь надоел, но "вживую" вид на высотку действительно завораживает.
Рядом с гостиницей находится Дворец Республики, построенный как Дворец имени Ленина, где проводились важнейшие республиканские съезды, слёты и собрания, и откуда по выходным транслировалась ненавистная мне передача "Тамаша" (15) — казахский аналог московской юмористической программы "Вокруг смеха". Представьте себе: воскресный, как сейчас бы сказали, "прайм-тайм", по двум общесоюзным каналам показывают какую-нибудь чепуху, а по республиканскому телевидению вместо "хитов" вроде "Кавказской пленницы" или "Служебного романа", которыми нас частенько "баловала" Алма-Ата, идёт трансляция из переполненного Дворца имени Ленина. На сцене кривляются и о чём-то шутят по-казахски местные юмористы, в зале заразительно хохочут, а ты хоть и не понимаешь ни шиша, но всё равно сидишь, смотришь и яростно завидуешь такому весёлому времяпрепровождению представителей титульной нации.
Перед Дворцом Республики стоит памятник Абаю — красивый памятник, а сразу за шикарным зданием находится "нижняя" станция канатной дороги. Вот оно — чуть не самое яркое детское воспоминание из Алма-Аты! Можно смело сказать, что, будучи малолетним пацаном, в Алма-Ату я рвался не ради встреч с бабушкой и дедушкой, а исключительно затем, чтобы покататься на местной "канатке". Бордовые вагончики поднимались из центра города на гору Коктюбе, на которой располагаются телебашня — очередной инженерно-архитектурный шедевр времён Кунаева, и шикарная смотровая площадка с многочисленными кафе. Мама, как сейчас помню, всегда боялась ездить по канатной дороге, но была вынуждена, стиснув зубы, закрыв глаза и вцепившись в моё плечо, везти своего "сына-экстремала" на "зелёную гору" — так с казахского переводится Коктюбе. Уши закладывало, набитый до отказа вагончик с дверями, "как в автобусе", полз вверх, раскачиваясь и жутко скрипя, а потом вдруг резко проваливался вниз, отчего у пассажиров душа уходила в пятки, а мамины пальцы ещё крепче впивались в моё плечо — это мы так очередную поддерживающую канаты мачту проезжали. Ух, красота! На горе всегда кормили вкуснейшими мантами с острой зеленью в мясной начинке, и, если везло с погодой, с Коктюбе можно было разглядеть всю Алма-Ату — она стояла внизу, как на ладони, и шумела всеми своими машинами и людьми. И вы меня ещё спрашиваете, за что я люблю этот город?..
"Канатка" сейчас не работала, а за небольшим двухэтажным павильончиком "нижней" станции одиноко висел "трамвайчик" — почему-то не бордовый, как раньше, а совсем наоборот — голубой. Закрыта дорога было вовсе не из-за погоды, как мы с Натальей решили поначалу. Дядя Юра нам потом объяснил, что в рыночные времена "зелёная гора" (а она действительно "зелёная" — почти джунгли) стала престижным местом для строительства коттеджей. В результате "самостроя" начались оползни, и мачты канатной дороги стали "сползать" тоже. Через четыре года моей сестре, когда она будет гостить у дядьки, удастся покататься на любимом с детства транспорте — "канатку" восстановят.
Мы шли по проспекту Ленина, который сейчас назывался Достык, то есть проспектом Дружбы, пока не наткнулись на Дворец пионеров. Я сразу понял, что это, потому что очень похожее на него здание с куполом-обсерваторией находится в моём родном Павлодаре — его "научно-фантастический" облик до сих пор украшает этикетку нашей павлодарской минералки, а одно время его даже на местной водке (sic!) изображали.
Свернули вправо на довольно тихую в этом месте улицу академика Сатпаева (16) и пошли к "столичному" кварталу. Стараниями всё того же "товарища Кунаева" на алма-атинской окраине в конце семидесятых был возведён целый комплекс правительственных и солидных жилых зданий, скромно названный "Новой площадью". После смерти Леонида Ильича площадь стала носить имя Брежнева, потом, после "развенчания" так до конца и не сложившегося культа личности генсека, она опять стала Новой, а затем её весьма оригинально назвали площадью Республики.
Главным зданием там является бывший ЦК Компартии Казахстана, сначала переделанный в Дом Правительства, а потом по причине переноса столицы превращённый в акимат (если по-нашему, то администрацию) города Алма-Аты. Соседствует со зданием ЦК относительно новенький (начала девяностых), облицованный белым мрамором президентский дворец, который по той же причине стал "Представительством Президента" или, как говорят в местных новостях, "южной резиденцией" Назарбаева. По слухам, Нурсултан Абишевич хоть и выступил инициатором переезда чиновников в Акмолу-Целиноград, сам, южанин, к новой столице никак не привыкнет и от суровой северо-казахстанской зимы прячется в Алма-Ате. Во всяком случае, сколько мы там были, всяческих послов он принимал (мы это по телевизору смотрели, разумеется) именно в "южной резиденции".
Слева от Дворца Президента, в скверике, находится музей истории Казахстана с огромным голубым куполом. Мы, конечно же, не могли пройти мимо и зашли туда. Музей оказался огромным и шикарным. Обидным было только то, как в нём представили "русскую часть" экспозиции. Всё, что касалось русских, музейные деятели фактически изложили в этнографическом ракурсе в одном ряду с другими народами Казахстана: узбеками, уйгурами, немцами, корейцами. Как будто это не "русскоязычные" строили города Северного Казахстана и осваивали целину! Как будто не из России сюда во время войны были эвакуированы "Мосфильм" и "Ленфильм" (17), давшие толчок развитию местного кинематографа! Как будто это не переселившиеся русские казаки охраняли спокойствие сонных кочевников от вторжения орд с юга и востока!..
Главный экспонат музея Республики Казахстан (так он сейчас официально именуется) находится прямо на входе. Я с детства помню эту шикарную историю о том, как в пригороде Алма-Аты в начале семидесятых были найдены доспехи знатного сакского (18) воина — из чистого золота и отлично сохранившиеся. Сейчас эти одеяния, включая огромный островерхий не то шлем, не то просто головной убор, надеты на безликий манекен из кумачового бархата и украшают собой фойе главного республиканского музея. "Золотой человек", а если по-казахски, то "Алтын Адам" он называется... Я только сейчас понимаю, что с этой находкой Казахстан обрёл первый миф о своей государственности... Ладно, пора возвращаться на площадь Брежнева, то есть, пардон, Республики.
Вход на площадь из центра города открывают две шикарные симметричные жилые многоэтажки с пристроенными к ним длинными "крыльями", в которых находятся редакции телевидения и радио. С вида на эти "ворота" всегда начинались трансляции военного парада 7 ноября. "Говорит и показывает Алма-Ата. Говорит и показывает Алма-Ата", — сообщал казахстанский клон Игоря Кириллова, и у телезрителей (у меня, во всяком случае, точно и всегда) захватывало дух. Далее камера переходила на гранитную трибуну около здания ЦК, на которой уже стояли партийные бонзы в шляпах и с алыми ленточками на лацканах. "Ту-ду-ду-ду-ту-у-у-ду-у-у", маршевый шаг, звонко отдающийся от огромной площади, а после — рёв техники и окутывающий всё вокруг дым... Нет, эта площадь должна называться площадью Брежнева! Или даже лучше — Кунаева. Это его площадь! Только его!
В центре площади сейчас стоит высоченный столб. Что за мания в "освобождённых от советского гнёта" столицах бывших союзных республик столбы ставить? В Киеве на Майдане Незалежности тоже вон колонну соорудили... Алма-атинский столб, разумеется, называющийся "монументом Независимости", венчает пафосная композиция: "Алтын Адам", стоящий верхом на крылатом барсе — именно барса избрали в качестве своего нового национального символа свободолюбивые казахи — не знаю уж, по чьей подсказке. "Русскоязычные" казахстанцы живо отреагировали на эту скульптурную группу, довольно скоро "задолбавшую" так же, как в своё время "задолбал" вид на гостиницу "Казахстан", и жестоко прозвали её "зверьком на зверьке" — не очень политкорректно, прямо скажем. В основании колонны лежит металлическая книга с отпечатком растопыренной пятерни (говорят, самого!) и со словами "Выбери и блаженствуй" на русском, казахском и английском языках, а по периметру "зверинец на столбе" окружает странная компания: два бесштанных "сопляка" на лошадях и сидящие на низеньких постаментах задумчивый дедушка и лиричная тётя. Я не смог разгадать замысел авторов, если честно...
Нагулявшись по широченным проспектам и площадям, мы отправились в "старый" центр — по тихонькой улочке, носящей имя оперной певицы Куляш Байсеитовой и проходящей как раз между домами-близнецами. Мы шли к театру оперы и балета, на улицу Калинина, тьфу ты, Кабанбай-батыра (19)... Ага, году в 1991-м Алма-Ату, как и Москву, захлестнула волна переименований. Переименовывали тогда всё, что только могли — прежде всего, конечно, те улицы, чьи названия так или иначе были связаны с советским периодом: Октябрьскую, Комсомольскую, Кирова, Калинина, Маркса. Но "под раздачу" угодил даже несчастный французский микробиолог Луи Пастер, именем которого называлась главная "трамвайная" улица города. А сотрудники пастеровского института, между прочим, казахов от одной из последних на планете эпидемий чумы спасли в начале двадцатого века, потому и улица его именем называлась!..
Теперь же улицы Алма-Аты, как и многих других городов страны, носят имена мало известных даже самим казахам деятелей культуры и науки, а также разнообразных "ханов", "биев" и "батыров", то есть правителей здешних мест в разные времена, знатных представителей местных кланов и доблестных воинов. Эти герои, вне зависимости от своего статуса, в чем-то реальны, в чем-то сказочны. У большинства из них известны годы жизни и есть биография, но в легендах, изучаемых в том числе в рамках школьной программы, подобно персонажам маркесовского шедевра "Сто лет одиночества", они могут жить столетиями, летать по воздуху и в одиночку разбивать орды врагов — чаще всего исчезнувших во тьме истории джунгаров.
* * *
И всё-таки Алма-Ата это очень "казахстанский" город. Я уже рассказал, кто такие "алма-атинцы" чуть выше. А теперь представьте, что у этой несчетной чиновно-интеллигентской армии есть родственники в остальном Казахстане, и далеко не все из них обладают талантами трудиться на промышленных предприятиях республики. И что им, особенно молодёжи, остаётся делать? Правильно — ехать в столицу к преуспевшим родственникам. Поэтому, наверное, в Алма-Ате всегда существовало несметное количество разнообразных ВУЗов, после обретения страной независимости только возросшее. Приезжие "студенты" и другие праздно околачивающиеся в городе молодые люди привнесли в самый центр столицы яростный "флёр" окраин чужих городов. Все населённые пункты в Казахстане были негласно "поделены" на "районы" — я, например, в Павлодаре жил на "Барс-крае" (20), как сейчас помню, но Алма-Ата была самым "поделенным" городом. И в каждом таком "районе" бал правила своя банда. Даже не банды то были, а почти "народные ополчения" из молодёжи, охраняющей "свою" территорию и регулирующей отношения с "чужаками". Добавьте к этому практически легализованный ещё в советские годы оборот легких наркотиков (21) и "столичную" развлекательную инфраструктуру, помноженные на шальные "столичные" деньги. "Ой-ой, братишка, шалы нет у тебя?" — запросто спрашивал порцию марихуаны на улице Алма-Аты один молодой человек у другого, и завязавшаяся беседа могла легко закончиться дракой или "нечаянным" грабежом...
Моё поколение воспитывалось на фильме "Игла" с Виктором Цоем в главной роли. Во всём Советском Союзе тогда смотрели это кино, но в Казахстане смотрели как-то по-особенному. Ведь если вы не были в конце восьмидесятых в Алма-Ате, вы никогда до конца не поймёте этот фильм Рашида Нугманова. Кто такой герой Цоя? Очевидно, приехавший откуда-то не алма-атинец, чувствующий себя в столице республики как дома. Кто такая Дина? Живущая в квартире с камином дочь какого-то интеллигента, "мажорка", опустившаяся до наркоты и общения с криминальным "быдлом" — в отличие от других столиц, в Алма-Ате границы между социальными стратами всегда были довольно условны. А Спартак, привыкший к шикарной по советским меркам жизни, но работающий не пойми каким слесарем не пойми где? А его компания, заседающая в 7-37 в "парламенте" — кафе, в котором (вдумайтесь!) подают настоящий кофе, а не "кофейный напиток" из жжёного ячменя? А пепси-кола? Где ещё в Союзе, кроме трёх-четырёх "главных" городов, можно было так запросто попить пепси-колы? А музыка? Иллюстрировать Алма-Ату можно только твистом — осенним, ностальгическим и немного пафосным — таким, как у Магомаева или у "А-студио". Не зря же эта группа именно здесь "расцвела". Правда, я с трудом представляю себе танцующих твист алма-атинцев — наоборот, под такую музыку нужно неспешно, но ритмично прохаживаться, высоко подняв голову — так, будто ты и есть организатор танцев...
Дальше, кстати, "Игла" тоже очень казахстанский фильм: Арал, высушенный мелиорацией, разрыв между поколениями — старики говорят по-казахски, молодые отвечают им по-русски... Настоящее кино! Жизненное...
* * *
Итак, мы шли к оперному театру, чтобы купить билеты на "Лебединое озеро" — нам хотелось приобщиться к балетной классике в её местном исполнении. По пути пересекли уже пройденный нами проспект Абая около русского драматического театра имени Лермонтова, в котором до сих пор главной "звездой" остаётся Владимир Толоконников, "Шариков" из знаменитой экранизации "Собачьего сердца". Купили билеты и туда тоже — на "Пока она умирала" Птушкиной.
В паре кварталов влево от "русского" театра, кстати, находится медицинский институт, а в паре кварталов вправо — аграрный. Студенты именно этих двух ВУЗов стали "героями Желтоксана" в 1986-м — недалеко им было идти до площади со зданием ЦК и уже переехавшим в него "земляком" Ленина.
Мы вышли на улицу Калинина в районе легендарного "брода" — главного места "тусовок" алма-атинских стиляг. Оперный театр — это "сталинский" дворец в тенистом сквере, а напротив него — "гнутая" восьмиэтажная гостиница, тёзка бывшей столицы.
В театральной кассе было совсем немноголюдно. В дверях почему-то сидел на дорожных сумках усталый парнишка-казах, а у окошка стоял неопрятного вида дядька, тихонько беседовавший с надменной кассиршей-казашкой в строгом костюме.
