Расколотые камни вызвали ассоциацию с разворошённым саркофагом, всё что я не делаю, так или иначе служит разрушению, а потому поддавшись своим чувствам решил вернуть одному из камней первоначальную форму, но не используя при этом огонь. Сложив два осколка, пожелал, чтобы они стали единым целым, подкрепляя посыл долей маны. С лёгким шелестом осколки сошлись, взяв в руки камень, не вижу в нём изъянов, место разлома ничто не выдаёт, ударяю молотом — разлетается на части, но не по старому слому. Отрадно знать, что могу не только ломать, но и чинить.
52
После ужина как обычно занимался с копьём, наконец, нащупал состояние, когда смог уворачиваться от большинства ударов. А секрет был прост — ввести себя в лёгкий транс и отстраниться от всех проблем и лишних мыслей, сосредоточившись на схватке и плечах противника, от которых обычно идёт большинство ударов. Жалко, пока не смогу комбинировать оружие и магию, но пока поставлю базу, а уже с неё буду делать дополнения к своему боевому стилю. По хорошему счёту заниматься надо с раннего детства, но кто мне даст такую возможность, потому буду работать с тем, что есть.
Освободив вечер от магических и шаманских практик, копил силу на ночные эксперименты с последствиями схватки с Оркривой, записывая на пергаменте варианты, как пробовать на него воздействовать, набросав с помощью мозгового штурма с десяток вариантов, упорядочил их по сложности и последовательности, после чего занялся планированием движения клана. Жизнь обычно сама расписывала его, переходы на новые места за не выбитой дичью, сборы трав и сока олембы, добыча руды на нужды кузнеца, сменяемые редкими форс мажорами. Сейчас, когда подконтрольная территория практически удвоилась, а силы подорваны, следует пореже появляться рядом с землями других кланов. Весенний праздник покажет соседям, как изменилась политическая обстановка, но до тех пор можно будет избежать конфликтов. Хорошо, что бывшие земли Кровавых Кулаков с одной стороны ограничены горной цепью, и можно не ждать нападений с той стороны. Мяса вдосталь, потому завтра доделываем все дела на стоянке и занимаемся инспекцией новых территорий.
Палатка стала для меня вторым домом, привычная подготовка к ночному бдению не заняла много времени, активировав духа жизни, настраиваюсь на спектре ауры, и замечаю, как Оркрива, до сих пор сидевшая возле укупоренной плошки со своей кровью и ожерельями поднялась и поплыла прочь, пройдя сквозь стенку палатки. Отправляюсь за ней, та, впрочем, далеко не отошла, остановившись на месте гигантского погребального костра, недалеко от центра. Почему именно сейчас, и что так её сюда манит? Ступив на занесённый снегом дёрн, прикрывающий кострище напитываю маной участок под ногами и слушаю отклик. Там определённо что-то есть, подключив стихию земли, локализовал участок воздействия слоем пепла, и жду отчёта. Медленно проявляющаяся картинка донесла до меня знакомые ощущения десяти разрушенных вместилищ духов огня, и несколько десятков наслаивающихся друг на друга участков, соответствующих количеству погибших, несколько из них принадлежало одарённым, над одним из таких участков сейчас и стояла Оркрива. Вернувшись в палатку, беру пять деревянных чашек с притёртыми крышками, и, вызвав ещё четырёх духов земли, погружаю чашки под землю. Прохожие обходили мою застывшую фигуру, чтобы не мешать трансу старшего шамана и вождя племени, я же приблизив чаши к нужным участкам, начинаю эксгумацию останков шаманов.
Время утекало, как вода сквозь пальцы, чаши потихоньку наполнялись, после, пока никто не видел, выпростал их на поверхность и прибрал, вернув слой дёрна на место. Оркрива последовала за мной в палатку, следя глазами за чашей, поставив её в противоположный угол, наблюдаю картину, как она начинает неспешно перемещаться от неё до плошки с кровью. Ставлю их рядом, чтобы не мельтешила, и начинаю, наконец, погружение в транс. В этот раз каменный шар отзывался на воздействия даже лучше, его не приходилось раскалять, чтобы придать форму, достаточно было просто пожелать и влить ману. Изменялся он и за счёт воображения, но только опосредованно — окружающей обстановкой, раскалённым воздухом, сжимающей его до трещин землёй и даже молнией, бьющей из грозовой тучи. Все эти эксперименты отнимали массу сил, и не раз уже восполнял свой резерв восстанавливающими ману зельями и отварами. Поменял несколько раз обстановку, пройдясь по временам года, но священная гора так и не желала проявляться, когда она почти наливалась полноценными красками, что-то происходило, и начинала вновь рассеиваться, как дым на ветру.
Призываю Оркриву — в этот раз появилась мгновенно, глядя пустыми глазами на монолит. Перекатываю его — поворачивается следом. Пытаюсь воздействовать на неё, чтобы сделала шаг, но она игнорирует мои усилия. Напитываю магией жизни — светится сильней, но опять не реагирует на команды. Оставив в стороне прямое воздействие, перебираю в уме выводы, основанные на предыдущих размышлениях и экспериментах, транслирую свои желания на камень, связавший нас. Дёрнувшись, упала, как марионетка, у которой обрезали все нити, прекращаю воздействие — поднимается и снова смотрит на монолит. Повторяю операцию, упала, теперь пробую пошевелить ногами и руками, представляя их движение как свои. Получилось даже быстрее, чем я рассчитывал, интересно, что же такого намешано в этом энергетическом сгустке. Улёгшись, в параллели транслирую команды, поднимаясь, поднимаю и её. Отрабатываю синхронную ходьбу, подстраиваясь под её габариты, несколько раз уронил, но первые шаги делать всегда трудно. Отсутствие обратной связи, когда не чувствуешь крена или положения ступни на земле, также сказывались в худшую сторону при управлении её телом, но делиться чувствами пока опасаюсь. Был бы способ — вообще избавился от этого непонятного образования, но страх лишиться чего-то важного останавливал меня от радикальных действий, к тому же я не знал нужных ритуалов для этого. Надежды на то, что само рассосётся, тоже не было, а разделить на своё и чужое уже не получалось, камень откликался весь, и чувствовался, как родной.
* * *
Хенкеча со злорадством наблюдала за потугами тупого похотливого самца в бесполезных попытках воссоздать недра священной горы, посмертная воля Оркривы надёжно отрезала его от мудрости предков, развеивая заодно и все знакомые шаманам образы, чтобы помешать контакту. Самой ей удалось выйти на связь лишь потому, что была духовным наставником Аргнака и находилась неподалёку. Несмотря на женскую солидарность, безвольное состояние шаманки Кровавых Кулаков ей также было приятно, ведь это из-за её атаки дар правнучки проснулся раньше времени. Аргнак не давал ему выгореть, и до весенней инициации она продержится, но благодарности к нему это не прибавляло — сам приложил к преждевременному развитию множество усилий.
Сейчас его энергетика переплелась с духом шаманки, иногда такое случалось, когда сеанс связи с предками излишне затягивался. Но никогда прежде это не заходило так далеко, исправить это было можно, прекратив практики и проводя ритуалы очищения, под присмотром духовного наставника. Но делать это она не намерена — рано или поздно это образование усилится, и ничего хорошего ему не принесёт. Зная его характер, может с уверенностью сказать, что он не отступится, а его постоянное использование маны лишь ускорит процесс. Сойдёт ли он с ума, потеряет волю, как его новая игрушка, или просто тихо угаснет — любой вариант её устроит. С весеннего праздника она займётся образованием правнучки, и, рано или поздно, выведет из-под влияния Аргнака. Не было обычая, что шаман и шаманка не могут быть вместе, но какая женщина, получив дар, останется под пятой самца?
* * *
Утром, после завтрака и совместной зарядки, дал задание подопечным разобрать и увязать всё оставшееся никому не приглянувшееся имущество, сейчас оно лишнее, зато потом пригодится. Как закончили, скомандовал клану собираться в путь, начинать рекогносцировку новых земель намереваюсь с горного хребта, ограничивающего мои новые владения, и этому было несколько причин. По воссозданным маршрутам кочевий Кровавого Кулака я знаю, что адамантит как и прочую руду добывают в пещере, кроме того, там могут быть и другие полезные ископаемые, горы, в процессе своего формирования выталкивают на поверхность множество руд, облегчая их добычу. Картография владений тоже не повредит, одно дело предполагать, другое — точно знать, сколько у нас теперь рек, лесов и озёр. Но самое главное из этого — поиск подходящей долины, достаточно большой для стационарного поселения клана и прочих подвластных мне существ, с возможностью выращивания на месте зерна и овощей и с не слишком широким проходом, который будет легче перекрыть в начавшийся период межклановых смут. Дорога не облегчит четырём ставленницам в исполнении моего поручения, но пускай изыскивают пути обучать свой контингент, несмотря на трудности, будет им дополнительная проверка на способность исполнять приказы и сообразительность.
Решение перекочевать было встречено радостными криками, орки застоялись, и смена обстановки была сейчас как нельзя кстати, лыжи и сани облегчили путь, позволяя проходить за день больше, чем обычно. На третий день пути показался горный хребёт, опоясывающий долину Призрачной Луны, у его подножия скомандовал остановку. Переход взбодрил орков, а совместная дорога сблизила бывших врагов, жизнь потихоньку возвращалась в свою колею, я же не мешкая переносил на карту окружающую местность. Надолго здесь останавливаться мы не будем, я планирую пройти вдоль хребта, с перерывами между кочевий в день-два, заглядывая в каждую подходящую долину. А пока, созвав охотников, выношу решение провести волчью охоту, пока замеченная стая из одиннадцати особей не успела уйти далеко. Даю направление волчьим всадникам и отпускаю за добычей, им в усиление добавляю всех четырёх шаманов, остаюсь один заниматься делами клана.
Охота прошла удачно, пять волчьих шкур и шесть самок, две из которых на сносях, дополнили силы клана, подчинившись новому вожаку. Объявляю праздник, орки быстро организовали костры и танцы, даже старые охотники пришли поучаствовать, они были довольны тем, что молодой вождь слушает их советы. Помимо этого способа обновить волкам кровь самцы иногда сами приводили по весне своих диких соплеменниц, а орки быстро находили с ними общий язык. Надолго задерживаться здесь я не планировал, а потому клан кочевал, прерывая дневной переход стоянкой, на одной из которых в подходящей пещере сложил ненужные пока вещи, запечатав с помощью остальных шаманов вход. Побывал и в импровизированной шахте, мастерски замаскированной камнями, помедитировав в глубине больше трёх часов разведал залежь адамантита, пока орки поскребли только вершину, более богатый пласт располагался глубже, но и за это время успел набрать две горсти драгоценных крупинок, передав их клановому кузнецу, вместе со свитком, как правильно его использовать.
Долины встречались довольно часто, и многие из них имели сообщение между собой, а пара оказалась сквозными до Пиков Арака, хотя проходимость их для орков и других обитателей Дренора была очень сложной. К сожалению, подходящие встречались довольно далеко от шахты, но подробно я их не исследовал, может, потом найду нужные рудные жилы поближе. Мы прошли чуть больше половины, как мне приглянулась одна, соседствующая с ещё одной чуть поменьше, что в свою очередь соединялась через скальный перешеек с ещё одной тупиковой, на входах подходящих камней для строительства было мало, но пройдя чуть глубже, обнаружил оползень, заполнивший битым камнем небольшое плато. Пометив на карте как наиболее приоритетное для последующего заселения, скомандовал привал и начал рассылать духов-разведчиков. Для моих нужд она, пожалуй, была даже великовата, но лучше взять с запасом, чем потом искать замену.
* * *
Предварительное исследование горного хребта завершено, свернув к центру клановых земель встаём на стоянку, мои подопечные вздохнули посвободней, с удвоенной силой грызя гранит науки, я же наконец дожал Хатгаута на полноценный тотем молнии, пообещав не делать таких слишком много.
— Скажи мне, Аргнак, почему мы не вооружаем ими орков, когда идём вдоль леса, кишащего ограми на священный праздник? Ведь духи защитят от них племя!
Вопрос интересный, но я его как-то обдумывал, хотя, возможно, пришёл к неверным выводам.
— Если шаманы будут делать за орков всю работу, племя ослабнет. Где им ещё получать навыки для войны, и последняя охота против огра куда почётней, чем против бешеных волков.
Затянувшись, учитель смежил веки, подтверждая мои выводы, всё, что знал о стихии воздуха, Хатгаут мне уже рассказал, но я не пытался сразу вызнать про следующие тотемы, демонстрируя выдержку.
Докурив терпкий сбор, учитель выбил пепел в очаг, после чего произнёс:
— Я рад, что ты это понимаешь, и что ты хоть и раньше, чем положено освоил все тотемы Разящих Топоров.
Удивившись, не показал этого, а где, спрашивается, тотемы для водной стихии и для духов земли?
— Вода слишком своенравна, и любит течь без помех, а камень слишком долго обрабатывать, а толку?
Не став информировать учителя о своих экспериментах со стихией земли, поблагодарил за науку и пошёл по своим делам, сегодня мне ещё предстоит проверить, как с моим заданием справились мои назначенцы.
Свёл всех экзаменуемых в один шатёр, раздал семнадцать учебных пергаментов и слежу, чтобы не списывали. Нервничают, переглядываются, бросая время от времени на меня тревожные взгляды, но старательно выводят буквы. Группа Тискоти справилась быстрее всех, но ожидание проверки заставило их нервничать ещё больше. Пробежав пергамент глазами, подтвердил свои выводы, дожидаясь остальных. Сдавали сразу группами, дожидаясь остальных, что радовало, значит, у них проявляются зачатки командной работы, или просто боятся сдать первой, что не суть важно.
Приняв последние пергаменты, откладываю их в сторону и поднимаюсь, четвёрка орчанок сверлят меня взглядом, но вопросов не задают.
— Поздравляю, вы сдали — прерываю напряжённую тишину — теперь осваивайте прялки, вот по комплекту на каждую группу — раздаю исписанные листы — срок — неделя, все свободны, старшие — останьтесь.
Подождав, пока шатёр освободится, обращаюсь к четвёрке орчанок:
— Можете задавать вопросы.
— Почему ты сказал, что все сдали, если даже не проверял работы? — спросила Зуллута, мать Натирук. Как самая старшая и какая-никакая родственница, решилась на вопросы первой.
— Я следил за всеми, писали хоть и долго, но уверенно, потом доберут, что в пути не успели, а моё время дорого.
— Чем ещё, кроме пряжи будем заниматься?
— Обучите детей, что сейчас в ваших шатрах читать, писать и считать. Жёстких сроков не даю, но к концу зимы каждый, старше четырёх лет должен это освоить.
— Мы имеем право заводить семьи?
— Как и любые орчанки Разящих Топоров. То, что вы на моём попечении не ущемляет ваших прав. Если вопросов больше нет, следующие, если возникнут, подавать в письменном виде, как и просьбы и пожелания.
