3. Усилить контроль над регионом с привлечением средств космического мониторинга местности".
Резолюция: передать материалы в оперативную разработку. К реализации приступить немедленно."
* * *
* * *
* * *
* * *
**
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
— Когда Серый дал нам возможность воплотить свою мечту, то мы все его изобреталки начали воспринимать как само собой разумеющееся состояние вещей, — начал рассказывать Сан Саныч, — сразу-то у него бы ничего не вышло, почти шесть лет готовился. Вытащил нас из Сочей зимой и приволок на Кыртынган. И пока я лично не снял первый взяток и не проверил мелкие шлиховые самородки, то не верил ни грамма, просто катался за чужой счёт. Мало ли что придёт в голову взбаламошенному мечтателю. А тут рыжьё пошло намываться из золотого кармана, как песок в кромку берега на повороте русла. Да. А как тонну загрузили в первую "Ракушку" — задумался. Но отступать-то поздно. Карман до конца не взят, а выработка — вот она! Любой вертолёт засечет летом место и тогда будет весело. Это у нас по новостям в стране всё путём и власть у Путина, а по жизни — правит тот, у кого схвачено в регионе больше. Вот так у нас и разграничились две власти, а то и три. Официальная: с ментами, чинушами и госслужбами и серая часть: с бандитами, подпольной мафией и ворьём. А над всем этим основанием и за ним Гэбьё президентское присматривает — свою долю от дохода получает, разруливает инциденты конкуренции двух сил и красиво выступает перед народом, когда катастрофа или ещё что плохое происходит. Так что вершина кремлёвская всегда перед простым людом о нём заботится показательно, особенно когда народ мрёт совсем уж пачками. Или от вот-вот замерзнет, например, зимой, или под наводнение попадёт, или пожаром захлебнётся, да мало ли бедствий может быть. Тут вся президентская рать на белых лошадках, в сверкающих рубашках и прибывает, блистая погонами, галстуками, улыбками, лампасами. И телевизионщики тут как тут — глядите на заботу о вас граждане, делайте выводы, прикидывайте мысль к носу — за кого вам голосовать на выборах. А больше и голосовать то не за кого. Двух личная система — президент-премьер с безграничной рокировкой. В общем, жить можно. Только если денюжки есть или ты в Москве прописку имеешь. Ага. А на периферии или ты под монополистом пашешь как негр на плантации или пропадёшь ни за понюшку. А семьи? А детишки? Им стабильность нужна, чтоб воспитывать. Вот мы с Сеней и не завели себе пока баб постоянных. Дело то старательское он спокон веку рядом со смертью и лишениями и трудностями ходит. Да. А тут тонна золота! Ты представляешь себе старший лейтенант, что это такое? А? — Олег поморщился после вопроса Сан Саныча. Октябрятская, пионерская, комсомольская и партийные организации напирали больше на другие жизненные ценности и не без успеха. Сан Саныч наливает всем троим из бутылки Абсолюта и замечает, как пристально наблюдает за манипуляциями с посудой Олег, — это свобода Олег. Хочешь — дом строй, хочешь — учись, хош — детишек рожай. Хм!
— Что, интересно вражины придумали? Зато удобно — невыливашка получается, — пояснил работу пробки на бутылке Саныч, — Ну, гопота планеты — за нас, за тех, кто в поиске! — угадал бригадир объединяющее старателей и пограничников слово.
— Ну. А дальше то, что было? — не дал увести разговор в сторону Олег, после того как хрустнул очередной пограничный огурчик на зубах у обоих старателей.
— Хех, а ведь точно, — встрял Семёныч, — вы ищете, как отсюда убраться и то, что вам командование приказало обнаружить, а мы хотим выход найти из капкана на Земле и домой вернуться. Ведь не украли ж мы золото — своим трудом извлекли из породы. Нам теперь жить да жить.
— Ага, и детей пора уж наживать, — Сан Саныч запил принятое вовнутрь кока-колей и готовился продолжить повествование.
— Сняли из кармана не три тонны как задумывали, а все пять. Вот тут и начались у нас проблемы. Его ж сбыть надо! А кому? Государству? Нас грохнут или в тюрягу упекут за такую сумму раз десять подряд, не задумываясь. Решили мы тонну попытаться загнать по дешёвке — по тыще пятьсот за грамм или ну минимум за тысячу двести. Оказалось, что и этот вариант Серый продумал. И светило нам не менее сорока лямов зелёных за тысячу килограммов рыжья. Поначалу у нас даже всё получилось.
— Сорока чего? — не удержался от вопроса Олег.
— Лямов. Миллионов значит, — пояснил Сеня, давая бригадиру короткую передышку.
ААА, -протянул, запоминая сленговый выворот двадцать первого века Зубов, — И что?
— Да. ничо. Чуть нас не похоронили в сопках. Как там — тайга закон, а медведь прокурор.
— И кто кого? Судя по тому, что вы здесь с тонной золота — у них не вышло? Да и откуда там чечены и ингуши? Они сроду шахтёрсим делом не занимались?
это ты в точку Олег попал — шахтёры и старатели из них дрянные. Зато перекупщики отменные, без совести, уважения и ... в общем те, кто у нас рынок взял человеческими понятиями по отношеню к нам, старателям, отягощены не были.
* * *
* * *
**
Ильясу наплевать, что там случилось. Официально он хозяин бара около аэропорта в Бодайбо. Собственно заведение обслуживало в первую очередь тех, кто убывал на материк. Так как самолёты летали редко, то во вторую очередь торговая точка обслуживает и местный персонал тех, кому надоело сидеть дома. Да кухня есть хорошая и повар штатный — жаль клиентов мало. Зато ассортимент — любой. А чего нет на прилавке, есть под ним. Если бы Ильяс Надоев жил одним этим промыслом, то давно пошёл бы по миру. Но жизнь местного торговца имеет ещё один источник дохода. Знают о нём все. Вот только поймать не могут. А связываться с Ильясом кроме того опасно.
Скупает хозяин бара золото через посредников у старателей и местных жителей. Платит наличкой, хотя и грабительски занижает цену за грамм. Все знают, как обратиться к Ильясу. Ведомо жителям, что кормит чеченец не только местную милицию, ставшую полицией, но и администрацию с летунами вместе. Собрал к себе в работники таких мордоворотов и уркаганов, что хоть пробу пробивай на лбу. Звонок раздался в баре холодной первомартовской ночью. Всего то на улице минус тридцать, а, поди, ж ты — не жарко.
— Привет Илияс, как поживаешь? — обладатель голоса ставил Ильясу спутниковые антенны, настраивал интернет, вязал в сеть с соседями, чтоб платить за сервис меньше и подключал видеокамеры. Вся эта электроника и механика работает исправно и Надоеву совершенно не требовались услуги Серого в данный момент. Тем более что по договору он должен делать профилактику к открытию старательского сезона. Исходя из таких размышлений, делается вывод, что, скорее всего что-то надо Серому от чеченца.
— И тебе привет, дарагой. Хорошо поживаю. Спасибо. Чем могу помочь? — что с этим инженером долго разговаривать? Золота в тайге до лета не будет. Наверно денег попросит взаймы до сезона промывочного. Получит под такой процент, что настройку аппаратуры сделает бесплатно. Тут же решил Ильяс. Если хочет купить что, то мог бы и зайти. Хотя кто его знает, где он шатается. Говорили, что убыл в разведывательную партию для установки антенн Джипиэс и спутниковой связи, заодно расчёт сотовых антенн должен сделать. А то в посёлке только четыре пока стоит.
— У меня к тебе дело Ильяс. По песку. Если можно — выйди на улицу. Я в вездеходе. Не хотелось бы, чтоб кто-то нас случайно услышал, — никак шлих притащил, наверно перекупил припрятанное у кого-нибудь на отшибе, что по зимнику встретил. Прикидывал Ильяс. Всё равно, шлих если принёс, то придётся идти внутрь — взвешивать принесённое. Значит или шлиха у него нет или много так, что в помещение, где есть нацмены Надоева — не сунется. Будет договариваться. Но вообще-то... тогда зачем вся осторожность. И намёк на песок? С оружием Ильяс не ходил. Ничто так не охраняет человека как молва, слухи и факты. Те, кто плохо жил с чеченцем кончали ещё хуже, чем существовали. Доказать причастность торговца к смерти ни разу не смогли, но запомнили. Поэтому Надоев не боялся личной встречи, тем более с очкариком, как мысленно он обзывал Серого. Накинул полушубок с огромным воротником, водрузил выпендрёжную пыжиковую шапку на голову, сунул ноги в унты и вышел на высокое крыльцо поднятого на сваи дома. Холод приятно остудил нагретое внутри помещения лицо и запарил выдыхаемым воздухом. Ветер стих. Внизу, под крыльцом, урчал арктический вездеход. Ильяс сразу узнал машину — на таких коробочках уехали на холод полярной ночи Серый с двумя старателями для непонятных целей толи разведки, толи подготовки, или навигации. Да иблис его знает. Вернулись видать не с пустыми руками. Его увидели через наполовину замерзшее стекло и открыли боковую дверь. Вездеходы были переделаны, и удобный вход ударил облаком теплого пара по стене окружающего холода.
— Ильяс залезай, а то выстудится кабина, — в открытой двери оказалось лицо очень похудевшего за почти два месяца отсутствия Сереги-электроника.
Ильяс не спеша ступил на стальной порожек, медленно и с достоинством поднялся на ступень вверх. Дверь тут же захлопнулась проворным Серёгой, а гостю оказали неожиданный приём. В относительно просторном пространстве грузового отсека по краям стояли лавочки, а между ними откидной стол. На противоположной скамье сидел знакомый старатель по прозвищу Сан Саныч и держал в руке ТТ гостеприимно направленный в грудь мафиози.
— И что дальше? — почти брезгливо спросил чеченец, — вас потом мои джигиты порвут на ремешки для собак. А от тебя Серый не ожидал! — хотел повернуться Ильяс, не обращая внимания, на оружие артельщика. Но Саныч неожиданно встал и почти без замаха толкнул неуклюжего торговца в грудь свободной рукой. Ильяс потерял равновесие в тесноте ограниченного пространства и вынужденно упал на скамью позади себя. В руке артельщика появился опасный охотничий нож и лёг лезвием на шею от уха до уха Надоева. ТТ спрятался в складках одежды бригадира.
— Ты Ильяс лучше не дёргайся, а то качнёт на снежной яме и всё, — ножичком Саныч хвастался не раз в кабаке, лезвие не режика не тупилось, а только становилось острее . Ильяс кипел гневом, но вынужден был сидеть спокойно пока Серый! Гяур! Вязал ему руки и закрывал глаза теплым шарфом, — Ты не переживай мы тебе кое-что показать хотим, — хотел успокоить пленного Саныч.
— А привезти свои показатели нельзя было, — угрюмо и злобно поинтересовался ослеплённый пленник.
— Боюсь, что после демонстрации добытого мы даже до выезда из посёлка не доедем. Поэтому, будь добр — потерпи. Комиссионных от такого куша тебе на всю жизнь хватит и внукам останется, — разговор о прибыли немного убедил скупщика в том, что грабить и убивать не будут. Иначе, зачем шарф на глаза вязать. Следовательно, не хотят, чтоб понял куда едем. Посёлок — то маленький, найду. Зря что ли прикормил почти всех, кого касался интерес. А за деньги можно найти не только иголку в стоге сена.
Для пользы дела Ильяс начал считать повороты. Сбился. Продолжил простой счёт времени. Ехали долго, около часа. Но за пределы жилых строений не выбрались. Серый снял повязку и открыл дверь. Сзади с пистолетом в руке двигается Саныч — не сбежишь. Да и зачем. Интересно к чему такая театральная постановка. Ильяса вывели из одного вездехода и тут же завели в другой. В этом гусеничном тягаче посреди грузового отсека стоял, занимая почти всю площадь, составной ящик, набранный из одинаковых стальных ячеек, в которых перевозили большие объёмы золота — до ста килограмм на аффинажный завод. Верх ящика составляла панель, отодвигаемая в сторону при открытии. Борт ящика и край панели венчали соединяемые при закрытии вместе два массивных металлических ушка, куда и просовывалась, замыкая драгоценный кофр, дужка солидного амбарного замка. Замок лежал на панели, бездействуя.
— Серый, света добавь и развяжи ему руки. А ты глазами не сверкай. Будешь бузить — ногу прострелю,— Серёга развязал руки и отступил к креслу водителя. Чеченец не спускал глаз с кофра. Не менее десяти секций, тут же подсчитал он, — Открывай панельку Ильяс, а то ты нам не поверишь, — качнул стволом в сторону стального параллелепипеда Саныч. Когда панель отошла в сторону, то неочищенный шлих тускло блеснул желтым благородством своего внутреннего состояния. Высота ящика говорила о неприлично большом весе. Ильяс не поленился — запустил руку по локоть в золотую кучу. Полушубок мешает — на пол его. Рука, освобожденная от широты мехового рукава, с трудом добралась до середины высоты "сундука с сокровищем". Саныч смотрел, усмехаясь, как Илияс отодвинул панель дальше и попробовал глубину насыпанного шлиха в другом месте. Теперь стала понятна осторожность, опаска золотоискателей и цель за которой они мотались в убийственную зиму на Кыртынган.
— Сколько здесь? — собрал губы в серьёзную гармошку перекупщик.
— Тонна, — коротко ответил Саныч и убрал теперь не нужный пистолет в кобуру под меховой курткой.
— Почем хотите продать? — Ильяс глаз не сводил с Сан Саныча.
— По Сорок Пять американок, — кивнул на кофр артельщик.
— Ты с ума сошёл — это сорок пять лимонов баксов. Где я тебе их возьму?!
— Найдёшь! Или я к ингушам пойду, — пригрозил старатель и тут же пояснил, что он в теме сечёт,— Ты это рыжьё загонишь за пятьдесят гринов за грамм и наваришь ещё пять мильёнов комиссионных. Сведи нас с покупателем и вали в Сочи с такими деньжищами, — опроверг помыслы чечена о снижении цены Саныч.
Вам никто не даст столько денег наличкой, — с сомнением в голосе сказал Ильяс и присел прямо на шлих в ящике, как на скамейку. Задумчиво набрал полную ладонь, поднял к глазам и высыпал обратно, — и мне их взять негде.
— Тогда извини Ильяс, знать не судьба тебе куш схлопотать. Давай руки — вяжи его Серый, — с сожалением сказал артельщик и в ладоне Сан Саныча снова появился Тульский Токарева.
— Стойте, мне нужно минимум три дня, чтоб договориться.
— Угу, — оптимистично кивнул Сан Саныч, поощряя прогресс в переговорах. И тут же обрезал — сутки. И платёж безналом по переводу в указанный нами банк.
— Где ж ты у нас терминал найдёшь? Этож тебе не прибор — техника, — унизительно поинтересовался Надоев.
— Мои проблемы, — нагло улыбнулся Саныч.
— Хочу получить свою часть золотом, — зло заявил Ильяс после того как оценил сказанное Санычем и мгновенно просчитал варианты.
— Что, боишься, что тебя твой спонсор кинет? Это я понимаю, — не остался в долгу Саша, — будет тебе золотом, — обнадёжил перекупщика он.
— Половину сейчас, — бессовестно заявил Илияс и осклабился.
— Ещё чего! Кило задатка получишь, когда я поговорю с покупателем. Остальное, после перечисления денег. Согласен? — подцепил на крючок алчности бригадир торговца.
— Ну, гляди Сан Саныч, если обманешь — ты моих джигитов знаешь. А за такие бабки мы тебя, где хочешь, найдём, — пригрозил на всякий случай Илияс, — К ингушам не ходи. Узнаю — сдам тебя в ментовку, вместе с ними.
— Как связываться будем?
— Так по спутниковому, без проблем. Завтра — жду ответ. Учти Илияс — мы знаем, где тебя искать если что. Глаза ему и руки вяжи, — приказал Серому Саныч. На этот раз старатели связали Надоеву и ноги, — Чтоб глупостей не наделал, — пояснил Семёныч, завязывая узел лишним бантиком, для форсу и чтоб развязывал подольше.
