Конвойник

— Что ты опять задумал? Может, решишь всё же посвятить меня в свои планы?

— Да ничего страшного. Груз — я попросил наших капо ди тутти капи найти мне с десяток кораблестроителей, и знающих людей в других отраслях. Пусть люди нормально работают. Думаю, у нас будет, чем их занять. А встречи? Одна из них...

Он смущённо взглянул в сторону.

— Ты догадываешься с кем... А вторая — она должны подтвердить, либо опровергнуть имеющуюся у меня информацию о предстоящих нам делах.

— У тебя появились агенты в цивилизованных секторах?! И я ничего не знаю?

Макс вздохнул:

— Какие там агенты... Просто нашёл в Сети нескольких головастых ребятишек, которые согласились за энное вознаграждение собирать для меня информацию. Вот и всё. Выйду в нормальное пространство, подключусь, скачаю то, что для меня собрали, переведу вознаграждение. Всё.

— Ты их подставляешь?!

— Ничего секретного, Алекс. Светская хроника. Новости, события, комментарии. У меня нет привычки действовать методами друзей из Управления Стратегических Операций или Флотской Контрразведки.

— Темнишь?!

— Не злись. Говорю же — просто сбор информации о высшем свете империи. Больше ничего. Клянусь.

Алекс помолчал, потом буркнул:

— Для того и транспорты?

Макс снова вздохнул:

— Чует моё сердце, что скоро нам придётся спасать очень много народа. Не спрашивай, откуда что. Просто сердце говорит об этом.

Фон Лемберг чуть помолчал, отходя от приступа злости на друга, потом спросил:

— Так кто этот таинственный босс? Ты так и не сказал...

— Император.

— Че-чего?!

Он выпучил глаза на компаньона, ошарашенно переваривая услышанное. Макс повторил:

— Сам император. Ему надоело просто изображать из себя куклу. Потому он всё время прячет лицо и меняет голос. Но он прокололся на мелочи — у нас очень много записей переговоров с боссом, а я ради шутки захотел вдруг наложить его голос на речь императора... Представляешь, когда компьютер выдал стопроцентное совпадение голосов? Остальное было делом техники. Ну а когда я сопоставил данные на тех аристократов, что мы уничтожили, и их последние дела в Сенате, всё стало на свои места.

— А почему никто не догадался раньше?!

— Хм... Раньше? Ты сам бы поверил в это?

В ответ последовал отрицательный жест.

— И я о том же. К тому же, надо знать, где копать. Иначе всё бесполезно. Император действительно строит новые суперкорабли. Это уже подтверждённый несколькими СМИ факт. Но я ничего не слышал о подготовке экипажей для них. Согласись, что управление новым типом корабля требует новых навыков.

— Это так.

— Зато этим занимаются на ВВВ. У Ворхама. Раскололся один пидорок, Коберсон. Не хотел на подаренный вибратор насаживаться.

— Ты сдержал слово данное... Тьфу!

— Сдержал. Не стал сажать на кол, а привязал его к обшивке корабля. Снаружи, естественно. Но ты уходишь в сторону. Короче, мне нужно подтвердить несколько фактов. И тогда всё будет точно известно...

— Ты считаешь, что Йескель и его гомосеки станут охотиться на пиратов?

Горькая улыбка скользнула по лицу Макса:

— Если бы только на них... Сначала они станут уничтожать население банкротов. Потому что Ворхам — трус. Вспомни, кто навалял ему больше всего?

Алекс медленно кивнул в ответ.

— ВВВ ведёт свою игру за спиной императора. И каждый из них думает, что перехитрил партнёра. Один хочет захватить власть и провозгласить себя на троне. Второй тоже мечтает об этом. Но поскольку он уже занимает данный пост номинально, то жаждет реальной власти. И собирается использовать в качестве ударной силы Йескеля и его компанию.

— Получается, что два вора хотят обокрасть друг друга?

— Вроде этого.

Фон Лемберг схватился за голову, потёр виски:

— Тогда я ничего не понимаю. Зачем императору мы, а Ворхаму — уничтожать банкротов?

— Всё просто. Мы — как противовес Йескелю. Одно время тот возомнил себя слишком самостоятельным. Но как получил от нас пару оплеух, то сразу побежал обратно, помахивая задницей, к своему хозяину. Банкроты же — наша ударная сила. И тот это понимает. Потому и жаждет лишить нас её. Пока мы сидим в Проклятых Секторах и не высовываемся наружу, нас никто не тронет, как бы не хотелось Ворхаму нам отомстить. Но мы вылезли. И поэтому он не успокоится, пока не задавит нас. Тем более, ему нельзя допускать, чтобы у императора, чьё место он собирается занять, был кто-нибудь, кто реально сможет заступиться за венценосца...

— Погоди. А как же армия и флот?

Ответом была не менее горькая улыбка, чем мгновением раньше:

— Кому, как не тебе знать реальное состояние дел на флоте? Всё высшее командование сплошь либо голубые, либо бездари. А армия... Что от неё осталось? Учитывая деятельность нынешнего министра обороны, ныне покойного Сет Севера, которого убрали нашими руками.

— Мать моя...

— Да. Наломали мы дел. И то, что мы ничего не знали, нас не оправдывает, Алекс. В общем, очень скоро, думаю, уже к концу года у нас начнутся очень большие хлопоты. А в империи — громадные перемены.

— Значит...

— Да. Я собираюсь спасти Братство, хотя и не очень одобряю то, чем они занимаются. И с их помощью захватить как можно больше кораблей, чтобы проводить массовую эвакуацию населения с оставшихся планет-банкротов. Как то нет желания брать на себя смерть миллионов немногих нормальных людей, живущих в империи...

Алекс налил себе стакан сока, залпом осушил. Чуть помолчал, потом спросил:

— Значит, нам надо готовиться к приёму миллионов поселенцев?

— Сотен тысяч. Времени у нас максимум до конца года. И всех мы вывезти просто физически не успеем. Мощности верфей слишком малы. И развить их не сможем при всём желании. Максимум — это миллион. Ну а дальше — храни нас Господь.

— На бога надейся, но сам не плошай...

— Верно. Ничего экстраординарного или аврального не предпринимай. Пусть все работы идут по графику. Начнём суетиться или дёргаться — провалим вообще всё. Я вернусь через два месяца. И тогда всё решится...

Фон Лемберг обречённо кивнул в знак согласия...

— Подходим к базе. Передаю позывной.

Отрапортовал оператор связи. Несколько мгновений тишины, и снова голос связиста:

— Получен отклик. Просят швартоваться к четвёртому причалу.

— Исполняйте...

Чёткие, уверенные манёвры. Попыхивания бортовых дюз, наконец, касание, захват причальных механизмов. Почти неслышное гудение воздушных насосов, наполняющих атмосферой шлюз. Неслышно разошлись в стороны створки люка, и Макс оказался на пирсе. Его встречали. Чуть смущённо улыбающаяся Блэки в обтягивающем тело коротком, до середины бёдер, платье. Ольсен шагнул вперёд, обнял её, прижав к себе, вдохнул такой приятный тонкий запах. Потом отпустил. Она едва заметно покраснела, а мужчина весело произнёс:

— Здравствуй, милая. Я, собственно говоря, за тобой.

На её лице появилось удивление:

— Зачем?

— Помнишь, я обещал пригласить тебя в гости?

Женщина кивнула, потом сообразила, расцвела счастливой улыбкой:

— Значит, ты не сердишься?

— Совершенно. Наоборот, даже благодарен. Так как? Пойдём собирать вещи?

— М-м-м... Даже не знаю... Впрочем...

Обернулась к сопровождающим её двум охранникам, что, впрочем, являлось лишь проформой:

— Позовите ко мне Рассмунсена...

...Быстро металась по своим покоям, торопливо укладывая небольшой чемодан и время от времени задавая вопросы:

— У вас сейчас какое время года?

— Прилетим как раз в середине лета.

— Значит, можно купаться?

— Да, разумеется.

— И загорать?

— Конечно!

...Макс не обманывал. В местном июле температура поднималась до тридцати пяти и выше. Но вот душно не было. Звякнул сигнал вызова, и в покои вошёл плотный мужчина лет сорока:

— Госпожа?

— О, Бьёрн! Как раз вовремя. Я тут улетаю в отпуск. На...

Вопросительно взглянула на Макса, тот повторил:

— Месяца два с половиной. Может, чуть меньше или больше.

— Да. Справишься?

— Без проблем, госпожа. Можете отдохнуть и подольше.

— Там видно будет.

Блэки бросила лукавый взгляд на Ольсена из-под пушистых ресниц, не прекращая шарить по шкафу.

— Инструкции простые. Всё, как всегда.

Рассмунсен внимательно взглянул на Макса, спокойно сидящего на стуле и посматривающего на гибкую фигурку с явным удовольствием, чуть расслабился. В это время женщина закончила упаковку вещей, облегчённо вздохнула:

— Ф-фу... Я готова. Идём?

Ольсен торопливо вскочил, подхватил лёгкий чемоданчик. Чуть согнул руку в локте, за которую молодая женщина тут же ухватилась.

— Всё, Бьорн. Улетаю. Так что смотри за хозяйством. Веди дела. Я вернусь...

Они вошли в корабль, Блэки с удовольствием взглянула на стоящих у шлюза вахтенных. Макс сделал незаметный жест за спиной, и провёл её дальше по коридору. Вскоре они оказались в его каюте. Мужчина поставил её чемоданчик в шкаф, а женщина осмотрелась:

— Хм... Вроде в прошлый раз твоя каюта была меньших размеров?

Ольсен улыбнулся:

— Была. Ради тебя я постарался её увеличить...

Места на линейном охотнике хватало, и он, не мудрствуя лукаво, попросил соединить ему две свободные рядом каюты и его в одну. Так что теперь его помещение состояло из трёх комнат, чётко разделённых по назначению: спальня, столовая и салон-гостиная. Булькнул динамик:

— Командир?

— Отходим. Курс домой.

— Начинаем стартовую процедуру...

...Бьорн Рассмунсен, очень дальний, но, тем не менее, родственник Блэки, с недоумением вертел в руках кристалл памяти, который ему всучил в руки один из членов команды громадного корабля, на котором улетела племянница. Что ещё за инструкции она ему передала, и когда только успела сделать запись? Может, заранее? Сунул устройство в приёмник компьютера, включил воспроизведение. Короткий фон загрузки, и вместо родственницы на экране появился тот самый Макс, с которым улетела племяшка:

— Не дёргайся и не переживай. Эта запись сделана на всякий случай. Если за время отсутствия Блэки начнутся нехорошие дела — собирай всех, кого можешь, у себя. Одновременно запусти маяк в гиперпространство. Здесь имеются все частоты и позывные. И — держитесь, пока не придёт помощь. Ты уж извини, но я не хочу подвергать женщину, которая мне не безразлична, никакой опасности. И — удачи вам всем.

Монитор потух, и Бьорн задумался — определённо этот Ольсен что-то знает, или догадывается. Впрочем, не его дело. Если что начнётся — то может и придётся воспользоваться этим кристаллом. Но вообще он привык рассчитывать лишь на себя и Братство...

...Охотник разгонялся привычно быстро, набирая скорость для гиперперехода. Блэки и Макс стояли вместе на верхней палубе, глядя на обзорный экран и любуясь на смещение звёзд. Вспыхнула воронка, и вот уже галерея озарилась багровыми всполохами смещённого пространства. Женщина вздохнула — для непривычного взгляда картина была жутковатой. Чуть сильнее прижалась к мужчине, инстинктивно ища защиты. Макс ласково погладил её по предплечью ладонью, успокаивая.

— Кошмар.

— Разве ты раньше такого не видела?

Она отрицательно покачала головой, чуть слышно ответила:

— Нет. На круизных лайнерах я не летала. А на других кораблях такого нет.

— А я привык. Уже столько раз мотался. И ты не бойся. Здесь только с виду страшно. Ничего особенного. Вон те плотные скопления, вроде тумана или облаков — планетные системы. А чистое пространство между ними — пустота. Метеориты и астероиды в гипер проникнуть не могут. Так что...

Повёл свободной рукой:

— Тут практически безопасно.

Блэки заглянула ему в лицо:

— А выйти отсюда можно везде?

— Нет. Есть области, где создание воронки перехода невозможно. Это места с плотным скоплением массы небесных тел, вроде сверхгигантов. Или гравитационные течения, ещё — чёрные дыры. Таких мест немало. Но наш корабль очень мощный, хотя и мы тоже не способны выйти из гиперпространства всюду, где нам захочется. Это законы физики, и не людям их отменять...

Женщина поёжилась, потом тихо произнесла:

— Пойдём отсюда. Как то не по себе, когда знаешь, что почти месяц придётся плыть по этому кровавому киселю...

...В его каюте Блэки успокоилась. Тому немало поспособствовал необыкновенно вкусный ужин. К его концу она раскраснелась, шутила и смеялась, хотя было заметно, что это нервное. Впрочем, вскоре после распития кофе и сладкого она прошла в душ, откуда после долгого плескания продефилировала в крошечной прозрачной ночной сорочке в спальню, и оттуда донёсся её голосок:

— Ты там не особо задерживайся, хорошо?..

... — Словно медовый месяц...

— Да.

— Ты какие-нибудь другие слова знаешь, кроме 'да', 'угу', 'ммм...'

— Конечно. Милая, дорогая, любимая...

Она уткнулась ему в плечо. Прижалась, забрасывая свою ногу ему на бёдра, счастливо вздохнула, потёршись аккуратным носиком о плечо... И... Почти мгновенно провалилась в спокойный ровный сон, с блуждающей счастливой улыбкой на губах...

...— Боже, какая прелесть!

Блэки даже подалась вперёд в кресле мобиля, когда на горизонте показался замок её мужчины. И верно — тот был красив своей псевдодревней мощью. Зубчатые стены, высокие башни, раскидистые деревья рощи вокруг. И — суровая красота круглых сопок, поросших могучими деревьями, очень похожими на земные ели, такими же пирамидальными, с крохотными иголками. На улице было солнечно. Впрочем, летом в этих широтах солнышко практически не заходило, бродя по кругу. Полярный день во всей его красе. И — бесконечное море, ставшее в честь лета не серо-свинцовым, а скорее тёмно — синим. Едва ли не фиолетовым, в своей вечной величественности... Мобиль плавно зарулил на площадку, двигатели смолкли, и пара оказалась на каменных плитах пола. Позади осталась высадка, встреча с фон Лембергом, которому Макс представил свою спутницу. И, кажется, молодая женщина ему понравилась. Во всяком случае, компаньон вёл себя радушно. Словом, три свободных, по традиции дня у них были... Внутри жилого дома Блэки тоже понравилось. Даже очень. Особенно её поразил камин, в америке почти не встречающийся. А тут — настоящее живое пламя, в которое можно смотреть хоть целую вечность, ощущая, как в тебе просыпается нечто непонятное... Да и всё остальное устройство дома тоже пришлось ей по душе. Целый день они вместе с Максом бродили по окрестностям замка, просто гуляя, наслаждаясь отдыхом и своим обществом. Потому что утром мужчина должен был лететь за сыном, который закончил первый курс военной Академии. Блэки была спокойна и весела, её радовало всё: и журчащий по поросшим зеленью камням прозрачный ручей, и плотная зелёная трава, в которой тонули ноги. Крохотные белые цветочки, украшающие тоненькие молоденькие ёлочки, и длинные пучки лишайников. Макс и сам не подозревал, что вокруг замка так красиво. Да ещё и рядом красивая женщина, которой он, как надеялся, тоже не равнодушен. Единственное, что по-настоящему беспокоило Ольсена — уживутся ли она и Майкл вместе? Найдут ли общий язык? Примут ли друг друга? Но это выяснится уже совсем скоро... Впрочем, все его опасения оказались напрасными. И Блэки, и Майкл буквально прилипли друг к другу, едва лишь крохотная фигурка в чёрном мундирчике вышла из ворот учебного заведения, возле которого уже с самого раннего утра собралась целая толпа родителей. И больше уже не расставались, придясь друг другу по душе. Так что счастливому отцу оставалось только радоваться, что его избранница и сын сразу нашли общий язык. Впрочем, парнишка тосковал по матери, которой у него не было. А Блэки... Материнский инстинкт заложен в каждой настоящей женщине, и всю свою ещё нерастраченную нежность и любовь она перенесла на мальчика-сироту, тем более, что спустя положенное время Макс погрузился в работу по управлению колонией полностью, возвращаясь в замок лишь поздно вечером, да на редкие выходные. О возвращении женщины восвояси, на станцию, через две вначале запланированные недели речи уже не шло: Блэки торжественно объявила, что пока Майкл не отправится назад после окончания каникул, она останется с ними. Поскольку, по её словам, двух таких мужчин ни в коем случае нельзя оставлять одних, без присмотра. Так что всё разрешилось к обоюдному удовольствию и согласию. Только вот спустя месяц молодая женщина стала посматривать на Макса как то странновато, но их отношения приобрели лишь большую пылкость. Почти перед самым отлётом он взял её с собой на верфи, где должна была состоятся торжественная церемония спуска со стапелей нового типа военного корабля — второго линейного штурмовика. Этот корабль был почти в три раза больше стандартного уже для колонии охотника. Увиденное поразило Блэки до глубины души — она никак не ожидал увидеть огромные подземные заводы, заполненные тысячами рабочих дроидов, которые суетились над каркасами заложенных гигантов. Вспышки молекулярной сварки, великанских размеров ванны с растворами, в которых выращивались монокристаллы, длинные светлые залы, в которых помаргивали огоньками оптические компьютеры. Большие лаборатории, полные работающих в них людей, лаборатории. Словом, это говорило о том, что внизу — не обычная сельскохозяйственная колония, которых сотни в обжитых мирах, а настоящий промышленный центр. Таких и в империи, в Европе, и у других государств было раз-два, и обчёлся... Заструилось марево магнитных полей, защищающих людей, собравшихся на торжественное мероприятие. Сверху, над поверхностью прозрачного купола застыл весь Флот колонистов — восемь громадных транспортов, четыре линейных охотника, один гигант, точная копия находящегося сейчас на верфи монстра. Величественная картина, внушающая уважение. Блэки смотрела вокруг, чуть приоткрыв ротик от удивления, впрочем, ещё на нём светилась и гордость за своего мужчину... Алекс вышел вперёд, положил руку на переносной пульт, поданный ему, и громко произнёс ритуальную фразу, усиленную мощными динамиками вокруг и переданную вниз, на планету: