— Ну? — нетерпеливо спросил он, пытаясь скрутить неудобный скафандр в более плотный узел. Но тот всё выскальзывал. Я у забрал мальчишки костюм призрака.

— Что — ну?

— Я же видел: ты сканировал его. Он настоящий или подосланный?

Значит, Мартина тоже беспокоит Элих? Тоже боится, что происходящее с участием взрослого призрака — спектакль?

— Настоящий.

— А почему он такой слабый? Как-то не представляю, чтобы призрак был таким.

— Правильно, что не представляешь. Просто Элих — тот самый парень, которого пробил Карл. Помнишь, тогда, в вертолёте? Карл был слишком на взводе — и пробил Элиха основательно. Я залатал ему ментальную рану, но парень-то без внутренних сил остался. Кто же знал, что события так развернутся и я не успею помочь ему?

— Значит, его нам не капитан подсунул, — с облегчением сказал мальчишка.

— Что — тоже было подозрение?

— Было, — подтвердил Мартин и насторожённо вгляделся в меня. — Брис, ты что-то вычитал у него. Что именно?

— Ты так легко меня читаешь?

— Нет. Просто там, где у тебя информация про Элиха, присутствует что-то вроде тумана. А у тебя такое бывает, когда ты чего-то недоговариваешь.

— Чёрт, чёрт, чёрт, — пробормотал я. — Мартин, да от тебя ничего не утаишь, оказывается. Придётся ставить личную, от Мартина, защиту.

— Брис, хорош темнить. Что там, у Элиха?

— Возможно, парень не думает, что для нас это важно. Поэтому лучше спросить у него самого. Догоним?

Мы прибавили шагу и нагнали взрослого призрака и Кэвина, который его сторожил. Элих шёл, задумавшись, и не сразу понял, что слева от него ещё двое.

— Элих, — буднично сказал я. — Позволь задать тебе один вопрос. А то со всей этой суматохой мы как-то всё не успеваем уточнить.

— Спрашивай, — сказал призрак. Он всё так же задумчиво повернул ко мне голову, небольшие тёмные глаза вопросительно смотрели на меня.

— Сколько на Сциллу высадилось призраков, не считая тех, что на вертолёте?

— Во второй группе тоже семеро, а что?

У мальчишек дыхание перехватило.

24.

О взорвавшемся вертолёте Элих ещё не знал. Но говорил искренне. И что-то его мучило, хотя он и старался выглядеть бывалым солдатом, привычным к любым ситуациям. На спор: он размышлял о том, что сделал Бертон. С ним самим.

Пока он не заметил, что мы ускоряем шаг, я спросил его:

— Почему капитан оставил тебя с нами?

— Отработанный материал, — так же спокойно ответил он, хотя его поле здорово вспыхнуло на миг — и погасло. Задавленные силой воли эмоции буквально стемнели, будто он вылил на них ведро воды. Силён. — Я попал в сеть сим-вормов — из такого обычно не вытаскивают. Невозможно.

— Он имеет в виду разведчиков сим-вормов, — сухо пояснил Мартин. — Если сеть обволакивает человека, то это смертельно. — И добавил, невесёло пошутив: — Так что перед нами уже не человек, а настоящий призрак.

Элих недоумённо взглянул на него. До него, кажется, только сейчас начало доходить, что он жив. Идиотская ситуация для человека, твёрдо усвоившего параметры, при которых он обязательно должен быть мёртв. Ладно, сейчас не до того. Стемнело. Если мне и Кэвину вечерний сумрак до лампочки, то слышащим тяжеловато быстро идти по мелкохолмистой местности, тем более что Мартин явно снова взялся прослушивать пространство.

— Катер далеко? — спросил я, присматриваясь к земле под ногами.

— Скоро будет. Сим-вормы от вертолёта идут за нами быстро, но их мало. Те, что от полигона, дальше, но у них разведчиков больше. Догонят быстро.

— Элих! — позвал я. — Пока время есть... Где сейчас эта группа? Вторая?

— Не знаю. — Отвечая, призрак выглядел привычно рассеянным, всё таким же задумчивым, но энергополе потемнело — уплотнилось. С чего это он закрылся?

— В каком смысле — не знаю? Экипаж-то у вас один был.

— Капитан Бертон говорил с ними отдельно, по командным каналам связи.

Остановившись, я огляделся. Холмики, еле видные в темноте. Далеко-далеко слева чёрная полоса — Мёртвый лес. Справа — постепенное густеющий горизонт: приближаются разведчики сим-вормов.

— Так. Ждём здесь. И отдыхаем. — И обернулся к Элиху, который рассматривал приметную полуразрушенную ветром скалу, метрах в пятидесяти от нас. Дождавшись, когда он снова взглянет на меня, я от души врезал ему в висок.

Будучи довольно накачанным, призрак не грохнулся сразу, а пошатнулся. Даже шажок назад успел сделать, инстинктивно пытаясь не свалиться. Только запрокинул голову, закатив глаза, как я крепко вцепился в его плечо и в куртку на животе. В два рывка поймав его, уже осторожно уложил безнадёжно обмякшее тяжёлое тело на землю — без сознания. Всмотрелся в лицо: расслабленное, слегка с горечью; скулы враз обострились, как у голодного... Голодный... Глядя на взрослого призрака, сам не заметил, как участилось собственное дыхание. Пацаны-то мои — с коих пор не емши-то?.. После чего взял себя в руки, расстегнул Элиху бронежилет и задрал кверху свитер. Поднял глаза на остолбеневшего Мартина и велел ему:

— Садись с ним и слушай. Что хочешь делай и как хочешь, но я должен знать, где сейчас находится вторая группа.

Сначала ошеломлённый, Мартин всё же без вопросов пристроился рядом с Элихом: одна рука — на солнечное сплетение, вторая — на лоб призрака.

Я тоже сел и приказал уже насторожённому Кэвину:

— Быстро садись напротив. Не знаю, что далее нас ждёт, но энергии у тебя маловато.

Мальчишка сел в "лотос" напротив меня — с какой-то опаской. Смутно подумалось: чего боится? Ведь совсем недавно он готов был пойти на настоящее убийство, а теперь?

Но вскоре он успокоился и сосредоточился на работе с менталом. Не спрашивая, можно ли, он полностью вошёл в процесс. Появись сейчас какая-нибудь опасность — не успеет среагировать. Это Кэвин на меня надеется. Доверяет. Ладно. Пусть. Мне бы сейчас тоже не мешало по-настоящему, но... Времени, как всегда, кот наплакал...

Не поднимая глаз, Мартин монотонно, не отрываясь от прослушивания, сказал:

— Ты изменился.

— Я говорил об этом.

— Нет. Я о другом. Ты стал очень жёстким. Даже в ментале.

— Одно изменение тянет за собой другое.

Мальчишка с сомнением покачал лохматой головой. Но опять промолчал. Как выяснилось — думал, формулируя объяснение:

— Раньше ты бы не подумал ударить человека, да ещё так сильно, чтобы вытащить из него информацию.

— Раньше не мог подумать тот Брис, которым я был. Сейчас во мне слились две личности. И в каждой новой ситуации проявляется кто-то из них. Юноша Брис всё-таки был очень скор на решения — причём на радикальные... Но мы отвлеклись. Что ты узнал?

— Капитан Бертон и впрямь решил пожертвовать Элихом, — доложил Мартин. — Но он очень сомневался. Ты произвёл на него впечатление. Бертон повесил на Элиха ментальный маячок. На всякий случай. И передал ментальные параметры маячка капитану второй группы — Бьорну. Эта группа идёт к платформе.

— Зачем?

Лицо мальчишки судорожно скривилось. Кажется, происходящее раз за разом заставляет его ломаться эмоционально. Плохо. Очень плохо.

— Они должны разложить вокруг платформы ментальные приманки для сим-вормов. Если ты не придёшь и не сдашься. И не только ты. Теперь призраки хотят забрать со Сциллы всех: Карла, тебя и нас.

"Нас" — надо полагать, детей-призраков.

Сохраняя бесстрастную морду, я прикидывал: может, попросить Таис увести народ с платформы, пока до места не добрались призраки Бьорна? Смысла нет — уводить. Твари, благодаря той же Сцилле, мобильны так, что догонят переселенцев, едва только учуяв в пространстве движение живых. Среди переселенцев нет настолько сильных, чтобы защищаться в полной мере, как следует. Платформа защищена заранее, а если даже на новом месте сразу натягивать защиту — всё равно просто не успеем.

Значит, надо придумать что-нибудь очень простое. И убийственное.

Мартин вздохнул, глядя на меня.

— Что?

— Доминик спрашивает, где сажать катер.

— Скажи ему — я переговорю с Карлом. Нечего Доминику энергетически тратиться на связь со мной.

Полутёмное пространство справа стало бездонно чёрным, когда слева послышалось постепенно нарастающее мощное гудение. Я склонился над обморочным Элихом, бесконтактно поколдовал над "изломанным" участком поля вокруг ушиба, и парень пришёл в себя. Неплохо, между прочим, пришёл: едва глаза очистились от полубессознательной мути и сфокусировались на мне, призрак мгновенно выкинул вперёд кулак. Но ведь он только приходил в себя... Тычок пальцем под ключицу — онемевшая рука упала, и он снова расслабился на земле.

— Больше никаких неожиданностей не будет, — заверил я его. — Просто когда ты в сознании, ты сильно закрываешься — и нельзя вытащить информацию, о которой ты не знаешь, но которой обладаешь. Вставай, помогу.

Взявшись за ладонь его здоровой руки, я рывком поставил его на ноги. Правда, встав, Элих выдернул ладонь из моей руки. Мартин поднялся сам, нахохленный и сумрачный. От него ко мне скользнуло что-то трудноразличимое, похожее на неприязнь. Скользнуло и пропало... Ладно, поговорим, когда всё закончится. Может, это и к лучшему, что сейчас он не принимает меня.

"Карл. — Я отчётливо представил себе лицо призрака. — Мы здесь. Можешь сориентироваться и сесть по линии личной связи?"

"Может, получится. Сейчас откорректирую курс. Ага, вот теперь связь лучше. Ты не слишком много используешь ментала для связи?"

"Всё нормально. Пока беру не свою энергию — Сциллы".

"Понял. Визуально засёк. Готовы подняться на борт?"

"Готовы".

Несмотря на густой рокот, космический катер появился перед нами не так оглушительно грохоча, как ожидалось. Терпимо. Он непроницаемо-тёмной тучей завис на секунды, укрыв нас всех в своей чёрной тени, а затем опустился — боком, не касаясь поверхности земли. Ещё на спуске открылась дверца. В проёме появился Карл, за его спиной виднелись обеспокоенные Доминик и Вестар.

— Прыгайте!

Я подтолкнул в спину замешкавшегося было Элиха. Но, когда ему навстречу потянулись руки — помочь запрыгнуть, он не сомневался. Мальчишки прыгали, хватаясь за руки помощи, не скрывая радости при виде ребят. Я сжал тёплую ладонь Вестара и, поднатужившись, буквально взлетел вовнутрь.

Ребята радостно орали, будто не чаяли увидеться снова, лупили по спинам и по плечам охающих, прогибающихся под ударами мальчишек. Кажется, Элиха столь бурная встреча поразила. Он жался в сторону, в уголок потемней, где его и обнаружил Карл. Он приподнял бровь и спросил, глядя в упор на призрака, но спрашивая — меня:

— Это — что?

Элих глянул на него исподлобья.

— Это тот счастливчик, которого ты отметил, — весело сказал я.

— Счастливчик? — хмыкнул Карл, дотошно осматривая нежданного гостя.

— Э... Вертолёт взорвался. Этот — единственный из призраков — выжил.

"Единственный выживший" изумлённо воззрился на меня.

— Вертолёт?.. — почти прошептал он. Рука судорожно схватилась за пульсар, висевший на поясе. — Взорвался?

— Какая у нас, призраков, правильная реакция на любые случаи жизни, — снисходительно сказал Карл, чуть не с умилением глядя на пульсар, уже очутившийся в руке призрака. — И как зовут этого счастливчика?

— Элих, — после короткого молчания представился призрак. Он стоял так напряжённо и так судорожно вздрагивала его рука, сжимающая пульсар, что некоторое время я боялся, как бы он с перепугу не пустил его всё-таки в ход.

Господи, как же я рад видеть ребят! Громадный, но невесомый в движении Доминик; высоченный, по-змеиному гибкий Вестар; насмешливый и уверенный Карл, который то и дело, как ни странно, пытается посмеиваться, и тут же с болезненным хмыканьем хватается за плечо — и сразу ясно, что его задело именно здесь, но только задело; тощий, подтянутый Данияр, на секунду выглянувший из рубки улыбнуться нам; внешне расслабленный до безмятежности Сташек — внутренне сосредоточенный; и темноволосый, тренированный, как гимнаст, Никас — к чьей радости примешивается тёмное облачко тревоги. И с его-то тревоги сразу и кольнуло: шестеро! Где Ролан, что с ним? Как он?

Словно угадав мои мысли, а может считав, Карл кивнул:

— Этих покормят, а ты не хочешь к Ролану? В стабильном состоянии его держит Таис. Но лечить на расстоянии не может. Залатаешь его?

— Попробую.

Элих уставился на меня. Чему удивился, интересно?

— Пошли, пацаны, — сказал Вестар и персонально обратился к призраку-новичку: — Элих, ты, наверное, тоже голоден? Пошли. У нас, конечно, в основном консервы, но в приличном состоянии. Так что — может, и не совсем вкусно, но сытно.

Как ни странно, но Элих пошёл с ними, уже растерянно оглядываясь на меня. Что — в незнакомом обществе тяжелей, чем со мной, пусть и непредсказуемым? Точно. Призрак повернулся к мальчишкам и ускорил шаг, чтобы догнать их... Я попробовал представить: а если меня вот так — запихнуть в общество незнакомых громил, которых я сам только недавно собирался убить? А может, и убивал? И которые об этом знают? Хм... Неуютно.

— Брис, ты идёшь? Нет? — позвал Карл.

Он провёл меня полутёмными коридорами в небольшой отсек, расспрашивая по дороге обо всём случившемся. Я коротко пересказал события, произошедшие до этого момента, и вошёл к Ролану. Тот безвольно лежал на узкой койке, с впившимися в его тело проводами поддерживающих систем. Наверное, Карл оборудование присоединил.

— Всё, что нашли на катере, — сказал Карл. — Ролан до сих пор без сознания, но это даже лучше — без движения. Можешь что-нибудь сделать?

Я присел на край койки, вглядываясь в серое лицо Ролана. Та-ак... Если Карлу и Сташеку досталось от выстрелов из пульсаров, то Ролану здорово не повезло. Его задело ментальными нитями. Энергополе с него слезало, как обгоревшая на солнце кожа. Ошметьями. Я видел вокруг его тела паутинные сети, не позволяющие остаткам поля уйти навсегда. Таис. Держит. Сильно — причём. Даже на расстоянии.

— Помощь нужна? — шёпотом спросил Карл. Он знал, что Ролан не услышит, но всё же не мог по-другому.

— Тебе лучше вообще выйти, — покачал я головой.

— Ладно. Позовёшь, когда закончишь, — системы уберу.

Карл перешагнул порог отсека и закрыл дверь. Я встал в изголовье Ролана. Опустил руки, настраиваясь на ментальную волну лежащего. Ощутил сразу две — самого лежащего и ту, враждебную, которая как раз и разрушала его защитное поле. Расслабил плечи. Растворился в пространстве, вытягивая из него всю мощь, которую только мог отыскать. Вошёл "в резонанс" с дышащими остатками поля Ролана.

"Брис, — прошептала Таис, уловив медленное вторжение в границы созданного ею искусственного поля вокруг Ролана. — Ты здесь?"

"Здесь. Осторожно выходи из информационного поля, начиная с головы. Я сейчас перехвачу и начну работу по восстановлению. Всё поняла?"

"Да. Начинаю выход".

"Готов к перехвату".

Паутинные сети заколебались, истончаясь и исчезая. Не шевелясь, я принялся создавать собственный рисунок таких же сетей, обволакивая ими неподвижное тело.

"Вышла".

"Понял".

Катер, как маленькая песчинка, как лёгкий пепел, плывёт в пространстве Сциллы, в ночном свежем воздухе, наполненном чистой энергией. Магнит. Маленький, но сильный магнит, собирающий, выбирающий энергию. Я. Почему-то вспоминается что-то странное: человек, бегущий — держа какие-то длинные полосы ткани, полыхающие огнём, и не просто бегущий, но играющий ими. Он бежит под странную синкопирующую музыку, взмахивая этими огненными полосами. И да — странная ассоциация, наверное, вызванная представлением о катере, как о пепельном лоскуте. Тесное пространство отсека расширяется, стены пропадают, открывая безграничный космос. Единственным материальным предметом остаётся тело, будто провисшее в воздухе. И оно звучит той самой атональной, синкопирующей музыкой. Прислушиваясь к музыке во мне, настраиваясь на мой ритм. Сети на теле лежащего переливаются бегающим разноцветьем, наливаются силой и энергией.