— Может, ее потолок зачаровал? — хихикнул болтавшийся неподалеку Зигфрид. — Может, она гипнозу поддается? Эй, Агатка, давай я на тебе гипнотические сеансы буду проводить!

— Ну, уснула, подумаешь, — пробормотала Агата.

— Тогда и я спал, — сказал Димитров, с трудом всовывая в ботинки большие ноги — развязывать шнурки он ленился. — И знаешь, что во сне видел? Тебя.

— Ой, нашему Огневику приснился эротический сон! — восхитилась Стефи. Димитров продолжил, не обращая на нее внимания:

— Ты вся светилась — изнутри тебя шел свет. Белый свет.

Он глядел на нее исподлобья. Агата, не найдя, что ответить, повернулась и пошла от них по коридору. Терла заледеневшие пальцы. Пальцы были прежними — длинными, плотными. Непрозрачными. Не шел из них никакой белый свет... Ни за что не пойдет больше на эти занятия! Не нужно ей такое расслабление! И воспоминания никакие не нужны. Ни об обидах.

Ни о магии.

Звонить Келдышу не пришлось — сам появился. Причем там, где Агата его теперь совсем не ожидала увидеть: на преподавательской кафедре. Сначала Антон долго и нудно пыхтел на тему, что важно определиться со специализацией как можно раньше, а посему школа приглашала и будет приглашать специалистов из различных магических областей, которые ознакомят учеников... Под его мерно журчащую речь Агата задремывала над 'Толкованием сновидений'. Никак не удавалось совместить эти самые толкования с собственными снами — по ним получалось, что она обеспокоена то судьбами своих детей, то заключением выгодного контракта... Как вообще можно заучить сны или как-то их систематизировать?

— ...Келдыш, — услышала она и резко выпрямилась, чудом избежав обычного тычка от Стефи. Директор пропускал к кафедре мужчину, одетого во все черное. Аудитория зашевелилась, взбадриваясь — особенно ее девичья ее часть.

— Это он?! — возбужденно шептала Стефи. Глаза ее горели.

— Угу, — пробормотала Агата, пригибаясь обратно к парте. Взгляд Келдыша скользнул по ученикам. Как бы она не пряталась, он ее наверняка видел — профессиональным взглядом преподавателя. Или Ловца.

— Помаши ему! — приказала Стефи.

— С ума сошла?

— Тогда я помашу! — Агата вовремя перехватила ее руку, и Стефи радостно захихикала. — Испугалась! Испугалась!

Келдыш заговорил, и на них тут же шикнули — очень удивительно для интерната. Агата уперлась подбородком в поставленные друг на друга кулаки. Келдыш рассказывал о расследовании преступлений, совершенных при помощи магии: все тем же звучным уверенным голосом, с юмором... Если закрыть глаза, покажется — она опять в школе, и учитель вот-вот спросит: 'Вы что, уснули, Мортимер?'

— Ты что, уснула? — прошипела Стефи. Агате все-таки досталось от ее локтя. — Ты почему не сказала, что он преподает в Академии?

— Не знала, — буркнула та, потирая бок.

— Интересно, а с какого курса специализация? Я бы к нему пошла!

— Пошла бы работать в полицию? — не поверила Агата. Последними стефиными планами было открытие сети салонов красоты 'Ведьмины чары' (название менялось в зависимости от погоды).

— Дурочка! При чем тут полиция? Это же просто мечта — иметь такого научного руководителя!

— Мечта идиота, — пробормотала Агата. Саша на втором ряду поднял руку и попросил рассказать о каком-то знаменитом 'Погоднике'. Келдыш засмеялся.

— Об этом персонаже можно говорить до бесконечности, а время у нас ограничено! На выходе лежат буклеты и брошюры. Через неделю — День Открытых Дверей в Академии. Милости прошу.

Агата увернулась от локтя Стефи. Еще пару лет попрактиковаться — и обойдешься вообще без синяков.

— Пойдем сходим?

— Подумаю, — уклончиво сказала Агата.

— Ой, чего там думать? Поздороваешься?

Келдыш поднимался по ступеням, то и дело останавливаясь, чтобы ответить на вопросы. Агата поглядела, мотнула головой:

— Нет. Мы... потом.

— Да чего — 'потом'! — возмутилась Стефи. — Гляди, наши овчарки его уже пасут, а ты тут в углу жмешься! Пошли!

И, вцепившись в руку Агаты, потащила ее за собой, точно игрушечный грузовик на веревочке. Они вылетели на Келдыша как раз когда он поравнялся с их рядом.

— Здравствуйте! — выпалила Стефи.

— Здравствуйте, — Келдыш вежливо посторонился, пропуская девушек. Стефи, заворачивая шею, заглядывала ему в глаза:

— Вы так интересно рассказываете!

— Спасибо, вы очень добры.

Агата смотрела прямо перед собой, но слышала веселье в его голосе. Интересно, над кем он потешается — над заигрывающей с ним Стефи или помидорно-красной Агатой?

— Мы с подругой обязательно придем к вам в Академию! — заверяла его Стефи. — Обязательно, правда, Агата?

Она свирепо дернула агатину руку.

— Ой! Постараемся, — промямлила та.

— Я в восхищении, — серьезно заверил Келдыш. Агата покосилась. Он смотрел прямо на нее смеющимися глазами. Стефи, стоящая между ними, вертела головой.

— А у Агаты к вам несколько вопросов!

Агата едва не пнула ее в лодыжку.

— Пусть встанет в очередь! — сказал кто-то громко. Келдыш обернулся, поднимая руки.

— Извините, но остальные вопросы в пятницу! А вы, Мор... м-м-м... не проводите меня немного?

Стефи ткнула ее острым пальцем в бок. Прошипела:

— Пошла! Быстро!

— До свидания, — сказал Келдыш всем. Агата пошла с ним рядом. Услышала за спиной разочарованный гомон и чей-то тихий свист. Келдыш сказал:

— Как видите, преподавательская карьера все не дает мне покоя!

— Вы преподаете в Академии?

— Пригласили в этом году руководителем практики.

Несколько шагов в молчании.

— Вы действительно заинтересовались этой специализацией? — спросил Келдыш нейтральным тоном.

— Нет, это все Стефи! — сердито отозвалась Агата.

— Да. Я заметил. Энергичная девушка.

А заметил он, что Стефи заинтересовалась вовсе не его специализацией? Уж очень трудно не заметить... Агата вдруг развеселилась.

— Знаете, вас надо засылать повсюду, как рекламного агента! Успех — у женщин точно — обеспечен!

— Я польщен, — Келдыш открыл перед ней дверь, и Агата автоматически вышла вместе с ним на крыльцо. Остановилась, моргая на яркое солнце.

— Придете на День Открытых Дверей?

— Ну-у... не знаю.

Келдыш хмыкнул.

— А сумеете отбиться, если Стефи будет очень настаивать?

— Не уверена, — созналась Агата.

— Приходите-приходите. Я тогда смогу распустить перед вами все свои перья... На самом деле нам надо поговорить.

Агата встревожилась.

— Что-то случилось?

— С вами и с вашей бабушкой — ничего.

— А с кем тогда? С вами?

Келдыш похлопал раскрытой ладонью по перилам крыльца.

— Со мной все в порядке. И со всеми, кого вы знаете — тоже. Неужели глагол 'поговорить' звучит так угрожающе?

— Да, когда вы его произносите, — честно сказала Агата.

Келдыш кашлянул.

— Да? Тогда попробуем по-другому. Не хотите прийти ко мне в гости?

Агата заморгала. Ее вранье начинало трансформироваться в правду... частичную, конечно. Келдыш посоветовал насмешливо:

— Не стоит так глубокомысленно задумываться! Это ведь не свидание.

— А ваша...

— Что?

Агата сделала неопределенный жест.

— ...эта Ирина... не будет против?

— С какой стати? — Келдыш равнодушно пожал плечами. — И, кроме того — мы не живем вместе, если вы это имеете в виду. Я заеду за вами после ужина. Да?

— А мой... ну, охранник?

— Мы не обязаны облегчать ему жизнь. Пойдет за вами, если так полагается.

Агата все колебалась. Игорь поднял руку:

— Торжественно клянусь, что верну вас в интернат до полуночи! Согласны?

Агата засмеялась.

— Согласна!

Стефи накинулась на нее коршуном:

— Ну что?

— Встречаемся после ужина.

— Куда пойдете?

— К нему домой, — честно сообщила Агата.

— У-у-у... Ночевать-то придешь?

— Он обещал привезти меня до ночи. А я должна... ну, как-то отпрашиваться у воспитательницы?

— И как ты себе это представляешь? 'А можно пойти на вечерок в гости к красивому парню?'. Сдурела! Нужен пропуск, подписанный директором. Он может его организовать?

— Он — может.

— Круто! Что оденешь? У тебя есть сексуальное белье, а не эти детсадовские трусята?

— Стефи...

— Ничего не Стефи! И одень что-нибудь поэротичней, чего ты опять натягиваешь эту майку?

— Ну, Стефи!

— Придумала! Я дам тебе свой черный топик, если ты потом все расскажешь в подробностях!

— Ни за что! — от души заявила Агата.

— Ни за что не расскажешь или ни за что не оденешь?

— Ни то, ни другое!

— Ну возьми хоть мою помаду! Дай я тебе глаза по-нормальному накрашу!

Агата вырвалась, отстояв свою майку и джинсы, но зато накрашенная и снабженная кучей советов от профессорши Стефи. Уже оформленный пропуск ('вольную' — назвала его Стефи) Келдыш предъявил охраннику на воротах.

— Теперь вижу, что вы, как всякая нормальная девушка, умеете опаздывать на полчаса, — он открыл перед Агатой дверь машины.

Агата в изнеможении рухнула на сиденье.

— Это все Стефи! Она думает, у нас с вами свидание!

— А вы, конечно, не поддерживаете ее в этом наивном заблуждении? — осведомился Келдыш.

— Я... э-э-э... — Агата поспешно завертела головой, высматривая телохранителя. — Глядите, охранник тоже заводит свою машину!

Келдыш глянул в зеркало заднего вида.

— Подумайте, какая неожиданность!

Усмешка в голосе — заметил, что она перевела разговор. А что бы он сказал, если б узнал, что она наговорила про их отношения? Вернее, не наговорила, но не отрицала вообще этих самых отношений... Ужас-ужас!

Они ехали по вечерним улицам, и Агата заметила, что Келдыш все чаще и чаще поглядывает на нее. Вернее, на симпатичный кулончик на ее шее.

— Могу я спросить, Мортимер, с какой целью вы надели такое украшение?

— А?

— Ваш кулон.

Агата растерянно потрогала камешек. Что за глупый вопрос — для чего украшение? Чтобы украшать, конечно.

— Это мне Стефи дала.

— А она сообщила, для чего его носят?

— Сказала, на счастье.

Келдыш хмыкнул:

— Ну, в общем и целом, на счастье, да... — он повернул налево. — Если сформулировать точнее, это — приворотный амулет.

— Я ее убью! — Агата из всей силы рванула кулон. Хлипкая цепочка порвалась. Агата, зажав амулет в руке, озиралась, не зная, куда его деть.

— Суньте пока в 'бардачок', — посоветовал Келдыш. — Вряд ли моя машина воспылает к вам нежной страстью.

Агата захлопнула 'бардачок', и уставилась в окно. Щеки и уши у нее пылали. Ну, Стефи, ну, погоди!

— Ну вот, — сокрушенно заметил Келдыш, — я и порадоваться не успел, что вы хотели меня приворожить... Такой удар по мужскому самолюбию!

— Я...

— Приехали, Мортимер.

— А, ты уже здесь, — сказал Келдыш безо всякой радости в голосе. Повернулся, легонько подталкивая Агату вперед. — Агата, это Борис. Борис, это Агата. Я сейчас.

Алиса, это пудинг, подумала Агата. Мужчина, сидевший в полумраке гостиной, поднялся и оказался просто огромным. Глаза его мерцали, словно отражали пламя несуществующих свеч.

— Добрый вечер, — вежливо сказал он. — Может, вы уже присядете, девушка? Наш общий приятель обещал сейчас вернуться.

Агата прошла и осторожно села в глубокое кресло напротив. Крах всех стефиных фантазий! Ну просто никакой надежды на любовное свидание... Борис смотрел на нее очень внимательно.

— Так это вы?

— Что — я?

— Его задумка?

— Какая еще задумка?

Борис прикрыл рот большой ладонью, сказав сквозь нее:

— Мне лучше заткнуться. Похоже, я ошибся.

— А в чем ошиблись? — сумрачно спросила Агата. Конечно, можно было догадаться, что она понадобилась Келдышу не потому, что он по ней соскучился. Если бы соскучился — уже раз двадцать мог бы увидеться. Ему опять чего-то от нее надо... Ему — и вот этому... его приятелю. Большому, но как будто тающему в полумраке глубокого кресла. С едва различимыми чертами лица в свете тусклого камина, но с горящими, как у кошки, глазами... Она и не заметила, как наклонилась вперед, вглядываясь в эти глаза.

Так их и застал хозяин: подавшихся друг к другу через столик между креслами; руки девочки вцепились в подлокотники, пальцы вампира крепко сплетены между колен. Келдыш недовольно поморщился. В его планы никак не входило, что приятель будет зачаровывать Мортимер.

— Познакомились? — спросил он громко. Агата вздрогнула, часто заморгала, вскинула глаза. К чему Игорь оказался совсем не готов — что она, словно в поисках защиты, крепко ухватится за его руку. Почти пожаловалась:

— Вы знаете... извините, но мне кажется, ваш друг какой-то...

— Ты знаешь, — одновременно заявил Борис, кивая на нее подбородком, — твоя девушка какая-то не такая...

К счастью, он не стал хватать хозяина за ручку, а то бы они точно разорвали его на половинки. Две очень неравные половинки. Келдыш хмыкнул, провел по волосам свободной рукой.

— Тогда познакомьтесь заново. Это мой друг Борис. Вампир.

— А? — Агата уставилась на Бориса. Тот приосанился, поворачиваясь в кресле — демонстрировал себя.

— Да, это я. Никогда раньше не встречала вампиров?

— Нет, — Агата рассматривала его с откровенным любопытством. — Я представляла вас другими. Знаете, такими... более роковыми.

— Да? Это как же? Красные глаза и клыки до подбородка?

— Ну, знаете, когда я первый раз увидела учителя Келдыша... — Агата снизу посмотрела на Игоря. — Он больше походил на вампира, чем вы.

Борис крякнул. Келдыш хмыкнул.

— А что? — удивилась Агата. — Всегда в черном, бледный. И такой... очень мрачный.

— Господи, Игорь, — задушено вопросил Борис, — ты зачем запугивал подростков?

— Запугаешь их чем-нибудь! А это, — Келдыш поднял руку Агаты, точно представлял победителя на боксерском ринге, — Агата Мортимер.

— Очень прия... — Борис застыл в полупривставании. К удовольствию Игоря, онемел он на гораздо большее время, чем Агата. Наконец осел обратно в кресло.

— Шутишь?!

— Да, это я, — скопировала его Агата, поворачивая голову в фас и в профиль.

— Неужели среди вас не ходит никаких слухов? — Келдыш присел на подлокотник агатиного кресла.

— Не таких, — Борис пожирал ее глазами. — Но... как?

— До недавнего времени младшая Мортимер не обладала никакой магией. Пока не выпустила ее из Котла.

— Так это ты сделала?!

Агата вытащила забытую ладонь из спокойных келдышевых пальцев и скрестила руки на груди. Сказала хмуро:

— Ну я.

— Ух ты! — с таким восторгом сказал Борис, что она сразу оттаяла. Слишком редко ею восхищаются... Агата из-под ресниц взглянула на Келдыша. Тот наблюдал за ними с полуулыбкой.

— Так получилось, — сказал он. — И вот теперь Мортимер — владелица магии, которой не владеет.

Вот обязательно надо было об этом говорить, сердито подумала Агата. Ей и так нелегко приходится, а тут он еще с вечными своими подколами... Келдыш кивнул.

— Совсем как твоя подопечная.

Борис внимательно разглядывал Агату.