— Мать твоя пробирка! Это и есть лаборатория? — свет зажёгся, и Лилит едва не вскочила на ноги, но вовремя вспомнила о низких потолках. — Тут целое здание, под землёй! Ты всё это сам сделал?! А тут что? Реактор?

— РИТЭГ, — буркнул Гедимин, не вдаваясь в подробности. Он дотянулся до ниш, которые сам вчера закрывал, — после него, похоже, никто в них не совался. Грубо разделённые части винтолёта были там, как и замазанная кровью ветошь, под которой их спрятали. Никто не прикасался и к горке пластин будущей брони — она стояла ровно, так, как Гедимин её оставил.

— Керамическая обшивка. Наиболее устойчива к таким реагентам, — сармат щёлкнул пальцем по крышке погреба. — Хотел вчера закончить её. Наверное, сегодня тоже не смогу. И винт погнулся...

— Как ты его разбирал одной рукой? — Лилит перевернула обе половины механизма вниз обшивкой и попыталась совместить их. — Винт легко выправить. А обшивка... Я что-то не понимаю, как она крепится.

— Сейчас, — Гедимин заглянул в погреб, опустил раненую руку так, чтобы поток холодного воздуха остудил её, и дотянулся до деталей, темнеющих под снегом. Никаких следов вторжения не было и там.

— Тут есть вода? — Лилит, плюнув на клок ветоши, оттирала с обшивки винтолёта кровь.

— В бочке. Кран снизу, — Гедимин кивнул на большую ёмкость в углу убежища. Ладонь, присыпанная снегом, болеть перестала; можно было забыть о ней и немного подумать о более сложных вещах. "Вчера Иджес не стал возвращаться. Может вернуться сегодня. Куда пристроить корабль?" — сармат с досадой щурился на потолок. "В барак? Отдать пилотам? Как надоели эти шпионские игры..."

В тишине убежища рокот двигателя ударил по ушам, и сармат развернулся всем телом, готовясь к новой стычке, но тут же опомнился. "Да, игры... Бессмысленное занятие. Не надо было вообще тащить кораблики в лабораторию. Ну ладно. Руку жалко, но мозги дороже. Хорошо, хоть теперь додумался..."

— Работает? — он закрыл погреб и подполз к Лилит. Отмытый винтолёт стоял на поддоне рядом с бочкой, и Лилит разглядывала пучок кабелей, что-то замышляя.

— У тебя где-то были электроды, — задумчиво сказала она. — Тут нужен нагрев...

— Оставь так, — сказал Гедимин, отбирая погнутый винт. — Тут есть ветошь. Помоги завернуть корабль так, чтобы ничего не торчало.

— Что, целиком понесёшь? — озадаченно мигнула Лилит. — Видно же будет.

— Пусть, — отмахнулся ремонтник. Он почти содрал с банки с распылителями крышку — но тут, задумавшись на полсекунды, закрыл её и вернул в подвал.

— В носу винтолёта есть полость. Засунь туда балластные капсулы, — попросил он. — Столько, сколько влезет.

Вытряхнув из карманов лишний фрил, Гедимин разложил по ним части новой брони. "Интересно — пусть наблюдает," — хмыкнул он про себя. "Надо — может позаимствовать. А я бы вообще не участвовал."

Выломанная задвижка потайного замка заскрежетала по верхней плите, и сармат поддел обломок и бросил в карман. С горы мусора посыпались обёртки и сухие ветки. Гедимин отряхнулся и пошёл к краю оврага. Лилит уже стояла там, прижимая к себе ком ветоши.

— Можно разобрать на три части. Так точно никто не разберётся. Собирать будем в глайдере, — вполголоса сказала она.

Гедимин покачал головой.

— Ничего не трогай.

Когда он с винтолётом в руках вышел на аэродром, рука ещё болела. Тряпка со снегом, которой Гедимин обернул ладонь, уже согрелась и даже частично высохла; шевелить пальцами по-прежнему было тяжело. На обочине, дожидаясь глайдера, стояли ремонтники; медицинский транспорт уже поднялся в воздух и должен был обогнать их. Иджес уже был здесь, стоял у стены, время от времени вздрагивая и оглядываясь. Увидев Гедимина, он шагнул в сторону и поднял руку, будто пытаясь прикрыться.

— Видел? — Гедимин показал ему распухшую ладонь. Сармата передёрнуло, он часто замигал и втянул в себя воздух.

— Доволен?

— Уран и торий... — выдохнул Торкват, глядя на порезы. — Иди к медикам. Никакая рана не должна так выглядеть. Чем тебя так?

— Спроси у него, — ремонтник указал на Иджеса, и тот снова втянул воздух, но так ничего и не сказал. — На руднике зайду.

— Смотри, — покачал головой Торкват, глядя то на Гедимина, то на Иджеса. — Сразу иди, как сойдёшь с глайдера. Что у тебя с собой?

— Винтолёт, — Гедимин повернулся к Иджесу. — Держи его. Мне одной рукой неудобно.

Сармат-северянин изумлённо мигнул. Он едва не выронил ком ветоши, в последний момент поймал его и прижал к груди.

— Гедимин, как так? Это был просто фрил... я подумал, ты придушишь меня прямо там! — пробормотал он, перекладывая ком в левую руку и протягивая правую к повреждённой ладони ремонтника. — Лезвие из фрила... Я не хотел тебя калечить!

— Ты мне скоро мину под матрас подложишь, — устало выдохнул Гедимин. — Оно того стоит? Вот эти мартышечьи развлечения...

Глайдер, притормозивший у обочины, загудел. Торкват стоял у кабины, глядя на двоих ремонтников, и растерянно качал головой. Гедимин, пожав плечами, шагнул в фургон. Ему было не по себе. "Странная мысль, но может сработать..."

— Винтолёт... — Иджес развернул было ветошь, но спохватился, покосился на Торквата и замотал корабль ещё туже. — Та самая "Игла"?

— Вчера он получил повреждения, — ровным голосом сказал Гедимин, показывая погнутый винт. — Везу его на ремонт... и доработку. Ты хотел знать, чем он будет отличаться в этом году?

Иджес мигнул и подался в сторону. "Он правда думает, что я могу напасть," — Гедимина передёрнуло. "Чем думает?!"

Глайдер замер на посадочной полосе, Гедимин, покачнувшись, взялся правой ладонью за поручень и стиснул зубы от боли.

— Очень хорошо, — пробормотал Торкват, глядя на него. — Иджес, веди его в медчасть. Там расскажешь, что и зачем ты сделал.

— Отнеси винтолёт в ангар, — попросил его Гедимин, выбираясь из фургона.

Медик, увидев его руку, изумлённо мигнул и позвал помощника. Распухшую ладонь долго вертели и ощупывали. Иджес, устроившийся у двери, смотрел на них немигающим взглядом.

— Никогда не видел такого на сарматах, — заметил один из них, доставая спринцовку. — Сделаем смывы, потом — анестетик, антибиотики и перевязка. Что в крови?

— Выше запястья — чисто, воспаление местное, — отозвался второй, отцепляя от руки Гедимина кровезаборник. — Сильный иммунитет. Чувствуешь жар, слабость?

Сармат качнул головой.

— Что там? — он покосился на руку. — Почему не затягивается?

— Грязь, — ответил медик, поворачивая порезанную ладонь набок. Жидкость, вытекающая из спринцовки, была обычной водой, но жгла рану, как кислота.

— Гниющие остатки, растительные или животные. Возможно, фекалии, — быстро просушив порез, медик щедро обрызгал его анестетиком. — Рассадник бактерий. Был бы ты человеком, пришлось бы резать руку. Без помощи пройдёт через три-четыре дня, но вы, механики, всегда торопитесь. Терпи, это антибиотик... Вот так. Вечером приходи на перевязку. Рукой ни за что не хватайся. Если я нигде не ошибся, завтра утром сможешь работать.

Последние фразы до Гедимина долетали, как сквозь туман. Он пристально смотрел на Иджеса. Тот болезненно щурился и старался не поднимать взгляд.

— Ил, — прошептал он, когда Гедимин с перевязанной рукой пошёл к двери. — На лезвии был сухой ил. Я не думал, что так выйдет!

— Так трудно удержаться и не лазить в мою лабораторию? — покосился на него ремонтник. — Не нравится мне всё это. Так делают макаки, а не сарматы.

— Я бы ничего не тронул, — мотнул головой Иджес. — Только посмотрел бы. Я не знал, что ты так ранен. Увидел кровь, когда уже поднялся. Я не мазал лезвие специально...

Торкват размеренно ходил вдоль верстака, засунув руки в карманы; когда в проёме открытых ворот показались Иджес и Гедимин, он остановился и повернулся к ним.

— Рука цела? — спросил он, разглядывая повязку "атомщика". — Это хорошо. Когда сможешь работать?

— Завтра утром, — отозвался Гедимин. Он смотрел за спину Торквата, на верстак — там лежал винтолёт, всё ещё замотанный в ветошь, но было заметно, что ком разворачивали и потом свернули небрежно.

— Очень хорошо, — кивнул Торкват. — Плановая проверка через пять дней, помнишь?

— Тут четырнадцать ремонтников, кроме меня, — Гедимин тяжело опустился на табурет рядом с верстаком и положил повреждённую ладонь на столешницу. "Трудно будет ни за что не хвататься. Особенно теперь, когда не болит."

— Ты понимаешь, что я на это отвечу, — сузил глаза Торкват. — Вы с Иджесом следили вдвоём за пятью шахтами. Не я, не оставшиеся двенадцать ремонтников.

— Мог бы и ты, — пожал плечами Гедимин. — В этом нет ничего сверхсложного.

Он развернул ветошь и осмотрел крепления винта. Вчера детали снимались в спешке и почти вслепую, но обошлось без серьёзных повреждений. "Можно работать," — довольно кивнул сармат, выкладывая на верстак элементы брони и недостающий винт. Двое ремонтников тихо подошли к нему и встали рядом.

— С этим винтолётом ты выступал в том году? — уточнил Торкват. — Я его запомнил. Довольно интересный складной корпус.

Иджес потянулся к деталям обшивки, но перехватил взгляд Гедимина и отдёрнул руку.

— Это и есть огнестойкая броня? Я видел её вчера, но решил, что это для... других экспериментов. Ты не повредишь руку, если будешь сейчас работать? Медик сказал тебе...

— Мне нужна помощь, — Гедимин поднялся из-за верстака и встал рядом, здоровой рукой доставая из кармана обрезок бумаги. Начерченная там схема была частичной, полную сармат рисовать не стал.

— Нужно выправить винт и закрепить обшивку. Моя рука бесполезна, — он недовольно сощурился. — Помоги надеть перчатку, Иджес. Тут нужен нагрев.

— Да, сейчас помогу, — закивал сармат, заглядывая в ящики с инструментами. — Значит, это — винтолёт, с которым ты выйдешь в этом году? И ты так просто принёс его сюда?!

— Это он. Можешь осмотреть его, как захочешь, — кивнул Гедимин, прилаживая левую руку к креплениям ремонтной перчатки. "Не очень удобно, но работать можно."

— Когда закончим с винтом, поможешь с обшивкой. Если ты не имел дела с подобными материалами, тебе это будет полезно, — он щёлкнул переключателем и почувствовал вдоль руки знакомый нагрев — перчатка была готова к работе.

— Но это... неправильно! — Иджес растерянно мигнул. — Это всё держится в тайне, иначе любой сможет повторить и стать победителем! Тут я и Торкват, а мы — механики других звеньев!

— Да я бы вообще отказался от участия, если бы знал, чем придётся заниматься, — сузил глаза Гедимин. — Ты вчера был не в себе, и больше я не хочу такого видеть. Хочешь повторить то, что я сделал, — действуй. Но с ума не сходи!

Горячий металл тихо шипел, скобы входили в пазы, пластины обшивки звенели, прикасаясь друг к другу. Она была похожа на рыбью чешую; Гедимин следил, чтобы края аккуратно заходили друг за друга, не оставляя зазоров. "Если всё правильно, она сложится по спирали," — думал он, прогревая очередную скобу. "Гореть там будет нечему."

29 июля 54 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Это оно? — спросил Линкен, подходя к Гедимину вплотную и плечом прикрывая его от посторонних глаз. За спиной ремонтника была глухая стена нефтеперегонного комбината; грузовой глайдер громыхал за углом, охрана столпилась вокруг, сердито перекрикиваясь.

— Смотри, — Гедимин взял с ладони пятисантиметровый цилиндр с выходящими из боков трубами. К некоторым из них крепились миниатюрные "манометры" и "температурные шкалы". Никакого порядка и осмысленности в их расположении не было. Смысл имели только два шпенька, прикрытые обручем с заклёпками, и второй обруч, маскирующий крышку с резьбой. Гедимин прижал пальцами заклёпки и провернул обруч, открывая миниатюрный тайник.

— Четыре с половиной грамма, семьдесят процентов обогащения. Забирай.

Линкен повернул вскрытую ёмкость к свету. Тёмно-серый цилиндр, залитый прозрачным фрилом, блеснул на солнце. Взрывник с присвистом втянул воздух и захлопнул крышку. Его пальцы дрожали.

— Четыре с половиной грамма... Этого достаточно? — он взглянул Гедимину в глаза, и тот увидел белое свечение радужки. — Или нет?

— Этого очень мало, — качнул головой ремонтник. — Это не взорвётся. Зато и не оставит лучевых ожогов.

— Когда-нибудь... — пробормотал Линкен, разворачиваясь к охранникам вокруг глайдера; ёмкость-тайник исчезла в его кулаке. — Когда-нибудь станет достаточно.

Гедимин тронул его за плечо — взрывник дёрнулся, повернулся к нему и растерянно мигнул.

— Всё тихо, — прошептал он, проводя пальцем по шраму на затылке. — Спасибо за... подарок.

Гедимин кивнул. На аэродроме объявили взлёт ремонтного глайдера, отправляющегося на Жёлтое озеро, и сармат вышел из переулка, выглядывая бригаду Торквата. Она собралась там же, где обычно, и Гедимин направился бы к ней, если бы его не схватил за плечо Линкен.

— Видишь?!

Грузовой глайдер, избавившись от огромного прицепа, выворачивал на взлётную полосу. Все ремонтники Ураниум-Сити собрались вокруг груза. Упаковка уже была вскрыта, и они стянули белый чехол; теперь можно было увидеть строение, сильно похожее на госпиталь, но вчетверо меньше, с серебристыми стенами и без окон. "Институт Вистара" — было пропечатано большими красными буквами чуть ниже округлой крыши. "Миниклонарий".

— Зря они отпустили глайдер, — подумал вслух Гедимин, прикидывая, как удобнее было бы подогнать тягач. — С чем это будут стыковать?

— С госпиталем, — Линкен больно ткнул ремонтника под рёбра, и тот удивлённо мигнул и повернулся к нему. — Это миниклонарий. Понимаешь?

— Они... будут делать... мелких сарматов прямо здесь?! — Гедимин недоверчиво посмотрел на него, потом — на здание. "Им мало девяноста тысяч поселенцев в Ураниум-Сити? Они не боятся, что клонарий захватят? Тупые макаки..."

С площади к госпиталю, расчищая себе путь гудками, пробирался тягач. Четверо "мирных служащих" в белых комбинезонах поверх бронежилетов шли рядом с ним, двое в тёмно-синем и с тяжёлыми бластерами — чуть позади, один ехал на тягаче. Увидев знакомую униформу, Гедимин сузил глаза и попятился в тень ремонтного ангара.

— Внимание! — загрохотало из динамиков. — Первого июля в Ураниум-Сити начинает работать миниклонарий. Он предназначен для воссоздания органов и тканей и будет оказывать помощь поселенцам, получившим тяжёлые травмы. Каждый, кто лишился конечностей или внутренних органов, с первого июля может записаться на клонирование и пересадку. Подробную инструкцию ждите вечером на странице проекта "Слияние". Хорошего дня!

"Вот как? Это очень полезная штука..." — Гедимин посмотрел на Линкена и увидел, что сармат разглядывает свои ладони. Ремонтник уже привык видеть его укороченные пальцы с недостающими фалангами и не сразу понял, в чём дело.

— Помощь? Мне бы помощь не помешала, — прошептал сармат-взрывник, разглядывая руки. — Было бы неплохо отрастить всё обратно. Жаль, что новый шунт мне не вживят.

...Новость заинтересовала если не всех, то многих; не успел ещё Гедимин подняться в информаторий, как каждый телекомп обступили сарматы. Хольгер помахал ему рукой из угла, и ремонтник подошёл, заметив в небольшой толпе Линкена и Кенена. Учётчик, заметив его, широко усмехнулся и потеснился, пропуская Гедимина в первый ряд.