Натренировавшись на перемещении заключённых, заодно приняла меры по защите инвестиций. Мне, конечно, побрякушки ни к чему. Но оставлять найденный клад в положении "приходите люди добрые, берите, что хотите", я считаю неразумным. А после того, как ребята "найдут" в старой могиле часть пропавших ценностей (снова зажмурилась от сияния очищенных Карлом камней), заинтересованные люди (а их будет много) составят тщательный хронометраж их прошлых действий. И выйдут на эту аллею. Сидели мы на лавочке втроём... Посидели, поболтали, и пошли в кабак, причём Карл нёс в руке толстую книгу. Сложить два и два вполне возможно. А, учитывая стоимость побрякушек,просто на всякий случай перекопали бы все места, по которым ребята ходили.
Отгоняю от себя саму собой напрашивающуюся мысль, что ребят и меня могут просто отправить в допросную. Ох! Надеюсь, волки́ не глупее меня и сообразят, что лучше оставить побрякушки на том месте, где они лежат. Не буди лихо, пока оно тихо... А, может, всё ещё обойдётся. У меня пока более актуальная проблема. Мой возлюбленный маньяк. Что-то его долго нет... И куда дели тело моей недавней соседки? Поискать разве?..
Растекаюсь ледяной волной. Не воды, а... скажем, жидкого азота. Эманации недавней смерти ещё "висят" в воздухе. А тела нет. Дальше... захватываю всё больше площади... Такое ощущение, что моя сила возросла... Ну да, чем больше я ею пользуюсь, тем её у меня больше. Накачиваю мышцы... Мои волонтёры... Точнее, призывники. Дальше, дальше... Может, тело переправляли порталом? Тогда мне будет проблематично его найти. Но что за скрежет и ругательства были наверху?..
Дотянулась до перемещённых лиц... Тех, которых когда-то давно превратили в сейфы. И запнулась. Им больно! Я должна была вспомнить! Должна! Тот, которого я подняла на аллее, говорил "мне тяжело, я не удержу...". Так ведь его подняли практически с места. А этих я тащила... Мне стыдно и страшно. По щекам стекают слёзы. Будучи сама сейчас беспомощной, я могу оценить, что они чувствовали.
Одёрнула себя. Это я на грани истерики от страха и надежды. Души "сейфов" остались на месте давнего убийства. Там, где их убивали ударами в спину те, кого они считали соратниками. Боль испытывают восстановленные тела. Опустилась на них прохладой, дарующей покой и забвение... На будущее, надо что-нибудь придумать. Нерационально причинять боль поднятым. Нерационально и опасно. Эмпат может учуять всплеск. И некромант тоже. Так что придётся изобрести какую-нибудь анестезию для зомби (три раза "Ха!"). При условии, что оно у меня будет, это самое будущее.
Голоса. Возмущённые. Прислушиваюсь слухом тигрицы.
— Вы об этом ещё пожалеете! Оба!
И... голос Мартина.
— Всё возможно. А сейчас покажите ход в подвал.
— А с чего ты взял, что здесь есть подвал?
Молчание. Переместилась в крыску и рванула наверх. У крыс свои ходы. Двери им без надобности. Забралась на выступ декоративной колонны, сижу, прислушиваюсь, принюхиваюсь.
— Прекрати, Сальваторе. Нам скрывать нечего, господин инспектор. — Пауза. — Бенедетто, проведи господ полицейских в подвал.
Ага, скрывать им нечего. Подвалы под всем домом, а этот, — глубже остальных. О нём могут просто "забыть". Что же делать-то?! На всякий случай, подогнала ещё крысок в помощь первой. Затаились, ждём.
Маньяка, значит, зовут Сальваторе. И? Что нам это даёт? Ничего. Я не маг, чтобы воспользоваться именем. О! шаги приближаются. Но... наверху. Сюда дороги нет. Точнее, её никто не собирается открывать. Бежим вверх. Пролезаем в вентиляционные отверстия, замаскированные деревянными панелями. Нас, крысок, семь штук. Или особей? Как правильно? Поскольку, они подняты, — то штук.
Господа полицейские во главе с Мартином осматривают подвал, освещённый магическими светильниками. Карл скучающе разглядывает стену. Шёрстка на моих спинках встала дыбом. Не нравится крыскам Карл. Что-то они чуют... Что-то неправильное. Но мне пока недосуг разбираться. Надо привлечь внимание Мартина. И я делаю единственно доступный мне шаг: вывожу крысок строем. Заставляю их пищать мелодию, услышанную в кабаке, где так недавно мы сидели, рассматривая найденное сокровище. Не найденное, — вычисленное!
На нас обращают внимание. А крыски делают перестроения: в ряд, в два ряда, и маршируют, старательно пища мелодию. Карл отвлёкся от созерцания стены. Мартин смотрит, ожидающе. И крыски двинулись к проходу на нижний уровень. Сели возле плиты. Ждём.
— Что за этой дверью?
— Там нет двери. Это стена.
Карл делает непонятный жест, с пальцев мага слетает сиреневое пламя и толстенная каменная плита абсолютно бесшумно поворачивается, открывая проход на лестницу, ведущую в мой подвал. Крыски рванули вниз. Спрятала их за колоннами. Вернулась в себя. Вовремя. Маньяк Сальваторе обогнал полицейских и накрыл меня плащом алого шёлка. Заботливый, аж зубы сводит. Зубы у меня, кстати, давно уже не болят, — ещё после первого оборота они полностью восстановились. Но я отвлеклась. Маньяк стоит рядом со мной и недовольно кривит губы. Мартин, остановившись в пяти шагах, приподнял левую бровь. Карл опять заскучал. Беспокоит он меня.
И вот тут я ощутила удар эмпатии. Сальваторе проецирует на меня сильнейшее желание выгнать назойливых полицейских, заявив, что у нас с ним такие любовные игры. Пришла в ужас. Он что? всем своим жертвам внушал любовь? Они кричали от боли и любили? Дааа, месье знает толк в извращениях. Карл скучающе смотрит на меня. Он... знает? От маньяка исходит недоумение и давление усиливается. Блин! Что же делать-то? Нельзя обнаруживать эмпатию. Одного эмпата вполне достаточно. Упаду-ка я в обморок, пожалуй. К счастью, это для меня проблемы не составляет. Натренировалась на Семинаре. Судорожный вздох... темнота.
Очнулась, ожидаемо, в своей постели. Собственно, хлопаясь в обморок, я и рассчитывала, что задержать меня у маньяка повода не найдётся. Слабенькая я, ага. Нуждаюсь в помощи целителя. Сиделку ко мне во всяком случае приставили. Или наблюдателя? Увидев, что я очнулась, эта дама шустро рванула из комнаты. Докладывать побежала? Прислушиваюсь... Знакомые шаги. Карл. Что ж, поговорить нам лучше не откладывая. Кажется, был такой фильм: "Я знаю, что ты знаешь, что я знаю". Или книга? Сейчас уже не вспомню. Всё-таки, наверное, фильм.
— Привет, Тигра. Как ты?
— Лучше, чем в подвале.
Обменялись репликами, смотрим друг на друга. Карлу смотреть вскоре надоело, щёлкнул пальцами, создавая табурет, уселся. Разговор будет долгий? Ах, да! Я же перепрятала клад. Дон Джованни обломился. Странно, что Карл ещё жив. Такой прокол обычно не прощают... Если, конечно, его совершил не член семьи. А так ли это нереально?
— Как тебя зовут по-настоящему? Карло? Или?..
Кривая усмешка и сузившиеся глаза... Но ответил:
— Джанкарло. Малыш Сальвио проговорился? Странно... Впрочем, к тебе он питает чувства.
— Я заметила. — И, не удержавшись, спрашиваю. — А к тем, предыдущим гостьям подвала? Чувства? Или где?
Индифферентное молчание. Хочется схватить за грудки и трясти, выкрикивая ругательства. Ведь он же видел, во что превратились девушки после близкого знакомства с... а кем, собственно, Карлу приходится маньяк? Брат? Кузен? Племянник? Или, наоборот, дядюшка? Кем?
— Таких, как "малыш Сальвио" в некоторых местностях моего мира держат на цепи, не выпуская к людям. Чтобы не позорили семью.
— Ты побыла на цепи меньше двух суток. Тебе понравилось?
Мягко касаюсь Карла. Невесомо. Это не я, это дуновение ветерка... Ему неприятен этот разговор. Он полностью осознаёт, что маньяка надо остановить, и не может. Эмпатия обезоруживает. Кидаюсь в омут с головой.
— Ты знаешь, что твой родственник воздействует на людей, вынуждая их "любить" его?
— Я-то знаю. А вот откуда это знаешь ты, Тигра?
— Дурацкий вопрос, Карл. Там, в подвале, когда вы с Мартином нашли меня, я почувствовала сильнейшее желание закричать, чтобы вы убирались вон, и не мешали нам любить друг друга.
— Что же тебе помешало?
— Обморок. А придя в себя, я проанализировала свои чувства и удивилась. Нетипичное для меня желание остаться в когтях убийцы. Прикованной к плите. Крики предыдущей гостьи были слышны очень хорошо. Я поняла, что ты ждал моего заявления. Уж очень скучающий был у тебя вид. Почему, Карл?
— Потому что он мой брат. Младший. От другого брака. Но тем не менее, — брат.
— Ты ушёл из дома. Как тебе удалось?
Карл потёр лицо ладонями... Собирается с мыслями? Придётся мне побыть в роли исповедницы.
— Я всё же маг, Тигра. Отец не удерживал меня, если ты об этом.
Не могу не удивиться. Конечно, от появления маньяка ни одна семья не застрахована, но...
— Почему дон Джованни не решил этот вопрос?
Карл смотрит на меня насмешливо улыбаясь.
— Каким образом? Убить своего ребёнка? Посадить на цепь? Каким образом решить этот вопрос?
— Найти целителя. Пусть не в этом мире. Есть очень сильные целители.
— Тигра... Ты думаешь отец не искал? Малыш здоров физически. А лечить душу, — тут нужен не целитель. Сил у него не хватит.
Вспомнила пересказ Амандой Евангелий. Одержимых бесами. Имя им легион. Карл прав, скорее всего. Тут нужен святой, как минимум. Или вообще, Господь. Который снова умрёт на кресте за Сальваторе. Но убиённым девушкам не легче оттого, что их убил душевнобольной.
— Ты ушёл из дома, пытаясь спастись от воздействия?
— Типа того.
Подумала, что так Карлу проще было заметать следы, оставленные братцем.
— В доме нет останков. Вызывали некроманта?
— Разумеется.
Молчим. Пытаюсь обдумать услышанное. Меня постараются убить. Слишком много знаю. Или несчастный случай? Карл за этим пришёл?
— А где Мартин?
— Март занят. На нём ещё и кроаш повис.
— Что это такое, кстати? Для чего он?
— Тебе не надо этого знать. К моему брату это отношения не имеет.
— Я перенесла клад в другое место.
— Ты осторожна, Тигра, я давно заметил.
— Просто жалко было, что мы столько искали, а его выкопают.
— Не расстраивайся. Я не говорил с отцом о кладе. Он ему не нужен. От этого золота одни хлопоты. Мы с Мартом решили не находить пока тот свёрток.
— Ты меня сегодня убивать будешь?
Карл закашлялся, негодующе посмотрев на меня. А что? Спросить нельзя?
— Почему я дол... Что за мысли, Тигра?!
Перефразировала цитату из "Бриллиантовой руки":
— Я слишком много знаю.
Карл рассмеялся.
— А кто ты, Тигра? И что ты знаешь такого, что может повредить Семье? Ты неглупая женщина, сама должна понимать...
Нндааа... Ведро ледяной воды на голову... Карл абсолютно прав. Я здесь никто и звать никак. И убивать меня ему не надо. Зачем пачкать руки? Братец справится. Но я пока, к счастью, не прикована. Надо принять меры. И ещё... я что-то упустила... Разговор... разговор о картах с кладом. Тигрица внутри меня рычит.
— Зачем ты лжёшь мне, Карл? Я поняла из ваших с Мартином разговоров, что вы беспризорничали вместе. А теперь ты прикрываешь серийного убийцу. Только потому, что он твой родственник.
Карл внимательно посмотрел на меня и начал говорить. Правду.
— У отца было достаточно проблем из-за меня. Я сбежал из дома, когда он женился вторично. Мне, пятилетнему, это казалось предательством памяти мамы. Мама умерла, когда мне было три года... Я действительно беспризорничал в компании с Мартом и прочими бездомными ребятами. А отцу приходилось отбиваться от желающих прибрать к рукам город. На том основании, что если дон не в состоянии держать в повиновении своего малолетнего сына, то ему и город не удержать. Отец ни разу не упрекнул меня за мой уход. А я всё время думаю: что было бы, если бы я не ушёл? Может быть, Сальвио не стал таким?
— Ты вернулся, когда выяснил кто стоит за убийствами девушек?
Карл передёрнул плечами:
— Обычные шлюхи.
— Они не заслужили такой смерти, Карл. Я не скажу, что никто не заслуживает, видела достаточно. Но эти девочки, — они не заслужили. Ты прикрывал брата магией?
— Сальвио сам в состоянии прикрыть себя магией. Он очень одарён магически. Ему просто надо напоминать...
— О необходимости "убрать за собой"?
— Именно. — Пауза. — Портал, перенёсший тебя в подвал, построил Сальвио.
Я, в общем, уже и сама сообразила.
— Он уже питался сегодня?
— Питался? Аааа... ты об этом. Не знаю. Малыш не каждый день убивает.
— Карл, я же была в том подвале. И разговаривала с предыдущей, кхм... гостьей. Малыш, как ты его называешь, убивает каждый день.
Карл, поднявшись, холодно посмотрел на меня.
— Пока Сальвио увлечён тобой, он не прикоснётся к другой женщине. Тебе удаётся лавировать между двумя его личностями. Продолжай в том же духе.
— Если другие семьи узнают о шалостях твоего братца, дон Джованни не сможет удержать город. Его уничтожат. Его и всех родственников. Во избежание.
— Скажи мне то, чего я не знаю, Тигра.
— Мартин не знал о вашем родстве. Но сложить два и два он в состоянии. Убьёшь друга детства?
— Зачем? Мы раскроем это дело.
— Найдёшь "козла отпущения"?
Карл удивился, а я одёрнула себя: в этом мире не знают Библии.
— Помоги мне встать.
— Тебе лучше демонстрировать слабость, Тигра. Безопаснее. Я позову сиделку.
Карл прав, конечно. Пока я "слабенькая", меня не заберут в подвал. А, может, сейчас срочно оборудуют другое помещение? Старое "засвечено". Надо принимать меры. Нужен "енот" из "семьи". Придётся прогуляться перед рассветом.
— Тигра, помнишь, что я говорил о каре за убийство при помощи некромантии? Ничего не изменилось.
— Я поняла, Карл. Спасибо, что навестил. Буду думать, как защитить себя без убийства при помощи некромантии.
— Ты умная женщина, я в тебя верю.
Карл насмешливо отсалютовал мне и вышел из комнаты. Вернулась сиделка. Принесла обед: крепкий бульон, цыплёнка, зелень, два ломтика ржаного хлеба, гусиный паштет, яблоко и стакан красного вина. Изобилие. Кто за это платит? Догадка мне не понравилась, но сделать пока ничего нельзя.
* * *
Поела и опять улеглась. Думаю, что делать. Придётся убирать маньяка самой. "Спасение утопающих дело рук самих утопающих." Вот только если я убью его самолично, за меня возьмётся Карл. С его возможностями мне не тягаться. Окажусь на костре. Или в канаве, в разобранном виде. Если дон Джованни решит рассчитаться за убийство сына. Вот, блин! Но... "не судите, да не судимы будете". Не хотелось бы мне когда-нибудь встать перед таким выбором: жизнь ребёнка, или... Нет. Судить дона Джованни я не могу. А Карл помогал отцу. Чувство вины один из самых мощных рычагов воздействия. Мне ли не знать!
Надо убирать малыша Сальвио чужими руками. Но сначала придётся постараться покинуть ряды "возлюбленных". Внешний вид сменить я не смогу. За пару часов не разъешься. Хотя... решить вопрос можно сменой ипостасей. Вряд ли маньяку понравится иметь дело с оборотнем. Точнее, с меняющей облик. В чём разница? Непонятно! Надо бы в зеркало на себя посмотреть. Я ещё не видела свою тигрицу. Сэ восхитился ею...
