Тигра. Не от мира сего. Семинар

Пролог

Глава 1. Повезло, или "Эй, ямщик, поворачивай к ..."

Глава 2. Блиц-крига не ждите, или "Никто не говорил, что будет легко..."

Глава 3. Мы вас тут угробим, или "Добро пожаловать в ад!"

Глава 4. Первый учебный день, или "Много будешь знать, — плохо будешь спать!"

Глава 5. Процесс пошёл, или "Тяжело в ученье, легко в бо... пыточной"

Глава 6. Проверка на прочность, или "Если друг оказался вдруг..."

Глава 7. Имя, определяющее судьбу, или "Вы ещё не нашли в себе зверя? Тогда мы идём к вам"

Глава 8. Договор о ненападении, или "... расслабься, и получи удовольствие..."

Глава 9. Зачётная работа, или "коготок увяз, — всей птичке пропасть"

Глава 10. Получение метки, или "...ведь мы этого достойны!"

Глава 11. Каникулы и подготовка к практике, или "Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец"

Глава 12. Первое задание, или "Палач мафии..."

Глава 13. Знакомство с Советником, или "Откуда ты взялся на мою голову..."

Глава 14. Помоги себе сама, или "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью..."

Глава 15. Прерванный ритуал, или "Не виноватая я..."

Глава 16. Продолжение занятий, или "Некромантия для чайников..."

Глава 17. И снова практика, и снова мафия, или "Как хорошо быть некромантом..."

Глава 18. Что подарить тебе, не знаю... или "За сбычу мечт..."

Глава 19. Автономное плавание, или "привет, друзья, а вот и я..."

Глава 20. А не помочь ли вам в расследовании, или "...в подворотне нас ждёт маньяк..."

Глава 21. Мелочь на карманные расходы, или "По следам "золотого обоза"

Глава 22. Чёрные археологи, или "бриллиантовый блеск манил... " и толкал на неблаговидные поступки"

Глава 23. В гостях у Джека-Потрошителя, или "о маньяках и не только"

Глава 24. Сломать стереотип, или "я не такая, я жду трамвая"

Глава 25. Верить нельзя никому, или "Свои в овраге лошадь доедают..."

Глава 26. Палки в колёса большой политики, или "Нет тела, нет дела"

Глава 27. А маньяка мы разъясним, или "смена караула"

Глава 28. Как в метро, или "Нет входа и выхода нет"

Глава 29. Больше стакана выше рта, или "хотели, как лучше, получилось, как всегда"

Глава 30. Ликвидация безграмотности, или "...от забора, и до обеда"

Глава 31. Шаг в неизвестность, или "Уроки выживания на местности".

Глава 32. Страсти по-Шекспиру, или "Внимательно ознакомьтесь со своим экземпляром договора".

Глава 33. Вернись, я всё прощу, или "Оскорбление смывается кровью".

Эпилог

Эпиграф:

Пролог

Вот уже много лет меня зовут Тигра. Своё настоящее имя, — не употребляю с момента "попадания". Суеверие? Возможно. Но пока моё имя принадлежит только мне, я ощущаю себя "защищённой" — "в мире сём, но не от мира сего".

Узорная тень от листьев шевелится на странице, перелистываемой маленькой женской рукой. Терраса залита лучами солнца, аромат цветов сливается с запахами моря и степи, неподалёку слышится весёлый детский смех и радостно-кровожадные вопли. Дети в саду играют в "колдунчики".

Тяжёлый вздох, и лобастая чёрная голова, размерами не уступающая бычьей, укладывается на край мраморного ложа. Багровые глаза с ядовито-зелёными, опалесцирующими зрачками смотрят на хозяйку, в задумчивости листающую толстую тетрадь. Слово "ежедневник" огромный зверь знает. Ему частенько приходится отыскивать для хозяйки эту странную игрушку, а потом скучать, ожидая, пока она наиграется перелистыванием страниц.

Глава 1. Повезло, или "Эй, ямщик, поворачивай к ..."

Я родилась в рубашке. Наверное поэтому мне "везёт". Сегодня прождала автобус на холодном апрельском ветру, и решила идти домой пешком. В конце концов, ещё светло, и короткой дорогой идти не страшно. Уговариваю себя, преодолевая летний ужас, когда вот также решила спрямить дорогу, и нарвалась на стаю собак.

Нарвалась, это, конечно, сильно сказано. Задержалась на работе, и возвращалась домой уже в первом часу ночи. Пошла через территорию районной больницы. Дорожки там заасфальтированы, можно срезать угол и сэкономить минут десять времени. Уже подходила к выходу на свою улицу, как услышала предупреждающее рычание. Ну, не рычание, а такой лёгкий "взрык". Собак было несколько, все крупные. Днём они бегают поодиночке, а в темноте, оказывается, — сбиваются в стаю. Сразу поняла, что чувствует кошка, распушившая шерсть дыбом. Кожу закололо как тонкими иголочками. Все волоски распрямились, наверное. Медленно повернулась, и, очень спокойно, пошла обратно. В голове была только одна мысль "не бежать, ни в коем случае, не бежать..." Собаки не обгоняя, но и не отставая, безо всякой угрозы, шли за мной. Невдалеке слышались, чьи-то причитания, потом до меня дошло, что это я в голос повторяю: "Господи.., Господи..." Только одно слово всю дорогу до выхода с территории. Пошла длинной дорогой. К счастью, собаки за забор не вышли. А я вошла в квартиру, и минут десять переодевалась, застывая на одном месте, держа снятую с себя вещь, пока не пришла в себя. Такого первобытного ужаса мне до этого не приходилось испытывать никогда.

Но сегодня ещё светло, люди ходят, значит, и я спокойно пройду. Ещё подумалось, может, всё-таки, подождать, — ведь придёт же когда-нибудь этот автобус... Но, после сорока минут ожидания, продрогла, и решила плюнуть на автобус, и идти пешком, пока совсем не застыла.

Как раз на том же месте, где я летом наткнулась на собак, это и случилось. Может, собаки меня предостерегали той ночью? Может, они чуют "провал"? Теперь уже не узнаешь.

Я споткнулась на ровном месте, и, падая, успела только руки выставить перед собой, ещё подумала: "Перчатки испорчу об асфальт, но лучше перчатки, чем лицо". Кожей ладоней и коленей ощутила полированный камень... И вырубилась, успев подумать: "Я же была одетая, как же..."

Пришла в себя, когда меня ощупывали со всех сторон, поворачивая, как куклу. Очнулась не от этого, а от звука незнакомой речи. Нечеловеческой речи. Почему нечеловеческой? Потому что так могли бы говорить волки, собаки, хищные кошки, человеческое горло такие звуки сможет издавать только после тренировки. А речь, ну... членораздельная. Причём, действия, проводимые с моим уже не бесчувственным телом, напомнили медосмотр, и попутные комментарии для записи в медицинской карте.

Открываю глаза. Прямо на меня смотрит монстр. С оскаленными клыками, когтями, острыми ушами, и светящимися ярко жёлтыми глазами... Короче, почти весь набор из фильмов ужасов. Рядом ещё один, вполне себе гуманоидный, то есть первый — тоже гуманоидный, но второй — более человекообразный. Если не считать алых глазок с тёмно-пурпурными вертикальными зрачками. Таращу глаза — моргать страшно. Вдруг, пока я моргну, они нападут? В голове каша, мысли скачут, как блохи. Некоторые вроде бы даже подкованные. Голова от их прыжков нестерпимо болит. Монстр протягивает когтистые руки к моей голове. Стараюсь не дёргаться, чтобы шею раньше времени не свернули. Уж больно реалистичный кошмар. То ли я головой ударилась сильно, то ли у меня приход от лекарств. Не водятся у нас такие монстры вне киностудий и маскарадов.

Руки легко касаются висков, и головная боль проходит. Урраа! Милый монстр!!! Шарахается от меня, как от сумасшедшей. Странная реакция, я вроде бы вслух ничего не говорила. Но, может быть, биополя не сочетаются, или что там ещё... Похоже, это не кошмар. Бояться перестаю, — страх отупляет, а тупость выживанию не способствует. Да и бесполезно. Что я со своими ручонками могу противопоставить когтям и клыкам? Ничего. Разве что, метко плеваться, уповая на то, что моя слюна для них ядовитой окажется? Да и угрозы я пока от них не ощущаю, даже головную боль снял целитель клыкастый. И что мне теперь делать? Ох, давно я фантастику читала! Интересно, это инопланетный корабль, или мне начинать вспоминать технологию производства стали вкупе со стратегическим планированием... Попаданцы, вроде бы, все либо промышленность поднимают, либо управлять учат тёмных аборигенов, либо красоты неземной, и ума соответствующего, — глубокого, то есть... А то и вовсе — морпехи, или десантники, или диверсанты — отличники боевой и политической подготовки... Ёрничаю мысленно, чтобы не начать подвывать от страха. Державу позорить не хочется... А в глубине подсознания, — где-то очень глубоко, — радостное "наконец-то приключение"! И слава Богу, что не как в Колдовском мире, когда Саймон Трегарт сразу в бой вступил. Я-то не полковник разведки, и оружия у меня при себе нет. Даже одежды не осталось. И полковник Трегарт всё-таки добровольно уселся на Сидж Перилос, чтобы шагнуть в наиболее подходящий для него мир. А меня никто не спрашивал хочу ли я переместиться. Как говорили умные венецианцы: "Перемены нужны лишь тем, кому нечего терять".

Со мной пытаются говорить. Делаю соответствующее заключение из того, что второй, который с алыми глазками, медленно повторяет короткую фразу, обращаясь ко мне. Причём на разных языках, судя по всему. Нндаа, не пришельцы. Значит я, — кто? Попаданка. Алоглазый замолчал, видимо впав в отчаяние от моей необразованности. Хотела руками развести, потом подумала: кто их знает, что здесь этот жест может значить... Лучше сесть, попытавшись прикрыться. Сами, блин, одеты, и обуты. И, слава Богу! Что бы я делала, если бы они были раздеты, и разуты, опасаюсь предположить. Но жестов лучше не делать, и не улыбаться. А то вдруг решат, что я угрожаю, или, не дай Бог, заигрываю...

Смотрит на меня, требовательно. "Ну что ты смотришь, синими... ах, простите, алыми брызгами..."? Наверное, надо что-нибудь сказать. Может, парни хотя бы приблизительно язык определят.

— Вы не скажете, как пройти в библиотеку? — Мысленно отрекомендовала себя, как Вицына в фильме — "идиотка!", — но... ничего другого в голову не пришло.

Впали в задумчивость. Как там, у Высоцкого: "...он сделал ход с Е два на Е четыре, что-то мне знакомое, так-так..." Пусть думают, пока попытаюсь определить уровни свободы. Своей, разумеется. Начинаю усаживаться на кушетке. Голова слегка кружится, Монстр подхватывает меня под спинку, помогая усесться. Уже легче. Ещё бы прикрыться чем-нибудь... Блин, стрижка короткая! Знала бы, отрастила до колен косу. Впрочем, она у меня и в школе только до зад... простите, линии бёдер дорастала. Ну, хоть сидя, можно было бы прикрыться. Кручу эти мысли дурацкие, абсолютно бездумно глядя на Монстра с Алоглазиком. Ребята забеспокоились, Алоглазый вышел, а Монстр подошёл к стене, сделал сдвигающий жест, и, вуаля! — стена сдвинулась, открывая шкаф с полками, забитыми какими-то упаковками. Монстр достал одну, порывшись на предпоследней полке, и протянул мне.

Интересно, что там? Шебуршу похрустывающей обёрткой, похоже, сделанной из сушёных листьев... Открыть не получается. Монстр смотрит, не помогая. Тест на сообразительность? Я для них обезьянка? Вопросы "для кого это — для них" оставляю "до выяснения". Растерзала-таки упаковку, внутри — балахон из небелёной ткани, по форме — мешок с прорезями для головы и рук, затягивающийся шнурком у ворота. Не стала возмущаться фасоном, быстренько напялила на себя. Мешок до середины икр... Эта длина, кажется, называлась "миди". Полдень, то есть. Уффф! Как мало нужно для счастья! Ещё бы поесть. Хотя... можно отравиться, если лопать всё, что никто и не предлагает.

Монстр наблюдает. Ну и пусть! Пальцами расчёсываюсь. Интересно, зеркала у них есть, или где?

Входит Алоглазый, а с ним... человек?!! Уже и не знаю... Высокий, худощавый мужчина, на вид — лет тридцати пяти. Черноволосый, зеленоглазый. Красивый. Черты лица резкие, даже хищные. Движения... ахх! Была бы Снегурочкой, уже растаяла бы!

Теперь меня начинает тестировать человек (пока, условно, обозначу его так). Сосредоточился, сконцентрировал на мне своё внимание — я даже поёжилась — и начал говорить. Голос приятный... Столько счастья кому-то... Увы, не мне!

Несколько фраз, точнее, наверное, одна и та же, но на разных языках. Ничего похожего на то, что когда-либо слышала дома. Но, хотя бы, человеческие языки. Значит можно с оптимизмом смотреть в будущее. Человеческий язык выучить можно. Из услышанных мною фраз не было ни одной, которую я не смогла бы при определённом старании повторить.

— Похвальный энтузиазм. Там в твоём мире все такие?

Смотрю на "человека" раскрыв глаза. Он "говорит" в моей голове, причём, — по-русски. Блин, телепат?! И успел язык выучить за ту минуту, что смотрел на меня? Делааа... Хорошо хоть военная тайна никого не интересует. Матчасть я не учила, так что хреново было бы мне...

— Хватит засорять мне мозги своим мусором!!! Если ты думаешь, что мне приятно общаться с тупоумной самкой, — ты ошибаешься!

— Ууу, какой нервный мужик пошёл... В твоём мире все такие?

— Ты заслужила наказание. Не терплю фамильярности.

— Мне бить себя в грудь со словами "Mea culpa, mea maxima culpa"? Или сразу харакири сделать?

— Стоп! Языка этого ты не знаешь. Но это язык твоего мира?

— Да. Только на нём сейчас мало кто говорит. В основном, учёные, юристы, медики, священнослужители...

— Столько лишних слов... Самка, ограничься простыми ответами. Я подберу для тебя программу изучения всеобщего языка. Раз уж мы нашли язык твоего мира, то обучить тебя — дело времени. Учитывая здешние условия, — очень недолгого.

Мужчина смотрит на меня, улыбаясь приятственно. Не нравится мне этот белозубый оскал. Начинаю ощущать лёгкий дискомфорт... Беспокойство, перерастающее в страх. Страх, сводящий внутренности..., ужас..., всё сильнее, нарастает по экспоненте... Хочется свернуться клубочком, подвывая от безысходности.

Это — только внушение! К счастью, я не поддаюсь гипнозу. Психотерапевты прекращали воздействие после первой попытки. Хотя, если бы попался кто-нибудь уровня Вольфа Мессинга... Надо отвлечься. Как хорошо, что в своё время читала "Дюну" Фрэнка Герберта. Вспомнила "литанию против страха", разработанную Бене Джессерит: "Я не буду бояться. Страх убивает разум. Страх — это малая смерть, несущая забвение. Я смотрю в лицо моему страху, я дам ему овладеть мною и пройти сквозь меня. И когда он пройдёт, я обернусь и посмотрю на тропу страха. Там, где прошёл страх, не остаётся ничего. Там, где прошёл страх, остаюсь только я."

Мессинг местного разлива смотрит удивлённо, и... усиливает давление. Монстр издаёт протестующий (надеюсь) возглас, но тут уже, видимо, дело принципа. И Монстр с Алоглазым выходят из комнаты. А мне тоже шлея под хвост попала! Прекращаю самовнушение, начинаю защищаться, как в школе, абстрагируясь от воспитательного процесса. По принципу: "в одно ухо влетело, в другое — вылетело". Я — вакуум. Впрочем, мои учителя-гуманитарии, в большинстве своём, с этим согласились бы.

Вот же сволочь! Сколько в нём силы этой! А мне что делать, если я ни разу не телепат?! Опять, по Высоцкому: "...мне же неумение поможет. Этот Шифер ни за что не сможет, угадать, чем буду я ходить..." Собираю в себя страх, любезно направленный мне моим будущим учителем-лингвистом, пропитываюсь им вся, как губка, концентрирую его, добавив свои сегодняшние впечатления (во мне сейчас столько злости, что страха я не ощущаю. Вероятно, с меня можно рисовать картину "не загоняйте крысу в угол"), и мысленно "выталкивая из себя" выплёскиваю всё это на телепата. Алаверды, так сказать.

Нндаа. Иллюстрация к крылатой фразе: "за что боролись, на то и напоролись". Лежит, сердечный, свернувшись в позе зародыша... Стонет тихо. Блин, зря я это сделала! Кто теперь меня будет языкам учить, если у телепата от страха съедет крыша. А, нет, очнулся. Смотрит вполне сознательно. И зло. Не нравится мне взгляд этот.

— Эмпат. Ну надо же! Придётся подкорректировать твоё обучение. Ты знаешь, ...хотя откуда тебе! Таких как ты стараются уничтожить. Так что не позволяй обнаружить свои способности.

— Благодарю за совет, ты очень добр ко мне. С чего бы только? Я прямо вся в непонятках.

— Учитывая, что тебя ожидает в дальнейшем, я не хотел бы, чтобы ты умерла так быстро. Это слишком легко и неинтересно.

— А что меня ожидает? — Блин, умеет же напугать, Мессинг!

— Для начала, — обучение всеобщему языку и улучшение твоих физических параметров. Здоровье, выносливость, и так далее. Твоя мантра против страха мне понравилась. Она тебе пригодится. Надеюсь, ты протянешь подольше. Сегодня — отдых. Сейчас тебя проводят в трапезную, потом, в твою комнату. Постарайся выспаться. За сто пятьдесят дней ты должна набраться сил, научиться прятать свои способности, и выучить универсальную схему общения.

— Ага. Как только ты объяснишь, что это такое, сразу же и займусь.

Блеснул глазами, но не ответил. Худо дело. Вернулся Монстр, вместе с Алоглазым. Телепат (буду звать его Мессинг) вышел, а меня вежливо выпроводили в коридор, провели в обширный холл, со странным орнаментом на полу, и встали со мной в центр. Блин, это же пентаграмма! Ёлки зелёные! Куда нас попали!

Перенесло нас в такой же точно холл. Двери другие, а так бы и не поняла, что мы уже перенеслись. Здорово, блин! Монстр тронул меня за локоть, и показал на дверь прямо по курсу. Надо учить этот долбанный всеобщий язык. Молча, я тут с ума сойду. Проходим в "трапезную", — ресторан, он и в Африке ресторан. Меня усаживают за столик, и уходят. И что дальше? Сижу. Жду.

Открываются двери, входит ещё одна троица. Девушку усаживают за столик, и уходят. Девчонка в ступоре. Хотела к ней подойти, не успела, привели ещё четверых девочек. Всех усаживают поодиночке. Ладно, подождём. Короче, минут за двадцать заполнили весь зал. Тридцать три девчонки, если со мной считать. Последней завели в зал чёрненькую улыбающуюся землянку. Я не знаю, как я это сразу поняла, но едва она открыла рот, стало ясно — афроамериканка. Вот так, с порога, помахать рукой, и объявить: "Hi, my name is Amanda! How are you?" Стало теплее на душе. Всё таки правы были фантасты. На Земле мы можем делить место под солнцем, а во внешнем мире, в окружении чужих — мы, практически, родственники. Это как земляки в армии. Помахала ей рукой.

— Does anyone here speak English? — А в ответ тишина...

Остальные девочки только похожи на землянок, но, если рядом поставить, отличаются. Кто-то больше, кто-то меньше, но землянок среди них нет. Возможно и людей тоже. Хотя, кого можно считать человеком — вопрос спорный. WASP — уже давно "не катит". А в Советской Империи — никогда и не котировался.

Как жаль, что я не говорю по английски! Понимаю с пятого на десятое часто употребляющиеся фразы, а говорить... В школе учила немецкий, из него, впрочем, помню только "Ich verstehe nicht". И это при общепризнанных способностях к иностранным языкам! Нндаа! Лень раньше меня родилась, как говорила моя бабуля. Стыдно, девушка!

— Habla español? Parla italiano? Parle français? Der Deutsch spricht? — непробиваемая жизнерадостность!

— Ich spreche Deutsch. Nur sehr schlecht. — Надо же, что-то вспомнила! Просто горжусь собой! Ага, особенно рядом с девчушкой-полиглотом.

А молодец, девчонка! Дотронулась до руки одного из своих провожатых, заглянула, этак по-кошачьи ему в глаза, и посмотрела на меня. Я, в свою очередь, смотрю умоляюще, типа: "ну что тебе стóит, ты же всё можешь..." И, вуаля! — мы за одним столиком с Амандой.

— Was ist dein Muttersprache? — Слава Богу, это без перевода понятно.

— Mein Muttersprache ist Russisch. — Расстроила девочку. Русского она не знает. Жаль.

Долго расстраиваться Аманда не умеет. Заулыбалась:

— What is your name? — Рассмеялась, закрыла улыбку ладонями. — Wie heißt du?

Пауза. Надеюсь, небольшая. Не хочу говорить своё имя. Не знаю, почему. Вот не хочу, и всё.

— Ich heiße Tigerin. — И тут же, стараюсь правильно произнести по английски: — My name is Tigress.

— Tigress? — Аманда в шоке!

— Т И Г Р А — повторяю по буквам имя своего персонажа из любительского спектакля по Винни-Пуху. После стольких репетиций, я ассоциирую его с собой, так что проблем с Мессингом, надеюсь, не будет.

— T I G R A — послушно повторяет Аманда.

Как вовремя нам приносят еду! Неловкость сглаживается. А, может, её и вовсе не было. Аманда ещё раз удивила меня: сложила ладони для молитвы, и смотрит выжидательно. Я старше, мне и читать. Растерявшись, беспомощно развожу руками. Она заулыбалась, и начала читать молитву. Сижу молча, слушаю, жду. Неудобно начинать трапезничать, когда другие молятся. А молитву Аманда читает на латыни. Вероятно, католичка. Наша церковь настолько отделилась от государства, что я ни одной молитвы не знаю. Надо поаккуратней себя вести, чтобы не обидеть девчушку по неведению. Она такая радостная и доброжелательная ко всем! Не хочется портить ей настроение.

Кормят нас рыбкой и какими-то овощами. Запить предлагается соком, или водой, на выбор. Ладно. Червячка заморили, уже легче! Начинают нас уводить. Опять по отдельности. Не сговариваясь, берёмся с Амандой за руки. Кхм, как пел Булат Окуджава: "возьмёмся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке".

В столовой остались только мы с Амандой. Наши провожающие, все четверо, индифферентно стоят в дверях. Так и хочется спросить: "Чё стоим? Кого ждём?" Мессинга, как оказалось. Косо посмотрел на меня, по-доброму улыбнулся Аманде.

— Как я понимаю, вы из одного мира. Что ж, будете жить в соседних комнатах.

Добренький, добренький Мессинг! Из меня буквально выплёскивается горячая благодарность. Прямо в него, бьёт, как тараном. Мессинга заметно шатнуло...

Выходит из столовой, кивнув каким-то своим мыслям. А я запоздало вспоминаю, что он предупреждал меня, не светить свои способности. Странно. Никаких таких способностей никогда у меня не наблюдалось. Гипноз — да, не действовал, но и только. А эмпатия, это ведь способность воспринимать чужие чувства и эмоции, и проецирование собственных чувств и эмоций на окружающих. Дурдом. Никогда не было ничего подобного. Хотя... чужое настроение я чувствовала. Когда можно идти к начальству отгул просить, и когда надо от него подальше держаться. Ну и всё. Переход в другой мир что-то стронул во мне? Или организм, адаптируясь, решил, что мне нужны дополнительные способности?

Вспомнила прочитанный некогда фантастический роман, в котором было высказано интересное предположение о том, что люди раньше в глубокой древности могли читать мысли, исцелять любые болезни и повреждения, и вообще, перестраивать своё тело, отращивая жабры, или ещё что-то по потребности, — крылья, к примеру. А потом "забыли" как это делается. Возможно, скатившись, в результате войны на уничтожение, до первобытного уровня. То есть, с высоких технологий (хотя зачем они самоперестраивающимся людям?) до каменных топоров. Ах, нет! Каменные топоры, — это уже прогресс! Они сначала обжигали колья. Кажется... Но количество клеток головного мозга, задействованное едва на три десятых процента обычными людьми и процентов на десять гениями типа Альберта Эйнштейна, Нильса Бора, или Андрея Сахарова, воленс-ноленс заставляет задуматься. Уж слишком большой резерв получается!

Занятая этими мыслями, не заметила, как мы пришли. Соседние двери, маленькие комнатёнки, вмещающие кровать, тумбочку, небольшой стенной шкаф, и, неожиданная роскошь, санузел с душевой кабиной. А я уже настроилась на общий душ в конце коридора. Нас разводят по комнатам и запирают. Ну и ладно! Мессинг советовал выспаться, значит, буду спать. День был долгим.

Глава 2. Блиц-крига не ждите, или "Никто не говорил, что будет легко..."

"Напрасно нас бурей пугали..." Обучение всеобщему языку свелось к вечернему визиту Мессинга, объявившего, что времени у нас слишком мало, чтобы терять его на изучение языка. Я так поняла, что остальные девчонки, за исключением нас с Амандой, всеобщий язык знают.

Прикосновение к вискам прохладных пальцев... А руки он моет, интересно?

— Помолчи хотя бы минуту, женщина!

— Какой прогресс в отношениях. Всего несколько часов назад я была "самка".

— Убью!!! Бездна! Дай мне силы продержаться эти пять месяцев и не свихнуться!

— Я с тобой вообще не разговариваю. Это мысленная оценка ситуации.

— Заглохни. — И умоляюще: Пожалуйста!

— Ну ладно, раз ты так вежливо просишь... — Мысленно насупилась.

От рук Мессинга внутрь головы пошёл ощутимый жар... Эта не слишком приятная процедура длилась и длилась. Забеспокоилась даже, что мозги спекутся.

— Было бы чему печься.

— Любишь печёные мозги? — Мессинг начал зеленеть. — Тогда почему так жалеешь о недостаточном количестве их у меня? И вообще: главное — качество!

— Вот именно. — Как-то обречённо произнёс Мессинг.

Произнёс?! И я поняла?! Анализирую последние фразы: о мозгах мы говорили вслух. Обалдело смотрю на Мессинга. Таким способом я согласна языки учить. Можно даже несколько!

— Голова не болит? — Спрашивает с затаённой надеждой.

— Это же кость! С чего ей болеть? — Перефразирую армейский анекдот, — Мессинг досадливо морщится:

— Не пытайся казаться глупее, чем ты есть.

— Я таки не пытаюсь. Само получается! А можно мне навестить землячку? — смотрит, хлопает глазками — Я говорю об Аманде.

— Она спит. Не у всех головы — сплошная кость. Пришлось снимать головную боль. Тебе тоже надо спать. Завтра вас поднимут рано утром...

Морщится всё заметнее. Встаёт, и идёт к двери, держа голову ровно, как будто это чаша с жидкостью, которую он не должен расплескать.

— Очень образное сравнение.

Останавливается, опершись рукой о дверной косяк, но не поворачиваясь ко мне. У меня создаётся впечатление, что Мессинг боится упасть.

— Я могу попробовать снять эту боль. И не надо кривить губы. Я не "добрый Самарянин". Отнюдь. Ты сказал, что я эмпат, и что мне надо учиться скрывать свои способности. Для того, чтобы что-то скрыть, мне нужно определиться с... ну, скажем, "количеством и качеством" способностей, подлежащих сокрытию.

— Как-нибудь в другой раз. — Еле говорит.

— Мне ведь не больно. А ты, — геройски хлопнешься в коридоре, не дойдя до пентаграммы. Но если тебе плевать, что обслуга увидит твою слабость... — Да, удар ниже пояса. Я — не добра. К дуракам, особенно. А что делать...

— Я сейчас не смогу тебе объяснить ничего. Я не в том состоянии, чтобы объяснять...

Молча пытаюсь "воспринять чужие чувства и эмоции", согласно формулировке "эмпатии" из пояснения в каком-то художественном произведении. Не помню даже, в книге, или в фильме. Ещё раз убеждаюсь, что принцип "не надо думать" срабатывает в моём случае "на ура". Поскольку в терминологии я полный профан, попробую описать "своими словами": я не лезу в голову Мессинга, я становлюсь медленно текущей водой, которая заполняет его, покрывая полыхающие багрянцем частицы, растворяет их в себе и уносит вниз по течению, ко мне. Круговорот воды в природе, блин.

Как мне ни жаль, но головная боль не исчезает. Она переходит ко мне. Вся. Потому что Мессинг выпрямился, повернулся, и ошалело смотрит на меня. А я сижу на кровати, и боюсь шевельнуться, потому что "голова раскалывается". Ко всем прочим прелестям, меня ещё и мутит. Может вернуть всё обратно?

Мысль эта становится всё более привлекательной, и, вероятно отражается у меня на лице, потому что Мессинг посторонился, и в комнату вошёл Монстр. В два шага преодолел расстояние между нами, и протянул к моей многострадальной голове свои когтистые лапы. Ладно, ладно, — руки. Когти заменить ногтями, и не отличишь от человеческих. Головная боль уходит без остатка. С обожанием смотрю на чудесного Монстра, Мессинг делает пальцами отсылающий жест, и Монстр уходит. И не заметно, чтобы он испытывал какой-либо дискомфорт. Счастливец. А мне, судя по всему предстоит скандал с Мессингом. Покусать его что ли, чтобы не приставал с ерундой...

— Как ты это сделала?! Ты не целитель, я бы узнал. А если бы не я, то лоа узнал бы.

— Лоа?! Вы практикуете культ вуду? — смотрю на Мессинга, который ничего не понял в моём вопросе, потом прихожу в себя. Всё таки он слишком похож на человека...

— Лоа, это вид разумных, одного из которых ты называешь Монстром. Они обладают способностью чувствовать заболевание или повреждение в организме представителя любого вида и исправлять его прикосновением. Лоа уникальны именно этой своей способностью. Даже виды существ, которые никогда им не встречались, лоа исцеляют с неизменным успехом.

— Почему ты не обратился к нему за помощью? Корпоративная этика не позволяет?

— Типа того. Не уходи от темы. Как тебе это удалось?... Опиши процесс.

— Это слишком по-дурацки. Я представила часть себя водой, которая, поднимаясь, покрывает тебя полностью. А в тебе были как-бы вкрапления пылающих багровым кусочков. Вода их "вымыла" из тебя, и унесла ко мне. Я не знаю, что из этого бреда может тебе пригодиться. Но по-другому "описать процесс" не могу.

— Интересное восприятие. Ладно, на сегодня хватит. Спи. Завтра, как я уже сказал, вас поднимут рано. Начинается ваша подготовка. А у тебя будет ещё и дополнительная нагрузка. Ты должна освоиться с собственными способностями, научиться ими пользоваться, и скрывать их от окружающих.

И понеслась наша лодка чумовая... С утра — занятия йогой, прогулка, лёгкий завтрак, десятиминутная передышка, плавание, освоение приёмов общения с представителями различных видов. Потом опять занятия йогой, прогулка, обед, десятиминутная передышка, плавание, приёмы общения с представителями различных видов и слоёв общества... занятия йогой, прогулка, лёгкий ужин, и, наконец, личное время перед сном. А у меня — личного времени нет. Мессинг сообщил, что в могиле успею належаться. Весёлый парень, аж зубы сводит.

Я осваиваю эмпатию. Мессинг и Аманда — участвуют в процессе. Дурдом! В качестве бонуса, потребовала у Мессинга ещё минимум шесть языков. Парень настолько увлёкся научными изысканиями, что готов на всё. Теперь я знаю язык лоа, язык демонов (они существуют?!) и три наречия Бездны (молчу!!!). Меня интересуют земные, но здесь неожиданные трудности. Земные языки знает Аманда, и не знает Мессинг. Почему он не может выучить языки, так же, как выучил русский — просто посмотрев на меня внимательно? Оказывается, таким образом Мессинг может выучить только родной язык индивидуума. Все языки, на которых говорит Аманда, для неё неродные и Мессингом не воспринимаются. Странно. Что-то он темнит. Пришлось подать ему идею "проводника" знаний от Аманды ко мне. Проникся. Работает над собой. Приятно видеть такую увлечённость делом. Просто душа радуется (Иногда я бываю "особенно добра").

Я почему-то решила, что Аманда из обеспеченной семьи. А она оказалась из салезианского приюта. Сёстры-салезианки вывезли её и ещё многих младенцев из Африки, спасая от военного конфликта. И росла она вместе с детьми разных национальностей, отсюда и знание языков, и вера в Господа. Я совершенно не разбираюсь в людях. И в нéлюдях тоже.

Мессинг подобен безумному учёному из наших анекдотов. Когда он увлечён чем-то, то забывает обо всём. Освоил таки брошенное в шутку предложение поработать проводником знаний. Оказывается, он знает церковную латынь, Аманда — тоже. От этого он и собирается отталкиваться. Похоже церковную латынь мне по-любому придётся выучить. Что же, если повезёт вернуться, схожу на Мессу, поставлю свечку. Хотя о возможности возвращения речь не идёт. Нагрузки всё увеличиваются. Я бы подумала, что из нас готовят спецназ, но боевых искусств нам не преподают. Для шлюх в экзотическом борделе тоже подготовка не катит. Нее, гибкость в теле образовалась, ничего не скажешь. Я теперь свободно ступни ног ставлю себе на голову, лёжа на животе. А могу и вообще кольцом сложиться. Или встать на одной ноге, уцепив рукой вторую над головой... И спокойная стала как "в танке" — непробиваемая лобовая броня. И не только я, разумеется. Все мы.

Мессинг начал задумываться. Иногда я ловлю его взгляд, направленный на Аманду. Я подумала бы, что он влюблён, но во взгляде лишь сожаление и грусть. А меня гоняет, как новобранца.

Прошло четыре с половиной месяца. Через две недели нас "заберут". Мессинг пытается начать разговор по-душам, но никак не соберётся с силами. Я уже пугаюсь. Надо тряхнуть его хорошенько. Блин, раньше бы напоила, и слушала. А здесь... С лоа не поговоришь. Эти кошаки лакомятся болью, им пофиг всё остальное. Счастье, что их натура требует "естественной" пищи. В том смысле, что сами они боль причинять, чтобы полакомиться, не будут. Им неприятно, когда кто-то испытывает боль в их присутствии. А Мессинг... А-а-а, ладно! Захочет сказать, — скажет. Двум смертям не бывать, а одной — не миновать.

Глава 3. Мы вас тут угробим, или "Добро пожаловать в ад!"

Нндаа, вот и поговорили. Лучше бы я ничего не знала. Меньше знаешь, — крепче спишь. Трудно поверить в то, что я услышала. Но подготовка наша вполне укладывается в обрисованное Мессингом, наше предназначение. Вот же гадство! Лучше бы меня тогда собаки порвали. Хотя это — вопрос спорный.

Ладно, по порядку. Вечером отзанимались латынью, втроём, как обычно. Скоро уже я смогу выучить на халяву все языки, известные Аманде, а она, в свою очередь — русский и русский матерный. За Мессинга — вообще не говорю, он усваивает не только земные языки, но и обычаи, традиции, и всё, что мы с Амандой знаем. Вот только счастливым от этого в последние дни он не выглядит. Может, действительно в Аманду влюбился? Но влюблённые, обычно, не смотрят на объект своих чувств с жалостью.

Разошлись по комнатам, а ночью Мессинг пришёл ко мне. Разбудил, бросил мне мою хламиду, балахон, то есть, и увёл к себе, запретив задавать вопросы раньше времени...

— Наблюдение возможно и в моей комнате. Поэтому свет включать не будем, и говорить я стану шёпотом. Будет лучше, если ты ляжешь рядом. О своей нравственности можешь не беспокоиться. Слишком важен этот разговор для твоего дальнейшего выживания.

Молча сбрасываю балахон и ложусь рядом с Мессингом, отметая в сторону древнюю мудрость "любопытство сгубило кошку".

— Первый вопрос: ты сказал за моё выживание. А что будет с Амандой?

— Ей по-любому не выжить. — Сказано буднично, как "приятного аппетита".

— Говори. Я слушаю. Подожди: если ты оставишь Аманду здесь, пусть на какое-то время, может быть удастся её вытащить. Ты можешь жениться на ней. Она тебе нравится, я заметила. Что-то можно сделать! — Лепечу бессвязно, отгоняя от себя мысль о том, что безоговорочно верю Мессингу.

— Если бы отсюда можно было уйти... Что ты слышала о Семинаре? — Произнёс именно с большой буквы.

— Это форма учебных занятий, в которой теория обязательно опирается на практику. Она возникла в древнегреческих и римских школах, когда сообщения учащихся сочетались с комментариями и заключениями преподавателей. — Заученно повторяю определение.

— Всё правильно. Теория пыток, опирается на практику. С комментариями и заключениями преподавателей.

— Я правильно поняла? Нас готовят, как объект применения пыток?

— Не только. Каждая из вас будет третьей в группе из троих студиозусов. Вы будете изучать "Спецметоды воздействия и защиты", проще говоря: "Пытка, как средство достижения результата". Большинство из этих "спецметодов" будете опробовать на себе. Чтобы знать пределы допустимого. Я не изучал это, подробностей не знаю. Знаю статистику. Вас тридцать три. Значит тридцать три группы. Девяносто девять студиозусов. Стандартный набор. Выпуск сорока пяти специалистов — небывалый случай. Такого не было никогда. Тридцать спецов — очень удачный набор. За всю историю Семинара, а это — несколько веков, выпущено только восемь женщин-спецов. Из них две — эмпаты. Как я уже сказал, вас уничтожают при выявлении. Не демонстрируй свои способности. Лучше падай в обморок. Целее будешь. Хотя об этом говорить не приходится.

— Зачем это делается? Каждый год? Нас выбрасывало сюда из разных мест. Это всегда так бывает? Или кого-то вербуют, обещая лучшую жизнь?

Шепчу всякий бред, прижавшись к Мессингу, который начинает испытывать неловкость, пытаясь незаметно отстраниться, а у меня в голове калейдоскоп, в котором крутится слово "Инквизиция". Может от латинского языка, на котором мы говорим? Потом неловкость начинаю испытывать уже я, ввиду реакции Мессинга на мои прижимания к нему. Точнее не Мессинга, а его тела...

— Вас всех выбрасывает из разных мест. Мужчин тоже. По какому принципу идёт отбор, никто не знает. Двойки из мужчин уже собраны. Вас распределят наставники. Как правило подбирают наиболее неподходящих друг другу личностей. В идеале, вы не сможете находиться в одной комнате, не поцапавшись. — Решительно отстраняется от меня. — Твоя задача — выжить. Тебе единственной из всех этих девочек может повезти. Я не знаю мира, в котором ты жила. Из твоих воспоминаний мне не удалось понять причину твоей устойчивости к внешним обстоятельствам, но она у тебя есть. Если будет совсем плохо, — наблюдай себя со стороны. Абстрагируйся от действительности.

— Аманда не сможет абстрагироваться. То есть она вполне способна испытать на себе пытку. Но применять её к другим, она не сможет. Вытащи её! — Вцепляюсь в плечи Мессинга.

— Я вижу, ты уже поняла, что будет с теми, кто не выдержит условий обучения. — Леденящий шёпот. Я думала, что в книгах этот термин пишут "для красного словца". — С Семинара не уходят. То есть, желающих уйти, — отпустят. Но не выпустят. Объектов всегда не хватает. Семинар можно покинуть двумя способами. Или как выпускник, получивший метку, или как удобрение, после того, как станешь негоден в качестве объекта. Я ничего не могу сделать для Аманды. Мне жаль. Ещё более мне жаль тебя. Потому что у тебя одной есть шанс. Постарайся не сломаться, и не потерять себя. Найди защитника в своей тройке. Найди того, кто защитит тебя от тебя самой, когда это понадобится.

— Когда? Не если?

Мне нехорошо. Я не могу представить, что можно сделать со мной такого, что меня понадобится защищать от меня же.

— Именно "когда". Безо всяких "если". Вас всех будут ломать специалисты. У каждого найдут свою "Ахиллесову пяту". Тебе многое предстоит усвоить, сладкая.

Поворачивается ко мне, прикусывая меня за мочку уха. Я, в панике, шарахаюсь, и падаю с кровати. Мессинг, рассмеявшись шёпотом, швыряет мне мой балахон, и за руку отводит в мою комнату.

"Многая знания порождают многая печали" — как это верно сказано. Изучаю латынь, осваиваю эмпатию, совершенствуюсь в асанах и мудрах, улыбаюсь Аманде и Мессингу, и считаю дни. Так мало осталось. За себя не боюсь. Нет, вру! Страшно, очень! Но я верю Мессингу, сказавшему, что у меня есть шанс выбраться живой. Пока что, успешно абстрагируюсь от мысли, что если верить Мессингу, то живой я выберусь только став квалифицированным палачом. У слова "палач" нет женского рода. Символично.

А вот Аманда... Как её могло зацепить "призывом Семинара"?! Добрая девочка, старающаяся уладить даже самые мелкие конфликты, читающая молитвы... Искренне читающая. С верой. Я чувствую, когда действуют по обязанности, или по привычке; и когда от чистого сердца, по велению души. Мессинг натренировал во мне эмпата. Разве что, вспоминая "Первое правило волшебника" Терри Гудкайнда, когда для создания Морд-Сит отбирались самые добрые девочки, не способные причинить боль никому, даже своим палачам.

Я не знаю. Я не знаю, для чего Мессинг предупредил меня, потому ли, что сам не может сообщить Аманде, что нас всех ожидает? Или, чтобы я проявила больше прилежания в освоении уроков. Он гонял меня, как новобранца, а теперь гоняет как штрафника, которого ненавидит. Днём — физические нагрузки, вечером занятия эмпатией, поздно вечером — занятия с лоа. Мессинг до сих пор не может забыть, как я сняла его боль. Мои попытки объяснить, что это не целительство, а эмпатия, разбиваются, как волны о скалу.

Я не целитель, и лоа не пытается меня учить, потому что знает это. Тогда Мессинг ломает себе пальцы и приказывает мне воспринимать ощущения лоа в момент исцеления. Он псих, это совершенно точно! Я не могу "пожрать" боль и раны, как это делает лоа. Всё, что мне удалось — это перенести очередной перелом костей Мессинга на себя. Зато в качестве бонуса увидела хохочущего лоа. Зрелище не для слабонервных!

День "Икс". С утра — никаких занятий. Сидим по комнатам. Кто сидит, а кто резаные раны лечит. Точнее, лоа лечит, а я впитываю его эмоции. Очень положительные, надо сказать. Спрашиваю Мессинга, есть ли лоа на Семинаре. Ответ меня поразил: нет, и быть не может. А я думала, они там всё время пасутся. Оказывается, там для них слишком тяжело!

Всерьёз озаботилась проблемой инвалидности. Мессинг развеселился, и сказал, что у меня — только одна проблема — выжить. А если получу метку Семинара, то, как правило, уже после выполнения первого заказа, монет хватает на оплату услуг Гильдейского целителя. И это при том, что первые три года деятельности три пятых гонорара отдаётся на нужды Семинара, и сама деятельность занимает примерно четыре месяца (по земному счёту), то есть треть года. Остальное время необходимо посвящать повышению квалификации. Чтобы метка переросла в полноценный знак. Было произнесено слово "клеймо", но увидев выражение моего лица, Мессинг срочно исправился.

Осторожно интересуюсь, а так ли необходимо заниматься профессиональной деятельностью. И надо ли метке перерастать в знак. Мессинг посмотрел с жалостью к моим умственным способностям, и посоветовал озаботиться получением метки. В общем, очень мило поговорили напоследок.

— Время. Пойдём, сладкая! Провожу, чтобы не заблудилась по дороге.

— Уже?!! А Аманда?! Может, всё-таки...

— Твоя подруга уже там. Ты — последняя. Вас отправляют поодиночке. Так же, как вы прибыли сюда.

— И голыми? Или балахоны нам оставят? — вцепляюсь в балахон обеими руками. Сюда я переносилась вообще в тёплой одежде. В Москве начало апреля не каждый год теплом радует. А попала — голой и босой.

— И голыми, и босыми. Как у вас говорят: "в чём мать родила."

— Меня в рубашке мама родила. Оставь мне рубашку!

— Не дури. Вряд ли у тебя под рубашкой что-то, способное удивить принимающую сторону. Я, во всяком случае, ничего такого не заметил.

— Наглец!

— Мы пришли. Вставай в центр пентаграммы.

Дёргаться не стала. Поняла — бесполезно. Встала в центр, предварительно сняв рубашку, а поскольку, мы ходили здесь босыми, то разуваться не пришлось. Мессинг произнёс какую-то фразу на неизвестном мне языке, и по границам пентаграммы встали световые, переливающиеся, полотна, похожие на Северное Сияние. Я услышала: "удачи, сладкая!", и свет полотен вспыхнул так ярко, что мне пришлось зажмуриться.

— Открывай, открывай глазки, дорогуша! Кстати, мой благородный светлый лорд, как вам наша дама?

— Как только я увижу здесь даму, я сообщу вам своё мнение, мой благородный тёмный лорд.

— Если бы вы были чуть более сообразительны, Высокий Светлый, то поняли бы, что мы встречаем здесь именно эту даму.

Блин! Даже глаза открывать не хочется! Мессинг сказал, что в идеале мы не сможем находиться в одной комнате. Надеюсь, что он икает там сейчас!

— Выйди из пентаграммы. Она не может отключиться от источника, пока ты в ней стоишь. И что, там насчёт идеала?

Ещё один телепат на мою голову! Судьба злодейка, а жизнь — копейка! Открываю глаза. Нндаа! Жизнь, прямо скажем, радует! Оба два моих соученика? Партнёра? Согруппника? Подельника? Не важно! Блондины. Очень светлые. Длинноволосые. Один серебристый, похожий на полярного волка, другой платиновый, — похож на песчаную гадюку. Тот, который серебристый, мог бы в любом боевике о викингах играть. Высокий, мускулистый, хищный, красивый, и свирепо-весёлый. Это, вероятно, он ко мне обратился "дорогуша". Эмоции от него в общем то невраждебные. Вероятно, даже защитит. Если заметит нужду в защите, конечно. А вот второй... платиновый, то есть. Мороз по коже! Ему только чистокровных арийцев играть. Тоже высокий, и тоже красивый, как и первый. На этом сходство заканчивается. Телосложение худощавое, напоминает боевой хлыст с режущей кромкой. По силе вряд ли уступит первому, но сила его маскируется общей изысканностью облика. Что касается характера, — нордический, твёрдый, нетерпим к врагам Рейха... К эмоциям его даже касаться страшно. Я для него не женщина, и не человек, а даже затрудняюсь с определением...

— Помесь помойная. — Сказано мелодичным голосом, и самым любезным тоном.

— Отчего же помесь? Я чистокровный человек.

— Меня не удивляет, что ты ничего не знаешь о своей родословной. В трущобах вряд ли отслеживают от какого спаривания появилось потомство.

— А ты не джентльмен!

— Вы.

— Что "вы"?

— Не "ты", а "Вы".

— Ты, и кто ещё? — смотрю с искренним любопытством.

Серебристый хмыкнул, подмигнул мне, и протянул руку, неожиданно изящным жестом. Ну да, благородные лорды...

— Позволь помочь тебе покинуть эту пентаграмму. И, кстати, почему мой светлый собрат "не джентльмен"?

— Джентльмен всегда назовёт кошку кошкой. Даже если он упал, споткнувшись, спьяну, об эту тварь. — Мило улыбаюсь обоим лордам, старательно игнорируя тот факт, что я голая.

Лорды этот факт игнорировать не желают. Впрочем, откуда мне знать, какие у них традиции. Серебристый вежливо разглядывает меня, платиновый делает то же самое, но с неудовольствием. Сами они одеты в какие-то свинцово-серые балахоны, даже с капюшонами. На ум приходит только монашеская ряса. Оба босые. Это секта, что ли такая, на Семинаре этом? Стою спокойно, безмятежно улыбаюсь. Йога помогает. А ещё, я ведь из Советской Империи. У нас — "кто был никем, тот станет всем!"

Платиновому надоело меня разглядывать, делает шаг в сторону, берёт с полки упаковку, напоминающую ту, что лоа выдал мне в Учебке (так буду теперь называть место, откуда нас сюда перебросили), и с поклоном протягивает мне. А я знаю, что стоит мне попытаться взять у него из рук этот пакет, как он тут же его уронит. Детский сад, трусы на лямках! Смотрит на меня с бешенством, а я запоздало вспоминаю, что имею дело с телепатом.

— Позвольте, Высокий Светлый, я помогу даме одеться. — Серебристый решил прийти мне на помощь.

— Привыкли заменять камеристку, Высокий Тёмный?

— А можно я сама оденусь? Я умею, правда!

— Нет! — Трогательное единодушие. Оба два произнесли одновременно. Будут дружить против меня, судя по всему.

— Не обольщайся.

Это уже платиновый. Отвечает на мои мысли. Серебристый, вероятно, начинает въезжать в ситуацию, потому что прищуривается уж больно нехорошо. Не по доброму.

Но мне на это по большому счёту наплевать, потому что Платиновый всё таки вручает мне упаковку с одеждой. Начинаю её терзать, чтобы распаковать, и уже Серебристый забирает её у меня, быстро раскрывает, и передаёт мне балахон. В точности такой же как у них двоих. Быстренько одеваюсь. Ну вот, теперь жить можно.

Только открыла рот, чтобы начать расспросы, как пришлось его закрывать, потому что открылась дверь. Попросту говоря, часть стены отъехала в сторону, открывая тёмный проход, в котором Серебристому придётся передвигаться боком, чтобы не обдирать плечи. Молча смотрим друг на друга. Ждать или идти, вот в чём вопрос. Поскольку никто не появляется, решаем идти. Серебристый, оказавшийся ближе всех к проходу, наклоняется и шагает внутрь. Платиновый след в след скользит за ним, делая мне приглашающе-предостерегающий жест рукой.

Иду за моими компаньонами. Как только я прохожу внутрь, плита становится на место. Мы оказываемся в кромешной тьме, я тут же спотыкаюсь на ровном месте, и влетаю в платинового, который успел уже повернуться ко мне и поймать в полёте, попутно зажав мой рот рукой. Он что... видит в такой темноте? А серебристый? Судя по тишине, тоже видит? Или он остановился? Хорошо, что у меня нет клаустрофобии. А то бы платиновому туго пришлось.

Дыхание платинового скользит по виску, достигает уха, я слышу тихий-тихий шёпот: "Держись за мою руку и молчи. Постарайся не создавать шума." Киваю в ответ, цепляясь за протянутую руку. Продолжаем путь во тьме. Платиновый идёт медленно, но я всё равно начинаю пыхтеть от стараний успеть за ним. Болтаюсь на его руке, как дирижабль. Опасаюсь, споткнувшись, вывихнуть ему руку. Останавливается, излучая неудовольствие, хватает меня за кхм, нууу, скажем, бёдра, и перекидывает через плечо. Хорошо, что потолок в этом коридоре высокий.

Дальше ребята, ой, то есть Высокие лорды, передвигаются быстро и бесшумно. Я вишу на плече у платинового, ощущая себя то ли военной добычей, то ли полковым знаменем, которое нельзя бросить, и развлекаю себя мыслями, что на плече у серебристого мне было бы комфортнее. От платинового идёт волна раздражения. Устал меня тащить, или где? Ой, блин! Он же телепат! Наверное ему неприятны мои мысли о бóльшей комфортабельности плеча серебристого. Плечо платинового начинает подрагивать. Злится, или? Пытаюсь воспринять его чувства. Мяягко, чтобы не дай Бог не заметил. Успокаиваюсь, потому что он еле сдерживает смех. И вот что я такого смешного подумала?

Начинаю видеть стены впереди и силуэт серебристого. Значит там свет. Надеюсь, что это не прожектор электропоезда. Платиновый сбрасывает меня с плеча, хорошо придержать догадался, а то бы я летела, как чугунная гиря. И первые травмы были бы получены не в результате пыток, а квалифицировались бы как "непроизводственные". Бред сивой кобылы, в тёмную сентябрьскую ночь! Дальше к выходу из коридора передвигаюсь самостоятельно, потирая отдавленный живот.

Выходим. Платиновый, и я след в след за ним. А нас уже ждут. Серебристый, и, одетый в чёрную (цвета сажи) рясу, крупный жизнерадостный дядечка лет пятидесяти. Если, конечно, он человек. Почему-то мои компаньоны на людей не похожи. Хотя внешнее сходство практически полное. А этот — похож. Этакий Гаргантюа. Весело разглядывает нас с Платиновым. Улыбка приветливая, а чувств за ней никаких нет. Холодный интерес. Так смотрят на нового скакового коня: делать на него ставку, или не делать. А в отношении нас, я полагаю вопрос другой — выживут, не выживут. И какую программу давать, для наиболее вероятного "отсева". И Платиновый слегка напрягся. То есть не напрягся, а "привёл себя в боевую готовность".

Но внешне — дядечка само радушие, не придерёшься. Улыбаюсь, смущённо, с надеждой, что получу защиту. Ага, как же! Плавали, знаем!

— Я вижу, вы уже познакомились, дети мои. Устраивайтесь. Здесь вы будете жить, учиться и работать. Сегодня у вас ознакомительная программа. Через полчаса после обеда, вам покажут чему вы должны научиться за этот год. Программа насыщенная, не скрою. Будет трудно. Если решите, что это не для вас, то насильно мил не будешь. Удерживать здесь никого не принято. То же самое, если я решу, что вы не справляетесь с нагрузкой. Тогда, уж извините, отчислим. Оценок не ставим. Только "да", или "нет". Я ваш куратор. Обращаться ко мне следует со всеми проблемами, вопросами и сомнениями. Зовите меня "отец Иаков".

Тяну руку, как в школе. Получаю благостный кивок, разрешающий задать вопрос.

— Отец Иаков, а как мы... Мы что, в этой комнате все вместе должны жить? — демонстрирую растерянность и смущение.

Я вообще в шоке. Фигассе "устраивайтесь". Я надеялась, когда-нибудь сама подобрать себе мужа. А с этим контингентом о браке речь не идёт. Не тот круг. Внезапно приходит осознание того, что скорее всего именно этот контингент и будет мною пользоваться весь год, и это ещё в лучшем случае. Замужество мне точно не грозит. Конечно, не особо и хотелось, просто в силу традиции, что женщина должна быть замужем... Ой, что-то меня не туда несёт. Было такое наказание "поругание". Если я, конечно, правильно помню. Приговорённых к поруганию, прилюдно насиловали палачи. Вот только не помню, сами старались, или девайсами пользовались. А если мы будем учиться пыткам, то это достаточно мощное средство психо-физиологического воздействия. Лучше быть готовой. По закону Мэрфи. Противно-то как!

— Дитя моё, понимаю твоё волнение. Спать и проводить гигиенические процедуры, вы будете в кельях. Отдельно друг от друга.

Жест пухлой рукой, и открываются три ниши в монолитных стенах, закрытые плотными ширмами, но без дверей. Ширмы настолько точно повторяют фактуру стен, что я бы не увидела, не уткнувшись носом.

— Сейчас вы пообедаете, и после получасового отдыха, ознакомитесь с программой обучения. Я буду навещать вас по вечерам. На сегодня, если у вас нет вопросов, дети мои, я с вами распрощаюсь.

— Спасибо, отец Иаков! До завтрашнего вечера! — почтительно улыбаюсь, выпрямившись, как перед преподавателем.

Святой... кхм, отец Иаков нас покидает. Платиновый тут же поворачивается ко мне. Глядя на него и Серебристый тоже препарирует меня глазами. Вот как им объяснить, что здесь наверняка всё просматривается и прослушивается! Я в отчаянии. Платиновый понял, кивает мне. А что я скажу Серебристому? Ну у Высоких лордов, похоже своя система общения, потому что Серебристый так же кивает. Потом разминает руки, и создаёт три наших изображения, одновременно погружая нас в марево, иного слова мне трудно подобрать.

— Рассказывай, дорогуша. Быстро, чётко и по существу.

— Тогда уж "докладывай", а не рассказывай. Всё очень плохо. Здесь мы будем изучать пытки, бóльшую часть которых придётся пробовать на себе. Но самое паршивое не это. Насчёт уйти отсюда — мне объяснили так: отсюда отпускают, но не выпускают. То есть при попытке уйти, или после отчисления, из категории обучающихся мы переходим в категорию "мяса". Точнее, повторяя термин того, кто мне об этом рассказал, "объекта".

— Сведения точные?

— Откуда мне знать. Проверять не хочу, и вам не советую.

— Придержи язык, женщина. — Платиновый разозлился. — Да, Тёмный, сведения точные. Мы на Семинаре. Слышал о таком?

— Вот, Бездна!

Оказывается оба Высоких лорда о Семинаре слышали, в отличие от меня. Платиновый поинтересовался, что значит слово "девайс" чем вогнал меня в краску, учитывая, в каком контексте я об этом думала. Вот как общаться с телепатом? С Мессингом было просто, я не особенно задумывалась, а с Платиновым всё сложно. Может быть из за "неприятия" им меня. Конечно... они Высокие Светлые лорды, а я так, погулять вышла.

Интересно, какая у нас программа обучения. Хотелось бы посмотреть на расписание занятий. Вероятно — очень занимательное чтение. И нас, что, вообще не намерены выпускать из этого помещения? Надо определяться с жильём, в смысле — распределить кельи, вымыть руки, и ознакомиться с удобствами, которые нам здесь предоставлены. Смотрю на обоих своих компаньонов, Тёмного и Светлого, хлопаю глазами, памятуя, что женщина должна молчать, пока к ней не обратятся. Тёмный шагнул ко мне, и начал вытирать мои слёзы кончиками пальцев. Оказывается, я плáчу, сама не замечая этого. Светлый скривил губы в презрительной улыбке, но ничего сказать не успел, нам доставили еду.

Из пола вырос высокий стол, и табуреты, похожие на барные. И если обратить внимание на закруглённые кромки, то, вероятно камень, из которого сделано помещение, необычен. Конечно, это может быть и не камень вовсе, а какой-нибудь пластик. Потом вспомнила Асприна, и темницу для магов, из живого камня, в форме головы дракона, исключающую побег... Какая чушь только в голову не лезет!

Из середины стола выступает поднос с тремя мисками, льняными салфетками, ложками, графином и стаканами. Вся посуда изготовлена из того же камня, что и стол. Беру стакан, и с силой бью о стол. Никакого результата, кроме насмешливых, понимающих взглядов моих компаньонов. Посуда — лёгкая, но очень и очень прочная. Чтобы не разбили, и не воспользовались осколками, как оружием? Или где? У меня явно прогрессирует паранойя.

— Ваши лордства уже определились, какими кельями будете пользоваться?

— Даме, — право первенства.

Изящный поклон от Тёмного, и отстранённый взгляд от Светлого, который меня "в упор не видит". Цитирую для него сэра Найджела Лоринга:

"У ложных рыцарей есть низменная привычка выказывать нежную галантность лишь в отношении девушек дворянского происхождения, а вместе с тем истинный рыцарь обязан выслушать самую простую женщину, если она поведает ему о своей обиде" (© Артур Конан Дойль, "Белый отряд").

Получаю в ответ вспышку вкусненькой ярости от Светлого, и подмигивание с улыбкой от Тёмного.

Но мне надо определяться с жильём. Фэн-Шуй побоку, пойдём туда, где нам будет комфортно. Хотя кельи с трёх сторон круглого помещения. Закрываю глаза, настраиваюсь на "дом". Я не знаю, где мы. Может это космический корабль, может военная база, может, здание, или комплекс зданий и сооружений на планете, или астероиде, а, может, вообще какой-нибудь древний храм. Я обращаюсь к этому месту, как к "дому". У домов, оказывается, тоже есть эмоции. Обращаюсь с просьбой о месте, для отдыха. И, как будто, теплом потянуло с одной стороны.

Поворачиваюсь к выбранной для меня келье, игнорируя издевательский взгляд Светлого, вероятно, решившего, что у меня "крыша съехала". Подхожу к ширме, сдвигаю её, обращаю внимание, что желобов ни в полу, ни в потолке нет. Такое ощущение, что дом выстраивает эту завесу при необходимости. Лежанка, немногим шире вагонной полки, сбоку — приподнятая площадка, около десяти квадратных метров — для йоги в самый раз, и ещё одна ниша с ширмой, куда я нетерпеливо устремляюсь. Ага, удобства. Даже раздельные! Опробовала, быстренько, все приспособления, сунула полотенички в призывно распахнувшийся утилизатор, понаблюдала, откуда возникают чистенькие, и вернулась в "гостиную-столовую-пыточную". То есть пока это гостиная-столовая, но если нас не выпустят, то скорее всего, это же помещение станет и классом, для получения нами весьма специфических знаний и умений.

Высокие лорды тоже, вероятно, успели ознакомиться со всем оборудованием своих келий, поскольку выглядят озадаченными и не слишком довольными. Нндаа, жить в коммуналках моим компаньонам явно не приходилось. А то бы научились Родину любить. Комфорт ценить, то есть.

— Какое счастливое лицо! В трущобах обстановка ещё хуже? — Вот почему этот Светлый ко мне цепляется? Я же его не трогаю. Сижу, примус починяю.

— Откуда мне знать за трущобы? — Простодушно удивляюсь. — Я жила в квартире со всеми удобствами. Конечно, не так просторно, как здесь, но весьма близко.

Тёмный с весёлым ужасом смотрит на меня:

— Дорогуша, в каком мире ты жила?

— Тебя интересуют координаты в Пространстве и Времени? Таки я не смогу ничего сказать за это. Свою планету мы называли Земля, а звезду, вокруг которой она вращалась — Солнце. Не думаю, что это очень оригинально. Кроме Земли в Солнечной Системе есть ещё несколько планет, обитаемых, или нет, я не знаю. Я даже точного количества не знаю. Могу назвать девять, включая Землю, но вроде бы ещё открыли дальние... Или тебя интересует образ жизни, наука, культура, религия, политический строй? Или где?

— Ммм... образованная женщина! Но! Ты не упомянула о магии. Маги под запретом?

— Магии, как таковой в нашем мире нет. Точнее, я о ней ничего не знаю. Шарлатанов полно, есть люди с необычными способностями. Но они — редкость. У нас магию заменила наука. А о магах и волшебниках мы читаем в книгах, и смотрим фильмы или спектакли.

— Технический мир, Тёмный. Я слышал о таких, но наши миры не соприкасаются. Как ты сюда попала? — вопрос уже в мою сторону.

— Из Учебки отправили, как и остальных девчонок. Пять месяцев учила Всеобщий язык, и осваивала йогу. Потом, впихнули в пентаграмму, и вуаля! — прошу любить и жаловать! Может, отложим познавательную беседу, и попробуем, чем нас тут кормить будут? Есть хочется.

— Можно продолжить за эмм... обедом. Или традиции не позволяют?

— Отчего же, позволяют.

Присаживаюсь к столу, расстилаю салфетку на коленях, беру миску, ложку, тянусь к графину, Тёмный опережает меня, налив мне в стакан воды. Точнее, я надеюсь, что это вода. Во всяком случае — прозрачная, бесцветная, и ничем не пахнет. Лорды так же усаживаются и приступают к трапезе. А я думаю, чего мне не хватает, и понимаю, что привыкла к молитве, которую читала Аманда, перед едой. Надеюсь, что у неё всё нормально. Светлый быстро глянул в мою сторону. Учуял мою тревогу, или... А-а-а, ладно! Ещё я на телепатов не оглядывалась!

Мысленно повторяю на латыни слова, которые Аманда говорила вслух, отпиваю глоток воды из стакана, и начинаю знакомство с местной кухней. Нндаа! Конечно это не перловая каша, но месиво в миске, особого аппетита не вызывает. Хотя на вкус довольно приятно. Орехи и фрукты там точно есть. А что ещё — неизвестно. И думать я об этом не буду. Может они вместе с орехами и фруктами насекомых в порошок растирают, а потом: "просто добавь воды"! Светлый с негодованием смотрит на меня, — а не фига подслушивать чужие мысли! Мало ли о чём девушка может думать!

— Продолжим разговор. — Тёмный не успокаивается. — Как ты попала в Учебку?

— Шла, споткнулась, упала, очнулась голая в Учебке.

— Больше ничего сказать не можешь?

— Я сказала всё, что знаю. Люди на том месте не пропадали, аномалий никаких не замечено, я в том районе больше десяти лет прожила, знала бы.

— Ладно. Пусть так. Как тебя зовут, дорогуша?

— Тигра. Хотя, "дорогуша", мне тоже нравится.

Молчаливый кивок. Приняли к сведению. Мне, вероятно, предлагается называть их так, как они называют друг друга. Высокий Светлый и Высокий Тёмный. Ну... рост соответствует. Или спросить?

— А как мне обращаться к вашим лордствам?

— Ваше лордство вполне подойдёт.

Светлый старается поставить меня на место. Покорно соглашаюсь...

— Понятно. Значит: ваше Темнейшество и ваше Светлейшество? А, поскольку мы перешли на ты, хотя брудершафт не пили, — твоё Светлейшество и твоё Темнейшество. Хорошо. Я запомню.

Тёмный всё выше поднимает левую бровь.

— Тигра, увидев тебя, я подумал, что ты не очень похожа на женщину. Приношу свои извинения. — Изысканный поклон... — Даже моя сестра не сумела бы поиздеваться лучше. Можешь называть меня любым приемлемым именем.

— Имя Эрик не вызывает у тебя неприятия?

— Пусть будет Эрик.

Делаю небольшую паузу, и, поскольку, Светлый молчит, то, вспомнив князя Потёмкина, говорю:

— Значит, лорд Эрик, и Светлейший.

Смакую дикое бешенство, проявившееся нежной улыбкой на губах Светлейшего... Не хотите по плохому, — по хорошему будет хуже! Поскольку любопытство не удовлетворено, задаю лордам вопрос.

— Вы не люди?

— Не более, чем ты.

Столько презрения в голосе Светлейшего. Забавно, а в эмоциях презрения нет. Только неудовольствие. Причём, не мною. Хотя... Вероятно от важных дел оторвали лорда. А отсюда не уйти так просто. Придётся профессию палача осваивать. Хотя, что-то мне говорит, что в случае с этими лордами, речь может идти только о повышении квалификации.

— Почему, я? Я человек. И никаких отклонений у меня нет.

Физических, — ни один медосмотр не выявил. А о том, что являюсь эмпатом я узнала только от Мессинга. Но об этом я сообщать своим компаньонам не собираюсь. Пока во всяком случае. Непонятно, что лордам в головы их умные взбредёт.

— У тебя есть ещё одна, как минимум, ипостась. Боевой облик, скорее всего.

— Я ничего об этом не знаю. Никаких проявлений второй ипостаси у меня никогда не было. — Блин! Вот выдумали! Это Господь един в трёх лицах, а я — человек. Пусть это звучит гордо только в пьесе Горького, но тем не менее.

— Она говорит то, что думает. Хотя, с женщинами, это не показатель.

— Печальный опыт, лорд?

— Просто опыт, лорд Эрик.

Светлый подчеркнул интонацией новое имя Тёмного, а Тёмный, с издевательским сочувствием, покивал головой, глядя на Светлого, который слегка откинувшись на табурете, ласково улыбнулся ему. Осторожно пробую эмоции Светлого, и еле сдерживаюсь, чтобы не заорать от страха. Такого ледяного бешенства я ещё не видела. И век бы не видеть. Счастье, что Мессинг меня натаскал на маскировку эмпатии! А то бы спалилась по-чёрному.

— А каким образом вас сюда занесло, мои лорды? — Косой взгляд Светлого, и весело сощуренные глаза Тёмного.

— Перенос сработал не так, как ожидалось. — Тёмный сама любезность.

— А что такое перенос, лорд Эрик? Это как пентаграмма? Извини, но я не понимаю, и поэтому спрашиваю.

— Мы перемещаемся с собственным пламенем, которое прожигает для нас Пространство.

— А это не наносит Пространству вреда? Оно не схлопнется однажды? Если вы его прожигаете, оно же уменьшается? Нне?

— Нет. В этом случае действуют иные законы. Ничего Пространству не сделается. Светлейший?

Тёмный возвращает Светлому интонацию, подчёркивающую имя. Светлый не реагирует. Умный.

— Та же причина, лорд Эрик. Портал открылся не туда, куда хотелось попасть. — И так он это сказал, что я порадовалась за то место, куда Светлейший направлялся.

Обед закончился. Оставляю всё на столе, встаю с табурета и иду мыть руки. Лорды, вставшие при моём движении — воспитание, однако!, — так же отправляются к себе. Стол сворачивается, как хищное растение, поглощая содержимое столешницы, и втягивается в пол, вместе с табуретами. Вот интересно, а остальное время мы в гостиной должны стоять, или где?

Ответом на мой вопрос явились кресла, выросшие рядом с одной из стен. Занимайте посадочные места в соответствии с билетами! Похоже, знакомить с программой обучения нас будут при помощи фильма.

Не угадала. Как только уселась в среднее кресло, и Высокие лорды устроились одесную и ошую от меня, — прямо вся Императрицей себя почувствовала! — на месте стола появилось голографическое изображение нашего куратора.

— Дети мои, устраивайтесь поудобнее, и слушайте внимательно. Тема нашего Семинара называется "Спецметоды воздействия и защиты". Длительность его занимает четыре года ровно. Первый год вы изучаете основы. Потом короткая практика, продолжительностью треть года, после которой следует продолжение обучения И ещё дважды практика и обучение. Выпускники каждого года получают метку, позволяющую вернуться для дальнейшего обучения. Полноценное клеймо мастера получат те из вас, кто продержится все четыре года. Отчисление и добровольный уход возможны только на первом этапе обучения. Три года повышения квалификации затруднений у выпускников первого года не вызывают.

Первый год. Начнёте с изучения анатомии человеческого тела, как наиболее распространённой категории населения обитаемых миров. После того, как вы усвоите знания об анатомии человека, займётесь психологией. На это отводится два месяца. По теории зачётов не проводится. Не всем удаётся сразу войти в учебный процесс. Мы это понимаем, и даём возможность совместить теорию с практическими занятиями. Начиная с третьего месяца вашего обучения, вы сможете применить на практике полученные знания. Разумеется под руководством преподавателей, рекомендации которых должны выполняться неукоснительно.

Что касается графика вашего обучения. Занятия проходят по девять часов шесть дней из семи. Седьмой день предоставляется вам для отдыха. Никаких занятий в седьмой день не допускается. Перемены в четверть часа после каждых полутора часов, перерыв на обед на полтора часа. Учебные материалы будут вам предоставляться по мере необходимости. Все вопросы следует задавать куратору, то есть мне, во время вечернего посещения. Сегодня вы отдыхаете. Завтра, через час после сигнала, начинаются занятия. За этот час вы должны успеть привести себя в порядок и позавтракать. Завтрак будет подан через полчаса после сигнала и убран за пятнадцать минут до начала занятий. После окончания занятий вам предоставляется свободный час до ужина. Ужин, как и завтрак будет убран через пятнадцать минут. После ужина вам предоставляется час до отхода ко сну. Когда погаснет свет, вы должны лечь спать. Первые два месяца вы не покидаете свою комнату. Добро пожаловать на Семинар, дети мои.

Глава 4. Первый учебный день, или "Много будешь знать, — плохо будешь спать!"

Утренний сигнал сбросил меня с койки. Дааа, если здесь плановый отсев, то одна тональность этого сигнала способна подвигнуть сомневающихся в нужную сторону. Мне бы такой будильник дома! Вроде бы не особенно громко, но действует, похоже, прямо на спинной мозг. Не иначе — специальная разработка!

Пятнадцать минут посвятить йоге, и бегом в "удобства". Просветлённая и освежённая, одевшись во взятую из специальной ниши, вычищенную, рясу, которую вечером запихнула в утилизатор, молясь, чтобы догадка моя оказалась верной, выхожу к завтраку. Лорды мои, похоже, всю ночь бодрствовали. По виду не скажешь, но их утомление я ощущаю на эмоциональном уровне. А, может, каждый свою магию испытывал на этом месте. Настоящие маги, ёж твою двадцать! Конечно, сказка, походу, из репертуара братьев Гримм... Но всё таки! Настоящие маги!

— Доброе утро, дорогуша! Как спалось?

— Доброе утро лорды! Спалось на удивление хорошо, лорд Эрик, благодарю.

— Чем я заслужил твою благодарность, прекраснейшая?

Оборачиваюсь по сторонам, на всякий случай, потом уточняю:

— Прекраснейшая, это я?

— Ага! И скромная к тому же!

— Ага! Я вообще такая! Скромная. — Делаю паузу. — И прекрасная!

Светлейший, молчавший до сих пор, и ограничивший приветствие холодным взглядом, неожиданно закашлялся. Слегка касаюсь его эмоций. На мягких лапах, чтобы не тревожить телепата. Злость. К счастью не на меня и не на Тёмного. И чем же так недоволен лорд Сэ, что даже посмеяться не хочет с вынужденными компаньонами?

Думаю отстранённо. Мысль не моя, просто витает в воздухе поверх меня. Мессинг специально тренировал меня на противостояние с телепатом. Как чувствовал, что понадобится. Конечно, телепат телепату рознь, кхм, просто таки напрашивается окончание "lupus est"; но Мессингу мне под конец занятий удалось противостоять успешно. Ночью снился. К чему вот только, непонятно. Вспомнился старинный наговор: "на новом месте приснись жених невесте". Смешно. Точнее, как писал Лермонтов: "всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно".

На завтрак такое же месиво, что и вчера. И вода в графине. Интересно, а как-то разнообразить рацион учеников никто не собирается? Конечно, здесь почти "зона", но и там, периодически, рыбу дают. Нормы питания, однако. "Положено, — ешь! Нет, — значит не положено!" — хотя это уже армейский юмор. И чаю хочется. Чёрного, крепкого. Или зелёного с жасмином. Вааа...

Завтрак окончен. Стол сворачивается, и вместе с табуретами исчезает в полу. Интересно, всё таки это пластик, или живой камень? Отправляюсь мыть руки.

* * *

Афигеть! Вот так на минутку отойдёшь, и — здрасьте! Гостиная наша превратилась в аудиторию с голографическим изображением преподавателя и макета человека. Хотя... Макета ли? Ох, не напрасно ли я позавтракала?

Усаживаюсь за оставленный мне лордами средний стол. Интересно, Тёмный и Светлый лорды так нетерпимы друг к другу, что им буфер нужен? Или я на них так удручающе действую, что они этим минимизируют мою тлетворную ауру? Ой! Отвлекаться нельзя! Я не хочу, чтобы меня отчислили! Анатомию я как и все советские школьники учила в школе. Через пень колоду, разумеется. Ибо не думала, что пригодится. Вот гадство! Ну буду по новой учить.

Слава Богу! Сегодня утром учим только внешнее строение! Завтрак удержится! О будущем — не загадываю. Понятно, что мне будет весело. Лорды мои скучают... Конечно. Они и так всё знают. А я... Сижу, смотрю... А где конспектировать? Или я это наизусть должна запоминать? Опять Светлый смотрит презрительно. Слишком громко думаю, или где? Моё чувство противоречия требует сотворить что-нибудь эпатажное. Ещё один презрительный взгляд, и я продолжу внимать лектору сидя на коленях у Светлого. Да-да! Не у Тёмного, который по-своему выстраивает дистанцию между мной и собой, а именно у лорда Сэ! Светлейшего, то есть! Аххх! Какая ласковая улыбка! И сколько бешенства внутри! — "Ты же лопнешь, деточка! Как паровой котёл!"

Такое бешенство на вкус подобно "рижскому бальзаму". Изысканная терпкая пряность кружит голову, наполняет меня всю, и сбивает с ног. Сбило бы, если бы я не сидела за пар... столом. Надо аккуратнее с чужими эмоциями. Облизываюсь мысленно. Ласковый взгляд сменяется изучающим. Вот блин, похоже я спалилась всё таки!

А может, прокатит? С понтом я не поняла, какие чувства маскирует ласковый взгляд лорда Сэ... Ну облизываюсь! Таки есть на кого! Оба два моих лорда очень и очень достойны внимания. Самого пристального, я бы сказала. Но если лорд Эрик подшучивает надо мной, то Светлейший смотрит ласково. Придётся на него куратору пожаловаться! Внушает девушке беспочвенные надежды, понимаешь! Отвлекает от занятий!

Все мысленные рассуждения — на переменах. Воспользоваться удобствами, чтобы освежиться, и снова — смотреть и запоминать. Конспектов здесь вероятно не принято вести. Да и прикольно выглядел бы палач, листающий конспект, стоя рядом с дыбой. Непрофессионально.

"Ффсёо"! Обеденный перерыв! Вот только не знаю, обедать, или где. В смысле — удастся ли удержать съеденное. Я же не медик! Ладно, до обеда займусь йогой. Полчаса хотя бы. Чувствую, после начала практического освоения материала, йогой заниматься уже не получится. Лоа здесь нет, а с вывихами, ожогами, резаными ранами и прочими повреждениями не больно то асаны поделаешь. А-а-а, ладно! До этого ещё дожить надо. Главное, — не забивать себе голову ерундой!

Просто праздник какой-то! Месиво другого состава, хотя выглядит также непрезентабельно. Но вкусное. В качестве питья по прежнему вода. Так и хочется спросить: "А компот?!" Но сдерживаюсь. "Старший брат слушает тебя!" шутливое предупреждение, описанное Артуром Хейли в "Аэропорте". Но в каждой шутке есть доля шутки. А меня слушают даже два "старших брата". Точнее, — добрейший крёст... отец Иаков, слушающий и наблюдающий всех нас, и лорд Сэ. Интересно, а Тёмного он слушает, или где?

Нндаа! Обед удержать удалось. Но только благодаря просмотру в своё время всей кинопродукции, хлынувшей в нашу страну с прогнившего Запада. Иначе было бы худо. Лорды Тёмный и Светлый скучают. Индифферентно разглядывают демонстрируемый материал по внутреннему строению человека. А я благодарю Бога, что это пока теория и с ужасом думаю о предстоящей практике. Всё таки не манекен! Точнее — не манекены. Два пола. Мужской и женский. Сравнительный анализ не проводится. И на том спасибо. Но зрелище вынимания изучаемых органов из места кхм, скажем, постоянной дислокации, достаточно впечатляет само по себе. Зато запоминается хорошо... В перерывах умываюсь холодной водой, но помогает слабо. Своеобразным утешением является мысль, что дальше будет ещё хуже. Может во мне мазохист скрывается?

Ужин. Не пойду. Боюсь не справиться.

Ага! Не пойдёшь тут! Тёмный и Светлый заявились оба два в мою келью, вытащили меня в гостиную. Прямо из душа! Подонки, однозначно! Не джентльмены, то есть! Один другого стоит! Сижу за столом замотанная Тёмным в полотеничко. Смотрю на месиво в миске. Сейчас мне будет плохо. Светлый заботливо прикасается к моей спине, меня прошивает боль, как от раскалённой спицы. Вот ссс... Светлый! Но дурнота прошла. Ага, прямо как в анекдоте: "Но икоточка у неё прошла?"

— Благодарю, Светлейший.

— Всегда рад помочь.

Это, вероятно, в смысле: "Заходи, если шо!" Получаю удивлённый взгляд. Очередной. И приступаю к трапезе, мысленно прочитав Амандину молитву. Выбрасываю всё из головы. Не приснилось бы! А ведь это только первый день!

Ой, блин! Ещё же визит добрейшего крёст... отца Иакова ожидается! Надо заканчивать с трапезой и приводить себя в порядок. А то, увидит меня в полотеничке за столом, и скажет "облико морале" ниже плинтуса! Такой палач не может быть примером для молодёжи! Кхм, что-то меня не туда понесло! Доедаю в спешке содержимое своей миски, залпом выпиваю воду, и бегу надевать свою рясу.

Ффухх! Успела! Только я вышла, как появился отец Иаков. Приветливо кивнул мне, расположился в кресле. Я тоже прошлёпала к оставленному мне среднему креслу и села, колени вместе, руки на коленях. Примерная школьница, да и только! Ага! Пока видеозапись не посмотрит! А, может, уже посмотрел? Уж очень благостно улыбается.

— Здравствуйте, дети мои!

— Здравствуйте, отец Иаков!

Ну надо же! Дружным хором! Интересно, это мы съели что-нибудь, или где?

— Спрашивайте, дети мои. Может быть, вопросы есть по оборудованию ваших келий? Или по программе занятий? Как прошёл первый день?

Сидим, молчим, улыбаемся почтительно. Страшно. Мне страшно, а как лордам, — не знаю. Тяжёлый вздох отца Иакова:

— Конечно, вы здесь только сутки. Не привыкли ещё. Я буду спрашивать сам. По очереди.

Сижу, вздрагиваю от старательно сдерживаемого смеха, вспомнив анекдот: "Штирлиц и Шелленберг стреляли по очереди. Очередь быстро редела." Вот почему мне в напряжённые моменты всякая дурь в голову лезет?!!

— Дочь моя, у тебя есть вопросы? — Смех резко пропал. Вовремя, надо сказать.

— Спасибо, отец Иаков. С оборудованием я разобралась, по программе пока ничего не могу спросить, потому что по первому дню трудно сформулировать вопрос. День прошёл насыщенно. Я не привыкла к таким зрелищам, какое нам показали во второй половине учебного дня, и мне было тяжело. Надеюсь, со временем справиться с собой. — Всё равно же всё видел, или увидит. Говорю правду, и ничего лишнего!

— Сын мой? — вопрос к Светлейшему. Самый перспективный ученик? Или где?

— Пока у меня вопросов нет, благодарю вас, отец Иаков.

— А ты, что скажешь, сын мой?

— Всё в порядке, отец Иаков. Благодарю вас.

— Хорошо, дети мои. — Взгляд в мою сторону. — Если будет слишком тяжело, мы не принуждаем к учёбе. Всегда можно уйти.

Ага! Как же, как же! Чтобы потом в разделочной демонстрировали печень, почки и прочее и прочее. Смущённо улыбаюсь. Чуть-чуть проекции. Надеюсь, лорд Сэ меня простит, но я намерена прикрываться несуществующими чувствами. Ну, если не простит, плакать не стану. Разве что пытать начнут.

— Я постараюсь справиться, отец Иаков. Я верю, что у меня получится!

Благостная улыбка. Почему у меня, при виде неё, скручивается позвоночник?

— Хорошо, дитя моё. Отдыхайте. До завтрашнего вечера. — это уже ко всем нам.

— До завтрашнего вечера, отец Иаков! — сплошное умиление! Или это аура свя... кхм, отца Иакова такое действие оказывает.

Молча встаю, иду к себе. Не смотрю на лордов. Влезть в душ! Вообще оскотинились! Не буду разговаривать ни с кем из них! Вот!

Плохо, что келья не запирается. А, может, я просто не пробовала?

— Дорогуша! Мне нужна помощь! — Останавливаюсь. Не поворачиваюсь. Жду.

— Ты сказала этому монстру, что разобралась с устройствами кельи. Это действительно так?

Он что, с ума сошёл?! Поворачиваюсь к лордам, вижу марево вокруг них. Вокруг нас, точнее. Наши дубли всё ещё сидят на стульях.

— Да там устройств почти нет. У меня во всяком случае.

— Мне необходима консультация. Гарантирую твою безопасность. В смысле атаковать твою нравственность не буду. И Светлейшему не позволю. Сегодня.

— Наглец!

— Зато честный. Так ты поможешь?

— Пойдём. — Вздыхаю. Потом резко останавливаюсь.

— Здесь повсюду наблюдение. Сними это марево и повтори просьбу. Если наблюдатели увидят, что ты внезапно освоил оборудование, которым до того пользоваться не умел, то у них возникнут вопросы. Не у них, а у отца Иакова.

— Почему ты называешь его "Добрейший крёст... отец"? — Светлейший практически объявил о своих телепатических способностях.

Предварительно смотрю, находимся ли мы ещё в мареве. Потом отвечаю лорду:

— Добрейший Крёстный Отец — титул главы преступного клана, из развлекательной серии книг моего мира (МИФ Роберта Асприна). Настоящего главу клана, Синдиката, точнее; называют просто Крёстный Отец.

— Понятно...

— Я снимаю морок. И повторяю просьбу.

Снял, повторил, получил согласие, идём в гости. Непонятки были с утилизатором. Остальную технику лорд освоил самостоятельно. Показала, на примере полотенец. Использованное — отправляешь в люк утилизатора, чистое появляется на полочке. У лордов глаза загорелись, будут осваивать новое заклинание. Флаг им в руки. А я спать пошла.

— Дорогуша, если будет страшно, зови. Кстати, спасибо за помощь!

— Пожалуйста. Спокойной ночи. — Это вот к чему было сказано? Насчёт "страшно"?

Поняла среди ночи, когда приснилась разделочная. Заорать не заорала, и эмпатию блокировала, остатками разума. Лежала и плакала от страха. Опять вдвоём вломились ко мне. Однако, тенденция. Хорошо, что я не спала уже. А то бы точно заорала.

— Не бойся, маленькая. Я посижу с тобой. Тебя никто не обидит. Это только сон. Можешь держаться за мою руку.

Так и уснула, ухватившись за руку Тёмного. А проснулась, уцепившись за Светлого. Повезло мне с лордами. Что-то дальше будет...

Глава 5. Процесс пошёл, или "Тяжело в ученье, легко в бо... пыточной"

Дальнейшая учёба пошла по накатанной первым днём колее: утро по распорядку, занятия до обеда, обед, и вторая половина учебного дня. Приведение себя в порядок, ужин, визит отца Иакова, сон. Изредка повторяются кошмары. В такие ночи лорды неизменно вламываются в мою келью. Засыпаю с Тёмным, просыпаюсь со Светлым. Меняются, пока я сплю. Я не комментирую эти замены. В конце концов, какая разница, за чью руку цепляться в страшном сне.

Человек способен привыкнуть ко всему. Я уже спокойно наблюдаю работу с объектами в разделочной. Если не абстрагироваться от того, что в качестве наглядного пособия, там режут живого человека, то не сможешь запомнить все эти мышцы, сухожилия, артерии с венами и прочее содержимое человеческого организма. Спросила, не удержавшись, у отца Иакова, почему они не кричат? Он любезно ответил, что эти объекты лишают голоса, дабы они не отвлекали учащихся. О как! Старательно запоминаю всё, что нам показывают. Стимул к добросовестной учёбе огромен! Это тебе не повышенная стипендия! Каждый учебный день я наблюдаю причину, по которой необходимо хорошо учиться. Пока никого из знакомых не увидела, но это не показатель.

Часто думаю, как там Аманда? Всё ли у неё в порядке? У отца Иакова спрашивать не хочу. Кто знает, какие его идеи я могу призвать к жизни своим вопросом. Может быть на третий месяц обучения нас начнут выпускать из "класса", и мы сможем увидеться. Пока что, прошло только полтора месяца.

Отдельно о выходных днях: по выходным дням учёбы нет. А для меня — это дни вежливого допроса. Мои лорды любопытны, как дети. Поскольку я единственный встреченный ими представитель технических миров, меня расспрашивают обо всём. Тоскливо думаю, что плохо учила историю. И вообще всю школьную программу забыла уже. Предупредила, что о живописи, скульптуре и архитектуре меня расспрашивать не надо, и о пении с музыкой также, поскольку я не Леонардо да Винчи, не Моцарт и не Хворостовский.

Тогда хитрые лорды пошли другим путём. Мне приказано, то есть очень вежливо выражена просьба вспоминать, всё, что видела, и слышала. Светлый объединит наши мысли в единую систему. Я не телепат, поэтому не знаю, как он добьётся приёма моих воспоминаний Тёмным, потребовавшим прямой передачи. Со своей стороны потребовала не лезть ко мне в голову дальше, чем демонстрируемые мною воспоминания.

На вопрос Тёмного, как я это проконтролирую, сказала, что мне остаётся только положиться на слово, данное мне Светлейшим. Без которого никаких воспоминаний я им демонстрировать не буду. А если буду, то они очень и очень пожалеют. Я же могу и вещевые рынки вспоминать, типа Черкизона. И общественный транспорт в час пик. Лорд Сэ содрогнулся, вероятно, уловил картинку, и согласился на мои условия. Остаётся надеяться, что лорд себя уважает, и слово своё сдержит.

Так и проводим дни отдыха. Я вспоминаю что-либо на заданную тему, потом, по-возможности, отвечаю на вопросы, потом очередная порция воспоминаний... Классическая музыка лордам понравилась. Тяжёлый рок попросили не вспоминать, шансон не впечатлил (думаю, что шансон есть везде), бардовские песни выслушаны благосклонно, попса вызвала недоумевающие улыбки, и так же просьбу — не вспоминать. Это, что касается музыки.

Живопись также "подверглась критике". Абстракционизм — не понят, примитивизм — пожатие плеч. Вот Рубенс понравился — "тянешь руку, маешь вещь!" Ну и прочие художники типа Рафаэля, Гойи, Веласкеса, Леонардо нашего да Винчи, Васнецова и Айвазовского. Лорду Эрику очень понравилась картина "Девятый вал". Сказал, что навевает ностальгию. Так и не поняла, о чём он.

Архитектура... Небоскрёбы не понравились. Муравейники. Кремль, и усадьбы, сохранившиеся вокруг Москвы вызвали одобрение. Зимний дворец сочтён слишком большим, Сталинские высотки — мнения разделились. Лорд Эрик счёл приемлемым их использование в качестве учебных заведений и гостиниц, лорд Сэ, насколько я поняла, вообще не приемлет земную архитектуру. Хотя Тадж Махал понравился обоим лордам.

Анатомию закончили, начали психологию. Отец Иаков пояснил, что психологию нам предстоит изучать все четыре года. Первым делом учимся определять лжёт объект, или говорит правду. Наблюдаем вазомоторику, бегающие глазки, паузы в речи, и ещё много всяких признаков. Потом учимся вызывать на откровенность. Хотя мне непонятно. Это для следователей необходимо, а для пыточных дел мастера — зачем? Спросила у отца Иакова, получила в ответ добрую улыбку и пояснение, что спецметоды воздействия и защиты не ограничиваются лишь физиологией. А вот эмоциональное "прощупывание" показало, что мы "удостоились высочайшего внимания".

Отец Иаков начал задумываться о мерах, которые позволят "отсеять неподходящий контингент". Интересно, может ли лорд Сэ прочитать, что нам уготовят. Вспомнились слова Мессинга: "вас будут ломать специалисты". После общения с отцом Иаковом, сомнений в этом никаких не осталось.

Два месяца прошло. Теория закончилась. Почти. Завтра начинается практика. Что будет? Я не знаю. Всю ночь не могла заснуть...

Утро. Вышвырнуло из кельи, и шваркнуло на пол. Где-то. Где — не знаю. Тьма кромешная. Коленки рассадила, и ладони тоже. Рывком подняло в воздух, и зафиксировало на кресле. Широкими ремнями. Хорошо зафиксировало, хрен дёрнешься. Интересно, это уже ломка, или ещё учёба? Вспыхивает свет, бьющий в глаза. Поскольку голова тоже зафиксирована, не могу отвернуться. Текут слёзы, ничего не вижу, кроме цветных кругов, плавающих перед глазами. Пара пощёчин побуждает сосредоточиться. Своего или своих визави я не вижу, кроме света, направленного мне в глаза, других источников освещения здесь нет. Кто-то берёт мой правый мизинец, и... бооольнооо! Иголку под ноготь! И чувственным шёпотом:

— Тебе нравится? Хочешь ещё?

— Не надо, пожалуйста!!! — я мгновенно охрипла, слёзы — в горле.

— Если ты так просишь...

И — безымянный палец правой руки! Бооольнооо! Боль прошивает позвоночник, заставляет корчиться, но тело зафиксировано, и я могу только кричать, заливаясь слезами.

Короче, правой рукой пользоваться смогу нескоро. Все пальцы повреждены. Как мне удалось удержать эмпатию внутри себя, я не знаю. Мессинг всё таки гений. Вбил мне инстинкт маскировки способностей в спинной мозг. Спасибо тебе, Мессинг!

Включилось стандартное освещение от стыков стен и потолка. Что там горит — я не знаю. Бьющий в глаза поток света погас. Ленты, фиксирующие меня, исчезли, но я продолжаю сидеть на попе ровно, подавляя желание, скорчившись, баюкать покалеченную руку. Что ещё предстоит сегодня? И что это было? Глаза начинают видеть, рассматриваю сидящего напротив меня молодого темноволосого мужчину, в чёрном комбезе с непонятной эмблемой на рукаве. Преподаватель? Или, что вернее, стажёр, повышающий квалификацию?

— Ты осторожная. Успокойся. На сегодня боль закончилась.

— Вторую руку мне оставят? На сегодня?

— Нет. Но больно не будет.

— ???

— Тебя загипнотизируют, и боли ты не почувствуешь.

Сижу с абсолютно идиотским видом, вытаращившись на молодого симпатичного палача, и лихорадочно думаю, сообщать, или нет о том, что гипноз на меня не действует. Вдруг, это показатель наличия эмпатических способностей? А если попытаться скрыть, то как я выдержу эти иголки, или что там для левой руки придумают, и не покажу, что мне больно?! Нндаа! Что же делать то!

А ничего не делать. Я о гипнозе ничего не знаю, я из другого мира, который с этими мирами не соприкасается, может на меня их методики и не подействуют. Или подействуют?!! Спросить надо, на всякий случай.

— А если не смогут загипнотизировать?

— Смогут, не волнуйся.

— Я волнуюсь. Не тебе же иголки под ногти совать будут.

— Это первый этап обучения. Обязательный для всех.

— То есть ты через это прошёл?

— Как видишь.

— Ты стажёр? Повышаешь квалификацию?

— Почему не преподаватель? — Ехидная улыбка. Сколько же тебе лет на самом деле?

— Я думаю, что здешние преподаватели постарше.

Стена чуть отъезжает в сторону, пригнувшись заходит очень высокий и очень худой некто. Я не знаю, человек это, или где. Но думаю, что нет. Движения не похожи на человеческие. Напоминают змеиные. Струящиеся такие. Ряса, как у отца Иакова, цвета сажи, — значит преподаватель, или сотрудник. Кресло, на котором я сижу, опять выпускает фиксирующие ленты. Ощущаю себя пришпиленной бабочкой. Стажёр (буду пока называть его так) встаёт из за стола, на котором лежат иглы на белой ткани. Как я их сразу не заметила! За стол садится змееподобный. Сдвигает капюшон, и смотрит мне в глаза. Ну точно! Змееподобный. Зрачок овальный, как у змеи. Радужка золотая. Зрачок начинает расширяться, стараясь затянуть меня внутрь. А я с разочарованием ощущаю знакомую стальную пружину внутри себя. Пружина сжимается, превращаясь в жёсткий стержень в позвоночнике. Приехали. И что мне теперь делать?

Змееподобный откидывается на стуле, с интересом меня рассматривая.

— Забавно. Вся ваша тройка гипнозу не поддаётся. Я могу понять почему не поддаются маги. Врождённый иммунитет. Но ты? Ты не маг. Тебя гипнотизировали в твоём мире?

— Нет. — Отвечаю абсолютную правду, так как в моём мире меня тоже не удавалось загипнотизировать.

— Сиди спокойно. Постарайся расслабиться.

— Я не смогу. Мне страшно. И рука болит.

— Всё-таки, постарайся.

Протягивает лапу к моей голове. Вместо пальцев — когти. Жуть! Сижу, стараюсь расслабиться. Как в кабинете у стоматолога. Лапа двигается от лба вниз. В опасной близости от моей кожи. Всё равно не дёрнешься, так что продолжаю принудительное расслабление. Останавливается в районе солнечного сплетения. Замирает.

— Меняющая облик. Понятно.

— Я человек. Никаких обликов я не знаю.

У меня от них от всех крыша съедет! Вот тогда им будет изменение облика!

— Неважно. Сейчас с вами тремя побеседует ваш куратор.

Змееподобный уходит, фиксирующие ленты снова прячутся, и появляется голограмма отца Иакова.

— Добрый день, дети мои. Ваша тройка необычна, но мы постараемся разрешить эту проблему. От вас мне нужно только доверие. Если бы вы поддавались гипнозу, то вы на собственном опыте узнали бы, что эту боль можно игнорировать. Сейчас вы увидите результат воздействия гипноза:

Голограмма отца Иакова пропадает, и я вижу... Аманду!!! Она сидит и смеётся, весело беседуя с парнем в комбинезоне, подставляя пальцы левой руки под иглы, которые он загоняет ей под ногти. На лице у неё заметны следы слёз, и из пальцев правой — торчат иголки. В общем день у Аманды, как и у нас, — не задался. Потом думаю, что пока — грех жаловаться. И читала я о такой методике. У Андрея Ильина в "Обете молчания". Настраиваю себя на фразу "вера горами движет", тут же вспоминая поговорку "если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе". В общем в башке обычный сумбур из цитат и анекдотов. Аманде легче, она может Писание использовать в качестве якоря. А-а-а, ладно! Будем расслабляться и получать удовольствие! Ага! От иголок под ногтями!

— Вашу тройку курирует отец Иаков? Повезло тебе.

— Эт' точно! — повторяю фразу товарища Сухова из "Белого солнца пустыни"

— Ну что? Ты готова?

— Ага. Продолжим наши игры. Ты не будешь меня привязывать?

— А ты видела эту девочку привязанной?

Тяжело вздыхаю и протягиваю левую руку. Держу перед глазами картинку смеющейся Аманды...

Всё равно больно. Очень. Но я стараюсь не дёргаться. В конце концов у стоматолога я даже в детстве, когда обезболивание не применялось, умудрялась не плакать, потому что плакать в нашей семье не принято. Есть я и есть моя рука. Левая. Которую сейчас украшают иглами. Красота требует жертв. Правую уже украсили, и я жива. Значит переживём и украшение левой. Тем более, что осталось два пальца. Один. Всё.

Смеяться мне не удалось, но вежливо-отстранённое выражение лица удержалось.

— Я так и буду ходить с иглами? Или где? — И голос не дрожит, надо же! Знай наших!

— Сейчас вытащим. — Беспечно улыбается. Ууу, гад!

Быстро выдёргивает иглы из всех пальцев. Оййй!!! Блиннн!!!

— Всё таки опять плачешь.

— Это слёзы радости.

— Забавная ты. Увидимся.

Выходит из отсюда. А я как же? Пальцами пользоваться больно. Не просто больно, а очень больно. Меня опять выдёргивает из кресла, и швыряет в мою келью. Слава Богу! Только сейчас сообразила, что спала-то я нагишом, и так нагишом и провела время с милым молодым стажёром и змееподобным преподавателем.

И как я буду умываться, пользоваться удобствами и прочее? Пальцы мои... Бедная я несчастная!!! Никто не поможет, никто не пожалеет! Время обеденное, а я ещё не умывалась! Побрела в удобства. С трудом умылась, приняла душ и проделала прочие процедуры. Напялила свою рясу. Причесалась кое как. Щётку держать больно. Вышла в гостиную-столовую. Тихо как в склепе. Лорды мои сидят и смотрят на меня. Молча. Подошла к столу, села. Как ложку держать... Буду поливать пищу горючими слезами.

— Как ты, дорогуша?

— Жива, как видишь. Приятного аппетита.

— Спасибо. Тебе того же.

— Угу-м. И по тому же месту.

Становится легче, несмотря на то, что лорд Сэ хранит ледяное молчание.

— Что у нас на "после обеда"?

— Пока не известно.

Приступаем к трапезе, с трудом держа ложки. Всё таки рацион здешний не дураки придумывали! Попробуй действовать ножом и вилкой, когда пальцы все повреждены. А так, — зачёрпываешь ложкой месиво из миски, и ешь. Водой запиваешь. Странно, аппетит не пропал, и дурноты не ощущается. Закалилась за два месяца теории? Или отсутствие завтрака сказалось?

Обед закончен. Встаём из за стола. Сдвигается стена, и в нашу гостиную проходит отец Иаков в сопровождении змееподобного.

— Дети мои. До вечера вы должны описать сегодняшний урок. Описать всё. Начиная с помещения и заканчивая вашими ощущениями. Все ваши практические занятия будут проходить подобным образом. До обеда — практика, после обеда — описание. Письменные принадлежности будут на столах. А сейчас отец Серпент займётся вашими руками.

Серпент — значит "змей". Юмористы, однако. Но заняться руками уже пора. Боль во всех пальцах не радует. После обеда вообще становится дёргающей. Пальцы всё же использовались, хоть и минимально.

Начинают с меня. Хорошо быть женщиной. Хотя в свете практических занятий — далеко не факт! Жаль, что отец Серпент не лоа. У лоа исцеление получалось мгновенным. Но боль уходит, и пальцы приобретают прежний вид. Лорды Светлый и Тёмный так же исцелились. Отец Иаков попрощался до вечера, а змееподобный, выслушав наши "спасибо, отец Серпент", кивнул нам капюшоном, и удалился, не сказав ни слова.

Появляются столы с табуретами и письменными принадлежностями. Садимся делать уроки. Вечером отец Иаков проверит. Вероятно. Старательно вспоминаю, помещение, освещение, стажёра в комбинезоне, свои ощущения при воздействии на правую руку, все наши разговоры, змееподобного, отца Иакова, Аманду, воздействие на левую руку, избавление от игл, прощание, возвращение. Исписала шесть листов, то есть двенадцать страниц. Рука устала, несмотря на перерывы. Разминаю пальцы и ладони, вспоминая первый класс школы: "мы писали, мы писали, наши пальчики устали!" Лорд Сэ фыркает от смеха. А обещал мысли не читать! Верить нельзя никому!

Ужин. Привычное месиво с водой. Ждём отца Иакова. Сегодня нам, вероятно, поставят оценки. Ах, забыла! Только "годен", "негоден". "Да" или "Нет" в смысле.

Ждём.

Дождались. Привычно улыбается, как родным! И внутренне холодно рассматривает нас, как любопытные явления. Усаживаемся в кресла лицом к куратору.

— Ну что же, дети мои. День был сложен для вас. И неожиданно сложен для нас. По вашим работам могу сказать: удовлетворительно. Весьма. Наблюдательность надо подтянуть, но для первого раза приемлемо. Ваше поведение на практическом занятии так же нареканий не вызывает. Вопросы?

— Отец Иаков, а зачем всё это? Швырнули неизвестно куда, иголки эти...

— Дитя моё... Только испытав лично, что такое боль, вы сможете защищаться от неё, или использовать её как средство воздействия. А иначе никакие демонстрации вам ничего не дадут. То что вы здесь освоите за год, потребует более десяти лет обычного обучения. Да и то не факт, что после этих лет из обучающихся выйдет толк.

Вспоминаю: "толк вышел, бестолочь осталась". Опять меня куда-то понесло.

— Но если наши методы неприемлемы, мы никого не удерживаем против воли. Я говорил, и опять повторю: вы можете уйти, если пожелаете.

Молчим, почтительно глядя на отца Иакова.

— Отец Иаков, а вы тоже обучались здесь? И отец Серпент?

— Да, дитя моё, и я, и отец Серпент, и мальчики-стажёры, и все, с кем вам ещё придётся иметь дело, обучались здесь. Если у вас нет больше вопросов, то я распрощаюсь с вами, до завтрашнего вечера.

— До завтрашнего вечера, отец Иаков. — Дружно встаём, провожая куратора.

Лорд Эрик привычно создаёт наши дубли, мирно беседующие, сидя в креслах. А мы собираемся "тесным кругом".

— Я поверил тебе только сейчас. — Лорд Сэ холодно смотрит на меня.

— После заявления отца Иакова, что все обучались здесь?

— Все, с кем нам придётся ещё иметь дело.

— Да, это он оговорился. Сознательно, или нет, не знаю.

— А какая разница, дорогуша? Всё равно мы сможем выйти отсюда только с меткой Семинара.

— Значит надо продержаться до получения метки. Спокойной ночи, лорды!

— Спокойной ночи, дорогуша!

— Спокойной ночи.

Уснула, едва легла. И спала без сновидений. Наверное нервное истощение. Интересно, что будет завтра.

Глава 6. Проверка на прочность, или "Если друг оказался вдруг..."

Дни идут. Не сказать, чтобы однообразно, но распорядок учебного дня не меняется. Утром пытки, днём — исцеление и обед. Отец Иаков принял волевое решение исцелять нас перед обедом. Наидобрейший наш! Было трудно, было очень трудно, — но отец Иаков справился с собой! Вечером — отчёт. С подробностями и мыслями. Не хватает только лозунга "Напишите, что вам не понравилось в нашей работе. Помогите нам стать лучше!" Ага!

С палачом своим практически сроднилась. Шутим даже. Временами. Когда меня из обморока выводят. После первого обморока, чтобы сгладить неловкость, вспомнила анекдот: "Ой, ой, ой! Какие мы нежные!", теперь прикалываемся. Боюсь, что скоро стажёра заменят. Спросила его, должна ли я запоминать всё то, что со мной делают; получила ожидаемый ответ: "Да не волнуйся ты так! Забудешь, повторим!" — Добрый малый, до жути просто! Хотя после ежедневных описаний в подробностях, вопрос был дурацким, признаю.

Всё-таки мудро поставлена система обучения. За старательным запоминанием подробностей, сглаживается ужас пытки. То есть, я, конечно, знаю, что будет больно, и реально испытываю боль. Но она отходит на второй план ввиду необходимости всё запоминать, чтобы составить отчёт. Один раз мне пришлось писать отчёт повторно. С повторением утренней процедуры. После этого, я уже уделяла внимание деталям, а не самóй боли. Где находится инструмент, какой рукой мастер его берёт, какое освещение... Отчёт пришлось переписать потому, что мастер зачесал волосы на другую сторону, а я не отразила этого в отчёте. Подонки!

Оказывается, здесь ещё и ловят на мелочах! Отец Иаков, мягко улыбнувшись, сказал, что мелочей не бывает. Важно абсолютно всё. Почувствовала себя Штирлицем. Сразу захотелось вскрыть какой-нибудь сейф с документацией. Или треснуть кого-нибудь по голове бутылкой.

С лордами общаемся, практически, только по выходным дням. Теперь они заинтересовались кино. Вспоминаю фильмы, которые видела когда-то. Ностальгия не мучает, как ни странно.

Мучает предчувствие неприятностей. Уж очень благостно улыбается отец Иаков. Что-то готовит, мудрый змий.

Четыре месяца отзанимались. Треть года. Пока от нас требуется только внимание к деталям, и ежедневные отчёты. Но скучать, — не скучаем. Даже многоопытные лорды узнали много нового и интересного. Про меня речь вообще не идёт. Сколько всего можно сделать с человеком, при помощи простых подручных средств! Таки мы ещё химию не учили. Гомеопатию и фармакологию тоже. Периодически хлопаюсь в обморок. Причём, не только для того, чтобы скрыть эмпатические способности. Просто некоторые пытки "перегружают" слабый женский организм. Скоро, наверное, обмороки в привычку войдут. Опасная привычка, однако. Надо работать над собой.

Отец Иаков перестал напоминать о возможности добровольно покинуть Семинар. То ли решил, что мы уже запомнили, то ли мы перешагнули какую-то грань, и теперь нас будут "тащить за уши". Ага! Свежо предание, но верится с трудом. Мессинг сказал, что каждому из нас подберут свою методику воздействия, и я таки ему верю. Нас ещё не трогают. Отец Иаков пока присматривается... примеривается...

Но даже если нас и будут "тащить за уши", это значит только то, что порядок освоения материала будет организован таким образом, чтобы сохранить контингент. Человек способен привыкнуть ко всему. И поговорка "коготок увяз, — всей птичке пропасть" действует применительно ко всем разумным. А, поскольку, мы пробуем все "спецметоды воздействия..." на себе, то перспектива применить их на ком-то другом, уже не вызывает такого отторжения, какое возникло у меня сразу после рассказа Мессинга. За лордов речь вообще не идёт, оба два не будут биться в истерике от необходимости пытать кого-либо. Для них это — рутина.

Кое-что начинает проясняться. Мы приступаем к изучению методики психологического прессинга. Добрейший отец Иаков объяснил мне, что в идеале, после правильного применения этой методики, дополнительного воздействия на объект уже не нужно. Результат достигается "малой кровью". Лорды мои это и так знают. Я, в общем, тоже. Прочитано достаточно "крутых" детективов, чтобы понимать принцип действия.

Ах, нет! Всё не так просто. Оказывается, мы будем осваивать психологический прессинг непосредственно объекта. В смысле: не угрозы кому-то из близких и дорогих, а обрисовать ближайшие перспективы для самого объекта таким образом, чтобы он "проникся" и "ответил взаимностью", то есть, сделал всё, что нам от него нужно. Нндаа! Чувствую, что этот предмет мне "понравится".

* * *

Ну что могу сказать... Насчёт "малой крови" — в моём случае, чтобы её остановить, пришлось прибегать к помощи целителя. А в остальном... К беспомощности в чужих руках меня приучили за предыдущие два месяца. Если бы не это, я могла бы не выдержать. Плохо... Очень... И гадко...

Я вспоминала за приговор к "поруганию". В самый первый день на Семинаре. И вот...

Сначала был ужас. Меня усадили смотреть, как измываются над лордами. По очереди. Сначала — над одним, потом — над другим. Фиксировать меня не стали. Мне же придётся ещё отчёт писать, как и им! Это отец Иаков нам троим объяснил, с обычной своей благостной улыбкой. Причём, сказал, что сегодня у нас весь день практические занятия, а отчёт мы должны написать завтра до обеденного перерыва. И пояснил, что если чей-нибудь отчёт будет признан неудовлетворительным, то процедура будет повторяться для всех, — до тех пор, пока мы все не отчитаемся. Сказал ещё, что если бы у меня был хоть какой-то опыт, то присоединил бы меня к команде "прессингующих". А поскольку у меня опыта нет, — значит, буду сидеть и смотреть, набираться этого самого опыта.

Я смотрела на это действо, воспринимая его, как жёсткое порно с актёрами, загримированными под лордов. Смотрела и запоминала, фиксируя малейшие детали, и абстрагируясь от общей картины. Только так, и не иначе. Хотя такого я даже в специальных фильмах не видела. Когда к нам хлынула вся, не пропускавшаяся в Советскую Империю, кинопродукция, я, как и все, чего только не смотрела. Запретный плод... Сладок? Туфта! Мне и тогда не понравилось, а уж сейчас! Как нам после такого находиться в одной комнате?!!!

Не о том думаю... Сейчас лорд Сэ потеряет сознание в очередной раз, и, судя по взгляду отца Иакова, настанет моя очередь. Начала срочно вспоминать фильмы о Французском Сопротивлении во время Второй Мировой войны. Возможно ли морально подготовиться к такому? Может, надо вспоминать гонения христиан? Об этой эпохе я мало что знаю. К сожалению. Сейчас бы пригодилось... В голове опять каша. Мне страшно... Конечно, рано или поздно, я всё равно бы стала женщиной. Но я не рассчитывала, что это произойдёт в таких условиях. Хотя... Могла и дома попасться маньяку какому-нибудь, или группе подростков, которые друг другу свою удаль демонстрируют. А я вот попала сюда. На Семинар... От страха начинает подташнивать...

Отец Иаков проявил заботливость к нашей тройке. После того, как лордов привёл в порядок целитель, и мы пообедали, не глядя друг на друга, он передал меня в их руки. Поскольку у них необходимый опыт уже есть. Не услышав в ответ ни слова, сказал, что если лорды не согласны, он вызовет специалистов. Придётся две минуты подождать, но до окончания занятий времени ещё много. У меня мысли пропали все. Разом. Вот когда надо в обморок падать, так хрен упадёшь! Сижу, в голове абсолютная пустота. Звуки доносятся издалека. Точнее это у меня со слухом начались проблемы. Шок. Лучше бы меня пытали раскалённым железом. Пусть даже и лорды.

Мне же отчёт писать!!! А я ничего не слышала! Отец Иаков не шутит, и всё это повторится!!! Для всех!!! Из за моей слабости!!!

— Отец Иаков! Я прослушала. Простите. После того, как вы сказали за вызов специалистов, я ничего не услышала. Отец Иаков! Повторите, пожалуйста!

— Дитя моё... Надо быть собраннее. В порядке исключения, только потому, что для тебя это в первый раз, я повторю: твои компаньоны отказались участвовать в твоём обучении. Я вызываю специалистов.

— Что значит "в первый раз"?.. — Тёмный подался вперёд движением заметившей добычу змеи. Движение, без движения; вызывающее безотчётный страх. — Отец Иаков?

— Тебе нужны пояснения, сын мой? Всегда бывает первый раз...

— Мы справимся сами, отец Иаков. — Ласковая улыбка лорда Сэ... Мороз по коже... — Отмените вызов специалистов.

Да. Они справились сами. Четыре с половиной часа. Четыре с половиной часа беспомощности, унижения, боли. И старательного запоминания всей процедуры. Хотя, за это надо быть благодарной отцу Иакову. Необходимость запомнить всё до мелочей позволила абстрагироваться от процесса. Как Мессинг сказал: "Если будет совсем плохо, — наблюдай себя со стороны".

Когда становилось совсем плохо, меня отливали водой. И продолжали. В общем, этот способ прессинга я изучила плотно. Со всех сторон.

Потом мной занимался целитель, потому что кровотечение не останавливалось. К ужину я вышла самостоятельно. Мысль о том, что за мной придут и вытащат меня к столу, придала сил. Я отправилась бы самостоятельно даже на двадцать пять этажей вверх по лестнице. Или вниз.

Прошла к столу, села.

— Я не стану извиняться, дорогуша.

— Я не жду извинений, лорд Эрик. Мне сегодня не хочется разговаривать ни с кем из вас. Извини.

— Тигра, пойми, пожалуйста, мы старались свести воздействие к минимуму. Ты такая беззащитная, что профессионалы могли увлечься.

— Лорд Эрик, я всё это понимаю. Умом. Мне просто надо принять изменение наших взаимоотношений.

Поднимаю ладонь, вынуждая лорда Эрика молчать.

— Я понимаю, лорд Эрик. Но возврата к прошлому всё равно не будет. Глупо закрывать глаза. Будет только хуже. Я... адаптируюсь. Но сегодня общаться не буду. Не смогу.

Приступаем к ужину. Лорд Сэ молчит, отвернувшись от меня. Я тоже не хочу на него смотреть. Я не смогла не коснуться эмоций моих компаньонов, ставших палачами. И если Тёмный лорд делал только то, что должен был проделать по процедуре, без эмоций, и без "завершения", то есть так, как это сделал бы палач, добросовестно выполняющий свою работу; то лорд Сэ... Причинять боль, и испытывать восторг всем своим существом... Трепетать от жажды "насытиться"... Мне было плохо, а лорд Сэ наслаждался каждой минутой! Наслаждался, доходя до "пика"! Как так можно?!! И ведь придётся выдержать рядом с ним ещё восемь месяцев.

Я не знаю, как писать отчёт. То есть ту его часть, которая касается меня. Если отцу Иакову не понравится, что лорд Сэ получал удовольствие от процесса, он может повторить эти практические занятия. А если я не отмечу это его удовольствие в отчёте, то отчёт будет сочтён неполным, что опять-таки приведёт к повторению практики. Не хочу!

Буду писать как есть. Эмоции — только те, которые были видимы стороннему наблюдателю. Вот работка, не позавидуешь. Или на неё вуайеристов отправляют? Или где? Хотя, мы же на Семинаре! Скорее всего, стажёры мучаются нереализуемыми в ближайшее время желаниями...

Завтра. Всё завтра. А сейчас я ухожу к себе. Спать. Надеюсь, без кошмаров.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, дорогуша.

Лорд Сэ молчит, не поворачиваясь ко мне. И слава Богу! Ухожу в свою келью.

Рано ушла. Ещё визит отца Иакова надо пережить. Тёмный попытался было меня "отмазать" от вечернего "разбора полётов", но отец Иаков проявил твёрдость, и меня вызвали из кельи. Ну я всё равно не спала. Боюсь заснуть...

— Доброго вечера, дети мои. — Благостная улыбка... Сколько он таких групп курирует?

— Добрый вечер, отец Иаков. — Дружно встаём.

— Сегодня очень тяжёлый день. Это занятие проходит одинаково тяжело для всех групп. Я вижу, что и в вашей группе появилась проблема. Дитя моё — повернулся ко мне — выскажи свои претензии, жалобы, всё, что тебя беспокоит.

Нндаа! Наблюдение на высшем уровне. Как и реагирование. Хотя, до сегодняшнего дня, необходимости вмешательства отца Иакова не было. Мы были едины в своём стремлении выжить. Как давно это было...

— У меня нет претензий, отец Иаков. Я понимаю, что сегодняшний урок необходим для нашего совершенствования, и не обижаюсь ни на кого. Меня беспокоит реакция одного из моих компаньонов. Я не могу понять её. Конечно, у меня нет опыта...

Похоже, что мы действительно перешли из категории потенциального "мяса", в категорию "учащихся". Иначе, с чего бы отцу Иакову проявлять беспокойство. Дождаться, когда конфликт разрастётся, и "отчислить" за неподобающее поведение. А он пришёл выяснять изменившиеся взаимоотношения в группе.

— Сын мой — это уже к Светлейшему — объясни нам свою реакцию.

— Надо объяснять? — Благостная улыбка и кивок в ответ. — Хорошо. Как скажете, отец Иаков. Мы здесь уже пятый месяц. И у меня всё это время не было женщины. Я не сделал ничего превышающего уровень воздействия, заданный лордом Эриком. Да, я получил удовольствие, и не стал этого скрывать. И что из этого?

— Ты получал удовольствие, причиняя мне боль? И спрашиваешь, что из этого?

Я растерялась. Потом вспомнила, что я в глазах лорда Сэ "помесь помойная". А немного позже вспомнила, что лорд Сэ телепат...

Ласковая улыбка в ответ. В прошлый раз такая улыбка скрывала бешенство. Осторожно касаюсь... Бешенство. Ледяное. Направлено, правда не на меня. А на ситуацию в целом.

— Сын мой, утренней порции женского внимания тебе было недостаточно?

Молчание. Глубокое. Замерли втроём. Отец Иаков может приказать всё повторить. Страшно-то как! Вот это — настоящий психологический прессинг!

— Дети мои. Ваши отчёты должны быть сделаны до обеденного перерыва. Я просмотрю и объявлю вам результат. Постарайтесь наладить взаимоотношения в группе. Чтобы мне не пришлось вмешиваться. До завтра.

— До завтра, отец Иаков! — опять дружно встаём.

Собираюсь уходить. Лорд Сэ окликает меня:

— Тигра, ты действительно решила, что мне доставляет удовольствие причинять тебе боль?

Лорд Эрик молчит, с интересом рассматривая нас обоих. А мне надоело выяснять отношения, и я швырнула обоим лордам их эмоции, считанные мной на практическом занятии.

— Разбирайтесь сами со своими удовольствиями и жаждой. А я пойду спать. Завтра ещё отчёт писать. Сочинение "Как я провела вчерашний день"!

— Ещё раз спокойной ночи, дорогуша.

— Спокойной ночи.

— Доброй ночи, моя Тигра.

Поворачиваюсь, стараясь "держать лицо". Надо было проделать дыхательные упражнения, прежде чем выходить на встречу с куратором.

— Я прошу запомнить, Светлейший: я не "твоя Тигра". Если ты будешь учитывать этот факт при нашем общении, то у нас не будет проблем взаимоотношений в группе. И меня вполне устраивало твоё ко мне отношение до сегодняшнего дня. Держись в тех же границах, и всё будет нормально.

— А если нет?

— Светлый, тебе определённая жидкость на уши давит? Дама ясно выразила свои пожелания. Что непонятно?

— Я разговариваю со своей женщиной, Тёмный. Если мне понадобится знать твоё мнение, я спрошу его у тебя.

— Можем обсудить это. Только ты и я. Без оружия и магии.

— Позволю себе напомнить благородным лордам, предупреждение отца Иакова. Я предпочла бы избежать его вмешательства. Не хочу испытать на себе воспитательные меры. И наблюдать, как воспитывают кого-либо из вас, также не желаю. Конечно, выбирать вам.

— Дорогуша, почему-то словосочетание "благородные лорды" в твоих устах звучит как "подонки"... Такое твоё отношение глубоко ранит меня. Я даже могу разразиться неудержимыми слезами.

Представила себе лорда Эрика в "неудержимых слезах"... Попыталась не смеяться. Не получилось. Рассмеялась, а потом, неожиданно для себя, "разразилась неудержимыми слезами". Тёмный лорд взял меня на руки, сел на пол, и баюкал как ребёнка. А я рыдала у него на груди, выплакивая весь страх и боль сегодняшнего дня.

— Поплачь, сестрёнка, поплачь... Я не могу тебя утешить обещанием, что подобное не повторится. Нам здесь ещё восемь месяцев "совершенствоваться". Откуда ты такие слова знаешь? Даже отец Иаков впечатлился.

— У меня высшее образование. Я много слов знаю.

— Что означает "высшее образование"?

— В общей сложности: десять лет общеобразовательной школы плюс пять лет специализированного учебного заведения. В моём случае — шесть лет, поскольку я училась по вечерам, а днём работала.

Я успокоилась. Попыталась высвободиться из рук Тёмного лорда, тут же отпустившего меня.

— Я пойду спать. Спасибо, лорд Эрик.

— Обращайся, дорогуша. Буду рад помочь.

Ухожу к себе, пройдя мимо безмолвного Светлого, пребывающего в ярости. Устала. Целитель хорошо сделал своё дело, но душевное напряжение удалось снять только выплакавшись. Чувствую себя опустошённой.

Глава 7. Имя, определяющее судьбу, или "Вы ещё не нашли в себе зверя? Тогда мы идём к вам"

А ночью лорд Сэ, не желающий понимать сказанных ему слов, вошёл в мою келью. Я проснулась от внезапного страха, вскинулась, было, с койки, и тут же была перехвачена. Одна его рука обхватила мою спину, перед этим вскользь мазнув по горлу, а вторая — под коленями. Я пыталась кричать, а голоса не было. Скользящее прикосновение отключило мои голосовые связки. Вспомнились объекты в разделочной, так же разевающие рты в беззвучном крике...

Лорд Сэ уложил меня на площадке, где я выполняла йогические асаны и мудры. Не сразу уложил. Я извивалась, кусалась и царапалась. Но меня не учили бою без оружия в кромешной темноте. С оружием, впрочем, тоже не учили. С холодным в смысле. Умение кидать гранаты и стрелять из автомата и винтовки в такой ситуации выручить не может. Потому что ни гранат, ни автомата ни винтовки в наличии нет. Поэтому практически уже через пару минут я была надёжно зафиксирована так, что не могла пошевелить ни руками, вытянутыми над головой, ни широко разведёнными ногами.

Лорд Сэ лёг на бок рядом со мной, и начал меня вдумчиво изучать, поглаживая, ощупывая, пробуя на язык при поцелуях. Меня трясло от беспомощного отвращения. Я понимала, к чему всё идёт, понимала, что лорд Сэ старается "разбудить" моё съёжившееся от ужаса тело. И не понимала, почему он не может осознать, что ему это не удастся. Во всяком случае так скоро после "весёлого времяпрепровождения", которое он устроил мне на пару с Тёмным лордом.

Полувздох, полустон. Тихий-тихий. И лорд Сэ начинает целовать мои бёдра. Я сейчас умру. Потому что "многая знания" теории вполне определённо поясняют, что не желая, более, терять время, лорд намерен ускорить процедуру. Вот уж действительно: "многая знания порождают многая печали". Из глаз катятся слёзы. Скатываются по вискам, смачивая волосы. По прежнему не могу издать ни звука.

Началось. Боль не такая, как в самый первый раз, — целитель залечил все повреждения, а вот эмоции лорда Сэ полнее и ярче. И он перестал торопиться, наслаждается каждым движением, каждым соприкосновением, замирая на мгновенье, и продолжая насыщаться мной. Возможно, мне следует радоваться, что этот процесс вызывает у лорда такие ощущения, но я не могу. Да и чему радоваться? После пятимесячного воздержания любая женщина покажется верхом совершенства.

Опять забыла, что помимо прочих "достоинств" лорд Сэ ещё и мысли читает. Эмоции дополняются злостью, подсвечивающей их яркость. И этот кошмар длится, длится и длится. А ночь всё не кончается! Прикосновения из лёгких и нежных становятся "стальными". Я не удивлюсь, если лорд Сэ сможет пальцами завязать кочергу морским узлом. И вот эти пальцы стискивают меня, безмолвно кричащую от боли, и задыхающуюся от слёз.

Я не знаю, сколько раз я обрушивалась во тьму, выталкиваемая туда изголодавшимся по женскому телу лордом. На мне уже давно нет живого места. А ночь всё не кончается. И лёгкий, едва уловимый, шёпот на ухо. Я не знаю языка, на котором изволит говорить со мной лорд Сэ. Но по эмоциям можно перевести как "аппетит приходит во время еды". То есть, весь этот кошмар будет продолжаться.

И тогда во мне вскипает спинной мозг. Я не знаю, как ещё пояснить свои ощущения. Бессильная ярость растекается внутри меня подобно кипящей патоке, пропитывая мои кости, сжигая меня. Я кричу, кричу и кричу. Звука нет, но лорду Сэ звуки и не нужны. Он пытается меня удержать, а я растекаюсь горячим металлом. Больно... Боль внутри меня, в каждой клеточке, плавящейся от температуры кипения металла.

* * *

Ну это я загнула, конечно. Это у меня художественное преувеличение. Потягиваюсь, проверяя есть ли повреждения. Запах... Знакомый... Еда? Нет... Самец... В охоте... Рассматриваю высокого тонкокостного самца, которого я могла бы переломить ударом лапы... Или не могла бы? На всякий случай показываю ему клыки. И когти, проведя ими по полу. Плохой пол. Царапин не остаётся. Всё равно что по воде когтями водить.

— Тигра... Ты прекрасна!

Пробую на вкус восхищение самца. Искреннее... И ещё, довольство от недавней близости с самкой. И ещё радость от того, что я такая красивая и сильная и вообще... Вся такая!

— Муррр!

Медленно приближается ко мне. Наблюдаю. Протягивает руку. Впитываю ауру. Сильный. Очень сильный самец. Жалко, что всего лишь двуногий. От такого родились бы крепкие, здоровые котята. Начинает почёсывать меня под подбородком... Муррр... Волны довольства окутывают меня и этого тощего самца, улёгшегося рядом со мной, и продолжающего меня почёсывать. Потом рука перемещается к левому уху, и начинает почёсывать за ним... Муррр!

Где-то внутри, глубоко во мне, слабая двуногая самка кричит, не желая получать удовольствие. Двуногие очень странные. Муррр! Рядом такой хороший, сильный самец. Чего она убежала? Глупая, глупая двуногая самка! Муррр!

— Тигра... — Голос становится нежным и просящим. — А ты не хочешь вернуться?

— Грррр! — Глупый двуногий! Я только пришла! А не менее глупая двуногая прячется за мной. Вот и пусть прячется!

Вскакиваю, прижимаю уши и прыгаю... Пытаюсь прыгнуть. Двуногий хватает меня за шею, и не даёт схватить ещё одного двуногого. Принюхиваюсь... Это второй самец, который иногда защищает двуногую самку. Пусть живёт. Предупреждающе рычу на двуногого, посмевшего меня удерживать.

— Тигра... Вернись, пожалуйста...

— Доигрался, Светлый? Они разделились. Две её ипостаси.

— Грррр! Гррррааууу!!! — Порву обоих! А может и не смогу... Второй двуногий какой-то неправильный. В нём есть ещё кто-то. Нет! Не в нём! Он! Он сам может стать ещё кем-то... Опасным! Гррраааууу!

Вспыхивает свет. Двуногая крикнула, чтобы я зажмурилась. И я зажмурилась, а потом начала смотреть. Двуногая самка не такая уж и глупая. Может быть полезной. Только в самцах ничего не понимает.

Стоим втроём, повернувшись к дверному проёму. Два двуногих самца и я посередине. Рука первого двуногого поглаживает меня между ушей. Глупый двуногий старается меня успокоить. А я и не волнуюсь. Это самка заволновалась и заметалась внутри меня. Пытаюсь её успокоить, одновременно прислушиваясь к шагам. Двуногие ещё не слышат, а я слышу! Вот! Первый двуногий, который хочет глупую самку, прячущуюся во мне насторожился. Хороший самец. Сможет оберегать котят. Нет. У двуногих они называются ребёнки. Нет... Другое слово. Де-ти. Да. Дети. Зачем двуногим столько слов? Они не чувствуют запахи, может быть слова заменяют им обоняние? Надо это обдумать. Пытаюсь лечь на пол, но рука двуногого... Как его называть?! Я запутаюсь в рассказе. Лорд Сэ. Да. Так называют первого двуногого. Так вот: лорд Сэ не позволяет мне лечь, удерживая за холку. Гррр!

Заходит ещё один двуногий самец. Крупный и сильный. Мои оба два перед ним — котята.

— Дитя моё...

И как только этот двуногий посмотрел на меня, я превратилась в котёнка, и побежала, побежала, побежала прятаться. Двуногая самка схватила меня на руки, прижала к себе, защищая, и выступила вперёд. А я пролезла к ней внутрь. Тихо-тихо... И буду наблюдать отсюда. Ну его, этого отца Иакова. Что он придумает для Тигры, кто знает. Я уж лучше здесь посижу, понаблюдаю. Здесь меня не достанут.

— Отец Иаков! Я... Вот! И что теперь? — Глупая самка. Не может связать двух слов!

— Дитя моё! Теперь ты успокоишься, отыщешь в себе полосатую кошку, и постараешься слиться с ней. Если не сумеешь, я подумаю, как тебе с этим помочь. Даю вам троим время до обеденного перерыва. Отчёты сдадите вечером. Раз уж такие обстоятельства. Кстати, при каких обстоятельствах произошло явление твоей второй ипостаси народу?

Молчим вдвоём с двуногой самкой. Я молчу, потому что не знаю, что меня разбудило, почему молчит самка... Кто их, этих двуногих разберёт!

— Сын мой? — Смотрит на лорда Сэ.

— Ипостась проявилась под утро, отец Иаков. После совместно проведённой ночи.

— Я ведь предупредил тебя, сын мой. Совместная ночь была добровольной?

— Отец Иаков! Не прозвучало ни звука возражения!

И я вспомнила... Беззвучный крик двуногой самки, кипящее отчаяние, заливающее мою нору... Я выскользнула наружу, а испуганная двуногая спряталась, сжавшись в комочек, в моей норе. Ярость полыхнула во мне расплавляя меня, прожигая двуногую... Мы горим вдвоём. Как больно! Я рычу, выпускаю когти, пытаясь вытянуть из огня себя и глупую двуногую самку, но кипящая лава заливает нас. Сплавляет, перемешивает... И мы умираем. Но рождается Тигра. Её... Нас... Меня!

— Меня зовут Тигра. Меняющая облик. С добрым утром, отец Иаков, лорды!

— Дети мои. — Усталый вздох. — До обеда ваша группа отдыхает. Отчёты, как обычно, сдадите перед ужином. Дополните их ночными событиями. Мне интересно. До вечера, дети мои!

Глава 8. Договор о ненападении, или "... расслабься, и получи удовольствие..."

Я вошла в свою келью, с трудом добралась до койки, и отключилась насмерть. Слишком много всего. Но тело не болит. Проснувшись, валялась, вспоминая всё, что читала за оборотней: все авторы единогласно утверждают, что раны нанесённые оборотню в человеческом облике автоматически исцеляются при "перекидывании". Надо попросить лорда Эрика помочь мне разобраться с моей новой сущностью. С лордом Сэ общаться не буду. Я с ним и в тигрином обличье не справлюсь. С лордом Эриком тоже, но его я могу просить о помощи.

В голове обычная каша из отрывков, анекдотов и цитат. Самая главная: "Верить нельзя никому!" И к ней ещё откуда-то: "Не верь, не бойся, не проси!"

Вероятно, слишком долго сижу взаперти. Вот уже зоновский фольклóр вспоминается. Осталось только песни жалостные начать петь.

Ага! Что-нибудь типа:

Концерт с ансамблем "Четыре брата и лопата")

Вежливые аплодисменты. Встаю, раскланиваюсь с лордами, прислонившимися к стене.

— Дорогуша! Я в восхищении! Что же ты от нас такой талант скрывала?

— Исключительно из за репертуара. — Ехидно улыбаюсь Тёмному лорду.

— Мне не нравится твой репертуар. — Лорд Сэ шуток не понимает.

— Это ужасно. Ты разрываешь мине сердце! — Театрально хватаюсь за сердце. — Я сейчас прямо вся разрыдаюсь. Кстати, мои благородные лорды, за каким... кхм, то есть какой, поистине счастливой, случайности я обязана приятностью вашего визита?

— Я шёл на манящий голос, не умея противостоять наваждению...

Нндаа... С Тёмным лордом мне не тягаться...

— Ты принадлежишь мне, и я вправе зайти к тебе в любое время.

— Крыша съехала?

И тут я вспоминаю, что лорд Эрик явился, только услышав тигрицу. С его-то слухом... И фразу, обращённую к лорду Сэ: "Доигрался, Светлый?" И спектакль "Бесприданница" — "честное купеческое слово"...

— Камень, ножницы, бумага, лорд Эрик? Или просто жребий кинули?

Недоумение во взгляде серо-голубых глаз сменяется пониманием. И глаза темнеют. Осторожно касаюсь эмоций Тёмного лорда. Даже не касаюсь, а принюхиваюсь, пробуя их верхним чутьём, доставшимся от тигрицы. Ну надо же! Ещё не весь стыд потерял, в отличие от Светлого. И сейчас просто корчится внутренне, от негатива. И правильно! Пусть тебе будет стыдно!

Блин! Опять забыла, что меня "слушают". Мы все под колпаком у Мюллера...

— Чтобы я этих песен больше от тебя не слышал!

Светлейший принял за аксиому, что если он меня "имел", то я ему принадлежу. Умилительная наивность!

Похоже, я начну целые дни распевать шансон. Назло врагам! Отец Иаков будет в шоке... Облико морале падает на глазах.

Упираю руки в боки, вспомнив "... плевать мне на какую сторону у тебя тюбетейка!", и ласково спрашиваю:

— Я пропустила объявление? Ты теперь заменяешь отца Иакова, Сэ? Или где? Или мне этот вопрос задать непосредственно отцу Иакову? Ты не тормози, ты отвечай...

Лорд Эрик "отмер", и потянул лорда Сэ из отсюда. Не даст поскандалить! Уууу, гад! К счастью, лорд Сэ настроен по боевому:

— Ты принадлежишь мне, Тигра.

— Ты о "совместно проведённой ночи", Сэ? В моем мире есть поговорка: "Постель — не повод для знакомства!" Не приближайся ко мне. Никогда. Я знаю, что с тобой не справлюсь, но шкурку тебе попортить смогу. Уж будь уверен!

Меня трясёт от ярости. Сказывается характер "полосатой кошки" по выражению отца Иакова? Не знаю. Знаю, что такого чувства, что меня "вываляли в грязи" я не испытывала ни во время "практических занятий" с лордами, ни этой ночью с лордом Сэ.

— Дети мои...

Шарахаемся в шоке от внезапного появления отца Иакова. Мы пропустили обед? И уже пора сдавать отчёты? Мама, дорогая! Похоже, что "повторения пройденного" не избежать! Доигрались, по выражению Тёмного лорда. И становится неважным наше противостояние... Автоматически тяну руки к своим компаньонам-палачам, которые принимают их, и отодвигают меня подальше от отца Иакова. Слегка отодвигают, но всё же... всё же...

— Отец Иаков.

Почтительно вытягиваемся в струнку и приветственно склоняем головы.

— Пришли в себя? Вот и славно. Через час обед. Пока предлагаю побеседовать.

Молча ем глазами начальство: "Ага. Побеседуем. Обсудим дела наши скорбные..." — лорд Сэ слегка сжимает мою руку, чтобы я не зарывалась, по всей видимости. Ещё одно пожатие подтверждает мою мысль.

— Я просил вас наладить взаимоотношения в группе... К какому результату вы пришли? Может быть вам нужна помощь?

— Спасибо, отец Иаков. Один результат уже получен. Наша Тигра обрела себя.

Гррр! "Наша Тигра!" Порву на Британский флаг!

— Дитя моё... Что ты можешь сказать по поводу ваших взаимоотношений?

Что я могу сказать?! Что на меня два озабоченных кидали жребий! И теперь у них "джентльменское соглашение"! Что я теперь не смогу заснуть, опасаясь визита лорда Сэ! А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо!

— Всё хорошо, отец Иаков. Мне ещё надо обвыкнуться с новой сущностью, поэтому я не всегда адекватно воспринимаю ситуацию.

Сама разберусь! Не надо мне помощь! Плавали, знаем!

— То есть, тебе всё нравится, дитя моё? Что ж... Хорошо... Желаю вам приятного аппетита, дети мои!

— Спасибо, отец Иаков! — Детский сад!... Сплошное умиление!

Отец Иаков выходит из моей кельи, и вообще от нас. Интересно сколько у него всё-таки ещё групп?

— Так значит тебе всё нравится, моя Тигра? Приятно слышать.

— Я тебе всё сказала, Сэ.

— Мне оставить вас? Поворкуете вдвоём? Время до обеда ещё есть.

— Ты самоустранился?

Иронично приподнятая бровь лорда Эрика, и ласковая улыбка от лорда Сэ.

— А что такое? Должна же я определиться с графиком посещения моей койки. Как вы договаривались? Через ночь, или подекадно? Или где?

— Дорогуша! Что же ты раньше молчала!

— Так ведь не спрашивали!

— Ах, сколь жестоко я за это наказан!

Спокойная, слегка насмешливая улыбка, а глаза не по доброму смотрят. Но и я сегодня не добра, отнюдь. А вот Светлейший вообще не считает нужным разговаривать:

— Пиши отчёт, Тигра. Я не хочу повторения утренней практики.

— Это да... Хотя я не отказался бы повторить послеобеденную. Раз уж мне больше ничего не светит.

Взгляд на меня, а я индифферентно молчу. Я уже всё всем сказала. Появится ночью — буду драться. Если удастся "оборот" то в тигрином обличье, если нет — для меня правил нет. Фаберже беречь не буду.

Отчёты написаны и сданы. Ждём решения нашей судьбы. Мандраж. Причём не только у меня. Женщине проще выдержать всё это. Исторически так сложилось, что перед каждой женщиной маячит подобный вариант будущего.

— Дети мои.

— Отец Иаков.

Встаём, склоняем головы. Меня начинает бить дрожь. Надеюсь, незаметно. Зря надеюсь, лорд Сэ быстро глянул в мою сторону. Непонятный взгляд... И неприятный.

— Не буду томить вас ожиданием. Отчёты ваши признаны удовлетворительными...

Дальше я ничего не слышу, потому что банально хлопаюсь в обморок. От облегчения, вероятно.

Очнулась ночью, в келье лорда Сэ. От поцелуев и игры на эрогенных зонах. Нет, он что, издевается?!! Когти выросли сами, но лорд увернулся, гад! Ну я гоняться за ним не собираюсь. Подхватываюсь и бегом к себе. Как бы мне двери запирать? Или не положено? Гадство какое-то!

Не сплю, лёжа наблюдаю за входом... Появляется, красавец! Замирает у двери. Потрясающая наглость! Не хватает кота-Бегемота, чтобы провыл: "Мы в восхищении!"

— Тигра. Я пришёл поговорить. Ты позволишь подойти?

— Нет. Хочешь говорить, — говори оттуда.

— Я объясню тебе ситуацию, в которой мы оказались. Не буду углубляться в моральные аспекты. Они не важны. Мне нужна женщина каждую ночь. Я всё равно пришёл бы к тебе, рано или поздно. Может быть, той же ночью. Мне нужна женщина, — а ты рядом; такая тёплая, маленькая, такая слабая. Я с ума сходил от твоего запаха, твоей ауры, твоих мыслей, ведь женщины мыслят по другому... Ты моя, Тигра. Чем раньше ты с этим смиришься, тем проще тебе будет жить.

— Не дождёшься. Я обращусь к отцу Иакову. Мне этого очень не хочется, но если ты будешь и дальше проявлять настойчивость, я плюну на всё, и попрошу оградить меня от твоего общества.

— Ты не поняла? У тебя есть два пути, Тигра. Первый: ты принимаешь меня без сопротивления. Второй: я каждую ночь буду ломать тебе обе руки и одну ногу. Утром исцелю. На следующую ночь — опять сломаю. Ты со мной не справишься. Даже в боевой ипостаси. Со своей стороны обещаю: если у меня появится доступ к женщинам, которых я сочту приемлемыми, чтобы разделить ложе; я перестану посещать твою келью. Я хочу быть добрым к тебе. Твой свободный выбор, Тигра.

Он сумасшедший! Маньяк! Отец Иаков вмешиваться не будет, мы оба это знаем. Пока нет угрозы для моей жизни. А этот псих моей жизни не угрожает. Даже здоровью не угрожает — "с утра исцелю", видите ли... Лорд Эрик вмешиваться тоже не будет. Они договорились. Вот же гадство! Меня начинает трясти. Глубоко внутри появляется противная дрожь, и лорд Сэ, — улыбнулся. Ласково.

— Я хочу услышать твой ответ Тигра. Твой свободный выбор.

Фигассе свободный. Как в "Крёстном отце", где на бумаге будет или подпись, или мозги! Ага! Выбирайте! Противно-то как!

— Я буду принимать тебя без сопротивления. Ты собираешься у меня остаться?

— Разумеется. Есть возражения?

— Мы договорились.

— Хорошо, Тигра. Ты разумная женщина. Моя женщина.

И дальнейшие дни и так непростого обучения дополнились ночами. Лорд Сэ уводит меня в келью сразу после вечернего визита отца Иакова. И до утра удовлетворяет со мной свою потребность в женском теле. Утром подлечивает синяки, образовавшиеся за ночь, и нежно целуя, прощается до вечера.

Я начинаю впадать в апатию. Все мысли о наших взаимоотношениях с Светлейшим я выбросила из головы сразу, как только приняла простое решение. Я не хочу каждый вечер получать три перелома. Сэ не позволит мне перекинуться. А значит, незачем забивать себе голову этой ерундой. Как в анекдоте: "Если изнасилование неизбежно, расслабьтесь и получайте удовольствие." Но всё равно, вероятно, психика моя тренированная, не может справиться с ситуёвиной.

Зато сумел помочь отец Иаков:

— Дети мои, ваш график занятий слегка изменился. Впрочем, вам он всё равно неизвестен. Вы начинаете изучать пределы сопротивляемости организма. Объекта и своего. Объект вы будете наблюдать, а свои пределы изучать сами. Необходимо отработать практику до обеда. После обеда — как обычно, отчёты.

Интересно, а лорд Сэ не "слушает" отца Иакова? Лорд посмотрел на меня с ласковой улыбкой, заставляющей мой позвоночник плавиться. Но я сижу на попе ровно. До ночи времени ещё много. Слава Богу!

Оказывается мы должны изучить процесс перерастания боли в удовольствие. При длительном воздействии на объект, его мозг перестаёт реагировать на боль, и перекидывает раздражение на центр удовольствий. Что-то типа этого. Не знаю, как точнее написать. Жуткое зрелище. И как мы должны это пробовать на себе? То есть, кто кому будет доставлять удовольствие? Жребий кинем?

— Никакого жребия, моя Тигра. Я лично тобой займусь.

— Значит я доставляю удовольствие лорду Эрику?

— Ммм... Дорогуша, звучит заманчиво!

Лорд Сэ оставил меня напоследок. А сначала... Ну лорда Сэ я уже во всех видах видела. Хотя развлекла себя рассуждениями о возможной смене ориентации лордов... Мысленными, разумеется, причём с защитой от прослушивания. Слава Богу, Мессинг натренировал.

Смотреть как выгибается в моих руках лорд Эрик, открывая беззащитную шею, было удивительно. Соблазн перекусить подставленное горло был очень велик. Но лорд Сэ контролировал ситуацию. Не доверяет... Подобрать, что ли, прозвище для Тёмного лорда?

— Лорд Эрик, а как тебя в детстве звали?

— Солнышко. Дорогуша, к чему расспросы? — а дыхание уже прерывается. А если таак?

— Я буду звать тебя Солли. Сегодня. Ты согласен?

— Дааа! Не останавливайся!

Сэ рванул ко мне, а я что? Я ничего! Сижу, примус починяю. В смысле задание отца Иакова исполняю. Чуть-чуть осталось.

— Как мне тебя называть? — Не убить бы... Уж очень высокий болевой порог!

— Солли! Зови меня Солли! Тиигра...

Не удержавшись, всё таки прикусываю горло Тёмного лорда. И он теряет сознание. Странная реакция. Я же не перегрызаю ему глотку?...

Смотрю на лорда Сэ, и шлёпаюсь на задни... пятую точку. Ноги отказали внезапно. Страшно. А ведь сейчас моя очередь. Улыбается ласково, наверное все жилы вытянет.

— Не исключено, Тигра моя. Иди сюда. Сама иди.

— Я не могу встать. Правда не могу.

И отползаю, отползаю назад. Уж больно ласково улыбается мне Светлейший. Два быстрых шага ко мне. Подхватывает на руки, несёт к столбу, где фиксирует запястья, подтянув их вверх настолько, что я могу стоять лишь на цыпочках.

И начинается "воздействие". И длится долго, так долго, что я уже не представляю возможности обходиться без боли. Рецепторы воют, требуя продолжения, и я жду, жду каждого прикосновения лорда Сэ, который внимательно и отстранённо смотрит на меня. А я начинаю сотрясаться крупной дрожью, и тогда лорд целует меня. Жадно. Ужас накатывает волной, но стальные пальцы снова терзают меня, и ужас сменяется наслаждением, и я кричу, кричу громко, а лорд берёт меня прямо у пыточного столба, и я лечу, и обрушиваюсь во тьму...

— Тигра... Моя Тигра... Видишь, не так и сложно получить удовольствие...

Прихожу в себя в своей келье. Светлейший сидит рядом, гладя меня по отросшим за год волосам, отводя их от моего лица. Пытаюсь отстраниться, и вижу грустную улыбку.

И вот тогда, меня настигает настоящий ужас. Потому что я понимаю, что лорд Сэ пожелает разделять удовольствие со мной. И он только что узнал каким образом можно этого достичь! Ночи мои теперь не будут отличаться от дней.

— Будут. В лучшую сторону. Удовольствие ты всё таки получишь.

— Рано или поздно организм перестанет реагировать.

— Тигра моя, в твоём теле примерно миллион болевых рецепторов. Как ты думаешь, сколько их комбинаций можно задействовать?

Притягивает к себе и жадно целует. Но ведь сейчас не ночь!

— Возмущаешься? Справедливо. Через пять минут обед. Тебе помочь привести себя в порядок? Ты сможешь идти?

— Пусть вас не волнует этих глупостей, мой лорд! — Цитирую Исаака Бабеля. — Да смогу, смогу я идти! До встречи за обедом!

— До встречи, моя Тигра.

Шаг от меня, изысканный поклон и поцелуй руки. Дурдом! И я в нём главный пациент!

Глава 9. Зачётная работа, или "коготок увяз, — всей птичке пропасть"

И потянулись дни и ночи. Дни проходили быстро. Практика — отчёт, а ночи... Ладно, как говорили старые ленинградцы: "пережили Блокаду, переживём и изобилие". Ко всему можно привыкнуть. К ночам рядом с Светлейшим, измывающимся надо мной до рассвета, тоже.

Лорд действительно старается быть добрым ко мне. И прибегает к пытке не более раза в неделю. Перед днём отдыха; исцеляя меня на рассвете, и давая мне возможность отлежаться. В остальное время от меня не ждут радости. Достаточно просто "непротивления злу насилием". Вне моей кельи лорд Сэ ведёт себя со мной, как будто я леди, не просто голубых кровей, а прямо таки тёмно синих. Дурдом, короче. Цирк уехал, клоуны остались.

Я отбросила от себя все мысли и чувства по поводу нашей своеобразной близости. Мне надо не зацикливаться на том, какая я несчастная, а продержаться до конца учебного года, отработать плату за обучение, и уйти. Но об этом я тоже не думаю. Не ко времени. Обстановка не располагает к долгосрочному планированию.

Осталось два месяца до конца года. А я ещё жива. Мы отработали на себе все пытки, изучаемые на Семинаре, я так и повторением пройденного занимаюсь раз в неделю, но это всё зола. И за два оставшихся месяца мы должны научиться работать с объектами. Два месяца мы уже принимаем участие при работе, отрабатывая психологию. Я часто думаю, что сама уже давно неадекватна, даже не учитывая вынужденное общение с лордом Сэ. Но отец Иаков благостно улыбаясь сказал, что моя кажущаяся неадекватность вовсе не является препятствием для психологического воздействия на объект. Ну и ладно. Кому и знать, как не ему. Общение с Сэ, кстати, перестало вызывать неприятие. Организм перестроился и я привыкла. Лорды были правы.

Занимаемся индивидуально. Как в самом начале, когда нас знакомили с миром боли. Получаем от куратора задание. Отправляемся в... нууу, скажем, лабораторию для практических занятий, получаем объект, работаем задание, сдаём объект, пишем отчёт. Всё просто.

Было! До сегодняшнего дня! Значит, не судьба мне получить клеймо Семинара. Мессинг ошибся во мне. И отец Иаков зря тратил на меня силы и время. Я... А-а-а, ладно! Попробую рассказать по порядку.

Утро началось как обычно, с прощального лобызания моей руки лордом Сэ. Я привела себя в порядок, четверть часа позанималась йогой, позавтракала с лордами. Отец Иаков, необычайно, даже для него, доброжелательный, сообщил нам задание. Мы должны довести объект до смерти. Довести за время, остающееся до обеда. Ни в коем случае не ускоряя процесс. Другими словами — запытать объект до смерти, продержав его несколько часов живым. Нужна филигранная работа, и надо "чувствовать" объект. Список мер воздействия прилагается. Применить необходимо все меры.

Я не удержалась, и спросила:

— Отец Иаков, это экзамен?

— Дитя моё, ну какие экзамены. У нас только две оценки — "да", или "нет". Если вы плохо отработаете объект, значит вам необходимо дополнительное время на освоение учебной программы. Только и всего.

Да. Только и всего. И я совершенно спокойно пошла на зачёт. Если без оценок, то это зачёт. А когда объект "распаковали", сняв с человека мешок, я поняла, что Семинар для меня закончился. То есть абсолютно. Потому что у столба стояла Аманда. "Ей по любому не выжить", сказал Мессинг. Я произвела обычный осмотр объекта, проделала все необходимые действия по "приёмке", и дождалась, пока опечатают лабораторию. Только после этого я откинула капюшон, сняла "паранджу", а если точнее — маску, как у ОМОНовца, и посмотрела ей в глаза.

— Аманда.

— Тигра, ты выжила. Это чудесно. Ты знаешь, все наши девочки уже отмучились. Я продержалась дольше. Но вот и мне тоже пора. Мне сказали, что сегодня всё закончится. И знаешь, Тигра, я рада этому. И ещё рада, что это будешь ты.

— Аманда... — я не могу говорить, горло сжато спазмом.

— Тигра, не говори ничего, пожалуйста. Делай то, что должна сделать. Хотя бы ты должна выжить, за всех нас. Пожалуйста, Тигра. Если бы мы не были знакомы, ты ведь не сомневалась бы? Я устала, Тигра, я очень устала. Если это для тебя важно, то я заранее тебя прощаю за всё, что ты сделаешь со мной.

— Ты уйдёшь легко, Аманда. Без мучений.

— Тигра, не делай этого. Ты должна выжить. Я... У меня к тебе просьба, которую ты сможешь исполнить только если выживешь.

— Сейчас придумала?

— Нет. Просто это было несбыточным желанием. Если тебе удастся попасть на Землю, закажи по всем нам Мессу. По мне и по всем девочкам.

— Почему ты решила, что никого больше не осталось?

— Потому что я видела их, Тигра. Не всех, только двух девочек. Они ушли, отказавшись от обучения, а их не выпустили. А ещё, мне сказал отец Серпент. Он сказал, что женщин осталось две, включая меня. Тигра, ты тянешь время. Если ты не начнёшь работать сейчас, то не успеешь закончить список до обеда. Я ведь почти всё прошла, только работать с людьми не смогла. Мне нельзя это. Отец Иаков отправил меня работать с документами. А потом... Вот... Сюда... А ты должна выжить, Тигра. Должна. Я буду молиться за тебя. Там... Где бы я ни оказалась.

Я не стала препираться с Амандой. Отработала весь список. Моя душа онемела. Как будто под анестезией. До обеда осталось полчаса, потому что я умею рассчитывать время. Аманда была ещё жива, когда я занялась её ранами. Я не целитель. Всё, что мне удаётся сделать, чему я научилась, благодаря Мессингу, это перенести на себя чужую боль вместе с повреждениями. Вспомнился ломающий себе кости Мессинг, и хохочущий лоа...

Бедная девочка даже не поняла, почему её боль ушла. А я горячо, от всей души поблагодарила лорда Сэ. Только закалившись еженедельными пытками, я смогла не выдать Аманде своего состояния. Значит верно говорят: "что Бог ни делает, всё к лучшему!"

Я отсоединила крепления, и поддержала Аманду, пока она усаживалась на пол, опираясь спиной на пыточный столб. Сама села рядом, взяла её за руку, и стала ждать смерти. С такими ранами не живут. А мне и нужно только продержаться, пока уйдёт Аманда.

— Прочитай какую-нибудь молитву, Аманда. Знаешь, я до сих пор перед едой мысленно читаю твою молитву.

— Это хорошо. Спасибо, Тигра. Я прочитаю. Только это не молитва, а песня. Мы её пели с сёстрами в приюте:

© "Молитвенный родник", "Разные песнопения"

За десять минут до обеда, Аманда тихо ушла. Я уложила её на пол, закрыла ей глаза и осталась сидеть рядом, ожидая, когда откроют Лабораторию. Я продержусь примерно минут двадцать ещё, а значит, меня смогут вылечить и отправить к столбу, или в разделочную. Я ни о чём не жалею. Я не устала, как Аманда, но я не смогла "оправдать доверия" отца Иакова. Что ж. Эмпатов уничтожают при выявлении. Значит так тому и быть.

Долго они что-то. По моим расчётам десять минут уже прошло. "Уж полночь близится, а Германа всё нет". Портал утягивает меня в мою келью, как в период знакомства с болью. Не хотят рисковать с эмпатом? Разумная предосторожность.

Тихо ложусь, опасаясь развалиться на части. Портал на истерзанное тело подействовал неожиданно "бодряще". Заболело абсолютно всё, даже неповреждённые участки, хотя таких мало. Список был очень уж обширный. Стараюсь дышать, втягивая воздух тонкой струйкой, чтобы не потерять сознание от боли. Скоро всё закончится. Может и к лучшему, — уйти в своей келье, минуя разделочную.

* * *

Не оставят в покое. Ширму сорвали. Теперь вообще открытый образ жизни предлагается вести? Хотя, что я волнуюсь, — ненадолго это всё.

— Хандришь, дорогуша? Или голова разболелась?

Солли мысли не читает, слава Богу. Или читает? Схватил меня за ворот рясы, разодрал казённое имущество на две половинки, манеры оставляют желать лучшего. Сэ взбесится. Смешно. А Солли, оказывается, умеет шипеть. Может мне следовало его Чингачгуком назвать? Большой змей, типа... Я уплываю. Медленно, к сожалению. Звуки исчезают, не доходя до меня. То есть я вижу, что Солли что-то мне кричит, и Сэ тоже, но слышать я их не слышу. Может, потому что не хочу слышать?

Лорды вытянулись во фрунт. Значит генералиссимус уже здесь. Экстренный вызов. Сейчас притащат отца Серпента, и подлатают до разделочной. Или всё же до столба? Как в анекдоте: "Девушка, вам водки, или спирта? Ой! Всё такое вкусное, даже не знаю..."

Странно, отца Серпента нет, а есть Сэ, который окутывает меня светом непонятного происхождения. Так ещё от лучевой болезни помрёшь.

— Курица безголовая! Шкуру спущу! Сам! По кусочкам!

Звук вернулся. Ничего хорошего. Нет, чтобы романс какой-нибудь спеть любимой женщине... Типа: "Не уходи, побудь со мною..." Сплошной негатив. Злые вы! Уйду я от вас!

— Размечталась! Подними руки!

— Отстань! Дай помереть спокойно!

— Я тебя сам убью. Лично. А сейчас, — подними руки.

Поднимаю руки, потом поворачиваюсь, подставляя бока, потом спину... До тех пор, пока не зажили все раны. Проще бы мне перекинуться. Ну об этом никто, включая меня, не подумал.

После этого на меня напяливают разодранную Солли рясу, и выводят в общую комнату, держа за руку. Не иначе, на случай, если попытаюсь сбежать и запереться в удобствах.

— Дитя моё. Ты заставила нас поволноваться.

— Отец Иаков, я не выполнила задание.

— Поправь, если я ошибаюсь: весь комплекс мер был тобою применён?

— Да, отец Иаков.

— Объект умер до контрольного срока?

— Да, отец Иаков, но я...

— Дитя моё. Ты торопишься жить.

Это мне упрёк в невежливости? Афигеть!

— Тогда чего ты не выполнила в задании?

— А что я — эмпат?

— Ну может быть у выпускника один маленький недостаток. Мы не будем афишировать это открытие.

— Таки я выпускник?

— Вы все, дети мои. Зачёт ваша группа сдала успешно. Завтра получите клеймо первой ступени и неделю отдыха. И, Тигра. Будь осторожнее со своими способностями. Три следующих года за тобой будет присматривать Светлейший.

Скашиваю глаза на Сэ, который вообще, то ли дремлет, то ли медитирует. А, может, он силы восстанавливает после моего исцеления.

— Отец Иаков, а отчёты? Как писать отчёты?

— Дитя моё. В отчёте отражаешь всё, как есть. Всё равно они хранятся у меня. Отдыхайте, приходите в себя. Обед сегодня позже на час. То есть ровно через пятнадцать минут. До вечера, дети мои!

— До вечера, отец Иаков!

Вильнула кормой в сторону своей кельи, но меня безжалостно перехватывают, и швыряют к Сэ, который тащит меня к себе. За нами идёт Солли, создав наши куклы в гостиной. Ой, походу сейчас меня убивать будут уже по-настоящему.

— Ну? — немногословный Сэ.

— Не запряг ещё!

— Рассказывай, дорогуша. Задание было у всех одинаковое, а ты, похоже, решила перевыполнить программу?

— Это личное. Вас не касается.

— У тебя нет ничего личного, моя Тигра.

Ласковая улыбка... Ледяное бешенство внутри.

А мне всё равно. Потому что меня накрывает осознание того, что я своими руками убила Аманду. Я теряла объекты и раньше. Но это было из за неумения правильно дозировать степень и виды воздействия. А теперь, меня не оставляет фраза, сказанная ею: "Если бы мы не были знакомы, ты ведь не сомневалась бы?"

Я уже очень давно абстрагируюсь от того, чем занимаюсь. Все эти эвфемизмы: "объект", "виды воздействия"... Внимательно смотрю на деревья, чтобы, не дай Бог, не увидеть, спрятанный за ними лес. А мои объекты — живые люди! И виды воздействия — это различные пытки. И то, что я все их опробовала на себе, отнюдь не является оправданием их применения к другим. "Если бы мы не были знакомы, ты ведь не сомневалась бы?"

Я не ищу себе оправданий. Не буду кивать на систему, в которой росла. Можно, конечно, попытаться объяснить своё мировосприятие тем, что с 1917 года из нашей страны выбивали Бога, что нас учили смотреть в светлое будущее, не видя отдельного человека... Вот только я — не идейный человек. Если мне начинают говорить за идею, я абсолютно точно знаю, что от меня хотят получить что-то, чего я, находясь в здравом уме, не пожелаю дать. "Если бы мы не были знакомы, ты ведь не сомневалась бы?"

Я не сомневалась бы, Аманда. Я не ассоциирую объекты с людьми. Они для меня уже мертвы. Семинар можно покинуть либо клеймёным мастером, либо удобрением. Прости, Аманда. Как ни жаль, но во мне нет Любви. Не той, что была распята на Голгофе, а просто любви к людям. Я и себя-то не люблю. Мне стыдно. Очень. Но я не готова стать удобрением. Мессинг был прав. Меня "не берут" внешние обстоятельства. Если я попаду на Землю, и будет такая возможность, я закажу Мессу по тебе и девочкам. Это я тебе обещаю. А теперь, — прощай, Аманда. "Если бы мы не были знакомы..."

— Мне жаль твою подругу, Тигра. Я скорблю вместе с тобой.

— Спасибо, лорд Эрик. Я не намерена обсуждать это. Извини.

Что?!! Вот гадство! Опять лезет ко мне в голову, как к себе в карман! Мало того, ещё и для Солли транслирует всё уворованное. Буду мысленно петь шансон. Пусть слушает! Уууу, гад!

Глава 10. Получение метки, или "...ведь мы этого достойны!"

Ночью Сэ не выпускал меня из рук. Стискивал так, что утром я была вся синяя. И зубами... Вспомнила "Тихий Дон" Шолохова, где кто-то сказал "зубами бы грыз". Но там от хронической нехватки женского тела. А Сэ... Странно, успел за день так соскучиться? Утром исцелил, как обычно поцеловал руку, и... остался у меня в келье!

-Ты не собираешься пройти к себе?

— Нет. — Потом соизволил продолжить. — Ты нуждаешься в присмотре.

Дурдом! Плюнула на неадекватного лорда и пошла умываться. Попёрся вместе со мной. Уединение в удобствах удалось отвоевать. Но каких нервов мне это стоило!

Да и уединение сомнительное. За ширмой, возле которой пасся психованный Светлый. Точнее меня пас. Умывалась и принимала душ в присутствии Сэ. Порывался принять душ вместе со мной. Мстительно не пустила. Утро уже! Перетопчется, Светлый. Потом пришёл Тёмный, Сэ передал меня с рук на руки, и отправился умываться. Тихий ужас.

Сидим с Солли, молчим. Осторожно касаюсь эмоций, беспокоясь о возможном неадеквате. А что? Может, это заразно! Нет. Только беспокойство за меня.

Блин! Они что?! Подумали я собираюсь покончить с собой? Как это называется? Суицид?!!

— Не дождётесь!

— Чего не дождёмся, дорогуша?

— Если я не вскрыла себе вены после насыщенных ночей с Светлейшим, то из-за смерти Аманды, я точно счёты с жизнью сводить не стану. Я сделала выбор. Правильный, или нет, — это мой выбор. Меня никто не вынуждал. Я могла отказаться, и гордо уйти в разделочную. Или встать к столбу.

— Дорогуша, всё дело в том, что для Аманды это закончилось бы тем же, даже более того. Я не буду лезть тебе в душу, узнавая почему ты забрала себе её раны. Но девочка ушла без боли, только благодаря тебе. Хорошо это, или нет, но ты это сделала. Это был твой выбор. А теперь, когда все эмоции укладываются на место, ты можешь принять неверное решение. Мы постараемся оградить тебя от этого.

— Долго? Солли, ты же умный! Вы не сможете вечно ограждать меня от меня самой.

— Не обольщайся, дорогуша! Сможем, пока не надоест.

— Нет необходимости. Поймите. Вы. Оба два. Нет! Необходимости!

К счастью, начинается завтрак. Выхожу к столу, злобная и распушившаяся. Мало того, что пришлось рясу полосовать, чтобы заматываться в неё как в парео, так ещё и присматривать за мной они собираются! Гррр! А у нас сегодня получение клейма первого года обучения. Может быть увидим тех, кто ещё выжил. А я в таком виде! Убила бы!

— Моя Тигра, ты прекрасно выглядишь!

— Спасибо, мой Сэ!

Сверкнул глазками, но промолчал. Надоело! Выпускной, отработка, и уйду!

— Мы намерены закончить весь курс обучения, моя Тигра.

— Флаг вам в руки!

— Дорогуша, что означает сие выражение?

— Дерзайте. Удача любит смелых!

— Тебя это тоже касается, моя Тигра. И отец Иаков отдал тебя мне.

— Не надо путать ноты, Сэ! Отец Иаков сказал, что в период отработки ты за мной присматриваешь.

— Это одно и то же!

— Не вешай мне лапшу на уши!

— Хватит говорить на жаргоне!

— А я ещё и петь умею!

— Доссстаточно!

Ну всё. Раз зашипел, пора в самом деле прекращать развлекаться. Молча принимаюсь за еду.

Завтрак окончен. Пытаюсь привести останки рясы в божеский вид. Если нам ещё и весь следующий год в них ходить, убью Солли!

Солли везунчик. Теперь мы носим комбезы. Интересно, нам придётся загонять иголки новичкам под ногти? Наши кхм, лаборанты были в комбезах. Ах нет, эмблема была другая! Может это второй год, или даже третий...

Но обо всём по порядку. Сначала мы шли по коридору к пентаграмме. Потом нас перенесло в какой-то зал, где нас, традиционным "дети мои", встретил отец Иаков, и передал с рук на руки какому-то парню в комбезе. Ничего так, мальчонка... Ой! Сэ ещё и ревнив! Глазками сверкнул так, что можно подумать — гроза началась. Когда же у него доступ к женщинам появится... Мечты, мечты...

Торжественную часть приводить не буду. Это не для всех. Короче, "semper fidelis" (всегда верен) — это теперь наш девиз. Пока мы живы. Радует то, что не только мы верны, но и нам верны. Очень трогательно, если абстрагироваться от рода занятий нашей организации. Теперь за нами стоит Семинар. И, что самое ужас... обнадёживающее — отец Иаков. Кураторы бессменны. А наш Добрейший Крёстный Отец является руководителем Семинара. Повезло нам! Ага! Как тем утопленникам!

Получение знака ничем особенным не является. Фигурный прожиг тыльной стороны предплечья левой руки набором химикатов растительного и минерального происхождения. Сказали, что заживёт через неделю. Вот она наша неделя отпуска! Гррр!

Но самое радостное для меня — это выдача спецодежды. Даже бельё есть! Роскошь невероятная! А то пять месяцев Учебки и год Семинара я ходила без белья. Ну не только я, все мы. Начала тут же переодеваться, приведя сокурсников в смятение... Ага! Женщин у них не осталось. Лордам моим завидуют. А надо было бережнее со своими партнёршами обращаться! Глядишь и выжила бы какая-нибудь. О моих лордах можно многое сказать, но вот чего у них не отнимешь, так это заботы обо мне. Сегодняшний дурдом яркий тому пример.

Вернулись к себе. Рука болит, блин. Появились в своей секции одновременно с отцом Иаковом.

— Дети мои, не пытайтесь исцелить метку при помощи магии. Не поможет. Может даже повредить. Если магия выступит в роли катализатора. Прецеденты были.

— Отец Иаков, можно вопрос?

— Спрашивай, сын мой. — благостно улыбается лорду Эрику.

— На Семинаре магии нет. Ни я, ни Светлейший её не почувствовали. — Поощрительный кивок отца Иакова. — Тогда каким образом наша магия была обращена против нас?

— Это не совсем магия, сын мой. Точнее, совсем не магия. Сила отцов-Основателей базируется на вере. Я не смогу объяснить это в двух словах. Достаточно того факта, что за все века существования Семинара, ничья магия не смогла противостоять этой силе. Ваша магия не была обращена против вас. Она просто вступила в конфликт с Силой, действующей на Семинаре, и, будучи чуждой, была отторгнута, подарив вам болезненные ощущения.

Осторожно касаюсь своих лордов. Нндаа... Болезненные, — не то слово! В воспоминаниях — огонь выжигающий внутренности, заставляющий корчиться на полу в луже собственной рвоты, под бесстрастными взглядами "встречающих" в чёрных рясах; и попытки дотянуться, хоть кого-то забрать с собой; и немеющий от боли мозг, и нутряной ужас оттого, что ещё немного и ты не выдержишь, и превратишься просто в кусок дышащего безмозглого мяса. Даже не в животное. И так трое суток. Упорные лорды. Я лично после первой демонстрации не стала бы пользоваться магией. Стоп! А как же целительство Светлейшего? И маскирующие чары лорда Эрика?

— Дитя моё, Семинар не тюрьма. Мы даем вам определённую свободу. Целительство не вступает в конфликт. А маскирующие чары... У нас их целая коллекция. Разных. Вам надо было чувствовать себя относительно свободными. Поговорить без чужих ушей. Ничего страшного в этом нет.

Всё таки телепат! Третий за моё пребывание "вдали от Родины". Но лорды удивили. Пройти через такое и всё таки использовать магию, — в любой момент ожидая "повторения пройденного"... У лорда Эрика забавный вид. Вероятно, вспоминает, что он говорил, будучи уверенным, что его не слышат.

— Ээммм...

— Ничего страшного, сын мой. Нормальная реакция для попавшего в ловушку. Я не обиделся на "монстра", если тебя это беспокоит.

— Спасибо, отец Иаков.

Сижу, хлопаю глазами! До меня только сейчас дошёл тот факт, что отец Иаков с самого начала знал, что я эмпат. И о предупреждении Мессинга. Надеюсь Мессинг не пострадает. Тихо-тихо, замирая от страха, касаюсь отца Иакова. Перспектива "пострадает Мессинг" его развеселила, а моя эмпатия...

— Дитя моё, тебя предупредили абсолютно правильно. Эмпатов принято уничтожать при выявлении. Тебя оставили во-первых потому, что ты попала на Семинар, а значит так нужно; во-вторых потому, что я никогда не встречал эмпата и мне было любопытно; в третьих потому, что ты безопасна. Политические игры тебя не привлекают, и не привлекут... На Семинаре никаких ограничений нет, так что, оставляя тебя в живых, я ничего не нарушил. Позже я начал понимать, почему вас уничтожают. Светлейший это понимает тоже.

Молчу. А любопытно, — сил нет. Что такого они с Светлейшим понимают? Что у них общего? Телепатия. И Мессинг, — тоже телепат. Я вот, лично, ни хрена не понимаю!

— Дитя моё. Для телепата, как ты называешь эту способность, эмпатия как наркотик. Когда ты "отпускаешь" её на волю... У меня нет слов, чтобы описать как это воспринимается на ментальном уровне.

Фигассе! Таки получается лорд Сэ ещё и на эмпатию подсел. Так я что? От него не избавлюсь?! Ну, спасибо!

— Постарайся сдерживать эту свою способность. Лорд... то есть ваш куратор в "Учебке" учил тебя, как этого добиться. И если ты не будешь думать об эмпатии, тебя никто не заподозрит в обладании этими способностями. Светлейший будет рядом с тобой три года вашего дальнейшего обучения, и проконтролирует, чтобы не было "сбоев" в маскировке. Ему, как телепату, это будет проще.

Ага! Ему — проще. А мне каково будет? Сериал "в постели с врагом"... Точнее — с маньяком. Что говорить! Мужская солидарность в действии. Или наш Добрейший Крёстный Отец не любит Светлейшего настолько, что хочет его окончательно посадить на игл... тьфу! На эмпатию! Или меня не любит... Аааа, ладно! Где наша не пропадала!

Глава 11. Каникулы и подготовка к практике, или "Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец"

Обед, по-моему, проспали. Неделя отдыха началась вчера с грандиозной попойки. Сначала всем выпуском — двадцать курсантов — отправились в кабак. Нам теперь можно передвигаться по территории, и естественно, никто не упустил такую возможность. Начали пить за Alma mater, потом за кураторов — причём, за каждого в отдельности; потом — за присутствующих, — тоже за каждого в отдельности, за меня таки дважды: ещё и пили стóя — "за присутствующих здеся дам". Вероятно, у "тостующего" однокурсника уже в глазах двоилось...

Потом Сэ сгрёб меня в охапку и утащил домой. В смысле в наш отсек. Солли шёл рядом с ним и зажимал мне рот, а я вырывалась и завывала, что ещё даже не начала пить! Подонки, однозначно! Потом... Ууййй!.. Солли проникся моими страданиями и "заказал выпивку в номер". В порядке исключения на время начала каникул это разрешается. И мы, по выражению Владимира Кунина "гуляли под большое декольте".

Попыталась объяснить лордам этот термин... Никто ничего не понял, включая меня! Сэ устранился от празднования, объявив, что кто-то должен быть трезвым, а мы с Солли начали рассказывать друг другу анекдоты, хохотали как безумные, и бухáли всю ночь, под его присмотром. Потом я пела про бабушку-старушку и налётчиков — ужас! Солли тихо хихикал, вероятно, мы уже дошли до кондиции. Потом Сэ унёс меня спать. И даже не прикасался. Пожалуй, продолжу бухáть...

Ага, продолжишь тут. Только успела умыться, как начался воспитательный процесс:

— Чтобы я этих пьянок, с твоим участием, больше не видел! Иначе приму меры.

— Чё ты такой недобрый, Сэ? Надо было расслабиться. Всем нам.

— Вчера я не возражал. Даже когда ты полезла пить на брудершафт с нашими однокурсниками, мы просто забрали тебя домой; где, опять же, я не мешал тебе накачиваться спиртным.

— А сегодня мне надо похмелиться!

— Что это такое?

— Выпить, чтобы организм пришёл в норму...

Смотрю на ласковую улыбку лорда Сэ, и понимаю, что пьянок с моим участием не будет. Обидно!

— Я знаю лучший способ привести тебя в норму, моя Тигра.

Ну вот за что мне это? Вспоминаю Ходжу Насреддина: "О ты, посланный мне за грехи моих дедов и прадедов, ибо не может Аллах так жестоко карать человека лишь за его собственные грехи!" Сэ на мои мысли наплевать, на мои чувства — тоже. Восполняет неполученное за эту ночь. С процентами.

— Именно так, моя Тигра!

— Рука болит.

— Попробуй смену облика. Теоретически, должно зажить.

— Дааа, а если хуже будет?

— Тогда терпи.

Меняю облик. Многозначительно скалюсь в сторону лорда Сэ. Лапа не болит. Ещё раз меняю облик... Уффф! Какое счастье! Всё зажило, никаких следов клейма. Поворачиваю руку под разными углами, что-то блеснуло. Теперь держу руку, чтобы рассмотреть это явление. Ага, клеймо "впиталось" в кожу, и проглядывает только если руку повернуть под определённым углом, перед источником света.

— Благодарю за совет.

— Тебе надо освоиться со своим новым обликом. И чем скорее, тем лучше. Пока запомни, что повреждения исцеляются при смене облика.

— А если тигрицу ранят?

— Можно проверить. — любезная улыбка.

— В другой раз как-нибудь.

— Ты не поняла, моя Тигра. Лучше проверить сейчас, и знать точно, чем надеяться и сомневаться. Тем более, что здесь ты можешь, в случае необходимости, получить услуги целителя.

— Я тебе свою шкуру не доверю!

— Попросим лорда Эрика.

— Кто тут поминает всуе моё имя?

Тёмный лорд, держится за виски́... со страдальческим выражением лица. А я только что сообразила, что изменение облика избавило меня и от похмельного синдрома!

Некультурно показываю пальцем на Светлейшего, и ябедничаю:

— Сэ хочет чтобы ты сломал лапу моей тигрице.

— Дорогуша, ты прекрасно выглядишь, что радует. Это во-первых. Во-вторых, зачем ломать тигрице лапу? И в третьих — почему я?

— Во-первых, спасибо. Во-вторых, лорд Сэ высказал идею, что смена облика исцеляет. Вариант исцеления человеческих повреждений мы проверили. Теперь осталось проверить возможность исцеления тигрицы. И в третьих — я не доверю Сэ свою тигрицу. И в четвёртых...

Осторожно, на мягких лапах, забираю состояние похмелья у Солли. Брррр! Ощущения мерзкие. Но как приятно видеть почти детское изумление в прояснившихся серо-голубых глазах! Перетекаю в тигрицу и выжидательно смотрю на Солли.

— Сестрёнка, я не могу. Вот так взять и сломать тебе лапу.

— Тёмный, достаточно будет лёгкого пореза. Тигра хочет знать можно ли сменой облика исцелить тигрицу.

— Из опыта общения с оборотнями Миров Хаоса могу сказать, что тигрица исцелится сама. Но, если ты этого хочешь, Тигра...

Согласно киваю. И мявкаю от испуга. Потому что проявляется "тёмная сущность" Солли. На его пальце внезапно отрастает чёрный коготь, длиннее, чем у меня! А уж острый! И он, мгновенно приблизившись, этим когтем царапает мою полосатую шкурку.

Сижу, плачу по-тигриному, жду когда начну исцеляться. Сэ засекает время. Экспериментатор хренов! Гррр!

Зажило само, меньше, чем за минуту. Но это лёгкое повреждение. В глазах моих братьев-по-боли появляется настоящий азарт. Срочно меняю облик.

— Но-но! Сегодня я больше не экспериментирую! А то, как стакан налить, так вас нет! А как шкуру попортить — таки зáпросто!

— Это было лёгкое повреждение...

— Время исцеления оборотня в нечеловеческой ипостаси, Светлейший, не зависит от тяжести повреждения.

— Ничего не знаю! Экспериментируйте на ком-нибудь другом! Я вам не обьект!

— Конечно нет, сестрёнка! Но разве тебе самой не интересно сколько времени потребует исцеление более серьёзного повреждения?

— Гррр!

Многозначительная пауза. Лорды смотрят на меня, как на упрямящегося ребёнка. Я отвечаю индифферентным взглядом. Тупик.

— А мы обед проспали, или где? Или нам на каникулах надо самим искать себе еду?

— Неделя отдыха называется каникулами?

— У вас очень насыщенная программа, дети мои. Поэтому каникулы длятся всего неделю.

Встаём, склоняем головы в поклоне. Отец Иаков, как всегда, появляется неожиданно. А ведь он тоже маг! Сейчас он не скрывает способности... Ну да, мы теперь одна семья! Пожаловаться что ли Добрейшему Крёстному Отцу на лордов?

— Дитя моё, тебе действительно необходимо освоиться с новым обликом. Светлейший сможет тебя исцелить, в случае если это понадобится, не хуже отца Серпента.

— Я предпочла бы услуги лоа.

Отворачиваюсь от бешеного взгляда лорда Сэ. То есть, это я вижу, что взгляд бешеный. Со стороны видится лишь лёгкая заинтересованность. Я уже привыкла к лорду. Чувствую его настроение, не пользуясь эмпатией... Нндаа... время, оказывается, кого лечит, а кого и калечит.

— Не сомневаюсь, дитя моё. Но лоа на Семинаре нет.

— Кто такой Лоа?

— Это разумные существа, близкие к кошачьим, питающиеся чужой болью и усталостью, заменяя её силой и энергией. Сын мой, в твоём голосе я слышу ревность?

Молчание. Индифферентное. Обсуждать мы не намерены. Ревность без чувств, — какая гадость! Солли подмигивает, показываю ему язык. Дурдом.

— Отец Иаков, а какое у нас будет задание?

— Вообще-то, положено давать индивидуальные задания. Но, поскольку, ты, дитя моё, нуждаешься в присмотре, вы отправитесь втроём на очень неприятную практику.

— Карательная экспедиция, или подавление мятежа? Или где?

Лорды мои широко открывают глаза. А где ещё могут понадобиться аж три палача высокой квалификации? Ну если только мафии... Но Кóза Нóстра не примет женщину ни на каких условиях. Только как сопровождающую Светлейшего "подстилку". Или они там называются "раскладушками"? Хотя вояки тоже не примут. Быть мне при Светлейшем, пока он себе женщину не найдёт подходящую. Грустно. Опять бешеный взгляд. А не хрена чужие мысли читать! А то я начну транслировать шансон! Допроситесь, блин! Гррр!

— Дитя моё, в каком мире ты жила? Сколько я тебя знаю, ты всегда предполагаешь самое худшее из возможного.

— Я буду рада ошибиться, отец Иаков.

— Ты не ошиблась, дитя моё. Провалилась попытка переворота в одном из миров, и теперь для вас начинается большая работа. За три месяца постарайтесь управиться. И делайте заметки. Потому что вы должны будете сдать отчёт о практике.

Вот такие дела... Отсыпаемся, гуляем по территории. Я гуляю исключительно под конвоем лорда Сэ. На случай несанкционированной попытки общения с посторонними мужчинами, вероятно. Потихоньку собираемся... по списку, данному отцом Серпентом. Инструментарий только переносной. Не самого лучшего качества, кстати. Качественный покупается, или делается под заказ. Хотя, в продаже есть такие комплекты — мечта дознавателя! Всё, что может пригодиться для работы в полевых условиях, и даже больше! Ну конечно, изготовитель учитывает потребности потребителей.

Нндаа! Никогда не предполагала, что буду восхищаться комплектацией пыточного набора. Крыша съехала окончательно. А может, просто пройдена точка невозвращения, и психика приходит в равновесие с реалиями. Сплю я во всяком случае без кошмаров. Даже лорд Сэ не снится. Ко всему можно привыкнуть...

Глава 12. Первое задание, или "Палач мафии..."

Отбываем порталом. С собой — смена белья и переносной инструментарий. На всех один мобильный утилизатор. Слава Богу, стирать мне не придётся. Надеюсь, шить, вязать, штопать — тоже. Надо стимулировать моих лордов освоить заклинание, приводящее одежду, бельё и обувь в нормальное состояние. А то они очень любознательные в плане порчи моей полосатой шкурки. Надо эту энергию использовать в мирных целях. Жаль, что лично у меня, магических способностей — ноль целых, ноль десятых.

Прибыли на место. Рай. Парадиз, точнее! Погода, природа, средневековый город, запах разложения. Судя по отсутствию других миазмов, канализация в рабочем состоянии, и мусор из окон не бросают. Дублирует городскую стену линия виселиц. Все заполнены. Останками. Сытые птички, вероятно местные вороны, сидят на верхушках столбов. Солли осторожно распрямляет мои пальцы. Оказывается я вцепилась в него, сама этого не заметив.

Что ж, хотя бы не колья. А то князь Влад Цепеш предпочитал именно таким образом демонстрировать своё неудовольствие. Быстрый взгляд Сэ. А я что? Я ничего. Сиж... стою, примус починяю. Не видно комиссии по встрече. Ах нет, видно! Выезжают из ворот. Стоим, ждём. Посмотрела на лордов, постаралась придать себе такой же вид скучающего безразличия. Получается "не очень".

Ну, отец Иаков! Змей! Оказывается была "заявка" на двух специалистов! Молчу. Слушаю весёлые предположения на мой счёт, и молчу. Есть Сэ, и есть Солли. Они — специалисты. А я — так, погулять вышла. Чтобы не потерять квалификацию, придётся мне пытать Сэ. Ночами... Ещё один быстрый взгляд. Радостно улыбаюсь в ответ. Отворачивается. Вот и славно. Может, и женщину подходящую найдёт здесь... Мечты, мечты... где ваша сладость...

Мааамааа!!! Надо ехать на лошадях! А я на них только издали смотрела! Вааа!

Сэ каким-то невероятным образом, очутился в седле. Я даже не заметила, как! Тронул лоша... кхм, коня, направив его в мою сторону. А я, оказывается, уже далеко отошла, пятясь... Конь делает прыжок, я завизжала, оказавшись в воздухе, и... была усажена перед лордом, шепнувшим мне: "от меня ни на шаг". Интересно, Сэ уже успел пошарить в головах встречающих? Прижимаюсь к лорду, заглядывая в его лицо снизу вверх. Глазами сказал "да". Вот же гадство! Куда нас попали?! Надеюсь, здесь не религиозный конфликт. А то ещё сожгут за компанию...

— Эээммм... мастер. Девки в городе живут в отдельном квартале. Не положено девке рядом с людьми быть.

Фигассе?!! Я уже в "нелюди" угодила. Хотя, Сэ меня сразу назвал "помесь помойная". Ему должны понравиться местные обычаи. Вежливо рассматриваю разговорчивого самоубийцу, зрительно представляя, что с ним можно сделать, не оставив внешних следов...

— Моя женщина будет при мне.

— У нас свои обычаи, мастер. Девке вашей будет удобнее среди ей подобных. Старшая будет знать, что она ваша, если вы её держите только для себя...

А взгляд его мне не нравится. Я внезапно стала красавицей? Или просто экзотика? Женщина из другого мира? Хотя, я ещё местных девок не видела. Может, по сравнению с ними я действительно красавица... А может, раздевать глазами чужую женщину — проявление вежливости? Кто их знает, эти местные обычаи? Было бы интересно посмотреть на квартал красных фонарей. И осведомлены о ситуации они там, наверняка, лучше, чем кто-либо. Может быть, Сэ меня отпустит? Бешеный взгляд в ответ. И чё беси́ться? Обычаи, — это святое...

К нам подъезжает Солли. Нндаа, жеребца ему надо бы повыше. Конечно, ногами по земле он не скребёт, но... Надо бы повыше.

— Дорогуша, ты действительно собираешься ознакомиться с местными, кхм, достопримечательностями?

— Ага! Люблю узнавать что-то новое. Опять же в отчёте надо будет отразить. Отцу Иакову будет интересно...

Лорды содрогнулись. Нууу, точнее говоря, им это не понравилось. Внешне — незаметно, конечно. Но в покер с ними играть я уже могу, осталось только покер освоить.

Разумеется, ни к каким девкам меня не отправили. Сэ умеет быть убедительным, не сказав ни слова. Ну и ладно, мы здесь на три месяца зависли, ещё успеется. Всё равно, ночами работаю, обеспечивая приятный досуг лорда Сэ, днём клюю носом за его спиной. Он действительно не отпускает меня ни на шаг. Даже в удобства — сначала выгоняет всех, потом запускает меня. Ужас какой-то. Я думала, что это у меня паранойя. Ха! По сравнению с лордом Сэ, я доверчивый трёхлетний ребёнок! Интересно, какие и чьи мысли он прочёл, что так трясётся надо мной. Не хочет отвечать перед отцом Иаковом за порчу имущества?

— Здесь, время от времени, практикуют человеческие жертвоприношения. Повторюсь: от меня ни на шаг.

— А если нас троих решат — в жертву?

— Это не страшно. Хуже, если к ним попадёшь ты. Я не понимаю смысл обрядов, но реалии таковы, что прежде, чем принести жертву, от неё получают максимум возможного удовольствия. А фантазия у местных богатая.

Жуть какая-то! Вот интересно, он меня нарочно пугает, или где? Но! Проверять не хочется! Зависнешь тут в Средневековье, нахрен! Хочу в цивилизацию!

С кварталом красных фонарей я ознакомилась этой же ночью. Ни телепатия лорда Сэ, ни моя эмпатия — не шелохнулись. Мы вошли в нашу комнату. И едва Сэ отошёл от меня на два шага, как меня дёрнули в стену, раскрывшуюся и закрывшуюся за нами абсолютно бесшумно. А ведь никаких пустот в этих стенах не было. Сэ проверял, и Солли проверял, и я всё обнюхала и просканировала, будучи в тигрином облике. Даже если бы люди за стеной были очень давно, сохранился бы запах и аура. Значит, — какая-то магическая хрень, типа прокола пространства.

Выпала я в... нууу, наверное, кабаке. Но! Сидят за столом серьёзные люди. Никаких девок не наблюдается. Выпивки тоже. Женщина лет сорока в опрятной одежде стоит за спиной доброжелательно смотрящего на меня плотного дядечки. Вспомнился отец Иаков. Интересно, они не братья, случаем? Смотрю застенчиво-испуганно-любопытно. С трудом удерживаюсь от ковыряния ножкой пола. Это уже будет перебор.

— Здравствуй, милая.

— Ага! Здравствуйте то есть!

Хлопаю глазами на доброго дядечку. Старательно улыбаюсь. А ведь мне с ним не справиться. Даже в тигриной ипостаси. Остальных можно ударить эмпатией, а дядечка... Нет! Не получится! Буду придуриваться до последнего патрон... Тьфу на вас!

— Не бойся. У нас есть для тебя работа. По специальности. Оплачиваемая.

Интересно, какую специальность добрый дядечка имеет в виду?

— Ты клеймёный мастер, милая. А я далёк от предрассудков, если они мешают делу. Твои спутники заняты на государственной службе. А ты вполне можешь погостить здесь и оказать нам посильную помощь.

— А потом?

— Потом получишь плату и вернёшься к своим. Я не идиот, связываться с вашей организацией, так что тебе ничего не грозит. Я лично гарантирую твою безопасность. Могу даже предложить заложников.

Ага! Кому только он их предложит? Не смешно.

— Похоже, в личном деле мне поставят отметку: "палач мафии".

— Что такое "мафия"?

— Цитирую: "Никто не в силах заставить нас, потому что свой мир мы создали для себя сами и сами установили в нем законы. Так что нам лучше держаться вместе, объединившись против всех, кто захочет вмешиваться в наши дела со стороны. Это наше дело, Sonna cosa nostra." (© Марио Пьюзо "Крёстный отец")

Народ как-то странно отреагировал на фразу дона Вито Корлеоне. Нет, никаких шевелений; но эмоциональный фон высокого собрания изменился. Угадала с цитатой? Или где? Насчёт моей безопасности я не обольщаюсь. Всегда бывают несчастные случаи. Но всё равно деваться некуда. О! Надо поинтересоваться насчёт жертвоприношений. Мафия в курсе всего.

— Мой... спутник сказал мне, что здесь практикуют человеческие жертвоприношения дон...?

— Марко. Зови меня дон Марко. Жертвоприношения имеют место. Но мы не фанатики. И тебя это не коснётся, обещаю.

— Спасибо, дон Марко. Вы добры ко мне, как настоящий Крёстный отец.

Нагло шпарю по книге Марио Пьюзо. Таки с мафией не общалась. Единственный источник — "Крёстный отец". Но! Получаю в ответ милостивый кивок и чуть прикрытые глаза. Добрейший Крёстный Отец устал от моей наглости?

— Устраивайся пока. Тереса тебя проводит и всё объяснит. Завтра начнёшь работать.

Вот так, блин! Без вещей, без утилизатора... Ааа, ладно! Жила же я как-то без магических удобств. Зато теперь я — мафиозо! Почтительно склоняю голову перед доном Марко, и иду за поманившей меня женщиной.

Прошли по коридору, отделанному деревянными панелями. Сдвижными, исходя из "ощущений", и воспоминаний о "шкафах-купе" моего мира. Потом спустились по лестнице на три!!! этажа, и прошли ещё по одному коридору. Скорее всего проходы — в стенах, ибо дверей я не заметила. И мы — под землёй. Знают ли местные о способности моих лордов перемещаться в пространстве? А о том, что у меня не один облик? Привычно маскирую свои мысли от телепатов. Мессинг, дай тебе Бог здоровья! Хрен их знает, кто у Добрейшего Крёстного Отца в должниках. Да и на жалованье мафия не скупится для "полезных сотрудников". Интересно, чего он от меня-то хочет? Хотя, в данном случае, чего бы ни хотел Крёстный Отец, — "любой каприз за ваши деньги".

— Твоя комната. Пожалуйста, не гуляй в одиночестве по Дому. Если тебе что-нибудь понадобится, скажешь обслуге, приносящей еду. У тебя есть какие-либо предпочтения в пище? Или запреты? Ни веселящих, ни расслабляющих веществ пока не будет. Дон Марко не разрешил. Ты нужна в хорошей форме, и нормально мыслящая.

— Простите, как мне к вам обращаться? И что это за Дом?

Прислушиваюсь к эмоциональному фону... кхм... нндаа. Вот я и попала в квартал Красных фонарей. Не прошло и трёх дней.

— Пусть тебя это не беспокоит. Даже если бы тебя взяли для работы, я никогда не выпущу к гостям необученную девочку. Репутация Дома создавалась десятилетиями. И я не хочу потерять её за несколько минут. Можешь называть меня Тереса.

— А чему обучают "девочек", мадам Тереса?

Ну, судя по её фразе о репутации Дома, она "бордель-маман". А к ним испокон века обращались "мадам". И она намного старше. Я просто не смогу называть её по имени. Воспитание не позволит.

— Основное упражнение для новеньких — танец с веером.

— Стриптиз? Девочка танцует, раздеваясь?

— Нет-нет... Ты не поняла. Это физическое упражнение, помогающее девочке контролировать своё тело, и повышающее плотность и чувствительность нижних губ.

Афигеть! Интересно, в земных домах терпимости девочек тоже обучают этому? Но веер?

— А при чём тут веер? Мадам Тереса?

Мадам Тереса открывает стенную панель, и дёргает находящийся за нею витой шнур. Дёргает несколько раз, в определённой последовательности. Жаль, что я не знаю азбуку Морзе. Хотя, местный вариант, наверняка не соответствует нашей.

— Если что-то срочно понадобится используй этот звонок. Но только если подождать нельзя. Как тебя зовут?

— Тигра.

— Тигра. А дальше?

— Просто Тигра.

Раздаётся стук в дверь. Мадам Тереса открывает её, и впускает разбитную девицу с абсолютно бессмысленным взглядом. Ей бы ещё жевательную резинку, для завершённости образа. Девица держит довольно громоздкую коробку. И умудряется почтительно кланяться, не выпуская её из рук.

— Роза, покажи нам танец с веером.

Роза, ничтоже сумняшеся, подходит к стене, и опускает стеновую панель, являющуюся днищем огромной кровати. Открывает коробку, достаёт оттуда и кладёт посередине на покрывало: лёгкий коврик, на него — стопку плотной бумаги, похожую на пачку банкнот; на бумагу — круглую подушечку, сверху — лёгкий подносик, похоже из бамбука, и на подносик выкладывает несколько яиц. Яйца настоящие, птичьи. Сбрасывает свою одёжку, влезает на постель, присаживается на корточки над этим сооружением, и начинает энергично вертеть задни... кхм, совершать вращательные движения тазом. Вид у неё при этом... "Ни в сказке сказать, ни вслух произнесть", как говорил Хазанов. Я смотрю на это действо, придерживая нижнюю челюсть. Это сколько же надо тренироваться, чтобы вот так, на пружинящей постели..., и не разбить ни одного яйца. А бумага зачем?

Розочка изменила позу, и теперь нависает над кроватью, опираясь ещё и на руки, но энергичности движений не утратила. Оппа! Выпрямляется и слезает с кровати, залитая трудовым потом. Хорошо, что на покрывало был положен сначала коврик. Мадам поднимает подушку вместе с подносом и яйцами. Аааа! Теперь понятно, почему "танец с веером". Бумага развернулась из стопки в форму веера. Фигассе! Вот это таки да! Если все девочки обучаются таким образом, тогда конечно, — репутация Дома, — на высоте!

— Двенадцать недель девочки занимаются танцем с веером, прежде чем им удаётся его освоить. Исполняя его, надо следить за собой, чтобы не разбить яйца. Так достигается контроль над собственным телом. А работа нижних губ увеличивает их плотность. Мужчина получает несравнимое ни с чем удовольствие, и приходит за ним снова и снова. Хочешь попробовать?

Вот как ей объяснить, что это негигиенично. После Розы присаживаться на яйца. Антисанитария сплошная. Ах, нет! Каждое яйцо протирается каким-то составом и убирается в коробочку, которая затем укладывается поверх прочих причиндалов. Может потренироваться, и получить вторую профессию? Помимо палача, стать ещё и шлюхой экстра класса? А мне оно надо?

— Ты молода, Тигра. Когда-нибудь ты встретишь мужчину, которого захочешь удержать. Если ты освоишь хотя бы танец с веером, он не сможет тебя забыть.

Блин, вербуют профессионально! А почему бы и нет? Вот только куда я лорда Сэ дену? Если натренирую, кхм, нижние губы... Во дурдом! Я что, серьёзно об этом думаю?!

— Сказать тебе о чём ты думаешь, Тигра?

— Зачем? Я провалами памяти не страдаю. — тоже телепат? Или просто опыт?

— Поверь моему опыту. Сейчас ты не знаешь, как избавиться от внимания своего спутника. Но как только ты встретишь своего мужчину, ты не задумаешься "как уйти". Ты просто уйдёшь.

— Как я буду тренироваться, если у меня работа на Крёстного Отца? Ой, то есть, на дона Марко?

— Вечером, или утром. Перетруждаться ни к чему. Нагрузка должна нарастать постепенно. Танец с веером считается освоенным, когда ты развернёшь веер за минуту, не разбив при этом ни одного яйца. Сейчас можешь попробовать. Я помогу, если разобьёшь, их надо будет сразу заменить. Поначалу все разбивают. Роза, ты слышала.

Роза почтительно кланяется и уходит. Вот это муштра!

Выкладываю всё хозяйство, снимаю комбез, бельё, присаживаюсь под вежливым взглядом мадам. Смех разбирает некстати. Ладно на корточках удержаться! Всё таки мышцы у меня йогой тренированы. А вот крутить задн... Тьфу ты! Разворачивать веер, я не умею. Столько всего надо контролировать! Ощущения... сказать, что странные, — не сказать ничего. Но прикольно! Хрясь... Ааа, блин! Раскокала! К счастью, успели вытащить подносик, и Роза уже обернулась с целой корзинкой. Опять протираем, и укладываем на вымытый поднос. Водоснабжение есть, уже хорошо!

Короче, трижды меняли яйца, потом я уже устала. Веер не получается. Но меня эти упражнения заинтересовали. Всё равно заняться нечем, таки хоть власть над телом получить. Полезное с приятным, так сказать. Мадам и Роза прощаются, желая мне спокойной ночи. Ну да, рабочий де..., ночь то есть, начинается! Со мной возиться некогда. Ополаскиваюсь в умывальной комнате, и ложусь спать. Тигрица дремлет вполглаза. Хрен знает, чего ожидать! Что завтра Крёстный отец скажет... По поводу работы... Ох... Спать... Спать...

Выспалась в одиночестве. Как чудесно! Проснулась, учуяв чужое любопытство. Потом послышались шаги, и наконец, раздался стук в дверь. Подхожу, спрашиваю: "Кто?" Мысленно сама себе отвечая: "Конь в пальто!"

— Госпожа Тигра, завтрак.

Блин, голос незнакомый. Как бы опять в историю не попасть. Из за двери тянет только любопытством, но когда меня выдернули к дону Марко, я вообще ничего не почувствовала в эмоциональном плане. И есть хочется... Дилемма. Нет, лучше я поголодаю.

— Я открою дверь только мадам Тересе.

— Но мадам сказала...

А я слушаю эмоции. Удивление. Значит можно открывать. Если бы кто-то был рядом, был бы страх, что накажут. Надеюсь... Открываю дверь. Заходит незнакомая девочка, лет пятнадцти-шестнадцати, в фартуке поверх длинного платья. В руках — корзинка. Обслуга? Мадам что-то такое говорила. Отхожу в сторону, пропускаю в комнату, запираю дверь. А мышцы побаливают после вчерашнего "хи-хи" высиживания на яйцах.

Конечно, меня вытащили магией из другого здания, стоящего в другом квартале. Но! Одно дело операция по доставке охраняемого объекта, и совсем другое, обратиться за помощью, не сумев вытащить, заперевшуюся в комнате, девчонку. Так что магическим путём, надеюсь, меня не выдернут отсюда.

Девочка подходит к стене, откидывает низкий столик, выкладывает на него из корзинки салфетку, и фарфоровые коробочки с едой и приправами. Сидеть, вероятно, предлагается на подушках, разбросанных по комнате. Выложив всё, включая миску для омовения рук после еды, в которую набрала тёплой воды и бросила лепестки каких-то пахучих цветов, благовоспитанно села на колени в углу комнаты, ожидая, пока я позавтракаю. А я ещё не умывалась. Умыться, или позавтракать? Вот в чём вопрос!

— Я ещё не умывалась.

— Госпожа Тигра позволит помочь ей совершить омовение?

А любопытство так и брызжет, хотя внешне этого не заметно, настолько девочка вышколена.

— Позволю.

Почтительное ожидание продолжения фразы. Но, поскольку я молчу, бежит к двери в умывальную, сдвигает её и склоняется в приглашающем поклоне. Китайские церемонии начинают надоедать. Гррр! Так и по Сэ заскучаю скоро. Ага!

Довольно лирики, надо быстрее умываться и завтракать. Кто знает, придётся ли обедать. Надеюсь меня "пригласили" всего лишь помочь расспрашивать кого-нибудь.

Я угадала. Но... По порядку. После завтрака мне принесли одежду. У мадам Тересы глаз-алмаз. Всё точно по мерке, подгонять не пришлось. Шароварчики и удлинённый жакет с высоким воротом, отделанный позументами. В общем, похожа на китайского мальчишку. От косметики отказалась. Мадам Тереса сказала, что женщина должна уметь накраситься в абсолютной темноте. Представила, что из меня получится... Ужаснулась.

Мадам Тереса определённо взяла надо мной шефство. Собирается припахать меня к работе в Доме? После того, как я отработаю на дона Марко? Не знаю, не знаю...

Опять долго шли по коридорам и лестницам. На этот раз пришли в кабинет. Присутствовал дон Марко и, вероятно, konsigliore (советник дона). Ну это я так думаю, потому что возраст примерно одинаковый у дона Марко со вторым дядечкой. А может это капитан отдельного отряда боевиков. Кто их знает. Почтительно поклонилась, помня, что от поклона спина не переломится, да и разница в возрасте требует уважения.

— Проходи, милая, присаживайся. Тереса, зайди за девочкой вечером.

Мадам Тереса низко кланяется Добрейшему Крёстному Отцу и выходит.

— Ты слышала о жертвоприношениях. — Дождался моего утвердительного: "Да, дон Марко". — Нам надо узнать чего они добиваются. Пойми меня правильно. Жертвы богам приносились всегда. Но... — поднятый вверх указательный палец отмечает важность следующей фразы — не в таком количестве. С тех пор как правитель взял себе нового советника, жертвы приобрели массовый характер.

Молча смотрю на Добрейшего Крёстного Отца. Слóва мне не давали. Стараюсь проникнуться проблемой. Не получается. Мешают романы о Конане-варваре. Сюжет почти как в "Часе дракона". А дело-то серьёзное. Если уж организованная преступность бьёт тревогу.

— Мы можем взять служителей, когда они приходят за очередной жертвой. И брали неоднократно. Но допросить их мы не можем. Они или умирают, или сходят с ума. Мы даже не знаем точно, кому приносят жертвы. Можем только догадываться, анализируя тела.

Поднимаю руку, как в школе. Получаю доброжелательный кивок. Нет, они точно в родстве с отцом Иаковом. Духовном во всяком случае.

— Дон Марко, правильно ли я поняла? Тела жертв выбрасываются?

— Не все. Но на тех, которые находили, имеются характерные отметины. Зарисовку отправили в университеты нескольких государств на кафедры археологии. Все эксперты сошлись на том, что такие повреждения получались в результате принесения человеческой жертвы Эмблу-Ткачу. Культ Ткача был забыт, когда на месте этого города ещё рос лес. Столице нашей — больше тысячи лет. И внезапно этот культ возрождается. Я хочу знать причину. Может быть клеймёный мастер сможет добиться результата там, где не удалось нашим специалистам.

— Дон Марко, я ещё учусь. Мы закончили первый год обучения и сейчас у нас первая практика.

Неудовольствие, излучаемое вторым "собеседником", становится почти видимым. Неудовольствие и... страх? Куда нас попали?!!

— Глава вашей Организации сказал, что ты можешь справиться, девочка. Только ты.

Начинаю ощущать себя крутым ВДВшником "Никто, кроме нас!" Потребую себе голубой берет и тельник. В случае удачи, конечно. А отец Иаков, — хорош гусь! И ведь ни слова не сказал! Так... Это получается, что мы работаем и на мафию? На тех, кто платит? Или где?

Неее... Не буду лезть в политику. Пусть добрейший отец Иаков решает вопросы с добрейшим доном Марко. Отработаю практику, потренируюсь в методике удовлетворения клиента... Раз уж мы всё равно как проститутки отдаёмся за деньги. Точнее нас отдают. Надо освоить и прямое удовлетворение. Физическое, то есть. Стоит дешевле, но за квалификацию можно требовать надбавку. Блин! Вот интересно, наши спецы, которых сдавали, как "амортизированных агентов" также гадко себя чувствовали?

— Не думай над этикой, девочка. Сделай то, чему тебя учили. Примени свои способности. Если у тебя получится, я буду благодарен. Если нет, что ж, будем решать вопросы своими методами. Воевать вслепую тяжело, девочка.

— Дон Марко, я сделаю, что смогу. Но если служители прошли специальную обработку, то её преодолеть будет сложно. А может и не удастся вовсе. Расскажите мне о новом советнике правителя.

— О нём никто ничего не знает. Он появился из ниоткуда. Я поднял все свои связи. Правитель привёз его из поездки по стране. Но его нигде не было. Такое ощущение, что он не жил.

Вот, блин! Точно "Час дракона"! Воскресили мёртвого жреца, и понеслась!

— Дон Марко, а говорит он на современном языке? Или...?

— Он не говорит. Ни с кем, кроме правителя. Пояснения даёт движением пальцев. После нескольких смертей непонятливых, все улавливают смысл на лету. Почему ты спросила?

— Я читала в моём мире книгу, где при помощи древнего артефакта оживили трёхтысячелетнюю мумию древнего жреца. И он собирался повернуть время вспять. Точнее, не повернуть, а сдвинуть. Возродив свою империю. Тоже при помощи жертв. Правитель не баловался некромантией?

— Некромант при нём был. Исчез во время той самой поездки по стране. Интересная мысль. Чем кончилось дело?

— Народным восстанием и возвращением короля. В книгах, обычно, всё хорошо кончается. Иначе их не захотят читать.

Дон Марко покивал мне задумчиво. Потом прихлопнул ладонью по столу, и сказал "Поеха... (шучу) Пойдём, девочка, посмотришь на "объект". У вас они так называются?"

Прошли очередным коридором, в первой трети которого включился портал. Вышли уже высоко над землёй. И не в городе. В воздухе — запах моря. Интересно девки пляшут... Я всегда считала, что пыточные должны быть где-то под землёй, в подвале, дабы не оскорблять светлый лик солнца видом боли, которую один условно разумный причиняет другому условно разумному. Нехорошо это, когда на солнце... Если, конечно, солнце не является одним из факторов воздействия на объект. Но это моё сугубо личное мнение. А для маскировки — оччень хорошо. Зачёт.

— Не стой на месте, девочка, проходи.

Прошла вовнутрь башни. Под крышей — ничего так, уютно. Пыточная оборудована по последнему слову, кхм, науки о воздействии на объект с целью получения нужного результата. Это я, как мастер-первогодок, говорю. Выпускники нашего Семинара могут сказать, что чего-то не хватает. Я ещё не доросла до такого уровня.

Объект, — молодой темноволосый мужчина, лет двадцати пяти, — надёжно зафиксирован у столба. Вид отрешённый. Не нравится мне это. Поворачиваюсь к Добрейшему Крёстному Отцу:

— Дон Марко, есть ли список вопросов, ответы на которые вы желаете получить? И всю имеющуюся информацию об объекте, пора сообщить мне.

— У нас нет о нём никакой информации, девочка. Его взяли после магического наблюдения за прошлым одной из жертв. Он принимал участие в её похищении.

— Наблюдение показало обряд принесения в жертву, дон Марко?

— Нет. Обряд мы не увидели. Сильные помехи. Маг сказал, что обряд истинный, и пробиваться, — значит потревожить того, кого призывают жертвоприношением. Маг отказался рисковать.

— И его не смогли убедить?

Пауза. Дон Марко смотрит с интересом. Второй дядечка — прицельно прищурившись. Всё-таки капитан одного из отрядов боевиков. А до меня, с очевидным запозданием, доходит, с кем я говорю.

— Я осознаю, что веду себя непозволительно дерзко, дон Марко. Но мне действительно непонятна логика мага. Если обряд призывал древнего бога, который откликнулся, то маг уже засветился по-полной. В моём мире есть поговорка: "Снявши голову, по волосам не плачут."

— Всё верно, девочка. Вот только маг уже не числится среди живых.

— Самоубийство? Или?

— Или. Маг сошёл с ума. От страха. Через четверть часа после того, как остался один.

Оппа! А теперь, по-видимому, моя очередь. Аааа, всё равно! Оступать мне некуда, — позади Москва. Причём буквально. Вернуться в свой мир у меня вряд ли получится. Надо жить здесь и сейчас. И Господь сказал в Нагорной проповеди: "Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своём: довольно для каждого дня своей заботы" (© Евангелие от Матфея 6, 34). Хорошо, что Аманда знала Писание наизусть. Мудрая книга. Книги, точнее.

— Дон Марко. — Почтительно кланяюсь. — Я начинаю, и жду вопросы к объекту.

Подхожу ближе. Стоит проверить, насколько объект отрешился от всего. Рассматриваю, а на меня не смотрят. Точнее, смотрят сквозь меня. А это неплохо. Плохо, когда смотрят внутрь себя. Хотя, тоже не смертельно. Пожалуй, не буду отказывать себе в удовольствии...

Дотрагиваюсь кончиками пальцев до левой брови, провожу по скуле к подбородку, обвожу контур губ, следя, чтобы не укусил за пальцы. Ага! Объект оскорблён! Борец за идею, готовый пойти на смерть, не готов к принародному унижению. А я ведь хитрые точки знаю. Учили. Проверим реакцию?

Капитан дона Марко делает движение, но Добрейший Крёстный Отец останавливает его, просто полуприкрыв веки. Вот это управление персоналом, я понимаю!

Ай, ай, ай! Говорить такие слова женщине! В присутствии уважаемых людей! А ещё послушник хорошо забытого старого бога. Но! Он говорит! А значит, — будет отвечать. Если спрашивать, умеючи. Таки меня этому целый год учили!

— Да, дон Марко. Я смогу его разговорить.

И таки заговорил, голубь сизокрылый. Даже неинтересно. Так быстро сломался... Пришлось,конечно, четырежды отводить его от грани "съезжания крыши". Обработали парнишу качественно. Но! Только и всего. Правильно мой "учитель", демонстрирующий мне пытки, говорил — "нельзя заставить говорить тех, кого уже с вами нет. Кто молчит и не реагирует. Остальные — ругаются, просят, или декларируют свои истины, — говорить будут. Добейся хотя-бы одного-единственного слова, и объект скажет всё".

А отец Иаков обмолвился, однажды, что в руках настоящего специалиста говорят все. Кто-то раньше, кто-то позже, но говорят все. Ну, отец Иаков... Что за него рассказывать! У него, наверное, и мёртвые заговорят. И безо всякой некромантии.

Дон Марко внимательно слушал откровения объекта, и задавал наводящие вопросы. Какой следователь пропадает! Лично я мало что поняла. Разговор шёл о делах мне неизвестных. Но объект рассказал если и не всё, что дон Марко хотел услышать, то уж точно, — всё, что знал.

— Достаточно. Теперь, девочка, можешь отпустить его.

— Я не убийца, дон Марко.

И тишинаааа. Но здесь — дело принципа. Иначе... Сядут на шею и ножки свесят.

— Ты уже убила его, девочка. Он проживёт в муках несколько часов, и всё равно умрёт. Отпусти его. У нас мало времени.

— Времени достаточно, дон Марко. Каждый должен делать свою работу. От меня требовалось помочь ему заговорить. Я свою работу сделала.

Страшно. Очень. Мафия — вещь такая. Но! Дашь слабину, потом будешь днём обед готовить, вечером объекты допрашивать, ночью гостей развлекать, а утром посуду и полы мыть. А я — специалист. Квалифицированный! И этот объект знал для чего похищает жертвы. Не единственное это было похищение с его участием. Заслужил он свои несколько часов мучительного умирания.

Движение век, и молчаливый спутник дона Марко, сделав шаг, оказался между мной и объектом. А потом объект с лёгким хрипом умер.

— Пойдём, девочка. Времени у нас немного. — И, в сторону спутника. — Здесь убрать.

Глава 13. Знакомство с Советником, или "Откуда ты взялся на мою голову..."

Вышли на башню, шагнули в портал, вернувшись в коридор перед кабинетом. А в кабинет мне идти не хочется. Почему, не знаю, но не хочется, и всё. И тигрица во мне прижала уши и рычит... Позволила себе прикоснуться к руке дона. На вопросительный взгляд поднесла палец к губам, кивнула на дверь кабинета, и отрицательно помотала головой. И дон, цепко взяв меня за локоть, шагнул в стену. Магия? Или?

— Здание очень старое, девочка. У тебя хорошее чутьё. Сигнальные артефакты сработали позже.

— Нас ждали, Крёстный отец? Простите, дон Марко!

— Мне приятно, что ты проявляешь уважение, девочка. Да, нас там ждали. Отправляйся к Тересе, и не высовывайся. Когда будет нужно твоё искусство, Тереса тебя приведёт.

Приятно услышать слово "искусство" от истинного ценителя. Интересно, как я отправлюсь к Тересе? У меня планов здания с порталами нет. Вопрос решился с появлением самой мадам Тересы, обрадовавшейся дону, как родному. Друзья детства? Или, что более вероятно, юности?

Всё таки детства. Росли вместе. Мадам Тереса обрадовалась возможности поговорить с кем-то посторонним, и часто вспоминала своё детство и юность. Женщине в этом мире тяжело. Вне зависимости от происхождения. Местное общество не просто ориентировано на мужчин. Женщин здесь за людей не считают. А сироте, если она незнатного рода, вообще одна дорога, — в бордель. Или в храм.

Но местные храмы для юных жриц хуже борделя. В борделе их не столь нещадно эксплуатируют. И умная девочка с характером может обрести влиятельных друзей, и выбиться в "люди", сумев дорасти до уровня бордель-маман. Как мадам Тереса. В храмах же девочки долго не живут. За малейшую провинность их могут вообще скормить змеям Бездны. Не знаю, что оно такое, но в голосе мадам Тересы слышался священный ужас. Может, что-то типа нашей анаконды...

Дни идут, я уже неделю безвылазно сижу в Доме мадам Тересы. Совершенствуюсь в танце с веером. Всё равно делать больше нечего. К концу недели я уже не разбиваю яйца и у меня наметились сдвиги. Не у меня, а в той пачке, кхм, банкнот, которую я пытаюсь развернуть веером. Мадам хвалит меня за успехи. В качестве компенсации научила Розу обрабатывать клиента хлыстом по чувствительным точкам. Некоторые, оказывается, действительно любят такой секс. Дурдом!

Устроила от скуки показательное выступление. В кожаном капюшоне, типа ку-клукс-клановского, кожаном корсете и плавках, затребовала пояс с чулками в крупную сеточку, пришлось изготавливать под заказ. В общем, прикид из порнофильмов. Ага, и ботфорты на высоком каблуке. В сочетании с длинным хлыстом убойное зрелище. Мадам умилилась, глядя на то, в какое чучело я себя превратила. А клиент был впечатлён до дрожи. Пришлось мадам сменить своё мнение. Клиент должен быть доволен. И, поскольку я, так сказать, приглашённый специалист, то весь гонорар передали мне лично в руки. За вычетом аренды помещения, разумеется.

Нндаа... Вот и заработала деньги. Причём без секса, что не может не радовать. И побрякушку какую-то прислали в подарок, на следующий день. Но побрякушки нам без надобности. Отдала её мадам Тересе. В общем обмениваемся знаниями и умениями на взаимовыгодной основе. Мадам Тереса обучает меня краситься в полной темноте. На третий день я даже начала попадать куда надо, хотя, до полного совершенства, ох как далеко. Но это действительно нужное умение.

Из новостей только сплетни, и охи-ахи девочек по поводу Солли. О Сэ ни звука. Светлейшему впадлу посещать дома терпимости? Или не произвёл впечатления на девочек? Молчу, молчу... Услышит ещё "не к ночи будь помянуто".

Вот зря я подумала о "не к ночи будь помянуто". Некоторые словосочетания не нужно произносить даже мысленно. Дабы не услышали. За мной пришли перед рассветом. Что символично, даже не облапали, хотя пришедшим стражникам очень хотелось этого, и всего, что за этим следует. Мне страшно. Напоминаю себе, что русские не сдаются. Помогает плохо. Похоже, меня всё-таки нашли. Ожидающий нас с доном Марко, дождался наконец своего часа. Страшно-то как! Если стража запугана до судорог... Надеюсь, что с мадам Тересой ничего не случится.

Привели меня не во дворец. В дом на главной площади, окутанный аурой смерти. Даже настраиваться не надо. Дом буквально кричит о смерти. Причём совсем не о лёгкой. Ладно, не будем кипишиться раньше времени. Посмотрим, послушаем...

Кабинет у здешнего обитателя хорош. Просится в готический фильм. Пурпурно чёрные тона в обстановке сразу располагают... Хозяин кабинета одет в бесформенный балахон с капюшоном глубоко надвинутым на лицо. Кисти рук также не видны в широких рукавах. Надо ли говорить, что балахон этот беспросветно чёрного цвета? Ежу понятно.

Жест рукой, отпускающий стражу. Те с радостью выскочили за дверь. Но! Бесшумно. А мне выпала великая честь приватной аудиенции с новым советником правителя.И вот оно мне было надо?

— Можешь снять одежду.

— Это вопрос?

Фигассе, разговоры начались!

— Разве тебе не хочется раздеться?

— С какого перепуга у меня может возникнуть такое желание?

Во дурдом! Может он ещё предложит отхлестать его плетью? Согласна пойти навстречу пожеланиям... Сидит, чучело, глазками поблёскивает из под капюшона...

— Скажи мне, что я чувствую, девочка.

Ой вэй! Голосом командным владеет на высшем уровне! Я не успела ни о чём подумать, сразу коснулась чувств собеседника. А их нет. Не может мёртвое чувствовать...

— Ничего. Ты ничего не чувствуешь, поскольку ты мёртв.

— Я, скажем так, не полностью ожил. И чувства у меня есть. Ты просто их не видишь.

— Как скажешь. Не вижу, значит, не вижу.

— Мне нужны эмоции.

— Мужские, или женские? Или тебе всё равно?

-Ты будешь собирать эмоции в том доме, откуда тебя привели. И передавать их мне. Я не трону обитателей дома. И твоих друзей тоже не трону. Муравьиная возня меня не интересует.

Вот сволочь! Знает, что предложить! И что мне делать? Буду передавать эмоции... На хрена ему чужие эмоции? Своих не появится. Но возражать этой твари нельзя. Короче — любой каприз за ваши деньги.

— А каким образом я буду передавать тебе эмоции? Мне непонятно. Я на тебя даже "настроиться" не могу. И "где дом, а где ты"...

Вот нафига мне было влезать с выступлениями? Курица безголовая! Из протянутой в мою сторону руки, бъёт светло-сиреневое свечение, которое проходит сквозь меня, не оставив следов на коже. Надеюсь, что их не будет. Рентгеноскопия, в действии, блин! На одно мгновение меня пронизало космическим холодом. Ещё один жест рукавом, и я оказываюсь в отведённой мне комнате в доме мадам Тересы. А там уже комитет по встрече собрался: дон Марко, Солли, Сэ, и мадам Тереса. И что я им скажу?!

— Дон Марко. Лорды. Мадам Тереса. — Вроде бы никого не забыла. — какой счастливой случайности я обязана приятностью вашего визита?

— Не наглей, девочка.

— Тигра не наглеет, мадам. Она испугана. Дорогуша, что случилось? Ты видела Советника? Это он так тебя напугал? Не молчи, сестрёнка.

— За Советника не скажу, видела, или где. Я видела очень сильного мага в балахоне с капюшоном, скрывающем лицо и тело, включая кончики пальцев. И он не живой. Хотя двигается и говорит. Потребовал от меня транслировать для него эмоции из этого дома. Объявил, что не тронет обитателей дома и моих друзей, поскольку муравьиная возня его не интересует. Отправил меня сюда движением руки. На этом всё. Ах нет, не всё. Я спросила, как я смогу транслировать ему эмоции. Он швырнул в меня сиреневым пламенем, которое прошло сквозь меня, наполнив, на мгновение, холодом. И наш разговор начался с его предложения мне "снять одежду", хотя после моего отказа продолжения не последовало. Только вопрос "что он чувствует". На мой ответ, "ничего" последовала отповедь, что я просто "не вижу" чувств, которые всё-таки есть. Теперь всё.

Солли делает шаг вперёд, и протягивает мне платок. Оказывается я плáчу. Сэ взбешён. Ну это его нормальное состояние в моём присутствии, если я не в горизонтальном положении. Дон Марко задумчив, а мадам Тереса "прикидывает выгоду", глядя на меня слегка сузившимися глазами.

— Не бойся, сестрёнка, мы что-нибудь придумаем.

— Что, например? — Шепчу, промокая слёзы, которые не останавливаются. — Что ты можешь придумать, Солли? Оно мёртвое. И в то же время "не мёртвое". И оно — маг. Может, и не сильнее вас. Но и не слабее, точно. И опытнее. Ему не одна сотня лет, Солли. Может, даже, и не одна тысяча... Я не знаю...

— Если брать за основу твоё восприятие, — это "оно" называется "лич". Высший лич. Справиться с таким существом сложно, но не невозможно. Что он говорил о Бездне?

— Ничего... Всё, что он говорил, я рассказала.

Я растерялась, хлопаю глазами на Солли. Зато слёзы высохли. Всё — польза.

— Расскажи дословно. Так, как будешь писать в отчёте для отца Иакова.

— Хорошо.

Покорно киваю. Рассказываю дословно. Начала с момента моего "ареста". Описала чувства стражи. Дон Марко переглянулся с лордами, и стал слушать ещё внимательнее, препарируя каждое моё слово. Вероятно, поведение стражи удивило не только меня. Сэ "обрадовал":

— На твоей ауре метка. Магическая. Мне не понятна её природа. Лорд Эрик, что ты можешь об этом сказать? Ты её видишь?

— Я как раз думаю, как её можно снять, не потревожив мага, поставившего её. И получается — никак. Нам её не снять, сестрёнка. Пока, во всяком случае.

— Поживёшь здесь, девочка. Слишком мало информации, чтобы делать выводы.

— Как скажете, Крёстный Отец. А что с эмоциями?

— Делай, что от тебя требует Советник, девочка. Не зли его. Не хочу однажды рассматривать твои останки. Они, как правило, выглядят не самым лучшим образом.

— Не надо пугать Тигру, дон Марко. Если не можете защитить, то не надо пугать.

— От меня Тигру защищать ни к чему, лорд Эрик. Защитите её от Советника.

— А я ей не угрожаю.

Спокойный бесстрастный голос. Почему в нём слышится улыбка? Может ли мёртвое испытывать чувства? Веселье, грусть?

Итак, задача:

Дано:

Первое: три боевых мага разных "школ". Расклад перед боем — двое на одного. Причём, этот один уже мёртв. Но! Он старше обоих своих противников вместе взятых, и боевой опыт, соответственно, приобретался им в "добрые старые времена, когда один боевой маг мог движением пальца уничтожить армию вторжения".

Второе: мужчина и женщина, не обладающие магическими способностями, и ещё одна женщина — "меняющая облик", и являющаяся эмпатом.

Третье: помещение примерно двенадцать квадратных метров. Для дома терпимости — роскошная площадь, для испытательного полигона боевых заклинаний... кхм, ежу понятно.

Спрашивается вопрос: какого хрена Советнику не сидится в своём, пропахшем смертью, гнезде. Точнее говоря — удастся ли кому-нибудь из "не магов" уцелеть после начала конфликта.

Время пошлó.

Спасла ситуёвину мадам Тереса. Всё таки руководить домом терпимости — это вам не кот начихал. Нужно обладать дипломатическими способностями. И разбушевавшегося клиента утихомирить, причём так, чтобы он захотел прийти ещё раз, уже за удовольствиями, и, при случае, оказать услугу в порядке извинения за своё поведение. И со стражей решить вопросы. И ненавидящих друг друга гостей принять так, чтобы они устроили "аттракцион неслыханной щедрости", и не пришли на следующий день требовать свои деньги... И жёсткой рукой управлять девочками, охраной, и обслугой... С поставщиками и прачечными с ума спрыгнешь... А налог дону Марко? И ещё, и ещё... Ой вэй! Сколько знаний и умений дóлжно иметь бедной бандерше!

— Мой господин!

Грациозное коленопреклонение, голова опущена в поклоне, демонстрируя всё ещё красивую шею с трогательными пушистыми завитками, оставшимися от подобранных вверх волос.

— Великая честь видеть вас у себя! Чем ничтожная может услужить господину? Повелевайте.

— Я пришёл за женщиной.

— Воистину всё известно господину. Лучшие женщины — в моём Доме. И каждая будет счастлива доставить господину удовольствие.

— Таак? А вот мне, почему-то, кажется, что отнюдь не каждая. Будет счастлива, в смысле.

Странно. Это тот же, кхм, человек. Но! У него появились эмоции. Насмешливость... Откуда? Кого он сожрал? Этот балахон с капюшоном давит на психику. Невольно думаешь: а есть ли под ним вообще кто-то? Или это Бездна шутит... О! Изволил обратить внимание на лордов.

— Мастер Светлейший, и мастер Эрик, передайте вашему куратору моё искреннее восхищение. Ваша работа на ожидаемо высоком уровне. Я доволен.

Вот сволочь! То есть: "Я в восхищении!" (© М.А. Булгаков "Мастер и Маргарита"). Это же надо парой слов превратить высоких лордов в практикантов, коими они являются, по факту своего в этом мире нахождения. Ой, он теперь на меня смотрит! Точнее, он меня "отслеживал" с самого своего здесь появления. Зачем? Дом ещё не приступил к работе. Эмоции ему, скорее всего, уже не нужны. Как он сумел "ожить"? И почему он прячется под балахоном? Вот блин! Теперь мне хочется увидеть, что скрывает хотя бы капюшон.

На меня направлена волна весёлого изумления. Невольно улыбаюсь в ответ... Стоп! Получается, что Советник — эмпат?! Вот же гадство! И он-то, без сомнения, полностью освоил эмпатию.

— Я забираю девочку. — И, уже ко мне — До конца вашей практики поживёшь у меня. Возможность применения знаний и умений я тебе предоставлю. Ты, — кивок мадам Тересе, — будешь приходить в мой дом ежедневно, дабы обучать её всему, что дóлжно знать женщине.

Дурдом. Интересно, о каких знаниях и умениях идёт речь? Страшно подумать! Солли крепко держит Сэ, под безразличным взглядом Советника. А ведь Советнику действительно безразлично, нападут лорды, или нет. Вероятно, я всё-таки неправильно определила расклад сил. Но, похоже, конфликта удастся избежать. Вот и славно! "А помирать нам рановато, есть у нас ещё дома дела..." (© Б.С. Ласкин "Песня фронтового шофёра").

— Теперь, ты. Готовься стать следующим правителем. Через три недели.

Нндаа... По нашему, это — шок! То есть дон Марко был готов встретить смерть, возможно нелёгкую, но к такому предложению, высказанному в ультимативной форме, он готов не был.

— Я могу отказаться?

— Нет. — Самый любезный тон. — Отказ приравнивается к государственной измене. У меня нет времени заниматься управлением этой помойкой, в которую превратили часть моей страны. Ты хорошо управляешь своей маленькой империей, пора выходить на большую арену. Постарайся меня не разочаровать.

Взмах рукавом, россыпь зелёных искр, заставивших лордов срочно сбивать с себя зелёное пламя, и... темнота...

Глава 14. Помоги себе сама, или "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью..."

Темно, тихо, и мы переместились. Только вот куда? Спрашивать страшно. Тишина такая, что нарушать её не хочется. Блин, где мы? Я сейчас закричу. Просто от страха... В память о плохом, в прошлом, зрении у меня осталась стойкая нелюбовь к темноте. И к тишине.

— Тигра, не бойся... — шёпот отовсюду, шорохи какие-то, шуршание... Мама!!!

— Не бойссся, Тигра... — ещё и шипение! Гррр! Сейчас начну всё крушить!

Внезапно "включается" зрение. Мы в огромном зале без окон. Чёрный (а какой же ещё) камень, пурпурные завесы, вероятно, прикрывающие входы в другие помещения. Или в коридоры. Хрен знает. Воздух, неожиданно, свежий, с лёгким ароматом каких то бальзамических смол. Но не ладан, и не фимиам. Интересно, почему я всё вижу, хотя освещения здесь нет? И кто шебуршал здесь, уговаривая меня не бояться? И зачем мы вообще сюда явились? В качестве жилплощади меня это помещение категорически не устраивает! Несогласная я под землёй сидеть!

— Ты забавная. Испуг, гнев, любопытство, настороженность, возмущение... Столько эмоций.

— Почему я вижу? Здесь нет освещения. Или есть?

— А зачем оно? Я вижу в темноте; ты, как выяснилось, тоже. А вот почему ты видишь...

Движение руки. Передо мной вспыхивает руна. Чёрная руна в чёрной комнате, светящаяся чёрным. Как детский ужастик.

— Меняющая облик. Сколько ипостасей ты уже освоила?

— Что значит сколько? А сколько их может быть?

Начинаю лихорадочно вспоминать прочитанное на эту тему... Всадники-оборотни у Андре Нортон в Годе Единорога, Протей у Дина Кунца в Фантомах, Анна-метаморф у Вадима Панова в Тайном городе, Химера у Лорел Гамильтон в Нарциссе в цепях... Много понаписано на эту тему, но никаких жизненных подробностей не освещается. Скорее всего, каждый писавший об этом, использовал свою фантазию.

— Может быть сколько угодно. Меняющий облик, это не оборотень.

— А ты? Тоже меняющий облик?

— Я, — нет. Мой народ видит в темноте. Это не является чем-то исключительным. — Вздох. — Не являлось. Исключительным всегда являлись эмпаты. Нас уничтожали при обнаружении. Если не успевали жрецы. Из эмпатов получаются хорошие жрецы. Мне повезло, я попал на обучение в храм. Как удалось выжить тебе, маленькая сестра?

— Мы родственники? Ладно... В моём мире эмпатии не придают значения. А здесь, обнаружившему во мне эмпата было любопытно. Как тебе удалось ожить за пару минут? Я же не увидела в тебе никаких чувств. И вдруг — бац, и они появились.

— Ты меня вытянула. Твоя эмпатия. По моим расчётам, рядом с тобой, я могу полностью вернуться через три недели. Поэтому, до окончания вашей практики, ты побудешь рядом. За свою нравственность можешь не опасаться. Пока, во всяком случае.

Опять улыбка в голосе. А фраза насчёт нравственности неожиданно задела.

— Почему ты скрываешь лицо? Большой брат?

Делаю пробный выстрел. Пора определить степени свободы. Ох, свернут мне сейчас головёнку дурную, как тому курёнку.

— Берегу глаза. Пока полностью не вернусь, не смогу защитить их от света. Слишком много лет провёл во мраке.

— А жертвоприношения? Зачем?

— Дань традиции, маленькая сестра.

— Бей своих, чтобы боялись чужие?

— Своих у меня в этом мире нет. Разве что ты.

И такой лютый холод в словах, произнесённых обманчиво мягким голосом... Он же ненавидит этот мир, в который его вытащили! Здесь, действительно, всё для него чужое. Не попробует ли великий жрец сдвинуть время назад?

— Не собираюсь. Зачем сдвигать время? Прошлое мертво.

— Ты телепат? Читаешь мысли?

— Когда говорят вслух, я слышу.

Опять улыбка в голосе. Что-то не нравится мне эта неожиданная снисходительность Большого Брата. И что значит "когда говорят вслух"? Я что, вслух говорила? Ладно, об этом потом.

— Когда мы уйдём отсюда?

— Тебе здесь не нравится?

Опять взмах рукой, и стены заискрились. В высоту зальчик примерно так этажа в три-четыре. Оперным певцам здесь бы понравилось. Хотя акустика, мягко говоря, своеобразная. Есть абсолютно "безмолвные места", мы в таком стояли сразу после прибытия. А в паре шагов, — сказанное шёпотом повторяется, отражаясь от стен, во всём зале. Надо будет исследовать... Интересно же!

— А что за искры такие зелёные, которые ты бросил в лордов?

— Пламя боли. На тебя не подействует.

— Потому что я не маг?

— Потому что ты — природный некромант, маленькая сестра.

— Я не... Ты заблуждаешься! А ты? Ты тоже некромант?

— Я предпочитаю тавматургию.

— Отнимающий душу?

— Именно. Боишься?

— Нет.

— И правильно. У эмпата нельзя "отнять душу". Дай руку.

Протягиваю руку. Взял меня за неё и повёл, как маленького ребёнка. Прошли по коридору с проёмами вместо дверей. В этот зал — тоже ведёт проём без дверей. Может их вообще не делали в таких сооружениях. Похоже на какой-то храм. Окон нет. Подземный? Или где?

Подземный. Выходим к бассейну подземной реки. У берега стоит... лодка? Пирога? Каноэ? Я в них не разбираюсь совершенно. То есть, помню только анекдот про двух обязательных членов команды на каждой байдарке — Гребиблю и Гребублю. Но лодка, она и в Африке лодка. А какого она типа, не моё дело. Тем более, что вёсел нет, кроме кормового. Таки это вообще получается гондола, как в Венеции. Но отсутствие вёсел прямо таки радует меня. А то посадил бы меня Большой Брат грести против течения, а сам сидел бы и думал, как жить дальше... А в такой лодке я согласна даже Санта Лючию слушать в исполнении Большого Брата. Как его имя, интересно?

Поскольку Большой Брат "Санта Лючию" не знает, начинаю петь сама:

© из народной неаполитанской песни в обработке композитора А. Свешникова перевод А. Горчаковой

— Ты странная. А может быть я просто не общался с женщинами...

— Великий жрец предпочитает общество мужчин?

Он что, нетрадиционной ориентации? Или для его народа — традиционной, потому они и вымерли?

— Женщина годится только согреть ложе и родить детей. И в качестве жертвы в определённых обрядах. Любая женщина сейчас пыталась бы преодолеть страх, заслужить моё благоволение, а ты поёшь.

— В моём мире есть поговорка: "чему быть, того не миновать". Поэтому страх бессмысленен. И путешествие по подземной реке меня не пугает. А заслужить твоё благоволение я и пытаться не буду. Тоже смысла нет. Ты будешь делать то, что посчитаешь нужным. У меня появилось настроение для песни. Поэтому я пела. Извини, если тебе не понравилось.

Надулась, как мышь на крупу. А Большой Брат улыбается:

— Мне нравится, как ты поёшь. Просто в моём присутствии никогда никто не пел. Кроме обрядовых песнопений.

— Даже в детстве? Когда ты был учеником? Или это называется "послушник"?

— В детстве... Мы учили заклинания. Некоторые, да, выпевались, а запеть обычную песню по настроению... У меня никогда такого настроения не было.

— Ты, наверное, старался быть лучшим?

Старательно прячу жалость к ребёнку, который давно уже вырос, стал верховным жрецом кровожадного бога, и даже успел умереть и воскреснуть.

— А разве это не естественное стремление каждого человека?

— Лично мне всегда хватало хороших оценок. У меня было много отличных, но это отнюдь не показатель моего стремления стать лучшей, а просто у меня была хорошая память, и я высыпалась. Родители следили за тем, чтобы я спала не менее десяти часов в сутки. Сделаны уроки, или нет, — не важно. Уроки можно выучить потом, а здоровье не купишь. А за плохие оценки наказывали. Приходилось успевать и уроки делать, и на улице с друзьями играть.

— Я плохо понимаю о чём ты говоришь. Мы не играли на улице. Всегда хватало поручений старших, которые надо было исполнить до отхода ко сну. И на сон нам отводилось не более девяти часов.

Пожимаю плечами, разговор иссяк. Лодка движется сама, Большой Брат не дотрагивается до весла. Течение здесь будь здоров какое. Скалы мелькают по бокам. Впереди слышится какой-то гул. Лодка вылетает на открытое пространство, точнее, в огромную пещеру, и вот... Я бы не увидела, если бы река не делала поворот. Впереди... Пороги... Феерично. Темнота, клыки скал окаймлённые пенящейся водой, которая ещё и закручивается в воронки. Вспомнила Джека Лондона "Смок Беллью" — переправа через пороги "Белой Лошади". К счастью, здесь не так холодно. И Большой Брат не волнуется. Может быть из за того, что сумеет перенестись, подобно моим лордам. Но в этом случае, я намерена вцепиться в него, невзирая на субординацию. Лодка приближается к водопаду... Сейчас мы нырнём! Большой Брат впервые дотрагивается до весла, или это всё-таки киль? Чуть-чуть подправил курс, и мы, проскользнув между каменных клыков... Рухнули! С огромной высоты! В заводь с водоворотом. Прошли по самому краю, и легко как плотвичка, выскользнули из ловушки.

— Хватит орать, маленькая сестра. Что означают твои кровожадные вопли? Имена твоих богов?

— А что я вопила?

— Я разобрал: Ур Ра.

Падаю на дно, покатываясь со смеху. Потом, с трудом собравшись, поясняю вежливо смотрящему на меня Верховному жрецу:

— Это что-то вроде боевого клича. С криком "Ура!" солдаты моей страны бросались в атаку. Историки говорят, что на языке древних кочевников слово "Уррагх" означало "Вперёд". С этим кличем на наши земли шли полчища завоевателей. Потом, появился крик "Ура!"

Смотрит с улыбкой... Напрягает меня его бесконечная снисходительность ко мне. Как бы через три недели с меня не спросили по-полной.

— Ты забавная. Как твоё имя?

— Тигра.

— Я спрашиваю о настоящем имени.

— Тигра вполне подойдёт.

Рискую вызвать гнев Верховного жреца. Но! Моё имя останется при мне. Лучше я его просто забуду.

— Пусть так. Ко мне можешь обращаться Толий. Моё настоящее имя ты не выговоришь. Да и ни к чему оно тебе.

Вот так. Толян значит...

— В моём мире есть мужское имя Анатолий. Означает "восход солнца".

— К моему имени это отношения не имеет. Но ты не будешь путаться, и это хорошо.

Ага, знал бы он какая у меня память на имена! Я своих соучеников в институте запомнила всех только к концу четвёртого курса. Буду старательно запоминать. Толий... Ибн Хоттабн!

— Мы уже закончили инспекцию храма?

— А с чего ты решила, что это инспекция храма?

— Тогда это проверка меня? Или где?

— Твоя реакция на изменение обстоятельств представляет интерес, Тигра. Сейчас мы отправимся в мой дом. Слуг себе создашь сама.

Кхм... Вот так сразу? Мысли о роботах я отметаю, как лишённые смысла, остаётся заявление Большого Брата, что я — некромант. Ага, — природный. А это что значит? Есть искусственные? Или где? И как я должна "создать" себе слуг?

— Я предоставлю тебе несколько "объектов". Можешь попрактиковаться. На время. Твоя задача: уложиться в, скажем, два с половиной часа. Ни больше, ни меньше. Допустимая погрешность — полминуты. Потом их надо поднять. Я объясню, как. Для природного некроманта, легче лёгкого.

Ага, чё там делать! Запытать до смерти несколько объектов "на время". Но это ещё ладно, это ещё можно работать. А вот "поднять". И что? Они будут зомби? Мне служить? А на хрена козе баян? По кустам его таскать? Гррр! Толик, конечно, весёлый парень, и любезный до жути. Вот только жути этой, — много. Для меня во всяком случае. Но! Деваться всё равно некуда. Будем работать над собой. Дорастать до некроманта. Есть хочется. С утра "не емши, не пимши". Сто грамм и кусок мяса с кровью... Муррр? Спросить, что ли?

— Толий, ты обходишься без еды?

— Мы пообедаем, Тигра. Обязательно. В мои намерения не входит морить тебя голодом.

— Как мне называть тебя при посторонних?

— Господин, вполне подойдёт.

Вернул мне мою же фразу. Уууу, гад! Ну и ладно. Господин, значит господин. Каких только имён родители не придумают своим чадам!

Выбрались из лодки, которая, развернувшись, начала подъём против течения. На мой немой вопрос из воды на мгновенье показалась огромная спина, покрытая гладкой шкурой. Как морской котик. Афигеть! Вот это аттракцион! Я бы и вверх поднялась в лодке. Или зверушке будет тяжело? Хотя, если судить по её размерам, зверушка способна взволочь наверх торпедный катер. Причём, не особенно напрягаясь. Толик берёт меня за руку и мы... в его кабинете. Жизнеутверждающая обстановка не изменилась. Интересно, меня накормят, или сразу на работу в пыточные отправят? Есть хочется!!! Гррр!

— Сейчас тебя проводят в твои комнаты. Через двадцать минут обед. Не дави на меня, маленькая сестра.

— Ага, то есть — как скажете, господин!

Тень в тёмно-сером балахоне появилась в дверях и поклонилась нам обоим. Не Толику, а именно нам обоим! Интересно...

— Мои слуги чуют в тебе некроманта, Тигра. И, — нет, — я не читаю мысли. Ты излучаешь удивление. Иди, маленькая сестра. Слуга проводит тебя.

— А нельзя мне живых слу... Ой, ну нельзя, значит, нельзя. И незачем так возмущаться.

Неудовольствие Большого Брата подобно хлещущей плети. Хорошо тренировали жрецов бога Эмбла. Качественно.

Иду за серым слугой. Он (оно?) неживое. И живое одновременно. Проходим коридорным порталом. Тигрица во мне говорит, что это уже другое здание. Ну, это не в первый раз. Вероятно, здесь так привыкли жить. Одной жо... кхм, одновременно в нескольких зданиях. Двери монументальные... Хотя, здесь все двери такие. Слуга распахивает обе створки и, приглашающе, кланяется мне.

Прохожу... Ну помещение, конечно получше, чем у мадам Тересы. Но зачем одной мне пять комнат? Это не считая спальни, и кабинета? И удобств. Удобства... умереть, не встать... Тоже в другом здании! Это, если произойдёт сбой настроек портала, останешься или в удобствах, или в комнатах без удобств. Убиться! Хочется крикнуть фразу из старого фильма: "Кто так строит?!" (© "Чародеи").

В удобствах жить тоже можно. Они представляют из себя огромный холл пурпурного (не чёрного, Слава Богу!) мрамора с золотыми прожилками. В холле всякие диванчики, пуфики, и просто ковры с набросанными подушками и покрывалами. Ага, и сундуки вдоль стен. Двуспальные. Непосредственно удобства с проточной водой, (интересно, куда стоки сливаются?) и маленький бассейн с кранами в стенах, из которых можно добыть горячую воду. Нндаа... Недостатка в воде, чувстуется, нет.

Ладно, грех жаловаться. Как говорят старые ленинградцы: "пережили блокаду, переживём и изобилие". Жить можно. Опробовала все достижения местной цивилизации, и освежённая вышла в холл. Рыться в сундуках. Нашла балахон, похожий на одежду Советника и наши рясы времён "первого курса", напялила на себя. Босиком прошлёпала в свои комнаты, искать обувной шкаф, или хотя бы тумбу. Нашла на кресле носочки, точнее, — гольфы. А возле кресла — сапожки без каблука. Обувь подошла идеально. Вот и славно. Ещё я мозоли не лечила. Стук в двери, открываю, и... меня утягивает в портал. Подумала было на дона Марко, нет, — Советник решил не тратить зря время, ожидая пока я пройду по коридорам. Обед. Надеюсь, съедобный. А то кто знает, чем верховные жрецы питаются...

Хорошо питаются, как выяснилось. Мясо, пряные травки, красное вино... Мне вместо вина принесли какой-то терпковатый сок. Похож на гранатовый. Слуги неживые, но не как зомби, а как... Не могу объяснить. Вот знаю, что они неживые, и всё. Толик посматривает на меня, и улыбается всё довольнее.

— Что тебя так радует?

— У тебя хорошие способности, маленькая сестра.

Почему мне так не нравится этот термин? Надо поговорить с доном Марко, попросить его узнать, что означало это словосочетание для жрецов бога Эмбла. Предчувствие неприятностей когтистыми лапами ходит по моему позвоночнику как по жёрдочке.

Но! Не буду гнать лошадей. Чтобы не спровоцировать раньше времени. Переключаюсь на непосредственное восприятие текущего момента. С удовольствием мурлычу над куском мяса, одобряю пряные травки, и с заметным сожалением посматриваю на бутылку из которой наливают вино Толику.

После обеда меня отправили опять в мою комнату. Ожидать визита мадам Тересы. Мадам принесла сундучок с принадлежностями для "танца с веером" и набор косметики для нанесения боевой раскраски в полной темноте. Сегодня у меня — закрепление уже полученных навыков. Чему она будет учить меня потом? И будет ли для меня это "потом"? Советнику нравится мадам Тереса, и он просчитал их отношения с доном Марко. Не "просчитал", а прочитал, точнее. Он же эмпат. Набраться наглости и попросить его помочь мне освоиться с эмпатией? Ага, и тавматургии заодно обучить. Чё мелочиться? "Кладите мне всё!" — незабываемая фраза доны Розы де Альвадорец всемирно известной миллионерши...

Мадам Тереса позанималась со мной три часа, с коротким перерывом, и отбыла к себе. Две пары, короче. Если мерять институтскими мерками. Потом был лёгкий ужин. Ну ооочень лёгкий. Большой Брат объявил, что три часа некромантии, это именно то, что нужно перед сном. Ага, а то я без покойников поднятых плохо спала. Всё время думала как они там покоятся... Но сегодня у меня теория.

Теория некромантии... Как звучит! Учу руны, их сочетания, и "несочетания". Причём, "несочетания" у меня получаются "живой рукой". Пытаю Большого Брата "почему так", он уже и не рад, наверное, что решил учить меня... Нет, рад! Вероятно, ностальгические воспоминания... Так что три часа пролетели незаметно. А Советник — хороший преподаватель. Терпеливый. Я умудрялась задавать такие дурацкие вопросы... Типа как влияет диаметр круга на качественно-количественные показатели зомби... И ещё многое... И получала исчёрпывающие ответы, высказанные доброжелательным тоном. Что же тебе на самом деле от меня надо, Советник?.. Сомневаюсь, что ты сможешь полностью ожить только от моего присутствия. А вот какой-нибудь из ритуалов некромантии...

Пока я ничего не могу предпринять, да и неожиданно интересно мне учиться. Похоже, что способности у меня действительно есть. Под конец занятий мне даже удалось создать что-то похожее на действующий круг. Руны засветились во всяком случае. Не зелёным, как у Советника, а ярко голубым, — но какая разница! Важен сам факт. Брательник доволен, как кот, налакавшийся ворованных сливок. Я тоже довольна. Правда по другой причине. Мадам Тереса унесла клочок ткани, с вопросами к дону Марко, написанными карандашом для губ. Писала на всеобщем, но, — во избежание, — спецтерминами Семинара. Ничего страшного, лорды переведут, если что. Добрейший отец Иаков дураков не воспитывал.

Выспалась на удивление хорошо. Совесть не мучила. Я ею вообще никогда не пользуюсь, так что она у меня чиста. Прошлёпала в умывальную. Интересно, сумеют ли мои лорды придумать что-нибудь с порталами переноса... Привела себя в порядок, отправилась завтракать. Советник не желает расставаться со мной. Так что приём пищи у нас в "семейном кругу". Без него я только сплю и занимаюсь с мадам Тересой, да и то, сомнительно. Что может некромант? Духа подчинить? Или где? Я вчера писала дону Марко, делая вид, что черкаю машинально, слушая мадам Тересу. Так что на салфетке кусочки слов в орнаменте и всякие картиночки. Никогда не умела разгадывать ребусы. Кто ж знал, что мне придётся их рисовать, и надеяться, что мои рисунки будут поняты правильно. Воистину: "Нам не дано предугадать..." (© Ф.И. Тютчев).

Советник занялся делами, а я отправилась в пыточную. Оборудование — вполне достойное, объекты — незнакомы. Ну и хрен с ними. Всё равно они покойники. Два часа работаю. Узнала много интересного о себе и Советнике, но, кроме того, и о самих объектах тоже... Могла бы стать оччень богатой женщиной. А нафига козе баян? Она и так весёлая. А Толик решил "почистить ряды" моими руками... Подонок, однозначно! На "умирание" отвела им час. Могла бы больше, — заслужили; но через час у меня обед. А оставлять незавершённое дело "mauvais ton". Так вот, пока они час корчатся, подыхая, я конспектирую всё, что сделано, и что удалось узнать. Дословно. Хрен знает зачем. Привычка — вторая натура. Перед обедом отдала Толику свои записи и пошла "умывать руки".

Пообедали молча. Толий отвёл меня в кабинет. Через портал, конечно. И начал расспрашивать:

— Вы всегда так пишете протокол допроса? Без помощи писаря?

— Это не протокол допроса. Это мой отчёт о практической работе. В отчёте должно быть отражено абсолютно всё.

— Я не вижу в этом отчёте твоих мыслей по поводу задания.

— Никаких мыслей по поводу задания у меня нет. Полученное задание должно быть исполнено.

— Пусть так. Хорошо, маленькая сестра. Я доволен. Сейчас придёт твоя наставница, увидимся за ужином.

В этот раз кроме танца с веером и боевой раскраски мадам учит меня танцам. Точнее, не танцам, а фигурам, или "па", из которых этот танец состоит. Мадам Тереса очень довольна тем, что я занималась йогой и мне не надо повышать гибкость. Оказывается, танцы, — это очень утомительное занятие. С меня "семь потов сошло", а мадам Тереса всё ещё недовольна. Приказала мне работать над собой. Оставила песочные часы, чтобы я могла следить за временем. Чтобы не разбилась колба, часы завёрнуты в салфетку. Надеюсь, мне ответили не в форме ребуса. А то мне придётся обращаться за расшифровкой к своим зомби, которых я ещё должна создать из сегодняшних покойников.

Мадам Тереса отбыла, взяв с собой салфетку с моим отчётом о прошедшем дне. Пусть "большие головы" думают, а я пойду ужинать. Но сначала... Солли пишет очень разборчиво. Но мне от этого легче не становится. "Предчувствие не обмануло меня" (© "Вестник Европы" 1814 N 21 "Летучие листочки, или Продолжение тайных записок неизвестной дамы"). "Маленькая сестра", в культе Эмбла, это термин для "аккумулятора" жизненной энергии. Жрецы удлиняли свою жизнь, пользуясь "противоположным полом". Причём, наличие способностей только приветствовалось, ибо тоже "выпивалось". Вот только аккумулятор должен отдать энергию добровольно. И как Толий думает от меня этого добиться? Даже если он у меня на глазах будет резать на мелкие кусочки моих братьев-по-боли я не найду в себе достаточно жертвенности, чтобы стать кормом для покойника. А пыточный ритуал ему не поможет. Не так нас готовили, чтобы я в ужасе от того, что со мной делают, решила умереть. Обломится, сволочь!

Глава 15. Прерванный ритуал, или "Не виноватая я..."

Через полчаса после ужина занялись подъёмом зомби. Ой вэй! Старательно запоминаю ритуальные фразы, дав себе слово проверить, такая ли в них необходимость. Почему-то мне кажется, что ритуал служит для оптимизации заклинаний, а отнюдь не является обязательным. Но учу старательно. Выхватывая замечания, касающиеся восстановления и накопления сил. Всё-таки, когда знаешь, как восполнить ресурсы, не прибегая к магии, жить намного спокойнее. А некромантия это позволяет. И позволяет также накопить энергию в кольцах-артефактах. В камнях, а не в кольцах.

Значит, набор побрякушек всегда пригодится... И зря я рычала на лорда Сэ, подарившего мне набор украшений. Как это? О! Вспомнила! Парюра: две диадемы, два колье, серьги, браслеты, кольца и броши... Большие парадные, и помельче — повседневные. Таки это великолепие требует к себе соответствующее платье. Декольте, корсет, пышные юбки, как бы не с турнюром, и тому подобное... А с комбезом второкурсницы Семинара... Ну, не будем о грустном... Конечно, не стоило объявлять Сэ, что в большой броши не хватает миниатюры с его портретом... Но так порадовало бешенство, излучаемое им...

Зомби подняла. Какие-то они тупые получились... Внутренний голос ехидно указывает: какой некромант, — такие и зомби. Но! Толий доволен. Радуется, как дитя над коробкой шоколадных конфет. Ну ещё бы ему не радоваться! Если способности плюсуются, то ему всяко повезло. Стиснуть зубы, улыбаться, и учиться. Будем ждать развития событий.

В умывальной, куда я отправилась перед сном, попробовала призвать силу некроманта. Надеясь, что поскольку здание другое, то меня не сразу поймают на горячем. Нндаа, посмотрев на своё отражение в зеркальном полу, решила больше так не делать. Прозрачная кожа и мышцы. Ацетиленово-голубое пламя в глазницах, и крылья из такого же пламени... Иероним Босх рыдает, и ломает кисти... Таки мало того, что выгляжу как выходец из Бездны, ещё и всех мёртвых ощутила. А их тут мно-о-о-го. Подняла пару девчонок для услуг. Ничего, живенькие такие получились. Даже и не подумаешь, что зомби. Крови им не понадобилось, хватило энергии. Конечно, они восстали из пепла. Здесь когда-то был вулкан. Остался холм. Ё-п-р-с-т! Это насколько же я углубилась?!

Толий появился при входе в умывальню. Спросил, можно ли ему войти. Вежливый наш. Учуял, гад! Будет ругаться, или где? Разрешила ему войти. Я ещё водными процедурами не занималась, так что одета. Девочки-зомби в ужасе пали ниц. Знакомы? Толий, не обращая на них внимания, подлетел ко мне, схватил на руки и закружил, радостно смеясь. И только у меня отлегло от сердца, как я получила строгое предупреждение — не заниматься самодеятельностью, потому что это очень опасно. Сказала, что предпочитаю в качестве личной — женскую обслугу. Разрешил оставить поднятых зомби. Предварительно нарисовал какую-то руну, которая впиталась в них. На вопрос, что оно такое, загадочно улыбнулся и сказал: "всему своё время, маленькая сестра..." Ага, конечно!

Сейчас как никогда становится важен вопрос: кто сильнее. Как некромант, Толий знает больше. Но в вопросе переподчинения зомби, я думаю, что важен лишь уровень силы. Хотя, могу и ошибаться. Интересно, что за руну он нацепил на моих девчонок? Если слежки, это одно, если это перехват управления, то это, — две большие разницы, как говорят в Одессе. Команды они выполняют. А вот на вопросы о Толии, не отвечают. Не молчат, конечно, но и толку мало. Смысл сказанного: великий и ужасный. Просто Гудвин какой-то. Зелёных очков, жаль, нет у меня. Так я и не поняла, перехватил Толий управление моими зомби, или где?

Время идёт. Отправляю ежедневные отчёты через мадам Тересу, изучаю некромантию, совершенствуюсь в искусстве привлечь и выпотрошить клиента. Скоро смогу работать в публичном доме. Задания по некромантии всё интереснее. Восстановить из кусочка кости зомби, не отличающегося по виду от живого человека... Зачем оно надо Толию? Задумал посадить на кресло Правителя зомби? Смешно! Наверняка в соседних странах есть способы проверить его адекватность. А, может, так и было задумано? Толий ведь не только некромант, он ещё и боевой маг. Причём, отнюдь не слабый. Ох, не перемудрить бы нам! Наверное, наши потуги выглядят смешными, с высоты прожитых им лет. А может, и нет. Если Толий попал в храм, будучи ребёнком, то он разбирается в интригах власти, а в повседневной жизни, — нет.

Спросила, а если из двух кусочков одной кости воссоздавать зомби? Они получатся? И будут одинаковы? Занялись копированием. Действительно, получаются. И даже одинаковые. Дурдом. Осваиваю прочие некромантские штучки: пламя боли и всё такое. Плохо, что пламя боли я не могу проверить на себе. На некромантов оно не действует... А зомби быстро разрушаются. Спросила, как сделать, чтобы они самовосстанавливались. Толий задумался. Потом приказал мне заняться вплотную этим вопросом.

Ну да, это не только время, но и деньги. Причём, — немалые. Заказываешь зомби с гарантией восстановления от двух раз до бесконечности, в зависимости от цены. И пользуешься спокойно. А если он ещё и память сохранит, то вообще очень удобно. Только пока ни хрена не получается. Мне катастрофически не хватает теории, а Толий не собирается мне предоставить возможность искать знания в архивах храма Эмбла. Это, видите ли, только для посвящённых. А сформулировать вопрос я не могу. Мелькают у меня какие-то мысли, причём, почему-то связанные с математикой... Но! Этот вопрос я отложу, пока не получу диплом некроманта. После Семинара. Век живи, век учись, — дураком помрёшь.

Всё-таки переоценила я свою стойкость. Не смогла спокойно смотреть, как моих лордов стали рвать на кусочки зомби. Точнее, не зомби, а умертвия. Есть вещи, которые нельзя допускать. Я же не разведчик, у которого долг перед Родиной. А Толий пообещал их отпустить. Пришлось объяснить, что я приму участие в обряде только когда получу подтверждение того, что мои лорды вернулись на Семинар. Срок практики заканчивается сегодня. Так что мы ничего не нарушим...

Подтверждение получено в виде разрешения от отца Иакова для меня — продлить практику до выполнения договора. Очень мило. А Толий, — честный, — не ожидала. Что ж, играем по правилам. Как в Олимпийских играх. Пусть победит сильнейший. Я приму участие в обряде, но... Но! Я намерена выжить. Мне надо продержаться живой до того, как подоспеет кавалерия. Надеюсь, отец Иаков не бросит заблудшее дитя.

Ой, как всё погано! Толий сообщил, что для чистоты обряда я должна его любить. Не в плане физиологии, а именно любить, испытывать чувства. И он намерен мне в этом помочь, применив тавматургию. Хорошо, что Сэ уже отбыл. А то бы постарался экстренно обучиться, тоже, исключительно для меня, грешной. Чтобы мне помочь, в смысле. Стою у столба... Блин, до чего же все столбы любят! Фрейда на них нет! Интересно, что бы старик Зигмунд сказал по этому поводу.

Руки затекли. Толий рисует руны по кругу. Потом... Нндаа... И почему я решила, что Советнику понадобится только одна моя, отданная добровольно, жизнь? Всё действующее правительство в полном составе, с семьями. Молчат, вероятно голоса лишены, чтобы не отвлекать некроманта. Смотрю, запоминаю. Всё равно, заняться пока нечем. Потихоньку напрягаю и отпускаю мышцы рук, чтобы сохранить их в "рабочем" состоянии. Каждая руна отмечена сердцем, вырезанным из живого человека. Только мужчины. Женщины, вероятно, отправлены к мадам Тересе. Те, кто по возрасту подходит.

Мелькнула мысль взять под контроль бессердечные тела, но что-то внутри меня твердит: "не спеши". Может быть, Толий этого от меня и ждёт? Иначе, для чего он мне всё это показывает? Подождём... Над нами не каплет.

Круг закончен. Осталось только "запустить". Пока, он в стазисе. На паузе, то есть. То есть, Толий, оказывается, владеет темпоральной магией? Вот теперь, — моя очередь. Тоненькой кисточкой для каллиграфии Толий наносит на моё тело рунную вязь, используя прозрачную жидкость. Не такую текучую, как вода, а примерно, как жидкое стекло, или лак для ногтей. Тщательно и быстро. Потом отходит в сторону и ждёт. Чего, спрашивается?

Ясно, чего. Я не знаю, что намешано, в составе, которым воспользовался Толий, но ощущение, как будто руны из кипящего металла. И они проникают внутрь меня. Боль дикая. Толий внимательно смотрит. Ждёт. Я корчусь у столба, стараясь анализировать. Та часть меня, которая запоминает всё для отчёта, сравнивает пределы воздействия на обычного человека, на человека с высоким болевым порогом, и на мастера первой ступени Семинара. Пожалуй, пора начинать терять сознание.

Толий, внезапно оказался возле меня, глядя мне в глаза и шепча: "возьму твою боль, любимая". И, да! Он любит меня в этот момент. До момента истины осталось совсем немного. Пара ударов сердца. "Кто-то успеет, — ты, или я?" (© "Машина времени" "Ты, или я"). Сердца в рунах бьются ровно и сильно. Как такое может быть, что я вижу их биение? Глаза верховного жреца загораются пурпурным пламенем, проникающим в меня, сжигающим мою сущность... А я всё пытаюсь сказать, что глупо причинять боль, чтобы потом её забрать. Только голоса нет. Сел от боли. Но я всё-всё запоминаю! Мне ещё отчёт писать!

Пурпурный огонь прожигает меня насквозь, и я загораюсь. И моё пламя сталкивается с огнём жреца, и гасит его. Вспоминаю методы тушения лесного пожара. Или степного? Короче, когда зажигают встречный огонь, чтобы потушить пожар. Таки что это было? Толий корчится на полу. Сердца... Не бьются. Ритуал нарушен? Пить хочется. Руны уже не болят, к счастью. Интересно, они заметны? Толий меня всю изрисовал. Ууу, гад! Приказываю ему встать и дать мне воды. Побежал. А откуда я знаю, что он послушается? Пламя... Я видела отражение своего пламени в полированном камне. Оно тоже было пурпурным. Таки это значит, Толий что-то не рассчитал, и сам попал под удар? Или где? Ничего не понимаю!

И тут, наконец-то, появляется кавалерия. Отец Иаков, то есть. Вместе с моими лордами. Слава Богу, они в порядке. А то я вспомнила у Фрэнка Герберта в "Дюне" заложников поили специальным катализатором, провоцирующим их организм на выработку яда. И пока они были в плену, им давали противоядие. А потом... И ничего не докажешь!

Толий кидается в бой. Странно, но у меня возникает ощущение, что он пытается меня защитить. От отца Иакова. Дурдом. Солли шипит ругательства на незнакомом языке, пытаясь отцепить меня от столба. Но кольца запаяны рунами. Металл сплавился насмерть.

Впервые вижу поединок боевых магов из первого ряда. Точнее, я вообще впервые вижу поединок боевых магов... Но я вполне бы обошлась и без этого зрелища. Солли таки умудрился рассадить мне кожу кольцом, и успокоился. Сэ настороже, и, похоже, тоже прикрывает меня от отца Иакова. Дурдом. Ну не любит он меня. Но это же не значит, что он собирается меня убить. Тем более, что у него было множество возможностей для этого.

Толий уничтожен. То есть полностью. Распылён, и пыль развеяна ветром. Откуда здесь ветер? Отец Иаков, наконец, обратил на меня высочайшее внимание. Лёгкое движение пальцев, и... Солли едва успевает меня подхватить. Чуть не рухнула на камни. Помимо язв от рун, появились бы ещё и ссадины.

— Дитя моё. Хватит реветь! Всё уже закончилось.

— Дааа, а у меня теперь язвы по всему телууу... Шраамыыы останутсяаааа...

Завываю, как пожарная сирена. Самой противно. Отец Иаков внимательно меня выслушивает, потом хватает за волосы, и рывком поворачивает к каменному зеркалу. Смотрю на себя: на руке ссадина, от усердия Солли, и... Никаких следов. Какое счастье! Но руны... Значит они впитались? Отец Иаков, усадив меня на каменную скамью, рисует в воздухе перед зеркалом непонятный символ. И говорит... На одном из наречий Бездны!

— Недавнее прошлое хочу увидеть я. По праву крови и силы.

Таки получается, что отец Иаков — из Бездны? Или где? Мысли привычно порхают надо мной. Вообще, сегодня "у меня лёгкость необыкновенная в мыслях" (© Н.В. Гоголь "Ревизор"). Лорды сели рядом со мной, Сэ нацепил на меня рясу. Судя по размеру, — свою. Моя разодрана Солли ещё в конце первого курса. Сидим, смотрим кино. Сначала, как меня Толий уговаривал. При помощи лордов. Потом весь обряд. Когда Толий начал рисовать на мне руны, отец Иаков, стал похож на кота, выслеживающего мышь. А когда я загорелась пурпурным пламенем... Не вся я, оказывается, а только глаза. Так вот с этого момента, всё внимание нашего куратора было поделено между мной и зеркалом. Прошипев что-то типа: "истинная кровь", добрейший отец Иаков предложил мне привести себя в порядок, и убираться на Семинар, писать отчёты. Ага, хитренькие какие! Меня, — окопы рыть, отчёты писать то есть, а они здесь будут разбираться. А я так ничего и не узнаю? Мысленно топаю ногами: "Баба-Яга против!"

— Дитя моё. Последние дни твоей практики были очень насыщены событиями и впечатлениями.

Это он к чему сейчас? Что слабый женский мозг не справляется с нагрузкой?

Получаю благостную улыбку, и предложение отправить со мной лорда Сэ. Ага, нашёл чем поманить! А может, это угроза?

— Я писала отчёты каждый день, отец Иаков. Даже когда проживала в резиденции Советника. Так что за вычетом сегодняшнего дня вся инфо есть. Вот!

Да, я обижена! Ко мне предвзято относятся! Меня здесь не любят! Искоса наблюдаю за отцом Иаковом: взбесится ещё больше? Или где?

— Дитя моё... Я читал твои отчёты. Вот только не вполне понял по какой линии тебе практику засчитывать. Как ученице дома терпимости? Или как некроманту-недоучке? Что ты сделала по специальности, дитя моё?

Слёзы обиды начинают струиться из глаз. Часто моргаю. Отец Иаков уже не просто зол, он взбешён. Это уже опасно. Сэ, кстати, тоже взбешён. Словосочетание "дом терпимости" оказалось ему не по силам. Солли подмигивает мне. Ага, им хорошо! Они на Правительство работали! А меня дон Марко сразу почти забрал. Хотя, я же проводила для него допросы. И последние, отданные мне Толием, для изготовления зомби... Я тоже их использовала как объекты. А, учитывая, что всё Правительство без сердец лежит в этом зале, и истинным Правителем является дон Марко... Ой, что-то у меня опять каша в голове...

— Ладно, я понял, дитя моё. Поговорю с доном Марко. Твои отчёты о работе находятся у него?

Киваю, без слов. Ну почему отец Иаков так зол на меня? Что я такого сделала? Или, наоборот, чего-то не сделала?

— Не люблю лицемерия, дитя моё.

В полном "афиге" смотрю на добрейшего отца Иакова. Это он о чём? За лицемерие?

— Не смотри на меня так, дитя моё. Ты природный некромант, ты могла просто приказать этому воскрешённому, и он не смог бы ослушаться тебя. Сила природного некроманта и того, кто изучал некромантию, несравнима. Можно побороться знаниями против силы, будучи живым. Но будучи мёртвым, — бесполезно. И ещё. Что тебя напугало настолько, что ты отправила в атаку своего ручного лича? Кого ты ожидала, дитя моё?

— Вас с лордами. Но я не знала! Я не знала, что могу приказать! Я даже не знала, что я некромант. В моём мире некромантия не распространена. Я вообще считала её выдумкой.

— И что обладаешь силой отнимающих душу, ты тоже не знала? Дитя моё? Я жду!

— Чего? Чего вы ждёте?! Я считала это сказками, понимаете, вы?! Сказками, придуманными чтобы "пощекотать нервы"!

— Отец Иаков, Тигра говорит правду.

— Не сомневаюсь, Светлейший. Как всякая женщина, Тигра никогда не лжёт. Она говорит то, что считает правдой. В данный конкретный момент.

Он что, с женой поругался? Или с дочерью? Или, упаси Боже, с тёщей? Что за наезд по половому признаку?

В воздух поднимается тело одного из бессердечных. С хрустом выламывается ребро, ломается на три части, которые падают передо мной.

— Копируй.

Равнодушный голос. Вот за что мне это? Начинаю вспоминать символы, с ужасом понимаю, что всё, чему учил меня Толий, вылетело из головы. Потом решаю, что, раз уж я природный некромант, то условности — побоку. Сосредотачиваюсь на обломках, окутываю их силой, и приказываю расти. Как зёрнам. Отец Иаков смотрит на растущих зомби, прозрачных вначале, состоящих только из энергии, которую я влила в косточки; и все выше заламывая бровь наблюдает, как косточка становится скелетом, а зомби густеют, обретая плоть. И вуаля! Трое из ларца, одинаковых с лица! В ларце, вроде-бы двое было. Ну, не важно.

— И что теперь? Зачем они нужны, отец Иаков?

Глава 16. Продолжение занятий, или "Некромантия для чайников..."

Отец Иаков выставил передо мной ладонь в универсальном жесте: помолчи. Обошёл вокруг зомби. Потом начал рисовать в воздухе какие-то символы, некоторые я даже узнала. Таки отец Иаков тоже некромант?

— Не мешай, дитя моё.

Я вообще молчу! Ах, да! Он же телепат! Так что мне теперь, — не думать?

— У тебя это великолепно получается, дитя моё. Особенно, когда надо принимать решения.

Ну, спасибо! Хотя, что тут говорить! "Негоже лилиям прясть..." (© М. Дрюон "Негоже лилиям прясть") Ууу, гады! Шовинисты! Всё! Я обиделась! Выбрасываю всё из головы и абсолютно бездумно наблюдаю за действиями добрейшего отца Иакова. А добрейший некромант проверяет моих зомби на устойчивость. Смысл проверки мне неясен. Но! Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось. Мысли привычно плавают надо мной, зомби безмолвно истекают кровью. Приказать им реагировать более адекватно, что ли? Или где? Спать хочется.

— Дитя моё. Объясни мне, почему эти зомби столь живы.

— А какими они должны быть, отец Иаков? Они же свежевыращенные.

Солли закашлялся, пытаясь скрыть смех. Отец Иаков посмотрел на обоих лордов с упрёком, и отправил их на Семинар окопы рыть. То есть отчёты писать. А меня запряг в некромантские исследования. Все записи периода Толия были внимательно прочитаны, значение каждого слова проанализировано и дважды уточнено. Интересно, некромантия — любимое хобби отца Иакова? Не удивлюсь.

Вызвала своих девочек-зомби, которые восстали из пепла. Отец Иаков попытался определить, что за руну наложил на них Толий, но... Безуспешно. Пожал плечами и сказал, что со смертью некроманта умирают и наложенные им чары. Предложил мне проверить. Ага, как будто я знаю, как! Но! Добрейшему отцу Иакову не отказывают. Какая бы прихоть ни взбрела в его голову. Поэтому просто наложила на них свою энергию и задала проверку на вмешательство. Я лично их ни к чему не обязывала, так что любая программа действий — чужая. Ничего не обнаружилось. Нарисовала по-памяти символ, использованный Толием, отец Иаков начал разбирать его по частям. Или я что-то упустила, или этот символ ему незнаком. Разные школы некромантии, наверное.

Сделали перерыв на обед. Обедали у мадам Тересы. По семейному. Отец Иаков, дон Марко, мадам Тереса и я. За обедом особо не разговаривали. Отец Иаков подтвердил полномочия дона Марко. Забавно, похоже у самого отца Иакова полномочий не менее чем у папы Римского. Благословил, короче, на царство.

А после обеда, полчаса отдыха, и опять ныряем в некромантию. Точно, — хобби! "Охота, пуще неволи". Показала отцу Иакову тупых зомби, получившихся в результате освоения мною ритуалов. Он просто расцвёл. Предварительно изрезав их на куски, как предыдущих.

— Дитя моё, я понял в чём дело! Когда ты поднимаешь зомби обычными методами, не прибегая к своей энергии, они получаются без отклонений.

Ну да, какие отклонения! Обычный ходячий покойник. Дурдом! Интересно, есть какие-то нормативы, позволяющие определить "отклонения"?

— А когда ты накладываешь на них свою энергию, то тела получаются живыми.

Эххх! Знать бы раньше, занялась бы изготовлением трансплантатов. Живые деньги, и никакой уголовщины. Короче: "знал бы прикуп, жил бы в Сочи".

— Дитя моё, не отвлекайся! Попробуй восстановить все эти объекты своей энергией. Надеюсь, ты не испытываешь к ним сентиментальных чувств?

Вытаращилась на добрейшего отца. Сентиментальные чувства к кому? К трупам? Это даже не животные!

— Хорошо, дитя моё. Значит, твой идиотизм имеет границы. Это радует. Приступай.

Приступила. Старательно подавила крамольную мысль: а что, если смешать их всех? После опытов отца Иакова останки в таком состоянии, что перемешать их очень легко. Вовремя вспомнила составных монстров у Лорел Гамильтон, и взяла себя в руки. Но! Отец Иаков заинтересовался. Похоже, что мне придётся-таки заняться исследованиями. Может, ещё и учёную степень получу. Ага. Кандидат некромантских наук. Или доктор некромантии. А что? Звучит!

Восстановление с учётом предыдущего опыта прошло намного быстрее. Ну да, тела все-таки были. Хоть и искромсанные. Наложила энергию, и приказала им восстановиться. Все живенькие, на зомби абсолютно непохожи. Даже те, которые были "без отклонений". Для разделочной подойдут в самый раз.

— Неплохая мысль, дитя моё. Но нам хватает материала для разделочной, как ты изволила выразиться.

— Я проявила неуважение?

— Так, самую малость. Не важно. Ты хотела о чём-то спросить.

— Да. Отец Иаков, почему моя энергия голубая, а не зелёная, как у Толия? Даже когда я рисовала руны, они светились голубым, а не зелёным.

— Потому что ты пользуешься чистой энергией природного некроманта. Не ограниченной рамками знаний.

— То есть, когда я изучу некромантию, цвет энергии поменяется?

— Нет, конечно. Ограничения на поток энергии изменят её оттенок. Ты будешь знать, сколько силы тебе требуется для совершения нужного действия, и не станешь тратить бочку там, где нужна чашка. У этого лича, вероятно, вообще энергии не было. Только знания. Некромантия позволяет получить желаемый результат, не прикладывая сил. Если, конечно, знаешь, как это сделать.

— А-а-а. А где вы учились некромантии, отец Иаков?

— В это учебное заведение тебе не попасть, дитя моё. Но я дам тебе рекомендацию в Школу Гильдий. После Семинара. Меня заинтересовал поднятый тобой вопрос самовосстановления зомби. Если тебе удастся его решить, сообщи мне. Пора возвращаться. Развоплощай объекты, и пошли.

Развоплотила. Даже получилось превратить их в пыль, как Толия. Отец Иаков кивнул каким-то своим мыслям и мы отправились домой. На Семинар.

Пока я писала сводный отчёт о практике, лорды ошивались вокруг меня, как голодные коты, возле холодильника. Ага, им хорошо, они уже всё написáли. А я оживляжем занималась. И почему-то мине сдаёться, шо моя учёба дополнится курсом некромантии от отца Иакова. Не утерпит добрейший отец. Три с лишним года Семинара, плюс обучение в Школе Гильдий... Нет, не утерпит.

— Дорогуша...

— Позже, Тёмный. Дописáла?

— Сейчас, перечитаю только.

Пробегаю глазами отчёт о практике. Вроде бы всё. Ничего не упустила. Ставлю подпись, и выкладываю для отправки. Лорд Сэ берёт меня за руку и уводит к себе. Почти три месяца... Соскучился. И опять зубы в ход пошли. Дурдом какой-то! Неужели нельзя было воспользоваться услугами девочек мадам Тересы? Чисто вымытые, ухоженные, профессионально подготовленные... Что ещё нужно? Абстрагируюсь от ситуации. Мелькнула мысль, может для Сэ свою копию сделать? Вырастить в смысле? Из ногтя, или из пряди волос? Пусть развлекается.

— Ничего не выйдет, моя Тигра. Кукла мне неинтересна. Ты и сама их очень хорошо изображаешь.

Не успела ответить. Раздался тихий свист. Солли. Сверяюсь с внутренними часами: время вечернего визита отца Иакова. К себе в душ не успеваю, пришлось воспользоваться удобствами кельи Сэ.

Отец Иаков появился одновременно с Сэ. Мы с Солли, как примерные дети ждём в гостиной, индифферентно глядя на опоздавшего собрата. А вот не хрена к себе женщин среди бела дня таскать!

— Дети мои, добрый вечер.

— Добрый вечер, отец Иаков.

Сплошное умиление. Отец Иаков, слегка приподняв правую бровь, смотрит на Солли, отвечающего ему невинным взглядом широко открытых глаз. Это за хулиганскую выходку? Свист в помещении? Или где? Интересно, есть ли на Семинаре какие-нибудь приметы. У нас говорили: "не свисти, — денег не будет". О! Теперь отец Иаков удивляется уже мне.

— Дитя моё...

Ем глазами начальство, жду продолжения. Продолжения нет. Отец Иаков решил ограничиться обращением. Призвал к порядку, так сказать.

— Дети мои, я недоволен вашими отчётами.

Пауза. Тишина. Сижу и думаю, что надо было писать как курсовую работу (читай, — маленький диплом), а я отписалась, как в ежедневном отчёте. От нас, вероятно, ожидалась ещё и аналитическая справка по миру, где мы проходили практику. Не просто так нам прививали наблюдательность. Отец Иаков довольно улыбнулся:

— Хорошо, дитя моё. Ты всё поняла правильно. Ваша неделя отдыха сокращается на три дня, которые пойдут на составление отчёта.

Тяну руку, как в школе, получаю благостный кивок.

— Отец Иаков, отчёт должен быть общий? Один отчёт от нашей группы?

— Именно. Теперь о вас: какие-нибудь вопросы, пожелания?

— Отец Иаков, можем ли мы покидать нашу секцию?

Солли. Заскучал? Привык вечера проводить в доме мадам Тересы. К хорошему привыкаешь быстро...

— Сын мой, здесь не тюрьма. После того, как сдадите отчёт, можете гулять по территории. В те места, куда у вас пока нет допуска, стремиться не надо. Всему своё время. Но, поскольку, здесь всё-таки учебное заведение, то ночевать требуется в своей секции. Это понятно?

— Да, отец Иаков!

Скоро начнём строем ходить. Отвечаем уже дружно, как в армии. Вот жаль, что ночевать в своей секции, а не каждый в своей келье. Хотя, тогда бы Солли пришлось писать отчёт одному. Сэ меня держал бы днями у себя.

— Дитя моё...

Что, опять я? А что я сделала?! Хлопаю глазами на добрейшего отца.

— Ты выглядишь уставшей. Выспись сегодня. В одиночестве. Всем всё ясно?

— Да, отец Иаков!

Смотрю, как на лице Сэ вызревает ласковая улыбка, и изливаю волны горячей благодарности наидобрейшему! отцу Иакову.

— Спокойной ночи, дети мои.

— Спокойной ночи, отец Иаков!

Встаём, почтительно кланяемся, провожая отца Иакова. Сэ пытается утащить меня к себе. До отбоя время ещё есть. Но Солли посмотрел на меня, на Сэ, и сказал, точно копируя интонации:

— Позже, Светлый. Дорогуша, так какого отчёта ждёт от нас отец Иаков?

— Курсовую работу по практике. Все наши опусы, — это так, малая часть. От нас ждут полный анализ мира, в котором мы работали практику. Политическая, экономическая, демографическая, военная, криминальная и так далее ситуация.

— А не слишком ли многого от нас ждут? За три... кхм, дааа. Времени мало. Иди спать, дорогуша. Светлейший, не игнорируй слова отца Иакова. Не зли его.

Очередная ласковая улыбка от Сэ. Встаю, желаю лордам спокойной ночи. Лорды раскланялись, в свою очередь, и я пошла спать. Одна. Добрый, добрый отец Иаков! Дай Бог тебе здоровья и долгих лет жизни!

Три дня мучились с отчётом. Лорды с политикой и военным делом. А на меня повесили криминал и экономику. Ну с экономикой мне помог Сэ. Потому что я знаю экономику предприятия. А в масштабе страны, мне сложно ориентироваться. Потому что этому я не училась. А Сэ, оказывается, учился. А криминал? Организованная преступность. Учитывая, что Крёстный Отец сейчас возглавил Правительство, то называть его деятельность криминалом, даже как-то неловко.

Вспомнился отрывок из книги о концентрационном лагере Штутгоф "...В лагерном лексиконе термин "воровать" почти отсутствовал. Вором считался тот кто крал корочку хлеба, какую-нибудь завалящую репу, пару картофелин, сгнившую кормовую брюкву. Кража часов, костюмов из английского материала, швейных машин и моторов целомудренно именовалась "организацией". А совершивший кражу — "организатором". Воровство в Штутгофе было строжайше запрещено, но зато с благословения властей процветала "организация". "Организатор" считался смекалистым и инициативным человеком. Бедных он щадил — что с оборванцев возьмешь. Он все добывал за счет казны на складах СС..." (© Б. Сруога "Лес богов"). Вот такие дела. Добрейший Крёстный Отец — глава Синдиката. И воровство не одобряет, нет. Другое дело: организовать, скажем, партию шёлковых тканей, или элитной выпивки, или пряностей...

Сваяли отчет. Мне пришлось вспомнить студенческие годы и сводить все наши части воедино. Плюс оглавление и краткое содержание. Солли просто Клаузевиц какой-то! Столько написать за армию... Его в шпионы готовили, что ли с детства? Отдали отцу Иакову, ждём результата. Останемся мы без каникул. Грустно...

Нндаа, что-то я не сообразила... Отчёт отец Иаков у нас принял, и предоставил четыре дня отдыха, которые я провела в койке Сэ. Лучше бы отчёт, не торопясь, писала... Хотя, тогда Солли остался бы без каникул. Куда ни кинь, — всё клин... Гррр!

За дальнейшую учёбу писать особо нечего. На себе мы уже все методы воздействия опробовали, а углублённое изучение процесса воздействия с учётом психотипа объекта... Это для специалистов. Солли изучает. Сэ для контроля пользуется телепатией, а я — эмпатией. В общем, манкируем обязанностями. Конечно, материал всё равно усваивается. У отца Иакова не забалуешь, хоть он и наидобрейший. Мою учёбу отец Иаков таки дополнил некромантией. Ага. Сразу после каникул он нам об этом и объявил. И сказал Сэ, чтобы он не мешал мне отдыхать, поскольку мои нагрузки увеличатся. Какое счастье! Вот только надо придумать тему для дипломной работы.

Да, здесь есть дипломы. Корочки не дают, всё отмечается в метке Семинара. Но! Это сильно влияет на размер оплаты труда, и, соответственно, на время отработки платы за обучение на Семинаре. Надо что-нибудь оригинальное придумать. Вообще, меня заинтересовали сочетания нервных окончаний. Плавают какие-то мысли за рефлексы... Ну ладно, сформируются позже.

Под руководством отца Иакова изучение некромантии идёт легче, чем рядом с Толием. А, может, просто потому, что я уже свыклась с тем, что являюсь некромантом. Вспомнила всё, чему успел обучить меня Толий. Разобрали с отцом Иаковом все его выкладки... Учу теорию. Старательно. Записи делать запрещено. В общем, курс некромантии мною изучается так же, как и прочие дисциплины Семинара.

Придумала таки тему дипломной работы. Когда мы изучали пытку огнём, у меня сформировалась мысль о рефлексах. Если коленный рефлекс заставляет ногу подскакивать, то можно подобрать комбинацию точек, воздействие на которые позволит вызвать сокращение мышц, ломающее кости объекта. Как в пожаре. Если под воздействием огня мышцы сокращаются, иногда ломая кости, значит можно определить степень воздействия на определённые нервные окончания, чтобы достичь подобной реакции, не прибегая к огню, или химии.

Отец Иаков в полном восторге. Тема моего диплома потребует некромантских разработок восстановления. Потому что на подобные исследования объектов не напасёшься. Ну и сама тема ему понравилась. Ага. Сказал, что с фантазией у меня полный порядок. В общем: "молодец, возьми с полки пирожок". Тему утвердил, конечно.

Мои лорды в шоке. Солли поинтересовался не думаю ли я заняться боем без оружия, а Сэ... Ну, за него разговор особый. Отец Иаков требует, чтобы я высыпалась, и выходные дни у меня теперь, слава Богу, заняты. Так что Сэ ждёт практических занятий следующего курса. Отец Иаков поведал мне, что Сэ не посещает весёлый квартал, в отличие от Солли. Не знаю, что он этим хотел мне сказать...

То что Сэ не будет пользоваться платными услугами я и так знаю. Но вот это ожидание... Зачем? Можно найти достаточное количество желающих безвозмездно облегчить бремя одиночества Светлейшего. Лорд Сэ нравится женщинам. Я, после года совместного проживания с лордами, уже не воспринимаю их в качестве мужчин. И это несмотря на "тесное" общение с лордом Сэ. Впрочем, для меня секс, хоть и не вызывает неприятия, но не является "естественным". Не могу объяснить... Если совсем примитивно, то "урок поругания" заблокировал во мне женщину. Настолько надёжно заблокировал, что она "просыпается" только у пыточного столба. Когда боль становится необходимостью. Сэ кусает губы, но сделать ничего нельзя. "Время лечит". Физически я здорова, а психически... Не уверена, что время способно вылечить такое.

Впрочем, я раньше была уверена, что некромантия и тавматургия — выдумка писателей готических романов. Также, как и оборотни. Хотя, история Руси говорит об одном из кривских князей... Всеслав Полоцкий, кажется. Одно время, очень короткое, сидел на Киевском престоле. Вынужденно. Город остался без князя, а в княжеской тюрьме как раз находился, захваченный в плен, князь Всеслав. Военной удачи ему не хватало... Хотя воином он был хорошим... Витязем. Так написано было. Так вот этот самый Всеслав считался оборотнем. Я думала, что это из за его способности исчезать из ловушек. А в свете последних событий... может быть, он и был им...

Изучение теории некромантии подходит к этапу практических работ. То есть всё, что надо знать о поднятии и упокоении, я уже изучила. Основы, разумеется. Некромантию изучают шесть лет. Отец Иаков объяснил мне, что бóльшую часть этого времени студенты учат ритуалы накопления и/или восстановления энергии. А мне, как природному некроманту, эти ритуалы ни к чему. Я могу вообще не формулировать призыв, или освобождение. Достаточно голой силы. Короче: "сила есть, — ума не надо!"

Забавно, что этой поговорки отец Иаков не слышал. Долго смеялся... Потом сказал, что ритуалы мне всё-таки придётся выучить. Ну это он сказал тогда, когда помимо двух объектов из разделочной встали ещё около сотни покойников. Причём давно уже покойных. Во всяком случае, восстали они из праха, хотя сожжены не были. Надо ограничивать дурную силу. Я заметила, что чем больше я использую силу некроманта, тем сильнее становлюсь, как некромант.

Отец Иаков в качестве проверки неделю давал мне задания без объяснений как надо их выполнить, но зато с ограничениями. Добивается того, чтобы я "чувствовала" мёртвых. Поднять пять сероглазых брюнетов ростом от метра восьмидесяти, до метра восьмидесяти пяти. И это не предел. Пока выполняю. Попутно изучаю комбинации нервных окончаний. Работы — море. Хорошо, что поднятые объекты отец Иаков передаёт мне в полное распоряжение. И то, что они покорно исполняют приказ комментировать свои ощущения. Хотя, этого недостаточно! Нужны ощущения живого человека! А комментировать, без "оживляжа", объекты не будут... Хоть на стенку лезь. Не получается у меня "оживляж". Что-то я упускаю. Что-то важное. Отец Иаков недоволен. Это пугает.

Ну вот... Дождались праздника. Точнее, Сэ дождался. Отец Иаков приказал сделать перерыв в исследованиях. И я теперь учусь на общих основаниях. То есть все ночи Сэ проводит у меня. В первое утро мне понадобилась помощь целителя. Не хватает у меня сил на "любовь". Потому что нет желания. Я всё понимаю, но измениться не могу. А, может, и не хочу. Сэ исцелял меня светом. А перед днём отдыха мы провели ночь в пыточной. Делили удовольствие на двоих... И целый день Сэ не выпускал меня из рук. Унёс наутро моё бессознательное тело в свою келью, исцелил, и весь день лежал рядом со мной, целуя и что-то шепча на своём языке. А у меня, когда я очнулась, появилась мысль по поводу "оживляжа". Как раз из области математики. И братьев Стругацких: "...значит, теоретически возможно нарушение причинно-следственного закона...Какие-то разрывы непрерывности... Разрывы непрерывности... Точки разрыва..." (© А.Н. Стругацкий, Б.Н. Стругацкий "Понедельник начинается в субботу")

Отцу Иакову пока ничего не говорю. Вдруг не получится. Да и к тому же меня всегда учили, что к начальству надо идти с готовым решением. Неважно, что прикажут всё переделать! Важно то, что ты проработал вопрос.

Я не понимаю "привлекательности" для Сэ наших совместных ночей. В первый год, понятно, — выбора не было. И даже такое "бревно", как я, — лучше, чем ничего. Но сейчас? Когда можно выходить "наружу"? Только, как наказание. Ибо, если смотреть со стороны, то получается, что это Сэ меня обслуживает. Потому что я не проявляю активности. То есть абсолютно. Лежу закрыв глаза и думаю... Не об Англии, конечно, а об "оживляже". Во мне нет ни любви, ни желания. Несмотпя на это, лорд Сэ ко мне неизменно "добр". Ага. Исцеляет каждое утро. Подарки дарит. Побрякушки большой ценности. С комбезом второкурсницы Семинара смотрятся вызывающе. А для меня лучшим подарком является ночь в одиночестве. Выспаться...

Три недели! Три недели непрерывной работы. Никаких записей! Хрен знает, как оно может сработать. Шлифую в уме. Все изгибы, выступы, ветви... Замысловатое творение получается. Надо упрощать. Но это можно сделать только с помощью практики. А пока... Четырёхмерная проекция. Это необходимый минимум. А вообще надо рисовать в многомерном варианте. Но, учитывая, что это "оживляж", и рисоваться она будет на теле объекта, — приходится делать объёмное плоским. Рунная магия это позволяет. Во всяком случае, руны некромантии, могут быть дополнены руной объёма...

Хотя я и предполагаю, что это кощунственно, но я помолилась, прежде чем обратиться к отцу Иакову. Он благосклонно согласился меня выслушать. О точках разрыва непрерывности слушать ему было скучно, но когда я привязала к этому "теорию оживляжа", неожиданно начал задавать вопросы, показывающие не только заинтересованность, но и знания. Нарисовала руну, сформировавшуюся у меня в мыслях до мельчайших деталей. Я настолько хорошо её проработала мысленно, что у меня даже не возникло обычных трудностей при рисовании. В общем, будем пробовать на объектах.

Глава 17. И снова практика, и снова мафия, или "Как хорошо быть некромантом..."

Разбираем "по косточкам" выстраданную мной руну. Ни отец Иаков, ни я не рискуем пробовать её на объектах. Отцу Иакову не нравится её сложность. А упростить не получается. Нет исходных данных. Я привязала оживляж к рассвету. Вероятно, в противовес нежити, встающей с заходом солнца. И высказала мнение, что оживить по-настоящему можно будет покойника не "старше" сорока дней. Не просто так у нас считается, что душа в этот период ещё находится в мире?

А не рискуем пробовать потому, что непонятно со сроком полученной "жизни". Впрочем, отец Иаков уже склоняется к тому, чтобы подобрать объект, который будет оживать снова и снова. Для того, чтобы сдохнуть во время исследований, или просто в разделочной. И опять ожить. Я не очень представляю, что должен сотворить человек, чтобы заслужить такое наказание... Посмертно. (Ха-ха! У нас награждали посмертно).

Теперь представляю. Это существо обманом собирало детей и продавало их на органы. Те, кто "вытаскивал" из лап смерти своих детей при помощи пересадки органов, не интересовались, каким образом были получены дорогостоящие донорские материалы. Я могу понять это. Когда речь идёт о "жить или не жить" твоему ребёнку, не станешь интересоваться откуда в заграничной клинике появился нужный материал. Я не могу понять: неужели деньги стоят такого? Столько жизней... Хороший объект. Здоровый, с крепким сердцем.

Я рисовала кислотой на его груди руну оживляжа, глядя в его глаза и улыбаясь... Никогда не думала, что запах чужой мочи́ может быть приятен. Но когда это существо обмочилось от страха, я обрадовалась. Шепнула ему ласково:

— Это только начало...

Отец Иаков укоризненно сказал:

— Дитя моё...

Но этим и ограничился. У нас времени много, надеюсь на это. Пока что отправили объект в разделочную. Будем ждать, оживёт ли он наутро, и если оживёт, то сохранит ли память. Столько всего нужно исследовать! Пока наметились несколько линий разработки: с сохранением памяти, и без оного; а так же — количество "оживляжей". Мы в самом начале пути...

Отец Иаков требует говорить "воскрешение". А я попросила его не равнять некроманта с Господом. Воскрешает Господь, некромант — занимается "оживляжем". Орали друг на друга минут пятнадцать. Отец Иаков виртуозно матерился на языке Бездны, а я ознакомила его с русским матерным. Чувствую, — сработаемся...

Объект наш ожил утром. Руна приняла вид татуировки. Но! Слегка побледнела. Я не определила, — отец Иаков сказал. Вероятно, со временем истает. Похоже, вечной жизни не получить никому. А вот память это существо сохранило. Приятно. Займусь исследованиями мышечных рефлексов. И пусть комментирует свои ощущения. Хорошо, что целителям не надо тратить на него силы. Вечером убил, — утром получил здоровый объект. Когда у него от обилия впечатлений крыша съедет, передадим в разделочную. Там состояние психики объекта никого не интересует.

Отец Иаков требует, чтобы я высыпалась. Поэтому исследования мои движутся не так быстро, как хотелось бы. Только-только определила несколько точек, отвечающих за мышечную реакцию. Надо изучить судороги и вообще, может действительно боевыми искусствами озаботиться? Там тоже повреждения исследуют. Конечно, мы учили болевые точки и их основные комбинации. Но, учитывая, что их примерно с миллион, то сколько тех комбинаций... Не при этой жизни все их исследовать. Хорошо, хоть объект комментирует исправно.

Выходные дни провожу с Сэ. Это у меня теперь отдых такой... Отец Иаков проанализировал мои "озарения" и принял меры к повышению моей работоспособности. Сволочь! Но озарения действительно приходят наутро после совместной ночи в пыточной. Мы уже проработали руну со стиранием памяти. Проверили на объекте. Память о жизни сохраняется, а вот всё, что произошло между двумя смертями стирается напрочь. Очень удобно.

Этот объект продержался дольше, чем предыдущий. Тот выдержал двадцать девять оживляжей, потом превратился в растение. Теперь в разделочной используется. Потому что даже после того, как мы его сожгли, оно восстановилось на рассвете. Руна, впрочем, уже совсем бледная. Наверное скоро отмучается. А со стиранием памяти — семьдесят два оживляжа. Потом руна истаяла, и объект отправился на удобрения. Первый продержался семьдесят восемь оживляжей. Но это уже зависит от физических параметров. Ага. В здоровом теле, здоровый дух!

Кстати, о ду́хах, о душе, то есть: я была права. Точнее, не я, а предки, считавшие сорок дней. После сорока дней оживляж невозможен. Можно только поднять, — уже как зомби.

В общем, работы полно... А то, что через две недели уже опять практика, я даже и не сообразила. Сэ доволен. Отец Иаков сказал, чтобы я не прекращала исследования. И вот каким же образом, интересно? Сэ будет мне помогать. Ага. Он поможет... Хотя, он психованый совсем. Ревновать к объектам — это полный дурдом. После этого осталось только к отцу Иакову приревновать! Кхм... Оба закашлялись. И отец Иаков и Сэ... Ну да, они оба телепаты... Так это что? Сэ таки ревнует к отцу Иакову?!!

Практика. Опять на троих. Лорды работают на правительство, а у меня — своё задание. Работаю оживляж с отработанными лордами объектами, и свою тему дипломной работы. Пока у меня плохо получается. Мышцы сокращаются исправно, но кости не ломаются. Наверное, надо задействовать другие точки. Уже начала склоняться к мысли использовать "енота", чтобы он сам себя свежевал, — по примеру Лемюэля Хогбена, который "...побил все рекорды сибаритства: даже не варил горячего. Он приноровился гипнотизировать обитавших в окрестных лесах енотов, и те сами являлись к нему на обед. И до чего только может дойти лень! Еноты очень ловко действуют лапками, и Лемуэль заставлял их раскладывать костер и самих себя поджаривать..." (© Г. Каттнер "Сплошные неприятности"). Вот и я начала с расспросов своих лордов.

Солли сказал, что я его пугаю. Сэ вообще не стал со мной разговаривать. Им не нравится, что я оживляю их объекты. А как бы я разрабатывала различные руны? И так уже: один объект — одна руна. А заданий отец Иаков дал много. Чтобы я не заскучала, по-видимому. И мафия опять нарисовалась. Я даже не знаю... У них что? Межмировая связь налажена? Ответила уклончиво, как в анекдоте. Таки они не поленились выйти на отца Иакова. Добрейший Крёстный Отец Семинара скорешился с Крёстными Отцами, и дал мне распоряжение "помочь" людям. Ага! Мне же больше заняться нечем! Отец Иаков соизволил лично прибыть к нам на практику. И всё благодаря мне, любимой. За результатами моих опытов. Походу он какие-то свои разработки осуществляет, увлечённый наш. И мои результаты для него — как воздух. Я обнаглела окончательно, и сказала отцу Иакову, что буду работать на мафию только с выездом. Отдельно от Сэ.

Сэ меня уже "любит", потому что я не стала дожидаться, пока поймаю куратора одного. С другой стороны, а чего стесняться? Все свои. У них видите ли самолюбие страдает. А я вся страдаю. Вместе с самолюбием! Почему никто не подумал о том, что мне неприятны эти "почётные обязанности"? Почему меня никто не слышит, отделываясь нейтральными улыбками и словами, что я привыкну? Если с моей стороны это просто блажь, пусть так. Я не собираюсь спорить и доказывать обратное. Я просто намерена использовать любую возможность, позволяющую мне отдалиться от Сэ. И пошли все... подальше. Вместе с ранимым самолюбием.

Отец Иаков думает. Ага! Наверное, мало предложили. Или там всё на личных отношениях завязано? Но, что характерно, на меня никто не давит. Хорошо быть некромантом...

Хорошо, да не совсем. Здешнему синдикату как раз услуги некроманта и нужны. Мёртвого не допросишь. Обычными методами. А некроманту он сам всё скажет. У него уже другие приоритеты. И воля некроманта — закон. Ну что, — работаю. Отселилась от Сэ. Жильё, питание, охрана, транспорт. Оплата выше, чем у мастера боли. Чем не жизнь? Отец Иаков лично поговорил с местными Крёстными Отцами, чтобы помимо оплаты мне помогли с моей дипломной работой. Я уже определилась с дальнейшими изысканиями, мне просто не надо мешать.

Пока ограничусь двумя "енотами": врачом-хирургом и мастером боя без оружия. После того, как я сообщила отцу Иакову в каком направлении намерена двигаться дальше, он задумался. Одобрямс я получила, конечно. Но, чувствую, что скоро мне дадут новое задание... А не высовывайся! Правильно говорил Аркадий Райкин! Но мне деваться некуда. Специальных знаний почти нет. Только узкоспециализированные. Да ещё и полученные практически "экстерном". Ну что можно выучить за три месяца наблюдения работы "разделочной"? Вот пусть мне специалисты и подсказывают. А я дорабатывать буду.

Специалистов нашла. Мои работодатели в изыскания не лезут, но живо интересуются. Интерес просто "спиной чувствуется". Даже без способностей эмпата. Как бы ещё и спецслужбы не посадить себе на хрупкую женскую шею... Не к ночи будь помянуты! Всем интересно, чем я таким занимаюсь... Сказала, что изучаю анатомию и мышечные рефлексы. Не поверили. А зря! Именно этим я и занимаюсь.

Дважды получала предложения "подработать". В первом случае всего-то и надо было "поднять" умершего, чтобы он написал нужное завещание, датировав его более поздним числом, чем оглашённое. А плату обещали!!! Достойную, в общем. И очень удивились моему отказу. Типа: я всё равно уеду через три с небольшим месяца... Передала инфо Крёстным Отцам. Пусть со своими мошенниками сами разбираются.

А второе предложение... Нет, я, конечно, всё понимаю... Каждому хочется устроиться в этой жизни. Но! Должны быть границы! Мне предложили провести оживляж недавно умерших. С максимально большим количеством восстановлений и полным стиранием памяти между смертями. Для чего? Для дорогостоящих удовольствий. Чтобы хозяин заведения не терял деньги на персонале. Проще говоря: чтобы их можно было пытать, убивать, всячески измываться над ними, а наутро после смерти, они опять были бы целенькими и ничего не помнящими о том, что с ними делали.

Как узнала? Меня насторожило это предложение, и я спросила одного из Крёстных Отцов. Он разрешил мне расспросить посланца. Я ограничилась тем, что узнала у него кто его послал, и навестила столь предприимчивого владельца весёлого дома. Ага! Я имею право получить удовольствия, которые он предлагал клиентам своего заведения. Забавно, что люди с лёгкостью отправляющие к пыточному столбу других, сами не могут переносить боль. Грозился пожаловаться на моё самоуправство. Послала... к отцу Иакову. Пусть жалуется. Но эта его идея меня заставила задуматься... Вспомнила изобретателя из "Трудно быть богом" Стругацких. Мясокрутка и проволока с колючками... Подобные разработки надо держать под грифом "Совершенно секретно". А то налетят, деятели...

Удивляюсь себе. Иногда. Времени нет на самоанализ. Но сравнивая себя, попавшую в Учебку с собой сегодняшней... Я, оказывается, была идеалисткой. Меня сознательно ограничивают во времени, чтобы я не задумывалась над тем, куда я качусь? Благими намерениями вымощена дорога в ад. Вот только намерения у меня, отнюдь, не благие. Я всего лишь хочу выжить. Свой рубеж я перешагнула, убив Аманду. То, что я забрала себе её боль и повреждения, облегчив ей уход, это ерунда. Это просто сахарная глазурь на куске дерьма. Я не боюсь смерти. Не хотелось становится "мясом" и, впоследствии, "удобрением". И я стала "палачом и некромантом мафии". Платным, а как же! Синдикат прекрасно платит "своим". Молодец я! Лорды не зацикливаются на этом. Но они "над" ситуацией. Они просто отрабатывают учебную программу. А я... Да, я псих, а вместо справки у меня клеймо Семинара. Уже двухсегментное.

С точками воздействия почти определилась. Прогресс имеется. Кости начали трещать. До переломов пока не дошло, но трещины уже появляются. И это замечательно. По комментариям оживлённых, боль очень сильная. Сравнима с последними клиньями испанского сапога. Ну не совсем с последними, те — дробят кости, но уже приближаемся к заданным параметрам. Отец Иаков доволен. Хирурга и мастера боевых искусств забрал с собой на Семинар. Мне приказал на время забыть о дипломе и заняться рунами оживляжа. Оставил список, какие параметры надо отработать. И, неожиданно:

— Дитя моё... Ты не желаешь проводить дни отдыха со своими?

— Как скажете, отец Иаков.

Ну да... "Если полицмейстер говорит: "Садитесь!" — как-то неудобно стоять" (© Л. Шейнин "Записки следователя")

— Я не настаиваю, дитя моё...

А глаза благостно жмурятся... Каждый раз, чувствую себя мышью в бархатных котовьих лапах... Интересно, с чего вдруг такая забота о Сэ? Или это забота о нас всех? Мне позволено отдыхать от Сэ шесть дней из семи. А седьмой день будет отдыхать Сэ... Таки мне ещё повезло!

— Разумно, дитя моё. Весьма разумно...

Ага, я всегда этим отличалась. Разумностью. Рациональностью, то есть. Пока резьбу не сорвёт. Вот только у моей резьбы — большой запас прочности. К сожалению. Или к счастью? Кто знает... Ладно, буду обеспечивать отдых Сэ. Мафию отец Иаков предупредил. Крёстные Отцы почему-то решили, что я и Сэ женаты. И находимся в ссоре. Дурдом! Короче, сегодня вечером меня отвезут к "своим". А послезавтра утром — заберут. Жуть!

Конечно, ничего особенно жуткого нет. Я всё-таки привыкла к Сэ. Не прошло и трёх лет. Но! Мне не нравится обслуживать светлого лорда. А он нарушает договор. Находясь "на воле", он должен был подыскать себе женщину для подобного времяпрепровождения. Он мне обещал! И не ищет. Зачем суетиться? Если я рядом. Гррр!

Высказала всё это Сэ, и смотрю на него в ожидании. А он смотрит на меня. Продолжения ждёт? Или где? Поиграли в гляделки ещё пару минут, потом он взял меня за руку и увёл в спальню. И, спрашивается, что толку в разговорах? Если меня не слышат? Слушают внимательно, и не слышат!

После первой практики, отец Иаков заставил меня трезво взглянуть на ситуацию. Как бы я ни относилась к постельным играм с Сэ, он мой брат по боли. И я люблю его и Солли. Просто моя любовь — совсем не та, которая нужна ему от меня. Точнее, ему вообще от меня не нужно любви. Сэ нужно, чтобы я отвечала взаимностью в койке. Но все мои желания в койке — это остаться в ней без партнёра. У меня потребность в сексе нулевая, точнее — прочно заблокирована. Психологический барьер. Отец Иаков сказал, что со временем я его преодолею. И посетовал, что пошёл на поводу у лордов, а надо было отдавать меня в чужие руки. Возможно, тогда мне было бы легче "общаться" с Сэ. В чём разница я так и не поняла. Хороший-плохой здесь не катит. Сэ неизменно добр ко мне.

Забавно. Несмотря на своё индифферентное отношение к сексу, я исправно отрабатываю танец с веером и все премудрости, которым меня успела научить за три месяца мадам Тереса. Это иллюстрация к фразе "надежда умирает последней". Сэ я эти свои умения не демонстрирую. Мне это даже в голову не приходит. Хотя, по словам мадам Тересы, физиологические изменения всё равно произошли и "клиент" их ощущает. Ага, и приходит снова и снова. С "открытым кошельком". У меня уже скапливается коллекция побрякушек... Фамильные драгоценности, ибн Хоттабн! Откуда он берёт деньги? Побрякушки недешёвые. Некоторые — откровенно зашкаливают по цене. Спрашивать невежливо. Потом прикинула сколько платят за "халтуру" ("подхалтурить" — подработать на стороне), и не стала заморачиваться.

Отрабатываю руны оживляжа. Добрейшие Крёстные Отцы исправно поставляют объекты. У них война что ли? Но меня это не касается. Точнее, я так думаю. Сэ думает иначе, и теперь мы с ним не расстаёмся. Сплошное умиление.

— Крёстные Отцы думают, что мы женаты, Сэ. Просто недавно поссорились.

— Пусть думают.

Вот и весь разговор. По выходным дням общаемся втроём. Лорды намного серьёзнее меня отнеслись к фразе отца Иакова "проводить дни отдыха со своими". Заставили меня не только вспомнить её дословно, но разобрали каждую интонацию. Посовещались взглядами, и решили: в выходные дни мы не расстаёмся.

Ерунда. Эта практика проходит на редкость спокойно. Проработала все руны, заданные отцом Иаковом, Сэ дал несколько своих идей, отработали их тоже. Все задания Крёстных Отцов... Ах, нет! Ни в коем случае не задания! Просьбы... только просьбы... С лордом Сэ неожиданно хорошо работать. Мы "понимаем" друг друга. Впрочем, — неудивительно...

Получили приглашение для меня и Сэ на День Рождения одного из Крёстных Отцов. Странно... Но! Отказываться нельзя. Солли не пригласили. Он работает на правительство. Сэ — тоже, но нас считают семьёй. Как всё сложно! Надо спросить отца Иакова. А то влезешь по-незнанию в какие-нибудь местные разборки... И если идти, то подарки? Крёстный Отец, — это тебе не сантехник... Ну, положим, я могу сделать оживляж для телохранителя. Точнее, подобрать определённый тип телохранителя, вызвать, и... Надо искать того, кому ещё сорок дней не исполнилось, и приказать "охранять".

Сэ напомнил о наличии неупокоенных душ. Интересный вариант. Но для подарка я такое использовать не буду. Тут надо с отцом Иаковом работать. Мне академических знаний не хватает. Но мысль заслуживает самого пристального внимания. Потребовала у Сэ узнать какое хобби у Добрейшего Крёстного Отца. Или, хотя бы, детская мечта, не осуществлённая из за недостатка времени.

— Моя Тигра, ты серьёзно думаешь, что у таких людей есть мечты? Неосуществлённые?

— А у тебя, мой Сэ? — сладко улыбаюсь недовольному взгляду. — У тебя есть мечты? Неосуществлённые? Помимо "вернуться в свой мир"?

— Я понял, о чём ты... Ладно, послушаю Крёстного Отца. Хочешь пойти со мной?

— Ты собираешься проникнуть в "святая-святых"? Или ограничишься посеще... кхм, ладно... Ну забыла я, что вы с Солли работаете на правительство. Если я тебе не помешаю, я хотела бы пойти.

Глава 18. Что подарить тебе, не знаю... или "За сбычу мечт..."

В святая-святых проникли с Сэ в начале часа Тигра (час Тигра: 03-40 — 05-40 утра). Самый крепкий сон... Сэ открыл портал, и мы прошли. Встали за портьерой, постояли тихонько, и убрались восвояси. Я даже разочаровалась. Где приключения? Погони по крышам, перестрелки?.. Кхм... что-то меня заносит... Вернулись домой, и сразу в койку. Вытерпела всю процедуру, потом спросила:

— Что ты прочитал?

— Нам это не поможет.

Я взбесилась. Не знаю, почему. Точнее, — знаю, но ничего не могу поделать. Всё равно придётся обслуживать Сэ, пока наше обучение не закончится.

— Сэ, я задала тебе конкретный вопрос. Разве я спрашивала твоё мнение? Это не ты целую неделю потрошишь бандитов выкачивая инфо, или применяя показательное наказание. Это не ты общаешься с Крёстными Отцами, стараясь удержаться на грани между свободой и безопасностью. Просто ответь мне: что ты прочитал.

— Ты забываешься, моя Тигра.

— До свидания, Сэ.

— Мы это уже проходили. Начнём сначала?

Начинаю смаргивать слёзы. Не всхлипывая и не шмыгая носом, чтобы не опух и не покраснел. Просто позволяю слезам стекать по ресницам и моргаю. Капли падают на щёки, и катятся вниз, затекая на губы, которые вспухают от слёз. Мадам Тереса была бы довольна. А вот Сэ взбесился: улыбается всё более ласково.

— Я запрещаю тебе демонстрировать мне навыки, полученные в публичном доме! Ты поняла меня, Тигра?

— Ага. Никаких новых поз.

Сладко улыбаюсь лорду, в ответ на его ласковую улыбку. Сэ прикрывает глаза, считает до десяти, потом начинает говорить:

— Дон Эмилио вырос в маленьком портовом городке. Недалеко от этого городка располагалось поместье одного из лордов королевства. И каждую неделю лорд выходил на своей яхте в море. На острова. Порыбачить. Отдохнуть от семьи. Неважно. А мальчишки смотрели с причала на яхту и мечтали, что когда-нибудь будут стоять за штурвалом собственного корабля. Дон Эмилио покинул городок, и со временем обзавёлся яхтой много лучшей, чем когда-то была у лорда. Так что, повторюсь: это нам ничем не поможет.

— Ты не прав, Сэ. Надо найти сведения и подобрать такую же, а лучше восстановить именно эту яхту. Если она не затонула, конечно.

— И почему же я не прав? Я хочу понять, Тигра.

— В моём мире, некоторые люди зарабатывали на жизнь тем, что восстанавливали старые автомобили. Я вам показывала, что это. Они покупали остовы и запчасти машин, восстанавливали полностью, вплоть до "пимпочек" запирающих двери, и красили в цвета, соответствующие данной модели и году выпуска авто. Некоторые машины собирались годами. Потом давали объявление. И богатые успешные люди не могли отказать себе в исполнении детской мечты. Потому что когда-то, босоногими мальчишками, стоя в пыли, смотрели на блестящий автомобиль и мечтали: что придёт время, и они сядут за руль такой машины. Это игрушка. Пусть он не будет в неё играть. Но она у него появится.

— Мне сложно понять это. Но я тебе верю, Тигра. Утром отправимся навестить владельца поместья. А сейчас... — и он опять вцепился в меня, оставляя синяки...

За завтраком в трактире Солли поинтересовался: чем мы собираемся сегодня заниматься. Я предложила ему отправиться с нами. И получила неожиданное согласие. Ну и отправились. Лорды, работающие на Правительство, и я — палач мафии. Рука об руку.

Приняли нас хорошо. Душевно, можно сказать. Супруга владельца показала мне парковые розы, и рокарий ("рокарий" — элемент ландшафтного дизайна, представляющий собой композицию из камней на ровной поверхности или небольшой возвышенности. В переводе с английского "рокарий" дословно переводится как "сад камней"), пока мужчины сидели за коньяком и сигарами. Потом владелец поместья проводил нас к выходу.

— Ну что? Сэ?!

— Отправляемся к старой верфи. Там кладбище кораблей. Лорд дал нам письмо к сторожу. И хотел дать дарственную на остов яхты своего отца, но я предпочёл заплатить.

— Всё правильно сделал.

Смешно. После стольких лет и массы новых впечатлений, всё ещё всплывают в памяти рекламные слоганы.

Путь до старой верфи занял около часа прогулочным шагом. Кладбище кораблей... Так грустно смотреть на них... Свалка автомобилей не вызывает таких чувств. У корабля есть душа. Как говорят моряки, перефразируя Евангелие: "Вначале было Слово. И Слово было — Корабль." Сторож долго не мог понять, что нам от него нужно. Увидев письмо с печатью лорда, закивал часто-часто, и пошёл враскачку куда-то вдоль полосы прибоя. Солли и Сэ переглянулись, и пошли за ним, периодически поддерживая меня.

— Вот она, "Шалунья". Не знаю, как вы собираетесь её забирать... Вот то, что от неё осталось...

Я расстроилась. От яхты остался киль, выщербленные рёбра шпангоутов, останки мачты догнивают рядом. Сэ посмотрел на меня, забывшую о контроле за эмпатией, и подошёл к остову яхты, проваливаясь по щиколотку в высушенный солнцем песок. Солли обнял меня за плечи. Молча. И мы наблюдали, как Сэ проводит рукой поперёк "рёбер" корабля, не прикасаясь к ним.

— Нужны подставки. Чтобы корабль не утопал в песке.

И Сэ посмотрел на сторожа с ласковой улыбкой. Сторож, почтительно наклонил голову, и ответил:

— Так были стапеля, господин. Корабль попрочнее, чем они, оказался... Молодой лорд, — он к морю не так, как отец его относился. А уж сын его, теперешний лорд, и вовсе... Вот и осталась "Шалунья" одна...

От этой простой фразы у меня, неожиданно, перехватило горло. А Солли спросил:

— Светлый, ты хочешь оживить это? Или упокоить?

— Тигра придумала подарок... Теперь, Тёмный, надо его оформить, как полагается. Тигра, ты помнишь, что я говорил тебе про ду́ши?

— Ты хочешь вложить в корабль чью-то душу?

— Я хочу, чтобы ты поймала душу корабля. Корабль ещё жив, просто изранен. Нужны подпорки... то есть ста-пе-ли, и немного времени. Если тебе удасться вернуть в корабль его душу, он восстановится намного быстрее.

— А если восстанавливать на воде? Ты сможешь, Светлый?

Лорд Эрик живо заинтересовался происходящим. Мальчики играют в кораблики...

— Она не удержится на воде, господин. Не в этом состоянии.

Сторож, прислушивающийся к нашему разговору, решил внести свою лепту.

— Действительно, Тёмный. Ты сможешь удержать корабль на воде, пока он восстанавливается?

— Сейчас выясню. Скажи, когда будешь готов, Светлый.

И Высокий Тёмный, став ещё выше, подошёл к морю и закричал:

— Эа!.. Эа!.. Эа, выходи! Поиграем в кораблики!

Огромная чёрно-фиолетовая волна двинулась к берегу. Он что? Цунами накли́кал? Ощутимо потемнело. Волна, высотой с шестиэтажный дом, застывшая не доходя до берега, сыграла роль забора тёмного стекла, огораживающую линию берега. Недалеко от гребня зажглись два красных глаза, и рокочущий голос прибоя сказал:

— Опять ты? Сдохни!

— Всенепременно! Ты нам поможешь?

— Сдохните все! А где кораблики?

Стою рядом с держащим меня за руку Сэ, и тихо балдею от разговора. Благослови Господь Мессинга и мою жадность! Солли и Эа беседуют на языке демонов Хаоса. Если бы Мессинг меня не научил, я не поняла бы ни слова из их беседы.

— Если ты подержишь вот это сооружение, то мой... друг сделает из него кораблик.

— Пусть лучше сдохнет. Это и так кораблик. У меня таких много. Неинтересно.

Пытаюсь подойти к Эа поближе, Сэ меня удерживает, потом идёт вместе со мной, не отпуская мою руку. Дурдом! Такая заботливость! А я растекаюсь водой поверх Эа, пробуя его эмоции на вкус... Большой ребёнок, старающийся быть суровым и опасным. Опасным он, конечно, является, а вот суровым...

— Эа... Ты позволишь так тебя называть? Нам нужна твоя помощь. Только ты можешь удержать этот корабль на поверхности. Или ты не сможешь?

— Сдохни!

— Ну не сможешь, значит, не сможешь... Ничего страшного в этом нет. Не расстраивайся...

— Чего это я не смогу?

И стена воды, выбросила язык, слизнувший остов корабля, и утащивший его в море. Потом снизилась, отхлынув от берега... И останки яхты закачались на струях воды, безуспешно пытаясь затонуть. Радостно хлопаю в ладоши. Получаю выразительный взгляд от Сэ, насмешливую улыбку от Солли и настороженное любопытство от загадочного Эа. Ой, мне же ещё душу корабля ловить!

Раскидываю сеть поиска. Много, очень много неупокоенных душ в окру́ге... Но это всё не то... Я зову... Корабли... Дальние странствия... Запах заморских цветов... Звёзды: огромные южные и высокие северные... Свинцово-серая ледяная и сине-зелёная тёплая вода... качающая корабль нежно, как руки матери, и швыряющая его, как щепку... Я шепчу тихо-тихо... я мурлычу ласковым котёнком... я пла́чу потерявшимся ребёнком. Я — море... Я — корабль... Где моя душа?.. Где ты?.. Где ты, Шалунья?

И ко мне, к моему зову, присоединяется зов-требование... Эа поёт со мной песни моря... И она приходит. Шалунья. Почти истаявшая, но всё-таки живая. И песня окутывает её, наполняя силой, и тянет, упирающуюся к кораблю, который ждёт. Ведь тело без души — хуже чем мертво. Я киваю Сэ, и Высокий Светлый протягивает руки к кораблю. И светящееся облако золотых искр окутывает остов, впитывается в него, и хохочущая Шалунья летит занять своё тело.

А потом, мы стояли обнявшись, втроём, и смотрели, как вырастает корабль. Сияют свежим лаком борта, устремляется в небо мачта, обрастает рангоутом. Статуя озорной девчонки на носу неожиданно подмигивает нам синим глазом. И корабельный колокол отбил шесть склянок пополудни (пятнадцать часов по двадцатичетырёхчасовому счислению). Эа погладил лаковые борта, швырнул пригоршню брызг в девчонку, и исчез.

— Шалунья...

Сзади послышался хриплый вздох и лорд Эрик перетёк, другого слова для этого движения у меня нет, — перетёк назад и подхватил падающего с раскрытыми глазами сторожа. Сердце... Сэ вопросительно смотрит на меня, а я, в растерянности, касаюсь парящей души старого моряка. Он ходил на Шалунье, с лордом-капитаном; сожалел о гибнущем корабле, уже будучи сторожем кладбища кораблей, после списания на берег; и никогда не подходил к останкам, чтобы не "рвать" душу. Возвращение Шалуньи оказалось непосильным грузом для старика.

— Пусть покоится с миром.

— Ты разве не будешь его оживлять, Тигра?

— Если бы он был молод... Он уже отжил своё, Сэ. И ушёл радостным. Такое даётся не каждому...

— Что ж... Значит, что-то человеческое в тебе осталось.

— О чём речь, Солли?

Я знаю о чём. Мне интересно, как Солли сформулирует во что я превращаюсь, благодаря обучению. Лорд Эрик не принял игры.

— Ты знаешь, о чём, Тигра. Ты уже взрослая и выбираешь дорогу самостоятельно. Я не могу тебя воспитывать. Ни тебя, ни отца Иакова.

Уставилась на Солли в суеверном ужасе. Воспитывать отца Иакова?!!

— Выбор ты делаешь сама, Тигра. Но выбор мог быть и шире. Как для нас со Светлейшим. Отец Иаков ограничивает твои пути. Или смерть, или движение дальше. Только вот куда ты движешься, Тигра?

— Тёмный, ты предлагаешь Тигре умереть?

— Я предлагаю выбирать свой путь. Это трудно, Светлый, но возможно. Не следовать бездумно в выгребную яму, а пройти по кромке.

— Я не канатоходец, Солли. Я, в общем, согласна с тобой. Как ни странно, недавно думала об этом. Но какой третий путь? Скажи? Вы, оба два, — владетельные лорды. Благополучием государства можно оправдать, практически, любое деяние. Вы обучаетесь, чтобы уметь минимизировать необходимое воздействие. У меня такого стимула нет. Это не мой путь. Я просто прохожу обучение. Чтобы получить, наконец, свободу. Что я с ней буду делать дальше, — я не знаю. Но я не впадаю в экстаз, причиняя кому-то боль, Солли.

— Я знаю, Тигра. Я говорил не об этом. Ты идёшь по линии лёгкого пути.

— По пути наименьшего сопротивления. В моём мире это так называли. Ты о моей работе на мафию?

— Именно. Я знаю, что отец Иаков разрешил, но Тигра!..

— Ты, вероятно, очень высокого происхождения, лорд Эрик. И не знаешь, поэтому, какой властью обладает Синдикат. Говоря твоими словами: ты упускаешь из виду этот путь.

— Это неприемлемо, Тигра.

— Хорошо, как скажешь, Солли. В следующий раз приду к тебе за советом.

Солли закашлялся... А Сэ рассмеялся издевательски.

* * *

Сообщили о смерти сторожа. Лорд пожал плечами, вызвал управляющего и приказал выдать вдове пенсию и похоронить старика за счёт "казны".

Восстановление Шалуньи вопросов не вызвало. Магия в этом мире не является чем-то из ряда вон выходящим...

На дне рождения дона Эмилио я была в серебристом атласном платье строгого фасона с юбкой в пол, закрытым горлом и длинными рукавами. Из украшений, — чёрный жемчуг. Посмотрела на себя в зеркало. Исключительно потому, что впервые накрасилась в темноте. Ну, не только поэтому, конечно! Платья у меня такого не было никогда. За украшения и речи нет. Сэ требовал надеть бриллианты, но я ограничилась жемчугом. Сэ не понимает "табель о рангах". Таких брюлей нет и у местных правителей, а я не могу надеть украшения дороже, чем у супруги дона. Не по чину.

Попыталась объяснить это, не преуспела, пришлось закатить скандал. Визжала и орала, топала ногами... С удовольствием пошвырялась посудой... Прекрасная разрядка. Сэ в шоке. Таких дурных манер он ещё не видел. Наверное, я ещё и энергетическим вампиром становлюсь. Шоковое состояние Светлейшего для меня просто "маслом по сердцу". В общем, отвоевала чёрный жемчуг. Хотела надеть белый или розовый, таки обвинили в полном отсутствии вкуса. Ну и ладно, я, собственно, и не претендую. Мы люди простые, этикетам не обучены.

Смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Вид царственный. Осанка обеспечена корсетом, а всё остальное, — это я и школа мадам Тересы. Глаза сияют, на губах лёгкая улыбка, волосы высоко подобраны и заколоты черепаховыми гребнями. Мочки ушей украшены жемчужинами, на груди — жемчужное колье в пять рядов. Чёрный жемчуг на серебристом атласе смотрится изысканно. Начинаю хихикать. Нервы.

Подарок наш дона Эмилио потряс. Я даже испугалась, что нас со Светлейшим тут же и убьют. Солли доставил Шалунью в военный док, беззастенчиво пользуясь новообретёнными связями. И это я должна подумать над своей жизнью! Стыдно, лорды! А когда Сэ вывел Шалунью на воду... В лице дона не дрогнул ни единый мускул. В покер с ним играть... Разденет. Но я же эмпат! Мне не важны внешние реакции. Дон Эмилио за одно мгновение помолодел на десятилетия. И босоногий мальчишка смотрел на ожившую мечту. И Шалунья... она узнала его. Задумалась, не слишком ли "живая" душа досталась кораблику... Потом решила, что я ничего о душах кораблей не знаю, и раз они с доном Эмилио нашли друг друга, то не надо вмешиваться.

Крыша продолжает ехать, набирая скорость.

Консиглиоре дона предупредил Сэ, что у него могут быть неприятности по службе. Сэ любезно ответил, что он не служит. Уточнять не стал. Если Крёстный Отец захочет просветить своего советника, он это сделает. Непонятно... Я читала у Марио Пьюзо, что советник посвящён во все дела дона. Насторожившись, стараюсь держаться поближе к Сэ. Предупреждать его не надо, он телепат. Главное, успеть уцепиться, если вдруг Светлейший рванёт куда-нибудь порталом.

Устыдилась. Сэ без меня никуда не рванёт. Пора бы мне уже усвоить это. Но помечтать-то я могу?

Бежать никуда не пришлось. Праздник прошёл без сучка, без задоринки. Отбыли домой поздно вечером. Нам настойчиво предлагали охрану, Сэ, столь же настойчиво, отказывался. Благодарил и отказывался. Может ведь милым быть, когда хочет!

Экипаж отпустили за три квартала от нашей квартиры. Не нашей, конечно! Предоставленной моим лордам государством. Две квартиры на этаже. Одна для Сэ, другая для Солли. Ну и я там тоже обитаю. По выходным дням. В основном, в койке Сэ. Так вот, экипаж отпустили, а сами пошли огородами. Это выражение из прошлого, как нельзя лучше характеризует наш способ перемещения. Может мне пора в тигрицу превращаться? Муррр?

Сэ отрицательно качает головой, серебристой тенью скользя между домами. Ну нет, так нет. Хотя платье жалко. Проходы настолько узки, что я периодически задеваю стены бёдрами. Солли пришлось бы здесь перемещаться боком. Плечи не прошли бы.

Наконец-то мы вышли на нормальную улицу. Относительно нормальную. Напомнила мне "Двор Чудес" так замечательно описанный Виктором Гюго. Теней во всяком случае полно. Но к нам с Сэ никто не приближается. Улица насторожилась, но и только. Никто не лезет в чужие дела. И это правильно!

В одном из домов открылась дверь. Улица не освещается, так что я уловила только возникшее тёмное пятно на стене. Петли смазаны хорошо, — ни звука не донеслось. Сэ, взяв меня за руку, рванул к двери. Точнее, рвануть пришлось мне; Светлейший просто ускорил шаг. Нырнули в дверной проём, и, поднявшись на третий этаж, прошли по коридору в другой подъезд. Дежавю. На проспекте Будённого стоит такой домик Сталинских времён. Там тоже можно пройти внутри дома по всем подъездам. Не помню, правда, с какого этажа... В этом доме подъезды с разных сторон. Но выходить на улицу мы не стали. Спустились в подвал и вошли в очередную открытую дверь. Неприметная, обшарпанная... С наружной стороны. Цельнометаллическая, — с внутренней. Запаха ржавчины нет. Или обработка антикоррозийная?.. Сэ фыркает насмешливо. Ну да... глубокомысленные рассуждения. А чем мне заняться, пока я рысью бегу за своим напарником?

И пошли по катакомбам. Обитаемым, а как же! К счастью, Сэ видит в темноте лучше кошки. От тигрицы мне досталось ночное зрение, но я в некоторых местах вообще ничего не видела. А постоять в самом тёмном углу для адаптации зрения мне не дали. И куда мы так спешим?

— Я думал, ты не спросишь. Ты настолько нелюбопытна, моя Тигра?

— Я тебе доверяю.

— Я тронут.

Промолчала. Сэ и так знает, что моё доверие зиждется на словах отца Иакова. Наш куратор поручил Светлейшему приглядывать за мной. Спрос, если со мной что случится, будет с него. А от отца Иакова и смерть не спасёт. Поднимет, и спросит.

— Весьма разумно.

Сказано сквозь зубы. Не нравятся мои размышлизмы Светлейшему. Таки никто его и не просил ко мне в голову лезть!

Прошли километра так с три. Может меньше. В темноте, да в туфлях на каблуках, сложно определять расстояние. Наконец, вышли в какой-то обширный подвал. От тёмной стены отделилась тень. Солли.

— Переодевайся, Тигра.

Умник! Как переодеваться, когда я ни хрена не вижу! Хоть бы свечку зажгли! Сэ вытряхнул меня из платья и белья. Еле успела колье снять. Разорвал бы, чудовище... Стою голая и босая на тряпке, в которую это платье превратилось. Вспомнила не к месту, что оба два моих лорда видят в темноте.

— Мы тебя и при свете видели. Не трать время!

Лорд Эрик протянул мне мокрую салфетку размером с хорошую простынь. Обтёрлась самостоятельно, с головы до ног, надавав по рукам излишне услужливым лордам. Бельё, носочки и комбез. На ноги мягкие сапожки. Форма Семинара. Сэ успел переодеться, пока я надевала бельё. Не иначе привычка бегать из чужих постелей помогает. Насмешливую улыбку Светлейшего я не вижу, но ощущаю. Мне вручили также паранджу, — шапочку типа омоновской. Надела и её, чего там! И только после этого Сэ открыл портал.

Вероятно, это местные казематы. Вспомнилась давняя экскурсия по Петропавловской крепости... Быстро идём по коридорам. Через решётки проходим мини-порталами. В Терминаторе-два было намного зрелищней... Сэ хмыкает. Боевики моим лордам не понравились... Это и понятно. Приходим в пыточную. Я фигею! Лорды "потеряли" объект?

— Это не то, что ты думаешь, Тигра.

— Прекращай рыться в моих мыслях, Сэ. Мне это не нравится.

— Потом поворкуете, дорогуша. Ты сможешь вернуть его?

— А зачем, Солли? Расскажи мне.

Ласковой кошечкой прижимаюсь к лорду Эрику, заглядываю снизу ему в лицо, нежно выдыхаю:

— Расскажи... мне... всё...

Сэ в бешенстве шипит что-то на своём языке. Солли безмолвно хихикает, подмигивая мне серо-голубым глазом. Но не колется, змей! Отстраняюсь от тёмного лорда и капризно надуваю губы:

— Я не буду работать "втёмную", лорд Эрик. Только по распоряжению отца Иакова. У тебя есть для меня это распоряжение?

— Тигра... Я думал мы друзья...

— Продолжай думать, Солли. Назови причину, по которой мне не следует знать кто, что, где и почему?

— Если ты его оживишь, беспокоиться ни о чём не придётся.

Вот так... Не поднимешь, а оживишь. Это не объект. Куда они влезли?

— Куда нас попали, Солли?

— Эммм, Тигра... Долго рассказывать.

— Мы спешим? — Молчаливое подтверждение. — Тогда начинай рассказывать. Я пальцем не пошевелю, пока не узнаю во что мы вляпались на этот раз.

Посмотрев в такие несчастные, искренние глаза, предупреждаю:

— Я почувствую, что ты лжёшь, Солли. Не усугубляй. И не говори за "многая знания, которые порождают многая печали". Я всегда предпочитаю знать.

— Какая мудрая мысль, Тигра! Откуда это?

— Библия. Священная книга моего мира. Одна из священных книг. Не пытайся меня отвлечь. И заодно, кстати, поясни причину, по которой мы не должны были принести сюда запахи дома, в котором гостили недавно.

— Возможна проверка. Ничего лишнего быть не должно...

Голос лорда Эрика странно "бесцветен". По отношению к звуку термин неподходящий, но, тем не менее, именно "бесцветен". Куда мы влезли? Может, сразу вызывать отца Иакова? Сэ прошептал, вызывая дрожь в позвоночнике:

— Не паникуй, Тигра. Пара часов у нас есть.

Развеселилась. Потом начала сканировать покойника. Телесных повреждений нет... Странно... Призываю его душу, находящуюся здесь. Удерживаю её испуганную и любопытствующую на кончиках пальцев правой руки. А тело уже три дня, как мертво. И как это понимать? Мы искали подарок дону, праздновали сегодня в его доме, а здесь лежал бесхозный труп?

— У тебя есть когти Солли. Обведёшь символ, который я нарисую на нём.

Левой рукой беру со стола протоколиста перо, макаю его в чернильницу, и, дождавшись, пока Солли распахнёт на груди трупа рубашку чёрного шёлка, вырисовываю руну, возвращающую телу жизнь. Потому что мёртвое — мертво. И нельзя наказывать душу пребыванием в неживом теле. Во всяком случае, я не знаю причины для такого наказания. Я раньше считала, начитавшись книг и насмотревшись фильмов, что возвращение души оживляет тело. Но это не так. Не говоря уже о том, что сама по себе душа в тело не вернётся. Сначала надо "запустить мотор". И речь не о сердце. Сначала надо "поднять" тело. А потом уже оживлять.

Огромный, острый чёрный коготь, чётко следуя линии рисунка, прорезает кожу покойника. И тело сотрясается от конвульсий. И начинает течь алая кровь. Душа испуганно трепещет на кончиках моих пальцев. Успокаиваю её, удерживая. Сэ быстро отступает в сторону. А я вижу, на мгновение, в его глазах отражение голубого света. Энергия природного некроманта... Сейчас я, наверняка, просвечиваю и у меня растут крылья голубого огня. Солли, закончив рисунок, отходит на шаг. И я отпускаю душу, направляя её в живое тело. Она пытается вырваться, но руна возвращения, нарисованная мной в воздухе, надёжно "припечатывает" её к обиталищу. Оживший вскрикивает, и теряет сознание. Неправильное определение... просто отключается. Прикладываю пальцы к шее: дышит, сердце бьётся. Нажимаю пару точек, показанных мне енотом — мастером боя без оружия. Пусть поспит. Время есть. Смотрю на Солли. Жду.

— Он умер не здесь, Тигра. Мы перенесли его сюда, чтобы выиграть время.

— Наследник.

— Узнала?

— Слышала, о его предпочтениях в одежде. И в развлечениях... Да и с чего бы вы стали суетиться. Кого вы прикрываете?

— Не мы!

— Ты абсолютно прав, Сэ. Кого мы прикрываем?

Солли тяжело вздыхает. Нежно втекаю в него, ласковыми волнами накатываюсь и отступаю... Солли — романтик. Всегда это подозревала. Циничный, жестокий, но... Романтик. Как он умудрился пройти все испытания, придуманные отцом Иаковом? Или его не испытывали? Не исключено. Это меня надо было "ломать" под стандарт. Лорды просто отбывали повинность.

— Ты хочешь, чтобы он женился? У него не будет детей. Семя мертво.

— У него будет ребёнок, Тигра. А ты прикажешь ему быть хорошим отцом.

— И мужем... Ты романтик, лорд Эрик.

— Я всего лишь справедлив.

— Ннда? Ха! Ха! Ха!

Именно так, раздельно. И пусть злится.

— Кто его убил? Дорогая будущая супруга? Яд уже вышел из тела, но душа помнит боль.

— Это уже не важно, Тигра. Ребёнок получит отца, а его мать, — мужа.

— Как ты влез в это?

— Мимо проходил.

Посмотрела на индифферентное выражение лица, поняла, — не скажет. Подумала, что в ядах тёмный должен разбираться не хуже профессиональных отравителей, а значит, он рассчитывал на меня.

— Не надо представлять тёмного бóльшим монстром, чем он есть, Тигра.

— Не буду. Теперь я могу идти? Спать хочется.

— Пойдём вместе. Лорд Эрик позаботится о его Высочестве.

* * *

На свадьбу наследника нас, естественно, не пригласили. Мы гуляли на площади, с народом. Солли научил меня плясать тарантеллу, или нечто похожее. Было очень весело. Выпивка лилась рекой. В кои-то веки смогла расслабиться. Правда Солли испугался за меня, говоря, что дамам положено пить вино, а не водку. Ну, — темнота, — что с него взять!

Попыталась объяснить тёмному, что значит "пить по-русски", прибежал откуда-то Сэ, и уже не отходил от нас. А мы пили ледяную водку, заедая её жареным перчёным мясом, и пели песни... Разные. Когда я дошла до бабушки-старушки, Сэ меня унёс домой. Пытался увести, но я поджала ноги и пьяно хихикала всю дорогу, в восторге от своей хитрости. Утром меня отпаивали горячим бульоном с пряностями. А я требовала рассолу. Дикие всё же здесь люди! Рассолу нет!

Сегодня у нас выходной день. Слава Богу! Надо бы вытрясти из Солли эту историю с наследником.

На попытку заговорить, мне молча приложили пальцы к губам, и улыбнулись, как маленькой девочке. Обиделась. Не буду разговаривать! Так надутая и прошла в портал. Дом, милый дом! Пишем отчёты. Каждый свою часть. Неделю отдыха терять не хочется. А отец Иаков, наидобрейший наш, не затруднится срезать наши кровные дни отдыха.

— Ты так переутомилась, дитя моё?

У меня точно когда-нибудь разрыв сердца случится!

— Сомневаюсь. Тебя такими мелочами не проймёшь. Один вопрос, дитя моё: ты всегда такая отзывчивая?

— Запрета на применение некромантии не было, отец Иаков.

— Я непонятно выразился?

— Понятно. Но я подумала... Да, я стараюсь помогать партнёрам, если это в моих силах.

Помогаю же я Сэ. Когда ему нужна женщина. Почему бы не помочь Солли, когда ему нужен некромант?

— Интересные у тебя ассоциации, дитя моё. Похоже, у Светлейшего нет никакой надежды. Не отвечай, дитя моё. Это так... мысли вслух. Третью практику отработаешь самостоятельно.

— Спасибо, отец Иаков.

До следующей практики занимались "углублением знаний". От нас требовалось выработать в себе "чувство объекта". Нам, конечно, преподавали сравнительную анатомию разных разумных. Но... Отец Иаков сказал, что мы должны уметь воздействовать на совершенно незнакомый объект. Дурдом! Как, скажите, воздействовать на объект, при виде которого хочется с визгом взобраться на макушку дерева и швыряться оттуда бананами и всякими разными финиками? Или наоборот, прижать к себе, гладить и не выпускать из рук? Легко сказать "абстрагируйтесь"... А приходится. Абстрагироваться. А то отец Иаков поможет... а такого счастья я не каждому врагу пожелаю. Меня выручает эмпатия, Сэ использует телепатию, и только Солли грызёт гранит науки честно. Ну, — он способный.

Впрочем, пару раз он нёс в себе какую-то сущность, не до конца скрывшуюся... Сама испугалась. Почти. Отучили меня бояться. А это плохо! Очень плохо! Отец Иаков даровал мне автономное плавание, в смысле, практику. То есть, магической поддержки у меня не будет. Да и просто мужчины рядом... Не для постели, нет! А в качестве буфера между мной и окружающей средой. Ага, а также понедельником и прочими пятницами. А с женщиной редко кто разговаривает. Курица не птица, баба не человек! Миры разные, а принципы жизненные, — как под одну копирку делали.

Пока мы не выработаем в себе "чувство объекта", нас не допустят к ученикам-первокурсникам. Вспомнила, что переносилась в камеру пыток нагишом... И вот мне оно надо? Чего я там не видела? Хотя, помочь альма-матер, — святое дело. Так что учимся. Грызём гранит науки. Я Сэ не говорю о своей одинокой практике. И не думаю о ней. Отец Иаков может и передумать, а Сэ разозлится. Пока что, ночует он в моей келье. Солли вечерами гуляет, а ночевать возвращается к себе. Отец Иаков в этом отношении строг.

И вот, наконец, настал день получения заданий на практику. Меня потряхивает. Слегка... Сэ насторожился. Я в предыдущие два раза не волновалась... Как бы не спалиться раньше времени... Отец Иаков, наидобрейший наш, улыбается благостно:

— Дети мои. Это предпоследняя ваша практика. Она, кхм, своеобразна. Мы не даём вам заданий. Вы должны самостоятельно найти себе работу там, куда вас забросят. Желательно, чтобы вы смогли набрать материал для диплома. Но... необязательно. Каждый из вас получит свою дорогу, одежду, обувь и пять монет серебром. В конце практики мы найдём вас сами. Можете не суетиться по этому поводу. Желаю успеха в странствиях.

На этой весёлой ноте напутствие закончилось. Сэ хотел что-то сказать, но... промолчал. Уж больно благостной стала улыбка наидобрейшего нашего. Я начинаю задумываться, а зачем мне было нужно автономное плавание? С другой стороны, похоже, что это стандартная схема практики, так что... "почувствуйте себя Штирлицем".

— "А за окном шел снег и рота красноармейцев." (© Нестор Онуфриевич Бегемотов. "Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица.")

— Дорогуша? Что за непонятная, но очень меланхоличная фраза?

— Так... Солли. Задумалась. Я впервые сталкиваюсь с системой, когда мастер боли совмещает ещё и должность тайного агента.

— Никакой практики, моя Тигра. Ты не выживешь в чужом мире.

— Таки меня не спрашивают, о Светлейший!

Солли отвернулся к стене, плечи подрагивают. От Сэ идёт волна ледяного бешенства, прикрытого лишь ласковой улыбкой.

— Я сссам поговорю ссс отцссом Иаковом.

— О чём, сын мой?

Дружно встали и склонили головы.

— Доброго дня, отец Иаков.

— Доброго, доброго...

Рассеянно махнул пухлой ручкой. И почему мне всё чаще кажется, что облик наидобрейшего отца всего лишь тщательно выработанная маска? Он маг, и телепат, и некромант, и... не знаю кто ещё. Задурить нам головы ему... как два пальца об асфальт. Возраст отца Иакова определению не поддаётся. Если мои лорды наверняка прожили несколько столетий, то отец Иаков... Он старше. Много старше. Он действительно смотрит на них, как на детей. Избалованных. Которых необходимо воспитывать. Зачем? Я, — лишний элемент. Всего лишь довесок к лордам. Выжившая, благодаря их ответственности за тех, кто рядом. Я знаю, что сложись всё иначе, я давно уже была бы удобрением.

— Ты себя недооцениваешь, дитя моё. Но поверхностный анализ имеющейся у тебя информации проведён на приемлемом уровне. Возможно, ты научишься. Со временем.

— Отец Иаков, Тигра не будет проходить эту практику.

— Разумеется будет, сын мой.

— Отправьте нас вдвоём. Она женщина!

— Рад, что тебе удалось это заметить.

Сэ открыл рот, чтобы сказать ещё что-то, но от отца Иакова повеяло таким холодом, что я всерьёз начала опасаться простуды.

— Знание местного языка получите в момент перемещения. Денежный курс выясните сами. Если будет совсем плохо, задействуйте метку. Вас вытянут сюда. Ты поняла, дитя моё?

— Да, отец Иаков.

Почтительно кланяюсь, старательно выбросив из головы все мысли. Кроме горячей благодарности заботливому, наидобрейшему, куратору. Совсем плохо быть не может по определению. Не в джунгли же нас выбросят? И я не только мастер боли. Я ещё и некромант. Недоучка, ага! Но... всё-таки некромант! Так что, защитой я себя сумею обеспечить.

— Правильно мыслишь, дитя моё. Тебе необходимо нарабатывать материал для диплома. Времени у тебя не так много, а тема не отработана.

— Да, отец Иаков.

Куратор улыбнулся благостно, и... мы провалились в порталы.

Глава 19. Автономное плавание, или "привет, друзья, а вот и я..."

Успела подумать: "а обещали командировочные... верить нельзя никому!" И... вывалилась из портала в каких-то кустах. Судя по окружающим звукам, что-то типа городского парка. Надеюсь, что не частные владения. А то собаки набегут... Хммм... тигрица во мне восприняла возможное появление собак с удовольствием. Ага, гастрономического толка. Денег нам не дали... Ой! Нет! Наговариваю я на отца Иакова. Грех это! На мне дорожная одежда, состоящая из брюк, рубашки и куртки. На ногах удобные сапожки. Одежда неношеная, обувь тоже, — не чувствуется ауры прежнего владельца. Но все вещи искусственно состарены. В качестве нижнего белья — полотняная рубашка и полотняные же кальсоны. Носочки толстые, но не шерстяные. Здесь не холодно. Или лето, или климат такой. В кармане брюк нашлись монеты. Доставать не стала. Незачем в парке деньгами светить. Тем более, вечером. А я, грешным делом, думала, что портал перемещает мгновенно... или здесь такая разница во времени? Надо искать пристанище. Пора выбираться из кустов.

Нндаа... вместе с лордами жить было проще! Уже ночь. Обошла, кажется, полгорода. В гостиницах нет мест! То есть вообще! Даже на конюшнях, в сараях, и где там ещё... На этой неделе рыцарский турнир и ярмарка. Понаехали, блин! Познакомиться, что ли, с кем-нибудь? Ага, как в старом анекдоте: "Бабуль, дай водички попить, а то так кушать хочется, что даже переночевать негде!" Ох, чувствую, придётся мне в парке ночевать. В тигриной ипостаси...

— Огонька не найдётся?

Повернулась на голос... Молодой мужик приятной наружности. Голос, кстати, тоже приятный. И улыбка... располагающая.

— Какие глаза... Госпожа, прости мне невольную дерзость...

И бла-бла-бла о том, как он очарован, и какой я подарок судьбы. То, что я подарок, это я и без него знаю. Стою, терпеливо слушаю, попутно думая, что этому парнише от меня надо. И тут до меня дошло! Увидела саквояж у ног своего, ха-ха-ха, обожателя. Вспомнила песню Александра Новикова и объявила дословно по тексту:

— В гостиницу меня сегодня не пустили. И вот теперь, согласна, хоть куда!

Все! Абсолютно все бардовские песни из жизни! Парень, как в тексте "прикусил язык, совместно с сигаретой". На портфель, правда, не садился, но доверительно объяснил, что обошёл полгорода, и мест нигде нет.

— Господин хотел напроситься ко мне на ночь?

— Я бы отработал, клянусь!

Мы смеялись тоже, как в песне, — "заразительно и звонко". Пример нежелательный подавать было некому. Все уже спали. А мы бродили по ночному городу. Мой новый знакомый оказался заочно с ним знаком. Показывал мне достопримечательности. Ратушу, пару храмов, и городскую тюрьму. Самым древним зданием оказалась, как раз, тюрьма. Оно и понятно. Город, как многие у нас на Земле, строился вокруг замка, который впоследствии и стал тюрьмой.

— Я не представился... Мартин Шульц.

— Меня зовут Тигра. — и, подумав, почему бы и нет? — Тигра Штирлиц.

Вовремя прикусила язык, проглотив "штандартенфюрер СС.

— Интересное у тебя имечко, госпожа Тигра.

Пожала плечами... Что объяснять...

Рассвет встретили на набережной. Красота! Позавтракали в маленьком кафе на городском рынке. Оно единственное открылось на рассвете. Как и сам рынок. Узнала, что на серебряную монету можно прожить неделю. Когда заказывали еду, объявила, что у меня только вот эта монета... Мартин рассмеялся, сказав, что мой завтрак его не разорит. А менять деньги лучше в банке. Всё это, конечно, хорошо. Но где я буду жить? Ладно, что-нибудь придумаю. В конце концов и кладбище в городе есть. Хотя, гостиница меня устроила бы больше.

— Могу я узнать о твоих планах на сегодняшний день, госпожа Тигра?

— Планы те же, господин Мартин. Найти жильё и работу.

— У тебя есть профессия?

— Несколько.

— Судя по твоим рукам, домашней работой ты себя не утруждала.

— Ты абсолютно прав. Горничной я не работала.

Молчаливый вопрос...

— Я не из весёлого дома.

— Это я понял. Но чем ты собираешься заниматься?

— Не знаю ещё... Что-нибудь найду.

— Ты рассуждаешь, как... Извини.

Сложный состав эмоций расшифровать оказалось просто. К сожалению... Не люблю жестокости в людях...

— Как содержанка богатого человека, потерявшая покровителя?

— Извини.

— Не извиняйся. К чему? Мы, практически, незнакомы.

— Всё равно, извини.

Позавтракав, мы ещё немного пошатались по городу. Мартин, испросив у меня разрешения, курил тонкую сигару. Табак пахнет, как на Земле... Спать хочется всё сильнее. Надо найти укромный уголок в городском парке. И хрен с ней с работой. Похожу, послушаю... Что-нибудь наверняка подвернётся. А тигрицей я прокормлюсь даже и без денег. Собак бродячих здесь полно. Не пропаду, в общем. Идти в тюрьму, предлагать свои услуги в качестве палача... Не вариант! В психушку угодить можно. Кладбище тоже подождёт... Надо, вообще-то, походить в районе кладбища. Может, некроманту работа найдётся. И храм Всеуносящей посетить. Для приличия, а как же! Если здесь чтут Ту, что уносит, то, вероятно, можно подработать некромантом.

— Тигра, ты меня не слушаешь!

— Мы пили брудершафт?

— Хуже того! Мы провели вместе ночь.

Посмеялись... Приятный парень, этот Мартин.

— Прошу меня извинить, Мартин. Бессонная ночь не способствует внимательности. Повтори, если сказанное важно.

— Я сейчас должен идти работать.

— Было приятно познакомиться с тобой, Мартин. Желаю успехов.

И, внезапно, решив похулиганить, добавила:

— В труде и заработной плате.

Ну вот... Теперь Мартин не знает к какой категории меня отнести.

— Я говорил тебе, что на рассвете буду заходить в кафе, где мы завтракали. Если будет сложно, — завтраком накормлю. Я тут пробуду две недели.

— Спасибо! Я запомню. Хорошего дня, Мартин!

— Хорошего дня, Тигра.

Мартин Шульц отправился представляться начальству, а я, — искать место, где можно выспаться. Кладбище представлялось всё более заманчивым...

Для начала, решила посетить храм Всеуносящей. Благо храмовая площадь недалеко... Всё-таки хорошо, что Мартин устроил для меня экскурсию... Интересно, парень следователь, или где? Уж очень наблюдательный. И анализировать увиденное умеет.

Службу посетила. Не собиралась, конечно, но пришла, как раз, к началу. Поспала часик в уголке... Никто меня не тревожил. Проснулась в конце, когда начали читать объявления. Планы на неделю. Насчёт некромантов ни слова не сказали. Спросить, что ли? Или... Нет! Надо выспаться. А потом, на свежую голову, решать. Отправилась в парк. Походила, посмотрела, — укромных мест нет. Чтобы выспаться, — нет. Была бы мужчиной, улеглась бы на лавке. Или на набережной. Под солнышком... Мечты, мечты... Пошла на кладбище. Нашла запущенный склеп, открыла, и, перекинувшись в тигрицу, улеглась на дальнем саркофаге. Прохладно, но не холодно, насекомых нет. Покойники тихие... Спаать... спаать...

Проснулась после полудня. Прислушалась тигриным слухом и эмпатией... Тихо. Выскользнула из склепа уже в человеческой ипостаси. Есть хочется. И умыться. О ванной молчу... Кстати да! Здесь должны быть городские бани. Надо поискать.

Нашла. Не прошло и двух часов! Как странно... В гостиницах заняты все места, включая чердаки и сараи, а в бане свободно... Народ не моется? Или... Дорого? Разменяла серебрушку, оплатила два часа мытья, массаж, маникюр с педикюром, стирку белья, чистку и глажку одежды и чистку обуви. На всё про всё хватило четверти монеты. Теперь у меня ещё и гора медяков! И при бане есть небольшое кафе. Ну не кафе, а буфет. Чистая и в чистой одежде уселась выпить чая с пирогами.

— Это, наверное, судьба. Мы снова встретились, Тигра.

— Учитывая, что не в каждом доме есть ванная, это, скорее, закономерность, Мартин. Как отработал?

— Тебе действительно интересно?

— Нет. Мне интересно, насколько ты устал. Хочу побродить. Закажи пирог с мясом. Исключительно удачный.

Примерно с четверть часа мы молча ели. Повар здесь хороший. Пироги печёт... Сказка! Наконец, голод утолён. Я пью чай, Мартин, — пиво. Никогда не любила пиво. Не понимаю я его. Так же, как и кофе. Чай и водка мне понятны. Влияние завода.

— Ты нашла жильё?

— Нет.

— Выглядишь отдохнувшей.

— Выспалась на кладбище.

Постучала по спине, захлебнувшегося пивом, Мартина.

— Шутки у тебя!

— Какие шутки? Не в парке же на скамейке мне спать было! Нашла тихое место, подремала... потом решила освежиться. Вот... освежилась. Готова к новым свершениям.

— Серьёзно спала на кладбище? Нервы у тебя крепкие, — уважаю!

— А что такого? Днём же!

— Так... Ты поосторожней, Тигра. Здесь... кхм... разные люди встречаются.

— На кладбище спокойно. В парке хуже.

— Вероятно, ты права. Покойников ты не боишься?

— А чего их бояться? — Вспомнила знаменитую фразу Билли Бонса. — Мёртвые не кусаются!

И тут за моей спиной прозвучало:

— Не скажите, дамочка! Есть такие, что и укусить могут! Без специального амулета лучше не соваться!

Повернувшись, увидела хитрую рожу неопределённого возраста. Развеселилась внутренне. Спрашиваю, хлопая глазками:

— Какого-какого а-му-ле-та? Списального? А что это?

Мартин с весёлым интересом смотрит на мошенника. А малый, — явно мошенник. Но пока Мартин молчит. Не вмешивается.

— Не списального! А спе-ци-аль-но-го амулета, дамочка! Обеспечивает защиту от всех мёртвых.

— Прямо-таки от всех? А как же он действует?

— Да обыкновенно, Тигра. Лупишь амулетом мертвеца по башке, и ждёшь, чем дело кончится.

Пихаю развеселившегося Мартина в бок. Мошенник осуждающе качает головой.

— Вот зря вы насмехаетесь, господин хороший. Амулет настоящий. Знаменитым магом сделан. Больших денег стоит.

— Покажи. Или за погляд тоже деньги берёшь? — Доверительно обращаюсь к Мартину — Никогда не видела амулетов.

Мошенник достал из за пазухи тряпицу, из которой вытащил кожаную подвеску на ремешке. Оп-па! А кожа-то снята с человека. С живого, правда. И ремешок и подвеска из человеческой кожи. Причём подвеска составная. Сложный плоский узел сплетён из нескольких ремней, вырезанных из нескольких людей. Живых людей. Я это знаю. Не понимаю, откуда, но знаю. И кроме заряда боли она несёт в себе магию некроманта. Немного. Но не для отпугивания мёртвых она применялась. Не отпугнёт она их. А вот для чего? Может, смысл в узле? Надо у отца Иакова спросить. Не хватает мне квалификации для распознавания ритуалов по амулетам! А, может, это и не амулет вовсе! Что там ещё было в фэнтези? Артефакты! О! Может, это артефакт?

— Откуда это у тебя?

Мой голос приобрёл благостное звучание. Как у, наидобрейшего нашего, отца Иакова. Мартин поёжился.

— Так говорю же, дамочка, больших денег стоит. Не продавал бы, кабы не нужда в деньгах!

— Я задала другой вопрос.

Говорю мягко. Глядя в бегающие глазки. Украл он эту штуку что ли? Непохоже... Или... Внюхиваюсь в эманации смерти. Не только некромантия. Ещё и смерть прежнего владельца. Снял с трупа. Вот это уже ближе к истине. Это уже похоже на данный психотип. Допросить бы... Да кто ж позволит!

— Это действительно амулет, Тигра. И стоит он очень больших денег. — Мошенник радостно кивает, но Мартин ещё не закончил просвещать нас — Сумма должна перевесить десять лет каторги. Запрещён кроаш к использованию, добрый человек. А уж за торговлю... Костёр. Стоять!

И уцепил рванувшегося мошенника, завернув ему руку за спину. Ну точно, — опер. Или волкодав. Наблюдая, как Мартин профессионально связывает несчастного мошенника, старательно запоминаю название амулета. И постаралась запомнить узел. Зарисовать не получится. А жаль. Но десять лет каторги, это много. А на костёр и вовсе не хочется...

Стоп! Получается, некромантия запрещена? Под страхом смерти? Сейчас Мартин вспомнит, что я начала расспрашивать за амулет до того, как он вмешался. И что я ему плести буду?

— Тигра, а почему ты заинтересовалась амулетом?

И я кинулась головой в омут.

— На нём следы смерти хозяина. Я могу видеть. И ещё... на нём магия. И сделан он из...

— Я знаю из чего он сделан. Понятно...

— Что тебе понятно?

— Понятно, почему ты выспалась на кладбище, а не в парке. Тебе, наверное, там действительно спокойнее.

— Я живая.

— Я заметил.

Церемонный поклон. Робко улыбаюсь в ответ... Сбегу. Если что, — сбегу на Семинар. Отец Иаков разрешил... Но пока... подожду. Здесь становится интересно.

Попросила счёт, отказавшись от предложения Мартина заплатить за мои пироги. Не привыкла я на халяву жить. Одного завтрака на рассвете после, ха-ха-ха, совместной ночи вполне достаточно.

Буфетчик вызвал ностальгическое умиление. В нашей столовой на заводе тоже считали по системе: сорок, сорок, — рубль сорок. На вопрос: "Скока-скока?", впрочем, отреагировал правильно. Пришлось оставить чаевые в десять процентов от суммы. Стал бы упорствовать, — не оставила бы! Мартин вызвал стражников и они уволокли несчастного мошенника в тюрьму. А мы пошли гулять.

— Завтра начинается Большой турнир. Ты пойдёшь?

— Не знаю... Я боюсь толпы. Раздавят ещё.

— Можно занять места на скамьях.

Рассмеялась, не выдержав серьёзного тона. Легонько тронула рукав камзола, заглянув в недоумевающие (что-такого-смешного-я-сказал) глаза.

— Мартин, ты как ребёнок! Ты думаешь, мало желающих занять места на скамьях? Я чужая в городе, и меня погонят взашей, чтобы освободить место для своих.

— Ты могла бы пойти со мной. У меня есть приглашение на двоих.

Растерялась... Важняк чувствует себя одиноко? Или не желает сближаться с сослуживцами? Приехал на ревизию? Или?

— Тигра, на твоём личике отражается такая работа мысли! Может ты просто ответишь "да?"

— Я ни разу не была на турнире. Вообще ни на каком.

Олимпиады по математике не в счёт. Рыцарский турнир! Вспомнила "Айвенго", "Белый отряд"... Эххх! Была не была!

— Да, Мартин, я хотела бы посмотреть на турнир. — И тут же подкорректировала своё согласие, чтобы избежать неловкости — Но если у тебя появится другая кандидатура, я переживу и без турнира. И... не обижусь. Ты понял, Мартин?

— Понял я, понял. Где ты собираешься ночевать? Пойдём, поищем тебе жильё.

— Себе ты жильё нашёл. Служебная квартира?

— Да. И я там с бригадой, так что тебя устроить не смогу. Извини.

— Я, собственно, и не думала навязывать тебе своё общество, Мартин. На кладбище вполне уютно.

— Кстати, да! Пойдём к кладбищу. Раз ты не суеверна, можно попробовать поискать жильё рядом.

И мы таки нашли жильё рядом с кладбищем. Полсеребрушки в неделю с завтраком. Замечательно! Удобств особых нет. То есть, удобства во дворе: типа сортир. И умывальник с кувшином в комнате. Но я теперь знаю, где баня, так что проблем с чистотой нет.

Вернулись в центр города, чтобы поужинать. Мартину интересно, что рассказал незадачливый торговец запрещёнными амулетами. Попеняла ему, что дядечка хотел толкнуть единственный амулет, а Мартин уже шьёт распространение. Обычное явление. Чего не сделаешь, для улучшения статистики... Мне, впрочем, тоже любопытно.

В тюрьму не пошли. Ограничились отделением городской стражи. Дрожащий мошенник бил себя в грудь со слезами доказывая, что если бы он знал, он бы никогда!.. Но упорно отказывался сказать правду. Нашёл, и всё. Начинаю злиться. Мартин неожиданно сказал:

— Госпожа Тигра говорит, что владелец амулета мёртв. Это так? Ты снял его с мертвеца?

— Я ничего не знаю! Ничего! Я нашёл! На дороге нашёл! Никаких мертвецов я не видел!

— Мартин, может его некромантам отдать? Они его убьют, и допросят. Мёртвые не лгут. Я так поняла, что некроманты в городе есть?

— По меньшей мере, один, точно, есть. Ну что, мошенник? Вызываем некроманта?

— Зря вы так, господин! Незаконно это!

— А ты законы знаешь, как я погляжу...

— Так это... конечно знаю.

— А что же ты с запрещённым амулетом прокололся? — Пауза. — Жадность одолела? Ты понимаешь, что твою ауру даже маг-стажёр считает с этой пакости. Или ты думал тряпочкой прикрыться? Не получилось.

— Что ж вы так? Вы же знаете, что я не торговец. Жадность одолела, да. Не смог пройти мимо.

— А я ничего не знаю. Ты же молчишь. А когда говоришь, то врёшь без умолку. Вот и пойдёшь на костёр. А нам за твою поимку премию дадут. Выпьем за упокой...

Психологический прессинг набирает обороты. Наблюдаю, впитывая эмоции объекта. Что сильнее? Страх сказать правду? Почему, кстати? Или страх перед костром? Блин! Напоить Мартина, что ли? Что за амулет такой?..

— Мы знаем, что ты не убивал. — мягко вклиниваюсь в "беседу". — Кто это был? У кого ты взял этот амулет? Молчание. То есть, страх заговорить выше, чем от перспективы поджариться. Чуть-чуть нажать? Спрашиваю взглядом Мартина. Важняк пожимает плечами, временно самоустраняясь.

— А ты знаешь, что некромант может отправить хозяина амулета на его поиски? Это несложно. — И внезапно понимаю, что это, действительно, не сложно. И даже представляю, какую руну надо нарисовать, чтобы отправить покойника на поиски. А вот можно ли "призвать" хозяина амулета? Если он мёртв, то, пожалуй, можно. Нужен амулет и время на "поработать". Если он жив... Тут я вряд ли что смогу сделать... Или... призвать душу? И пусть она приведёт к нам тело?..

Опомнилась. Мне оно надо? Нет. Меня просили? Нет. Чисто из научного интереса можно сляпать некромантский аналог атомной бомбы. Или тавматургический. Ещё хуже. Мартин смотрит на меня ожидающе... отрицательно качаю головой.

— Задумалась о своём. Извини, Мартин.

— Такое возможно? Что мертвый владелец придёт за амулетом?

— Если им займётся некромант. И это не обязательно владелец. Может быть амулет сняли с тела курьера? Где он был? И где он должен быть? Ты знаешь, что это за амулет? Для чего он применяется? И почему такая странная кара? За владение каторга, за распространение костёр? Человек ведь может купить и для коллекции...

Все легли. Кто на столы, кто просто на пол. Стонут и повизгивают. Хлопаю глазами. Что-то я видимо отмочила, — Жванецкий нервно курит в сторонке.

— Тигра, ты предупреждай в следующий раз... — Мартин утирает слёзы. — Кроаш для коллекции...

— Ты просто не знаешь, насколько одержимым может быть коллекционер. Люди оплачивают кражу, зная, что полученную таким образом вещь нельзя показать никому. И хранят её у себя, любуясь в одиночестве. Если кто-то собирает амулеты...

— Я знаю, каким может быть коллекционер. Но поверь мне, Тигра, кроаш заказывают для использования. Он слишком опасен, чтобы просто лежать на полочке.

С опаской смотрю на Мартина.

— Ты хочешь сказать, что он уже сейчас действует? Сам по себе?

— Не думаю... Нет, что ты! Его надо задействовать. Там сложный ритуал. На несколько суток.

Успокоенно молчу. Хотя очень хочется спросить Мартина: все ли эти несколько суток амулет должен быть у кхм... пользователя. Или ритуал уже проведён, ждали только амулет? Впрочем, Мартин не дурак, — сам сообразит.

Мартин отправил мошенника в камеру, и мы пошли гулять по городу. Спросила, разрешена ли некромантия. Мартин, ожидаемо, объяснил, что нужна лицензия, которая покупается в Гильдии некромантов. А за "работу" без лицензии — крупный штраф.

— Что, вот так просто покупается? То есть, я приду "с улицы", и шлёпну кошельком по столу: давайте мне лицензию? И... всё?

— Ты смешная, Тигра. Сдашь квалификационный минимум, тогда сможешь купить. Даже в Гильдии воров сдают квалификационный минимум.

— Аааа... А я думала, что в Гильдии воров лицензию положено украсть.

Пришлось подождать, пока Мартин разогнётся, отсмеявшись. Не к добру этот смех. Как бы плакать не пришлось вскорости...

Глава 20. А не помочь ли вам в расследовании, или "...в подворотне нас ждёт маньяк..."

И я таки оказалась права! Погулять нам не удалось. Через четверть часа нас догнала лёгкая повозка и, спрыгнувший на мостовую стражник (или не стражник? Но, откуда выправка?), извинившись, отозвал Мартина в сторону, и быстро заговорил о чём-то. Мартин с беспокойством оглянулся на меня, и я поняла, что его призывает служебный долг.

— Мартин, не беспокойся обо мне. Я дойду до дома самостоятельно.

— Нет, Тигра. Тебя довезут до дома. Не спорь.

Задумалась... Что-то случилось нехорошее. Мартин и раньше предупреждал, чтобы я была осторожнее. А сейчас он уже не предупреждает, а просто ставит перед фактом: "тебя отвезут".

— В городе орудует Джек-Потрошитель?

Когда я уже научусь держать язык за зубами?! Всего четыре слова, а сколько внимания ко мне... Угадала, не иначе.

— Тигра... Отправляйся домой. Я заеду за тобой завтра.

— Завтра, Мартин, ты будешь никакой. После бессонной ночи.

Подумала, что своим вопросом насчёт лицензии уже засветилась достаточно, и подойдя к Мартину, прошептала:

— Если я могу помочь...

Краткое мгновение задумчивости, потом решительный отказ:

— Тебе не надо на это смотреть, Тигра.

Постаралась не рассмеяться. После наблюдения за работой "разделочной" и стажировки в пыточных, мне, конечно, не надо смотреть на жертв маньяка. А то вдруг приснится... Прошептала ещё тише, хотя стражник деликатно отошёл на несколько шагов, едва я подошла к Мартину:

— Я природный некромант, Мартин. Могу поднять жертву и расспросить её.

И важняк, вероятно, поняв, что я не отстану, протянул мне руку, помогая подняться в повозку. А, может, дело уже зашло настолько далеко, что любая помощь — не лишняя. Ох, чувствую мне ещё и живцом придётся поработать. А что? Назвался груздем, не говори, что не дюж!

Ехать пришлось на другой конец города. Там закрытое кладбище. Не закрытое, а недействующее. То есть, на нём уже не хоронят. И посещают могилы редко. На это, вероятно, и был расчёт. Но сейчас городская стража обходит все закоулки. Ага, усиление у них. Вот и обнаружили свежую землю рядом со старым надгробием. Не возьмут преступника в шпионы. Не смог, как следует, замаскировать следы.

Мужчины собрались вокруг могилы. Чего они ждут? Людей с лопатами, как выяснилось. А я пытаюсь настроиться на работу. Открываюсь холоду некромантии, снимая блоки, которые вынуждена держать постоянно. А то расслабишься и полезут из земли гости самозванные... В этой могиле точно два тела. Решила, для интереса, проверить прочие захоронения. Нндаа... В шести могилах по два трупа. Та, возле которой мы собрались, — седьмая. Кто-то давно пользуется этим местом для сокрытия улик. Или такая светлая мысль посетила сразу несколько умных голов. Недостаток изобилия силы природного некроманта в том, что я не могу навскидку определить давность захоронения этих тел. Мне не хватает специального образования. Стандартно давность определяют сложностью поднятия. Но в моём случае это не метод. Поднять их одинаково легко. Разница, возможно, и есть, но она неощутима. Придётся накладывать дополнительные ограничения. А, может, не заморачиваться? Спросить у Мартина? Ну подниму я четырнадцать тел, вместо семи? Так и упокою их всех... потом...

— У нас, между прочим, нерабочий день.

— Не поверишь, у меня тоже. Приступайте.

Подёргала Мартина за рукав. Повернулся ко мне, недовольный. Стражники скроили мины: "от баб одни хлопоты". А я сказала:

— Мартин, здесь ещё шесть подобных могил.

— Не понял. Ты что-то заметила, Тигра? Что-то, что мы пропустили?

— Я же сказала тебе, кто я, Мартин! В этой могиле два покойника. Но здесь ещё шесть таких же могил. В каждой по паре.

— Неее, мы ещё на шесть не договаривались! Это же сколько копать надо!

— Пока копайте здесь, парни.

Мартин взял меня за локоток, подозвал взглядом одного из присутствующих здесь сотрудников, и мы втроём отошли от начинающихся раскопок.

— Покажи, где эти могилы, Тигра.

Провела их по кладбищу. Две могилы оказались очень старыми. То есть, это уже не наш случай. А четыре — относительно свежие. Присмотревшись, можно заметить следы вмешательства. С первого взгляда не увидишь, но, зная что там, понять, что земля не слежавшаяся, можно.

— Мне поднимать их всех? Мартин, я не смогу их рассортировать по давности. Я не проходила классического обучения. Могу поднять весь десяток. Или четырнадцать, если тебя интересуют и старые могилы тоже.

— Могильщики взбунтуются... — это, непредставившийся, коллега Мартина.

— Копать необязательно. Они встанут сами. Или, для протокола, важно знать, как они лежат?

— И это тоже. Ладно, вернёмся к первой могиле.

А от раскопа послышалась ругань, перемежающаяся кашлем. Запах поплыл очень характерный. Глаза заслезились... Сотрудник достал из кармана бутылочку тёмного стекла и платок. Накапал зеленоватого настоя на ткань и обвязал ею лицо, закрыв нос и рот. Травяной запах перебил сладковатую вонь разложения. Потом, он протянул бутылочку Мартину. А у меня платка нет... Обидно.

Зря расстраивалась. Платок мне выделили. Слава Богу! Эти следственные мероприятия! Подняла бы целеньких покойничков. Никакого запаха, и вид приятный и аккуратный... Нет, блин! Всё надо запротоколировать! Придётся подождать...

Понаблюдала за следственной магией. Интересно. Тот парень, что ходил с нами смотреть могилы, оказался магом. Запустил "светлячок" который порхал сначала над разрытой могилой, потом спустился в раскоп. Бррр... Вылетев из раскопа светлячок втянулся в кристалл, подвешенный на цепочке, которую маг держал в руке. Нндаа... вот такая карта памяти.

— Можешь поднять её?

Подошла к раскопу, заглянула внутрь... Из того месива, которое там подгнивает сделать вывод о половой принадлежности нереально. Так почему "её"? Промолчать, или... Спрошу всё-таки. Иначе будет выглядеть подозрительно.

— Почему "её", Мартин? Почему не "его"? Ты знаешь, кто здесь лежит?

— Судя по почерку, молодая женщина. Невысокая, худощавая...

И тут все посмотрели на меня. Ну да, такое описание и ко мне подойдёт. Точно на живца ловить станут. Чего хорошего, таки нет, а неприятности я всегда чётко предугадываю. Плюнула на размышления, засучила рукава, сняв зарукавья. Мне удобнее работать, когда руки по локоть свободны. Ни рукавов, ни браслетов, ни колец. Всё мешает.

— Отойдите, пожалуйста, от могилы. В круге не должно быть живых.

— А ты сама? Разве тебе не надо быть внутри?

— Нет необходимости.

Маг открыл рот, собираясь что-то сказать, но я не стала его слушать. Хочется ещё до утра попасть домой и хотя бы пару часов поспать. Нарисовала символ круга, украсила его рунами вызова и подчинения. Пустила по краю символ запрета. Мало ли что... Я до сих пор работала с некромантами. Всегда знала, что меня страхуют и любой мой ляп поправят. Либо Толий, либо отец Иаков. А здесь специалистов нет. Светящаяся голубым конструкция повисла в воздухе, потом спикировала в могилу. Послышался отчаянный женский крик... Кто-то дёрнулся в ту сторону, но маг рявкнул:

— Стоять!

А я вежливо попросила:

— Не нарушайте круг. Я, конечно, смогу уложить поднятых, но не гарантирую безопасности тем, кто по своей дурости окажется рядом. Она умерла в мучениях, вот и кричит. Память тела...

Потом обратилась к поднятым:

— Выходите оттуда.

Из раскопа вылез... представительный дядечка в добротной одежде. А вслед за ним молодая девушка. Совершенно нагая, кутающаяся в какую-то тряпку. Кто в чём был захоронен, тот в этом и явился. Дядечку можно уложить. Он здесь ни при чём... Нарисовала руну упокоения, стряхнула её на него.

— Покойся с миром.

И земля поглотила его. Нет, правда! Как в кино! Дядечка втянулся в могилу. А вот трясущаяся и плачущая девушка осталась. И душа её ещё здесь. Мечется испуганная. Поймала её руной Толия и "вложила" в тело. Руна — замóк. Не даёт ей выскользнуть из тела.

— Тебя будут спрашивать. Ответишь на вопросы.

Киваю Мартину:

— Можешь её допросить. Когда закончишь, скажешь. Я её упокою.

Поднятая смотрит на важняка. Без выражения. Ожидая вопросов. Сочувствие ей уже не нужно. Для неё всё закончилось. Вспомнила как выглядели её останки... Разозлилась. Надо что-то придумать адекватное... Просто казнить за такое недостаточно. Но хотя бы присутствующие здесь ни при чём. А то я уже начала сомневаться. Если бы здесь был этот маньяк, девушка бы "рвалась с привязи". О! Может быть, использовать её для поиска? А, может быть, она знает убийцу? То есть, знала?

Отошла в сторону, чтобы не мешать следственному процессу. Сижу на скамеечке возле чьей-то могилы, прикидываю, как бы поднимать только конкретных жертв. А то у стражников крыша съедет. Да и вдруг, предка чьего-нибудь потревожу. Нехорошо получится. Если наложить условие насильственной смерти? Вот, блин, задача! Отец Иаков таких передо мной не ставил. Возраст, внешность, профессия, а вот каким образом помер, — таких условий не было. Начала вспоминать уроки Толия. Символы боли... Не показатель. Надо подумать... Лучше, всё-таки, не экспериментировать с рунами. В конце концов, Мартина я предупредила, что поднимать буду всех, кто лежит в могиле. А дома у отца Иакова спрошу. Если не представится возможность для экспериментов.

— Можешь её подержать в этом состоянии, Тигра?

Встрепенулась, смотрю на Мартина в обалдении.

— В каком "этом"? То есть, сколько времени тебе надо её держать?

— Несколько дней. Это возможно?

Пожала плечами.

— Я не знаю, сколько она вот так продержится. Но её всегда можно поднять снова.

Руну оживляжа рисовать не буду. Ну её нахрен!

— Ей понадобится одежда, пища и крыша над головой. Ты готов предоставить ей всё это?

Ха! Похоже у нас намечается ловля на живца с участием поднятой жертвы. Интересно... не завидую я маньяку, если он попадётся милашке. А у нас ещё четыре могилы... Создадим отряд. Ага, поисковый.

Мартин на моё предложение ответил универсальным жестом: постучал себе по лбу средним пальцем.

— Зря ты это, Мартин. Судя по звуку, в голове у тебя пусто.

— Смешно. Тигра, убийство с помощью некромантии карается смертью.

— Поняла. Буду швыряться кирпичами, если что. Это не карается?

— Я тебе принесу свод законов. И проверю, как ты их запомнила.

— Ага. Только я букв не знаю. Будешь мне вслух читать.

— Если ты отдохнула, то у нас ещё четыре могилы.

— Я-то не устала. А вот как пролетарии...

— Кто?

Таак, что-то меня не туда заносит. Жаль, что убивать маньяка с помощью зомби нельзя... Но! Так даже лучше! Веселее получится.

— Я о землекопах. Я могу их просто поднять. Без раскопок. Или где?

Землекопы заметно оживились, но, поглядев на мага, скуксились. Ну да, протокол нужен. Спать сегодня не придётся, я уже чувствую.

— Мартин, а нам обязательно все захоронения за один приём вскрыть? Или можно на пару дней растянуть удовольствие?

— Сегодня.

Приятно видеть такой трудовой энтузиазм. Прямо душа радуется!

— Так, может, ты вызовешь ещё три бригады землекопов? Получится намного быстрее. Пусть копают одновременно. Вызовешь пять бригад, вскроем и старые сдвоенные. Глядишь, какие-нибудь висяки закроются. — Вздохнула и предостерегла: — Или откроются.

— Что скажешь, Карл?

Ага, значит, мага зовут Карл. Так и запишем.

— Я думаю над этим... думаю...

— А с помощью магии снять грунт нельзя?

— Можно, конечно, но магия даст искажение. И придётся вручную описывать захоронение. Уйдёт больше времени.

Нндаа, вручную перебирать вот это... Я даже наблюдать за таким процессом не хочу!

— Пусть копают. От забора и до обеда.

— Ты служила в армии, Тигра?

— Нет... С чего ты взял?

— Фраза характерная.

— А как надо было сказать? От меня и до следующего дуба?

Посмеялись всей компанией. Похоже, некоторые армейские перлы бессмертны. Точнее, находятся вне пространства и времени. Стражник отправился неспешной рысцой за подмогой. А я начала формировать защиту периметра. Так... на всякий случай. В могилку тела не в одиночку опускали. Уж больно аккуратно убирали. Минимум двое работало. Маньяк один. Значит, что? Или сообщник, или... даже не хочется думать! Если маньяк из влиятельной семьи... А такие случаи бывали... То нам на голову могут упасть ну ооочень крупные неприятности. Мартин, конечно, прав. Вскрывать кладбище надо сегодня. А почему бы стражникам не поработать лопатами? Предлагать не буду. Если Мартин с Карлом не распорядились об этом, значит, так и надо. Эххх, отца Иакова бы сюда! Живо всех лишних выкопали бы. Причём без лопат. С помощью рук и какой-то матери...

Вторую могилу раскопали. Нам опять понадобились платки с настоем трав. Интересно, сколько у Карла этих самых кристаллов? Не беспокоится, значит, хватит на всех. В этой могиле оказалась старушка — Божий одуванчик, и очередная девушка в тряпке. Бабулю упокоила, а девица присоединилась к первой. Душа её ещё здесь... значит, сорока дней не прошло. Впрочем, Толий говорил, что при насильственной смерти и последующем захоронении тела в земле, душа может остаться, пока не истает. А истает она через несколько столетий. Так что, есть вероятность отловить всех. Запустила тавматургическую сеть поиска. Жуть! Здесь не только души несчастных девочек. Кстати, в одной свежей могиле не жертва маньяка. Девчонок будет четыре. Наверное, надо было сразу с душ начинать... но временной период совпадает. Может, этот парень имеет какое-то отношение к нашему (я его уже почти люблю) психу? Да и не могу я сказать Мартину: здесь не ройте, — здесь убитый парень. Про тавматургию говорить нельзя. Пусть думают, что это просто зомби. Некромант тоже может души ловить. Только я ритуала этого не знаю. Отец Иаков мне его не показал, — сказал, что незачем раньше времени голову ерундой забивать. Но никто не знает, что я не знаю. А школы некромантии везде разные. Молчу, как партизан, короче.

Вот и помощь подоспела. Наши пролетарии уселись отдыхать, а три бригады занялись раскопками свежих могил. Я закрыла периметр. Живые не войдут. А с мёртвыми, надеюсь, справлюсь. Как я и думала: две девочки и парень. От девчонок осталось месиво, а парень целенький. Только затылок пробит каким-то острым тонким предметом. Лёгкая смерть. Душа до сих пор удивлена. И парень одет. Мартин не стал раскапывать старые могилы. Но я поняла, что к ним он ещё вернётся. А сейчас, мы с уловом направились к выходу с кладбища. На подходе настроилась на поиск. Уже, как эмпат. Вроде бы, всё спокойно. Сняла защиту, и мы покинули кладбище. Карл что-то заметил. Но промолчал. И на том спасибо!

Девочек и парня отправили в ближайшее отделение стражи. А меня Мартин завёз домой. Сказал, что утром заедет.

Зашла в комнату, сбросила одежду, намочила носовой платок, который так и не вернула Карлу, обтёрлась, и рухнула в постель. Хотя бы три часа сна урвать. Как бы вместо турнира не пришлось поднятыми заниматься. Спать... спать...

На открытии турнира подремать не удалось. Трубы орут, народ кричит... Дурдом на выезде! Но... красиво! Флаги, вымпелы, все такие нарядные... Сижу между Мартином и Карлом. Конечно, не VIP-ложа, но места хорошие. Арену видно и скученности нет. Началось действо с храмовой службы. Жрецы призывали милость богов на головы присутствующих... потом, все участники колонной по три въехали на арену. Или на ристалище? Наверное, всё-таки, на ристалище. А по краям колонны кувыркались жонглёры. Кувыркались, не прекращая жонглировать! Еле сдержалась, чтобы не зааплодировать. Здесь цирковое и театральное искусство не в чести. Шутов хоронят за оградой.

В первый день проводятся поединки между оруженосцами благородных рыцарей. Отличие только в квалификации. А так: и копья стараются преломить (сломать о щит противника, то есть), и длиннющими железками друг друга колошматят. На мечах бьются. Мечи турнирные — со специально затупленной кромкой. Но получить удар полосой стали всё равно радости мало. Мартин сказал, что при фехтовании двуручником, надо следить за ногами противника. Век живи, век учись. Дураком помрёшь. Но двуручники меня впечатлили. Это же как надо владеть руками, чтобы мечом высотой с человека не просто, как оглоблей махать, а ещё и нападать и парировать удары. Носят их в заспинных ножнах. Или притороченными к седлу. Впрочем, мне оно не надо. В конце дня обещали танцы и представления всякие... Мои монеты спрятаны под одеждой в специальном поясе. А то знаю я эти танцы-шманцы... Карманников здесь есть!

Посмотрели турнир, поприветствовали двоих оруженосцев, которых за проявленную доблесть (я ничего особенного не заметила, и Мартин с Карлом тоже) тут же на ристалище посвятили в рыцари и предоставили им право участия в турнире. Вспомнила анекдот про Генриха Четвёртого: когда посвящаемый им в рыцари воскликнул, согласно обычаю: "Господи! Я не достоин!" Его рассеянное Величество сказал: "Знаю... знаю... Но мой племянник меня об этом просил." Рассказала шёпотом Мартину. Сидим улыбаемся...

А на представление мы не попали. Я почувствовала как мои зомби горят в огне.

— Мартин, они горят. Поднятые мной...

— Уходим. Карл, можешь нас перенести?

Вместо ответа мы втроём оказались на улице возле догорающего участка. Интересно, с чего бы это так полыхнуло... Бензина здесь, вроде бы, нет. Впрочем, может быть, есть аналог "греческого огня"? Или...

— Почему так быстро сгорело всё?

Мартин, не отвечая, смотрит на Карла. А маг проводит ладонями по воздуху ещё дрожащему от жара.

— Магия. Кто-то призвал элементаль огня.

— Печально... Кристаллы хоть сохранились?

— Кристаллы уже в центральном хранилище. Но без тел мы...

Как знакомо... "нет тела, нет дела". Оказывается, везде одинаково.

— Тела не проблема. Я подниму их ещё раз.

— Тигра... Сожжённые тела нельзя поднять.

— Почему? То есть... я не знаю обычаев... если религия запрещает... или законы...

— Потому что огонь элементали уничтожает всё. Там только пепел.

Не стала разговаривать. Только уточнила:

— Но закон не запрещает? Нне?

— С законом как раз проблем нет. Однажды нарушив...

— Это ты о чём, Март?

— У Тигры нет лицензии.

— Я ничего не слышал. И ты тоже. Понятно?

Карл в бешенстве. Зря они сожгли участок. Рисую в воздухе руны призыва и восстанавливаются... шесть зомби. Наших было пять. Откуда шестой? Это дежурный стражник. Он не успел ничего понять...

Мартин отправился искать транспорт. Карл сказал, что не справится с переносом такого количества народа. Лучше прогуляться пешком. Все на турнире. Никого Мартин не найдёт. Предложила занять старый склеп на кладбище возле моего дома. Не прониклись. Отправились в городскую тюрьму. Можно подумать, там не достанут. Почему всё-таки решили уничтожить тела? Я понимаю, — кристаллы. Но кого пугают поднятые? Пугают настолько, что для их уничтожения применяют боевые заклинания. В городе! Насколько я поняла: призвать элементаль огня, всё равно, что выстрелить из базуки. А может, это не из за девочек? Может, это убитый парень всех взволновал?

— Мартин, ты беседовал с парнишкой? Он что-нибудь сказал интересное?

— Он даже не заметил, как его убили, Тигра. Приехал в город и умер.

— То есть, он не местный... А для чего тогда прятать тело? Непонятно...

— Да... с парнем надо поработать. Карл, у тебя есть ещё кристаллы памяти? Сможешь записать допрос?

Карл молча кивнул. Он вообще немногословен. А мне не даёт покоя вопрос: почему спрятали тело. Мальчишка не имеет отношения к криминалу. Какая-то афёра? Или... наследство? Парнишку решили заменить? Надо поинтересоваться... А, может, его оживить? И посмотреть, кто задёргается? Нее, насчёт оживляжа, пока, промолчу. Парень и так живенько смотрится.

В допросную меня не пустили, попросили посидеть, подождать. Подумаешь! Тоже мне, тайны мадридского двора! Не очень-то и хотелось! Сижу в крохотной комнатушке, продумываю руны поиска для девочек-зомби. Надо составить такое плетение, которое не позволит им убить своего мучителя. Задача, практически, невыполнимая. Но есть такое слово: "надо". Ага, а то меня казнят. Или мне придётся на Семинар бежать. И тогда, — всё. О свободе можно будет забыть. Отец Иаков меня одну никуда не отпустит.

А если заменить жажду убийства на... Сижу, хихикаю... Маньяку, надеюсь, тоже понравится моя шутка. Как говорится: "Не хотите по-плохому? По-хорошему будет хуже!" Зомби будут его любить. Все четверо. А в процессе "любви" они восстановят облик, в котором их нашли. Но никаких телесных повреждений нанесено не будет. Дааа... общение с отцом Иаковом и Сэ даром не проходит. Плетение составлено и отшлифовано мысленно. Никаких записей и чертежей. Кристаллы Карла заполнять лишней инфо ни к чему. Лицензии у меня нет. Даже если квалификационный минимум я сдам, то денег на покупку всё равно не наберу. Поэтому, некромантию не афишируем. Скромнее надо быть...

Допрос парнишки ничего не дал. Он ничего не видел, никого не узнал, ни с кем не враждовал, и, на первый взгляд, не мог попасть в сферу чьих-то интересов. На первый взгляд. Но! Его убили. И спрятали тело. Значит, что? Значит, мы должны искать причину. Сколько непоняток всего за пару дней! Амулет этот... как его... кроах? Нет, кажется, кроаш... Мартин очень серьёзно к нему отнёсся. Очень. Кстати, да! Ритуальная магия!

— Мартин, а не может смерть парнишки быть связанной с амулетом?

— Каким образом? Его убили до того, как амулет попал сюда.

— Может быть, кто-то начал подготавливать ритуал "запуска"?

Смотрю на недоумённую улыбку своего друга и отчаянно подбираю слова, пытаясь скрыть своё происхождение из технического мира. Слово "запуск" было явно неудачным. Но как назвать процесс иначе, я не знаю.

— Ну... если некоторые действия можно произвести заранее. Без амулета... Чтобы он заработал. Или набрался силы...

Карл сделал "стойку", как охотничий пёс, и я шёпотом продолжила.

— Я не знаю, как это назвать... Я не разбираюсь в амулетах. Но, может быть, ему надо настроиться на работу в определённом направлении? Вы узнали кто этот парнишка? Из какого он рода?

Ё-п-р-с-т! Ну как объяснить, не прибегая к помощи технологических терминов? У меня в голове крутятся такие определения, как радар, двигатель, и тому подобные типа пеленгатора! А интересно, у них есть компáсы? Вроде бы это достаточно древний прибор... Я хочу впасть в отчаяние и уйти домой, спать. Знать бы ещё что это за амулет такой страшный! Что он может? Но! Государственные тайны мне ни к чему. Я и без них приключений себе найду на кхм... пятую точку.

Мужчины дружно развернулись и отправились в допросную. Крикнула вслед:

— Я есть хочу! И поднятых надо кормить. А то они умрут.

Карл застыл на пороге, потом медленно повернулся:

— В каком смысле, "умрут"?

— Я поймала их души, и вложила в восстановленные тела. Они будут выглядеть живыми, если их кормить и поить. А если нет, то души покинут тела и они начнут разлагаться.

— Кто тебя учил этому?

Я честно ответила:

— У меня было два учителя. Один — восставший из мёртвых. Это очень старая школа. Она забыта несколько тысяч лет назад. Второй, — не местный.

— И сама ты, — не местная, Тигра.

Это вернувшийся Мартин подключился к беседе. Или уже к допросу?

— Удивительная наблюдательность! Я вот, например, ни разу не догадалась, что ты командирован сюда "сверху". Думала, что ты просто так с саквояжем ночью шляешься... Хобби у тебя такое.

Мартин фыркнул от смеха, потом сказал:

— Я не нападаю, Тигра. Не надо защищаться. Простая констатация факта.

— Вот ты меня нисколько не успокоил. Когда важняк начинает "просто констатировать факты", это чревато последствиями.

— Важняк?

— Так на моей родине коротко называют следователя по особо важным делам.

— Ты наблюдательная.

— Ага.

Помолчав, добавила:

— На самом деле, всё просто: абы кого не пошлют, шестёрок на местах хватает. И ты очень много знаешь в разных областях. Амулеты запрещённые, к примеру. Но, если не обращать внимания на это, достаточно того, что ты, как и Карл, сам принимаешь решения. Не обращаясь за разрешением к начальству. Это говорит о полномочиях выше среднего уровня.

Карл издевательски поклонился:

— Ну спасибо, тебе, Тигра. А я уже было себя к шестёркам причислил. Которые на местах...

Обидчивый. Интересно, все ли маги такие? Нет. Вот Солли, — ему совершенно плевать, кто и что о нём думает. А Сэ не позволит простым смертным дышать без разрешения. Характер... Отец Иаков, наидобрейший наш... ну... это уже за пределом.

— Очень смешно, Карл.

Смотрю с осуждением. Я одна, такая маленькая, а они... нападают...

Не прониклись. Карл демонстративно похлопал в ладоши, а потом начал спрашивать уже по делу:

— Поднятых можно кормить обычной едой? Или...

Вспомнила некоторые ужастики, но пугать ребят не стала. Карл шуток не понимает. Ответила просто:

— Конечно, обычной. А чем ты хотел их кормить?

Подумала, что прокормить шестерых поднятых это, наверное, очень дорого.

— В принципе, они съедят всё, что им прикажут съесть. Можно отправить насекомых собирать в саду. Это питательно, а брезгливостью они не страдают.

Карл раскашлялся, отвернувшись. Вот что я такого сказала? Я знаю, что на курсах по выживанию наши спецы вынуждены питаться подножным кормом. И ягоды, например, не восполняют энергию, затраченную на их сбор. Только, чтобы уберечься от цинги и всяких там лихорадок и простуд.

— Кстати, о стражнике... Может быть, его упокоить? Он ничего не видел и не слышал. Погиб мгновенно...

— Да... Жаль парня. Если бы не поднятые...

— У вас завёлся крот. Или кто-то следит магическим путём? Такое возможно?

Карл спокойно ответил:

— Магическую слежку я бы заметил. Блок от наблюдения — первое действие при любых следственных мероприятиях.

— Значит, кто-то "стучит".

— Тигра, откуда у тебя эта терминология?

— Я читала много детективов. Это рассказы о преступлениях и их раскрытии. Там, откуда я родом, это популярный жанр литературы. Наравне с любовными романами.

Мужчины переглянулись с вежливыми улыбками. Мягко касаюсь... У обоих те же чувства: "глупая курица решила поиграть в следователя. Пока это помогает расследованию, пусть играет." Карл погрубее, Мартин помягче, но чувства практически одинаковы.

Я не обиделась. Привыкла за годы "попадания". Все миры, в которых мне довелось побывать, ориентированы на мужчин. Впрочем, если рассмотреть историю Земли, — то же самое было и у нас. Женщины правили, управляя своими мужчинами. Может быть, со временем, я научусь прятаться за рукоделием. Править мне неинтересно. Это сколько труда надо! А я — лентяйка. Вот путешествовать, узнавать новое, участвовать во всяких интересных делах... Тигрица во мне довольно заурчала. Да, это нам нравится! А власть... Пусть властвуют те, кто для этого рождён. Каждому своё, как говорится. Вот Мартин, — охотник. Он тоже не сможет властвовать. Сможет, наверное, но счастливым власть его не сделает. Надо быть "доном", — "строителем", "собирателем земель". Бороться за счастье всего человечества в отдельно взятом государстве. И стремиться распространить это счастье дальше, за его пределы. Ага, типа: мы наш, мы новый мир построим...". Ой, опять меня заносит!

— Значит, у вас крот. Кому-то мало одного жалованья. Или кто-то работает за страх.

— Это я проверю. А вот как быть с кормёжкой, Март?

Наверное, действительно, с деньгами у ребят негусто. Ну, тут я им помочь не смогу. Лицензии нет. А язык мой уже мелет:

— Я могла бы подзаработать некромантией... Или посадят?

Карл повернулся ко мне и сказал:

— Я, первый, и посажу. Не высовывайся, девочка.

А у меня возникла мысль поискать клад. Если я поднимала мёртвых по заданным отцом Иаковом параметрам, то можно попробовать... Задумалась... А можно ли создать такую руну? Символы драгметаллов и брульянтов всяких мне ни Толий, ни отец Иаков не показывали. У них другие ценности. Да и мне тоже, пока не надо было заботиться о хлебе насущном. Кстати, да! Вспомнила Аманду, вздохнула, и мысленно прочитала "Отче наш..."

— Тигра, ты меня пугаешь. Что ты ещё придумала?

— Клад поискать... Может у кого закопан...

Мужчины сползли по стенам. Всхлипывают... Наверное, это нервное. Пожалела, что я не маг. Холодный дождичек был бы сейчас кстати. Карл, утирая глаза, поднялся с пола и сказал:

— Хочешь расспросить мёртвых? Идея неплохая, но ты не единственный некромант, которому пришла в голову эта светлая мысль. Родственники покойных дорого платят за такую услугу. Но мы опять упираемся в лицензию.

— Я думала не о родственниках. Иногда клады зарывают разбойники, которым на пятки наступают преследователи. Так бывает. Бывает, что вернуться, чтобы забрать спрятанное, некому.

— Есть у нас такая легенда, Тигра. Ей уже больше пяти сотен лет. Где-то в наших краях один из разбойничьих атаманов закопал огромные ценности. Золотой обоз... И владельца у этого обоза нет. Потому что страны той уже не существует. Опустилась на дно моря. Карты с возможным расположением клада продаются на каждом углу. Я, помнится, сам несколько таких рисовал в детстве.

— Не замечал за тобой таланта картографа, Карл.

— Когда от голода живот сводит, научишься. Не всем же по карманам шарить.

Смотрю на "стражей порядка" с умилением. Это надо же, какие воспоминания их связывают! Беспризорничали вместе?

Глава 21. Мелочь на карманные расходы, или "По следам "золотого обоза"

"Следственные мероприятия" по поиску клада решено отложить до лучших времён. Я не умею читать на местных языках, а помогать мне, читая вслух, ни Карл, ни Мартин не согласились. Заставить поднятых... Они в тюрьме сидят. Карл оформил их за мелкие нарушения. Парнишку за хулиганство, а девчонок за приставания к прохожим. Стражника упокоила, отправив обратно в сгоревший участок. А мне в тюрьме проводить время не хочется. И так уже, весь первый день турнира пропустила. Турнир меня волнует мало, но вот на праздничные мероприятия я бы пошла... Посмотреть выступления артистов, попеть-потанцевать, выпить с народом...

Кстати, да! "Если я чего решил, я выпью-то, обязательно..." (© В. Высоцкий "Песня-сказка о джинне").

— Мартин, мне нужно сопровождение.

На вопросительный взгляд приятеля, поясняю:

— Я хочу выпить. Культурно. Меня надо вовремя увести домой из кабака.

— Дамы не пьют в кабаках, Тигра.

— Ладно, берём выпивку, закуску и идём на пленэр. Время детское...

— Детка, это тебе заняться нечем, а нам с Мартом ещё многое нужно сделать. Пей дома.

— Под одеялком? Чтобы меня потом в этом одеялке в трёх кабаках видели?

— Я тебя закрою. А выпивки возьми, чтобы не пришлось за добавкой идти.

Смотрю на Карла с жалостью... Что такое пить по-русски, парниша, понятно, не знает.

— Наша поговорка гласит: "Сколько водки ни бери... Всё равно два раза бегать!"

— Весело у вас живут, Тигра.

Задумалась... нет, не поймут. Если уж Солли ужасается моей "толстокожести"...

— Тогда научите меня читать, и можете идти.

— Ты вообще как себе это представляешь?

— Просто. Я умею читать на трёх языках (по-русски и по-немецки умела, а латыни меня Аманда выучила. На остальных, — только говорю и понимаю). Ты напишешь буквы и проговоришь их мне. Я запишу по-своему, чтобы понять, и буду учиться, пока вы работаете. Сочетания букв, которые произносятся не так, как пишутся, тоже напишешь. Я займусь делом и не буду пьянствовать. И не пойду на кладбище приработок искать...

— Тигра... Ты уговариваешь, или угрожаешь?

— Или! Уговариваю, конечно. Иначе моё моральное падение будет на вашей совести.

Посмеялись, но, поняв, что легче выполнить мою просьбу, чем пытаться нейтрализовать мою жажду деятельности, Карл с Мартином нарисовали мне местный алфавит. Ну... руны я училась писáть у Толия. На наши буквы не похоже, на руны, — тоже. Так... что-то среднее. Главное, что принцип чтения не отличается от нашего. Даже читаются слева направо и сверху вниз. Карл отправил меня домой порталом, но предварительно, мы перекусили в знакомом кафе на городском рынке.

Выучила местный алфавит, попыталась записать план действий по поиску клада. Сверялась с алфавитом и сочетаниями букв. Нацарапала, как курица лапой. Попробовала перечитать, — переписала с исправлениями. Потом ещё раз переписала. Потом, плюнула, и записала всё по-русски. Обдумывать и спотыкаться, читая по слогам, это развлечение не для меня, ленивой. Потом перепишу. Первые три листа с моими попытками писать на местном языке сожгла на свечке. А план у меня был такой:

Первое: уточнить время, когда упомянутое Карлом государство ушло под воду. Это крайняя граница поисков.

Второе: почитать хроники о золотых обозах. Легенды о проклятии богов, тоже подойдут. Раз уж кусок мира ушёл под воду, то легенды обязательно есть.

Третье: ознакомиться с должностными лицами, гоняющими разбойников в те годы.

Четвёртое: найти кого-нибудь из них, поднять и поговорить. Найти нужного.

Пятое: попытаться найти этого атамана... расспросить его о кладе. И о ловушках. Наверняка они есть. Может быть, реку повернули на место схрона...

Шестое: достать клад.

Седьмое: доставить его "куда надо".

Восьмое: реализовать его.

Девятое: поделить добычу.

Десятое: остаться при этом в живых.

Всё просто. Ага, — как два пальца об асфальт!

О том, что государство попытается наложить лапу, я не думаю. Я знаю. Вот, то, что Синдикат в стороне не останется... Ну об этом пусть у ребят голова болит. Мне деньги, в общем и целом, не нужны. Я здесь на три месяца. Вот на прокорм, приличное жильё и обслуживание: уборка, стирка, глажка, чистка обуви... и на еду. Ну, сменную одежду, обувь и предметы гигиены ещё. И всё. Всё это здесь недорого стоит. Поэтому, я своё участие и афишировать не намерена. Пусть Мартин с Карлом сдают ценности в казну Его Величества. Премию получат. Возможно... Или срок. А то и нож в спину. Страшное дело! Только план нарисовала, а уже столько хлопот!

Посмотрела на свои записки, сижу, хохочу! Карл пошутил, скорее всего, а я уже думаю, как ценности делить будем. Смешно!

Отсмеявшись, аккуратно переписала план местными буквами. Пришлось вспомнить институтские навыки. Писала чертёжным шрифтом. Высунув язык от усердия, как в пять лет, когда бабуля учила меня азбуке, и я старательно переписывала "Сказки сельвы" на обои. Несколько предложений заняли весь простенок между шкафом и пианино... Хорошо запомнилась порка, последовавшая за этим... Ностальгически вздохнув, продолжила свои труды.

Мартин и Карл пришли, когда я перечитывала написанное, сверяясь с алфавитом. Гордо подала Мартину листочек с планом. Он долго морщил лоб, вчитываясь, потом передал листок Карлу, воззрившись на меня с суеверным ужасом. Хлопаю на приятеля глазами, на всякий случай, отслеживая Карла. Карл тоже морщит лоб, ещё и шевеля губами при этом... Потом потёр лоб, вернул мне листок и попросил прочитать им вслух, что я там написала. Начинаю злиться. Я, конечно, понимаю, что с одним алфавитом, без знания грамматических правил, по принципу "как слышится, так и пишется", я написала на немыслимом "волапюке". Но могли бы и поделикатней это выразить. Волки́ позорные!

Достала свои заметки на русском, прочитала им вслух. Сижу, жду реакции. Реакция запаздывает. Потом, Карл, не сводя с меня округлившихся глаз, сказал:

— Март, она это серьёзно!

А Мартин, забрав у меня мои заметки, уставился на них, как баран на новые ворота. Потом, со вздохом вернул их мне.

— Ты действительно умеешь писáть... Я, было, подумал, что ты так шутишь.

— Шучу?! Я весь вечер угробила на переписывание нескольких строчек!

Потом, сбавив тон, спросила:

— Совсем непонятно написáла?

Карл ответил, продолжая присматриваться ко мне:

— Отчего же? Понятно. Когда я учился писáть, получалось, примерно, то же.

— И как вам мой план поисков?

— Блестяще! Особенно мне понравился пункт о должностных лицах. Там, где "найти нужного".

— Это не так трудно, как ты думаешь, Карл. Если, конечно, сохранились городские хроники.

— Сохранились, а как же! Вот только изучать их... Нужен допуск, которого тебе не получить. При всём моём уважении. Ты очень сильный некромант. Я таких не видел. Но этого мало, Тигра.

— А у тебя есть допуск?

— Нет. Ни у меня, ни у Марта. И нам никто его не даст. Видишь ли... легенда о золотом обозе имеет под собой основание. Поэтому, доступ к архивам открывают только королевским указом. И незадачливые искатели лишаются головы на плахе. Их уже давно не появляется...

И я твёрдо решила "бороться и искать, найти и не сдаваться". Всё равно, заняться мне нечем. Надо шлифовать знания, работать по диплому... Но! Каким образом, спрашиваю я вас? Это мафия предоставляла мне материал для работы. А одна я тут же под суд попаду... И клад... Это же здорово! Хоть посмотреть...

— А без архивов? На одних сказочках?

— Зачем же на сказочках? Клад ищут уже лет пятьсот как. И золотых обозов примерно столько же лет не было. Тот, вероятно, был последним.

— Он шёл туда, или оттуда?

— Туда. Иначе у него был бы владелец.

— Так что? Идём на кладбище? Здесь рядом.

— Тигра, у нас нет кладбищ такого возраста. Они все уничтожены.

— По какой причине? Война? Чума? Переустройство города?

Подумала, что последнее, пожалуй, похлеще будет...

— Чума, а потом уже переустройство. Их сожгли магически, потом засыпали землёй и посадили деревья. Или построили здания, разбив новые улицы.

— То есть, городской парк устроен на месте кладбища?

— Возможно. А, возможно, и нет. Я не некромант. Не смогу тебе помочь.

— Ты можешь "услышать" отголоски заклинания, уничтожившего захоронения... Впрочем, это неважно. Почему бы нам не устроить пикник в городском парке? Возьмём выпивку, закуску, посидим на природе... А я "послушаю" парк.

* * *

Расстались друзьями, договорившись встретиться на рассвете в кафе, рядом с рынком. А ночью, я выскользнула из дома, перейдя в тигриную ипостась. И отправилась гулять. Пробежала по кладбищу, перепрыгнула опять через ограду, и пошла в парк, выбирая тёмные улицы. Из некоторых переулков доносились странные звуки, похожие на икоту. Я не стала выяснять, что там такое. Ежу понятно: поджидали добычу, а увидели хищника. В парк пришлось пробираться сменив облик. Ограда чересчур высока для тигрицы, и прутья заострённые. А человеком я легко перебралась внутрь. Опять сменила облик и начала патрулирование. Народу оказалось достаточно много. Причём законопослушных граждан — ни одного. Ну и ладно. Сменила облик, залезла на старое дерево, начала плести замыкающий контур. По забору. Забор — внутри. Ибо нефиг! Полчаса ушло. Уж больно периметр большой. Потом наложила сеть поиска. Народу здесь поубивали немеряно. Криминальное, какое-то место! Но мне они не интересны. А интересно продвинуться вглубь. Лет, этак, на шестьсот. Наложила верхнее ограничение. Потом сдвину, если что. Сегодня ночью хорошо, если удастся "пристрелочную вилку" определить. То есть, время, когда о кладе ничего не слышали, и время, когда о нём уже каждая собака знала.

Было. Было здесь кладбище. Вызвала первый десяток покойничков разного возраста. Шестьсот лет назад ни о каком кладе речи не шло. Ни один из десяти ничего не слышал. Поставила пометку на полях своих заметок. Упокоила. Следующая отметка — пятьсот лет. Дааа... Каждый знает о кладе. Слышал от соседа, или сослуживца, или собутыльника, или просто разговор на улице... Но в именах разбойничьего атамана путаются. И кто его ловил, — неизвестно. Значит, — мимо. Третья попытка — пятьсот пятьдесят лет. Сузить вилку не смогу. Уж больно отклонения велики.

А вот пятьсот пятьдесят лет назад о кладе слышали далеко не все. Имени атамана вообще не назвали. Разбойники, и всё. Задумалась, а действительно ли это были разбойники? Или кто-то "закосил" под них? Значит, исследуем промежуток между шестьюста и пятьсот пятьюдесятью годами. Упокоила десятку, запомнив осведомлённых: стражник, писарь и девица лёгкого поведения. Что ж, надо будет раскинуть сеть пошире. Но это завтра... Завтра.

И надо бы вызвать покойных из городской тюрьмы. Пятьсот пятьдесят лет назад, зáмок, по словам Мартина, уже выполнял эту необходимую функцию. Думаю, что те покойнички намного осведомлённее кладбищенских.

Прислушалась эмпатией, удостоверилась, что поблизости никого нет, слезла с дерева и отправилась домой. Спать. Тигриный облик приняла, преодолев забор. Уже добравшись до дома, вспомнила, что так и не сняла ограничивающий контур. Возвращаться мне лень. Перетопчутся. Не графья. Надо утречком пройти мимо... Спать... спать...

Спала в тигрином обличье. На полу. Тигрице нужно меньше времени на отдых. А встать пришлось до рассвета. Сменила облик, быстренько привела себя в порядок, и выбежала на улицу. В обьятья Карла, схватившего меня в охапку и утащившего порталом к проснувшемуся рынку. Там он перебросил меня Мартину. Блин! Похоже, уже знают о моём проколе. И что теперь делать?

— Торопишься?

— Ага! Договорились же на рассвете встретиться.

— А почему в другую сторону направилась? Только не говори, что заблудилась.

— Так это... — копирую мошенника, пытавшегося продать мне амулет. — Кривой дорогой ближе.

Улыбаюсь по-идиотски, только что пузыри не пускаю... Ковыряю ножкой мостовую. Смотрят на меня... внимательно. Уууу... волки́ позорные! Интересно, они только левую некромантию засекли? Или им и о тигрице доложили? Два и два сложить здесь есть кому...

— Тигра, я же просил тебя...

— Нет, Карл. Ты не просил. Ты мне угрожал. Тюрьмой. А у меня сильно развито чувство противоречия. — Сделала небольшую паузу. — Вот.

— Понятно... Чувство противоречия развито сильно. А чувство осторожности, вероятно, в порядке компенсации, отсутствует вообще.

— Ну сниму я этот барьер, Карл, сниму. Что за волнения?

— Ты засветилась, Тигра. Тебя найдут.

Задумалась... Так просто? Надо было сразу сотворить что-нибудь подобное. Пока думала, вытянула энергию из барьера, заставив его "истаять". Вдруг, да удасться списать на природную аномалию. Блин, знала бы, что это так легко, из дома бы всё сделала. Ещё ночью...

— Ну, найдут. И что?

— И заставят работать.

— Как ты себе это представляешь, Карл? На слабó меня взять очень сложно, а угрожать природному некроманту... Есть более приятные способы умереть. Пропавший обоз надо искать в промежутке от пятисот пятидесяти до шестисот лет. Точнее определить не смогла, извини.

— Какой пропав... Ты что?! Ты поднимала...

— Парк разбит на старом кладбище. Я поднимала по десять объектов. Всего, в общей сложности, тридцать. И... Мартин, по-моему, разбойники здесь ни при чём. Не может такого быть, что?..

Замолчала. Не буду продолжать, а то ещё политическую статью припаяют. Кто знает, вдруг, династия та же. Но сама собой напрашивается мысль о том, что тогдашний король, или кто там у них тогда правил, узнал, что обоз уже бесхозный, или в скором времени станет таковым, и решил: к чему добру пропадать? А потом, как часто бывает с материальными ценностями, что-то не заладилось... Вот и засекретили всю инфо... И умирают на плахе, получившие допуск к архивам.

Волки́ внимательно смотрят на меня. Помолчали... Потом, Мартин очень тихо сказал:

— Может быть всё, что угодно, Тигра. Но я тебе этого никогда не говорил.

— Я вообще не понимаю, о чём ты, Мартин. Кстати, о маньяке. Я тут подумала...

— Нет.

— Но я...

— Нет!

— Да выслушайте! Вас должны были учить, что когда объект начинает колоться, его не перебивают!

Тяжёлый вздох. Такой же синхронный, как недавнее "нет".

— Так вот... Я хочу проверить, есть ли ещё покойники с такими же повреждениями, как у девочек.

— В морге ещё парочка лежит на леднике. В парке нашли.

— Да я поняла. Иначе тебя бы вряд ли вызвали.

Потом ко мне пришла мысль, что Мартина могли и не вызывать, что он мог прибыть сам, по следам трупов. А дело тянется из мест службы Мартина. Может, наш маньяк не местный? Усиленная работа мысли, вероятно отразилась у меня на лице, потому что меня взяли под руки и спешно повели завтракать.

После порции оладий с вишнёвым вареньем, и чашки чая, Мартин спросил:

— О чём ты так задумалась, Тигра?

— Ты приехал, потому что здесь появились такие же трупы, как в городе, где ты работаешь?

Мелькнула ещё одна мысль: а вдруг, наш маньяк, как раз, местный? А в том городе, откуда прибыл Мартин, он учится. Или по работе приезжает... Вот поэтому там трупы и находят. Здесь же, если бы не усиление, никого бы не нашли. Дождь прошёл, земля осела, трава выросла и... никаких следов. Если специально не проверять. А какому некроманту придёт в голову бесплатно сканировать городские кладбища? Правильно! Никому это в голову не придёт.

Мартин молча наклонил голову. Вот и пойми, то ли он так выражает согласие, то ли просто задумался.

— Читала что-нибудь похожее, Тигра? Де-тек-тив?

— Ничего смешного, Карл. Такое совершить мог только маньяк. Иногда их ловят годами. В моём... на моей родине было несколько таких. Пока их поймали, казнили по ошибке нескольких людей. Самое страшное то, что их потребность возрастает. Аппетит приходит во время еды...

— Людоеды?

— Это образное выражение. Но людоеды тоже были. Я просто хотела сказать, что они начинали убивать чаще. Если первоначально им хватало одной жертвы в год, то потом, через несколько лет, доходило до трупа в неделю. Возможно, именно поэтому их и удавалось, в конце концов, поймать.

— Страшная перспектива, Тигра.

— И ситуация страшная, Мартин.

— Мы невиновных не казним. Есть способ проверить.

— Повезло... Им повезло. Невиновным.

Завершаем завтрак. Карл расплачивается, и мы покидаем кафе.

Прогуливаемся не спеша, в сторону городского парка. Там ажиотаж: работают маги, и несколько некромантов. Есть некроманты в городе. Есть! А что это они там делают? Меня ищут? Не знаю... не знаю... удастся ли? Основам некромантии меня научил Толий. А эту школу уже прочно забыли. Даже отец Иаков не знает. Не знал. Мы с ним обменивались знаниями, так что он выучил всё, чему меня успел научить Толий. А Толий обучал меня принципу построения плетений. Основным символам. И самое главное, что он мне "вдолбил" в голову: символы не важны. Если я считаю, что определённый символ будет обозначать определённое понятие, именно так он и будет действовать. Это руны важны. Потому что руна сама по себе магия. Вот плетение из некоторых символов можно сцепить руной. Или рунами по нескольким узлам. В общем, объяснить я толком не смогу, главное, что получается. Нет. Не найдут. Мы рядом с парком, наблюдаем работу магов и некромантов, и никакой реакции на меня нет. Хорошо, что контур я снимала издалека.

— Ты не беспокоишься, Тигра. А почему?

— А почему я должна беспокоиться, Карл? Меня может найти только опытный опер. Волк. Такой, как вы с Мартином. А магия здесь не поможет.

Задумалась... Почему, собственно, я так уверена в этом? Но я знаю, что это именно так, а не иначе. Да и оперу будет сложновато: к парку я пробиралась в тигрином обличье, в парк влезла, как человек, потом опять пробежалась тигрицей уже по парку. Вот на дерево я залезла человеком, и уходила человеком. Но только до ограды. А потом опять тигрицей добралась до дома. Ну, в дом вошла, конечно, как человек. Так что, флаг им в руки. Пусть ищут. Меня могут найти только сопоставив два события: поднятие жертв маньяка и защитный контур. Не так нереально, кстати. Ну, чему быть, того не миновать.

На этой успокаивающей мысли я и закончила свои размышления. Карл, улыбаясь, смотрит на меня. Но молчит. Мартин очень успешно изображает уличного зеваку.

— Я хотела побеседовать с теми, кто находился в тюрьме, когда пропал золотой обоз. Эта инфо засекречена тоже? Или у вас есть доступ? Период пятьдесят лет между шестьюста и пятьсот пятьюдесятью годами.

Мужчины не реагируют, и я спрашиваю:

— Карл?

— Ну надо же! Сам дон Джованни явился. Что ты спросила, Тигра?

Смотрю на спокойно стоящего дона. Не просто смотрю, а мяяягко касаюсь эмпатией. Да... настоящий "крёстный отец". Попросить у дяденьки работу? Или подождать, пока сам предложит? Пожалуй... подожду. И так дел полно. Маньяк этот... Клад, опять же... да и ожидание будет недолгим.

— Я спросила о тюремных списках, Карл.

— Всё думаешь о кладе?

— А ты? Совсем не интересуешься?

— А я ещё пожить хочу.

— Мне надо подготовить поисковое плетение. Хочу проверить, есть ли в ближайших окрестностях ещё захоронения жертв нашего маньяка. Нужно спокойное место. Здесь слишком много народа.

— В тюрьме спокойно. Хочешь в тюрьму?

И тут, я едва удержалась, чтобы не заорать. Дрессура Мессинга позволила сохранить инкогнито эмпата. Как страшно! Меня разглядывает маньяк. Он здесь! Вот, как чувствовали себя его жертвы-возлюбленные, когда он уже не скрывал от них своё истинное лицо. Сейчас скрывает. Но все его чувства направлены на меня. Выбрал меня в жертву. Не хочу! Страшно! Господи, как страшно! Это невообразимое нечто уже любит меня. Подумать только! Я считала маньяком Сэ. Я просто не знала... и век бы не знать!

Меня встряхнули, взяв за плечи. Волна ярости со стороны... Ревность?

— Тигра? Что?..

— Он здесь. Он... он выбрал меня следующей возлюбленной.

— Как ты сказала? Возлюбленной? Откуда ты...

— Потом, Карл. Уводи Тигру отсюда. Отправляйтесь в тюрьму. Я присоединюсь к вам, как только дойду.

Оказавшись в портале, успела подумать, что не миновать мне участи живца. Волки́ не упустят такую возможность. Да и без разницы это мне. Всё равно маньяк выбрал первым. Попросить убежища в тюрьме? Маньяки изобретательны, а наш ещё и влиятелен. Не будет мне убежища. Везде доберутся. Плохо, что я, испугавшись, не заметила, как он выглядит. Запомнила только рисунок эмоций...

Старательно отсекаю от себя собственные эмоции. Страх необходим. Но... в меру. Паники допускать нельзя. Голова должна быть "холодной". Я, — меняющая облик, природный некромант, мастер боли... Я дипломированный инженер в конце концов! И я росла в Советской Империи. Для меня все равны. Плевать мне на сословия. Нет у меня "врождённого" уважения к аристократии. Не воспитывалось оно в моих предках кнутом и палками. Если мне придётся себя защищать, я сделаю это любым методом. Даже эмпатией. Хотя, эмпатию следует оставить на самый крайний случай.

— Пока мы ждём Мартина, можем расспросить тех, кто сидел во время пропажи золотого обоза.

— Правильно, Тигра. Поиск сокровищ, — хороший способ отвлечься. Не бойся, мы будем следить за тобой.

Следовало ожидать. Не "охранять тебя", а "следить". Ну, я и не сомневалась, в общем.

— Опиши этого мужчину.

— Не могу. Я почувствовала взгляд, посмотрела и... увидела жажду в его глазах. У меня от страха всё выветрилось из памяти.

Карл молча кивнул. Их учат определять правдивость собеседника. Конечно, я "увидела" эмоции. Но некоторые чувства способен уловить и обычный человек.

Отправились с Карлом на тюремное кладбище. Громкое название для ямы, куда высыпают пепел. Но эта яма нам не нужна. Она сравнительно недавняя. Шестьсот лет назад была другая. И не здесь. Не на этом дворе.

Подумала, что яма нам вообще не нужна. Можно вызвать и куда-нибудь в конкретное место, используя крепостные стены как ограничивающий круг. Поделилась этой мыслью с Карлом, получила в ответ пожатие плеч и отдельную камеру. Ну... в комнату для допросов отправились. Потребовала бумагу и пишущие принадлежности. Забыла, что они здесь перьями пишут. И бумага дорогая. Исправилась, запросив кусок мела. Вспоминать школьные годы, так по-полной. Известняка в окрестностях полно, так что мел нашёлся. Теперь, главное, определиться с символикой.

Рисую пунктиром большой круг, замыкаю его символом крепости. Это будет крепостная стена. Потом рисую круг комфортного для меня размера, в котором выписываю руны призыва, символы ограничения во времени и пространстве. Всех покойников города нам поднимать ни к чему. Надо, чтобы встали те, кто умер в заключении в промежутке между пятьсот пятьюдесятью и шестьюстами годами. Надеюсь, их не так много. Круг замкнула таким же символом крепости. Посмотрела, порадовалась, что отец Иаков не видит этого непотребства. Потом начала вливать силу в символы. Ничего не произошло. То есть, сила исправно заполняет круг, даже распространяется к границе, и... ничего не происходит.

— Не получается?

— Ага, как в поговорке: всё вроде сходится, ребёночек не наш.

Вошедший недавно Мартин фыркнул, развеселившись, и тут... шкаф упал. Хорошо, что ребята крепкие. Смогли удержать, дав мне время выскользнуть. Тюрьма ходит ходуном. Что-то я намудрила с символами. Или силы перелила. Залезла под стол, отсиживаюсь. Карл выдернул меня оттуда магией. Уууу, гад! Орёт:

— Контроль, Тигра! Держи контроль!

Хлопаю глазами, вися в воздухе. О чём он вообще? Я не собиралась рушить тюрьму. Я только нужных покойников поднимала. Смотрю на свои схемы... пытаюсь думать. В голове крутится поговорка "сила есть, ума не надо" и песня про мага-недоучку. Ага, та её часть, где "...сделать хотел грозу, а получил козу..." Я же не то, что недоучка, я вообще, — неуч. Некромантии меня учили, а магии нет. Да я и не маг. Что я такого намудрила? Может, не надо большой круг делать?.. Изогнулась в воздухе, начала стирать меловые линии. Затрясло ещё сильнее. Разозлилась, пнула ногой по символу башни. Подумала, что вот тут-то тюрьма и рухнет нам на головы. Нет... Всё успокоилось. Со двора только дикие вопли несутся.

Карл щёлкнул пальцами, вызывая магический экран. И начал хохотать. Утирая счастливые слёзы, говорит:

— Ну, Тигра, ты вообще! Слов нет!

У меня таки точно их нет. Все покойники выстроились на крепостной стене. По периметру. Хорошо, хоть за руки не держатся. Быстро сканирую: кроме места дислокации, всё по заказу. На крепостную стену я их не вызывала. Или... вызывала? Надо получить какое-нибудь дополнительное образование. А то... Стыдно, в общем.

Согнала покойников со стены руной призыва. Устроились в пыточном подвале. Он большой. Ребята беспокоились за моё душевное равновесие. Карл несколько раз сказал, что помещения бóльшего размера в тюрьме нет. Я непонимающе смотрела: зачем повторять то, что и так ясно. Потом до меня дошло. Обстановка в пыточной. Я-то здесь, как дома. Не у себя, конечно, но... почти. Успокоила Карла, что обстановка меня никоим образом не угнетает. Получила внимательные взгляды от обоих волков. Пожала плечами... Рано или поздно, они всё равно узнают кто я. И, судя по всему, в этот момент я лишусь друзей. Что ж... Жаль, конечно, но ничего не поделаешь. Придётся держать в уме изречение Конфуция: "хочешь избавиться от боли, избавься от привязанностей". Или типа того.

Но сейчас у меня есть дело. Приказала поднятым отвечать на вопросы. Прежде всего провели отбор. Отсеяли тех, кто ничего не слышал о золотом обозе. И вообще о поездках в ту сторону. Таких оказалось немного. Ну да, тюремный телеграф в действии. Хорошо, что покойники не лгут. Не умеют. Точнее, если я прикажу, начнут врать, как миленькие. Но я такого приказа не давала. Выяснили, что разбойников не было. А были солдаты. Королевских войск. Без мундиров, переодетые разбойниками. Бóльшая их часть умерла в тюрьме. Благодарность за верную службу, так сказать.

Впрочем, обоз до королевской сокровищницы не добрался. Потерялся по дороге. Интересно. Каким образом содержимое пяти охраняемых повозок испарилось в пространстве? Начала вспоминать художественную литературу. Что-то где-то я подобное читала. Всё уже придумано до нас. Ага, и в Библии сказано: "Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: "смотри, вот это новое"; но это было уже в веках, бывших прежде нас." (© Библия. Книга Екклезиаста 9, 10).

Спросила о потерях. Волки́ смотрят удивлённо, а я вспомнила, как подобным же образом испарился "золотой запас" одной из самозваных республик времён гражданской войны. Оказалось, что обоз защищали отчаянно, и покойников было аж шесть повозок. Шесть, потому что их везли скрытно. Помногу не накладывали. Никто не должен был видеть ни повозки с золотом, ни повозки с покойниками. Везли крестьяне сено. Ага.

Волки́ сложили пять и шесть, заулыбались, показав клыки. Спросили, куда дели покойников. Оказалось, захоронили, как полагается. На кладбище. В общей могиле. Представив, как умерших от болезни. А в повозках с золотом оказались камни. Булыжники вместо драгметалла. Такие дела. Уточнили адрес кладбища. Узнав где это, поморщились. Район неблагополучный? Или наоборот? За пятьсот с лишним лет это, наверное, центр города.

Теперь придётся выяснять историю кладбища... В архивы лезть опасно. И так уже привлекли внимание парадом покойников. Кстати, да!

— С вас кабак. Проспорили.

— О чём ты, Тигра?

— Мы поспорили, насчёт подъёма покойников. Пьяные были. И вы проспорили.

— Понял. Проспорили, значит, проспорили. Но почему кабак, а не, скажем, новое платье?

— Потому что я хочу в кабак!

— Как скажешь, Тигра.

— Мне страшно, Мартин. Я боюсь маньяка. Не хочу оставаться одна...

Глава 22. Чёрные археологи, или "бриллиантовый блеск манил... " и толкал на неблаговидные поступки"

Прежде кабака отправились посмотреть район, где находилось нужное нам кладбище. Волки́, почуяв след, уже не заговаривают о том, что жизнь дороже. Касаюсь их очень мягко, особенно Карла. Нет, золото их не интересует. Интересует, конечно, но не оно главное. Главное, что взят след. Охотничий азарт гуляет в крови. И неважно какая добыча на другом конце: пропавшее полтысячи лет назад золото, или карманный воришка, сбежавший от стражников. Впрочем, карманники — слишком мелкая рыбёшка для обоих. Маньяки, особо опасные преступники... мафия? Вряд ли. По-моему, они в этих мирах сосуществуют вполне себе по-соседски. Не могу утверждать точно, но по личному опыту двух практик составила себе такое мнение. Крёстные отцы — уважаемые лица. Весьма. И точка.

А на месте кладбища находится небольшой сквер. Район застроен очень плотно. Особняками с собственными участками здесь не пахнет. Не трущобы, конечно, — почти центр города, и всё же... этажность доходит до пяти. В подобном мире — практически небоскрёбы. Ага, улочки узенькие. Приходится следить, чтобы какая-нибудь добрая хозяйка не выплеснула на голову проходящим помои. А то и... кхм, ночную вазу могут опорожнить. А что? Главное, чтобы человек попался хороший.

Повезло, что с нами Карл. Идём под магическим зонтиком. Над нами не каплет. Но вообще, местный колорит мне не нравится. Романтика средневековья подобного типа не по мне. Гуляем по району, я включила некромантский радар. Кстати, лишних покойников здесь имеют обыкновение замуровывать в подвалах. Всё равно на улице вонь такая, что не страшно. В смысле: обнаружение не грозит. Надо потом ребятам сказать. Сейчас распылять силы ни к чему. Определилась с местом, пошли туда. Сквер. Как мило. Даже не загаженный. А почему, кстати?

— Почему здесь чисто, Карл? Улицы, как помойка, а здесь чисто.

— Видишь эту улицу, Тигра? Она тоже чистая. По ней проезжают важные люди.

— Дон Джованни?

— Не поминай всуе. — И, через крохотную паузу. — Не только он. Ну, ты поняла, в общем.

— Поняла.

Что ж непонятного. Местный Ленинский проспект. Или, учитывая расположение, Большая Якиманка. Или Кутузовский. А за сквером, — рабочий район. Кусты высокие на костях выросли, и пёстрая застройка не оскорбляет взор власть имущих. А сквер убирается. И патрулируется, вероятно. Во всяком случае, нас, усевшихся на лавку, внимательно рассмотрели проходящие мимо стражники. Узнали Карла и, сделав оловянные глаза, отвернулись, печатая шаг мимо... мимо. Сижу, хихикаю.

Мысленно формирую призыв одного из захороненных. Одного, потому что незачем привлекать внимание. Этому одному приказано не выходить на аллею. Пусть в кустах сидит.

От поднятого идёт странное ощущение. Как будто ему тяжело. Поворачиваюсь и лезу к нему. Сидит, держится за живот. У покойника ведь не может живот болеть? Или может?

— Вставай.

— Мне тяжело. Я не удержу.

— Что не удержишь?

— В животе. Тяжело.

Дурдом! Но волки́ поняли раньше меня. Мне и в голову такое не пришло. А следовало бы! О такой метóде перевозки наркотиков и оружия я читала. Это надо же, до чего жадность может довести! И ещё вопрос, в бою ли погибли эти солдаты. Или им просто в спины ножи втыкали.

— Тигра, ты можешь приказать ему вытащить...

— Тяжесть из живота? Могу, конечно. Только... ну ладно...

Подумала, что важняки должны завтрак удержать. А я привычная.

— Разорви шов, вытащи тяжесть из живота своего, и положи на землю.

Не знаю, были ли швы... но думаю всё же, что их не через естественные отверстия золотом начиняли. Просто потому что это было бы слишком долго. А время поджимало.

Хлюпающие звуки и запах крови. Машинально снимаю боль. Опять я восстановила покойника до живого состояния. Но души его рядом нет. И на том спасибо. А, может, она там, где их убивали? Ну, неважно. Пусть покоится с миром. Место нападения мы теперь знаем. Можно прогуляться, посмотреть на души. Если что, отпустить. Или дать шанс. Стоп-стоп-стоп! Этак я до "Счастья! Всем! Даром!" докачусь. Вот уж, действительно: сила есть, ума не надо. Напоминаю себе о некромантском эквиваленте атомной бомбы. И о параде покойников на тюремной стене. Успокаиваюсь сама и упокаиваю поднятого. Теперь ему легко. А содержимое его живота закутано в кожаный жилет, снятый с себя Карлом. И тяжёлая это штука. Увесистая, в смысле.

— Вернёмся в тюрьму?

— Ты же в кабак хотела.

— Мало ли, что я хотела! Я посмотреть хочу!

— В кабак. Возьмём отдельный кабинет.

— Карл! Ты иногда думай...

— А что я... Ааа, ты о Тигре, Март? Тебя волнует репутация, Тигра?

— Меня волнует секретность. Все отдельные кабинеты просматриваются и прослушиваются. Можешь мне поверить.

— Я знаю об этом, Тигра. Поставлю полог тишины.

— А в общем зале слабó полог поставить? Или это слишком заметно?

— Хммм? Не думал об этом. Мысль интересная. В де-тек-ти-ве вычитала?

Опять издевательская улыбка. Я не реагирую. Как с гуся вода...

— Ага, в шпионском. Захочешь надёжно спрятать вещь, — положи её на самое видное место.

— Насчёт спрятать, Карл... Как ты собираешься это нести?

— Сейчас замаскирую.

Пара движений пальцами левой руки и в правой у Карла не подозрительно пахнущий свёрток, обёрнутый его жилетом, а толстенная книжища в кожаном переплёте с металлическими уголками, запертая на замок. Хорошо быть магом! Подумалось, что Сэ и лорд Эрик просто скрыли бы этот свёрток. Но, Сэ и Солли не люди. И уровень магии у них другой. Что ж, будем сидеть в кабаке, рассматривая книгу. Надеюсь, с картинками.

Мужчины заказали пива. Я пью чай. Пиво не люблю. А водки мне не положено. Эххх! Неравенство полов! Карл сказал, что полог набрал силу и можно, наконец, посмотреть, что мы там нашли.

Содержимое свёртка особого впечатления не произвело. Горка металлолома и тусклых стекляшек. Потом я вспомнила "Обряд дома Месгрейвов" Конан-Дойля, и подумала, что герметично закрыть ценности у грабителей времени не было. Точнее, не у грабителей, а у ворья. Им надо было срочно скрыть уворованное, они наскоро зашили ценности в кожу... человеческую, кстати... Собирались вскоре достать, и... не получилось. Почему? Надо расспросить позже... Так о чём я? А о том, что ценности пролежали в кровавых, а позднее гниющих внутренностях, а ещё позднее, — в земле. И конечно же вид у них далёк от совершенства. Короче, в чистке они нуждаются!

— Карл, а ты сможешь почистить их магически?

— Хммм?

Карл оторвался от отрешённого созерцания кучи мусора, лежащей перед нами, и посмотрел на меня. Рассеянно. Потом, глаза блеснули, видимо пришёл к тому же выводу, что и я.

— Пойдём в тюрьму, дорогуша.

Я даже вздрогнула. Дорогушей меня лорд Эрик величает.

— Ты же сказал, что полог тишины поставил!

— Полог для разговора. Посмотреть на находку... А если я начну магичить, то полог может слететь, в самый неподходящий момент. Да и народ заинтересуется...

— Извини, Карл. Я не разбираюсь в магии.

— От некроманта это слышать смешно, Тигра.

— Я природный некромант. Это другое.

— Да понял я, понял! Ты вообще из другого мира. Чему удивляешься?

— Я не удивляюсь. Я... беспокоюсь. Шпионажем не занимаюсь, сразу говорю.

— А чем ты зарабатываешь на жизнь, Тигра?

— А почему ты решил, что я зарабатываю, а не живу, скажем, на содержании, Мартин?

— Ты пожелала мне успехов в труде и заработной плате.

— Дурацкая шутка. Извини, если обидела. Я не нарочно. Зарабатываю я...

Мужчины внимательно смотрят на меня. Сейчас я потеряю друзей. Лгать не умею, да и с волками, — бесполезно. Ограничиться сообщением о нелегальной некромантии? Правда вылезет в самый неподходящий момент. Проверено.

— Я ещё учусь. Зарабатываю только во время практики.

— Тигра... Что у тебя за профессия, о которой нельзя просто сказать?

— Я мастер боли. И иногда подрабатываю некромантией.

Вот. Я сказала. Ребята переглянулись, и уставились на меня...

— Март, она говорит правду.

— Сам вижу.

А я молча жду. Скорее всего ребята просто встанут и уйдут. Или в допросную отправят?..

— Я не предполагал, что женщин допускают в допросную, не для допроса.

— Дискриминация по половому признаку. В моём мире равноправие.

Пытаюсь шутить. А что ещё остаётся? У палачей друзей нет. Это известно всем. И плевать, что я не изменилась... И тут на меня обрушился голод. Или жажда? Маньяк здесь. И только что увидел меня.

— Тигра, что?..

— Он здесь.

Парни расслабились и откинулись на спинки стульев. Незаметно оглядывают зал. Я тоже пытаюсь сканировать пространство. Бесполезно.

— Или он ушёл, или перестал обращать на меня внимание. Я почувствовала взгляд. А теперь, — ничего. Мы собирались в тюрьму... или после моих откровений мне лучше туда не стремиться?

— Ты о чём? Аааа... Допрос с пристрастием мы проводить не планируем. И для этого у нас свои специалисты. Бесплатно работать тебя не заставят, если ты об этом беспокоишься.

Ну? Что можно сказать? Осторожно касаюсь обоих. Карл принял к сведению, а Мартин пока абстрагируется от моих слов. Не представляет меня в роли палача. Тяжело. Но ничего не поделаешь. Наше дело предупредить. Чтобы не говорили потом... лишнего.

Устроились в одной из допросных. Не в пыточной. Карл просканировал помещение насчёт наблюдения, сказал, — чисто. Опять развернули свёрток, выложили хлам на стол. И Карл произнёс какую-то фразу, от которой у меня на миг заложило уши. То есть, заклинание сработало. Вероятно. Во всяком случае над горкой мусора появилось сияние, которое медленно опадало, впитываясь... Кровавый туман поднялся вверх и истаял. А на столе... Я такого даже в фильмах о пиратах не видела! Камни слепят глаза. Крупные, мельче фундука и нет ни одного. Камни отдельно, оправы отдельно. Оправы сплющены. Золото червонное, — мягкое. Оправы, вероятно, сплющены, чтобы исключить опознание. Жаль. Может, в других свёртках попадутся целые вещи? Не забываю следить за эмоциями волков. Жадности нет, и слава Богу. Есть удовлетворение: "нашли что-то стоящее". И беспокойство: "что теперь с этим делать?"

— Собираетесь заявить о кладе?

— Сложно, Тигра. Золото... У нас такого нет. О камушках и не говорю. На эшафот ведь отправят! Да ещё через пыточную. Убедиться, что всё рассказали.

— Перекупщикам? Или в старую могилу? И случайно найти. Помнишь, две могилы, в которых по двое захоронено?

— Тигра, их исследуют магически. И поймут, что их тут не лежало.

Не отвечая Карлу, исследую кожу, в которую были зашиты побрякушки. А что, если... Попробовать стоит!

— Я не гарантирую, но могу попробовать упокоить кожу. Если мы запакуем побрякушки, и отнесём на кладбище, я попробую упокоить свёрток в одну из двух могил. Вы же всё равно собирались их вскрывать? Нне?

— Некромант определит вмешательство. Тебя посадят. И отправят в пыточную.

— Это вряд ли, Карл. Я стояла в двух шагах от ограды парка, когда некроманты пытались определить вмешательство. И никто из них ничего не понял. Я не буду использовать символику. Голую силу. И пусть ищут. Что мы теряем?

— Попробуем, ладно. А остальные? В том сквере?

— А нам оно надо? Если надо, то вы знаете, где искать. Я устраняюсь.

— Ты странная женщина, Тигра. Блеск камешков тебя не взволновал... только обрадовала сама находка.

— Ты прав, Мартин. Было интересно их искать. И я обрадовалась, конечно, что искали мы не зря. Я с детства мечтала найти клад. Теперь моя мечта сбылась. А волнует меня сейчас только псих, открывший на меня охоту. Не до украшений мне.

Скрыли находку в могиле. Упокоила поглубже. На полметра под остатками гроба. На всякий случай. Хорошо, что в кожу зашили. Легко упокоить, и возраст... соответствует. Карлу пришлось вернуть побрякушкам прежний вид. Ничего, их могут почистить ещё раз. А чтобы его магию не опознали, ему надо будет присутствовать на вскрытии могил. Сканировать и найти клад заново. Ничего страшного.

— Если премию дадут, — четверть мне. Чтобы по-честному.

— А если срок дадут?

— Шуточки у тебя! Срок мне без надобности.

Ткнула Карла локтем в бок, — отскочил смеясь. Так, дурачась, дошли до моего дома. Ребята распрощались, а я поднялась к себе. И провалилась в темноту.

Очнулась не у себя. Я не имею обыкновения приковываться к постели. Да и на каменной плите спать обычно не ложусь. Только в тигрином облике в склепе. Блин! Лучше бы я в склеп отправилась ночевать!

Глава 23. В гостях у Джека-Потрошителя, или "о маньяках и не только"

Беспрерывное ощущение, что на меня смотрят... Неуютно! Пытаюсь повернуть голову, рассмотреть: куда нас попали. Безуспешно. Тьма в помещении кромешная. Эмпатию придерживаю. Поспешай не торопясь. Я, в общем, уже поняла, что случилось. Кушала во время первой практики. Некто установил портал сразу за дверью в мою комнату. И я шагнула, как... гусыня. С другой стороны, — я не маг и портал обнаружить не могу. Надо интуицию развивать. Если выживу, вцеплюсь в лордов: пусть тренируют меня чуять порталы.

Отец Иаков сказал: если что, — задействовать метку. Ага, только не объяснил, как её задействовать. Тренировка смекалки... Ладно... Если меня сорвёт отсюда, я так и не узнаю, что такое "кроаш", маньяк останется гулять и... отец Иаков привяжет меня к Сэ. Потому что я несамостоятельная и попадаю в беду с дивной регулярностью.

Помещение, судя по всему находится под землёй. Это мне моя тигрица говорит. А некромант говорит, что трупов здесь не наблюдается. Чисто здесь! А вот эманация смерти, — такая густая, что её можно как студень ломтями нарезать. То есть, здесь, или рядом убивали и много. И почему я не удивлена?.. Кто же за мной наблюдает? И не пора ли мне начинать дёргаться и звать на помощь?

Анализирую своё состояние: меня, похоже, ещё и оглушили чем-то... Химия? Или? Тигрица возмущённо фыркает: ну да... химию она бы учуяла. Судя по тому, что голова болит не по-детски, меня на выходе из портала банально приложили по голове. Чем-то тяжёлым. Или портал так рассчитан, чтобы на выходе все сами бились головой. А что? Очень удобно, и экономит силы.

Я прихожу в себя намного быстрее, чем среднестатистический человек. Но здесь этого знать некому. Поэтому, сохраняем очумелый вид, озираемся с нарастающей паникой и анализируем ситуацию. Времени у меня, скорее всего, немного. Мои плюсы: высокий болевой порог, практическая подготовка в камере пыток: вряд ли маньяк сможет меня удивить, и уж точно не напугает, — время страхов закончилось, — пора бороться за выживание; и возможность восстановиться при помощи оборота. Ага, ещё некромантия и эмпатия. Но эмпатию мы обнаруживать не будем. Минусы: маньяк имеет хорошие связи у сильных мира сего. И на его стороне работает маг. Кто-то же установил портал? И ещё: я не знаю где я нахожусь. Порталом меня могли перенести куда угодно. Вплоть до другого мира. Может, маньяк из другого мира? А этот использует, как охотничьи угодья и помойку, для сброса "отходов производства". Ну и хрен с ним. Пора впадать в панику. Надо дать маньяку то, что он ожидает. И ждать шанс... Плохо то, что психи очень чувствительны. Надо показать высокий класс... Вспомнить все объекты, с которыми приходилось работать. И... копировать реакцию.

Начинаю дёргать руками и ногами, пытаясь определить прочность оков. Изворачиваю шею, стараясь увеличить угол обзора. Из глаз текут слёзы... Натуральные, ага! Придётся пройти через боль, так что плачу я с полным основанием. Это я с Сэ не плакала. Поначалу.

— Выпустите меня!!! Кто-нибудь!!! Помогите!!!

— Не кричи. Не поможет.

— Кто здесь?!! Почему я здесь?!! Я ничего не сделала!!!

— Не кричи. Услышат. Придут раньше.

Оппа! Придут? Так маньяк не один? Или это фигура речи? Голос женский. Только сорванный от крика и обречённый. Безысходность просто сочится из каждого звука. Мой уже тоже достиг нужной кондиции. Можно, наверное, и поговорить? Со старожилкой?

— Ты кто?

— Какая разница?

— Ты давно здесь? И где мы? Это торговцы живым товаром, да?

В моём голосе страх и надежда на лучшее: вот сейчас я проснусь и всё будет в порядке. Чуть-чуть эмпатии, чтобы было заметно...

— Не надейся. Торговцы товар не портят.

— Что значит "не портят"? Нас... — и дальше замирающим шёпотом — изнасилуют, да?

— Дура ты! Я здесь третий день. Было ещё две девушки. Кричали они так, как будто их режут на куски. Сначала одна, потом вторая. Сегодня очередь кого-то из нас. Если ещё не поймают.

— Я тебе не верю.

Молчание в ответ. Моей собеседнице абсолютно всё равно. Мне, в общем, тоже, но надо соответствовать роли. Начинаю рваться из оков и плакать. Опять наблюдение. Это не моя подруга по несчастью. Это... ё-п-р-с-т! Это эмпат. Наблюдает за мной. Или за нами? Я транслировала приличествующие случаю эмоции: заторможенность, неверие в происходящее, страх, надежду... Ой как плохо-то! Придётся следить за собой. Хорошо, что я не стала сканировать подвал эмпатией. А некромантию я особо не скрывала. Так что, если засёк некромантию, то и не страшно. Эмпатов уничтожают при обнаружении! Как же! Вон их, — как собак нерезаных! Ага! Я, Толий и маньяк. Или приближённый маньяка? Неважно... Он ведь может и не знать, что является эмпатом? Меряться силой не буду. Пока не буду. Если удастся притвориться мёртвой, то всё может получиться. Мне, главное, из оков освободиться. Кузнеца, что ли поискать? Ха-ха-ха! "Зачем нам кузнец? Нам кузнец не нужен!" А вот теперь, — нужен! Если притянуть его сюда некромантией? Кузнец сможет быстро сбить оковы...

Тигрица насторожилась. Где-то наверху открывают двери...

Лёгкие шаги по каменным ступеням... Блики от факела... Или это магическое освещение? Но почему оно колеблется, как пламя? Кожу на руках и ногах саднит. Рвалась я из оков в панике. Как бы заражение крови не заработать... Хотя, у гостеприимного хозяина вряд ли успеешь умереть от заражения крови. Свет всё ярче... Зажмуриваюсь, чтобы не ослепнуть. Слёзы текут по щекам... Остановился возле меня. Не смотрю. Сейчас всё равно ничего не увижу. После стольких часов в темноте. После скольких, кстати? Прошло не больше часа с момента, как я очнулась. Учитывая, что я очнулась раньше, чем среднестатистическая женщина, мой похититель кинулся сюда со всех ног.

Прохладные пальцы погладили мою щёку. Тихий голос произнёс:

— Вот и ты... моя прекрасная возлюбленная...

Пытаюсь рассмотреть "возлюбленного", излучающего тихую радость. Голос молодой, но это ни о чём не говорит. Знавала я пенсионеров с молодыми голосами. Отошёл от меня. Металлический лязг и скрежет... Что он делает? Угрозы пока не ощущается. Одёргиваю себя: он же маньяк, голоса, наверное, слышит. Он на кусочки раскромсает без злого умысла. Он так свою любовь выражает. Свет отдалился и не дрожит более. Можно открыть глаза и попытаться повернуть голову. Ага, факел вставлен в крепление на стене. Нет, на огромной колонне. Вот этот лязг и скрежет я и слышала. Как ни пытаюсь увидеть свою недавнюю собеседницу, — не получается. Вне поля зрения она у меня. Зато маньяк как на ладони: изящный юноша, выше среднего роста, волосы тёмные, чуть ниже плеч, лицо... приятное. Ага, располагающее. Такого не станешь опасаться, встретив в тёмном переулке. И зря! Эмоциональный фон я уже отметила. Доволен и счастлив.

Соседка сказала, что она здесь третий день и за это время две пленницы уже нашли свой конец. Он что? Уже каждый день "питается"? Надо отвечать что-то. Не хочется разозлить "возлюбленного". Надо время тянуть. Вдруг, найдут? Карл обещал, что за мной будут наблюдать. Ага, но меня не в мешке тащили, — сама перенеслась порталом. Неизвестно куда. Кстати, да!

— Где я? И кто вы, сударь?

Радостная улыбка начинает нервировать. Психологический прессинг? Или где? Подошёл ко мне, тронул руки, поцокал языком... Да, рассадила кожу металлом. А не фига гостей приковывать!

— Ты у меня в гостях, милая. Хочешь о чём-нибудь попросить? Говори. Я буду счастлив исполнить любое твоё желание!

Ну разумеется, кто бы сомневался! Надо что-то желать... Соседку не слышно, даже дыхание замерло. Тигрица ощущает присутствие живого, но и только. Что же пожелать? "Пулемёт, патроны и держитесь, гады!" здесь не прокатит. Оскорбится, гостеприимный хозяин. И внезапно я выпалила:

— Миллион алых роз!

Соседка закашлялась. Ожила, слава Богу! А маньяк растерялся:

— Что?

— Хочу миллион алых роз. В моей стране была такая песня. Влюблённый продал всё, что имел и подарил своей возлюбленной миллион алых роз.

Мечтательно жмурюсь, забыв про оковы... Помню, конечно, но живу чувствами, требующимися в данный момент. Женщина я, или где?

— Обычно у меня просят свободы...

Ага, дурочку нашёл!

— Я что? Плохо воспитана? Оскорбить гостеприимство...

Не продолжаю, чтобы не запутаться. Это лорд Эрик способен запудрить мозги любому, у меня таких талантов нет. Но воспитывали меня хорошо: отец Иаков, Сэ, Толий, Мессинг...

Пауза затягивается и я выражаю лёгкую обиду. А что? Сам предложил любое желание, а теперь на попятный! Верить нельзя никому!

— Если тебе сложно... — вздыхаю разочарованно... — тогда не надо... Я понимаю...

И слезинка катится по щеке... Мне бы железки снять! Но просить об этом я не буду. Подожду, может меня раскуют, чтобы приковать где-то ещё.

— Придётся подождать немного. Миллион роз сегодня достать не получится.

— Алых!

— Конечно, милая, я запомнил.

Маньяк поцеловал мне руку и отошёл от меня. Блин, надо было в туалет проситься. Но как такому изысканному кавалеру об этих низменных вещах говорить? Низзя! Анализирую свои ощущения: не хочется мне никуда. Странно, но факт. Или это страх так действует? Или какая-то магия? Опять послышался лязг, стук, скрежет. И сдавленный крик. Мою соседку забрали? Каким образом? Порталом? У каждой плиты — портал? Если она была прикована, как и я? Факел мне оставили. И в подвале я теперь одна. Я и тишина... С соседкой было легче.

Не забываю о том, что мне противостоит эмпат. Поэтому занялась чистой некромантией. Выпустила свою силу на максимальную дальность. Хоть кого-то зацепить... Не может же здесь не быть мёртвых? Или может? Если специально чистили, то может. Ну, значит, рядом всё равно есть. Надо только призвать по-умному. А если не человека искать? Это мы не отрабатывали с отцом Иаковом. Но никто не говорил, что это невозможно. Зверь в капкане себе лапу отгрызает, и ничего, не парится. Вот и я не буду размышлять "можно-нельзя". Тем более, что сверху слышатся очень стимулирующие крики. Соседка моя переходит в стадию "мяса". Может, её поймать? И её руками расчистить дорогу? Как только тело раскуют?

Вспомнила слова Мартина о каре за убийство при помощи некромантии. Придётся оставить эту мысль. Если тело завтра будет в пределах досягаемости, — посмотрим. А пока ищем объекты. И сразу нашлось несколько крысиных скелетиков. Бррр. А, может, и к лучшему? Крысы не вызывают подозрений. Они везде. Жаль только, что они не смогут разгрызть стальные оковы. Придётся пробовать их в роли почтальонов. Наложила на них голую силу, подняла. Чуть не заорала, когда меня начали обнюхивать. Собралась с силами. Напомнила себе, что крысы — умнейшие твари, и пытаюсь объяснить, что мне от них надо. Или я тупая, или лыжи не едут... кхм... ладно... Тогда представила себя внутри крысы (крыса?) и захотела на волю. Нндаа, угол зрения, сказать непривычный, это ничего не сказать. И всё чёрно-бело-серое. Может, у них зрение не восстановилось?

Влезла в одну (одного?) крысу, остальных придерживаю просто. На случай, если мою пришибут. Отправились, благословясь. Я молитву Амандину прочитала. Хорошо крысам! Там, где я вижу сплошную стену, они видят несколько ходов. Я читала, что крыса может пролезть в дыру, размером с пятикопеечную монету советского образца. Читала и... верилось с трудом. Таки да! Может! Вот только зря я надеялась, что оказавшись на улице, смогу сориентироваться. Зрение у нас разное. И я не ползком передвигалась по городу. Начинаю принюхиваться. Может, обоняние поможет. И некромантия. Перебралась в крысу почти целиком. Отключила слух. Оставила только тигрицу настороже. А сама путешествую по городу. Судя по запахам, город я не сменила. Как мне найти Мартина? Или Карла? Как мне тюрьму найти?

Отряд наш передвигается короткими перебежками. От укрытия к укрытию. Не хватало ещё кирпичом по хребту получить! Надо остановиться и сориентироваться: "куды бечь!" А как это сделать? Сориентироваться, в смысле? Остановиться-то у меня без проблем получится.

Вспомнила! Я бы раньше вспомнила, если бы не эти душераздирающие крики. Абстрагируюсь. Это объект. А я прохожу аттестацию на устойчивость к психологическому прессингу. И всё. А вспомнила я о поднятых мной жертвах нашего маньяка. Они в тюрьме. А связь у меня с ними... есть! И бежать недалеко! Побежали дружной стаей. Добраться до поднятых, вызвать Мартина или Карла и отправить их за крысами. Надеюсь, всё получится. О неудаче мне не хочется даже думать.

Идти по пеленгу, — совсем не то, что наугад! В тюрьму, практически, влетели. Услышала только: "Совсем обнаглели твари!" И о стену ударился подкованный гвоздями сапог стражника. Но мы уже юркнули под решётку, запирающую коридор. Бежим, торопимся... домчались до камеры и... дверь закрыта. Но в двери есть окошко. Взлетаем по стене, цепляясь коготками и по железной полосе оковки пробираемся к середине двери. Такую не прогрызёшь! Прогрызёшь, конечно, но... долго грызть придётся. Какое счастье, что поднятые женщины не реагируют на крыс! Точнее, в этих крысах они видят не грызунов, а мою силу. А то заорали бы, как миленькие. Представила, что я ношу платья по местной моде: с ворохом нижних юбок. И в эти юбки попадает... даже не крыса, а мышь. И запутывается в них. Дааа... понятно, почему дамы боятся мышей. Вплоть до вспрыгивания на стул, или стол.

Спрыгиваю на пол камеры. Мой отряд ссыпается за мной. Оставляю крысок под лёгким контролем, загнав их за спины девиц, сидящих на кучах соломы. Вливаюсь в самую фигуристую. Приказываю ей встать и стучать в дверь, крича в окошко:

— Господин стражник! Господин стражник!

Через пять минут непрерывного крика послышались шаги. Грузная фигура показалась из за угла.

— Чего орёшь, курва? В карцер захотела?

— Господин стражник, я имею пару слов до господина Шульца.

— Ты совсем сдурела, девка? Я буду отрывать от обеда господина имперского дознавателя?

Оп-па! Но об этом я подумаю позже, если для меня ещё будет это "позже".

— Он сказал сразу звать его, как только вспомню... Господин стражник, будьте добренький!

— Скажи мне, я передам.

— Господин стражник, вы меня дурочкой назовёте и таки будете правы, а господин Шульц сказал любое воспоминание.

Стражник чешет в затылке, а я думаю, не позвать ли Карла. И решила: не позвать! Портал на моём пороге построен магом. Мартин не маг. А Карл... Я извинюсь, если что, но верить не могу. У меня просто нет возможности верить. Крики наверху перешли в утробный вой. Полагаю, мозги у объекта уже спеклись от боли. Остались одни ощущения. А это значит, что скоро объект маньяку надоест. И он может пожелать навестить меня. Надеюсь, он уже сыт... девица начинает мелко подрагивать, удивив стражника. Беру себя в руки. Мандраж не ко времени.

Всё-таки отправился по коридору. Нога за ногу. Но поторопить мне его, — увы, никак. Усадила девицу на солому, сижу, жду.

Напоминаю себе долбанутого паука. Порадовалась, что лежу прикованная. Не надо отвлекаться. Одним ухом слушаю что творится вокруг моего тела, остальная "я" рассеяна между фигуристой девицей и крысками. Надо будет поработать над разделением сознания, а то сложно мобилизовать себя. Кажется, это у шизофреников несколько личностей... Ну их нафиг! Буду брать пример с пауков. И с отца Иакова, наидобрейшего нашего... Кто-то идёт... Понять бы только, где... В мой подвал спускается, или по тюремному коридору шагает? С непривычки, не могу сообразить. Так... В первую очередь, — маньяк. Бросаю всех, оставив только некромантскую силу на крысках, прислушиваюсь слухом тигрицы. Нет, в подвал никто не спускается. Значит, — коридор. Переключаюсь на камеру. Мартин. То есть, господин имперский дознаватель. Усталый, под глазами круги. Сами глаза, — красные. Сутки не спал? Искали маньяка... Неудачно, судя по всему.

— Что ты хотела мне сказать?

И тут я растерялась. Не знаю, как обратиться. Мартин? Так девица с ним не знакома. Господин имперский советник? Она и должности его не знает... стою у решётки, таращусь на усталого волка и мысленно кричу: "Мартин, это же я! Это я, Мартин!" Бесполезно. Мартин начинает злиться, но держит себя в руках. Пока держит. Трудно пользоваться эмпатией через поднятый труп, находясь неизвестно где. Крыска, почуяв моё волнение (или это просто сила запульсировала?), заметалась по камере. Я не заметила, как в руке Мартина появился нож, и... Как больно! Хребет перебит, мои лапки конвульсивно скребут каменный пол... во рту привкус крови. Зрение гаснет...

Та моя часть, которая бесстрастно фиксирует все события, для написания отчёта, говорит мне: "Соберись, дура! Ты некромант, а крыска и так мертва". Вливаю в тельце животного силу, залечиваю раны, попутно думая, что за такое надо бы сапоги сгрызть господину имперскому дознавателю. Крыска поднимается на лапки, потом садится и, глядя на Мартина, выразительно стучит лапкой себе по лбу. По верхней части головы перед ушами. Зря я, что ли, мультфильмы в детстве смотрела?

— Тигра. Это ты? Это, действительно, ты?

И я начинаю говорить. Говорить быстро, потому что тигрица уже не слышит криков. Уже давно не слышит. Может пару минут как.

— Мартин, это я. Слушай и не перебивай. Меня держат в подвале. Я прикована к каменной плите. Я заказала ему миллион алых роз. Маньяк выглядит молодым. Изящный, выше среднего роста, тёмные волосы до плеч. Или сами вьются, или завивает. Одет дорого, но не вычурно. Манеры хорошие. Скорее всего, к богатству привык с детства. Или сам маг, или на него работает маг. Не знаю. Портал можно купить? Тогда, магия под вопросом. Мартин, там нет трупов. Вообще нет. Место специально чистили. Не бывает, чтобы даже на глубине не было останков. Нашла только крысок. Привела сюда. А ты мне хребет перебил. Больно, между прочим! Больше ничего не знаю. А, вот ещё: девушка, которая была в подвале, умирает сейчас. Или уже умерла. Она сказала, что третий день там и что две девушки умерли за два дня. Мартин, он убивает каждый день! Тела куда-то убираются. Теперь, действительно, всё.

— Ты можешь оставить здесь одно животное? Чтобы мы могли пройти за ним?

— Мартин, я не знаю. Я в первый раз такое делаю и уже еле держусь. Может, как-то пометить дорогу? Если я отпущу крысок, они превратятся в скелетики. Я же их не поднимала, как полагается. Сила не влита в руны. Когда маньяк займётся мной, я, скорее всего, не смогу удержать никого. Поднятые по правилам, будут "живы", пока жива я. А крыски, — нет. В детской сказке разбрасывали цветные камешки. Может, ёмкость с краской? Чтобы капли падали на дорогу? Магию увидят и могут почистить. А краску, — не обязательно.

— Интересная мысль...

Мартин говорит медленно, думая о чём-то. Потом встряхнулся и сказал:

— Постарайся дождаться меня, Тигра. Попробую найти подходящую ёмкость. А твои... кхм, девочки, они смогут найти тебя? Ты можешь позвать их?

Захотелось побиться головой о стену. Крысок жалко, а я прикована, слава Богу! Вот я... дубина! Я же могла притянуть девчонок! Хотя, они в камере. Отправили бы их в карцер, только и всего. Да ещё и статью бы заработала: нанесение тяжких телесных повреждений при помощи некромантии.

— Если что, следите за поднятыми. Когда я их потяну, они будут рваться ко мне, сметая все препятствия. Я не пробовала, но, теоретически, это так. Возвращайся скорее. Мне очень страшно. Найдите меня живой, пожалуйста...

Всё-таки я сорвалась. Голос дрожит, слёзы катятся. Там, наверху, — мёртвая. Надо бы проследить, куда её отправят, а я уже не могу. Я и так в двух местах разом. Голова болит уже...

Отдыхаю. Удерживаю крысок, лёгким касанием. Девицу отпустила пока. Голова продолжает болеть. Может, сбросить боль на кого-нибудь? Интересно, а маньяк умеет сбрасывать свои ощущения? Надо быть крайне осторожной. У психов способности зачастую на уровне гениальности. Так что, сижу на попе ровно... то есть, лежу на плите, не пытаясь делать лишних телодвижений. Упражняю мозги. Я здесь уже почти сутки, но ни голода, ни физиологических потребностей (читай, желания облегчиться), ни физического неудобства не ощущаю. Что странно. Допустим, голод отошёл на задний план, отодвинутый страхом. Но остальное? Плита каменная, цепи металлические, лежу я в одном положении и тело должно "затекать". Магия? Разновидность целительской? Маньяк ещё и маг ко всему прочему? А, может, он и некромант? Прощупывать страшно, вдруг учует... У психов обострённое восприятие.

Ощущение чужого присутствия... шагов не было слышно, — портал? Или я просто, в раздрае, не услышала? Но тигрица не устала, и она стережёт. Значит, портал. Вот теперь, — шаги. Знакомые, лёгкие шаги. Прохладные пальцы гладят мою щёку... Липкий ужас... поверх меня... Спасибо Мессингу, натренировал. Абстрагируюсь. Страх не помощник.

— Скоро доставят розы, моя прекрасная возлюбленная. Скоро...

— Как ты оказался здесь? Я не слышала шагов? Ты видишь в темноте?

Тихий смех...

— Сколько вопросов... Я пришёл порталом. Спешил увидеть тебя...

Улыбаюсь довольная. Значит, я не ошиблась. Знать бы только, портал стационарный, или где? То есть, находится в здании, или привязан к какой-нибудь безделушке. Вспомнились универсальные часы агента 007. Где ты, Джеймс Бонд?..

— Ты не такая как все, моя прекрасная возлюбленная. Мои прочие гостьи стремились уйти, совсем не радуясь мне.

Похоже, моя радость от подтвердившейся догадки, ввела маньяка в заблуждение. Но я особенная, это он угадал. Надеюсь, что он дождётся роз. Правила игры должны быть соблюдены. Или, для маньяков, это ритуал? Не важно! Наверху послышался шум. Ругательства и скрежет.

— Отдыхай. Вынужден пока оставить тебя...

Поцеловал мои пальцы и шагнул назад. Тигрица прислушивается, принюхивается, стараясь определить место портала. Жаль, что ничего не видно. Факел прогорел, а новый никто не удосужился поставить. Я услышала пять шагов. Потом, тишина.

Зато в камере крыски услышали шаги. Я только и делаю, что прислушиваюсь: не идёт ли кто? С другой стороны, а чем мне ещё заниматься? Песни орать? Опять влезла в одну из поднятых. На этот раз, в другую. Какая, впрочем, разница? Мартин и Карл входят в камеру. Карл сразу определил, где я. Запомнить на будущее: от мага не скроешься. Если он вздумает искать, то найдёт. Или в восстановленных можно скрыться? Надо поэкспериментировать с отцом Иаковом. Ох, не засчитает он мне практику! Впрочем, время ещё есть, а за работу по специальности разговора не шло. Может, не так всё плохо...

— Тигра, как ты?

— Он приходил ко мне. Сказал, что скоро доставят розы. В подвал можно пройти порталом. Или по лестнице. Можно я спрошу?

Молчаливое подтверждение от обоих волков. Меня ощутимо потряхивает... Нервы.

— Вы будете дожидаться, чтобы взять его с поличным? Или постараетесь меня найти ещё сегодня? Маньяк пока сыт. Но уже скучает.

Опять молчание. Более красноречивое, чем все слова. Кого я спрашиваю? Волки́ намерены взять маньяка на горячем. У них свои приоритеты.

— Не надо плакать, Тигра. Когда услышишь его шаги, потяни своих поднятых. Мы прибудем без задержки.

— О чём ты говоришь, Карл? От портала до моей плиты пять шагов. Пять! Я прикована металлическими цепями. Здесь нет останков, которые я могла бы поднять, чтобы они сбили мои оковы. Вспомнила! В этом подвале действует какая-то магия. Я здесь уже сутки, а ни голода, ни другого дискомфорта не ощущаю. Даже руки, которые я рассадила наручниками, зажили. Если это тебе поможет найти меня, Карл, я буду рада.

— Мы уже нашли, Тигра. Ты высказала очень удачное пожелание. Я о розах.

Смотрю на Мартина, и у меня появляется надежда. Миллион алых роз надо объяснить. Это не обычный, даже самый роскошный, букет. Даже, если есть причина, всё равно, розы, — это след. Но я запрещаю себе надеяться. Расслабляться нельзя. Слишком дорого придётся платить за ошибку.

Ушла из тюрьмы. Из поднятой девушки, в смысле. Увела крысок, пусть будут рядом. Они незаметные, а если что, могут защитить не хуже человеческих зомби. Даже лучше. И понять, что крыски подняты, труднее. Крыса может напасть сама по себе. Если сочтёт, что её загнали в угол. Причём, сила и размеры противника, для крысы значения не имеют. Вот такие милые создания.

Отдыхаю, раздумывая над теоретической механикой. Вспоминаю вектора... Точного расчёта сделать не смогу, всё уже забыла, да он и не понадобится, точный расчёт. Важно, что термин "поднять" означает в числе прочего, простое перемещение по вертикали. А если возможно перемещение по вертикали, значит, возможно и перемещение по горизонтали. Или под углом. Если я могу поднять зомби из могилы вверх, то почему я не могу переместить их вбок? Поближе к своему сегодняшнему местонахождению? Ответ, конечно, простой: на такое перемещение потребуется очень много силы. Не просто "очень много", а "охренеть, сколько!" Ну, так их есть у меня! Я таки природный некромант! Сила есть, ума не надо! Вооружившись этим девизом, начала действовать. Поднимать, пока, никого не буду, а вот принять определённые меры не помешает.

Уффф! Даже голова закружилась. Пока не насобачилась, ощущение было... как будто я их на себе тащила, копая при этом туннель. Просто метростроевцем себя почувствовала. Но зато теперь вокруг этого дома в полной боевой готовности залегли представители отребья, перетащенные с тюремного кладбища, на котором хоронят казнённых. Повезло, что удалось ознакомиться... Драться они умеют. Иначе, пришлось бы воспользоваться военным кладбищем, но... прах павших воинов мне трогать не хочется. Нехорошо это. Не по-пацански, как говорили в далёком мире, который я уже почти забыла.

Натренировавшись на перемещении заключённых, заодно приняла меры по защите инвестиций. Мне, конечно, побрякушки ни к чему. Но оставлять найденный клад в положении "приходите люди добрые, берите, что хотите", я считаю неразумным. А после того, как ребята "найдут" в старой могиле часть пропавших ценностей (снова зажмурилась от сияния очищенных Карлом камней), заинтересованные люди (а их будет много) составят тщательный хронометраж их прошлых действий. И выйдут на эту аллею. Сидели мы на лавочке втроём... Посидели, поболтали, и пошли в кабак, причём Карл нёс в руке толстую книгу. Сложить два и два вполне возможно. А, учитывая стоимость побрякушек,просто на всякий случай перекопали бы все места, по которым ребята ходили.

Отгоняю от себя саму собой напрашивающуюся мысль, что ребят и меня могут просто отправить в допросную. Ох! Надеюсь, волки́ не глупее меня и сообразят, что лучше оставить побрякушки на том месте, где они лежат. Не буди лихо, пока оно тихо... А, может, всё ещё обойдётся. У меня пока более актуальная проблема. Мой возлюбленный маньяк. Что-то его долго нет... И куда дели тело моей недавней соседки? Поискать разве?..

Растекаюсь ледяной волной. Не воды, а... скажем, жидкого азота. Эманации недавней смерти ещё "висят" в воздухе. А тела нет. Дальше... захватываю всё больше площади... Такое ощущение, что моя сила возросла... Ну да, чем больше я ею пользуюсь, тем её у меня больше. Накачиваю мышцы... Мои волонтёры... Точнее, призывники. Дальше, дальше... Может, тело переправляли порталом? Тогда мне будет проблематично его найти. Но что за скрежет и ругательства были наверху?..

Дотянулась до перемещённых лиц... Тех, которых когда-то давно превратили в сейфы. И запнулась. Им больно! Я должна была вспомнить! Должна! Тот, которого я подняла на аллее, говорил "мне тяжело, я не удержу...". Так ведь его подняли практически с места. А этих я тащила... Мне стыдно и страшно. По щекам стекают слёзы. Будучи сама сейчас беспомощной, я могу оценить, что они чувствовали.

Одёрнула себя. Это я на грани истерики от страха и надежды. Души "сейфов" остались на месте давнего убийства. Там, где их убивали ударами в спину те, кого они считали соратниками. Боль испытывают восстановленные тела. Опустилась на них прохладой, дарующей покой и забвение... На будущее, надо что-нибудь придумать. Нерационально причинять боль поднятым. Нерационально и опасно. Эмпат может учуять всплеск. И некромант тоже. Так что придётся изобрести какую-нибудь анестезию для зомби (три раза "Ха!"). При условии, что оно у меня будет, это самое будущее.

Голоса. Возмущённые. Прислушиваюсь слухом тигрицы.

— Вы об этом ещё пожалеете! Оба!

И... голос Мартина.

— Всё возможно. А сейчас покажите ход в подвал.

— А с чего ты взял, что здесь есть подвал?

Молчание. Переместилась в крыску и рванула наверх. У крыс свои ходы. Двери им без надобности. Забралась на выступ декоративной колонны, сижу, прислушиваюсь, принюхиваюсь.

— Прекрати, Сальваторе. Нам скрывать нечего, господин инспектор. — Пауза. — Бенедетто, проведи господ полицейских в подвал.

Ага, скрывать им нечего. Подвалы под всем домом, а этот, — глубже остальных. О нём могут просто "забыть". Что же делать-то?! На всякий случай, подогнала ещё крысок в помощь первой. Затаились, ждём.

Маньяка, значит, зовут Сальваторе. И? Что нам это даёт? Ничего. Я не маг, чтобы воспользоваться именем. О! шаги приближаются. Но... наверху. Сюда дороги нет. Точнее, её никто не собирается открывать. Бежим вверх. Пролезаем в вентиляционные отверстия, замаскированные деревянными панелями. Нас, крысок, семь штук. Или особей? Как правильно? Поскольку, они подняты, — то штук.

Господа полицейские во главе с Мартином осматривают подвал, освещённый магическими светильниками. Карл скучающе разглядывает стену. Шёрстка на моих спинках встала дыбом. Не нравится крыскам Карл. Что-то они чуют... Что-то неправильное. Но мне пока недосуг разбираться. Надо привлечь внимание Мартина. И я делаю единственно доступный мне шаг: вывожу крысок строем. Заставляю их пищать мелодию, услышанную в кабаке, где так недавно мы сидели, рассматривая найденное сокровище. Не найденное, — вычисленное!

На нас обращают внимание. А крыски делают перестроения: в ряд, в два ряда, и маршируют, старательно пища мелодию. Карл отвлёкся от созерцания стены. Мартин смотрит, ожидающе. И крыски двинулись к проходу на нижний уровень. Сели возле плиты. Ждём.

— Что за этой дверью?

— Там нет двери. Это стена.

Карл делает непонятный жест, с пальцев мага слетает сиреневое пламя и толстенная каменная плита абсолютно бесшумно поворачивается, открывая проход на лестницу, ведущую в мой подвал. Крыски рванули вниз. Спрятала их за колоннами. Вернулась в себя. Вовремя. Маньяк Сальваторе обогнал полицейских и накрыл меня плащом алого шёлка. Заботливый, аж зубы сводит. Зубы у меня, кстати, давно уже не болят, — ещё после первого оборота они полностью восстановились. Но я отвлеклась. Маньяк стоит рядом со мной и недовольно кривит губы. Мартин, остановившись в пяти шагах, приподнял левую бровь. Карл опять заскучал. Беспокоит он меня.

И вот тут я ощутила удар эмпатии. Сальваторе проецирует на меня сильнейшее желание выгнать назойливых полицейских, заявив, что у нас с ним такие любовные игры. Пришла в ужас. Он что? всем своим жертвам внушал любовь? Они кричали от боли и любили? Дааа, месье знает толк в извращениях. Карл скучающе смотрит на меня. Он... знает? От маньяка исходит недоумение и давление усиливается. Блин! Что же делать-то? Нельзя обнаруживать эмпатию. Одного эмпата вполне достаточно. Упаду-ка я в обморок, пожалуй. К счастью, это для меня проблемы не составляет. Натренировалась на Семинаре. Судорожный вздох... темнота.

Очнулась, ожидаемо, в своей постели. Собственно, хлопаясь в обморок, я и рассчитывала, что задержать меня у маньяка повода не найдётся. Слабенькая я, ага. Нуждаюсь в помощи целителя. Сиделку ко мне во всяком случае приставили. Или наблюдателя? Увидев, что я очнулась, эта дама шустро рванула из комнаты. Докладывать побежала? Прислушиваюсь... Знакомые шаги. Карл. Что ж, поговорить нам лучше не откладывая. Кажется, был такой фильм: "Я знаю, что ты знаешь, что я знаю". Или книга? Сейчас уже не вспомню. Всё-таки, наверное, фильм.

— Привет, Тигра. Как ты?

— Лучше, чем в подвале.

Обменялись репликами, смотрим друг на друга. Карлу смотреть вскоре надоело, щёлкнул пальцами, создавая табурет, уселся. Разговор будет долгий? Ах, да! Я же перепрятала клад. Дон Джованни обломился. Странно, что Карл ещё жив. Такой прокол обычно не прощают... Если, конечно, его совершил не член семьи. А так ли это нереально?

— Как тебя зовут по-настоящему? Карло? Или?..

Кривая усмешка и сузившиеся глаза... Но ответил:

— Джанкарло. Малыш Сальвио проговорился? Странно... Впрочем, к тебе он питает чувства.

— Я заметила. — И, не удержавшись, спрашиваю. — А к тем, предыдущим гостьям подвала? Чувства? Или где?

Индифферентное молчание. Хочется схватить за грудки и трясти, выкрикивая ругательства. Ведь он же видел, во что превратились девушки после близкого знакомства с... а кем, собственно, Карлу приходится маньяк? Брат? Кузен? Племянник? Или, наоборот, дядюшка? Кем?

— Таких, как "малыш Сальвио" в некоторых местностях моего мира держат на цепи, не выпуская к людям. Чтобы не позорили семью.

— Ты побыла на цепи меньше двух суток. Тебе понравилось?

Мягко касаюсь Карла. Невесомо. Это не я, это дуновение ветерка... Ему неприятен этот разговор. Он полностью осознаёт, что маньяка надо остановить, и не может. Эмпатия обезоруживает. Кидаюсь в омут с головой.

— Ты знаешь, что твой родственник воздействует на людей, вынуждая их "любить" его?

— Я-то знаю. А вот откуда это знаешь ты, Тигра?

— Дурацкий вопрос, Карл. Там, в подвале, когда вы с Мартином нашли меня, я почувствовала сильнейшее желание закричать, чтобы вы убирались вон, и не мешали нам любить друг друга.

— Что же тебе помешало?

— Обморок. А придя в себя, я проанализировала свои чувства и удивилась. Нетипичное для меня желание остаться в когтях убийцы. Прикованной к плите. Крики предыдущей гостьи были слышны очень хорошо. Я поняла, что ты ждал моего заявления. Уж очень скучающий был у тебя вид. Почему, Карл?

— Потому что он мой брат. Младший. От другого брака. Но тем не менее, — брат.

— Ты ушёл из дома. Как тебе удалось?

Карл потёр лицо ладонями... Собирается с мыслями? Придётся мне побыть в роли исповедницы.

— Я всё же маг, Тигра. Отец не удерживал меня, если ты об этом.

Не могу не удивиться. Конечно, от появления маньяка ни одна семья не застрахована, но...

— Почему дон Джованни не решил этот вопрос?

Карл смотрит на меня насмешливо улыбаясь.

— Каким образом? Убить своего ребёнка? Посадить на цепь? Каким образом решить этот вопрос?

— Найти целителя. Пусть не в этом мире. Есть очень сильные целители.

— Тигра... Ты думаешь отец не искал? Малыш здоров физически. А лечить душу, — тут нужен не целитель. Сил у него не хватит.

Вспомнила пересказ Амандой Евангелий. Одержимых бесами. Имя им легион. Карл прав, скорее всего. Тут нужен святой, как минимум. Или вообще, Господь. Который снова умрёт на кресте за Сальваторе. Но убиённым девушкам не легче оттого, что их убил душевнобольной.

— Ты ушёл из дома, пытаясь спастись от воздействия?

— Типа того.

Подумала, что так Карлу проще было заметать следы, оставленные братцем.

— В доме нет останков. Вызывали некроманта?

— Разумеется.

Молчим. Пытаюсь обдумать услышанное. Меня постараются убить. Слишком много знаю. Или несчастный случай? Карл за этим пришёл?

— А где Мартин?

— Март занят. На нём ещё и кроаш повис.

— Что это такое, кстати? Для чего он?

— Тебе не надо этого знать. К моему брату это отношения не имеет.

— Я перенесла клад в другое место.

— Ты осторожна, Тигра, я давно заметил.

— Просто жалко было, что мы столько искали, а его выкопают.

— Не расстраивайся. Я не говорил с отцом о кладе. Он ему не нужен. От этого золота одни хлопоты. Мы с Мартом решили не находить пока тот свёрток.

— Ты меня сегодня убивать будешь?

Карл закашлялся, негодующе посмотрев на меня. А что? Спросить нельзя?

— Почему я дол... Что за мысли, Тигра?!

Перефразировала цитату из "Бриллиантовой руки":

— Я слишком много знаю.

Карл рассмеялся.

— А кто ты, Тигра? И что ты знаешь такого, что может повредить Семье? Ты неглупая женщина, сама должна понимать...

Нндааа... Ведро ледяной воды на голову... Карл абсолютно прав. Я здесь никто и звать никак. И убивать меня ему не надо. Зачем пачкать руки? Братец справится. Но я пока, к счастью, не прикована. Надо принять меры. И ещё... я что-то упустила... Разговор... разговор о картах с кладом. Тигрица внутри меня рычит.

— Зачем ты лжёшь мне, Карл? Я поняла из ваших с Мартином разговоров, что вы беспризорничали вместе. А теперь ты прикрываешь серийного убийцу. Только потому, что он твой родственник.

Карл внимательно посмотрел на меня и начал говорить. Правду.

— У отца было достаточно проблем из-за меня. Я сбежал из дома, когда он женился вторично. Мне, пятилетнему, это казалось предательством памяти мамы. Мама умерла, когда мне было три года... Я действительно беспризорничал в компании с Мартом и прочими бездомными ребятами. А отцу приходилось отбиваться от желающих прибрать к рукам город. На том основании, что если дон не в состоянии держать в повиновении своего малолетнего сына, то ему и город не удержать. Отец ни разу не упрекнул меня за мой уход. А я всё время думаю: что было бы, если бы я не ушёл? Может быть, Сальвио не стал таким?

— Ты вернулся, когда выяснил кто стоит за убийствами девушек?

Карл передёрнул плечами:

— Обычные шлюхи.

— Они не заслужили такой смерти, Карл. Я не скажу, что никто не заслуживает, видела достаточно. Но эти девочки, — они не заслужили. Ты прикрывал брата магией?

— Сальвио сам в состоянии прикрыть себя магией. Он очень одарён магически. Ему просто надо напоминать...

— О необходимости "убрать за собой"?

— Именно. — Пауза. — Портал, перенёсший тебя в подвал, построил Сальвио.

Я, в общем, уже и сама сообразила.

— Он уже питался сегодня?

— Питался? Аааа... ты об этом. Не знаю. Малыш не каждый день убивает.

— Карл, я же была в том подвале. И разговаривала с предыдущей, кхм... гостьей. Малыш, как ты его называешь, убивает каждый день.

Карл, поднявшись, холодно посмотрел на меня.

— Пока Сальвио увлечён тобой, он не прикоснётся к другой женщине. Тебе удаётся лавировать между двумя его личностями. Продолжай в том же духе.

— Если другие семьи узнают о шалостях твоего братца, дон Джованни не сможет удержать город. Его уничтожат. Его и всех родственников. Во избежание.