Книга 3 - Наследница. Империя Разлома

У Вивианны никогда прежде не спрашивали, а чего, собственно говоря, желает она сама. Никто не интересовался тем, принимает ли она свою судьбу и хотела ли что-либо изменить. Возможно именно поэтому она оказалась совершенно не готова к такому вопросу.

— Я не прошу отвечать тебя сейчас, — Виви по его глазам увидела, что он понял её и без слов. — У тебя ещё будет время подумать. Но я прошу тебя решить, хочешь ли ты, чтобы рядом с тобой был я?

Вивианне понадобилось не меньше минуты, чтобы собраться с мыслями. Она чувствовала, как дрожат её руки и колени. О, духи, неужели ей придётся произнести это в слух?

— Ты совершенно прав. Меня никогда не спрашивали о том, чего хочу я, — её голос предательски дорожал. В какой момент она стала такой трусихой? — Со временем я разберусь с этим, но ты должен услышать это от меня, пока я всё ещё могу связно говорить. Я сказала тебе "да" тогда, потому что должна была, и я говорю тебе "да" сегодня, потому что отчаянно этого желаю. Я хочу засыпать с тобой и просыпаться. Хочу заботиться о тебе. Хочу печь тебе черничные пироги и слушать о том, как прошёл твой день. Хочу быть за тобой. Хочу стать твоей женой и матерью твоих детей. Хочу гордиться тобой, уважать и любить так сильно, насколько у меня хватит сил. Я хочу быть собой. Но всё это имеет смысл только если рядом будешь ты.

Пока Вивианна произносила с таким трудом дающиеся ей слова, она не могла взглянуть на него. Девушка боялась, что сказала слишком много. Откуда у неё вообще нашлось столько слов? Она была почти уверена, что он не может желать того же, и наверняка испуган её чувствами.

Вивианна вечность бы смотрела на ворот его пальто, если бы он осторожно не коснулся её подбородка. На его лице была самая счастливая улыбка из всех, что она когда-либо видела.

— Давая тебе свободу, я был уверен, что ты уйдёшь искать свои берега самостоятельно. Я был к этому готов. К тому, что бы отпустить тебя, и навеки оставить в покое, — он вдруг рассмеялся. — Но я, кажется, не был готов к тому, что ты захочешь остаться. Я так сильно хотел этого, что не смел и надеяться, — он провёл рукой по её щеке, — заслуживаю ли я такое счастье?

Вивианна неловко коснулась его шеи, проведя линию до ключицы. Она была не в силах поверить, что теперь имеет на это право.

— Мы умирали так часто, будто уже прожили сотни жизней и заслужили счастья хотя бы в одной из них.

Больше слов не требовалось. Он едва коснулся её губ и заключил в самые тёплые объятия на свете. Никогда прежде Вивианна не была так счастлива. Прямо в центре белого храма в руках этого мужчины она неожиданно нашла своё место. Теория о равновесии оказалась верна. Даже главные гармонисты вселенной вправе получить своё заслуженное счастье.

— Я, конечно, прошу прощения, но что это было? — Жрец бережно закрыл белую книгу и видя, что до его комментариев никому нет дела, продолжил монолог. — Я же обо всём спросил! Какой тут развод! Ох, поженил бы вас прямо здесь и сейчас, но время не терпит. Речь была действительно проникновенная. Так и знайте, девушка, Ваше признание пробивает даже мужское самообладание.

Не обращая ни малейшего внимания на болтовню жреца, они могли бы простоять в объятиях друг друга вечность, если бы из-за колонны не разнёсся звучный мужской голос.

— Очень трогательно. Кто из вас желает объяснить императору, что здесь происходит?

* * *

Неужели духи не могли им подарить ещё несколько минут? Почему их жизнь обречена на вечные трудности?

Вивианна почувствовала, как напрягся Инар. Они едва успели насладиться таким долгожданным счастьем, когда пришло время вновь за него бороться. По одному лишь взгляду, Виви поняла, что ситуация более чем серьёзна.

— Император, — Инар выпустил девушку из объятий, но продолжал сжимать её руку, — прошу прощения за то, что Вы стали невольным свидетелем этой сцены.

Статный мужчина с длинными серебристыми волосами забранными в хвост, тонкими чертами лица и карими глазами казался резко постаревшей копией своего сына. Хотя, конечно, всё было наоборот. Он медленно подошёл к ним ближе, получая возможность лучше рассмотреть гостью. Белый костюм лишь подчёркивал его худощавое телосложение. Но что-то в его облике казалось для Вивианны смутно знакомым. Или это было результатом впечатлительности и силы самовнушения?

— Мне казалось, что решение о вашей помолвке было принято довольно давно. Или я ошибаюсь?

Рядом с этим человеком невозможно было чувствовать себя комфортно. Строгость и власть невидимой дымкой окутывали его, как бы предупреждая посторонних, кто перед ними находится. Вивианна очень сомневалась в том, что этот человек может смешаться с толпой. Потому что люди неосознанно, но старались бы сохранить определённую дистанцию. У него не было шрамов или груды мышц, которые могли бы напугать первого встречного, но в одном лишь взгляде, этого с виду безобидного человека, читалась опасность в самом чистом виде из возможных.

"И это мой дядя?" — Пронеслось в голове у Виви.

— Всё несколько усложнилось, о чём я и собирался сообщить после Вашего возвращения.

В стрессовых ситуация мозг Виви работал молниеносно. Она знала, что какую бы историю Инар не поведал императору, он будет им недоволен. Потому что лорд посмел ослушаться его. Когда в голове у Виви уже сложилась сносная, сотканная из первосортного вранья история, в которую император мог бы поверить, его взгляд остановился на ней. Сначала на её волосах, а после на форме носа. Она сразу поняла, что происходит. Он видел её сходство с Жевьевой. Вивианна услышала, как участился его пульс и кровь слишком быстро понеслась по венам. Не нужно было быть экспертом, чтобы понять, что ему всё ещё было больно. Как бы тщательно он это не скрывал, но его сердце всё ещё болело.

Она вспомнила историю своей матери и тонны лжи, которой годами была окружена её жизнь. Виви всё ещё ощущала тепло руки Инара. Она отчётливо осознала, что не хочет начинать их жизнь с вранья всем вокруг. По её собственному опыту было хорошо известно насколько плачевно всё может закончиться. Лорд уже начал свой рассказ, когда глупейшее решение пришло в её голову само собой. Она заранее посмотрела на Инара, понимая, что если всё обойдётся, он сам её убьёт.

— Проблема в том, что моей матерью оказалась Жевьева Сапиэнт, — перебив его, быстро произнесла Виви. — Поэтому Инар и посчитал нашу свадьбу не разумным событием. Он хотел, чтобы я предстала перед Вами свободной от любых обязательств.

Ни единый мускул не дрогнул на лице этого несгибаемого человека. Вивианна решила бы, что эта новость никак не затронула его чувства, если бы не слышала его сердце, которое пропустило удар.

— Докажи.

Сколько всего было намешано в его голосе! Но злость и тревога не смогли заглушить едва заметной надежды.

— Кроме цвета волос и формы носа у меня не осталось от неё почти ничего, — Инар так сильно сдавил её руку, но молчать было уже слишком поздно.

Она подошла к брату своей матери и протянула ему медальон, который всегда носила с собой. Без внешнего интереса он раскрыл его и увидел Тиаса и Жевьеву Бамаретт. Если бы над храмом грянул гром, император даже не заметил бы. Он смотрел то на потрет своей сестры, которая на нём была уже значительно старше, чем при их последней встрече, то на Вивианну. Он будто пытался удостовериться в очевидном сходстве, но так и не смел поверить.

— Оцепить храм, — его негромкий приказ был услышан теми, кому он был адресован. Ворота тут же закрылись, оставляя на своеобразной белоснежной сцене лишь три главных действующих лица.

— Инар, ты получил доказательства её словам?

— Да. Вивианна Бамаретт Ваша племянница.

Вивианна взмолилась всем духам, чтобы Инар не сделал глупостей и подыграл ей. Она готова рассказать императору всю правду, но только не о том, что его будущий советник решил скрыть факт о том, что ей удалось выжить. Бывшая королева прекрасно знала, что такое власть. Как бы император к нему не относился, после такого он никогда не сможет ему доверять. Любовь не является достаточным основанием для вранья своему сюзерену.

— Где Жева? — Император вновь придал своему голосу строгость. — Я хочу знать всё.

Вивианна, зная что эта история затянется надолго, глубоко вздохнула, чтобы вновь собраться с мыслями. Прежде чем отпустить руку Инара, она ободряюще сжала её, будто говоря: "я знаю, что делаю". Хотя это было правдой лишь отчасти. Благодаря суждениям Инара, она успела сложить своё собственное впечатление о стоящем перед ней человеке. Она знала, что его угрожающий вид лишь ширма. Ширма, за которой скрывается обычный человек. Со своими горестями и трагедиями. Человек, в жилах которого текла та же кровь, что и у неё самой. Виви верила, что её мама хотела бы, чтобы этот разговор состоялся. Как сама Вивианна, окажись она в такой же ситуации, хотела бы, чтобы её ребёнок принёс покой в сердце Доната.

Она начала свою историю с самого начала. К сожалению, Виви не могла убрать все кровавые детали прошлого, потому что они были его неотъемлемой деталью. Когда рассказ коснулся гибели Жевы несгибаемый лидер обратился в обыкновенного человека. Он стойко перенёс эту новость, но Виви знала, что до этой секунды в его душе всё ещё жила надежда. Надежда, которой больше не было. Чтобы хоть как-то утешить его она поведала о гибели Магдана и наказании для Мироса.

Последнюю часть историю она рассказывала ему, уже сидя на ступеньках закрытого для посетителей храма. Император задавал вопросы о Донате и о том, каким человеком был их отец. Теперь он смотрел на Вивианну совсем иначе. В нем больше не чувствовалось угрозы или опасности, и Вивианна знала причину. Пусть она была пока для него совершенно посторонним человеком, но он не мог сопротивляться тому, что видел в ней продолжение любимой сестры.

Конец их истории императору докладывал уже Инар. Он, несмотря на все усилия Вивианны, рассказал всю правду.

Когда рассказ был окончен, императору понадобилось несколько минут, чтобы принять всё услышанное.

— Ты не знал стоит ли её появление в Империи возможного противостояния с Инателес?

Гадериус Сапиэнт видел людей насквозь.

— Да, — Инар был абсолютно готов отвечать за свои поступки.

Вивианна с замиранием сердца ждала решения императора.

— И это очень хороший вопрос, — он перевёл свой взгляд с Инара на Вивианну. — Ты была королевой, ты должна понимать насколько непросто всё может быть. Я должен обо всём подумать прежде чем решить что-либо. Но я благодарен за то, что у тебя хватило смелости прийти. Впервые за много лет я буду засыпать зная, что Жева распорядилась своей жизнью так, как хотела. Она вышла замуж, родила детей и даже была счастлива, — его взгляд вновь ожесточился, — будь у меня возможность, я бы разорвал глотку Магдана голыми руками и заставил Мироса сожрать его останки. И этого было бы недостаточно за то, что они сделали с Жевой. За то, на что они обрекли её детей. Но ход на ваши земли для меня закрыт. Поэтому Вирг может ещё немного насладиться тем, что дышит. Если настанет день, когда стена падёт или пропустит меня, у него не останется и этой возможности. А что касается тебя, — Гадериус Сапиэнт перевёл взгляд на Инара, — не знай я тебя с колыбели, ты отправился бы на казнь. Но в этой ситуации не могло быть правильного решения. И её присутствие, и её отсутствие в сочетании с твоей осведомлённостью могли нанести удар по Империи. Однако, решение о том, чтобы рассказать мне всё, сообщив, что она мертва, было не лишено логики и решило бы массу сопутствующих проблем. У тебя, как впрочем, и у твоего отца есть только одна слабость, — император взглянул на Вивианну. — К счастью, вы предпочитаете ограничиться одной женщиной.

Ворота храма отворились. Страж в тёмной форме рысцой просился к императору.

— Срочное донесение! — Пытаясь не демонстрировать отдышку, он передал в руки императору письмо.

Тот быстро пробежал его глазами и передал Инару.

— Может у тебя есть объяснение и на это?

— Я должен сам всё проверить, — Инар смял записку, и она тут же исчезла в пламени, взвившемся над его рукой.

— Что происходит? — Вивианна не сомневалась в том, что новость ей не понравится.

— Земля вновь уходит из под ног, — император явно была озабочен. — Итак, судя по тому, что помолвку вы так и не расторгли, Вивианна всё ещё находится под защитой семьи Навиал. Пусть пока так и будет. С её головы ни один волос не должен упасть, — его взгляд задержался на Инаре, — хотя, как выяснилось, это и в твоих интересах тоже. Как только выяснишь что-нибудь, сразу ко мне.

Перед уходом император вновь обратил свой взор на Вивианну. Молодая, умная и такая же прекрасная как Жева. Будто перед ним снова стояла его сестра.

* * *

Стоило им остаться наедине, как Виви тут же кинулась к Инару.

— Что же ты наделал? Зачем ты всё рассказал ему? Он ведь тебя никогда не простит!

Инар всё ещё был сосредоточен на полученном письме.

— Не было смысла ему лгать. Он в любом случае всё бы понял. Ты дала ему достаточно информации. Император знает, что я действовал так, как должен был. Если бы он думал иначе, я уже нёс бы наказание, — его голос вновь не выражал ровным счётом ничего.

— Ты зол на меня? — Вивианне казалось, что все события до появления императора были лишь сном. Она снова всё испортила.

Этот простой вопрос заставил его вновь сосредоточить своё внимание только на ней.

— Зол? Как только ты согласилась стать моей женой, я уже не сомневался в том, что посвящу императора во все детали последнего месяца. Ты лишь ускорила этот процесс, — он мягко коснулся её волос. — Но всё же у меня есть причины для недовольства, — девушка снова напряглась. Он почувствовал это и улыбнулся. — Ты солгала ради меня. Никогда так больше не делай. Обещаешь?

Глядя в эти глаза, ощущая эти руки и вдыхая этот запах, Вивианна была готова пообещать что угодно, но вместо этого сказала:

— Не уверена.

Весь его вид говорил о том, что он не сомневался в подобном ответе.

— Значит придётся тебя наказать.

— Считай, что ты меня заинтересовал, — Вивианна не была уверена, что храм подходящее место для подобных шуток, но соблазн был слишком велик.

Слишком пристальный взгляд и неимоверно хитрая улыбка были его ответом.

— Пока я разберусь с некоторыми трудностями, ты проведёшь время с моей семьёй.

Вивианна тут же отдёрнула руки.

— Нет, я не готова!

Он сделал шаг вперёд и вновь положил свои руки ей на талию. Теперь их место было именно там.

— Дай угадаю, у тебя волосы в песке? Или тебе срочно нужно уходить на другую сторону земли? — Не дожидаясь ответа, он поцеловал руку на которой всё ещё красовалось кольцо. — Ты моя. Во всех смыслах. И они имеют право на то, чтобы узнать тебя до того, как мы поженимся.

О, будь же храброй, Вивианна Бамаретт! Знакомство с родителями? Скорая свадьба? Почему он так странно улыбается?

— Я не пойду, — скорее пропищала, чем сказала она.

— Ещё как пойдёшь, — со смехом он закинул её на плечо и шагнул в тёмный ход.