Shinji and Warhammer (p.2)

"Ну правда", — сказала она себе. — "Синдзи Икари? Робкий и путающийся в словах, пытающийся выразить свое внезапное влечение? Быть того не может. Повзрослей уже, Киришима".

— Я должна бы ненавидеть тебя, знаешь ли... — тихо сказала она, крепко вцепившись в ограждение. — У нас нет ничего, кроме долга, мы должны были стать теми, кто положит конец войнам для нашего поколения. Мы были созданы, чтобы сражаться и ненавидеть друг друга, мы знали какими должны быть нормальные дети и мы -не были ими-. Мы должны были встать между цивилизацией и тьмой в человеческих сердцах. Ничего более... и у нас больше ничего нет.

Она резко разжала хватку и прикусила губу. Сморгнула слёзы, готовящиеся упасть. Она не могла поднять взгляд и позволить ему увидеть её девчачью слабость. Она должна быть солдатом, чтоб его!

— Это должен был быть наш долг! И затем внезапно из ниоткуда появился ты, без подготовки и тому подобного, и всё, через что мы прошли, ты превратил в пустышку! У тебя было детство. Ты был счастлив. Я должна бы возненавидеть тебя.

— И почему нет?

— ... что бы я была за солдат, если бы уничтожила лучший шанс на победу в этой войне? Это всё, что я знаю. — Её голос захлебнулся. Ей нужно было во что-то верить. Её путь мог предложить только достойную смерть. Честь была таким расплывчатым понятием. Синдзи подвинулся ближе и попытался положить руку ей на плечо. Она напряглась, и он отступил.

— Ты освоилась в моем городе, Киришима-сан?

— ...твоем? — Конечно. Он защищает его. — Думаю... я справляюсь с этим, сэр. Это хорошее место. — Она начала понимать, что именно он так желал защитить.

Он пропустил мимо ушей её оговорку.

— Многие умерли, чтобы сделать это местом, где люди всё еще могут жить. И многие умрут. И я уверен, что ты будешь следить за мной, чтобы увидеть, достоин ли я их жертвы...

"Да!" — захотела крикнуть она, но дисциплинированность не позволила.

Синдзи снова повернулся к ней.

— Составляй свой доклад, как считаешь нужным. Однако скажи им следующее... Меня зовут Синдзи Икари, и я буду защищать этот город. Мы союзники. И мы хотим одного и того же — остановить Третий Удар. Если их беспокоит вопрос, что я буду делать с Евангелионом, когда всё закончится, если начнется война... скажи им следующее: Не смейте экономить на победе. Мы должны дать всё возможное, всё человечество должно сделать всё, что может, чтобы выжить.

— ...что? — Мана почувствовала себя так, словно он её в чем-то обвиняет. — Ты сомневаешься в нашей решительности? Мы... мои люди... они отдают свои жизни просто ради того, чтобы немного притормозить эти штуки!..

Он закрыл глаза.

— И по чьему приказу? В последней попытке сохранить статус кво? Сейчас не время для этих игр. Сила и богатство ничего для меня не значат. Нельзя планировать будущее, если в случае нашего поражения -не будет— никакого будущего.

— Икари-сан! Их жертва не была бессмысленной! — Она хлопнула по ограждению и с негодованием посмотрела на него. — Я думаю, что попытка защитить счастье этих людей стоила того! И когда Ангелы исчезнут, мы продолжим защищать их! — Затем отступила. Так он презирает любую силу кроме своей?

"Пожалуйста, нет... не оскорбляй их. Моих родителей. Мое наследие. Слишком многие отдали слишком многое для того, чтобы сохранить хотя бы этот полубезумный мир после Удара".

Он просто вздохнул. В его темных глазах, кажется, навсегда застыла грусть. И там же читалось чувство чего-то неизмеримого, что ждет своего часа.

— Я не мой отец... — произнес Синдзи. — Будущее — ваше, не мое. В нем нет места для меня, по крайней мере, в том виде, в котором вы мне его прочите. Я не хочу сражаться ни с вами, ни с государством, мисс Киришима. Я не собираюсь идти от битвы к битве, живя в тени войны. Позвольте мне прикончить врагов человечества... против самого человечества я сражаться не буду.

— Вот почему... Смею вас заверить, сэр, мы ничего такого не планировали. У вас будет наша полная поддержка в этом вопросе. И почему вы решили, что мы не делаем всё возможное? — Её голос становился всё выше. — Мы делаем всё, что можем! Мы готовы отдать наши жизни, не только вы сражаетесь за человечество! ЭТО ТО, ЧТО МЫ ЕСТЬ! Что еще вам нужно?

— Мне не нужно ваших заверений. Мне не нужно благих пожеланий. Мне нужно, чтобы вы вместе со мной встретили врагов человечества. Третий Удар уничтожит мир. Это не гипербола. Мы этого не переживем. — Он покачал головой. — Если Токио-3 падет — человечество погибнет. Ангелы сделали свой выбор... здесь они инициируют Третий Удар. Я буду сражаться против ВСЯКОГО, кто попытается его инициировать. Вы меня поняли, мисс Киришима? И я прошу помощи на этот случай. — Он взял её за плечи и заглянул в её полные слез глаза. Его голос и его душа молили. — Никто не должен пытаться овладеть этой силой... она может только уничтожить нас. И это был бы ужасно глупый конец.

— Да... сэр. — Она ошеломленно таращилась на него, словно бы под гипнозом. Его смертоносная искренность коснулась самой её сущности. Синдзи даже ничего делать не нужно было, она сама была готова ввести себя в транс. — Вас поняла, сэр. Будет сделано.

Он слегка нахмурился. Слабовольные последователи, такие ему были не нужны. Это вело к Хаосу, и пусть они могли быть полезны в краткосрочной перспективе, ему требовалось строить свою силу на незаметной, но постоянной основе, делая её практически непобедимой. Сила, которую получаешь быстрыми способами, так же быстро исчезает. Ему было всего четырнадцать, и ему уже пришлось выступить против НЕРВа, ООН, СЕЕЛЕ и прочих организаций, которые обычно пишут только заглавными буквами. У него не было другого выбора, только двигаться вперед.

— Киришима! — громко позвал он.

Она моргнула, вернувшись к реальности. Между ними пролетел порыв ветра. Он подошел ближе, и пусть они были примерно одного роста, но казался намного выше. Золотой плащ из лучей заходящего солнца тоже адекватной оценке не помогал. Она почувствовала повышение давления, потому что у нее заломило в носу.

— Ты готова сражаться. Ты готова умереть. Но твоя жизнь не должна быть отброшена ради какого-то бессмысленного жеста. — Он подошел еще ближе и говорил прямо ей в лицо. — Чего ты хочешь, мисс Киришима?

— Я? — Она почувствовала рост возмущения. Нечестно! Совершенно не честно! Я не... — Тебя.

Тут она начала вопить про себя, когда она осознала что именно она только что сказала. Её лицо залила краска. Сердце колотилось. Ей очень хотелось постучаться головой о стену.

Люди с такой неприятной легкостью заметно менялись и повиновались Синдзи Икари. Словно бы он мог подойти к человеку на улице, сказать "иди за мной", и тот бы послушался. Однако причина тут была не только в силе его личности. С его проницательностью он легко мог понять, какой выбор они искренне желают сделать. Будто бы они сами зовут его. Они соглашались с его мнением и по своей воле шли по проложенному им пути. Ему не нужны были лизоблюды и льстецы. Слишком уж часто такое потакание своему эго ломало тех, кто мог бы стать великим лидером.

Однако у него был человек, способный изменить себя по его малейшему капризу. Мана же были слишком нормальной, несмотря на свою скрываемую тоску. Было множество похожих на неё, но не было такой, как она. И её военное воспитание только усложняло ситуацию, хотя пославшие её надеялись, что вбитая дисциплина послужит буфером. Нравилось ему это или нет, но она была его самым преданным фанатом.

Что в некотором роде было довольно печально.

Синдзи Икари поклялся, что не позволит страдать никому, кого он видит перед собой. Если ему придется расширить кругозор и видеть все линии одновременно, то он так и сделает. Собственно, несмотря на внешнюю взрослость, в нем осталось многое от Хорошего Мальчика, который, вооружившись ложкой и надев на голову горшок, отправлял в бой против Зла бумажные армии. Всё было довольно просто, не важно, какая сила у него была, важно только то, стоит ли её использовать или нет. Расточительство было врагом.

Она тоже страдала. Его же уникальная сила, если это можно было так назвать, была в умении взять слабость и превратить её в чью-то величайшую силу.

Он медленно улыбнулся.

— Ты — Мана Киришима, и из этого стального сердца я создам мир, который без страха войдет в вечную ночь. — Синдзи взял её за подбородок и заставил поднять голову. — Не бойся, Мана. Ты совершишь великие дела. Я верю в тебя.

— С...Синдзи... — Она глядела на него широко раскрытыми глазами, лицо подергивалось. Страх был выжжен из неё, но его заменило нечто, чему она не могла дать имени. — Я... что ты такое говоришь? — Она отступила на шаг и уставилась на него, испугавшись его... того, что он творил. — Ты правда сможешь это сделать? Сможешь... я... правда?

— Киришима-сан. Ты пришла, желая узнать. Я покажу тебе это... — указал он. — Следуй за мной, и мы пронзим небеса. Верь мне, и вечность будет лежать на наших ладонях.

В этот момент мимо них пролетела стая голубей. Пронесся порыв сильного ветра, сопровождаемый каким-то странным свистом.

Тихий шепот: в нем всё возможно.

— ...слишком... круто. — Мана Киришима начала заваливаться вперед. Синдзи, хоть и удивился, но поймал её. Она потеряла сознание. Тоненькая струйка крови текла из её носа.

Неизвестно, чего она себе навоображала, но лучше этого и не знать.

Он прикоснулся к её лбу. Легкая горячка. Он не ожидал, что всё выйдет так драматично, осознавая, что эмоциональный контроль слишком уж напоминает пути Хаоса. Демагогия позволяла грубо управлять людьми, превращая их в горячечную толпу. Он же старался воздействовать на сердце. И на разум, сплавляя восхищение и логику в нечто неразрушимое. Ему нужно было человечество, готовое вступить в бой за человечество.

Он-то думал, что ему придется объяснять, что и как, когда она предсказуемо отторгнет его явную демагогию. Ну да, конечно. Он сильно недооценил её впечатлительность.

Мусаси и Кейта вышли на крышу как раз в этот момент и увидели, как она упала в обморок в его объятия. Они прищурились.

Упс.

В этот момент они рухнули без сознания, вырубленные Рей. Они были достаточно глупы, чтобы пройти мимо неё, проигнорировав её предупреждение. Затем она вопросительно приподняла бровь. Было заметно, что ситуация её немного веселит.

Та-а-ак, работаем по ликвидации урона. "Не бесить JSSDF, если мы хотим их использовать".

В то время, пока Синдзи подчинял своей несгибаемой воле невинную юную девушку, Аска шла домой. Она, как всегда, злилась.

Месяц, прошедший с прошлой атаки Ангела, был одним из лучших в её жизни, пусть она это и отрицала. Пусть Рей и подкалывала её на глубоко-личном уровне, но она могла считать её своей подругой. И Хикари стала ей намного ближе. Им обоим нравилось... подшучивать над кем-то! Да, вот почему. Над своими идиотами. Даже этот ботан Айда мог иногда быть забавным. Другие же ученики школы относились к ней к ожидаемым уважением, и даже мерзкие фанаты держали оптимальную дистанцию. Заслуживать их восторги... получать должное... это было именно тем, чего она всегда хотела.

Конечно же, ей приходилось оставаться лучшей, но ей больше не нужно было уничтожать других ради своего самолюбия. Она сумела обуздать свою ярость, не позволять ей управлять собой. Её кровь пела в ожидании схватки, но она теперь знала цену своей силе.

Друзья.

Аска остановилась посреди безлюдной улицы. Шмыгнула носом и легонько улыбнулась. Друзья. Это было странно, всего несколько месяцев она была уверена, что хочет жить одна. Сегодня же не могла представить свою жизнь без них. Она чувствовала себя сильнее, чем раньше, более живой, чем раньше.

Вот почему это отстранение от текущих действий задело её. Они всё еще что-то скрывали от неё, она оставалась чужой для них. Словно бы её до сих пор считают недостойной. Доверие... пусть ей и было сложно доверять кому-то, но она желала, чтобы другие доверяли ей. Только тогда она сумела бы ослабить свою защитну.

Мисато была приятной, но время, проведенное в лабораториях с Рицуко, было лучшей тратой времени. Иногда присутствовала Майя и... она этого просто не видела. Пусть все эти люди упорно связывали её с Синдзи, Аска пришла к выводу, что она была скорее сестрой для него. Она даже представить себе не могла эту молодую женщину своей соперницей...

Она снова начал двигаться. Нет. Соперницей в чём? Хех. За внимание Синдзи? Внимание Рицуко Акаги? Нет. Ничего она такого не подавляет, точно. Она еще раз подтвердила для себя, что её храбрость и самоуверенность, демонстрируемая миру, не является видимостью.

Аска подняла голову, когда добралась до подъема дороги. Она увидела, что наверху её кто-то ждет. Этот кто-то расслабленно прислонился к столбу. Он увидел её и криво ухмыльнулся. Очень напоминая этим Кадзи, но улыбка была добрее и без ожиданий. Медленно помахал ей.

Она рванула к нему, но при этом стараясь не выглядеть неподобающе.

— Каору-кун!

Она остановилась и попыталась перевести дух, надеясь, что румянец он отнесет к результатам пробежки. Сероволосый подросток наклонил голову и хихикнул.

— Привет, Сорью-сан. Рад снова тебя увидеть.

— Ты вернулся! — расцвела она.

— Вернулся. Думаю, что какое-то время пробуду здесь.

Аска смотрела на него. Пусть он был тощим и долговязым, но при этом выглядел солидно и уверенно. Он словно бы излучал ауру, говорящую: "Мне лень надирать тебе задницу, но одна ошибка — и я тебя на куски порву". В отличие от осторожной и какой-то рассудочной манеры Синдзи, в его глазах скакали вёселые бесенята, а на лице читалась тень шкодливости. Но в тех ситуациях, в которых Икари срывался с тормоза, готовый уничтожать, Нагиса всегда был расслаблен, насилие не было для него желанным клапаном, хотя, вероятно, разрушений и крови получилось бы в результате не меньше.

— Твои волосы... и глаза. Они потемнели. Лечение помогло?

Он кивнул, улыбка стала шире.

— Можно сказать, что более чем помогло. Я чувствую себя... более живым, более целеустремленным, чем когда-либо.

Аска начала теребить прядь волос.

— Я рада...

— Ну, а ты как тут, Сорью-сан? — Получеловек пошел рядом с ней в сторону их квартиры, и она неосознанно подстроилась под его шаг. Они шли рядом, но именно он задавал ритм их движению.

— Знаешь, не нужно быть таким формальным со мной... — надулась Аска.

— Не думаю, что заслужил право звать тебя Аской-чан, мисс Сорью.

— Но я не против!

Он снова хихикнул. Каору указал на лавочку, и они пошли к ней.

— Сначала расскажи мне про себя и как ты тут жила. Затем я расскажу, что я делал во Франции и Америке.

— О-о? Европа и Америка? Круто! — Она вытянула ноги и откинула голову на спинку лавки. — А я застряла в этом скучном месте...

— Скучном? Я думаю, находясь под угрозой полного уничтожения, можно назвать эту ситуацию как угодно, только не...

— Хех, это ты так думаешь. Похоже на то, да. Но даже Ангелы эти... мэх. Не такие уж они и крутые. Глупый Синдзи пытается выделываться, но мы ему нужны, чтобы он не выставил себя полным идиотом. Мы уничтожили последнего Ангела, а не он. У него даже шанса не было.