Он-то и занимал все мои помыслы, пока я гостил у Винеара в ожидании новостей от Шторна Ганеги. Встречаться лично с Аведером Сафери мне не хотелось. Неизвестно, чем эта встреча могла закончиться. А проникнуть тайком в его дом, снабженный слишком продвинутой для этого мира системой слежения и защиты, представлялось невозможным.

Что тогда?

Проблески идеи появились после того, как, прохаживаясь по рынку, я случайно подслушал разговор торговца и покупателя. Речь шла о Мартисе Неуловимом — удачливом воре, проникнувшем однажды даже в королевскую сокровищницу — самое неприступное место в Варголезе. Говорили, что небывалыми успехами он был обязан своему Дару...

Да, Мартис Неуловимый был цанхи.

— Вы слышали, что этой ночью обчистили ювелирную лавку достопочтенного Хагельда Дронги?— благоговейным шепотом вопрошал покупатель, примеряя на торс пояс с массивной серебряной пряжкой.

— Да, неужели?!— удивился торговец.— Ну, так поделом ему, этому хвастуну! Ведь это он на прошлой декаде прилюдно похвалялся, что после того, как он обустроил подземелье под своей лавкой, ни один вор не сможет позариться на его украшения. Никто, даже Мартис Неуловимый!

— Вот, вот. И тем самым он бросил вызов уважаемому Мастеру Мартису — пусть удача не отвернется от него, а его интерес минует мой дом,— как заклинание произнес покупатель.

— Так это он...— начал было торговец, но тут же прикусил язык.

— Говорят...— так же ненароком обронил его собеседник.

— Ну, да, а кто же еще.

Мне уже доводилось слышать о Мартисе Неуловимом. Да и история про хвастливого золотых дел мастера была мне известна.

Надо же, будущее изменилось, но некоторые события все же продолжают происходить...

И он мог оказаться тем самым человеком, который мог бы оказать мне неоценимую услугу.

Исходя из предположений покупателя, Мартис был в Сандоре. Но найти его будет непросто. Король лично пообещал озолотить любого, кто доставит во дворец человека, посмевшего сунуть свой нос в его сокровищницу. И пусть Мартис взял самую малость, хотя мог унести гораздо больше, и оставил на видном месте воронье перо — отличительный знак неуловимого вора, тем самым подчеркивая свою причастность к краже и намекая на то, что для него в этом мире не существует ни запертых дверей, ни авторитетов. Его Величество обидела наглость прохвоста, и сумма, обещанная за его голову оказалась гораздо выше похищенного из сокровищницы. На Мартиса охотилась не только городская стража, но и прислужники Ории. Однако насколько мне было известно, его так и не поймали.

Его следы затерялись на вытоптанных дорогах войны Мастеров. Может, погиб, а может, покинул навсегда Варголез, посчитав его малоинтересным для своих навыков, и подался на юга или на Кухаль, где было гораздо больше возможностей показать свое мастерство.

Но это произошло в несостоявшемся будущем. Теперь же и судьба всего мира, и самого Мартиса обещали претерпеть кардинальные перемены. Скажу больше, я собирался усугубить положение, предложив Неуловимому задачку посложнее королевской сокровищницы. И почему-то был уверен, что мое предложение его заинтересует.

Вот только где его искать?

Решение проблемы невольно подсказали те же самые торговец и покупатель. Оно показалось мне наиболее приемлемым. Однако без помощи Винеара мне одному было не справиться...

— Ты хочешь поймать Мартиса Неуловимого?!— выпучил он глаза, услышав мое заявление. А потом смеялся так долго, как, наверное, никогда прежде.

Я терпеливо дождался, пока у него закончится приступ веселья. Но не спешил, и следующий вопрос задал он же:

— Мне очень интересно знать, как ты это собрался сделать, но сначала я хочу спросить: зачем?

— Жезл Стража,— коротко ответил я.

— Ты с ума сошел!— воскликнул Винеар.— Ты знаешь, КТО такой Аведер Сафери?!

— И кто же он по-твоему?

— Достаточно того, что он ОЧЕНЬ влиятельный человек. И не только. Его хорошо знал мой отец. Однажды в городе мы повстречали Сафери, и когда он удалился, отец сказал: "Запомни этого человека, мальчик. И никогда не вставай у него на пути". И, поверь мне, я хорошо усвоил отцовский наказ... Нет, даже не уговаривай. Я не хочу принимать участие в твоем безумном замысле и тебе не советую.

— Ты его боишься?

— Да, боюсь! И не стыжусь этого. Аведер Сафери опасный человек, таких как он нужно бояться. В этом случае страх продлевает жизнь. С тех пор, как он появился в Сандоре, многим пришлось убедиться в том, что с ним лучше не связываться. А он живет в столице уже...— Винеар задумался.— Даже не могу сказать как долго. Его знал еще мой дед. И говорят, за прошедшие по крайней мере тридцать лет он совсем не изменился, хотя ему должно быть уже как минимум семьдесят лет.

Думаю, что гораздо больше, но Винеару об этом лучше не знать.

— Да и Мартис вряд ли на это пойдет... Ах, да, тебе же его еще нужно поймать,— ехидно захихикал цанхи.

— Я его поймаю, если ты мне поможешь.

Во взгляде Винеара не было категоричности. Он сомневался.

— Не бойся, я не стану тебя вмешивать в это дело. От тебя потребуется лишь пустячок.

Винеар вздохнул.

— Чувствую, что я об этом еще пожалею, но вижу по твоей физиономии, что ты что-то придумал... Еще никому не удавалось поймать Мартиса неуловимого, и, если тебе это удастся, с меня причитается. У меня с ним свои счеты.

— Но только после того, как мы разберемся с Жезлом Стража.

— Ох, не нравится мне все это,— вздохнул Винеар.— Ладно, чем я могу тебе помочь?

— Мне понадобится приличный наряд, твои фамильные драгоценности и твое общество во время прогулки по злачным местам Сандоры.

Услышав это, Винеар снова выпучил глаза, и прежде чем он успел передумать, мне пришлось посвятить его в свой замысел...

План был прост, и хотя не гарантировал стопроцентного успеха, ничего другого все равно на ум не приходило. Я рассчитывал сыграть на тщеславии и азарте Мартиса Неуловимого. И вот вечером мы с Винеаром, облачившись в лучшие наряды из его гардероба, отправились в турне по питейным заведением Верхнего и Нижнего Асхонела. Я изображал недалекого, но состоятельного провинциала, решившего покорить столицу Варголеза неожиданно свалившимся на голову богатством. Для наглядности мои пальцы украшали дорогое перстни, а на шее висел медальон, сам по себе тянувший на целое состояние. В прогулке нас сопровождали четверо наемников, понятия не имевших о нашем тайном замысле. От Мартиса они нас вряд ли могли защитить, но хотя бы заставляли задуматься городских гопников, привлеченных блеском золота.

В тавернах мы вели себя шумно, привлекая внимание завсегдатаев и случайных гостей. Винеар выделил мне приличную сумму золотом, которым я бесшабашно сорил направо и налево. Он же демонстративно пытался меня урезонить, причем делал это вполне искренне.

— Если это безумие продлится еще пару дней, мне придется продавать рудники в Пенарских горах,— ворчал он уже на второй день наших вечерних прогулок.

— Если... Когда мы поймаем Мартиса, он возместит тебе убытки,— успокаивал я его.

— Или отберет последнее,— хмурился Винеар, не веря в мою счастливую звезду.— Мне все меньше нравится твоя затея. Вчера нас до дома провожали ребята из Болота.

— Серьезно? Я не заметил.

— Зато я заметил. Ты играешь с огнем, парень. И добром это не закончится.

— Потерпи немного, у нас все получится.

Мало кто знал в лицо Мартиса Неуловимого, так что я не исключал того, что он беззаботно сидел где-то неподалеку и опытным глазом приценивается к "моему" богатству. Или же в таверне мог находиться один из его информаторов, охотно сообщавших вору о потенциальной жертве. Поэтому, когда Винеар, отыгрывая роль заботливого приятеля, призывал меня к осторожности, упоминая имя неуловимого вора, я в полный голос бахвалился:

— Чушь! Нет на свете такого вора, который смог бы отобрать у меня мои драгоценности! Так что крутил я твоего Мартиса на раскаленном вертеле.

Телохранители, сидевшие за соседним столом, да и многие обыватели печально качали головами, выражая свое отношение к моей браваде.

— Однажды он украл у меня перстень моего деда,— тихо сказал Винеар, а потом добавил еще тише: — И мне очень не хотелось бы потерять еще и его медальон.

— Пусть только попробует!— не унимался я.— Обещаю, выбитыми зубами он не отделается.

Вечерами мы бродили по городу, а днем томились в ожидании чуда. За все то время, что я жил у Винеара, его дом посещало от силы пара человек. Но уже через два дня после нашего первого "выступления" к нам зачастили неожиданные посетители. Утром заглянула зеленщица со своим товаром. Потом приходил посыльный из Прайи с новостью о том, что Жарэд пошел на поправку. Заглянул столяр, взявшийся починить ножку стула из кухни. Сознательный молодой человек принес платок, якобы оброненный Винеаром при входе в дом...

И это был хороший знак: чувствую, рыбка клюнула.

По моему настоянию Винеар охотно пропускал посетителей в дом. Я же со стороны наблюдал за ними. А потом мы все вместе искали в доме...

...пуговицу.

— Пуговицу?!— удивился Винеар.

— Да, обычную костяную пуговицу от старой потрепанной жилетки.

— У меня нет старых потрепанных жилеток,— нахмурился мой друг.

— А я и не говорю, что она твоя.

— В таком случае, что может делать в МОЕМ доме ЧУЖАЯ пуговица?

Я лишь загадочно улыбался и настаивал на поисках.

И пуговица таки нашлась!

— Ничего не понимаю...— пробормотал Винеар, обнаруживший небольшой костяной предмет в складках своего любимого кресла.— Как она сюда попала?!

Вопрос на сто гундов. Особенно если учесть, что в каминной комнате не было никого постороннего.

— И что теперь?— спросил меня Винеар.

— Ждать гостей...

В эту ночь мы не спали, сидели в каминной комнате, тускло освещаемой тлевшими углями. Освещение — чисто символическое, но вполне достаточное, чтобы разглядеть человека, внезапно появившегося в помещении вскоре после полуночи. Он не входил через дверь, не влезал в окно. Он просто появился... из ниоткуда. Нас разделяло расстояние всего чуть больше метра, и при желании я мог бы схватить его за руку, однако продолжал сидеть в кресле, разглядывая незнакомца.

Впрочем, заочно мы все же были знакомы. Передо мной стоял знаменитый вор Мартис Неуловимый. Тщедушный мужичок лет пятидесяти, невзрачный, плешивый, одетый слишком просто для человека, способного проникнуть даже в королевскую сокровищницу. Самым примечательным предметом туалета была старая потертая жилетка, у которой отсутствовали две пуговицы из трех. Заметив в каминной людей, Мартис опешил, но моментально схватился за единственную пуговицу...

Я уже знал, что произойдет в следующее мгновение, поэтому негромко,— чтобы не испугать вора, — но внятно и быстро произнес:

— Не бойся, Мартис, мы просто хотим поговорить с тобой.

Он услышал меня, но чувство самосохранения сделало свое дело: Мартис исчез так же внезапно, как и появился.

— Сбежал, подлец,— нейтрально констатировал Винеар, переложив арбалет на подлокотник. Я видел, как у него чесались руки при появлении Мартиса. Хорошо еще, что сдержался.— Как он это делает?

— Жилетка,— коротко сказал я, но потом все же решил пояснить: — Она — дароносица. С ее помощью он может перемещаться в пространстве.

— Куда захочет?

— Не совсем. Важную роль играют пуговицы. Их три. Одна — всегда при нем. Вторую, как я подозреваю, он спрятал в укромном месте, где можно скрыться от докучливых взглядов и преследователей. Третья...— Я разжал ладонь, на которой лежала костяная пуговица.— Ее он или его помощники подбрасывают жертве. После чего Мартису остается переместиться на место предстоящего преступления, забрать добычу и вернуться в свое логово.

Через тридцать лет о Даре Мартиса будут знать многие. В настоящее же время в тайну неуловимого вора были посвящены единицы. Поэтому реакция Винеара была объяснима:

— Вот же негодник!

— Трудно устоять перед искушением, обладая таким Даром,— попытался я оправдать Мартиса.

— Жаль только, что он опять сбежал,— посетовал Винеар и лукаво посмотрел на меня.— Нужно было с тобою поспорить. Мне не дает покоя твой... мой дневник. Из будущего.

— Если он правильно меня понял, то он еще вернется,— сказал я, проигнорировав его намек.— Ему нужна третья пуговица. Без нее ему уже не удастся такой фокус.

Я знал, насколько цанхи привязаны к своим Дароносицам. Для Мартиса потеря пуговицы была равносильно утрате Дара. С двумя оставшимися он еще мог переместиться в определенное место, но обратно ему пришлось бы выбираться своим ходом. Поэтому...

— Давай немного подождем,— предложил я Винеару.— И спрячь свой арбалет. Мартис безобиден, как цыпленок.

Ждать пришлось недолго. Мартис появился так же неожиданно, как и в прошлый раз. Он был настороже, держался за пуговицу на жилетке, готовый в любой момент ретироваться.

— Что вам от меня нужно?— глухо произнес он, стараясь не упускать из виду нас обоих.

— Нам...— я посмотрел на Винеара и поправился, вспомнив о нашем уговоре.— Мне нужна твоя помощь, Мартис. Поможешь — получишь свою пуговицу обратно.

— ЧТО вам от меня нужно?— повторил он с несколько иным ударением.

— Я хочу, чтобы ты проник в особняк Аведера Сафери и укра... позаимствовал одну вещицу.

— Аведер Сафери?— выпучил глаза Мартис и отчаянно затряс головой.— Нет уж, лучше остаться без пуговицы, чем без головы.

Мне показалось, что он опять собрался отправиться восвояси, поэтому поспешно спросил:

— Почему ты его так боишься?

— Потому что Аведер Сафери — опасный человек.

Взгляд Винеара был красноречив: "А я что тебе говорил!"

— Однажды и мне самому приходила в голову безумная идея "навестить" его особняк,— продолжил Мартис.— И я послал к нему своих людей. Одного из них утром выловили из Канала хорошенько прожаренным. А другой и вовсе исчез. Так что... Нет...

— Погоди!— остановил я его.— Должен же быть какой-то способ проникнуть в этот дом?!

— Исключено. К особняку невозможно приблизиться незамеченным. Он охраняется и днем, и ночью. К тому же проникнуть в особняк — это всего лишь полдела. Я подозреваю, что тебя интересует вовсе не медный котелок с кухни или чернильница со стола Аведера. А все самое ценное находится в хранилище, расположенном в подвале...

— Откуда тебе это известно?

— Это, в общем-то, не секрет. Об этом многие знают. Подозреваю, сам Сафери распространяет эти слухи, чтобы непрошеным гостям было неповадно соваться в его дом.

— Но ты ведь уже однажды забрался в королевскую сокровищницу!— напомнил я ему.

— Это не одно и то же,— поморщился Мартис.— Тогда мне удалось договориться... с одним человеком, имевшим доступ в сокровищницу. Я пообещал ему половину добычи. Но люди Аведера Сафери безгранично преданы своему господину. Так что их невозможно подкупить, уговорить, заставить угрозами... Может быть, как-нибудь иначе договоримся?

В ответ я покачал головой и задумался.