А утром на меня снова напали. Фактически, я только выехал из города, десяток километров проехал, не больше. А дальше — классика жанра. Четыре немытые рожи на дороге и предложение слезать с коня.

Честное слово, я не знал, радоваться мне, что разговор не начался с арбалетной стрелы из-за кустов, или чувствовать себя оскорбленным из-за такого пренебрежительного отношения. И почему они так уверены, что при их виде я наделаю в штаны? Сканирование кустов ничего не дало — их и впрямь было только четверо — наглых, толстых, вонючих, заросших бородами до ушей и угрожающе демонстрирующих окружающей природе свой арсенал из трех дубинок и одного топора, заметно тронутого ржавчиной. Честное слово, я бы с этим на большую дорогу выходить постыдился.

Однако же, мои приключения становились несколько однообразными. Подумав об этом, я решил добавить процессу чуточку задора и бесшабашности, и заставить вооруженных бомжей хотя бы, для начала, подтянуть свою физическую подготовку, и вообще начать соответствовать занимаемому статусу. Их ведь, по идее, должны, как волков, ноги кормить, то есть, если я хоть что-то понимаю в процессе, разбойник должен быть мускулистым и поджарым, а не напоминать разъевшегося до безобразия сумоиста после излишне плотного обеда. Именно поэтому у меня моментально родился в голове комплекс простых упражнений. Они бегают — я подгоняю, что может быть проще? Однако, к сожалению, моим прогрессивным новаторским идеям в области спорта в этот раз не суждено было реализоваться, хотя вес мои добровольные (а иначе, зачем они ко мне пришли?) подопечные все же сбросили. Стоило зажечь на кончике пальца крохотный огненный шарик, даже не шарик, а так, искорку, как трое из них моментально справили малую, а один, до кучи, еще и большую нужду, причем, что интересно, безо всякой попытки снять штаны.

А потом начались падения на колени и причитания — помилосердствуй, мол, отец родной, не погуби, не оставь сиротами малых детушек, в общем, все, что положено. Ну, причина-то ясна — защитных амулетов у них нет, и даже не особенно сильный маг этих чудаков на букву "м" порвет, как Тузик грелку. Однако же, если решили выбрать работу с риском, то зачем теперь жалуются? Вот только стоило мне донести до их замшелых мозгов эту мысль, как рыдания усилились еще больше. Создавалось впечатление, что перспектива быть поджаренными, или, для разнообразия, получить мечом в брюхо, их не вдохновляла. Даже странно как-то, я ведь от всей души... Кстати, о душах. Стоило лишь прозвучать этому слову — и обделавшийся, очевидно, имеющий наиболее тонкую душевную организацию и развитое воображение, тут же потерял сознание, а визги его товарищей стали настолько звонкими, что перешли болевой порог моих не самых чутких ушей. Это что же, они за некроманта меня приняли? Нет, конечно, мы кое-что могем, но некромантия — не основная моя специализация. Опыта маловато, так что у меня, когда я ей занимаюсь, для жертвы выходит слишком болезненно... Так, я не понял, а что это они все вместе на дороге разлеглись? От испуга, что ли? А почему они испугались? Я ведь, кажется, ломтиками их не режу. Пока не режу.

У меня создалось впечатление, что даже мой конь переступал через лежащие в живописном беспорядке тела брезгливо, презрительно отворачивая морду. Впрочем, терзания и сомнения коня волновали меня сейчас в последнюю очередь. Куда больше меня волновало, пойдет ли впрок наша встреча этой великолепной четверке, или они потом, отлежавшись, снова на большую дорогу выйдут. А поджаривать их как-то не хотелось — все же лично мне, если вдуматься, ни один из них сделать ничего так и не успел. Ну а пока я размышлял, конь шаг за шагом уносил меня от места встречи. В общем, я успокоил свою мятущуюся совесть тем, что мне в любом случае лень будет возвращаться, а значит, пусть живут.

Дальнейший путь был не сложен — скорее, до предела скучен. Дорога, дорога, дорога... Вся разница что окружающий ландшафт периодически менялся — леса, поля, луга, но я всего этого насмотрелся за последнее время столько, что удивить меня еще чем-то было, наверное, уже нереально. В этих местах, правда, я никогда не бывал, но из общего ряда они не выделялись и достопримечательностями не блистали. В общем, скучновато жили Светлые. Темные, кстати, тоже, но у них хотя бы в моде была индивидуальность, ни один замок, помню, на другой похож не был. И, опять же, у Темных грызня не подковерная, а куда более открытая — они прямее Светлых. Но в остальном, разница невелика, несколько поколений спокойной жизни весьма способствуют застою в мозгах. Отсюда, кстати, и нынешние проблемы.

До следующего города добраться получилось аккурат к вечеру. Хорошо здесь города или, на худой конец, постоялые дворы расположены — в дневном переходе. Удобно, и позволяет оптимизировать логистику — это уже заметные плюсы централизации власти. На периферии такого им достичь пока не удалось, но центр спланирован вполне прилично. Мне, кстати, до подобных достижений пока далеко — все же я строить новое государство начинал, прихватывая и у Темных, и у Светлых, именно провинции, дальние и малоперспективные. Насчет перспектив что те, что другие ошибались, но кое-какие последствия отставания не удалось преодолеть до сих пор, хотя стараемся, конечно. Это нам в минус, но нельзя же, чтобы было все и сразу, даже если очень хочется.

Городок был, несмотря на близость к центру, небольшой, с тем неуловимым провинциальным налетом, который мне всегда нравился. Нет, куры тут посреди улицы не гуляли, но все же было что-то спокойное, умиротворяющее. И люди были совсем другие, не такие, как в больших городах — спокойные, несуетливые, никуда особо не спешащие. Не все, конечно, но в массе своей именно так и было.

Гостиница, опять же, здесь была чистенькая, аккуратная и очень спокойная — местный вышибала свое дело знал, и народ хотя и пил (а где, скажите, не пьют), то до скотского вида не упивался. Да и вино, кстати, было неплохим — без особых изысков, хотя, честно говоря, в букетах и прочей винной зауми я не разбираюсь, но вполне приличного качества. Лучше, кстати, чем иной раз в дорогущих ресторанах подают. Еду и напитки разносили две хозяйские дочери-дюймовочки. В смысле, девяносто-шестьдесят-девяносто. В дюймах, разумеется. По поводу своих габаритов ни одна, ни другая не комплексовала, обе перешучивались с посетителями, строили глазки. Наяривали двое музыкантов, и пела что-то одновременно и заунывное, и бодрое девочка-певичка с голосом Цыгановой. Словом, вечер удался, и в свою комнату я поднялся во вполне бодром расположении духа. Тогда же, перед сном, я и решил на сутки задержаться в этом городе. Просто отдохнуть — поездка успела меня здорово вымотать, а охоты за собой я так и не заметил. С другой стороны, до столицы Светлых земель отсюда был день езды, и потеря одного дня ни с какой стороны критичной не казалась. В результате я спал до упора, и утром проснулся бодрый и отдохнувший. И никакого похмелья, что характерно, стало быть, вино и впрямь неплохое.

Однако с похмельем везло не всем — очевидно, мера удачи и, соответственно, качества вина зависела от толщины кошелька, иначе как объяснить тот факт, что на позднем завтраке в наличии имелось сразу пять типов с помятыми физиономиями и откровенно больным видом? Эти господа, сверкая красными прожилками в глазах, торопливо приводили себя в рабочее состояние посредством заливки баков пивом. Один, похоже, уже переборщил, еще раз подтвердив медицинский факт о том, что неграмотный опохмел ведет к длительному запою. Ну, его проблемы — лично я пить не собирался, а вот оценить качество подаваемого здесь кофе, напротив, был готов. Чем немедленно и занялся, влив в себя огромную глиняную кружку ароматного напитка.

Когда, насытившись и чувствуя себя абсолютно умиротворенным, я откинулся на спинку стула и расслабился, от впадения в нирвану меня удержали только легкие шаги — кто-то целенаправленно шел в мою сторону. При своем посредственном слухе я, тем не менее, научился выделять подобное из любого фонового шума — приобретенное за годы умение весьма способствовало долгой и спокойной жизни. Однако шаги не были шагами мужчины — легкие и, в то же время, шаркающие. Шаги пожилого человека, вероятно, женщины. Именно поэтому я не счел того, кто их издает, опасным, и скосил в его сторону глаза лишь в последний момент.

Ну и кого я ожидал увидеть? Передо мной стояла старая карга из тех, которые не рассыпаются лишь благодаря надетой поверх скелета одежде. Судя по роже, из фэйри. Интересно, как она мимо вышибалы прошмыгнула? Их же в приличные заведения в принципе не пускают. Фэйри, если верить нашей фэнтези, прекрасные духи или, фозможно, феи. Не знаю, может, где-то так и есть, но конкретно в этом мире они занимают нишу цыган — шарахаются по свету, пробиваясь сомнительными сделками, воровством, кстати, особенно лошадей, женщины гадают по всему, чему можно и нельзя, и шаманят мелкие фокусы. Мужчины лишены магических способностей напрочь. Словом, мелкий и средний криминал с незначительной магической составляющей. По моей личной шкале ценностей ненависти не заслуживают, уважения тоже. Попались на дороге — перешагни, пытаются чем-то мешать — уничтожь и иди дальше, не комплексуя по поводу ценности любой жизни. Кстати, практически все маги этого мира разделяют мое мнение по этому вопросу, да и простые люди тоже. Даже удивительно, что эта карга здесь — обычно их даже в города не пускают, не говоря уж о приличных заведениях, вроде этого. Хотя нет, вру — как и цыгане, они иногда подрабатывают в качестве артистов, голоса у фэйри и впрямь неплохие.

— Милорд разрешит старой женщине присесть?

Голос у фэйри совершенно не соответствовал ее внешности, хотя как раз это ни о чем не говорило — все же физиология несколько иная, не как у обычных людей. Пожалуй, это наиболее отличающийся от других народ — если те же эльфы, кроме внешнего вида, ничем, ни продолжительностью жизни, ни физическими кондициями за пределы человеческой статистики не выпадают (кроме магов, конечно, но они у любого народа долгожители), то фэйри и живут дольше, в среднем, лет на двадцать, и несколько иначе стареют. Впрочем, может быть, виной тому здоровый образ жизни и отсутствие серьезной статистики — сказала фэйри, что ей за сотню, а на деле, может статься, на полтинник моложе. Метрик-то нет. Хрен знает, не проверял — делать мне нечего, только ерундой заниматься.

— Милорду плевать, — усмехнулся я. — Все равно ухожу.

Плавным, каким-то кошачьим движением фэйри опустилась на стул, на миг замерла, и задала неожиданный вопрос:

— Милорд не возражает, если я... доем?

Не понял... Я внимательно посмотрел на нее. Ох, давно я так не прокалывался. Совсем же молодая женщина, а ее жуткий вид — результат хронического недоедания. Интересно, что же с ней случилось? Обычно фэйри держатся друг за друга, и сдохнуть себе подобным не дают. Здесь же, похоже, была совсем другая ситуация, и моя внезапная собеседница оказалась на грани голодного обморока.

Я щелкнул пальцами, подзывая обслугу. Как по волшебству рядом со мной материализовался хозяин гостиницы, неприязненно поглядел на сжавшуюся под его взглядом женщину. Согнулся в профессиональном поклоне и вежливо поинтересовался:

— Прикажете вышвырнуть?

Вместо ответа я подбросил в воздух серебрушку — цену, как минимум, хорошего обеда. Сделал в сторону фэйри небрежный жест рукой:

— Накорми. Как следует. Приду — проверю.

Мужик вновь согнулся и быстро направился в сторону кухни. Все правильно, удивляться ему, согласно должностной инструкции, не положено — захотел барин проявить благотворительность, значит, он в своем праве. Платит-то он, а значит, любой каприз за ваши деньги. Ну а для меня, в общем-то, к широким жестам не расположенного, серебрушка была мелочью, поэтому вполне можно было проявить благородство. Хорошо быть великодушным, когда это тебе практически ничего не стоит. Впрочем, пять секунд подумав, я решил не останавливаться на полдороге и, выудив еще одну монету, положил ее на стол перед фэйри — почему-то бросить ее, как нищенке, у меня не повернулась рука.

— Переоденься. А то твое рубище страшно нищему показывать.

Монета исчезла, как по волшебству. Ну, вот и ладненько, можно самому себе сделать галочку в графе "человеколюбие" и забить на этот пункт. Лет этак на -дцать. Хватит, за время этого похода я и так свою норму на десяток лет вперед выполнил, теперь для сохранения баланса придется только головы рубить и вешать. Усмехаясь про себя дубовой шутке, я вышел на улицу и отправился бродить по городу.

В общем-то, местные достопримечательности меня абсолютно не впечатлили. Да и откуда, собственно, было взяться впечатлениям, если город можно было легко обойти по периметру минут за сорок, и это если не торопиться. Тем не менее, кое-что все же было. Первой и главной достопримечательностью хорошенько засиженный голубями бронзовый памятник на площади. Изображенный на памятнике мужик, сидя верхом на лошади, ленинским жестом протягивал вперед руку и явно что-то вещал. К сожалению, что конкретно он вещал, было совершенно неясно, равно как и кто это вообще — табличка, на которой все это было написано, была то ли медной, то ли, опять же, бронзовой и позеленела от времени до безобразия. Эта благородная зелень, не давая прочитать, что же там выгравировано, тем не менее, создавала впечатление все той же древности. Честное слово, смотрителя памятников этого города стоило бы высечь на площади, желательно, вместе с мэром, чтобы драили табличку, а заодно и памятник, каждый день до блеска. Правда, это чревато возможностью со временем стереть памятник до основания, но хотя бы позволило понять, что здесь все же было. А пока что оставалось только гадать, тем более что местные, когда я их спрашивал, только пожимали плечами — видать, и сами, за давностью лет, забыли.

Кроме бронзового всадника город мог похвастаться руинами ипподрома, расположенными, правда, за его пределами, огромным публичным домом (как с гордостью сказал какой-то пробегавший мимо хмырь, больше любого столичного) и неплохими оружейными лавками. Здесь, как оказалось, было небольшое, но с хорошими традициями оружейное производство, и посмотреть было на что. Я же, как и любой нормальный мужчина, ко всякому колюще-режущему, тем более хорошо и красиво сделанному железу неравнодушен. Вот и потратил несколько часов, в одной лавке даже прибарахлился, купив себе набор метательных ножей. Не то чтобы они были мне так уж нужны, но уж больно понравились. Заодно присмотрелся к очень интересному мечу, но, подумав, брать не стал — незнакомый баланс, быстро не привыкнешь, а времени у меня оставалось не так уж и много. Словом, в гостиницу вернулся уже ближе к вечеру, голодный, но довольный, и сразу же заказал обед. Особого выбора блюд, правда, не было, но на голодный желудок и под хорошее настроение обычные щи за деликатес пойдут.

Я уже заканчивал, когда рядом со мной негромко кашлянули, и знакомый голос спросил:

— Милорд разрешит мне сесть?

Я чуть не подавился — на этот раз шагов фэйри, о которой я, кстати, успел забыть, не было слышно вообще. Однако, мужественно сдержав приступ кашля, сделал небрежный жест, который можно было толковать как угодно. Фэйри, кивнув, опустилась на лавку напротив меня. Судя по чуть заметной улыбке, которая мелькнула на ее губах, попытки обеда пройти не в то горло не остались незамеченными. Впрочем, мне было плевать, поскольку я уже справился с последствиями и теперь с интересом рассматривал неожиданную собеседницу.