| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
А потом было поздно — попробуй сковырни председателя кооператива, который гораздо более искушен в интригах и, в отличие от тебя, имеет свободное время чтобы вести нужные разговоры с людьми. И председатель кооператива — это не предел в данной деятельности, можно забраться и повыше — на содержание центральных органов этих кооперативных обществ — всяких рай— и облжилсоюзов — уходило до 40 миллионов рублей в год кооперативных денег, то есть денег, собираемых с жильцов — получалось почти по рублю в год с квадратного метра. А ведь собранные с жильцов за услуги ЖКХ деньги можно перед перечислением и прокрутить — с окончанием НЭПа это стало делать труднее, но если председатель еще и сдавал кустарям помещения в 'своем' доме, то проблем практически не было — за счет этих средств вполне можно было 'прокредитовать' покупку сырья 'своими' кустарями и на этом еще заработать копеечку. В результате задержки платежей за воду-свет-газ-ремонт приобрели хронический характер. Свободный рынок без наличия большого числа квалифицированных и самостоятельных участников в очередной раз показал кого он выносит на самый верх. И ведь не подкопаешься — все было закрыто тысячами нужных бумажек и справок, благо было время изучить законодательство и подзаконные акты, так что протестовать жильцам было сложно, разве что выпустить пар в ругани, но самостоятельно изучить тот же ворох документов, затем прошерстить и разобраться в многочисленных накладных, счетах и актах — на это способен и не всякий экономист, занимающийся такой работой целый день на полную ставку, что уж говорить о рабочем, который отпахал день у станка или на стройке.
Потом, правда, у народа появилась возможность быстро расправиться с этими дельцами — анонимный донос — и хапуга идет по политической статье — тоже 'жертва респрессий'. Правда, ненадолго — Ежов и Эйхе пробили создание 'троек' летом 1937 года — у подпиравших их первых секретарей обкомов и райкомов как раз было время чтобы избавиться от реальных конкурентов на первых с начала двадцатых действительно альтернативных — хоть бывший кулак выставляй кандидатуру — и свободных — то есть с тайным голосованием — выборах в Советы зимой того же года — а постановление 'О сохранении жилищного фонда и улучшении жилищного хозяйства в городах' было принято в октябре — власть, насмотревшись на эти безобразия и желая прекратить поток арестованных 'по политике', хотя на самом деле по экономическим причинам, вообще закрыла лавочку.
Так что итог был предсказуем — все виды кооперативных жилищных товариществ были преобразованы в ЖСК, при этом если дома возводились в основном за счет средств местных властей — с кредитами более 50%, а не за счет средств членов кооперативов, то такие дома передавались на баланс и в собственность этих властей — дом возвращался в муниципальную собственность, если только пайщики за полгода не погашали кредит и не продолжали строительство целиком на свои кровные. И таких домов, построенных за счет советов, а не членов кооперативов, хватало — через Банк финансирования коммунального и жилищного строительства ЖСК могли получать кредиты на строительство до 90 процентов от стоимости жилья на срок до 60 лет, и под 'не свыше 1%'. Практически даром. То есть предприимчивый человек мог собрать родственников-друзей, сказать 'мы — кооператив !', утвердить и получить в местном совете нужные документы, согласовать в вышестоящей организации кооперативов — жилсоюзе — размер кредитования новосозданного кооператива, прийти в оценочную комиссию Цекомбанка — Центрального Банка Коммунального Хозяйства и Жилищного Строительства — или местного коммунального банка, пройти там оценку проекта и после ему были обязаны выдать средства на строительство дома — подрядив строительную организацию или собственными силами. К тому же ссуды могли выдавать и исполкомы, и производственные предприятия и кооперативы — в них по закону создавались фонды улучшения была рабочих и служащих. И после постройки дома средств от сдачи внаем квартир хватало и для выплаты ссуды и процентов, и для вполне безбедной жизни, тем более что в первые три года уплачивались только проценты, а в последующие — 'уменьшенные платежи в первые годы и постепенное их увеличение в последующие годы, в зависимости от роста заработной платы, повышения жизненного уровня рабочих, а также удешевления строительства и эксплоатации домов'. Вот только государство не было заинтересовано в таких нахлебниках — на те же деньги оно и само могло построить дом, но заселить в него действительно работавших людей, брать с них божескую плату, тем более что в советах уже хватало грамотных людей, которые могли вести коммунальное хозяйство.
И впредь строительство домов могло вестись кооперативами только если их пайщики вносили все средства самостоятельно и за свой счет — никаких госкредитов на строительство уже не давалось. Увидев это постановление, я понял, что мои расчеты строить жилье за счет средств государства рухнули. Точнее — не то чтобы рухнули, государство выделяло средства на строительство жилья, и бюджету нашей республики также согласятся выделить какое-то количество средств, вот только на что их хватит — вопрос. Точнее — для меня это был не вопрос, так как ответ я знал по последующей жизни в своей истории — средств не хватит. Ни. На. Что. Точнее — хватит на какой-то мизер, так как еще и в восьмидесятых вопрос с жильем стоял остро — это я знал по себе, так как наша семья жила в коммуналке, пусть это и была РСФСР, а не БССР — вроде в республиках, по рассказам и благодаря действиям антисоветчиков, с жильем было получше. В общем — надежда на госсредства — не выход. Там все придется согласовывать непойми с кем непойми как — а ходить по кабинетам я не любил, и раз жилищный вопрос так и не был окончательно решен даже к закату СССР, то и я не питал надежд что у меня вдруг получится выцарапать средства в нужном количестве в ближайшие годы. А это значит, что жилищный вопрос не будет решен, а это значит что у меня пропадет такой важный козырь — и на выборах, и в плане поддержки народа в переговорах с Москвой по разным вопросам. А это — смерть. Ну, может и преувеличиваю, но риск реально возрастает с 98 до 99 процентов, и такое снижение зоны безопасности — аж в два раза ! — для меня неприемлемо — так был хоть какой-то запас прочности моих позиций, а тут его фактически и не станет. Срочно требовалась другая схема.
ГЛАВА 19.
Вообще, жилыми и общественными зданиями могли владеть местные советы, предприятия, учреждения, общественные организации включая ЖСК если строили за свой счет, ну и граждане, если речь шла об одно-двухэтажных домах жилой площадью до 60 квадратных метров. Они же могли строить дома — хозспособом, то есть собственными силами, или подрядным способом — заказывая строительство специализированным строительным организациям. И источники средств были различны. Так, местные советы могли пускать на жилищное строительство до 25% накоплений местной промышленности. То есть захотел, скажем, горсовет увеличить площадь жилья на своей территории — он организует какие-то предприятия, которые будут приносить прибыль — производство мебели, одежды, обуви и так далее — и с этих средств совет может строить жилье. У предприятий — не только местных, но и республиканского, и союзного подчинения — в какой бы республике они не находились — был так называемый фонд директора, созданный постановлением от 19 апреля 1936 года — согласно ему в этот фонд переходило 4% от чистой плановой прибыли и 50% сверхплановой прибыли — то есть поработало предприятие хорошо — фонд директора стал больше, соответственно, директор может заказать строительным организациям больше жилищного строительства, и наличием жилья в фонде предприятия привлечь более лучших работников. И согласно тому же постановлению не менее половины этого фонда директор просто обязан был пускать на строительство жилья для работников предприятия, а уж остальное — на благоустройство предприятия, премии и прочее. Это помимо того, что государство могло выделять данному предприятию средства на строительство жилья и согласно плану, который составлялся наркоматом, которому было подчинено предприятие, а уж как там и что утрясалось — то было скрыто таким мраком, что сам черт ногу сломит — абсолютная непрозрачность, в основе которой лежали важность наркомата или предприятия, текущие дружеские взаимоотношения, способность втереться в доверие и угодить вышестоящему начальству, текущая обеспеченность жильем работников предприятия — многообразие факторов, влиявших на принятие решений о выделении тех или иных сумм, просто зашкаливало и было выше моего разумения. Поэтому-то я и хотел обойтись без всего вот этого, для чего и требовался свой источник средств.
И средств требовалось дофига. А с учетом того, что я еще не до конца разобрался с ценообразованием — в два раза больше, а то и в три — чисто на всякий случай.
Например, Дом Ленсовета, построенный в Ленинграде в начале тридцатых, обошелся государству в 5,3 миллиона рублей, и проживали в нем высшая номенклатура — партийная и советская, а также некоторые деятели искусства, общим числом 300 человек. Конечно же, не забыли про комнаты с прислугой, а на одну только штукатурку наружных стен было затрачено почти 400 тысяч рублей — тысяча месячных зарплат — в штукатурный раствор для красоты примешивали мраморную крошку и толченую слюду, правда, почти весь мрамор да и остальной гранит взяли с надгробных памятников трех близлежащих кладбищ. Сглазили. И таких дорогущих домов тогда строилось немало. При этом на весь Магнитогорск населением 200 тысяч человек в 1930 году на жилищное строительство затратили 8 миллионов рублей, а в 1931 планировали выделить уже 40 миллионов для постройки жилья для 15 тысяч человек, но тогда же такие же высшие сановники выпустили постановление, согласно которому средняя стоимость строительства квадратного метра должна была составлять 100 рублей — от 50-70 за бараки до 140-200 за более комфортабельное жилье. Недаром Троцкий в 1936 году неплохо прошелся по ним в своей книге 'Преданная революция', да и Сталин через год-полтора прошелся по ним еще более жестко — все-таки дворцы для себя, тем более за счет бюджета, надо строить когда они уже построены для народа, а не задолго до того.
Впрочем, было непонятно какие рубли имелись в виду в официальных документах. Так, в справочнике 'Контрольные цифры народного хозяйства СССР на 1929-30 год' на странице 67 общие затраты на жилищное строительство обобществленного сектора (то есть не за счет средств населения) за 1928/29 годы указаны в 437 миллионов рублей за 3,4 миллиона квадратных метров — то есть стоимость строительства как бы чуть более ста рублей за квадратный метр непонятно какой жилплощади — то ли общей, то есть вместе с кухнями-коридорами-ванными, то ли жилой. А далее — на странице 519 приведены эти же цифры, но уже в миллионах червонных рублей. А червонный рубль — это десять обычных. То есть себестоимость строительства уже чуть более тысячи рублей, что больше похоже на правду — ведь даже квадратный метр деревянного перекрытия между этажами согласно смете стоил 133 рубля, правда, это уже в ценах конца тридцатых.
Хотя в том же постановлении 'О сохранении жилищного фонда и улучшении жилищного хозяйства в городах' было сказано, что 'на 1 января 1937 года построено 54 миллиона квадратных метров жилой площади стоимостью в двенадцать с половиной миллиардов рублей' — то есть стоимость квадратного метра — уже 230 рублей. И это, я так думаю, с учетом разного рода бараков из грязи и палок — точнее, со стенами в виде двух щитов из досок и жердей и земляной засыпкой между ними, а более комфортабельное жилье, выходит, будет еще дороже — то есть с начала тридцатых шло удорожание строительства квадратного метра несмотря на все 'рекомендованные' цены.
Так, в журнале 'Архитектура СССР' за ноябрь 1939 года приводилась другая стоимость квадратного метра жилой площади в новых типовых секциях — от 310 до 420 рублей — в зависимости от количества квартир на площадке — больше квартир — меньше себестоимость строительства, так как уменьшается удельный расход общей площади — лестничных площадок и лестниц.
В документе из начала сороковых вообще встретилась фраза 'пять миллионов квадратных метров жилой площади или экономию порядка двух с половиной миллиардов рублей' — то есть метр жилой площади оценивался уже в пятьсот рублей — еще удорожание. Вроде бы неплохо, но меня больше всего напрягало то, что при Хрущеве стоимость квадратного метра в пятиэтажках была сто рублей (ну, наверное плюс-минус — как запомнилось), но это были уже послереформенные рубли, то есть на теперешние это будет тысяча рублей, что вообще-то в два раза больше чем текущие средние цены строительства. Но при этом хрущевки ведь продвигались как средство удешевления жилищного строительства. И вот это не укладывалось у меня в голове. Получается, что после войны стоимость строительства возросла минимум в два раза, а скорее всего и больше, так как 'в два раза' — это стоимость хрущевок, которые 'для удешевления строительства'. Это что — увлечение архитекторов классицизмом дало такой эффект ? Со всеми этими колоннами, лепнинами, мраморными лестницами и гранитными щитами ... Непонятно. Хотя и возможно — после разгрома в начале тридцатых — еще до нацистов — конструктивизма в Германии а затем и в СССР — как следствие разгрома большевистского проекта — поклонники 'классики' расходились все больше и больше, так что на отделку фасада могли затратить и треть средств, выделенных на строительство всего дома, поэтому рост стоимости строительства без роста объема построенного был вполне возможен, и если продолжать тенденцию цен, то к началу шестидесятых как раз выходила стоимость 2-3 тысячи за квадратный метр, так что хрущевская тысяча рублей, или сотка 'новыми' (с) — вполне могла стать существенной экономией в строительстве. Правда, в шестидесятых годах считали уже по общей площади, тогда как сейчас считали только жилую, и это несколько увеличивает стоимость 'хрущевской' жилой площади, то есть экономия получается уже меньше.
Но до окончательного разгула классицизма еще надо было дожить, а сейчас, наверное, придется ориентироваться все-таки на цифру в 500 рублей за квадратный метр — и пусть это будет жилая, а не общая площадь. Тогда при 15 миллионах городского населения и норме в 9 квадратных метров на человека нам потребуется 135 миллионов квадратных метров жилой площади, тогда как в планах третьей пятилетки по всему Союзу стояла цифра в 35 миллионов квадратных метров жилплощади в городах (это только за счет госбюджета, граждане, предприятия и советы могли строить и за свой счет). На это планировалось пустить 50 миллиардов рублей (по сравнению с 20 миллиардами во второй пятилетке) — то есть стоимость метра уже 700 рублей !!! Но эта стоимость включает не только непосредственно жилье, но и инфраструктуру, магазины, школы, административные здания, так что придется пока ориентироваться все-таки на 500.
У нас же исходя из этой стоимости квадратного метра общая стоимость строительства только жилья выходила 67,5 миллиарда рублей. Даже если растягивать строительство на десять лет — это по 6,75 миллиарда в год — при средней зарплате в 400 рублей это 16,8 миллиона месячных зарплат в год — более миллиона человек целый год должны были не есть не пить и только работать, чтобы купить это жилье, а в целом получалось, что человеку со средней зарплатой потребуется выложить зарплату за более чем три года чтобы купить двухкомнатную квартиру (что вообще-то не плохо и даже круто — что по сравнению с позднесоветскими, что уж тем более с демократическими временами). То есть мы с моей подачи за десять лет собирались вложить только в жилищное строительство на четверть больше средств, чем должно было быть вложено всем СССР, пусть и за пять лет. А с учетом школ-яслей-садов-магазинов-парикмахерских-прачечных — и в два раза больше — как раз строительная программа всего Союза за пятилетку. С такими цифрами даже мои соратники покрутят пальцами у виска, в Москве же наверное вообще станут крутить уже не пальцы, а руки. Ну а потом может и пальцы, но уже мои — если верить перестроечной и демократической прессе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
