Поднявшись, я покинул костер и подошел к Кинжалу, пожилому лысому мужику, который кинул мне тяжелый макет боевого ножа. Я его поймал и Кинжал спросил:

— Начнем?

— Да, — я перекинул макет с правой руки в левую.

— Что ты усвоил из вчерашнего занятия?

— Основа ножевого боя, конечно же, скорость реакции и заученные базовые удары. Необходимо научиться быстро сходиться с противником, наносить удар и разрывать дистанцию. Нужно сразу оценивать подготовку врага, следить за его вооруженной рукой и работать на результат. Это не кулачный бой. Здесь все жестче и цена выше, потому что каждое соприкосновение с клинком противника новая рана или смерть.

Кинжал одобрительно кивнул:

— Верно. Сейчас разминка, поиграем клинками, а потом продолжим изучение базовых стоек и ударов. Нападай.

Поудобней перехватив учебный клинок и пригнувшись, я начал сближение с дружинником, который стоял без движения. Пару раз махнув макетом на уровне груди, рассек воздух и попробовал ударить Кинжала в живот. Однако он отступил назад, и я прыгнул на него. Только он этого ждал. Дружинник легко отбил мой клинок своим, и меня по инерции потянуло вперед. Я сделал один шаг, и Кинжал оказался сбоку. После чего последовал сильный удар в правую руку и дружинник сказал:

— Все! Правая рука порезана. Ты истекаешь кровью и не можешь ей пошевелить. Перехватывай нож.

Левая рука у меня, как у подавляющей массы людей, слабее правой. Но я выполнил приказ Кинжала, перехватил клинок и снова бросился на него.

Взмах клинком! Другой! Я двигался с максимальной скоростью, наносил быстрые удары и пытался уколоть Кинжала. Но старый дружинник двигался быстрее и предугадывал все попытки достать его. А через пару минут, когда ему надоело играть со мной, он провел подсечку и я оказался на земле. На мгновение в глазах потемнело, и я зажмурился, а когда попытался подняться, обнаружил, что учебный клинок дружинника прижат к моей шее.

— Поднимайся.

Дружинник подмигнул мне и улыбнулся, видимо, старому воину было приятно ощущать свое превосходство над новичком. Но я не обижался. Как говорится — на обиженных воду возят. И у нас учебное занятие, так что спасибо дружиннику за науку.

— Знаешь, в чем твоя главная слабость? — спросил он, когда я встал.

— В чем?

— Тебя выдают глаза. Ты смотришь туда, куда намереваешься ударить.

— Ясно. Постараюсь исправить ошибку.

От практики перешли к теории. Кинжал терпеливо показывал боевые стойки и базовые удары, а я повторял его движения. Потом снова спарринг и опять теория. Раз за разом одно и то же. Утомительно. Но я понимал, что если хочу стать воином, обязан многому научиться. Поэтому, как обычно, был терпелив и немногословен...

Наконец, наступил вечер. Из пещер вылезли дружинники, которые намыли еще сто грамм драгоценного металла, и повар позвал воинов к походным котелкам.

На ужин каша с мясом, сухари и взвар. Вкусно, сытно и питательно. После того как котелки опустели, Ирик по рации связался с караваном и сообщил, что он прибудет через трое суток. Дружинники обрадовались, несмотря на золотую лихорадку сидеть зимой в горах им не интересно, а затем были выставлены караулы и лагерь затих. Почти все дружинники отправились спать, день был тяжелым. Но мне не спалось, и я подсел к костру, возле которого сидел Кинжал. Помимо того, что он являлся отличным воином, старый дружинник знал множество историй и легенд, которые часто вспоминал на привалах. Вот и сейчас Кинжал рассказывал одну из местных легенд, и касалась она Икарийских пещер...

— Давным-давно, еще до прихода в Перуновы горы людей, здесь жили гномы. Еще их называли грумантами и чудями. Как и многие другие расы, они имели своих богов-покровителей, которые делились с ними знаниями и наставляли. Однако древние боги ушли. Мир начал меняться и племена гномов-грумантов не смогли приспособиться. На них обрушились несчастья, многие умерли от болезней, и тогда старейшины гномов решили, что близок конец времен и необходимо спрятаться в недрах планеты.

Долгие годы трудились гномы. Они долбили горы и все глубже уходили от солнечного света. В сердцах их была злоба на другие расы, которые они считали источником своих бед, и спустя века гномы исчезли. Коротышки скрылись в недрах гор и спрятали свои несметные сокровища. Множество драгоценных камней, металлов и артефактов они унесли с собой, чтобы никто не мог до них добраться. Почти все выходы на поверхность были завалены и гномы оказались в темноте. Только тусклый свет фонарей освещал их огромное подземное царство, и они стали меняться. Рост гномов уменьшился еще больше. Глаза не переносили солнечный свет. Кожа стала твердой и серой, подобно камню, и сердца грумантов ожесточились еще больше.

А на поверхности, тем временем, появились люди и демоны, которые еще не набрали силу. И среди людей, которые населяли Перуновы горы, выделялся один вождь по имени Ольша. Он был великим воином и ведуном, на равных общался с демонами и никого не боялся. Не было у него слабых мест, кроме одного. Ольша любил своих детей и жену, прекрасную Валль. Вождь очень боялся их потерять и для защиты построил невдалеке от Икарийских пещер хорошо укрепленную крепость. Только твердыня не уберегла его семью. Воин ждал беды со всех сторон света, а она пришла из пещер.

Однажды разведчики гномов выбрались на поверхность, увидели, что на развалинах их городов живут люди, и понесли весть своим старейшинам, которые решили наказать незваных пришельцев. Огромное войско коротышек, вооружившись древними боевыми артефактами, под покровом ночи, напало на людей, и первой под удар попала крепость Ольши, которого не было дома.

Злоба, проникшая в души и сердца гномов, сделала их безжалостными и безумными. Они не щадили никого, ни старых, ни молодых. Груманты выжигали поселения людей и убили всех, кого так любил Ольша. Нападения происходили ночью, а днем гномы прятались в горах. Люди не могли победить врагов, не было такого оружия, чтобы биться с гномами. Однако безутешного Ольшу, который оплакал своих родных, это не остановило. В нем поселилась жажда мести, и он отправился за помощью к вампиру Дерехорну, жившему на берегу Дананского моря...

Кинжал прервался и один из молодых дружинников поторопил его:

— А что дальше было, дядька Кинжал?

— Дальше? — старый воин хмыкнул и продолжил: — Ольша и его верные друзья продали свои души вампиру, который помнил еще времена богов, а взамен получили помощь. Дерехорн дал людям оружие, способное уничтожить гномов, и они вошли в пещеры. А чем закончилась эта война, никому неизвестно. Гномы на поверхности больше не появлялись. Говорят, что оружие вампира уничтожило коротышек, а Ольша с друзьями пропал. Никто из рода людского не видел героев, так что, наверное, они погибли. Хотя среди горских дикарей иногда говорят, что наблюдают на вершинах самых высоких горных пиков воинов, которые стоят в кругу, а между ними скользят тени приземистых гномов. Что бы это значило? Тайна. Но некоторые утверждают, что это Ольша...

— Концовка у этой истории иная.

Дружинники обернулись и увидели Сыча, который вышел из темноты.

— Так, может быть, расскажешь, как было на самом деле? — Кинжал вопросительно кивнул.

Сыч улыбнулся и ответил:

— Ольша и его отряд, действительно, взяли у Деренхорна оружие и поклялись ему в верности. Потом воины спустились в подземелья и уничтожили гномов. А вот назад их уже не выпустили.

— Кто?

— Другие ведуны, которые никаких сделок с вампиром не заключали. Они устроили на Ольшу ловушку и завалили его в одной из пещер. Чтобы неповадно было с кровососами договора заключать.

Люди у костра притихли. Все-таки неоднозначная концовка у истории, есть о чем подумать. А Сыч кивнул мне:

— Пойдем. Есть кое-что интересное.

Мы отошли от огня, и я спросил старшего ученика:

— Ты где постоянно пропадаешь?

— Точки перехода на Землю проверял.

— И как результаты?

— Нормальные, — мы остановились возле его рюкзака, и он вытащил из него транзисторный радиоприемник. — Держи. Это тебе. Подарок.

Радиоприемник оказался "Спидолой", модель "VEF-242". Мой покойный отец имел такой и я знал, что вещь надежная. Как-то спрашивал Сыча, где можно купить радиоприемник, чтобы слушать редкие передачи из Каменца, Алексеевской республики или Александровска. И он ответил, что это большой дефицит, а теперь сделал подарок, за который когда-нибудь придется отдариваться.

— Как думаешь, он рабочий? — я покрутил тяжелый радиоприемник, который весил больше трех килограмм.

— Да, я проверял. Батареи от фонаря подсоединял.

— А где ты его нашел?

— В горах труп земного потеряшки обнаружил. Он ноги сломал, в пещеру забрался и там помер. Давно уже, лет десять назад. А рядом радио.

— Благодарю за подарок. Надо будет выпросить у Ирика батареи и самому приемник проверить.

— Некогда. Весточка от учителя была, и мы с тобой раньше отряда в Норброд возвращаемся. Вместе с золотом.

— На себе его понесем? Тяжело будет...

— Нет. Я по дороге к горцам зашел, они лошадей одолжили.

— А почему такая спешка?

— Скоро основной портал Преображенского анклава на Землю откроется. Нужно с поставщиками расплатиться. Другие группы далеко, и они ничего не нашли, так что главная надежда на нас.

— Когда выходим?

— Как соберемся, так и выступим.

— А что с моим оружием, которое в схроне?

— Дружинники принесут в Норброд. Не переживай. Никуда твое добро не пропадет.

Снова сборы и опять поход. Золото погрузили на двух лошадей, и мы отправились в сторону Преображенского анклава. Думали, что пойдем вдвоем, но Ирик подстраховался и выделил нам несколько воинов. Так надежней и нам легче.

37.

В Норброде, куда мы без особых приключений добрались через шесть суток, было людно. Даже слишком.

Несмотря на усталость, это бросилось в глаза сразу. И, послушав разговоры дружинников, я смог немного разобраться в обстановке.

Полным ходом шли переговоры относительно большого похода против демонов и в логово ведьмака Вадима съехались делегаты от разных анклавов. Президент преображенцев Антон Сергиенко с верными полковниками. Зеленогорцы и вожди окрестных племен. Главари алексеевцев. Представители Дымно, Свалино, Вереи и нескольких морских городов-республик. Ну и, конечно же, послы каменецкого князя. С каждым делегатом охрана и советники. Отсюда и многолюдство.

За закрытыми дверями серьезные мужчины решали, как жить дальше, куда направить воинов и надо ли это делать. Но меня сие не касалось, не мой уровень, и я собирался отправиться в свою комнату. Вот только не получилось. Когда заходил во двор, один из каменецких воинов, будто случайно, оказался рядом и прошептал:

— Привет от Николая Владимировича.

— Какого Николая Владимировича? — я не понял о чем он.

— От Савельева.

Я совсем позабыл, что помимо всего прочего являюсь агентом каменецких сыскарей, и теперь мне об этом напоминали. Четких инструкций по контактам с людьми князя не было и, может быть, следовало вести себя осторожно. Но обучение у Вадима и походы под командованием Сыча изменили меня. Несмотря на недолгий срок, Олег Курбатов сейчас очень сильно отличался от того Олега, которого Савельев вербовал в Каменце. Я стал гораздо уверенней в себе, закалился и чувствовал незримую поддержку учителя, авторитет которого непререкаем.

"Да кто они такие, эти сыскари?" — пронеслась в голове мысль, я почувствовал раздражение и сказал каменецкому агенту:

— Николаю Владимировичу тоже привет... Большой и пламенный...

— Нам надо встретиться один на один, — снова прошептал сыскарь. — Найди возможность выйти в поселок.

— Не вижу в этом необходимости.

Отвернувшись, хотел продолжить движение, но он схватил меня за рукав:

— Ты не понял, парень. Это не пожелание, а приказ. Или ты хочешь, чтобы фотография с твоей подписью под вербовочным листом попала к ведьмаку?

Вот тут я не выдержал, резко развернулся и ударил его. Красиво получилось, как учил Сидор из отряда Ирика. Кулак врезался в челюсть каменецкого агента, и он отлетел в сторону.

Моментально защелкали оружейные затворы и ко мне подскочили каменецкие дружинники. Они пытались возмущаться, но рядом были воины ведьмака, которые меня прикрыли. А потом поднялся агент, который махнул рукой и выкрикнул:

— Всем назад! Порядок! Я сам виноват!

Он сказал это, дабы не возникло конфликта, а потом прошипел, чтобы только я его услышал:

— Еще встретимся...

— Обязательно.

Докладывать о происшествии некому, учитель занят, а старшие ученики рядом с ним. Поэтому я отправился в дом, упал на кровать, завернулся в одеяло, прижался к теплой стене и заснул...

Ночью снилась всякая ерунда. Обрывки видений и оскаленные звериные морды. Покоя не было, выспаться не удалось, и я проснулся с первыми солнечными лучами.

В доме тихо. Делегаты анклавов разъехались и остались только преображенцы, которые находились во дворе, возле повозок. Рядом стоял Сыч, и я подошел к нему.

— Проснулся? — старший ученик покосился на меня и кивнул: — Это хорошо. Я уже собирался дружинника послать, чтобы он тебя разбудил.

— Куда-то поедем?

— Вадим решил взять тебя с собой к земному порталу. О чем-то поговорить хочет.

Он замолчал, и я задал вопрос:

— Как прошли переговоры?

Сыч ответил сразу:

— Как и предполагалось. Вольные города Дананского моря согласны прислать воинов, но взамен просят оружие и технику. Зеленогорцы, алексеевцы, преображенцы и горцы с нами. Без условий и торга. Свалино, Дымно и Верея отправят небольшие отряды, при условии, что горцы не станут их тревожить. А каменецкие требуют от ведьмака лично прибыть к князю, поклониться ему в ножки и признать его власть.

— И Вадим согласился?

— Да.

— Думаю, это ловушка.

— Учитель тоже так считает. Но он все равно поедет и медлить не станет.

— А когда начнется поход? Сроки оговаривались?

— Летом пойдем. Сбор в Ольгинске.

Во дворе появился ведьмак, а с ним несколько преображенских командиров. Вадим с ними обнялся, словно с близкими людьми, и они покинули его дом.

— Грузимся! — ведьмак взмахнул рукой.

Дружинники засуетились и появились новые повозки. На них загружали золото, меха, ящики с зельями и ювелирными украшениями.

Пока суть, да дело, мы с Сычем вооружились и снова сошлись возле повозок, где он представил меня другим старшим ученикам ведьмака, которые съехались в Норброд. Было их четверо. Все разные. Но кое-что общее имелось. Старшие ученики напоминали хищников. Подтянутые и настороженные, словно мы не среди друзей, в хорошо охраняемом поселке, а на территории противника. Таким только дай команду, любого порвут, невзирая на чины и звания.

— Это Олег. — Сыч хлопнул меня по плечу и кивнул на стройного молодого шатена в охотничьем костюме горца и самозарядной винтовкой. — А это Николаша. С ним осторожней. Он очень быстрый, не любит думать и может ударить только за намек на оскорбление. Настоящий горец.