— К тому, что у местных совершеннолетие в полтинник. До этого выглядят лет на двадцать-двадцать пять, и рост соответственный. Зато потом за пару лет вымахивают до вот этих каланчей.
— И причём тут местные? — в голосе Саши прозвучала смесь недоумения и раздражения.
— Всё при том! Пошли проверим, если подтвердится, объясню попонятней.
Я схватила парня за руку и потащила в лазарет. Туда дорогу найду и с закрытыми глазами — по три раза на дню тогда навещала Криса. Не знаю, сказали ему об этом или нет, но эта тема ни разу не всплыла в разговорах. Оба охранника двигались следом, готовые в любом момент развести нас в сторону, стоит только парню сделать подозрительное движение.
— Ваше величество, что случилось? — в лазарете нас встретила целительница в голубой одежде.
— Проверьте его, пожалуйста, на синдром... этого... когда без магического фона, — я подтолкнула стушевавшегося Сашу вперёд. Всё-таки пламенная любовь к лечебным заведениям не входит в обязательную комплектацию среднего русского человека.
— Есть основания? — женщина с интересом поглядела на парня, что-то для себя уже решая.
— Мы из одного региона, — пояснила я. А что, юг края чем не регион?
— Да, вы правы. У молодого человека ярко выраженный синдром Колярды, — примерно через полчаса сообщила целительница. закончив осмотр. — Но никаких проблем нет. Избегать мест с пониженным фоном, и вскоре придёт в норму. Ваше Величество, вам бы тоже стоит пройти полный осмотр, это не совсем нормально, так быстро измениться! — вот же. Это для меня прошёл год, для остальных меня не было всего минуту. В лазарете не видели где-то с неделю, неудивительно, что целитель заволновалась.
— Обязательно зайду к вам на днях! — заверила я женщину, и поспешила уйти, попутно вытолкав парня.
— Ну, что сказали? — нетерпеливо спросил он, оказавшись в коридоре.
— Сказали, что всё в порядке. Лет на двадцать впадёшь в детство, зато потом вырастешь и проживёшь ещё лет четыреста.
— Четыреста?!
— Ну да. Здесь какой-то магический фон, которого у нас нет. Вот и живут долго.
— Офигеть! тут ещё и магия есть?
— Есть, но ей почти не пользуются, — кроме целительской я только раз видела применение боевой, когда Крис разметал стражу в замке. — Так что думай, кем хочешь стать, времени хватит.
Болтая, мы прошлись по замку, и вошли в музыкальную гостиную, одну из немногих проходных комнат. Небольшая зала изобиловала диванчиками и разнообразными подушечками, придававшими домашний уют. Клавесин, или что-то похожее, сдвинутый к углу, пара каких-то флейт на подставках, подобие лиры или арфы возле одного из диванов красноречиво говорили о предназначении и названии комнаты.
— О, гитара, — Саша взял в руки инструмент, скромно приставленный к стенке. А я ведь даже не поинтересовалась, куда его дели после того дня.
— Сыграешь? — парень протянул мне гитару.
— Почему бы и нет? Только я давно не играла.
— И что? Хочешь, я тебе на вот этом, — он указал на клавесин, — подыграю?
— Сможешь?
— Музыкалку по пинанине с отличием закончил. Думаешь, не справлюсь?
Он справился. Сначала, конечно, попадал мимо нот, строй-то ведь разный, но всё же приспособился. На пару проорали несколько классических бардовских, затем перешли к блатным-дворовым. В месть за очередную лажу слов (а в каждом дворе свой вариант исполнения) я швырнула в парня подушкой. Он не остался в долгу. Два его охранника расслабленно стояли у дверей, и, кажется, делали ставки, кто кого. Победила дружба в связи с преждевременной кончиной орудия боя. Декоративная подушка не вынесла издевательств и лопнула, осыпая нас обоих лёгким белым пухом.
— Кажется, я начинаю понимать фразу "ходить на ушах", — спокойный, слегка задумчивый голос де Графа-старшего заставил стражников вытянуться по стойке смирно, а нас с Сашей замереть. Когда он успел появиться в гостиной, я не заметила. Стало немного неловко за причинённый разгром. Диван своротили, кресла уронили, подушки раскидали по всем поверхностям. И ещё сверху до сих пор снегом падал пух, добавляя встрёпанной одежде совсем непрезентабельный вид.
Оглядев поле боя, мужчина молча развернулся и ушёл. От того, что не стал отчитывать, или хотя бы делать замечание по поводу неподобающего поведения, стало обидно. И стыдно за то, что едва прошло полдня с отъезда советников, а я уже нарушила обещание, пусть и не данное, но подразумевающееся.
— Кажется, пронесло, — проговорил отмерший парень, отпуская останки подушки.
— Тебя бы так пронесло, — я соскочила со спинки дивана и принялась ставить мебель на место. Уверена, де Граф ни словом не обмолвится о происшедшем, но что с младшим, что теперь со старшим, хочется быть если не идеально, то хотя бы воспитанной приличной леди.
Вернув мебель по местам и оставив пух на слуг, как-то скомкано расстались с Сашей. Он со своим конвоем ушёл к себе в гостевое крыло для незнатных людей, а я, подхватив гитару, к себе.
Остаток этого дня и весь следующий, я посвятила работе и не выходила из кабинета, обедая и ужиная там же, среди вороха бумаг. Как же мало, оказывается, я знаю о происходящем в Империи, чтобы принимать самостоятельные решения! А, проведя год вдали от всего, забыла и то немногое, что позволили узнать. Вряд ли в этом есть злой умысел, скорее всего не хотели загружать ребёнка, которым они все меня считают. И то ведь, у меня уроки занимали половину дня, когда обычно больше часу не нагружали. Детство длинное, можно не торопиться.
Размышляя, я тихо тренькала на гитаре. Фанерный ширпотреб звучал достаточно хорошо для полупьяных посиделок под луной, но для чего-то большего не годился совершенно. Надо искать замену, или найти качественную вещь. Полная решимости, спустилась на первый этаж, где обустроился глава службы безопасности.
Кабинет небольшой, затенённый. Никаких ковров, картин, прочих излишеств и украшений. Из мебели только шкафы, массивный стол и два стула. Тот, что для посетителей, даже на вид неудобный.
— Не лучшее место для вашей работы, — осматриваясь произнесла совсем не то, что планировала.
— И почему же? — хозяин кабинета почтительно встал при моём появлении и не торопился сесть обратно. Ах да, этикет не позволяет дважды — дама стоит и ещё в присутствии императора. Пришлось сесть на стул, чтобы мужчина тоже сел и не давил своим ростом. Так как он — хозяин кабинета, то сидеть, когда я сижу, уже имел право и без дополнительного разрешения. Вот из-за таких мелочей меня де Вен нещадно гонял. Правда, он давал теорию, сейчас началось практическое применение этих знаний на практике.
— Ну, как же. Пока информатор до вас дойдёт, его весь город на серпантине рассмотрит. Вам бы где-нибудь в средних районах контору поставить. А как раньше было?
— Раньше тайной канцелярии принадлежало здание, где сейчас торговая биржа.
— Это такой большой каменный сарай за первым кольцом? — я поворошила свои скудные познания о городе. Мужчина согласно кивнул.
— Когда вернутся, надо будет об этом поговорить. Вы же знаете, решение о возрождении вашей службы было принято весьма в краткие сроки, не успели приготовиться.
— Я знаю, Ваше величество. Гвенио мне рассказал. Но ведь вы пришли не за этим?
— Да, конечно. Вы, случайно, не знаете изготовителя музыкальных инструментов, кто бы взялся сделать по образцу?
— Случайно знаю. Вы хотите воссоздать вашу гитару, я правильно называю?
— Да, она здесь существует в единственном экземпляре. Не хотелось бы потерять, если что случится.
Через четверть часа я вышла из кабинета, сжимая в руке листок с адресом мастера, ощущением, что разгрузила фургон с углём и зароком больше тренироваться в вежливой придворной речи. Крис, конечно, поднатаскал, но практики не хватало. А в общении с двумя советниками и одним телохранителем, основными моими собеседниками, так не изгалялись.
Ещё через полчаса из ворот замка выехало трое верховых. Начальник стражи только спросил район, куда собираюсь, и выделил двух охранников. Заложить карету и ехать, как белый человек, даже не пришло в голову. Всё равно хожу в мужской одежде, в платье точно бы взяла карету.
Двухэтажное здание возле самой стены первого кольца отличалось от соседей разве что более свежей краской и слегка зауженным палисадником, создающим своеобразное парковочное место. На двери висела начищенная табличка "музыкальная мастерская". Я прошла в дверь. Охрана осталась снаружи, а я и не настаивала на сопровождении. Мелодично прозвенели колокольчики над дверью, сообщая о приходе клиента.
Внутри пахло свежим деревом и лаком. Пространство большой светлой комнаты скрадывали многочисленные инструменты разной степени готовности. Я даже не сразу заметила юношу, полирующего мягкой тряпочкой деревянную планку. Он, не отрываясь от работы, молча и с интересом смотрел на меня. Я тоже окинула его оценивающим взглядом. Не мастер, это точно. На подмастерье тоже не очень похож. Скорее всего, ученик.
— Любезный, мне нужен мастер Сольени, — молчание затягивалось. Стоят и ждать, пока на меня обратят внимание и соизволят подойти, значит, поставить себя минимум на ту же ступеньку. А я обещала быть паинькой и вести себя соответственно. Ладно, до императора и даже до князя с лордами мне ещё далеко, но, среднее дворянство изобразить точно смогу.
— Мастер Сольени это я, — по винтовой лестнице в углу спустился мужчина менее всего по виду подходящий для мастерской музыкальных инструментов. Более естественно он бы смотрелся где-нибудь к кузнице или даже на плацу, командуя новобранцами.
— С кем имею честь? — мастер ненавязчиво оглядел меня, задержав взгляд на мече. Вне дома благородные без него не появляются. А я как взяла мужскую модель поведения, так ей и следовала. Женщинам это не возбранялось, и не осуждалось, просто не было принято. У нас ведь тоже массовое перенятие мужских черт и занятий не от хорошей жизни началось.
— Влада де Самон, — выверенный поклон. Не хватает опыта, ещё чувствуется скованность. — Мне вас порекомендовали, как хорошего мастера по изготовлению музыкальных инструментов.
— Я польщён. Вас не затруднит назвать имя?
— Отчего же? Вольтевернон де Граф.
Мастер опять посмотрел на мой меч.
— О, я слышал, он вернулся на службу.
— Ваша осведомлённость меня поражает! — а ещё больше болтливость. Когда же этот обязательный обмен любезностями закончится, и перейдём к делу? — Назначение произошло после Ночи цветов.
— Да, это было внезапно, но ожидаемо, — мастер Сольени сделал паузу перед сменой темы. — Так чем я могу быть вам полезен?
— Вот, — я развернула принесённую гитару и протянула её мастеру, но не успела сказать, что я хочу. Сольени будто позабыл все политесы и, взяв инструмент, ни на что более не обращая внимания, крутил в руках, изучая.
— Интересная форма, но исполнение... из чего это сделано? — спросил в никуда.
— Из плохо высушенной клеёной фанеры, бревна из поленницы и залито столярным лаком. Мне так кажется, — я никогда не считала, что ширпотребные гитары изготавливаются из чего приличного. Звук издают, и ладно.
— Кошмар! Такое издевательство над инструментом. Но я не понимаю, что вы от меня хотите. Такой дешёвкой я не занимаюсь, — мастер вернул мне гитару. — К тому же ЭТО годится разве на растопку.
А ещё на замену веслу, но вслух говорить не стала.
— Я хочу, чтобы вы изготовили приличный инструмент, взяв за основу или образец, эту гитару.
— Гитару? Значит, так оно называется, — мастер снова взял инструмент, теперь присматриваясь к деталям изготовления. — Может быть интересно. Если взять кендор, или лучше лоренскую ель? Хм... вы можете показать, как этот инструмент обычно используется?
Я сыграла простенькую мелодию перебором, перешла на щипковый способ и закончила песенным боем. Мастер с интересом наблюдал, слегка морщась от диссонанса расстроенных струн.
— Понятно. Значит, кендор. Изготовление займёт около полугода. Образец, если нужен, можно будет забрать через декаду. Или вам его доставить?
— Спасибо за предложение, но я сама заберу, — будет повод лишний раз выбраться из замка. Надоело сиднем сидеть.
— Хорошо. Стоить будет двадцать золотых.
Я мысленно присвистнула. Цены я знаю слабо, но за двадцать золотых можно купить пару-тройку неплохих верховых лошадей, пусть и не самых породистых. Впрочем, заказ нестандартный, мастер не бедствует, имя имеет. Будем считать цену адекватной. Сольени с интересом смотрел на гамму чувств, пробежавшую по моему лицу. Ну, не умею я ещё держать морду кирпичом.
— Договорились. Здесь десять золотых аванса, — я положила на стол тяжёлый мешочек с монетами. Больше не брала, не ожидала таких расценок. И то, думала, что обойдусь двумя-тремя. — Остальное через декаду.
Обменявшись ещё несколькими ничего не значащими фразами, положенными по этикету, мы, наконец, расстались. Мастер Сольени явно довольный заказом и оплатой, а я — гадая, не слишком ли переплатила и, может, стоило поторговаться?
Не торопясь вернулись в замок, проехав по краю торговой площадки. От множества других рынков её отличало только отсутствие подвод. Вся торговля велась с заранее выстроенных прилавков и небольших ларечков. Но и тут сновали разносчики еды и беспризорники примеривались, что бы стянуть у торговцев или покупателей. Ничего необычного.
Через декаду выездка повторилась, только теперь гитару забрала, а не оставила. У одной из усадеб у подножия холма наблюдалось какое-то оживление. Кареты со знакомыми и не очень гербами на дверцах въезжали в широко распахнутые ворота.
— Интересно, что там происходит? — я спросила у одного из своих провожатых солдат, остановившись у обочины.
— Сию минуту, Ваше величество!
Он подъехал к воротам и поговорил с лакеями при них.
— Князь де Радозель даёт бал, — доложил по возвращению.
— А причина?
— Просто бал, регулярный, ежеквартальный.
Дожили, — размышляла я, пока поднимались к замку по серпантину. Тут балы устраивают, как оказалось, регулярно, а Император ни сном, ни духом. С другой стороны, сдались они мне? Может, потому никто о них и не сообщал? Эрика вряд ли приглашают, не то происхождение. Де Граф в балах видит только потерю времени. Крис как-то обмолвился, что они ему уже давно надоели. И оба их избегают ещё и по причине нежелания жениться. Там же сразу холостых перспективных женихов в осаду возьмут. А мне не сообщают, наверно, из-за возраста. Ночь цветов провели по обязательной традиции. Интересно, со скольки лет выводят в свет молодых леди? И как часто они могут посещать балы и приёмы? Возможно, получится решить одну проблему, донимающую всю прошедшую декаду.
Этикет, который мне преподавали, указывал, какой ногой ходить, кто, кому, когда и насколько глубоко должен кланяться или делать реверанс, какой вилкой есть краба и в какой руке держать котлету. Даже упомянули как правильно вызывать на дуэль. Но возрастное ограничение на балах не затрагивали.
— Добрый день! — я зашла в кабинет главы тайной канцелярии. — У меня куча вопросов, есть свободные полчаса?
