Зита. Дорога в небо

— Кто — эти? — пробормотала Зита. — Сестричка, тебя в них вообще ничего не удивило, что ли? Совсем-совсем?

— Мои удивлялки за Большим Кавказским хребтом остались, если что. Давным-давно. Но если тебе интересно, так уж и быть, удивлюсь чему-нибудь...

Лена посмотрела вслед подросткам, усмехнулась.

— Не спартаковцы! — сказала она уверенно. Подумала и добавила озадаченно:

— И не штурмовики. Штурмовики как бы еще неделю назад ушли сопровождением эшелона на спецобъект номер... хрен его знает какой, да неважно... А эти вообще непонятно кто. Квалификационных знаков нет, спецсредства явно самодельные, форма... дешевая подделка, а не форма... Зита, ряженые, что ли? И? Догнать и по мордасам дать? Ну и чего ты снова замерла? Догнать, говорю, да по мордасам?

— Нет, — наконец отмерла Зита. — Подожди, тут что-то не то, надо подумать. Мы к десятой школе шли? Идем.

Десятая школа совсем не изменилась. Ей даже показалось на мгновение — сейчас повалят шумной и уверенной толпой на патрулирование района штурмовики, Алексей Корнев еле заметно кивнет ей на ходу, потом откроется дверь запасного выхода, на крыльцо выйдет капитан Ратников, привычно уставится на ее бедра, привычно усмехнется и призывно махнет рукой — мол, чего стоишь, работа ждет! А за ним колобком выкатится майор Каллистратов, не глядя бросит кучу распоряжений и укатится в администрацию по бесконечным делам и заботам штурмовых отрядов... но капитан Ратников навсегда остался в каменистой земле Кодори, майор Каллистратов превратился в незнакомого и чужого мужчину, а штурмовики Десятки, ударное силовое ядро "Спартака", пропали кто в мясорубке Сувалкинского коридора, кто в огне Кавказа... И ни слуху ни духу от Алеши. Где он, какие тайные задания Каллистратова выполняет? И жив ли вообще?

— Что дальше? — нарушила молчание Лена. — Торговый центр, да?

— Район Химмаша, — неожиданно для самой себя сказала Зита.

Лена наградила ее острым озадаченным взглядом. Ну да, она и сама минуту назад о Химмаше даже не думала.

— Что, давно с заводской гопотой не дралась? Ну пойдем, освежим навыки, тоже как-никак память о юности! Светку бы еще до полного комплекта, вот уж кто любительница махаловок, да родила не вовремя, дура мосластая... Кстати, Химмаш давно не тот, рабочие общежития расселили в новый район, "Садики" он называется, вовсе не Химмаш! Но люди, конечно, те же остались, Химмаш только расселить легко, а из душ хрен вытравишь!

Лена, ушлая разведчица, как всегда, была в курсе новостей, которые вроде бы ее никак не касались. Где она и где Химмаш? Однако знает откуда-то.

"Садики" именно садиками и оказались. Между жилых квадратов семиэтажек — аккуратные группки деревьев. Садики. Декоративные фонарики вдоль дорожек, скамеечки попугайных расцветок. Что странно для Химмаша — все целое, не разбитое. Зато компания навстречу — вполне привычного для заводской окраины вида. Бредут не спеша, очередные короли улицы, блин, по сторонам поглядывают, приключений ищут. Как обычно, смешанного состава — девицы с Химмаша мало в чем парням уступают и мало в чем от них отличаются, всегда так было. Заводские профессии к женственности не располагают.

Их заметили и не спеша пошли на сближение. Надо же, и военной формы не боятся. Лена цыкнула презрительно и аккуратно поменяла стойку на более подходящую для скоротечного огневого контакта.

— Полярный спецназ! — весело удивился явный заводила компании, крепенький живчик хулиганистого вида. — И что поделываем в наших "Садиках", можно поинтересоваться?

— Ностальгируем, — неприветливо сообщила Лена, отслеживая перемещения потенциальных мишеней.

— Помощь, информация требуются? — неожиданно спросил заводила.

Зита подумала и отрицательно качнула головой.

— А не откроете ли сигнатуры, а? — бесхитростно предложили из толпы. — А то ходит у нас по "Садикам" непонятно кто.

Зита молча щелкнула клапаном. Компания мгновенно подобралась.

— Сержант запаса Дудак! — сказал заводила и кинул ладонь к своей несерьезной шапочке. — Бригадная разведка, Западный фронт.

— Патруль? — коротко спросила Зита.

— Как бы да, — пожал плечами сержант. — Отряд народного ополчения ушел, за порядком кому-то надо следить. Ходим, посматриваем.

— Удачи, сержант, — сказала Зита и бросила ответно ладонь к берету.

— Удача не помешала бы! — согласился сержант. — Особенно вам. Держитесь, "Спартак", если что, то мы с вами.

И компания проследовала дальше.

— Так! — возмутилась Лена. — И что это было? То самое, ради чего сюда перлись, да? А почему я ничего не понимаю? И почему ты чего-то понимаешь? Зита, что это было?!

— Синдром устойчивости китайской нации, — рассеянно сказала Зита, о чем-то сосредоточенно размышляя. — Ты в категорийной школе должна была изучать, вспоминай.

— Посреди Химмаша, через двадцать лет после школы — и вот прямо сразу вспомнить?! Может, тебе еще связь герменевтики с фрейдизмом обосновать, не сходя с места? Терпеть не могу такие задания, еще в разведшколе задолбали на практикумах по стрессоустойчивости... Ну, китайская нация, и что? Ну, давили своей культурой, любые завоеватели через сотню лет не отличались от китайцев, и что?

— Не культурой они давили, — поморщилась Зита. — Где культура и где китайские крестьяне? Вмещающим ландшафтом они давили. Который требует определенного вида государственное устройство. А определенного вида государственное устройство совместно с ландшафтом диктует определенного вида образ жизни. Называемый китайским. Если ты руководишь рисоводами, занимаешься поддержанием в порядке ирригационных сооружений, управляешь огромным населением при помощи давно установленных местных законов — ты китаец, хотя сам себя считаешь манчжуром. Так и у нас. Мы, Лена, сами не поняли, что построили.

— И что мы построили?

— Подкупольные города, естественно. Которые для эксплуатации требуют определенного вида население. И вырабатывают его в процессе своего непрерывного функционирования. То есть вмещающий ландшафт для социалистического общества.

— Эк загнула! А попроще, по-армейски, никак?

— Если проще, то без штурмовиков и без отрядов народного ополчения подкупольникам не выжить, это понимают все. Следовательно, штурмовики, народное ополчение и весь остальной набор городского управления самозарождаются независимо от нас, естественным образом. Потому что по-другому в подкупольнике жить невозможно. Мы построили устойчивое социалистическое общество. Все же построили.

— Да ну?

— Сама же видела.

— Да, видела! — раздраженно сказала Лена. — Но что я видела? Я видела деловых пацанчиков, которые после нашего ухода начали выползать на улицы! Они — не "Спартак"! Они самоутвердиться вылезли, в очередные короли на районе!

— Так ведь мы тоже, — мягко улыбнулась Зита. — Мы — тоже. По большому счету. Вспомни, с чего мы начинали. С чего ты начинала в "Соколах России".

— Да, но...

Лена нахмурилась и угрюмо задумалась.

— Не только штурмовики, — настойчиво сказала Зита. — Штурмовики — не главное! Смотри, из подкупольников почти нет эвакуации населения. Почему? Потому что тепличные комплексы должны работать непрерывно при любом правлении, и работать именно так, как сейчас, они отрегулированы именно под такой режим работы. И операторы тепличных комплексов идут на работу, как и прежде, тем же составом, с той же руководящей структурой — а ведь они скопированы с системы подготовки командиров "Спартака". И Химмаш не остановишь, там непрерывные производства с нашими управленческими сетями, которые уничтожить можно, а изменить нельзя. Я уж не говорю про коммунальные городские службы, те целиком порождение подкупольника и обязательное для существования города звено. И получилась интересная ситуация: мы уходим, а подкупольники продолжают работать как ни в чем не бывало в прежнем режиме. Вплоть до того, что против хулиганствующих банд выходят новые штурмовики, а криминал давят группы нового народного ополчения. Потому что без них подкупольнику не выжить.

— Может, оно и так, — недоверчиво пробормотала Лена. — Сказкой, конечно, сильно отдает, но — кто я такая, чтоб спорить? Всего лишь недавняя глава республики, подумаешь. У нас, сестричка, сейчас совсем другие заботы. Не подкупольники. Мы проиграли и вынуждены уходить в неизвестность, вот что нас должно волновать в первую очередь! Как спасти доверившихся нам людей! А ты говоришь — в подкупольниках социализм на автоподдержке. Какая нам разница, что в подкупольнике?! Мы уйдем из него завтра в оцепление первого стартового ковчега! А после первого старта тут такое начнется! Если выживет хоть кто-то — уже удача!

— Судьба республики — наше дело! — убежденно сказала Зита. — Ребята за нее жизни отдали!

Лена внезапно шагнула к ней вплотную. Положила руки на плечи, коснулась лбом ее лица.

— Главное — ты останься живой, — тихо сказала она. — Ты — единственная ценность в моей жизни. Не представляю, как жить без тебя.

— А муж? — спросила Зита, преодолевая неловкость.

— Коля — замечательный мужчина, хоть и дурачок, — вздохнула Лена и отстранилась. — У него сейчас вершина возраста. Это когда напоследок тянет перед молоденькими погарцевать, если не в курсе. А я кто? Всего лишь немолодая, потрепанная жизнью бывшая балерина. Я его искренне уважаю и люблю, честно. Но и понимаю. Так что он там, готовит к старту первый ковчег. А я здесь, в оцеплении. У него там... бурная личная жизнь, в общем. Я вам с Костей дико завидую, если честно. Ему, кроме тебя, никто больше не нужен, даже на ножки не смотрит. Ну и тебе, как ни странно, кроме Кости никто не нужен. Ты даже мужиков взглядами перестала провожать! Только жалеть меня не надо, хорошо?

— Да я и не жалею, — серьезно сказала Зита. — Я тобой горжусь, сестра.

Лена шмыгнула носом и отвернулась.

— Оп, а вот и Кира идет, — пробормотала она. — Чего она тут забыла, на Химмаше? Ах да, у нее тут родители...

Спартаковка рассеянно приветствовала их, не обратив внимания на странное состояние Лены.

— Походила по старому Химмашу, — сказала Кира и криво усмехнулась. — Словно в детство вернулась. Я ведь все детство мечтала из подкупольника вырваться. Уехать куда-нибудь на юг, а там... там, по моим представлениям, меня ждала какая-то райская жизнь. Мелкая дурочка, в общем. Поглядела на Кавказе на юг, век бы его не видеть... А сейчас встала перед десятой школой и чуть слезами не улилась. Даже стыдно как-то.

— И ничего страшного, не ты одна такая, — буркнула Лена. — Вон она перед второй школой улилась, и ей нифига не стыдно.

— Кира, принимай "Спартак"! — неожиданно сказала Зита. — По ротации.

Спартаковка бросила на нее вопросительный взгляд.

— Думаешь, не справишься?

— Справлюсь, — пожала плечами Кира. — Но как-то непривычно. Мы все считали, в последний бой пойдем под твоим руководством.

— Не в последний бой! — убежденно сказала Зита. — Мы уходим первопроходцами в дальний космос! И неважно, что уходим с боем! Заполярная республика шагнула дальше всех на Земле, нам и идти в космос первыми! Кроме нас, не сможет никто!

Кира наградила ее очень странным взглядом.

— Действительно звездная принцесса... — пробормотала она. — Но тогда тем более ты должна быть во главе "Спартака". Кто, как не ты, наиболее достойна? Снова, как в юности, соберемся на станции, построимся, и Давид рядом с тобой...

— Давид?!

— Только что прилетел, — хмыкнула Кира. — Не выдержала душа старого спартаковца! Сидит с ребятами у Торгового центра, обнимается... Вы что, не знали? А зачем отрядную линию выключили?

— Принимай "Спартак", Кира! — твердо повторила Зита. — Давид тебе поможет.

— А ты?

— А у нас с Леной, оказывается, осталось одно незавершенное дело, — вздохнула Зита. — Одно очень важное, очень нужное дело. Прозевали. Никудышные мы руководительницы, Лена. А уж что Каллистратов скажет, даже представлять неохота... Мы вас догоним, обещаю. Пусть у самого последнего ковчега, но будем вместе!

Кира подумала. Кивнула и коротко бросила ладонь к черному берету.

20

Мотовоз затормозил резко и неожиданно, люди в двухэтажном вагоне-"лежанке" разом качнулись вперед и начали тревожно оглядываться, поехали по проходу многочисленные вещевые сумки и тюки. Зита подхватила оружие, кивнула Лене и пошла к выходу. Поезд-эвакуатор из Копейки должен был следовать до приемно-разгрузочного тоннеля ковчега без остановок. Они все следовали без остановок, как можно быстрее, чтоб вывести гражданских из-под возможных обстрелов. Остановились — значит, что-то произошло.

Брякнул ручной привод открытия дверей, Зита приподняла ствол. Путеец в скафандре с оранжевой верхонкой равнодушно глянул на оружие, и Зита тут же поняла причину его слабой реакции. Мужчина просто смертельно устал. Сколько он не спал? Сутки, трое? Железнодорожные подъезды к ковчегам последние дни находились под непрерывными атаками, южные соседи словно с ума сошли. Все соседи республики сошли с ума, как только начали выходить на режим распределенные двигатели ковчегов и на гравитационных картах Сибири разом обозначились четкие пятна аномалий. Поняли, что ковчеги — действительно не противоатомные убежища, а нечто более серьезное, неведомое, опасное, и в панике начали бить по всему подряд. Хорошо еще, что поздно поняли.

— А, "Спартак"! — сипло сказал он. — Это хорошо. Пути разбиты, одиночное накрытие ракетой. Распоряжение диспетчера — выводить людей к приемно-разгрузочному тоннелю пешком, тут пара километров осталась. Вещи пусть не берут, закроем воронку и подгоним состав. Организуете, или у вас своя задача?

Зита кивнула Лене, и через несколько секунд в вагоне раздался ее голос:

— Всем покинуть вагоны! Попарно, по проходам до первого вагона и наружу! С собой — только рюкзаки НЗ! Мужчинам — освободить проходы от клади, взять детей на руки! Командирскому составу находиться при своих группах, контролировать скорость движения! Следовать до приемного тоннеля, ожидать подхода состава! Повторяю...

— Токарь, ставим струбцину! — заорали издалека. — Проверяй!

— Иду... — пробормотал путеец и тяжело спрыгнул на щебень.

Зита последовала за ним.

— Снова здесь? — полюбопытствовала она. — Не понравился европейский воздух свободы?

Путеец смерил ее тяжелым взглядом.

— Я помню всех, кому подписывала помилования, — пояснила она.

— А, подруга Лени... Ну, вернулся, и что? Нельзя?

— Нежелательно, — честно сказала она. — Нам в ковчеге предатели не нужны. Формально ты, конечно, не предатель, но по факту — да. Любой эмигрант — предатель. И соответственно — бракованная деталь в общественном механизме. Подведешь в любой момент.

Мужчина нервно дернул щекой.

— Я не предатель. Потому что вашим никогда не был. Просто долго шел к республике. Ну и пришел. Я это так понимаю.

Она обдумала его слова. А умен Токарь. Молодец.

— За меня поручились, — неохотно добавил путеец. — Мастер участка и одна из ваших. Ну и Леня, но он не считается, сам тот еще бегунок... Так я пошел работать или как?