Туристы икс, фантроман

Считаю, что именно ТО мешает осуществлению некоторых операций, проводимых управлением. Но и ТО уже не в состоянии остановить предстоящую катастрофу, маховик самоуничтожения людей раскручен сильно. Но после гибели большей части людей члены ТО выживут. Они безусловно видят неизбежную погибель существующей цивилизации, должны готовить укрытия, способные выдержать натиск любых стихийных бедствий, и именно ТО заявит свои права на Землю, возродив в последующем разумную жизнь на Земле, направив развитие в ином направлении, не связанном с технореволюциями.

Существует ли вероятность договориться Новому Нерону с ТО? Считаю, что нет. Поэтому ТО является самым опасным противником, которого следует незамедлительно установить и начать операцию по нейтрализации всей организации. Я убеждена, что выйти на ТО возможно через объект наблюдения N17, единственный объект, выходивший за последнее время в эн-поле шестого уровня и не утративший такой способности по сей день. Необходимо наладить работу в отношении "семнадцатого" таким образом, чтобы не сдерживать, а провоцировать выход в эн-поле.

Второе "но" — некая неизвестная сила, возможно неземного происхождения, имеющая определенные планы на Землю, но не Туристы.

Считаю, что такая сила существует. И именно неизвестная сила сорвала операцию под кодовым названием "Возмездие", перевербовав часть наших агентов, задействованных в Карибском кризисе. Мне кажется, что НС появилась на Земле в начале ХХ века, и последующий век на земле развивался по ее сценарию. Если наши планы вписывались в планы НС, то наши планы реализовывались, если нет, то нет. Конечная цель НС мне не известна, но интересы НС не связаны с защитой человечества. По моему мнению НС и ТО — разно-полярные силы. Считаю возможным установление временных союзнических отношений с НС. Выйти на НС, как и на ТО, предлагаю через объект N17.

Третье "но" — отсутствие у Нового Нерона на "воздухе" реального союзника в лице организации людей, не подводных людей, и не резидентур, а жителей Земли, состоящих из представителей разных социальных слоев и разных народов. Без союзнической помощи легальной организации невозможно после катастрофы заселение океана Новым Нероном. На этом я хотела бы сделать главный акцент.

Господин майор, я предлагаю именно на поверхности земли, а не в глубинах океана, создать такую организацию, которая после катастрофы выживет и станет законной преемницей Земли, создаст новое государство. Новое земное государство в будущем заключит договор с Новым Нероном о взаимовыгодном сотрудничестве и передаст океаны Нерону в бессрочное пользование. Только тогда никто из Туристов и членов Галактического Союза не сможет оспорить случившийся факт, за де-факто последует де-юре. Наша организация на "воздухе" должна имитировать деятельность ТО, выступать за сохранение Земли, только не тайно, как делают члены ТО, а открыто, провозглашать, выступать по телевидению, в прессе, проводить митинги, шествия, чтобы об организации многие из туристов узнали до гибели Земли. Это важно.

Господин майор, считаю целесообразным использовать меня на "воздухе" для создания легальной организации защитников Земли, а в дальнейшем друзей Нового Нерона. Мне кажется, что моя кандидатура идеально подходит на роль лидера новой организации, а в дальнейшем нового правительства выживших землян. В связи с этим, я прошу пересмотреть наш договор о сотрудничестве, который на сегодняшний день меня не устраивает.

Начальник группы АиП РИН капитан София.

"Ставлю жирную точку и отправляю майору Смит. Пусть теперь поломают свои рыбьи головы. Надеюсь, что инстинкт самосохранения в них выше осторожности, и им ничего не останется, как отправить меня на "воздух". — София встала со своего рабочего места, посмотрела на стену, являвшуюся по ее мнению прозрачной с одной стороны, и улыбнулась возможным наблюдателям, сдержав желание показать тем язык.

Глава 14

ПРЫГАЮЩИЙ ЧЕРЕЗ ФИГУРЫ

Планета Земля

Алтайский край, г. Алтайск

2005год

Он лежал на деревянном полу веранды своего коттеджа. Перед глазами плыли круги, разноцветные радужные круги, такие, какие бывают на мыльных пузырях. Ни боли, ни каких либо других физических ощущений он не испытывал. Тем не менее свое тело ему казалось если не чужим, то местами незнакомым. Как в том анекдоте: здесь помню, а здесь нет. Наверное, поэтому ему в своем теле стало не комфортно, и мысли как бы рождались не в нем, а над ним. Будто сознание выскочило из него и повисло над телом в метре — двух. Но даже в таком непривычном состоянии приходящие мысли раздваивались на два потока. Два ручья, выходящие из одного озера, несут одни и те же воды, но русла и направления имеют разные. Примерно так же обстояло и с его мыслями. В первом потоке была всего одна мысль: надо обязательно все запомнить, нельзя ничего забыть и упустить. Это очень и очень важно! Во втором было самое настоящее ассорти: что со мной случилось? где Маша? где дети? что, черт подери, происходит?! Остальные вопросы, так или иначе, дополняли или уточняли эти вопросы. В целом же можно сказать, что "вода" его мыслей была одна и та же — мутная, в которой сложно было отыскать истину.

Неожиданно в голове раздался хлопок, весьма похожий на выстрел дуплетом из дробовика. От внезапного и ощутимого выстрела чуть не лопнули ушные перепонки. Но имелся и положительный момент: сознание вернулось на место, если его голову в тот момент можно было назвать местом для сознания. Голова, измазанная запекшейся кровью, больше походила на место для бессознания. С возвращением сознания вернулись и физические ощущения. Он почувствовал лавинообразно нарастающую, нестерпимую тошноту. Мощный рвотный спазм, подступивший к горлу, вырвался наружу желчной массой.

"Блин, лежу в крови, в рыготине, хорошо хоть не ел сегодня. Так, начинаю шутить — уже хорошо, значит, жить буду, — сумел поставить себе обнадеживающий диагноз хозяин дома — Орлов Иван Сергеевич. У него болела голова, но терпеть было можно, иначе бы подсознание "отключило" сознание без его согласия. Иван это знал, судебную медицину в далекие студенческие годы изучал исправно, и даже зачет в свое время сдал с первого раза, что удавалась сделать далеко не каждому.

Иван еще раз попытался ответить на интересующие его вопросы: — Дети! Где дети?.. Дети в лагере — есть позитив. Не увидят меня в таком состоянии. Где Маша? Что с ней? Что случилось? Сколько я здесь уже лежу, точней пролежал? Сколько сейчас времени?.." — Иван медленно поднял руку, приблизил к глазам часы. Кварцевые часы с треснувшим ровно по середине стеклом, с неподвижно замершими стрелками показывали только время его падения, равнявшееся времени остановки часового механизма. В 13-06 с ним произошло нечто неприятное. Нечто такое, что даже не выдержали противоударные часы. Большой материальной ценности часы не имели: не были золотыми или серебряными, но представляли некую память о прошлом. Вручал именные часы Ивану три года назад генерал за победу в офицерском многоборье на первенстве края среди сотрудников уголовного розыска.

"Да, всего три года назад. А, кажется, что это было в прошлой жизни. В другой жизни. Погони, засады, допросы, обыски, задержания. Вспоминаешь об этом как о просмотренном в кинотеатре кино. Кино, в котором странным образом одну из главных ролей играешь ты сам. Только там ты моложе, глупей, наивней и с огромной верой в свою нужность обществу, государству, с верой в справедливость, с верой в некий город Солнца". — Иван не любил вспоминать свое увольнение по собственному желанию, да и место, и время сейчас явно были не для ностальгических воспоминаний.

Подумав, он достал из кармана джинсов мобильный телефон, на дисплее высветилось: 16:06.

"Получается, что я ровно три часа, минута в минуту, пролежал здесь в отключке. Заметь, славненько так полежал, — вступил в мысленный разговор с самим собой Иван, — отдохнул называется. А то времени выспаться все не хватало. Считай, что получил с неприятным хоть какую-то пользу. Еще один позитив. Что ж, неплохо. Давай включай мозги! Что здесь произошло, что случилось?.. Пока не получается ничего включить, — через непродолжительное время вынужден был признать Иван. — Жалко, что голова отказывается вспоминать. Но да ладно, пойдем иначе, пойдем куриными шажками. Тише едешь — ширше морда, как говорит Петрович...

... я получил по голове тупым, вернее всего металлическим предметом. Но не деревянным же? Без сомнения металлическим. Удар нанесли по жизненно важному органу. Думаю, что да. Голову мою с некоторой поправкой, наверное, стоит отнести к жизненно важному органу. По крайней мере, для меня. Что у нас получается? А получается, что на меня совершено покушение. Вернее всего меня хотели убить. Это факт. Но, почему тогда не убили? Вопрос! Я пролежал столько времени без защиты, добить могли сто раз. Не вяжется, нет никакой логики. А если спугнули? Тоже вряд ли. Тот, кто спугнул убийцу, нашел бы меня, и три часа я не лежал бы здесь...

...предположим, меня хотели напугать. Но ударом по голове не пугают. Пугают иначе. Есть сотни способов, но не так. Пугать так — себе дороже, легче убить сразу, чтоб затем не мучиться самим. Ведь "напуганный" я могу еще тех дров наломать. Логики нет? Почему нет. Есть. Крути не крути, но надо признать, что все же меня хотели убить, нанеся удар по важному органу. Что последовало дальше? Я упал. По моей голове приложились еще пару-тройку раз, типа сделали контрольный выстрел, чтоб наверняка. После чего я мог не подавать признаков жизни и меня сочли трупом. Могли меня перепутать с трупом? Могли! Дыхание и сердцебиение я замедлять на тренировках научился. Но, то волевым усилием. Хотя. В принципе, теоретически, организм мог самостоятельно включить защитную функцию, так называемый бережный режим энергозатрат. А вот если сердце работает с частотой два-три удара в минуту, в спешке можно с трупом и перепутать. Любой, даже самый хладнокровный убийца задерживаться на месте совершенного им преступления не станет. Да, наверное, так и было. Но встает другой вопрос: почему преступник не раскрошил мне голову, как куриную скорлупу на яйце? Конечно, я могу сказать, что у меня голова особенная. Крепкая, как сталь. Да, нет. Любая голова слабее куска железа, моя не исключение. Что получается? А получается, что преступник не обладает достаточной физической силой, коль не смог придать куску железа соответствующее ускорение, так как сила удара зависит всего от двух составляющих: от массы предмета и ускорения. Физика шестой класс, закон Ньютона. Сомнений в массе железяки у меня нет. Остается только второе — ускорение. Получается, что меня хотел убить убийца, не обладающий большой физической силой. Убийца в юбке, женщина, одним словом. Предположим, что да, меня хотела убить женщина. И что дальше? А дальше надо пока оставить женщин в покое и думать, ведь я не знаю ни одну женщину, имеющую мотив это сделать. А мотив должен быть серьезным. Ой, каким серьезным. Удар, скорее всего, нанесли со спины. Значит тот, кто ударил, ждал меня в моем доме. Ничего не понимаю?" — Иван схватился за голову. Внезапно обострившаяся пронизывающая голову боль мешала думать.

Просидев неподвижно минуту-другую, Иван ощутил некоторое улучшение состояния. Убрав руки с головы, он приступил к дальнейшему мозговому штурму — единственному, на что он был способен в той ситуации, в которой оказался. Вот только штурмом сложно было назвать его не вполне связные размышления.

"Где Маша? Маша, Ма-ша, ты где? — вдруг закричал Иван, точнее хотел закричать, вместо крика получился едва различимый хрип. — Во дворе у меня бегает черный терьер, любимая и преданная собака Зинка. Она чужого в дом не запустит. Это не кабель тебе. Намажь ноги сукой, тот пропустит как миленький. Зинка постороннего не пустила бы. Значит, в дом мог зайти только тот, кого Зинка знала, как своего. В противном случае Зинки в живых уже нет. Зинка! Зинка! — прохрипел Иван, услышав в ответ за входной металлической дверью ласковое повизгивание преданной собаки, довольной тем, что о ней, наконец-то, вспомнили. — Так, Зинка жива. Еще один позитив. Ничего не понимаю! Убийца, ну не совсем убийца, — Иван поправил себя, ощущая себя вполне живым, — мой знакомый. Как минимум хоть раз побывавший у нас дома. — Внимание Ивана упало на сотовый телефон, который продолжал держать в руке. — Ну, дурак, совсем мозги отшибли. Надо срочно звонить Маше", — мысленно отругав себя за невнимательность, он нажал на цифру "6" — быстрый дозвон. Цифра "6" была любимой цифрой Маши. Вместо Маши Ивану ответил робот сотовой связи, сообщив, что абонент временно не доступен и порекомендовал перезвонить позже, продублировав сообщение на непонятном для него английском языке.

После повторного звонка Маше Иван позвонил своей однокласснице Лене. Двадцать с лишним лет назад она была "тайно" в него влюблена. Об этой тайне в классе знали, наверное, все. Но Ивану удалось сохранить дружеские отношения с Леной и тогда в школе, и сейчас будучи уже зрелыми и состоявшимися людьми. Лена работала заведующей терапевтическим отделением в местной городской больнице. Школу они закончили уже двадцать лет назад, но по роду своей работы им достаточно часто приходилось встречаться. Иногда они созванивались, чтобы решить какие-то незначительные проблемы. Несколько раз участвовали в похоронах одноклассников. За прошедшие двадцать лет выпускников 10 "Б" класса стало уже на пять меньше, а сегодня могло и на шесть.

"Да, живешь, живешь, и не знаешь когда на голову что-нибудь или кто-нибудь упадет, или того хуже — ударит, — рассуждал Иван, слушая длинные гудки в телефоне.

— Але. Лен, ты? Привет. Узнала? Лен, можешь ко мне домой подъехать?

— А что случилось, что у тебя с голосом?— спокойным, немного низковатым голосом ответила Елена Владимировна.

— Лен, приедешь, все, что знаю, расскажу. Поверь, а знаю я не много. А из того, что должен знать, половину вспомнить не могу. Лен, захвати аптечку, нитки и хирургическую иголку. Надо меня немного подштопать. Слегка прохудился. Только, пожалуйста, никому и ничего не говори. Окей?

— Окей! А с каких пор, Иван, ты перешел на английский? В школе вроде вместе немецкий мучили и не домучили. Ладно, Иван, вопросами тебя терзать не буду. Пока не буду. Минут через 15-20 подъеду.

— Лена, ты сама в дом проходи. Я немного не в форме. Собаку не бойся, она тебя помнит.

Собравшись с силами, Иван стал медленно подниматься. С огромным усилием ему это удалось. Иван подошел ко второй двери, ведущей в дом. Дверь была не заперта. Зайдя в дом, Иван оказался в большом и просторном холле. В холле горел свет: все три настенных бра и большая хрустальная люстра с семью лампами в центре. На полу беспорядочно валялись Машины вещи, косметика.

Иван первым делом подошел к встроенному шкафу и обнаружил, точнее сказать, не обнаружил в нем дорожной кожаной сумки. Складывалось впечатление, что Маша в спешном порядке куда-то собиралась и покинула дом. На столике для телефона лежал тетрадный лист бумаги, исписанный размашистым подчерком Маши.