— Правда, Тейлор? Скажи, чем ты занимаешься? Ты не ходишь в школу, у тебя нет друзей, и я сомневаюсь, что ты работаешь. Ты думаешь, что имеешь право называть незрелой меня, когда у меня есть всё это, а у тебя просто... нет?
Я рассмеялась достаточно громко, чтобы все головы в классе обратились в мою сторону. Эмма заморгала, сбитая с толку. Даже если я не слишком хотела этих денег, технически я стала на двадцать пять тысяч долларов богаче, чем тридцать шесть часов назад. Двадцать пять тысяч долларов ждали меня, а Эмма говорила, что была более успешна только потому, что зарабатывала несколько сотен долларов за то, что каждые пару недель фотографировалась для каталогов.
— Отъебись, Эмма, — сказала я достаточно громко, чтобы другие это услышали. — Подумай прежде, чем пытаешься кого-то оскорбить.
После этих слов я подхватила свои вещи и вышла из класса.
Я знала, что мне придется заплатить за это. За то, что противостояла Эмме, за то, что рассмеялась ей в лицо. Это даст ей стимул включить фантазию и придумать, как лучше всего отомстить за этот маленький вызов.
Я не беспокоилась, что покинула класс на пять минут раньше. Не было ни одного прецедента, чтобы мистер Квинлан возвращался раньше, чем заканчивалось занятие. Обычно он покидал класс и не возвращался. Догадки моих одноклассников сводились к тому, что он страдал от болезни Альцгеймера, или даже что наш престарелый учитель, страдающий от слабости пищеварительного тракта, мог быть кейпом. Я была склонна подозревать, что тут скорее замешаны наркотики или проблемы с алкоголем.
Мне было хорошо. Я не чувствовала себя так хорошо уже долгое, долгое время. Правда, меня мучили болезненные уколы совести, когда я думала о том, что участвовала в уголовном преступлении, или о том, как я запугивала заложников. Можно ли меня винить в том, что я старалась хотя бы не сильно на этом концентрироваться?
Вчера вечером я спала как младенец, скорее из-за полного истощения чем из-за чистой совести, а сегодняшний день продолжал удивлять меня хорошими новостями.
Брайан встретил меня утром на пробежке. Пока мы сидели на пляже, он угостил меня кофе и самыми лучшими кексиками, которые я когда-либо пробовала. Вместе нам потребовалось десять минут для того, чтобы пробежаться по утренним газетам в поисках новостей об ограблении.
Мы не оказались на первой полосе ни одной из главных газет, и это была первая часть хороших новостей. Мы попали на третью страницу Бюллетеня, после статьи об Янтарной Тревоге на полторы страницы и рекламы Дженерал Моторс. Отчасти, мы не привлекли излишнего внимания из-за того факта, что банк был застрахован на достаточную сумму, чтобы возместить потери. Но мы сбежали более чем с сорока тысячами долларов, а газета сообщала о потере только двенадцати. В целом, репортаж делал упор на материальный ущерб, большая часть которого была вызвана Славой, Стражами и тем фактом, что тьма, которой мы прикрывали наш побег, парализовала всё движение в центре примерно на час. Я тихо ликовала. Всё, что преуменьшало серьезность преступления, которое мне пришлось совершить, было мне на руку.
Следующей хорошей новостью было то, что я пошла в школу. Это звучало глупо, если принять во внимание, что другие делали это каждый день, но я была очень близка к тому, чтобы больше вообще туда не ходить. Пропустив неделю послеобеденных занятий и три дня утренних, было бы слишком легко убедить себя пропустить ещё один день. Проблема была в том, что с каждым днем вернуться в класс было всё сложнее, напряжение становилось всё больше, усугубляя положение. Я разорвала этот порочный круг, и благодаря этому чувствовала себя очень хорошо.
Ладно, я должна признать, что в школе не всё было идеально. Я поговорила со своим преподавателем по искусствам, и она дала мне срок до вторника, чтобы я могла сдать ей свой проект с 10-процентным понижением оценки. Я также потеряла несколько хороших оценок по разным предметам из-за отсутствия в школе или несданной домашней работы. Один-два процента, тут и там.
Но в целом? Это было огромным облегчением. Мне было хорошо.
Я села на автобус, идущий в доки, но не направилась к лофту. Я шла вдоль набережной, пока количество магазинов не начало уменьшаться и участки пляжа не стали длиннее. Обычный маршрут, которым люди попадали туда, куда я шла, был по объездной дороге за пределами города. Но если вы идете пешком, вам нужно будет срезать путь через несколько очень похожих на вид районов. Мой пункт назначения был как раз настолько далеко, что можно было начать сомневаться, не прошла ли я уже мимо него.
Официально он назывался "рынок на Лорд-стрит". Но для жителей Броктон Бей это был просто "рынок".
Рынок работал всю неделю, но большинство продавцов арендовало киоски только на выходные. Это обходилось довольно дёшево, можно было снять киоск за пятьдесят-сто долларов в будний день или двести пятьдесят-триста в выходной, в зависимости от того, сколько было желающих. В киосках был большой выбор изделий кустарного промысла, от безделушек, изготовленных чокнутыми кошатницами, до товаров, которые можно было найти в самых дорогих магазинах набережной, на десять-двадцать пять процентов дешевле их обычной цены. Здесь были продавцы мороженного, люди, продающие щенков, безвкусные поделки для туристов и множество товаров на тему местных кейпов. Здесь были стойки с одеждой, книгами, компьютерными комплектующими и едой. Жители северного конца Броктон Бей не устраивали гаражных распродаж. Они арендовали киоск на рынке. Для любого желающего пройтись по магазинам это место не хуже любого торгового центра.
Я встретила остальных на входе. Брайан в тёмно-зелёном свитере и выцветших джинсах выглядел потрясающе. Лиза надела тёмно-розовое платье и серые колготки, её волосы были собраны в узел, свободные локоны обрамляли лицо. Алек носил рубашку с длинными рукавами и узкие чёрные джинсы, которые ясно показывали, каким же всё-таки он был худым и длинноногим.
— Вы долго ждали? — спросила я.
— Вечность, — последовал лаконичный ответ Алека.
— Самое большее пять минут, — улыбнулся Брайан. — Идём?
Мы прошли на рынок, где был представлен лучший выбор товаров во всей северной части Броктон Бей. Бандиты не смели нарушать порядок, поскольку здесь он поддерживался теми же людьми в форме, что и на набережной.
Когда Алек остановился у отдельно стоящего киоска с сувенирной продукцией на тему кейпов, я заметила:
— Полагаю, Рейчел не может с нами прогуляться, да?
Брайан покачал головой:
— Нет. Только не в подобном месте. Она достаточно известна, чтобы её узнали, а там недалеко и до того, чтобы выяснить, кто же те люди, с кем она проводит время.
— И если бы она увидела вот это, то пришла бы в ярость, — Лиза указала на полную пожилую женщину, несущую в руках пушистую собаку. Та была одета в бирюзовый с розовым свитер и нервно дрожала. Я не разбиралась в породах собак достаточно хорошо, но она была похожа на миниатюрного пуделя.
— Что? Свитер? — спросила я.
— Свитер. И то, что собаку несут на руках. Рейчел сказала бы этой женщине в лицо, что так нельзя обращаться с собакой. Кричала бы на неё, возможно, угрожала бы ей, пока кто-то из нас не вмешался бы.
— Ей нужно совсем немного, не так ли?
— Чтобы завестись? Да, ей немного надо, — согласился Брайан. — Но ты постепенно узнаёшь, как она думает, что её задевает, и можешь вмешаться до того, как произойдёт конфликт.
Лиза добавила:
— Главный пусковой механизм для Рейчи — плохое обращение с собаками. Думаю, если в её присутствии кто-то ударит ребенка по лицу, то она даже не вздрогнет. Но если кто-то ударит при ней собаку, то она, вероятно, убьет его на месте.
— Я, э-э, это запомню. — сказала я. Затем, дважды проверив, что никто не может нас подслушать, я решила, что сейчас подходящее время, чтобы задать интересующий меня вопрос:
— Она кого-нибудь убивала?
— Она разыскивается за серию убийств, — вздохнул Брайан. — Это создаёт определенные неудобства.
— Если бы её честно судили по закону, и если бы у неё был хороший адвокат, думаю, в худшем случае, она получила бы срок за непредумышленное убийство, и, возможно, за безрассудное создание угрозы для жизни людей. По крайней мере, это касается её прошлого, — сказала Лиза, ее голос был достаточно тихим, чтобы никто посторонний в толпе не смог ничего разобрать. — Это произошло сразу после того, как проявились её способности. Она не знала, как их использовать, и что от них ожидать, когда находившаяся с ней собака выросла в одно из тех существ, которых ты видела. Собака была не обучена, и с ней плохо обращались, и потому всё вышло из-под контроля. Пролилась кровь. Случалось ли это с тех пор? Возможно. Я знаю, что она серьёзно ранила большое число людей. Но с тех пор как мы с ней, никто не умер от её руки.
— Логично, — рассеянно сказала я. Так вот кто один из убийц. Кто же второй в команде?
Алек вернулся из киоска, в футболке с изображением Киндер-сюрприза.
— Мне нравится, — усмехнулась Лиза. — Иронично.
Мы продолжили нашу неспешную прогулку по рынку. Мы были всё ещё на окраине, поэтому вокруг нас было не слишком много людей. Те, что были, вероятно, не станут нас подслушивать, если мы не будем использовать слова, имена или фразы, которые привлекут их внимание.
— Что дальше? — спросила я.
— Сегодня вечером мы передадим наличные боссу, — Брайан выбрал пару тёмных очков и примерил. — Он возьмёт их, сделает с бумагами всё необходимое и пришлёт нам оплату. Чистыми деньгами, которые нельзя будет отследить. Как только мы получим нашу долю, мы расслабимся на некоторое время, будем планировать новую работу или ждать его следующее предложение.
Я нахмурилась.
— Мы слишком ему доверяем. Мы добровольно отдаём ему крупную сумму денег и ждём, что он вернётся и заплатит нам втрое больше? Плюс столько, во сколько он оценит те документы? Как мы узнаем, что он выполнит свои обязательства?
— По предыдущему опыту, — сказал Брайан, примеряя еще одну пару темных очков, и опуская голову, чтобы осмотреть себя в зеркале, висящем на стене киоска. — Он ещё не обманывал нас. Для него нет смысла обманывать нас сейчас, когда он вложил в нас больше, чем эта сумма. Если бы мы лажали, проваливая большую часть его заданий, то, возможно, он бы оставил деньги себе, чтобы компенсировать потери, но мы преуспеваем.
— Хорошо, — кивнула я. — Я могу с этим согласиться.
Я чувствовала себя неспокойно относительно своего плана "не заморачиваться и выжидать". С одной стороны, идея сделать перерыв была отличной. Прошедшая неделя, мягко говоря, была насыщенной. С другой стороны, вроде как херово то, что у нас не было новой работы, поэтому мне придется дольше ждать шанс получения большей информации об их боссе. Оставалось только надеяться, что сегодня вечером получится что-то узнать.
— Пойдём, — Сплетница усмехнулась мне, ухватив меня за запястье, — я тебя похищаю.
— Чего?
— Мы пройдёмся по магазинам, — сказала она мне. Повернувшись к Брайану и Алеку, она предложила:
— Мы разойдёмся, и встретимся с вами на обеде, хорошо? Если, конечно, вы не хотите сторожить наши сумочки, пока мы примеряем одежду.
— Нету у вас сумочек, — отметил Алек.
— Это такая фигура речи. Вы хотите заняться своими делами или нет?
— Мне всё равно, — сказал Алек.
— Ты — коза, Лиззи, — Брайан нахмурился. — Хочешь присвоить себе новую девочку.
— Ты встречаешь её по утрам, я хочу пойти с ней по магазинам. Ты как-нибудь с этим справишься. — Лиза показала язык Брайану.
— Хорошо, — пожал плечами Брайан. — Обедаем у Мерзкого Боба?
— Звучит неплохо, — согласилась Лиза. Она повернулась ко мне, изогнув брови.
— Я согласна на Мерзкого Боба, — сдалась я.
— Не тратьте слишком много, чтобы не привлечь внимание. — предупредил Брайан.
Мы разошлись с парнями, Лиза закинула руку мне на плечи и начала говорить о том, что хотела бы купить. Её энтузиазм был заразительным, и я заметила, что улыбаюсь.
Убийца. Мне пришлось напомнить себе это. Среди этих троих был убийца.
Раковина 4.02
— Мы обновляем твой гардероб, — решила Лиза, после того, как мы оставили парней.
— Что не так с моим гардеробом? — спросила я, слегка защищаясь.
— Ничего такого. Он просто очень... твой. В этом и проблема.
— Звучит неутешительно.
— Ты осторожный человек, Тейлор. Мне это в тебе нравится. Я думаю, что это важное дополнение к нашей группе, — она подвела меня к прилавкам с кучей женской одежды и быстро вытащила из стеллажей три платья.
— Брайан тоже осторожный.
— Вы с Брайаном похожи, но я бы не сказала, что он осторожный. Он... прагматичный. Как и ты. Разница между вами в том, что он занимается подобными делами уже три года. Два года стажа до того, как он вступил в группу. Поэтому он многое делает на автомате. Он не задумывается над мелочами, которые он делал уже десятки раз. Он многое принимает за данность.
— А я нет?
— Ты наблюдательная, собранная и уделяешь внимание деталям. Больше, чем остальные наши. Ты наблюдаешь, обрабатываешь полученную информацию, потом действуешь с осторожной, хирургической точностью. Это и преимущество, и недостаток.
— И как это связано с моей одеждой?
— Твой характер отражается в выборе одежды. Неяркие цвета. Коричневый, серый, чёрный, белый. Если ты и надеваешь что-то цветное, то под водолазку, свитер или кофту. Никогда ничего выделяющегося. Всегда одежда, максимально скрывающая тело. Когда большинство людей нашего возраста выбирает вещи чтобы выразить себя или влиться в группу, ты стараешься быть незаметной и не привлекать внимания, Ты слишком осторожна, придаёшь слишком много значения маловажным вещам, всегда перестраховываешься.
— А ты хочешь это изменить, — вздохнула я.
— Я подозреваю, что ты можешь всех сильно удивить, когда прекратишь быть всегда начеку, станешь увереннее и начнёшь импровизировать. Не только тогда, когда у тебя нет другого выбора. И знаешь, я говорю не только об одежде.
— Я, в общем, так и поняла.
— Теперь ближе к делу. Я заметила, что ты носишь по очереди две пары джинсов, и это при том, что ты пять дней назад получила две штуки баксов. Если я не заставлю тебя купить шмотки, ты их не купишь.
— Папа спросит, где я их взяла, — возразила я, когда она повесила на мою руку пару блузок.
— Ты одолжила их у меня. Или они мне больше не подходили, и я тебе их отдала. Или ты можешь хранить их у нас, и он ничего не узнает.
— Я не хочу лгать папе.
Она провела меня в область, отделённую занавесками, которая служила примерочной.
— В этом плане я тебе даже завидую, — сказала она мне через занавеску, — Но если он не понял, почему у тебя так сократился гардероб, скорее всего он не заметит и того, что у тебя появились новые шмотки.
Я уже наполовину стянула с себя блузку, когда до меня дошло.
— Ты вообще о чём?
— Да ладно, Тейлор, я бы подозревала, что у тебя проблемы, даже без, знаешь... пташки, что шепчет мне в ушко.
