В то же время, когда шел педсовет в кабинете директора, в гостиной Гриффиндора обстановка накалилась до предела. Джинни никак не могла успокоиться по поводу одинаковых перстней на руках Гарри и Гермионы, более того, ее не устраивало такое поведение двух гриффиндорцев. Она вознамерилась выяснить всю ситуацию до конца. Гарри Поттер был обещан ей, и не важно, что их брак будет длиться недолго, он принадлежит ей. Было странно, что любовное зелье не подействовало на Поттера, да и на Грейнджер, которую вознамерились свести с Роном тоже. Это напрягало, и очень сильно. Ее с детства целенаправленно готовили в жены Гарри, совершенно не интересуясь интересами самого мальчика.
Джинни сидела в кресле и сверлила взглядом вход. Настрой у нее был более чем боевой. С каждой минут гнев внутри девушки рос, но ни Гарри, ни Гермионы не было. Джинни накручивала себя все сильнее. Наконец, портрет отъехал в сторону и впустил в гостиную смеющуюся пару. Это стало для Джинни последней каплей. Она подскочила с кресла и ринулась к Гарри. Замах и звук пощечины. В гостиной стало тихо. На щеке Гарри горел след от ладони девушки. Никто не успел заметить, когда Гермиона успела замахнуться, просто в следующее мгновение Джинни отлетела от пары на полтора метра и рухнула на пол. На ее щеке также горел след от пощечины, только в отличие от нее самой удар у Гермионы был намного тяжелее и сильнее.
— Да, как ты смеешь, — ринулся вперед Рон в попытке достать Гермиону, но столкнулся с Гарри, заступившим ему дорогу. Удар пришелся Гарри в плечо. В зеленых глазах вспыхнуло презрение, но Рон не заметил его, а вот Джинни увидела. Гарри скривил губы, а затем одним коротким ударом, без замаха, отправил Рона в полет.
— Никогда больше не поднимай на меня руку, — четко выговаривая слова, произнес Гарри.
— Да, что ты о себе возомнил? — Рон вскочил на ноги, потирая разбитую скулу.
— Я? Абсолютно ничего, а вот что вы все о себе думаете, мне вот интересно, — язвительно выдал Гарри, при этом слова сочились ничем не прикрытым презрением, которое на этот раз даже Рон смог опознать.
— Советую тебе, Джинни Уизли, впредь свои руки не распускать, — совершенно спокойно произнесла Гермиона.
— Я хочу знать..., — выпятила вперед подбородок Джинни.
— Меня не интересует, чего хочешь ты, — перебила ее Гермиона. — Я ставлю тебя в известность, чтобы ты не распускала свои руки.
— Гарри — мой, — закричала Джинни, потеряв над собой контроль.
— А меня ты не забыла спросить? — холодно поинтересовался Гарри. И столько льда было в его голосе, что Джинни как-то сразу успокоилась, ее пробрал озноб от презрения в глазах юноши и от его тона.
— Я всегда знала, что так должно быть, — все-таки с вызовом произнесла девушка.
— Да ну? — саркастично заметил Гарри. — Я еще раз спрашиваю, ты меня спросить не забыла, Джинни?
— Так должно быть, — твердо произнесла Джинни.
— Ну, так, уясни раз и навсегда: Я НИКОГДА НЕ БУДУ ТВОИМ, как ты изволила выразиться, — холодно сказал Гари, а затем добавил. — Состояние Поттеров ты никогда не увидишь, оно не для тебя.
В гостиной было тихо, даже Рон не рыпался, а просто наблюдал. До него, наконец, дошло, что перед ним стоят совершенно незнакомые Гарри и Гермиона, такие, каких он никогда не знал. И еще один человек пытался просчитать новых Поттера и Грейнджер, тот самый человек, который последние пять лет старательно изображал из себя увальня и полную бездарность. Он-то как раз и видел, насколько другими стали Гарри и Гермиона. Он уже несколько раз ловил странные взгляды девушки и парня, и некоторые их слова, как бы сказанные вскользь наводили на мысли, что все не так просто.
— Ты не можешь со мной так поступить, — Джинни растерялась. — Я же тебя люблю.
— Неужели? — презрительно бросил Гарри. — Я что, официально просил тебя стать моей девушкой? У нас были свидания? Может ты представишь мне тех, кто подтвердит сей интересный в моей биографии факт? Нет, не можешь? Как странно, а то я подумал, что у меня вдруг развилась амнезия, — гриффиндорцы в шоке слушали Гарри, всегда такого вежливого, а сейчас он напоминал им Малфоя, а Гарри повернулся к Гермионе. — Представляешь, дорогая, какая у меня, оказывается, дырявая память.
— Не представляю, милый, — в тон ему ответила Гермиона. — Но ты можешь не переживать по этому поводу, ничего подобного в твоей жизни не произошло, могу сказать это с абсолютной точностью.
— Какое счастье, а то я уже был готов отправиться в Святого Мунго на лечение, — насмешливо произнес Гарри.
— Хватит! — закричала Джинни. — Ты мне обещан.
— Кем? — поинтересовался Гарри.
— Твоими родителями, — выплюнула Джинни.
— Где соглашение? — спокойно спросила Гермиона, глядя на рыжую девушка с уже плохо прикрытой ненавистью. Она-то была в курсе, что никакого соглашения не было, иначе никакого обряда обручения в банке не произошло бы, магия сама бы воспротивилась.
— У моих родителей, — с вызовом произнесла Джинни.
— А экземпляр Поттеров? — приподняла бровь "аля-Снейп" Гермиона, чем вызвало дрожь у всех, кто заметил ее жест.
— Сгорел в Годриковой Лощине.
— Ты, правда, такая дура, или всех остальных таковыми считаешь? — задумчиво спросил Гарри, не глядя на рыжую.
— Не смей так со мной разговаривать, — рявкнула Джинни.
— ТОГДА НЕ ВЕШАЙ МНЕ ЛАПШУ НА УШИ, УИЗЛИ! — повысил голос Гарри. Джинни стушевалась, слишком грозно прозвучали последние слова, хотя сама фразу вроде бы и не была по смыслу угрожающей.
— С каких пор ты называешь мою сестру по фамилии? — закипая, процедил Рон.
— С тех самых, как она начала мне врать прямо в лицо, — отрезал Гарри.
— Я тебе не вру, — закричала Джинни.
— Да неужели? Я точно знаю, что ВРЕШЬ! И уж поверь, у меня есть этому ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, — презрительно произнес Гарри.
— И какие же? — скривилась Джинни.
— О, самые, что ни на есть замечательные, — искренне рассмеялась Гермиона. — Ты ведь знаешь теорию магии, Уизли? Так вот, никто не может пройти обряд обручения, если обещан кому-нибудь другому.
В гостиной стало еще тише, если такое вообще могло произойти. Все пытались переварить только что полученную информацию.
— Поттер что, обручился? — пискнула, наконец, Правати.
— Умница, Парвати, десять баллов Гриффиндору за сообразительность.
— С кем? — воскликнула Джинни.
— А какая собственно говоря разница? — пожала плечами девушка.
— Ваши перстни..., — начала Джинни.
— О, нет, дорогая моя, это совсем другие перстни, к обручению они не имеют никакого отношения.
— Ты слишком много на себя берешь, грязнокровка, — выплюнул кто-то из пятикурсников, входящих в круг избранных Невиила и Рона. Реакции Гермионы никто не ожидал, она расхохоталась, да так весело и задорно, что в очередной раз вогнала всех в гостиной в ступор.
— Нет, ты слышал, Гарри? — Гермиона уткнулась в плечо юноши.
— Мда, оказывается, Гриффиндор отличается тупостью и храбростью на грани безумия, — вынес вердикт Гарри. — Советую всем держаться от нас подальше, особенно, с идиотскими высказываниями, которые к тому же явно не имеют к действительности никакого отношения.
— Да, все знают, что Грейнджер..., — пятикурсник с вызовом начал свою речь.
— Поосторожней со словами. Может быть, тебе что-то неизвестно. Об этом ты не подумал? Ведь сильные ведьмы и маги не рождаются в маггловских семьях. Ни на какие мысли не наводит? — ядовито поинтересовался у присутствующих Гарри. Джинни подалась вперед, чтобы что-то сказать, но ее остановил холодный голос, который не принадлежал ни Гарри, ни Гермионе.
— Я бы не делал этого. Ты уже достаточно тут наговорила, Джинни.
Гриффиндорцы уставились на вход в гостиную. В проеме стояли близнецы Уизли, а за их спиной маячили Блейз и Драко, и кто-то еще. Гарри и Гермиона обернулись на друзей. В это время раздался приглушенный вскрик, и по гостиной вихрем пронеслось что-то маленькое, но очень стремительное.
— Кирит, твою..., — Блейз резко перешел на шипение. Дракончик, как всегда, устроился у него на голове и теперь с торжественным видом осматривал окрестности.
— Вы выставили наш разговор на обозрение всего Хогвартса? — Джинни закипел от злости.
— Надо было думать, что говоришь, — фыркнул Джордж.
— Мы же одна семья. Вы должны быть на нашей стороне, — Рон был красный, как помидор и злой.
— Одна семья? На нашей стороне? — переспросил Фред. — А это какая сторона, Ронни? Та, на которой ты? — Фред бросил многозначительный взгляд на Невилла, тому стало не по себе, он в который раз уже подумал, что Гарри, Гермиона и теперь еще и близнецы знают, как на самом деле обстоят дела.
— Да, на которой я, — не заметив взгляда брата, произнес Рон.
— Спасибо, я уж тогда буду на той стороне, где Гарри. Воздух чище, да и люди приятнее, — съязвил Фред.
— Да вы не гриффиндорцы совсем, — воскликнула Джинни. На нее устремилось одновременно четыре пары презрительных тяжелых взгляда. Джинни поежилась и отступила назад.
— Не стоит бросаться словами, Уизли, — процедил Гарри, а потом с намеком добавил. — Даже в Гриффиндоре есть предатели, тебе ли об этом не знать.
Снова стало тихо. Гарри. Гермиона и близнецы обвели всех еще раз тяжелым взглядом, а затем покинули гостиную под гробовое молчание. Все прекрасно поняли, что в Гриффиндоре случился разлад, а судя по тому, в каком тоне шел весь разговор, все это грозит перерасти настоящую войну.
Джинни смотрела на закрывшийся вход гостиной. Сказать, что она была в шоке, значит ничего не сказать. Куда делся наивный и доверчивый Гарри Поттер? Она была довольно-таки умной девушкой, и быстро поняла, что этого нового Поттера ей обвести вокруг пальца не удастся, более того этот Поттер прямым текстом послал ее куда подальше со всеми ее желаниями и амбициями. Ударом стало известие об обручении. Джинни не сомневалась в правдивости слов Гермионы. Но ее очень беспокоило то, что Гарри и Гермиона чувствовали к ней и Рону презрение, граничащее с ненавистью. Такого не должно быть, ведь зелья и Гарри, и Гермиона принимали регулярно. Ей срочно надо было поговорить с директором, но через полчаса будет комендантский час, она не успеет. Джинни развернулась и отправилась в спальню. Она быстро написала записку, открыла окно и свистнула, через пару минут опустилась сипуха.
— Отнеси письмо профессору Дамблдору, — произнесла девушка. Сова, как только девушка прикрепила к ней свиток, выпорхнула из окна. Девушка посмотрела на затемненный лес, затем пробормотала. — Чтоб вы нарвались на отработку к Снейпу.
Откуда ей было знать, что отработки у Снейпа для Гарри, Гермионы и близнецов будут носить совсем другой характер, и отнюдь не тот, какой все подразумевают, получая эту самую отработку.
Этот день принес много разных впечатлений студентам и преподавателям Хогвартса. И никто не мог сказать, что же будет дальше, как повернется колесо истории. А где-то в небольшом английском городке четверо магов стояли перед закрытым и пустым домиком Грейнджеров. Только что им сказали, что Грейнджеры покинули дом еще в начале лета, и куда они отбыли никто из соседей не знает. Все попытки хоть что-то узнать, хоть самую мелкую подробность ничего не дали. Они решили сначала побывать в доме Грейнджеров, и только потом направиться к Дурслям. Никто даже предположить не мог, что сюрпризы начнутся сразу, с самого начала. И сейчас они пытались решить, стоит ли им входить в дом, чтобы проверить его. Сколько еще сюрпризов выпадет на их долю? И смогут ли они докопаться до истины?
+1
Профиль Linnea
E-mail Linnea
Вебсайт http://www.liveinternet.ru/users/Aliaisha
17
2009-05-13 09:33:29
Автор:
Linnea
Мать всея Слизерина
Должность:
Сообщений: 10449
Уважение: +13606
Позитив: +133
Откуда: Санкт-Петербург
Пол: Женский
ICQ: 469435056
Награды:
Именная тема: Награды пользователя
Провел на форуме:
2 месяца 9 дней
Зарегистрирован: 2009-05-12
Последний визит:
Сегодня 18:33:44
Глава 16. Петуния Дурсль дает бой
Грюм медленно рассматривал пустой дом, ему даже удалось, каким-то непостижимым образом, замедлить верчение своего магического глаза. Несколько минут назад они все-таки решили войти в дом и осмотреть его. Еще снаружи было понятно, что в доме давно никто не живет. Они не ждали никакого подвоха со стороны Грейнджеров, а тут такое. Мебель на месте, накрыта полиэтиленом, никаких признаков, что здесь жили люди, ни вещей, ни милых сердцу вещичек и фотографий. Дом был словно обезличен.
Грюм провел пальцем по пленке, сгребая с нее слой пыли.
— Судя по этому слою, тут не жили очень давно, — задумчиво произнес Грюм.
— Как минимум пару месяцев, — согласилась с ним Тонкс.
— Это если не больше, — проворчал себе под нос Ремус.
— Ты что-то сказал, Люпин? — Грюм повернулся к оборотню.
— Так, мысли в слух, — не стал повторять свое высказывание Ремус. В последнее время отношение к нему почему-то в Ордене изменилось, и оборотень стал отдаляться от остальных. Он замечал взгляды, которые бросала на него Тонкс, но нужно ли ему это? О том, что Гарри изменился, всем поведал Дамблдор. Ремус довольно скептически отнесся к мысли, что мальчик мог измениться просто так. Явно что-то произошло, и судя по этому дому, произошло еще в школе. Здесь не жили месяца два с половиной, а значит Грейнджеры съехали отсюда почти сразу, после возращения Гермионы из Хогвартса.
— Здесь нечего делать, — прогремел голос Грюма. — Не за что уцепиться, чтобы узнать, куда они делись.
— Может пораспрашивать соседей? — предложил Артур Уизли.
— Так и поступим, — кивнул Грюм. Они покинули дом и стали оглядываться по округе. Ремус подошел к живой изгороди и заглянул в соседний двор, там, в цветнике, работала женщина.
— Извините, мэм, вы не знаете, куда уехали ваши соседи, и когда вернутся?
Женщина вздрогнула, затем обернулась и встав с колен стряхнула с себя с землю.
— Простите, вы что-то спросили? — она пристально посмотрела на Ремуса.
— Да, вы не знаете когда уехали ваши соседи, и когда вернуться? — повторил свой вопрос Люпин.
— О, еще в начале лета, где-то числа 16-ого или 17-ого июня, — подойдя к изгороди, ответила женщина. — Они уехали почти сразу, как вернулась их дочка из какой-то закрытой школы. Насколько я поняла, они получили какое-то наследство, огромный дом и уехали туда, а этот пока не стали продавать, но думаю, что они сюда уже не вернутся. С момента отъезда от них ни слуху, ни духу.
— То есть, их нет уже больше двух месяцев? — уточнила Тонкс, подошедшая к Люпину почти сразу, как только он заговорил с соседкой Грейнджеров.
— Да, — подтвердила та. — Они выглядели очень счастливыми. Кажется, до отъезда они успели осмотреть свое наследство. Насколько я поняла, это очень большой дом. Тот кто им оставил наследство, похоже, был очень богат.
— Почему вы так решили? — удивленно спросил Ремус.
— Ну, они выглядели иначе, одеты от кутюр, — пожала плечами женщина. Ни Ремус, ни Тонкс не стали уточнять значения последнего слова, подумав, что оно имеет отношение к богатству.
