Темные сказки Лайкарры

Под лезвием меча зашипела отравленная кровь. Дождавшись, пока тело человека, так и не переродившегося в нечто кровожадное, перестанет конвульсивно содрогаться, она выдернула оружие. Над трупом второго стояли его собратья по ордену. Кто-то поднял забрало, и теперь в упор смотрел на нее, кто-то так и не убрал оружия, но пока что никто не нападал.

— Не думал, что еще раз тебя увижу, — он стоял чуть в стороне. Мужчина снял шлем, даже подшлемник стянул, подставляя мокрые от пота волосы отсутствующему ветру. У него были совсем седые виски.

— Мы квиты, Максимилиан, — она заставила себя пожать плечами и безразлично пройти мимо, хотя всколыхнувшаяся буря противоречивых эмоций захлестывала с головой. Слишком неоднозначную роль сыграл этот мужчина в ее жизни и судьбе. Но сейчас было не время и не место ворошить былое, ведь окружающие их люди были настроены отнюдь не так лояльно, как ее былой спаситель.

Остановившись напротив уцелевших бойцов, она негромко произнесла, кивнув на тело их товарища:

— Если его не добить, он станет нежитью и убьет вас всех.

Она могла бы кричать, но ее бы не услышали. Для этих парней, многие из которых были не старше самой девушки, она была всего лишь нелюдью, врагом, и от немедленной атаки их удерживало лишь отсутствие приказа. Но Максимилиан всегда был умнее:

— Расступитесь! — рыкнул он, и люди нехотя послушались. Они напоминали ей дворовых псов, с ворчанием отодвигавшихся от миски по приказу хозяина, и девушку передернуло от сравнения.

Все повторилось. Лезвие почти не встретило сопротивления, вонзаясь в то месиво, что было лицом мертвеца. Хауберк защитил горло от клыков нежити, но уязвимое место все же нашлось.

— Ты выросла, Исса, — произнес за ее спиной тот, кто когда-то спас ей жизнь.

— А ты постарел, — констатировала она, рывком высвобождая оружие. Серебрящийся клинок был заляпан разноцветными потеками зловонной дряни, но вычистить его было особо нечем, так что она просто отрезала кусок и без того безнадежно разодранной штанины. В импровизированном разрезе виднелась грязная, но абсолютно целая кожа, белые ниточки шрамов уже почти исчезли. Значит, рана была смертельной.

— Это за тобой мы ехали со вчерашнего дня, — он не спрашивал, а утверждал.

— Возвращайтесь обратно, пока можете, — попросила она, следя, чтобы в голосе не проскользнуло ни единой эмоции, способной выдать ее. — И лучше уходите через туман, иначе здесь не пройти.

Максимилиан склонил седеющую голову в коротком поклоне. Все было сказано. Айшэ отвернулась и пошла в сторону ближайшего распадка. Делить с рыцарями ей больше было нечего.

— Командор, вы что, дадите ей уйти? — зло прошипел в спину кто-то. Максимилиан не ответил.

Пожилой рыцарь знал, на что шел, но у девушки все равно остался легкий неприятный осадок после мимолетной встречи. Этот человек когда-то вывез ее из погибающей деревни, дал временное пристанище и защиту. Она была мала, но уже тогда инстинктивно понимала, что он делал все возможное, чтобы сохранить ей жизнь. Потому и бегала за ним хвостиком, не оставляя ни на учениях, ни даже при походах в бордель. Тогда Максимилиан стал той каменной стеной, за которой маленькому испуганному ребенку удалось спрятаться и отсидеться. И, по всей видимости, рыцарь подобных порывов не оставил, иначе не ходил бы двадцать лет в командорах, да еще и на дальней границе. Сейчас же ему и вовсе грозил трибунал, вот только это уже было не ее делом, она свой долг этому человеку выплатила. Да и почему-то хотелось верить, что он выкрутится.

Туман обнял за плечи, последний раз дохнул в лицо замахом чуть сладковатого дыма и расступился, выпуская свою добычу. Она стояла по колено в пожухлой траве: желтой, ломкой, выжженной солнцем. Дневное светило медленно опускалось за дальний перелесок, выкрашивая густо-зеленые кроны в медно-красный. Завтра будет ветер.

Сумерки ее отпустили. В том, что это была именно их переменчивая сила, Айшэ не сомневалась, полностью доверяя чутью. Впереди расстилались Вольные Баронства — место, где можно почти все, если ты свой, и где лучше не попадаться, если ты никто. Но здесь хотя бы не будут коситься на ее остренькие ушки и характерный прикус. Девушка невесело усмехнулась и легко побежала вперед, навстречу опускающейся ночи. Лучше было убраться подальше от Сумеречных туманов, просто для собственного спокойствия. Количество вопросов, на которые требовалось отыскать хоть какие-то ответы, все росло, словно мало ей было дохлого омутника. Сумерки, вурдалаки, пространственные переходы — ведь она с рыцарями явно не за соседним пригорком повстречалась — не имели объяснения. Да и то, почему ее отпустили, еще предстояло выяснить. Простая и понятная картина мира охотницы пошла рябью, как отражение на воде, грозя вот-вот исчезнуть окончательно. И помочь было некому.

Айшэ решительно тряхнула волосами и побежала быстрее. Делать нечего, придется справляться самой, раз нет иного выхода. Только вот сначала придется очень многому научиться.

Над горизонтом взошла малая луна, освещая поле бледно-голубоватым сиянием. Наступала ночь.

Книжная крыса

Иная книга ума прибавит, иная и последний отшибет.

Эльфийская народная мудрость.

13 день месяца ливней — 18 день месяца снов 1681 года от В.С.

Империя Сарешш, г. Рэйнэл

1

Нариэн, богиня Удачи, изволила явить своему почитателю Темный лик. К такому выводу Вэйн пришел с самого утра, оценив результаты проделанной накануне работы.

В Рэйнэл, город-академию он прибыл неделю назад, утром ясного, не по-осеннему теплого и солнечного дня. Здесь, на юге континента, дыхание зимы ощущается крайне редко, только в самые холодные годы. Да и о приходе осени зачастую напоминали лишь многочисленные спелые плоды, от которых буквально ломились прилавки на всех уличных рынках. Местные жители знать не знали, что такое холод и голод, а с болезнями помогали справляться лекари из академии. Каждый двадцатый житель города — маг, а потому, такие дорогие и редкостные в других местах континента, здесь магические безделушки и бытовые заклинания являлись нормой даже для не очень-то зажиточных горожан. А еще местные жители не имели понятия, что такое Церковь Единого и "избранность" человеческой расы. В чертах многих горожан невооруженным глазом можно было различить такое разнообразие мешаных кровей, что сам Вэйн, со своими серо-седыми волосами и глазами без зрачков на их фоне казался просто-таки чистокровным человеком. Большее количество полукровок и квартеронов всех рас можно было встретить разве что в Ирисе, где подобное смешение кровей было едва ли не требованием государственной политики.

Ехать именно сюда он решил давно. Бесплодные поиски в других местах натолкнули на мысль, что уж кто-кто, а маги, народ просвещенный, могут владеть интересующей его информацией, и добыть ее у них можно, не прибегая к разным радикальным методам. Учитывая все вышеперечисленное, Вэйн воспрянул духом, и понадеялся, что удача в поисках ему уж точно улыбнется.

Крах надежд был быстрым. Знаниями никто делиться не спешил, а все информаторы, наводки на которых ему выдали еще в Монастыре, лишь многозначительно возводили очи горе, разводили руками, пожимали плечами и всеми иными доступными способами изображали недоумение. Мол, сами не знаем ничегошеньки, но как только что — так сразу вам доложим, господин хороший...

Разочаровавшись в информаторах, он решил по старой памяти поговорить с главой местной Серой гильдии. Уж он-то не понаслышке знал, что воры обладают доступом практически к любой информации. Потому, выловив на рынке мальчишку-карманника, бывший вор очень быстро выяснил, как тогда показалось, всю необходимую информацию о том, куда ему обратиться, чтобы оставить заказ самой Ночной Хозяйке города. Основательный просчет в его плане вылез во всей красе не далее, как прошлой ночью. На встречу с заказчиком в лице самоуверенно Вэйна явился один из помощников Госпожи, в доступных для понимания выражениях объяснил, где он и его хозяйка видели таких умников, а для закрепления лекционного материала хорошенько пересчитал наглецу ребра, не погнушавшись позвать на подмогу четверку своих охранников. Вэйн, конечно, мог убить их всех, но тогда вся тщательно выверенная маскировка полетела бы к рауху, и из города пришлось бы выбираться в рекордные сроки, потому что такое художество ему бы уж точно не подарили. А потому пришлось терпеть. Лучше уж прослыть лопухом-неудачником, благо, это сейчас только на руку. В общем, контакт не состоялся.

Помятые ребра настраивали на философский лад и наводили на размышления о бренности бытия и тщетности всяческой суеты. Плюнув на информаторов всех мастей и пожелав им много всякого нехорошего, убийца решил продолжить поиск информации в куда более мирном и душеполезном направлении. Проще говоря, собрался пойти в библиотеку и поискать ответы на интересующие вопросы в этом храме мудрости и знания...

Большая Академическая Библиотека, более известная как БАБ, своему звучному названию соответствовала как нельзя лучше. Во-первых, он была академической в прямом смысле слова, то есть принадлежала Академии магических искусств, а значит, большую часть посетителей составляли студенты и преподаватели упомянутого учебного заведения. Во-вторых, библиотека действительно была Большой, скорее, даже Огромной. А в-третьих, большую часть библиотечного персонала составляли-таки ба... гм... женщины.

БАБ находилась, как и другие здания Академии, в северной части города и занимала не одно, а целых три циклопических здания из серебристого гранита. Больше всего Вэйна поразила парадная лестница центрального сооружения: высеченная из громадных глыб серого мрамора, она сверкала отполированными до зеркального блеска ступеньками в ярких лучах осеннего солнышка и даже издали казалась скользкой, как лед. Интересно, у них тут студентки ноги не ломают?

Библиотека Академии славится на весь Каланой. Получить доступ к информации здесь мог каждый, кто заполнил соответствующие документы и поклялся не причинять намеренного вреда библиотечному имуществу. В связи с этим она пользовалась вполне заслуженной славой и популярностью далеко за пределами Сарешша. Это заведение посещали надменные и прекрасные эльфы, как светлые, так и темные; нарушали дисциплину и тишину читальных залов вечно веселые и бесшабашные оборотни; хмурились над фолиантами, поглаживая окладистые бороды, степенные гномы. Говорят, в сумрачных сводчатых залах иногда можно было встретить даже вампира, хотя представители этой расы редко появлялись в южных землях. Вполне закономерно, что такой порядок вещей не очень-то устраивал внешних противников Сарешша, в особенности Грейс. Святоши довольно долгое время недобрым словом поминали в своих проповедях Академию вообще, и Библиотеку в частности, даже порывались предать анафеме. Кончилось это, когда в один прекрасный день студенты с молчаливого попустительства ректора напечатали в столичной газете "Глас короны" едкий политический памфлет, содержащий некое количество с трудом пропущенных цензурой намеков скабрезного толка. А полный, не облагороженный строгими блюстителями морали в лице газетных редакторов, текст творения студиозусов неким мистическим образом появился на стене центрального храма Единого в Роане. После этого святые отцы благоразумно притихли, лишь страдальчески морщась при упоминании "оплота ереси и свободомыслия", а читательский билет Библиотеки обогатился графой "вероисповедание".

Насвистывая себе под нос нехитрый мотивчик услышанной недавно уличной песенки про гулящую купчиху и веселого оборотня, квартерон неспешно поднимался по гладким мраморным ступеням библиотечной монстролестницы. На поверку ступеньки оказались еще более скользкими, чем казалось издали, и Вэйну приходилось прилагать немалые усилия, чтобы не оступится. И, конечно же, Нариэн не могла не воспользоваться случаем...

Навстречу бывшему вору, с трудом балансируя высоченной стопкой книг, по ступенькам бодро прыгала девушка в сером рабочем балахоне библиотечной служительницы. Не доходя до него пару ступеней, она, в лучших традициях дешевых бульварных романов, наступила на собственный подол и, не удержав равновесия, завалилась вперед, утягивая с собой все свои книги и Вэйна заодно. А где же традиционный визг, отстраненно подумал он, кувыркаясь по зверски длинной лестнице в обнимку с незнакомой девицей.

Приземлился он не очень-то удачно. Незадачливая библиотекарша увесисто шмякнулась сверху, от души приложившись локтями к его и без того помятым ребрам, копчиком он ощутимо поздоровался с неровностями местного рельефа, а, в довершение разгрома, самый увесистый том из стопки завершил свой триумфальный полет прямо на многострадальной голове квартерона. Теперь он лежал и думал, за что хвататься в первую очередь.

В неравной борьбе внутренних порывов победила вежливость. С трудом подавив мученический стон, Вэйн попытался выяснить, как там поживает его "сестра по несчастью". Судя по всему, девушка вполне неплохо себя чувствовала, как раз в этот момент зашевелилась и весьма резво попыталась слезть с придавленной тушки. Мужчина тихо взвыл, помянув чью-то мать. Бодро копошившаяся девица оказалась несколько... неуклюжей. С тихим матерным стоном Вэйн свернулся в клубочек, наконец-таки определив, за что хвататься. Остренькая коленка библиотекарши завершила список сегодняшних увечий вора, поставив в нем жирный восклицательный знак.

Кое-как отдышавшись и проморгавшись, он, наконец, смог сфокусировать взгляд на девице. Она уже успела собрать часть своих книжек, рассыпавшихся во время "полета". Вэйна это несколько взбесило. Мало того, что она на него упала и, прямо говоря, почти покалечила, так она еще и не догадалась поинтересоваться его самочувствием. Кинулась к своим книжкам, словно они живые! Оскорбленное в лучших чувствах мужское эго взывало к отмщению.

— Эй, дамочка! — возмущенный вопль Вэйна был начисто проигнорирован. — Я к вам обращаюсь!

Единственным ответом все еще сидящему на земле блондину послужила демонстрация филейной части барышни, которая как раз в этот момент наклонилась за очередным томиком. "А что, ничего так пейзаж, хотя видал и не хуже... Так, о чем это я, — сам себя одернул разомлевший вор. — Ах, да, меня уронили..."

С кряхтеньем поднявшись, он подошел к девушке, благо та как раз закончила собирать свои пожитки. За плечо развернув ее к себе, Вэйн вперил в нее грозный взор, по опыту зная, что от его злого взгляда даже оборотни шарахаются, и начал:

— Скажите-ка, милая барышня, какого рауха вы не смотрите, куда идете? Вы, между прочим, только что меня... — он подавился окончанием гневной тирады, стоило ей поднять глаза. Нет, его не "ударило громом", с ним вообще не приключилось ни одного из столь любимых авторами бульварных писулек симптомов внезапной роковой влюбленности. Все аргументы и возмущения Вэйна разбились о кристальную чистоту взгляда новорожденного младенца. В глазах девушки не отражалось и тени мысли, она вообще вряд ли понимала, что происходит вокруг нее. Неужели, это из-за падения?