Конечно, этот ярлык может ввести в заблуждение. Это определенно так, когда дело доходит до внешней политики Мантикоры. По этим вопросам либералы сейчас на практике являются частью неформальной "большой коалиции". В то время как они продолжают свою политику несогласия с центристами Грантвилля по ряду внутренних вопросов — вопросов, которые Монтень никогда не стесняется выдвигать — эти вопросы не являются центральными в политической жизни Звездной империи. И не будут, пока конфликт с Солнечной лигой остается официально неурегулированным.
Именно это делает присутствие Монтень здесь, в Солнечной системе, особенно интересным. Она не вручала никаких посольских верительных грамот Временному правительству, и она здесь не для того, чтобы присутствовать на Конституционном съезде. По крайней мере, официально. И маловероятно, что она лично будет присутствовать на каком-либо из его заседаний. Но само ее присутствие на Старой Земле напоминает населению Солнечной системы и всей Солнечной лиге, что послужной список Мантикоры во взаимодействии с независимыми звездными нациями Окраины и даже с "протекторатами" Пограничной безопасности Окраин намного лучше, чем у Лиги. Это верно в дипломатическом, экономическом плане и — что наиболее поразительно — в отношении рабства и работорговли, и почти то же самое можно сказать о бывшем враге Звездной империи, а ныне союзнике, республике Хевен.
Откровенно говоря, история Солнечной лиги и генетического рабства воняет до небес. Лига, возможно, и объявила вне закона работорговлю и сам институт генетического рабства, но эта великолепная официальная позиция на самом деле является фиговым листком — и к тому же ветхим. Давней, центральной чертой общей коррупции чиновников и бюрократии Лиги было их старательное уклонение от любого расследования деятельности любой из гигантских межзвездных корпораций, ведущих бизнес в Солнечной лиге. То же самое уклонение применялось к "Рабсиле Инкорпорейтед" и связанным с ней трансзвездным компаниям... и к любому эффективному применению законов против рабства и работорговли. Наши бюрократические начальники отводили глаза, но их ладони всегда были протянуты вперед.
Это непопулярная позиция — по крайней мере, пока — но, по мнению этого репортера, требование Великого Альянса, чтобы Солнечная лига созвала специальный съезд и написала новую Конституцию, которая предотвратит возрождение политически безответственной бюрократии, давшей нам мандаринов и их катастрофическую политику, не просто оправдано, но в значительной степени находится в собственных интересах Лиги. Отсутствие подотчетности всегда порождает коррупцию. А коррупция всегда порождает злоупотребление властью, что позволяет процветать таким варварствам, как генетическая работорговля, и, во время своего расцвета, пятнать каждого гражданина Лиги кровавой виной за один из самых отвратительных институтов в долгой, темной истории человеческой жестокости и коррупции.
Центральной задачей Конституционного съезда будет предотвращение возрождения этой коррупции, и этот репортер уверена, что в рамках этой задачи его делегаты будут вынуждены конкретно бороться с рабством и работорговлей. Я сомневаюсь, что можно было бы найти хоть одного делегата на этом съезде, который сказал бы иначе, и подавляющее большинство из них будет искренним в своей решимости. В самом реальном смысле работорговля — отвратительное зло само по себе — также является фокусной точкой, линзой, олицетворением того, что позволяет эта коррупция. И, если кто-либо из делегатов съезда даже решит не заниматься конкретно работорговлей, присутствие Кэтрин Монтень в нескольких километрах от места их обсуждения, безусловно, должно укрепить их позвоночник.
И так оно и должно быть.
Мягко говоря, неловко осуждать Великий Альянс за его авторитарное требование переписать наш самый фундаментальный закон или за его предполагаемую жестокость во время завоевания Мезы, когда люди, осуждающие их, принадлежат к государству, чье авторитарное поведение и жестокость по отношению к огромному населению Окраин в начале появления гигантских трансзвездных корпораций было по меньшей мере таким же плохим. Кажется... маловероятным, что Великий Альянс — или Кэтрин Монтень — позволят Конституционному съезду или Лиге в целом забыть об этом, и хорошо, что они не должны.
Говоря о предполагаемой жестокости Великого Альянса в системе Мезы, этот репортер недавно получила информацию, которая, по крайней мере, ставит под сомнение ответственность Десятого флота адмирала Золотой Пик за ядерную бомбардировку, унесшую миллионы жизней. Как известно читателям Сообщений О'Ханрахан, я была на Мезе во время этой бомбардировки. И, как известно тем же читателям, я постоянно подвергала сомнению повествование о мантикорском и хевенитском империализме как движущей силе войны между Великим Альянсом и Солнечной лигой. Несмотря на это, первоначальные доказательства — или то, что казалось доказательствами — виновности Великого Альянса в зверствах на Мезе в то время казались ошеломляющими. Однако новая информация, которая попала в мое распоряжение, решительно опровергает это "доказательство" ответственности Великого Альянса. Я намерена вскоре вернуться на Мезу, чтобы провести расследование...
Она сделала паузу. На самом деле она еще не решила, собирается ли она снова посетить Мезу, и ее новая "информация" не поступила ни из одного мезанского источника. То, что один из ее многочисленных контактов в вооруженных силах Солнечной системы фактически предоставил ей, был анализ бомбардировки Мезы, продвигаемый новым директором Управления разведки флота адмирала Кингсфорда. Анализ был чисто неофициальным, без официального одобрения или отклонения, но, учитывая очевидное влияние доктора Гэннона на командующего флотом, к нему нужно было отнестись очень серьезно.
И проблема О'Ханрахан заключалась в том, что она была почти уверена в правоте Гэннона.
Она никогда не верила, что Одюбон Баллрум мог отвечать за "террористическую" кампанию, которая предшествовала прибытию Десятого флота в Мезу. Ее начальство по Соответствию не послало бы ее освещать это — не знало бы заранее, что это вот-вот произойдет и его нужно будет освещать, — если бы не было задействовано само Соответствие. И, если у нее и были какие-то сомнения по этому поводу, их разрешило то, как был составлен ее мезанский маршрут. Кроме того, у нее были обширные контакты внутри разведывательных служб Мезы, и это означало, насколько она знала, что у Баллрум просто не было ресурсов внутри системы для проведения кампании такого масштаба. Мог быть... единичный случай, подобный Грин Пайнс. Ее внутреннее жюри все еще не определилось с этим. Она была готова принять возможность того, что террористы из Баллрум могли заполучить в свои руки одно или два ядерных устройства, и вполне возможно, что Грин Пайнс был их делом рук. Действительно, вполне могло послужить вдохновением — и предлогом — для серии... нападений подражателей, о которых ее послали сообщить.
Но даже принимая возможность того, что в Грин Пайнс был замешан Баллрум, она никогда не верила, что Золотой Пик отдала приказ нанести ядерные удары после ее прибытия. У нее не было никакой логической причины делать это. Единственная гипотеза, которую кто-либо мог выдвинуть относительно того, почему она могла их заказать, заключалась в том, что эта женщина была маньяком-убийцей. Или, по крайней мере, кто-то, неспособный контролировать свой свирепый нрав в условиях стресса.
Но ничто в истории мантикорского адмирала — О'Ханрахан исследовала ее прошлое — не подтверждало это предположение. Женщина, которая была двоюродной сестрой императрицы Элизабет, четвертой в очереди на мантикорский трон, не собиралась убивать миллионы мирных жителей и вручать такую шипастую дубинку врагам Великого Альянса в Солнечной системе из прихоти. И простой "стресс" был... по меньшей мере, маловероятен, чтобы изменить это. Кроме того, Золотой Пик не испытывала никакого стресса. Ее Десятый флот уже завоевал Мезу. То, что осталось от правительства Мезы, лежало на спине, размахивая лапами в воздухе в знак жалкой покорности. Если бы за всю историю галактических войн и было менее напряженное завоевание звездной нации, О'Ханрахан не смогла бы его найти.
И если бы это был не Баллрум и не Десятый флот, оставалось бы только объяснение Великого Альянса — что это было собственное Соответствие О'Ханрахан. Это объяснение имело гораздо больше смысла, чем любое другое. Так много смысла, что, в конце концов, О'Ханрахан сама приняла это... в частном порядке, конечно.
Вначале она этого не сделала, и не просто потому, что не хотела, а по множеству причин, включая непристойное число погибших. Уже тогда она поняла, что эта часть ее ответа была эмоциональной, но это также было не единственной причиной, по которой она отвергла всю идею. Так же, как и в случае с Золотым Пиком, она не смогла увидеть никакой логической причины или мотива для Соответствия. Зачем ему делать что-то настолько дикое?
Она десятилетиями знала — поняла, когда подростком присоединилась к Соответствию, — что его лидеры способны на безжалостность. Но лидеры каждой серьезной борьбы в истории по необходимости были безжалостны. Лидеры Соответствия ничем не отличались от десятков примеров, которые она могла бы выбрать. Например, лидеры демократических стран, которые сражались и победили фашистских тиранов за пару столетий до Диаспоры. Они без колебаний подвергли своих врагов массированным воздушным бомбардировкам — включая налеты с зажигательными бомбами и самое первое применение ядерного оружия, — которые унесли более двух миллионов жизней в то время, когда существовало немногим более двух миллиардов человек.
Когда-то не было никакого способа систематически решать эти проблемы. Но это перестало быть правдой столетия назад, учитывая неуклонное развитие генетической и биологической науки со времен Диаспоры, и эта неудача больше не была простительной. Ограничения человеческого генома теперь были вызваны не чем иным, как суевериями, политическими проступками и культурной инертностью. Иными словами, теми же самыми факторами, которые в эпоху до Диаспоры приводили к охоте на ведьм, религиозным войнам, погромам — ко всем видам звериного поведения.
Но в то время как она могла и принимала безжалостность, которую ее дело временами считало необходимой, было необходимо решающее слово. Конец, цель — предназначение — должны оправдывать безжалостность. Это должно стоить той цены, которая была заплачена, и она никогда не должна быть заплачена случайно. Это должно быть оправдано морально, а не просто прагматически. И когда ценой были человеческие жизни, она должна была быть выплачена только тогда, когда не было другого выбора, никакой другой монеты, за которую можно было бы купить будущее.
И причина, по которой ей поначалу было так трудно принять ответственность Соответствия за ядерные удары, заключалась в том, что она не могла видеть внятного мотива. Это казалось бойней само по себе. Как бы она ни старалась, она не смогла увидеть никакого другого мотива, а тем более какого-либо другого оправдания. Это было то, чего она никогда раньше не видела от лидеров своего движения, и поэтому она не могла поверить, что это были они. Действительно, возможно, было бы точнее сказать, что она отказывалась верить, что это были они.
До сих пор.
Никто не проинформировал ее о каких-либо мерах, которые могли быть приняты для эвакуации персонала Соответствия с Мезы, но она всегда понимала — любой во внутренних слоях Соответствия понимал, просто в силу того, что был очень умен, если не больше — что подобные меры должны были быть приняты. Если и было что-то, во что верило Соответствие, так это то, что оно готовилось, и рано или поздно оно почти неизбежно было бы вынуждено эвакуироваться с Мезы. Как независимая звездная нация, Меза никогда не попадала под защиту Солнечной лиги, и неверное поведение ее корпоративного руководства — особенно руководства "Рабсилы", хотя "Рабсила" едва ли была одинока — должно было в конечном итоге вызвать Немезиду. И если бы кто-то вроде, о, Великого Альянса, пришел и завоевал Мезу, Соответствие никогда бы не рискнуло позволить своему руководству попасть в руки завоевателей. Так что, очевидно, должен быть план по извлечению этих кадров безопасно и заблаговременно.
И если Гэннон был прав... если его гипотеза о том, что ответный удар был нанесен так быстро и мощно, что Соответствие было застигнуто врасплох и подготовлено лишь наполовину, была точной...
Однако даже это не могло объяснить или оправдать Удар Беовульфа.
Убийство более сорока миллионов мирных жителей? Гражданских лиц, которые не представляли угрозы для эвакуации Мезы или для самого Соответствия. Как, во имя всего святого, что-то подобное вписывалось в цель и задачи Соответствия?
Она не знала ответов на эти вопросы. То, что произошло на Мезе, да. Теперь она могла принять это как дело рук Соответствия. Но Беовульф...это было тяжело. Действительно, она все еще не принимала ответственность Соответствия за это. Великий Альянс мог бы возложить ответственность на Соответствие, и она могла легко понять, почему это произошло, учитывая все остальное, что пришлось пережить его членам. Но тот факт, что Альянс искренне верил в это, не означал, что это обязательно было верно. Бог знал, что было достаточно коррумпированных бюрократов и трансзвездников, обладающих властью, чтобы совершить подобное злодеяние из-за их ярости на Беовульфа за поддержку Мантикоры и Великого Альянса с самого начала. Действительно, она могла бы составить список из более чем дюжины подозреваемых, начиная с Волкхарта Калокаиноса из "Калокаинос Шиппинг" и заканчивая любой из других судоходных линий, которые понесли катастрофические потери, когда Великий Альянс перекрыл кровоток межзвездной жизни Солнечной лиги.
Она подозревала, что одной из причин, по которой ей было так легко составить этот список, был сам факт, что она считала невозможным придумать приемлемую причину для того, чтобы Соответствие совершило это злодеяние. Но это уже не было невозможным, когда речь шла о зверстве в Мезе.
И все же здесь ей пришлось перейти очень тонкую грань. С одной стороны, поддержание — нет, укрепление — ее репутации самого надежного и неподкупного репортера-расследователя в галактике было бы чрезвычайно полезно для Соответствия, особенно в долгосрочной перспективе. С другой стороны, как ей это удалось бы, не убеждая галактику в том, что ее Соответствие действительно было организатором жестоких массовых убийств?
И хотя она не хотела признаваться в этом даже самой себе, как она это сделала, когда глубоко в глубине своего сердца и души она все еще была в ужасе от масштаба того, что произошло на Мезе? Как бы тщательно она ни понимала прагматическую необходимость вывода их персонала в безопасное место, как руководство Соответствия — как кто-либо из членов Соответствия — уравновесили моральный баланс стольких миллионов смертей? Особенно когда она все еще не могла, как бы отчаянно ни хотела, уверить себя, что ее Соответствие не несет ответственности за происшедшее в Беовульфе.
