| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я уже взрослый мужчина. И выбор будущей подруги жизни — это только мой выбор! — твёрдо произнёс он.
А затем спохватился, преклонил перед Трусишкой колено, взял ту за руку и глядя в её глаза сказал:
— Кх-м! Это я впряг лошадь мордой к телеге. В смысле — поторопился. Итак... Трусишка, окажи мне честь и будь моей девушкой!
На душе у Трусишке запели весенние пташки, распустились почки и засияла радуга.
— Я согласна! — воскликнула она.
Инициативу взял на себя Гудвин. И обнял Трусишку. А та обняла его в ответ. И так они простояли некоторое время. А сколько — неизвестно... Ведь в объятиях любимого человека время летит незаметно...
А когда они таки выпустили друг друга из объятий, то первым делом Трусишка заметила, что причёска Гудвина изменилась. И превратилась из шокирующего полуметрового "афро" в нечто вполне обыденное. И стал виден рог. Тридцатисантиметровый. Сужающий вплоть до бритвенной остроты кончика. И уши. Остроконечные. Длинные и подвижные. Как у неё, у Трусишки.
— Ой, — аж ойкнула от она неожиданности. — У тебя сразу вид стал такой... взрослый... На десять лет старше... Как минимум... Но мне нравится! — смущённо призналась она. Это было нормально для женщин. Те хоть и много тусят со сверстниками, но для чего-то более серьёзного предпочитают мужчин постарше. Лет на десять.
Гудвин же услышав комплимент в свой адрес тут же "отбил подачу". И выдал длинный и красивый... но без пошлости... комплимент облику Трусишки. Та смущённо зарделась.
А в конце своей маленькой речи Гудвин пояснил, что столь экстравагантную причёску он носит не в погоне за молодёжной модой, а потому что информация — это оружие. И скрыв до поры до времени тот факт, что он фактически единорог, он рассчитывал узнать кто его настоящие враги. Врагов ожидалось, как минимум, двадцать три...
— Ньях! — вырвался изумлённый возглас из уст Трусишки.
А затем она зажала рот ладошками и глазами показала, что извиняется за ругательство. И за то, что перебила, тоже извиняется. И просит продолжать. А то ей интересно!
— Но шестеро генералов повстанческого войска... не прибыли. И теперь я беспокоюсь... Всё ли с ними в порядке? Ведь адепты Света четвёртого круга не могут просто взять и проигнорировать появление Повелителя Тьмы. Это невозможно потому что невозможно!
Трусишка согласно кивнула.
— Ещё шестнадцать "возможно-врагов" оказались мне не врагами. Да, они испытывали желание сломать мне лицо... Сильное желание... Но у них была их Чистота души. И их долг перед своими народами. А потом мы поговорили за чаем со сладостями... Так что они сейчас думают как бы это совместить, чтобы не пострадало ни то, ни другое. В общем, хорошие и правильные разумные существа. И я был бы счастлив, если бы у меня были такие друзья. И был бы горд, если бы у меня были такие генералы.
У Трусишки тоже были подруги. Поэтому она кивнула.
— И был ещё кое-кто... Этот некто очень любит власть... И не любит конкурентов... И не брезгует снарядить наёмного убийцу, — Гудвин кивнул на едва заметное на серой земле Пустоши пятно чёрной сажи. И если бы не несколько деталей одежды, оставшихся от Элли, то сложно было сказать, где именно умерла она... он? ...короче, оно.
— Я всё ещё не понимаю, почему оно умерло? — наморщила лоб Трусишка. — Это из-за крови единорога?
— Из-за неё самой, — подтвердил Гудвин. — Говорят, единороги — дети Света. И это не просто поговорка. В их крови есть планарная энергия Света. Она не вредит разумному с нейтральным мировоззрением. И даже помогает. Даёт силы. Много сил. Продлевает жизнь. И главное... Помогает пройти Светлое Возвышение. Если конечно разумный сам того хочет всей душой. И через несколько лет в Системе, в графе "Раса" у такого разумного существа появляется: Fairy. В графе "Пол" у парней будет значится— Эльф. А у девушек — Фея.
Интересная идея постучалась в разум Трусишки. Но она не стала перебивать Гудвина.
— Но если разумный не хочет Светлого Возвышения, то его жизнь превращается в пытку, — продолжил Гудвин. — Нельзя злится, нельзя ругаться матом, нельзя ввязываться в драки. Потому как переход к злому мировоззрению незаметен. А как только он наступает, тело такого разумного осыпается наземь чёрным пеплом.
Перед глазами Гудвина пронеслись пару картинок. На одной из них мужчина с лицом на затылке пытался задушить мальчика в очках. Но через миг осыпался чёрным пеплом. На второй картинке парящая в воздухе женщина взмахом волшебной палочки посылала убийственное проклятие в коренастого зеленокожего мужчину. Тот уворачивался, а "фея"... испарялась. И от неё оставалась лишь горстка пепла.
"Музы порой приносят писателям очень правильные и интересные идеи", — подумал Гудвин.
— Но ведь оно убило моих подруг, — вспомнила о печальном Трусишка. — А может и нет...
— Рассказывай! — сурово сдвинул брови Гудвин.
* * *
Четверть час спустя
* * *
— Они не мертвы! — постановил Гудвин.
И по взмаху его руки два десятиметровых диагностических круга погасли. И загадочные символы, которые Гудвин четверть часа вычерчивал ритуальным ножом на земле, время от времени окропляя своей кровью нужные части пентаграмм, прекратили свою работа.
— ...! — выкрикнула что-то невнятное Трусишка, подпрыгнув от избытка чувств аж на метр.
А потом чуточку посмурнела.
— Но... они лежат и не шевелятся... Именно поэтому я и взяла их с собой... — не очень связно начала она.
Это она хотела сказать, что надеялась на чудо. Чудо в лице Гудвина. И поэтому привезла в "трофейной" Тойоте их тела. Тела были недвижимы, но у специалиста в лице Гудвина были хорошие новости.
— Это шок, — объяснил Гудвин.
И Трусишка бросилась к подругам.
— Нура! — обратилась она к лежащей на носилках статуе женщины из какого-то золотистого металла.
"Хм, Нура?", — наморщил лоб припоминая кое-что Гудвин. — "Древнее арабское имя... женское... означающее "Свет""
— Ора! — обратилась она большому ведру с какой-то мутной жидкостью.
"И дважды "Хм!"... Ора — это древнее еврейское имя... опять-таки женское... И опять-таки означающее "Свет!"", — а затем Гудвин озабоченно подумал. — "Надеюсь тут нету никакого давнего и запутанного арабо-израильского конфликта, отягощённого не менее давними родственными отношениями?"
— Очнитесь! — обратилась она уже к ним обеим. — Злое Гоббо мертво! Вы в безопасности!
Те не подали ни единого признака что услышали её. Золотая статуя с женским лицом всё так же лежала на земле. Её грудная клетка всё так же была сплющена колесами автомобиля. И в глубине грудной клетки всё также был виден прозрачный кристалл внутри которого было... сердце. И это сердце не билось.
Внутри ведра тоже ничего не происходило. Повреждённое ядро... нечто сферическое, более тёмного цвета, чем окружающая его слизь... всё также лежало на дне. И не подавало признаков жизни. Хотя "при жизни" подруга Трусишки загружала туда, в это сердце, ингредиенты, и в процессе работы ядро пульсировало и даже меняло свой цвет.
— Это так не работает, — успокаивающе положил руку на плечо Трусишки Гудвин. — Одних слов тут будет мало... Это всё-таки смерть... Не окончательная... Но повреждающую душу... И так дважды...
— Я не понимаю! — аж затрясла головой Трусишка, пытаясь уложить всё это в голове.
— Разговор будет долгим, поэтому... — начал Гудвин.
— Чай со сладостями? — мгновенно догадалась Трусишка.
— Ты имеешь что-то против сладостей? — притворно нахмурился Гудвин.
Трусишка же, видя, что её парень позволяет себе пошутить... а ведь он не из тех, кто шутит у гроба или у постели тяжелобольного... Короче, девушка успокоилась. И позволила себе пошутить.
— Теперь я понимаю почему твой выбор остановился именно на пчёлах. Ведь они делают мёд!
* * *
Некоторое время спустя
* * *
— Итак, как я обещал, рассказ будет довольно долгим, поэтому ни в чём себе не отказывай, — и Гудвин махнул рукой в направлении раскладного столика, заставленного всем что нужно любителю чаепития.
— В общем... Жили-были три мага. Один то ли менталист, то ли спиритуалист, а может даже и совсем уж экзотичной направленности магии, в наших краях неведомой... Но не будем забегать вперёд. И две волшебницы. Одна — артефактор, а вторая — алхимик. Первое их знакомство вышло не слишком удачным. И они крупно поссорились. Но до драки дело у них не дошло. И они помирились. А потом вдруг обнаружилось, что их таланты неплохо так дополняют друг друга. И они замахнулись ни много, ни мало, аж на бессмертие!
— Бессмертие? — удивилась Трусишка.
— Оно самое, — подтвердил Гудвин. — И у них даже что-то получилось. И пара людей умерших... по-настоящему, без дураков, умерших... были воскрешены ими.
— Ньях! — восхищённо выдохнула Трусишка.
— Вот-вот! — одобрительно кивнул Гудвин. — Ты испытываешь восхищение. Это потому что у тебя есть Чистота души. А кое-кто, получив донесения от шпионов о том, что у конкурентов наметились продвижения в проекте "Бессмертие", ощутил, что его душит зависть. И злоба.
— Ньях! — выдала Трусишка, имея в виду — фу таким быть.
— Вот-вот, — опять согласился Гудвин. — Этого некто в проект не позвали. Может потому что инстинктивно ощущали, что к этому существу спиной поворачиваться нельзя... А то обнаружишь в ней нож... Или ставили под сомнение её компетентность и умственные способности...
* * *
Ретроспектива
* * *
Где-то в тысяче километров от Гудвина и Трусишки чихнула одна пожилая волшебница.
— Вспоминает меня что ли кто-то? — предположила она.
А затем заметила, что от её чиха, потекла золотая краска, которой она замазывала настоящее имя создателя "своего" гримуара. Перед её мысленным взором пронеслась картина того, как несколько веков назад она, молодая девушка, ведомая первым в её жизни пророчеством, забралась высоко в горы. И в том месте, что предстало ей в пророческом видении она нашла его... Гримуар. И сказав себе: "Я не краду, а подбираю бесхозное!", молодая девушка, запихнула толстенную книгу под меховую накидку и отправилась обратно, откуда она пришла.
* * *
Конец ретроспективы
* * *
— На какие только гадости не толкает людей зависть... — вздохнул Гудвин. — Была организована интрига... Смертнику... точнее смертнице была навешана лапша на уши про злых ведьм, собирающихся уничтожить человечество... Смертница получила дозу крови единорога и была натравлена на "конкурентов".
— Постой-ка... — Трусишка потёрла лоб, укладывая мысли в голове, — ...так первая Элли тоже была Злым Гоббо? С кровью единорога?
— Тут уже остаётся только гадать какого оно было пола, — пожал плечами Гудвин. — Может вообще мужского... Но рискну предположить, что оно было взрослым. И тупым... И безжалостным... Хотя это одно и тоже...
— Одно и тоже? — удивилась Трусишка.
В письмах они многое обсуждали, но такую взаимосвязь — нет.
— Концепции "доброты", "сопереживания", "милосердия" и прочего — это сложные концепции. По-настоящему их понимают только умные люди. А глупые... читай, обычные люди... нормально ведут себя только под присмотром нормальных людей. Которые сломают им челюсть, если они начнут вести себя как гоблины Пустоши. Ну, а если таким "нормальным" ввести крови единорога... Да ещё и выпустить их в места побезлюднее... Тут уж у них планку и срывает. И нет такой гадости, которую бы они не смогли бы отмочить...
Трусишка кивнула, поняв Гудвина.
— Но это я отвлёкся. — вернулся к рассказу о делах дней минувших Гудвин. — Почти наверняка первая Элли была перенесена сюда со своим автомобилем. Которым она и задавила Гингему. А дальше начинаются ничем не подкреплённые догадки... Помог ли Гингеме её ученик Урфин? Неизвестно... Или может сама Гингема должным образом запрограммировала золотого голема, чтобы тот в случае чего извлёк её сердце из трупа, обработал и пометил в свою грудную клетку... Не знаю...
— Но... Это ведь не должно работать! — возмутилась Трусишка.
И её можно понять. Нигде в системных обучающих курсах не говорилась о том, что такое возможно хоть приблизительно.
— Помнишь я говорил, что у Гудвина была совсем уж экзотическая специализация? — не огорчился возмущению девушки Гудвин.
— ... — кивнула Трусишка.
— Возможно, что Гудвин был некромант, — выдвинул гипотезу Гудвин. — А некромант— это такой тип, который изучает смерть, души и что происходит с этой самой душой в момент смерти...
— ... — не нашлось слов у Трусишки.
О таком направлении магического искусства она даже не подозревала.
— В пользу этого предположения говорит то, что никого подобного Страшиле и Дровосеку не было ни раньше, ни потом. А ведь обнаружились они неподалёку от резиденции Гингемы... — размышлял Гудвин.
Девушка порылась в памяти и не нашла никого похожего на бывших правителей Волшебной страны.
— А ведь Железный Дровосек умер... По-настоящему умер, — продолжил размышлять Гудвин. — И был похоронен... А потом после модернизации проведенной первым Гудвином, в его груди появляется живое сердце... — и Гудвин кивнул на золотую статую с человеческим сердцем внутри.
— ... — по-прежнему нечего было сказать Трусишке.
— Ездил ли он сам на кладбище чтобы выкопать покойного парня... Не знаю... Сам ли он тёмной ночью вырезал ритуальным ножом сердце покойного из хладного трупа... Опять не знаю... Но знаю, что именно из таких вот "фокусов" некромантов и не любят. А те ответ предпочитают умолчать о том, что они — некроманты. И даже заявляют, что они обычные фокусники, магией не владеющие... — припомнил фрагмент давней истории Гудвин.
— А у меня некромантия не вызывает отвращения, — чуточку подумав, решила Трусишка. — Если можно достичь бессмертия без Тёмного Падения... то я — за!
— Вот это правильный подход! — улыбнулся Гудвин. — Так и надо рассуждать! И я тоже считаю, что первый Гудвин был нормальным парнем. Это можно сказать хотя бы по его работе. Потому что у хорошего специалиста и его "продукт" хорош. А доведённые им до ума "умертвия" в лице Дровосека и Страшилы, показали себя как отличные правители, понимающие людей, но сами свободные от человеческих слабостей. Увы, они без вести пропали в первые дни оккупации. Боюсь демоны просто прикончили их в рамках устрашения... Но если вдруг они живы... Я сделаю всё, чтобы помочь им!
Трусишка присоединилась к его обещанию. Ведь читая исторические хроники она порой задумывалась, как же хорошо жилось в те годы! Ну, и тогда были проблемы... Но это были вполне решабельные проблемы. А не эта ньяхова Пустошь. И не менее страшный внешний мир, где никто не будет рад невысокой зеленокожей девушке... Хотя, как недавно выяснилось, кое-кто будет рад её видеть... Видеть своей девушкой. И внешний мир как-то резко перестал быть пугающим местом...
— И снова я отвлёкся... А остановился я на том, что им троим не хватало... биолога, — продолжил Гудвин. — Не могла человеческая душа нормально жить в механическом теле, созданном Гингемой. Хоть в металлическом, хоть в соломенном... У первых "вернувшихся с того света" были огромные проблемы с эмоциями и связной работой разума. Нет, в злых мертвецов они не превратились. Нет... Просто эмоций, увы, не было... Ведь для них нужно живое тело! С кровью по которой циркулирует коктейль из химических веществ, дающих нам ощущение радости и грусти. А без направляющих пинков от спинного мозга и подкорки, разум даже чувство любопытства толком не может испытать. Не говоря уж о чём-то более сложном... Вроде творчества...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
