Поньтеология. Книга Ночи

Единорожка повернулась в прежнем направлении и двинулась вдоль подножия утеса.

— Итак, Трикси продолжит свой рассказ об опасностях леса. Итак, звездные звери... Рарити мы уже исключили, теперь Твайлайт... В общем, о боевых заклинаниях сразу забудь. Как я уже говорила, эти существа были выдернуты с небес Луной во время боя с сестрой, то есть они в пламени Селестии сгорят не сразу и даже имеют шанс дотянуться до неё когтями, клыками, клешнями или что там у них ещё найдется. И раз уж эти твари не сразу сгорают в солнечном пламени, повредить им прямым воздействием боевой магии не в наших силах. И хоть плоть их для копыт и магии не уязвима, поверьте, когти и зубы звездных зверей достаточно материальны, чтобы ранить Селестию, а нас вообще перекусить пополам.

— Но ты встречалась с урсой и победила. Значит, магия на них все-таки действует, — сказала Твайлайт.

— Да, магия на них действует. Магия иллюзий и снов. И если Урсу младшего я ещё запутала и усыпила, то взрослому звездному зверю, одному из тех, кого некогда выдернула с небес Богиня Ночи, я вынести мозги не возьмусь. Слишком уж они стары и сильны, а я все-таки не аликорн...

— Мантикора!!! — крикнула Твайлайт, прервав её рассказ.

— Р-р-р!!!

— Мы должны пройти мимо него! — сказала лиловая единорожка.

— Нельзя оставлять его за спиной, — возразила Трикси. — Отвлеките, я попробую его усыпить.

Мантикор резко прыгнул вперед и взмахнул лапой на том месте, где только что была голова пригнувшейся Рарити.

— Получи, негодяй! — сказала белая единорожка, лягая его обеими задними ногами.

Увы, ожидаемого результата это не произвело, мантикор не двинулся с места и только громко заревел на Рарити практически в упор, параллельно её оплевав.

— Моя грива! — вскричала модница, после чего рванулась в противоположном направлении от азартно погнавшегося за ней гибрида скорпиона и крылатого льва.

— Стойте! — негромко крикнула Флаттершай, но ни Рарити, ни тем более мантикор её не послушали.

Тем временем Эпплджек приземлилась прямо на голову ошеломленно рявкнувшего мантикора.

— Вот так-то, песик!

Судя по всему, она рассчитывала, что мантикор попытается её стряхнуть и это ему далеко не сразу удастся.

— Слезай оттуда, самоубийца! — крикнула Трикси.

Но спрыгнуть Эпплджек уже не успела, так как мантикор пришел в себя и вместо того, чтобы прыгать и дергаться, пытаясь стряхнуть наездницу, резко ударил жалом вперед. Ойкнув, Эпплджек пошатнулась и свалилась на землю.

— Стойте! — снова крикнула Флаттершай, уже чуть громче.

— Эпплджек! — крикнула Рэйнбоу. — Ну я тебе сейчас устрою, кошатина!

И пегаска отшвырнула подальше, в безопасность, Эпплджек, после чего закрутилась вокруг мантикора на полной, увеличенной магией до огромных величин скоростью, превратившись в едва различимый радужный вихрь. Вот только мантикору и не требовалось её различать, он просто слегка пошевелил хвостом, в чью тыльную сторону Рэйнбоу и врезалась, чтобы отлететь почти к копытам подруг.

— Рэйнбоу! — крикнула Твайлайт.

Четверо подруг включая кое-как поднявшуюся Рэйнбоу и исключая все ещё лежащую на земле Эпплджек и пытающуюся их остановить Флаттершай фыркнули, ударили копытами по земле и помчались прямо на мантикора. Трикси все ещё стояла рядом с деревом и её рог тускло светился.

— Сто-о-ойте!!! — закричала Флаттершай, бросаясь между мантикором и пони.

Обе стороны не иначе, как от неожиданности остановились. Флаттершай развернулась к мантикору и двинулась к нему, подойдя почти вплотную. Мантикор занес для удара правую переднюю лапу.

— Шшш... Все в порядке, — спокойным голосом сказала Флаттершай, после чего обнюхала левую лапу мантикора.

Тот как-то удивленно и смущенно посмотрел на пегаску, после чего вывернул лапу и продемонстрировал глубоко вонзившийся в неё шип.

— О бедный, бедный малыш! — сказала Флаттершай.

— Малыш! — удивленно переспросила Рэйнбоу.

— Сейчас может быть немножечко больно, всего секундочку, — продолжала меж тем желтая пегаска, после чего взялась зубами за шип.

— Эмпат, надо же. Проецирующий, — качнула головой Трикси. — Этак лет через десять она убедит дракона есть сено... Ладно, Трикси так понимает, Твайлайт специализированных заклятий против яда не знает?

— Яда?

— Да, яда, у нас тут проблема с Эпплджек. Яд маникора, называется.

— Не знаю, — вздохнула ученица Селестии.

— Тогда Пинки Пай, иди сюда, Трикси колдовать над тобой и Эпплджек будет. Хорошо, что с нами есть ещё одна земнопони.

— А что ты колдовать будешь? — спросила розовая кобыла, подойдя.

— Стой на месте и не прыгай! — сказала Трикси.

А через мгновение её глаза вспыхнули алым, равно как и амулет, а на кончике рога вспыхнула искра, которая через мгновение разделилась на две, рванувшие к бессознательной Эпллджек и к Пинки соответственно.

— Все, можно приводить её в себя, — оглядела обеих кобыл Трикси.

— Но ведь ничего не изменилось!

— На рану посмотри. И яда теперь нет, просто потому, что полгода назад его не было.

— Полгода назад!? — переспросила Рэйнбоу Дэш.

— Это заклинание обмена возрастом, ограниченная версия. Оригинальная форма заклинания сделала бы Пинки Пай старухой, а Эпплджек жеребенком, так что пришлось урезать...

— Это заклятье доступно только сильнейшим единорогам!

— С этим на шее, — указала копытом на Амулет Аликорна Трикси, — Трикси и не такое может. Но цена высока. Поэтому пару следующих препятствий можете на Трикси не рассчитывать. Собственные резервы Трикси почти истратила, а амулетом нужно пользоваться осторожно, если Трикси не хочет обнаружить, что личность Трикси сильно поменялась... Поэтому Трикси даже не будет ничего делать мантикору. Трикси надеется, что Флаттершай проследит за своим новым питомцем и обеспечит его приличное поведение. Так как если он снова попытается съесть пони, Трикси придется устроить ему последний сон, от которого тот уже не проснется. Если, конечно, этого мантикора не убьет раньше кто-нибудь другой.

— Как последний сон?

— Так последний сон, — ответила Трикси. — Прекрасное видение, в котором пониед ест столько пони, сколько может, после чего умирает от несварения желудка или там неудачно попавшей кости. С обычным эффектом иллюзорной смерти в виде инфаркта там или инсульта, смотря, что у мантикора слабее.

— Ты способна убить иллюзией? — удивленно спросила Твайлайт. — Но это же...

— Что это же? Очень сложно? Невозможно? Так сейчас сказала Селестия ученице? К счастью, способна, и хватит на этом. Это не то умение, которое меня радует, но иногда выбора нет.

— Селестия говорила, что это возможно, но способных на это единорогов не осталось, — пояснила лиловая кобыла.

— Что ж, она ошибалась.

Глава 3. Прошлое и настоящее.

— Итак, на материального хищника мы полюбовались, Флаттершай его так сказать обработала. Звездных, надеюсь, не встретим, — сказала Трикси. — Что вы ещё хотите знать.

— А если все-таки встретим. Что нам делать?

— Бежать, Твайлайт, бежать. В крайнем случае, если зверь всего один и это кто-то вроде урсы, попробуй телепортироваться ему на спину, а потом обратно на землю, прихватив с собой поверхность, на которой стоишь. Слышала, с новичками в телепортации подобные казусы часто происходят, но тут тебе придется вызвать этот эффект умышленно. Убить это звездного зверя не убьет, что тому же Урсе старшему раны, но вырванный кусок позвоночника на некоторое время парализует. Собственно, на этом краткий экскурс в опасности леса закончен. Осталось всего одно не упомянутое Трикси существо, с которым нам придется столкнуться, сама Богиня Ночи. Рассказать вам о ней? С чего бы начать...

— Начни сначала, — сказала Твайлайт.

— С начала? С самого начала о младшей из божественных сестер? А почему бы и нет. Конечно, это долгая история, но я попытаюсь покороче. В любом случае, начало истории богинь совпадает с началом истории пони. Точные события неизвестны, а Селестия не рассказывает об этом, но долгое время существовали две теории о происхождении богинь, теория явления и теория креационизма. Есть ещё теория контрекреационизма, о том, что богини создали пони, но её считают частным случаем теории явления. Теории явления в общих чертах выглядят так — явились непонятно откуда Селестия и Луна, приняли пони под свою защиту и на этом все. Ничего не объясняет, но многим от этого спокойнее.

— Если теория контркреационизма гласит, что Селестия и Луна создали пони, то теория креационизма, соответственно, будет гласить, что пони создали Селестию и Луну?

— Правильно, Твайлайт, — кивнула лазурная единорожка. — И недавнее рождение Каденс убедительно теорию креационизма доказало. Собственно, о ней я и буду рассказывать.

— Много ли нужно рассуждать для того, чтобы сказать, что Селестия у кого-то родилась и её родители были пони, — фыркнула Рэйнбоу Дэш. — Зачем все эти заумные теории.

— Телесно, бесспорно все было так как ты сказала. Но Селестия на самом деле гораздо старше своего тела и даже своей личности, — пояснила Трикси.

— Это как?

— Об этом я и хотела рассказать. В общем, все началось с общего предка земнопони, пегасов и единорогов. Думаю, телесно он напоминал нас, но был во многом слабее и уязвимее. Назовем предка для простоты протопони. Наша щедро наполненная магией Эквестрия тогда была суровым местом, находящимся под властью хаоса, чей ослабленный аватар был в конечном итоге побежден Селестией и Луной. День и ночь тогда сменяли друг друга совершенно беспорядочно, дождь мог с равной вероятностью оказаться обычным, шоколадным или вообще огненным, в реках могла внезапно потечь лава, кислота или молоко, а новые виды существ возникали, едва успевали осмотреться по сторонам и через неделю бесследно исчезали или превращались во что-нибудь другое под влиянием очередного выплеска хаотической изменчивости. И лишь аватар Хаоса реял над землей и творил бардак то тут, то там... Протопони не имел ни крыльев пегаса, ни магии единорога, ни размеров и живучести земнопони и, скорее всего, сгинул бы, если бы ему то ли по случайности, то ли по шутке заскучавшего аватара Хаоса, решившего, что без зрителей не интересно, не достался проклятый дар разума. Скорее всего, протопони были не первыми и, как нам известно, не последними, кто обрел разум, но наши предки были первыми, кто обрел разум и прожил достаточно долго, чтобы научиться им пользоваться. И тут же выяснилось, что разум как инструмент универсальный, в условиях постоянно изменяющейся реальности превосходит и драконью устойчивость к магии, и смену облика ченджелингов, и способность древесных волков переходить с хищничества на фотосинтез... Недаром в наше время, в эпоху Солнечной Богини, все крупные существа Эквестрии, хищники ли, травоядные ли, разумны — кто не обрел разум, тот не выжил. Но пони были первыми, первыми, кто обрел разум, выжил и научился им пользоваться. Потом, гораздо позже, протопони разделятся на земнопони, пегасов и единорогов, но в описываемое Трикси время мы имеем просто осознающих себя и довольно слабых существ. Как вы думаете, что было первым и наиболее важным из того, что осознали протопони?

— Быть разумным — хорошо? — спросила Эпллджек.

— О, счастливое дитя благополучной эпохи. Увы, все мрачнее. Первым, что осознали протопони, был тот простой факт, что они — еда. Вкусное мясо для бесчисленных хищников. К счастью, разум позволял пони переживать всплески хаоса гораздо успешнее, чем хищникам, но ведь на место старых хищников всегда приходили новые. Пони умирали. Когти и клыки, клешни и жала...

Флаттершай мелко задрожала, а Трикси невозмутимо продолжала свою кровавую историю.

— Если представить всех пони как общность, как нечто единое, скажем, как исполинскую кобылу-эгрегор, части которой — отдельные пони, то получится, что в то время она билась в смертных муках, изнемогая он бесчисленных ран. А потом на горе хищникам смертные муки стали родовыми. Пони умирали и перед смертью мечтали о возмездии, о том, что хищника остановят и после них он никого уже не убьет. И вкладывали в эту мечту свой предсмертный стон, последнее дыхание ускользающей жизни. А родственники и друзья погибшего мечтали о гибели хищников, ведь получив разум протопони научились привязываться друг к другу. Капля крови за каплей крови, жизнь за жизнью, мечта уничтожить хищника за мечтой. Так кровь и смерть породили Селестию задолго до того, как она была рождена телесно, так разум пони вложил в её копыта самую разрушительную известную нашим предкам вещь мира — пламя. И не просто пламя, а пламя солнца, которое, как знали наши предки, согревает наш мир, даже находясь на огромном расстоянии от него, а значит, очень горячо. Проще говоря, пони даровали Селестии самое разрушительное пламя, известное им. Так упомянутая мной кобыла-общность или как это иногда называют, эгрегор, обрела свои пламенные копыта, готовые проломить череп любому хищнику. А потом, чуть позже мечты живых пони выжить и скрыться от хищников, уже не подкрепленные смертью, сотворили Ночь-что-укроет-всех, Луну. Темноту, что укроет от хищников, сон, что даст отдых измученному за день сознанию. Наконец, спустя столетия после того как наши богини фактически родились, уже после разделения на единорогов, земнопони и пегасов, появились на свет физические тела наших богинь, вместилища их сути, получившие рог единорога, крылья пегаса и живучесть земнопони просто потому, что каждое племя представляло их подобными себе и щедро даровало свои отличительные особенности. Так, собственно, возникли аликорны. И так, спустя века, эпоха мира любви и процветания, пусть и в определенном смысле застойная, породила третью богиню нашей расы, Каденс, богиню любви, воплощение её благополучной эпохи. Такова история наших богинь. Надеюсь, теперь вам более понятно то чудовищное предательство, что совершили пони по отношению к Богине Ночи.

— Это не дает ей право устраивать вечную ночь! — возмутилась Твайлайт.

— Не дает, — согласилась Трикси. — Но речь идет не о праве, а о выборе. И выбора она как раз лишена. Варианта ей тысячу лет назад пони оставили всего два — принять новое восприятие ночи как времени чудовищ и кошмаров и стать Найтмар Мун или погибнуть. Вот только Лунная Богиня родилась из нашей жажды жизни, она не может пожелать перестать жить, пони у неё даже право на самоубийство отняли. Принцесса Луна обязана пытаться выжить любой ценой, так что выбора у неё просто не было. Так возникла Найтмар Мун.

* * *

— Моим глазам нужен отдых от всей этой неприятной грязи, — заявила модница Рарити.

И белоснежную единорожку можно было вполне понять — ночной лес после дождя это не ухоженный парк. Вот только сделать по этому поводу было нечего.

Впрочем, через пару минут луна скрылась за кронами деревьев, и грязь не стало видно. Правда, от этого Рарити не стало легче.

— Ну, я не имела ввиду так буквально, — вновь пожаловалась она.

— Эти древние руины могут быть прямо перед нами, а мы их даже не узнаем и пройдем мимо, — недовольно сказала Твайлайт. — Не заметим.