— Дэнс, что...
— Это не я, это загруженный виртуал. Настоящие танцоры ударятся о поверхность звезды через, — она закрыла глаза, и изображение заколебалось, блочные пиксели затрепетали, как будто она сосредоточилась, — три, два, один. Хлоп. Пока-пока.
Пириус почувствовал укол сожаления сквозь страх, растерянность, выброс адреналина. — Дэнс, прости меня.
— Не было другого пути — другой траектории.
— Траектории откуда?
— Из будущего, конечно. Пириус, ты в двадцати секундах от минимального сближения.
Он заметил красную вспышку, пролетевшую мимо блистера. Это была нейтронная звезда.
Дэнс сказала: — Тебе нужно включить свой ВЕС-привод. По моему сигналу...
— Дэнс, это безумие. — Так оно и было; устаревший ВЕС-привод был резервной системой на крайний случай.
— Я знала, что ты будешь спорить. Твой субсвет не сработает. Сделай это, придурок. Два, один...
В самом сердце ВЕС-привода крупинки материи были сжаты до условий, невиданных со времен Большого взрыва; вырвавшись из своего окружения, эти крупинки сильно раздулись. Это была энергия, которая когда-то стимулировала расширение самой Вселенной; теперь она нагревала астероидный лед до состояния бешеного пара и проталкивала его через сопла ракет. ВЕС-привод был всего лишь паровой ракетой, произведением инженерной мысли, которое было бы знакомо техникам на Земле перед космическими полетами двадцать пять тысяч лет назад.
Но это сработало даже здесь. Позади корабля вспыхнул новый свет, призрачный серо-белый, свет ВЕС-привода.
Дэнс подмигнула Пириусу. — Увидимся на другой стороне. — Виртуал превратился в облако рассеивающихся пикселей.
Нейтронная звезда выстрелила в Пириуса как из пушки, внезапно став огромной. Это был приплюснутый оранжевый объект, явно трехмерный, его поверхность была испещрена электрическими бурями. Он скользнул под нос "Когтя", и на мгновение континенты оранжево-коричневого света скрылись под блистером Пириуса. Все эти впечатления за секунду; меньше. Но теперь над горизонтом маячил более сильный свет, желто-белый: это было место вспышки, приближался мрачный рассвет.
И в то же мгновение "Коготь" задрожал, его привод заикнулся. Что теперь? Диагностика появилась раньше, чем Пириус. Вокруг виртуальной части ядра ВЕС-привода роились темные фигурки. Фантомы квагмы, квагмиты, увидел он: странные существа, которых привлекало любое использование ВЕС-привода в этом регионе — возможно, живые существа, наверняка вредители, питающиеся изначальной энергией самого привода и заставляющие заикаться мощный двигатель.
— Муха за нами! — закричала Коул.
Когда Пириус взглянул на изображение сзади, он увидел НИК. Его темные, как ночь, крылья изгибались и искрились, когда он плыл в космосе вслед за ним. Он никогда не видел ксили так близко, разве что в симуляторах: не знал никого, кто видел и выжил. Это было больше, чем бесчеловечно, подумал он, больше, чем просто чуждо; это было темное, первобытное существо, не из этого времени. Но НИК был идеально вписан к эту среду, в отличие от людей с их неуклюжими приспособлениями.
И он все еще был у него на хвосте. Все, что Пириус мог делать, это управлять кораблем; он абсолютно ничего не мог поделать с ксили.
Впереди вспыхнул свет. Над горизонтом появился огромный разлом в коре звезды, бассейн бело-голубого света шириной в километры, из которого вертикальным потоком изливалось звездное вещество, излучая за долю секунды столько энергии, сколько солнце Земли потеряло бы за десять тысяч лет. Над плотным горизонтом звезды формировалась желтая-белая арка высотой в километры. Местами арка расплывалась и струилась, прослеживая линии магнитного поля, которое ее сдерживало.
На нейтронной звезде события происходили быстро. Трещина на поверхности уже заживала, арка начала разрушаться почти сразу после того, как сформировалась, ее материал увлекло вниз мощное гравитационное поле звезды.
И "Коготь" пролетел прямо под ней.
Блистер Пириуса содрогнулся, как будто вот-вот разорвется на части. Эти пятнистые очертания поверхности промелькнули внизу, и над ним нависла арка. Он никогда не испытывал такого ощущения абсолютной скорости. Он, возможно, и не переживет этого, но, Лета, это была настоящая поездка.
Он почувствовал удар в поясницу, призрак сотен гравитаций, когда "Коготь" выбрался из гравитационного колодца звезды.
Нейтронная звезда исчезла во тьме. Арка уже рухнула.
И в последнее мгновение он мельком увидел ксили позади себя. Больше не неумолимый, приближающийся враг, он сгибался, как будто его изящные крылья были сжаты в невидимом кулаке.
"Коготь ассимилятора" висел в пустом пространстве, далеко от нейтронной звезды. Экипаж обрабатывал свои легкие раны и пытался привыкнуть к тому, что все еще жив. Они позаботились о системах своего корабля; столкновение с фантомами квагмы нанесло значительный ущерб ВЕС-приводу.
И они восстановили то, что произошло в те критические моменты на магнетаре.
В своем центре магнитное поле, охватывающее вспышку, было таким же сильным, как любое другое поле в первые мгновения существования самой Вселенной. При такой напряженности поля сами атомы искажались, принимая узкие цилиндрические формы; ни одна обычная молекулярная структура не могла выжить. Фотоны расщеплялись и объединялись. Даже структура пространства-времени была искажена: оно стало двулучепреломляющим, как понял Пириус, кристаллическим.
Именно это последнее, вероятно, и подействовало на ксили. Никто не знал наверняка, как работает субсветовой двигатель НИКа. Но, казалось, он манипулировал самим пространством-временем. В месте, где пространство-время кристаллизовалось, эта манипуляция больше не могла действовать — хотя гораздо более грубый ВЕС-механизм "Когтя" продолжал функционировать, несмотря на квагмитов.
Все это было достаточно просто. Просто физика.
— Но чего я не могу взять в толк, — сказал Пириус в беседе с виртуалом Дэнс, — так это того, как ты появилась из ниоткуда и выдала нам правильный маневр уклонения, основанный на знании эволюции вспышки до того, как это произошло.
Дэнс тихо сказала: — Это было просто применение сверхсветовой технологии. Помни, каждый сверхсветовой корабль...
— Это машина времени. — Каждый ребенок знал это еще до того, как закончил свой первый курс.
— Я отстранилась. Спасаясь от неприятностей, наблюдала за развитием вспышки, записала все. Потратила время, чтобы определить ваш оптимальный путь — как бы вы избежали разрушения, если бы у вас было время разобраться в этом.
Пириус сказал: — Но это было академично. Ты получила ответ после того, как мы были уже мертвы.
— И мне пришлось смотреть, как вы умираете, — задумчиво сказала Дэнс. — Когда все закончилось, и ксили убрались с дороги, я использовала свою субсветовую скорость, чтобы разогнаться примерно до трети световой. Затем включила сверхсветовую.
Коул поняла: — Ты прыгнула назад в прошлое — в момент непосредственно перед тем, как мы попали во вспышку. И передала нам маневр, который разработала на досуге. Ты использовала путешествие во времени, чтобы выиграть время, необходимое для построения траектории.
— И это маневр Брюна, — удовлетворенно сказала Дэнс.
— Это какая-то вычислительная техника, — размышляла Коул. — С правильными векторами можно было бы решить сколь угодно сложную задачу за конечное время — разбить ее на части, отправить обратно в источник...
Пириус все еще пытался обдумать это. — От временных парадоксов у меня болит голова, — сказал он. — В первоначальном проекте временной шкалы "Коготь" был уничтожен вспышкой, а ты улетела. Во втором варианте ты полетела назад во времени, чтобы передать свои указания, а затем ты — эта твоя копия — влетела в нейтронную звезду.
— Ничего не поделаешь, — сказала Дэнс.
Он видел, что она ждала, когда он сам это поймет. — Но это означает, что в этом новом варианте временной шкалы мы выжили. И поэтому тебе не нужно возвращаться вовремя, чтобы спасти нас. Мы уже спасены. — Он был сбит с толку. — Я правильно понял?
Надежда сказал: — Но это был бы парадокс. Если бы она не вернулась назад во времени, информация, которую принесла будущая Дэнс, появилась бы из ниоткуда.
Коул ответила: — Да, это парадокс. Но такое случается сплошь и рядом. Корабль возвращается, прихрамывая, после проигранной битвы. Мы меняем нашу стратегию, битва так и не происходит — но корабль, его команда и их воспоминания остаются, выброшенные на берег без прошлого. История устойчива. Она может выдержать небольшую переделку, несколько парадоксальных реликвий из исчезнувшего будущего, фрагменты информации, появляющиеся из ниоткуда. — У Коул, очевидно, был здравый взгляд на парадоксы путешествий во времени. Как сверхсветовой навигатор, она нуждалась в таком.
Но единственной заботой Пириуса была Дэнс. — Так ты можешь спастись сама?
— Ах, — мягко сказала Дэнс. — К сожалению, нет. В конце концов, за нами гнался не один НИК. Если бы я не задержалась, чтобы выяснить твой курс, возможно, сбежала бы. Боюсь, я — все, что осталось. Меня немного размазало...
— Дэнс, — Пириус покачал головой, — ты отдала за меня свою жизнь. Дважды.
— Да, отдала. Так что помни.
— Что?
Она пристально посмотрела на него. — Когда вернешься в Арчес, оставь мои вещи в покое. — И исчезла.
Долгие минуты они сидели молча, все трое в своих блистерах.
— Вот еще кое-что, — сказала наконец Коул. — Чтобы вернуться отсюда к Арчес, нам придется пройти еще одну замкнутую во времени кривую траекторию.
— Что?.. О. — Еще один прыжок в прошлое.
— Мы прибудем за два года до того, как отправимся на миссию. — В ее голосе звучал благоговейный трепет.
Надежда сказал: — Я встречу себя в прошлом. Лета. Надеюсь, я не такой плохой, каким себя помню.
— И, Пириус, — сказала Коул, — останется более молодая версия Дэнс. Третья версия. Дэнс не придется умирать. Ничего из этого не будет реальным.
Пириус действительно ненавидел временные парадоксы. — Временные петли или нет, мы пережили это. Мы запомним. Это достаточно реально. Штурман, ты хочешь проложить этот курс?
— Конечно...
Надежда сухо сказал: — Возможно, пилот, ты захочешь немного задержаться, прежде чем отправиться домой. Взгляни. — Он спроецировал виртуал на их блистеры.
Это была фигура, дрейфующая в пространстве. Пириус разглядел стройное тело, смятые сложенные крылья. — Это муха, — выдохнул он.
Надежда сказал: — Мы должны вернуть ее на базу.
Коул заметила: — Мы поймали ксили? Никто никогда не делал этого раньше. Пириус, ты сказал, что хочешь, чтобы твое имя выделялось. Что ж, возможно, так оно и есть. Мы будем героями!
Надежда рассмеялся. — Я думал, героизм противоречит доктрине? — Пириус развернул зеленый корабль и направил его к месту крушения. — Сначала нам нужно придумать, как захватить эту штуку.
Как оказалось — когда они заарканили ксили, с трудом подготовили корабль к сверхсветовому полету и дотащили до базы в скоплении Арчес — они оказались кем угодно, только не героями.
Глава 4
Это было энергетическое сердце большой галактики, радиационная ванна, где людям приходилось полагаться на свои лучшие технологические возможности, чтобы уберечь от поджаривания свои хрупкие тела, продукты углеродной химии. Но для квагмитов это было холодное, мертвое место в мрачной и неприветливой эпохе. Квагмиты пережили более жаркую и быструю эпоху, чем эта.
Их тянуло к нейтронной звезде, потому что в ее недрах, состоящих из вырожденной материи, был намек на условия теплой и яркой Вселенной, которую они когда-то знали. Но даже здесь все было относительно заморожено. Они были похожи на людей, выброшенных на ледяную Луну, место, где вода, сама основа жизни, замерзла так же прочно, как скальная порода.
Тем не менее, время от времени вспыхивала искра чего-то более яркого — как пятнышко светлячка, которое вылетело из ниоткуда и скользнуло по поверхности нейтронной звезды. Квагмиты жили быстро, даже в наш век дефицита энергии. Для них доли секунды самого близкого прохождения у нейтронной звезды были долгими. У них было достаточно времени, чтобы приблизиться, погреться в тепле ВЕС-двигателя корабля и подкрепиться.
И, по своему обыкновению, они оставили свои следы на корпусе корабля, призрачной, замерзшей оболочке, которая окружала это пятнышко блеска.
Когда корабль ушел, квагмиты рассеялись, вечно голодные, вечно недовольные, ищущие еще больше первобытного тепла.
В Порт-Соле Люру Парц повернулась к своей кузине со спокойным удовлетворением.
— Я знала, что они выживут, — сказала она. — И в технике, на которую они наткнулись, я вижу проблеск возможности. Я должна идти.
— Куда?
— На Землю. — Люру Парц удалилась, ее шаги были почти бесшумными.
Глава 5
Если вы выросли в Арчес, встреча с самим собой из будущего не была чем-то большим.
Весь смысл этого места заключался в том, что с момента вашего рождения вас обучали управлять сверхсветовыми космическими кораблями. И все знали, что сверхсветовой космический корабль — это машина времени. Большинство людей сами поняли, что это означает, что может наступить день, когда вы встретите свою копию из будущего — или прошлого, в зависимости от того, с какого конца транзакции вы на нее смотрите.
Пириус, семнадцатилетний энсин, всегда думал о встрече с самим собой как об интересном испытании, с которым ему предстоит однажды столкнуться, наряду с другими примечательными событиями, такими как его первый самостоятельный полет, его первый боевой вылет, его первый взгляд на ксили, его первая неудача. Но на практике, когда ни с того ни с сего появилось его будущее "я", все оказалось намного сложнее.
День начался плохо. Двухъярусная кровать затряслась, и Пириус, вздрогнув, проснулся.
Над ним рычала Торек: — Лета, на нас напали? Ой. Доброе утро, капитан.
— Энсин. — Тяжелый ботинок капитана Сит разбудил Пириуса.
Пириус выбрался из своей нижней койки. Он столкнулся с Торек, которая спускалась с верхнего яруса. Всего на секунду Пириуса отвлек теплый, усыпляющий запах Торек, напомнивший ему об их возне под простынями перед тем, как они заснули прошлой ночью. Но вскоре они стояли по стойке смирно перед Сит в своем не слишком чистом нижнем белье.
Сит была коренастой темноволосой женщиной, не старше тридцати, и, возможно, когда-то была красива. Но шрам на ее лбу покрылся коркой, левая сторона ее лица была сморщенной и оплавленной, невыразительной, а рот отвис. Конечно, она могла бы все это исправить, но Сит была офицером-инструктором, а если ты офицер, то с гордостью носишь свои шрамы.
Удивительно, но Торек хихикала.
Сит сказала: — Рада видеть, что часть вас проснулась, энсин.
Пириус опустил взгляд. К его ужасу, из шорт выпирала утренняя эрекция. Сит вытянула ноготь — как ни странно, он был наманикюрен — и щелкнула по кончику пениса Пириуса. Стояк немедленно уменьшился. Пириус заставил себя не вздрогнуть.
К его огорчению, это увидели все.
Налево и направо тянулся большой коридор казармы, состоящий из двухъярусных коек, шкафчиков с оборудованием и биоприспособлений. Внизу и вверху, спереди и сзади, сквозь полупрозрачные стены и потолки, виднелись похожие коридоры, выстроенные в аккуратную прямоугольную решетку, переходящую в молочную расплывчатость. Повсюду ряды коек пустели по мере того, как новобранцы гуськом отправлялись на занятия гимнастикой, с которых начинался каждый день. Весь этот спутник, Казарменный шар, был пустым и заполнен миллионом энсинов и других стажеров, миллионом потенциальных пилотов, штурманов, инженеров и наземных команд, все они были примерно одного возраста с Пириусом, все жаждали быть брошенными в бесконечную схватку.
