| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Попробуй взрослый воин поканючить в присутствии стряпух иль хотя бы ослушаться их приказа — сразу бы пустили его в расход, заставив чистить огромный чан картошки. И это только в лучшем случае. Ведь я не понаслышке знала, как воспитывали суровых мужиков эти мощные бабы. Гелион не раз оставался в принудительно-добровольной форме помогать им на кухне. Хотя он сам виноват — вечно голодный лучник все пытался стащить "из логова гарпий" поесть, особенно по ночам, когда он задавался вопросом: "А чем бы перекусить?"
Варн, принеся мне похлебку и поворчав насчет "мелкотни с шилом в седалище", ушел по срочным делам. Я не успела у него даже ничего узнать, да и если честно, я сначала замялась, боясь, что он станет меня расспрашивать о случившемся, когда я спрошу про ситуацию в лагере. Я никому не могла доверять, тем более, когда и сама толком не знала о том, что же тогда произошло.
— А чем бы перекусить?
Я, взглянув на задавшегося таким сложным вопросом Гелиона, только устало вздохнула.
Сейчас была тихая, на удивление спокойная ночь. Будущие освободители Ее Высочества устроились на ночлег, мгновенно заставив своими палатками огромное поле. До гор, в которых пряталась огнедышащая тварь, было еще далеко, а неделя путешествия уже подходила к концу.
После целого дня пути мои ноги гудели, Рик под боком уже досматривал третий сон, сладко посапывая в сложенное одеяло, заменяющее ему подушку, а нашему дорогому лохматому лучнику для счастья надо только пожрать.
И ведь этот энтузиаст каждый вечер, когда мы устраиваемся на привал, начинает канючить у меня добавки. С таким проглотом никакой еды не запасешься!
— И от меня ты чего хочешь? — осведомилась я, освободив усталые ноги от сапог. Не трудно было догадаться, на что намекал синеглазый парень, но я решила на всякий случай уточнить. А то вдруг мне просто мерещится, что он пожирает мою сумку глазами, учуяв там съестное?
— Ну-у-у... — он состроил невинные глазки и ласковым голосочком чуть ли не запел. — Ты же не хочешь, чтобы твой братишка умер с голоду?
— Не умрешь, — равнодушно фыркнула я. — Ты пару часов назад ел, причем двойную порцию. Также "незаметно" стащил пару кусков мяса из моей тарелки. Тебе напомнить?
— Злая ты, Элис, — притворно вздохнул тот, всем своим видом показывая, что возмутился до глубины души моим поведением. — Мне нужно много сил, чтобы сразить дракона. А то вдруг у меня от голода помутится взор, и я нечаянно подстрелю нашего дорогого командира?
Мы сразу посмотрели на сладко сопевшего Рика, который сквозь усы чему-то улыбался, крепко сжимая в своих ручищах одеяло. Тридцатилетний мужчина обладал мощным телосложением, мог запросто поднять коня в доспехах, да еще к этому надеть латы, которые я за вес называла орудием пыток, и пробежать с ними кросс.
— Вот услышит Рик о твоих планах — быть тебе его скакуном ближайшие пару миль.
— А ты не допусти такого кощунства. Ну да-а-ай, чего тебе стоит накормить голодного человека?
— Нет у меня еды. Ты еще в прошлый раз последний кусок слямзил. А я тебя предупреждала, что вяленка только на крайний случай. Ты меня послушал? Нет, ты дождался пока усну и залез в сумку. Мне туда что, капканов накидать?
Про сухари я тактично промолчала. Я отвечала за пропитание нашей небольшой команды, и выдавать одному ненасытному парню последнюю заначку, которая могла спасти нам жизнь в экстремальной ситуации, я не собиралась. А лишнего времени, чтобы заново валить или коптить мясо не было, да это было не так уж необходимо, когда весь отряд по спасению принцессы неплохо кормили.
— Неправда!
— О, Тасхель меня побери... — закатила глаза я и отвернулась от этого горя лукового. И почему с ним приходится нянчиться мне? Вроде взрослый двадцатитрехлетний парень, а порой ведет себя, как ребенок. Особенно если это касается его любимой вяленки или сушенки. — Я же говорила тебе, есть ее медленно. По частям, чтобы хватило надолго. А ты!
— А что я!
— Харе орать! — рыкнул на нас Рик, сонно причмокивая губами. Он перевернулся на другой бок и через мгновение снова засопел.
Мы сразу сжались от страха и переглянулись. Будить спящего воина подобно смерти. Он ведь может и рассердиться, а это, как минимум пара ночных вахт, спарринг на мечах (а я мечи терпеть не могу) и полуторачасовая лекция на тему "почему нельзя мешать спать добрым людям".
— Ложись давай, — шепотом сказала я, расстегивая ремешки на стеганке. — Завтра рано вставать и опять целый день сбивать пыль дорог.
— Но я все еще хочу есть! — возмутился лучник и вышел из палатки на улицу. Темноволосый парень не привык себе ни в чем отказывать.
Шипя проклятия одному ненасытному проглоту, я, быстренько надев сапоги, торопливо вышла за ним следом. К сожалению, Гелиона я знала очень хорошо.
* * *
Зябко передергивая плечами, я шла с соклановцем по ночному лагерю. Несмотря на позднее время почти половина лагеря не спала, а засев по палаткам провожала еще один закончившийся день похода за разговорами и кружкой какого-нибудь пойла.
Заливисто лаяли собаки, охраняя покой своих хозяев, ржали кони, со стороны палаток магов раздавались хлопки и витиеватая брань. Опять что-то спалили, бестолочи, и так каждый вечер... И для чего они ставят свои "щиты" и "барьеры"? Для красоты?
Шаркая ногами по земле, сбивая носки кожаных сапог, я слушала пение сверчков, вертела головой, смотря на холодные мерцающие звезды. Сегодня они были особенно далеки и чужды... Наверное, Повелители в плохом настроении. Хоть бы не пошел дождь...
— Ну и зачем ты увязалась за мной? — бурчал Гел, смотря, как я пытаюсь подавить уже десятый по счету зевок.
— А ты представь себе, что я твоя совесть и в кои-то веки решила проконтролировать тебя, чтобы ты не совершил глупости.
Он, пробурчав, что ему такая совесть нужна как пятое колесо в телеге, молча уставился вперед... Я лишь пожала плечами. Пускай думает что угодно, так просто я от него не отвяжусь. Ведь если он снова найдет себе приключение, то мне опять попадет от Рика за то, что не уследила и не остановила собрата. Мол, я из Великого рода и должна уже учиться следить за соклановцами, контролировать их действия и поступки. А то, что Гел старше меня, у него своя голова на плечах и он уже с двенадцати считается взрослым — его не волнует.
Вдруг парень встрепенулся, увидев впереди бредущего с факелом воина и свистнув, закричал:
— Эй, Фелис, постой!
Человек резко остановился и внимательно вгляделся в окликнувшего.
— Гелион? — неуверенно спросил тот, разглядев нас в темноте. В одной руке он держал факел, а в другой котомку, из которой ощущался запах вяленой рыбы. Я искренне посочувствовала знакомому моего товарища. Сейчас он расстанется со своей закуской навеки... — Ты что бродишь ночью аки неприкаянная душа? Неужто поставили на обход? — я выглянула из-за спины соклановца. — О... так ты не один...
— А ты? Что ходишь? — фыркнул парень и кивнул на котомку. — Что у тебя там?
— Там? — удивился воин, приподняв сумку, и вдруг расплылся в улыбке. — Это пропуск в объятья горячих красоток из клана Снежных Барсов. Кстати, Брам и Терн тоже идут. Может, и ты присоединишься? Бери свою девку и айда веселиться.
Гелион на показ покривился, придирчиво рассматривая "свою совесть":
— Нее... а может, — он обратился ко мне. — Элис...
— Даже не думай. Я от тебя не отстану, — нахмурилась я, скрестив на груди руки. Мне еще не хватало его искать утром по всему лагерю. — И кстати, что тебе Рик говорил насчет воительниц? Напомнить? Прошлого раза в лазарете не хватило?
— Скучная ты... — вздохнул он. — Там хотя бы еда есть... Извини, Фел, но я не могу пойти. Эта демоница от меня не отстанет, пока не высосет из меня всю душу. Не знаешь, где можно перекусить? А лучше не поделишься ли чуток вяленкой?
— Нетушки. Я сам еле выбил закусь у гарпий. Ты б знал, каких трудов это мне стоило. Бутылка аргона... последовательницы Тасхель, — выплюнул воин.
— Гарпий? А что, это идея... — задумался Гелион и внезапно расплылся в улыбке.
По моей спине пробежался холодок, предчувствуя за этой невинной фразой настоящие проблемы. О, только не это... Насколько я знаю, "гарпиями" ласково называют воины только двух женщин. И судя по слухам, свое прозвище они получили не случайно.
— Надеюсь, Рик ничего не узнает... — тихо прошептала я, смотря на задумавшегося соратника. Останавливать и взывать к бренным останкам совести друга уже было поздно.
* * *
— И кто мне объяснит, что же вчера произошло?
Два раскаявшихся соклановца стали с усиленным интересом разглядывать сапоги командира.
Как я и предвидела, наша ночная прогулка не осталась не замеченной от всевидящего ока Рика. Хотя... я догадываюсь, кто ему прощебетал...
Я искоса посмотрела на Гела, отметив, что синеглазому парню идет фингал. А что, он сам виноват! Говорила же ему, что это дурацкая затея закончится только в лазарете, причем с тяжелыми травмами. А потом еще достанется от Рика, и лучше бы нам спрятаться в чертогах Варланга, пока нас не найдет на лежанке воин.
— Мы решили... прогуляться, — нарушила я затянувшееся молчание, чувствуя, как горят мои уши. Ненавижу отчитываться, будто нашкодившая девчонка. Я ведь воительница клана Северный Ястреб и доказала это в четырнадцать лет на испытании, а тут такой позор...
— Вы зачем залезли в палатку к Карле и Жоржине, напугав оных чуть ли до полусмерти?
— Это еще надо выяснить, кто кого напугал! — искренне возмутился парень. — Эти гаргул... женщины решили, что я пришел покуситься на их честь!
— Так и покусился бы, — пробурчала я. Этот спектакль с соблазнением Гела проходил без меня. Я в это время стояла на стреме, тихо костеря одного соклановца за ум и сообразительность. Только слишком умный решит ночью залезть в палатку к стряпухам, надеясь там отыскать закрома еды. — Они бы и поблагодарили тебя, небось. Угостили бы парой яблок.
— Ты так сильно жаждешь моей смерти? — ошарашено проговорил друг, удивляясь моей кровожадности.
— Ты мне обещал яблоки, если я тебе помогу, — напомнила я обещание Гела, которым он соблазнил меня на эту авантюру. А я ведь упиралась до последнего.... Но вот только не учла одного — лучник прекрасно знал мою слабость к сочным плодам. — И я их до сих пор жду.
— А ну цыц! Раскричались они здесь! Как дети малые... Ты, — он показал пальцем на Гела. — Я так и не узнал, зачем ты залез к милым дамам в палатку?
— Я проголодался и искал что-нибудь перекусить, — пробурчал парень, потирая еще побаливающий затылок.
— И как, — усмехнулся воин. — Перекусил?
— Угу, — друг сразу побледнел, дотронувшись рукой до "боевого ранения", — половником.
Отдернув полог палатки, поморщившись от слепящего холодного света и ноющей боли в мышцах, я вышла на свежий воздух, наспех застегивая ремешки на куртке. На улице было непривычно тихо, что сразу заставило почувствовать себя неуютно.
Вересхей, ну почему ты нас так внезапно покинул?
Тишина, нарушаемая лишь жалобным поскуливанием собак... Брошенные палатки, которые больше не дождутся своих хозяев. В воздухе витало уныние, скорбь по погибшим героям, пустота лагеря заставляла чувствовать себя невообразимо одинокой.
Снег скрипел под подошвами сапог, а я, разглядывая осиротевшие пристанища воинов, с тоской вспоминала то, каким он был раньше... до того как мы стали подниматься к той проклятой пещере.
В лагере, на протяжении путешествия, всегда бурлила жизнь — в нем каждую секунду кто-нибудь ругался, смеялся, сражался в поединках на мечах, упражнялся в искусстве стрельбы, пытался завести мимолетные интрижки с воительницами... А сейчас — отголоски прошлого мелькали у меня перед глазами, вгоняя душу в невыносимую тоску.
В куртке было непривычно свободно и легко. К сожалению, моя запасная одежда не была рассчитана на бой, поэтому у меня не было припасено хотя бы стеганки или захудалой кольчуги. Все, что было это, — теплая куртка, чистые штаны, да шерстяная колючая кофта, после которой мечтаешь только о том, чтобы почесаться. Стеганка превратилась в лохмотья и теперь самое большое, на что она была годна — это быть порванной на заплатки. Дырявые носки Рика и то можно привести в идеальное состояние, чем попытаться зашить испорченный доспех.
Тасхель побери этих огнедышащих тварей — испортили такую хорошую вещь! А она ведь сшита из множества слоев прочной ткани и набита паклей, что при необходимости могла служить легким доспехом.
Что же тогда произошло? И как Варн не стал задавать вопросы по поводу моей одежды?
Может... может он решил, что меня просто задело, а кровь на стеганке чужая? Меня уже от одной мысли о том, что он может начать задавать вопросы трясет от страха. Лучше с ним не сталкиваться и вообще уехать отсюда скорее. Внутри все скребло от плохого предчувствия, я не могла найти себе место, впервые опасаясь людей. И все из-за одного драконыша...
А ламеллярный доспех, который вытаскивал меня невредимой из множества передряг, без сожалений был брошен еще в пещере... Нда.. придется наведаться еще и к кузнецу. О Несфея, я ведь еще и свою алебарду потеряла! Рик бы точно мою бестолковую голову открутил за потерю оружия!
Вспоминание ворчливого соклановца сразу кольнуло сердце. Надо их обязательно найти, но сперва поймать за шкирку одного мелкого дракона и вытрясти из него все сведения, а потом прогнать взашей от греха подальше, пока повелитель Расхей не увидел, что я общаюсь с порождением Тасхель...
Кстати, а где это мелкое недоразумение?
* * *
Громко закаркали вороны, встрепенувшись с деревьев, я остановилась, прислушавшись к звукам. Несколько мгновений назад точно были слышны чьи-то голоса...
Не веря в свою удачу, я чуть ли не бегом пошла на вновь раздавшиеся звуки, довольно быстро подойдя к возвышавшемуся над палатками большому шатру. Поднялся ветерок, принеся с собой легкий запах лекарственных настоек, спирта и хвои. Около шатра на снегу лежало много щепок, колун прислонился к наспех сделанным ковчегам из свежих сосновых досок...
Я нахмурилась — похоже, это и есть лазарет... Странно, но почему даже здесь никого нет? Такое чувство, что лагерь за один день полностью вымер, хотя Варн утверждал, что здесь еще оставались воины, не пожелавшие бросать на произвол судьбы своих собратьев.
— А можно я пойду? — раздался голос мальчишки, прозвучав совсем близко, похоже — из поворота шатра. Я фыркнула — а старый воин не врал, когда бурчал, что мелкий ошивается возле раненых и мертвых. Ну конечно, где же еще быть порождению Тасхель как не там, где бродит смерть, выжидая свою очередную жертву.
— Один? — заботливо защебетал низкий женский голос. Я чуть не споткнулась на ровном месте, когда услышала столько нежности в голосе грозной Карлы. Что с ней сделал этот чудовищный ребенок?! — Малыш, как ты один пойдешь? А если упадешь в расщелину иль волки?
— Ты что! Главную опасность предоставляет река! Упадешь, снесет течением и поминай, как звали, — вторил ей второй женский голос, в котором я опознала Жоржину. — Куда ж мы тебя отпустим?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
