Подари мне сладкую смерть

Я вошел в замок, меня так раздражали эти слащавые мальчики с чопорными лицами, а еще этот церемониймейстер, так и дал бы ему... От страха еле выговорил мое имя!

Рядом с королем-юнцом стояла красивая женщина. Да пожалуй, самая красивая. У варваров женщины под стать мужчинам-воинам, а эта даже меч не удержит. Но хороша чертовка! Ох, как хороша. Румяная, глазки большие, зеленые, как весенняя травка, да и подержаться есть за что. Да такая украсит любого мужчину, вот достойная жена ярлу — правителю свободных и диких варваров. Я слегка склонил голову, не престало ярлу кланяться, и преподнес подарок. Принцесса улыбнулась, поблагодарила. А присела то как — царица. Ох, чертовка, одним своим видом соблазняет. Даже чресла возбудились. Вес вечер смотрел на нее, глаз не мог оторвать. Решил пригласить на танец, а нет же чертовка, отказала. А сама все глазками стреляет, то на Вескальда, то на Гвенаэля, а на меня не смотрит — боится. Ну, ничего после свадьбы не только смотреть будет! И я уже знал, как возьму эту чертовку, как она будет кричать, и извиваться подо мной, обхватывая своими стройными ляжками.

Прием был ужасным, даже выпивки нормальной не было, только сладкая жидкость с пузырьками — вино. Да, не по мне все это. Мне по нраву больше наши танцы, развлечения. Дав указания послу, я пошел развлекаться с пухленькими служанками, что так мило улыбались мне сегодня.

Утро выдалось тяжелым и не приятным. Ужасно болела голова.

Я упражнялся с мечом, когда вернулся посол.

— Она согласилась? — не поворачиваясь, спросил я.

— Нет, милорд... — я развернулся и от злости чуть не снес башку этому дурню.

— Значит отказала! Вот чертовка!

— Он-на, — заикаясь, произнес парень, — Она обещана императору Лартиссов!

— Ничего, это мы еще посмотрим! Отказать мне, вождю! Если не захотела по-хорошему, будет по-плохому! Я сравняю ваше чертово королевство с землей, и хоть из-под земли достану тебя Джиннайна. Ты будешь валяться у меня в ногах, вымаливая прощение! Вот тогда я вспомню, твой презрительный взгляд, когда я приглашал тебя на танец, и твой отказ.

— Мы отправляемся домой! Вели собираться, мы сегодня же отчаливаем!

Как только мы вернулись, я собрал все свое войско и двинулся в поход на Алакрион. К черту их мирный договор, к черту мирные отношения. Я варвар и я беру то, что хочу! А я хочу ее, красавицу Джиннайну, жемчужину Алакриона!

Я послал в поход своего лучшего командира Торольв, и приказал привести принцессу живой. Но он привез не только Джиннайну, но и ее нареченного братца.

Мне доставляло огромное удовольствие ломать их, причинять боль и покорять. В особенности Джиннайну. Даже стоя на коленях, без платья, она не теряла своего достоинства и благородства. Гордо вздернутый подборок и вызов в глазах. Моя кровь кипела, в паху — зудело. Мысленно, я ставил ее раком и жестоко вбивался в нее, удовлетворяя свое дикое желание. Я не собирался ее насиловать, я лишь хотел, чтобы она поняла, кто здесь хозяин. Но я напился и перегнул палку. О, всемогущие боги мне было ее жаль. У меня перед глазами до сих пор стоит картина, ее меленького изящного тела, закрывающегося руками. И глаза, блеск которых потух после оргии. Я хотел пойти и снять с нее ошейник. Предложить ей стать моей женой! И что я увидел, хладный труп любимой. О, боги как я хотел его убить! Никто не смеет лишать меня моих вещей.

Я швырнул его в темницу желая сделать его жизнь невыносимой. Сначала я пытал его, потом лечил, потом снова пытал. Но парень даже не просил пощады, не просил смерти. Чем дольше это происходило, тем больше это меня раздражало. Тогда я решил бросить его в темницу, к своему отцу, чтобы он подумал, что я забыл про него. Я хочу, чтобы он бросил мне вызов и тогда у меня будет шанс раздавить, уничтожить, унизить его, доказать его полную несостоятельность как великого воина, которым он прослыл в своей стране.

Я сидел на троне, у моих ног ползали рабыни, одна из них вылизывала своим сладким язычком мой член. О, да мои рабыни умеют доставлять мне наслаждение, но оно не идет ни в какое сравнение с тем, какое удовольствие я получал от ласк Джиннайны. Пусть неумелых, но доводящих меня до безумия. Одалиска скользила своими ручками по моему фаллосу, облизывая его. Она целовала и сосала его словно сахар, а ловкий язычок выписывал невообразимые пируэты, приближая меня к долгожданной эйфории.

— О, да, малышка! — протянул я, чувствуя, что вот-вот кончу.

Девушка протяжно застонала, сглатывая мою сперму, излившуюся в рот.

— Эм, кх-кх! — прокашлял Торольв, привлекая мое внимание.

Я прогнал рабынь, жестом велел ему говорить.

— Все исполнено, как вы хотели, вождь! Скоро он бросит вам вызов! Позвольте сказать, как другу?

— Ну, говори, коли начал! — Торольв был единственным человеком, с кем я дружил с пеленок, с кем прошел первое боевое крещение, тем, кто прикрывал мне спину в бою. И ему я позволял больше чем остальным.

— Не слишком ли опасно затевать игры с огнем? Этот "юнец", как вы его называете, тренированный воин, закаленный в битвах, в том числе с варварами. Он опасный противник!

— Ты смеешься надо мной? Какой вред может нанести мне жалкий, изможденный пленник?

— Может быть он жалкий, изможденный, но цель его жизни месть. Это видно по его холодным, темным глазам. Он словно затаившаяся в кустах пантера, никогда не узнаешь, в какой момент она перегрызет тебе глотку.

— Ты слишком много волнуешься! Больше веры в своего ярла! — поднимаясь с трона, продекламировал я. — Но я внемлю твоим предостережениям. Давай потренируемся?

-Хорошо, — чуть бодрее согласился Торольв.

И мы закружились в бешеном ритме. Мы делали смертельные выпады и обманные движения, все как в старые добрые времена. Наш бой закончился ничьей. Мы были довольны! Но самое главное, Торольв больше не сомневался в моих способностях.

Лежа в ванне, я думал, что никому не сказал о своих чувствах. О том, как что-то защемило в груди при виде запрокинутой белокурой головки, багровых пятен на тонкой шейке, драгоценного бездыханного тела. Как никогда, в тот момент я ощутил беспомощность. Невыразимая боль накрыла меня. Но мне не с кем было ее разделить. В голове засела лишь одна мысль: "Это он лишил меня, её"!! В коридоре послышался шум, звон и крики. В этот момент моя дверь распахнулась, и на меня смотрели пугающие синие глаза! Гвеналь! Все его тело было покрыто кровью! Кровью моих воинов! Будь ты трижды проклят, король Алакрона, убивший единственную желанную женщину в моей жизни!

— Я вызываю тебя на поединок — Хольмганг. Давай же, трусливая скотина, хватит нежиться в ванной, вставай и сразись со мной! Этот мир не вынесет существования нас обоих.

— В одном ты прав, мальчик — здесь нет места, нам двоим!— улыбаясь, прорычал я. — А за труса ты мне ответишь!

В комнату влетел Торольв со стражей, и уставился на нас.

— На арену его! Объявите Хольмганг, пусть соберутся все! — приказал я.

* * *

Это был бой без правил жестокий и беспощадный, бой на смерть. Громкие крики беснующейся толпы подогревали кровь. Воины кружили друг против друга. Гвенаэль нанес первый удар, Лейв умело отразил его, но не сумел перехватить инициативу. Наэль несмотря на израненное тело, двигался быстрее. Он буквально предугадывал действия варвара и наносил упреждающие удары, заставляя Лейва отступать. Хоть Наэль и был быстр, но не достаточно окреп для схватки с сильным противником. Ярл это знал и заблокировал его атаку и нанес ответный локтем, вынуждая оппонента отступить, перехватив ведущую роль. Это был поединок, который запомнит история, никто не мог предугадать его исход. Гвенаэль отходил, отражая нападение добавочными ударами, медленно возвращая себе честь зачина. Пот стекал струями с обоих воинов, никто не уступал, царило колоссальное напряжение. В определенный момент Наэль изловчился и нанес удар, рукоятью меча, дезориентируя ярла, затем вертикальный секущий, по корпусу. Брызнула первая кровь. Ярл издал нечеловеческий вопль, боевой клич и одним сокрушающим взмахом меча пробил оборону Гвенаэля, рассекая кожу на идеально вылепленном лице. Но воин не обращал внимание на рану, из которой сочилась кровь. Он уже привык к боли, куда более сильной, как душевной, так и физической. Его глаза источали холод и расчетливость. Он сделал вид, будто собирается поразить Лейва в бедро и опустил меч. В свою очередь вождь уловив это движение, приготовился к защите, открывая голову. Именно в этот момент, Гвенаэль собрал все свои силы и с невероятной скоростью взмахнул мечом и занес его над головой ярла. Так что могучий варвар не смог среагировать. Он со всей силы обрушился на голову ярла, и даже шлем прикрывающий ее не помешал острому лезвию вонзиться в нее. Лейв упал на колени. Толпа замолчала, а потом через минуту разошлась криками, чествуя нового вождя.

* * *

От лица Гвенаэля, короля Алакриона и Хандрии

До моего сознания медленно доходило, что я победил: убил этого мерзкого отвратительно низменного и недостойного жизни человека. Я вытащил меч обагренный кровью, и поднял его вверх в знак победы. Да, Джин я отомстил за тебя. Но где, мне теперь искать свою смерть и ради чего жить дальше. Я стал варваром, столь презираемым нами. Но я обрел свободу. Я посмотрел на небо, на котором столпились серые тучи. Они спорили, извергая гром и молнии. А мелкие капли дождя капали мне на лицо, смывая с меня кровь. Я был так рад этой ледяной воде падающей с неба, отрезвляющим мои мысли! Я буду жить ради тебя Джин, я буду хранить твой запах твой голос твои слова в своем сердце, и я буду мстить всем, кто станет на моем пути, препятствующим возвращению в наш дом. Стража опустилась на колени, присягая мне на верность. А мне было все равно, я побрел в замок, и сел на трон, который теперь принадлежал мне.

— Привести все воска в боевую готовность! — брови моих новоиспеченных подданных взлетели вверх, но не осмелились спрашивать зачем. В хольмганге победитель решался богами, и оспаривать его право — значит сомневаться в решении богов. Глупые байки. В битве выигрывает, тот, кто самый сильный и хитрый. — Подготовьте корабли и провиант, через две недели отплываем!

— Куда?

— В королевство Алакрион!

— Но его захватил император Лартиссов мой вождь! — взял слово Торольв, грозно смотревший в мою сторону.

— Тем лучше, не придется далеко идти! — я отомщу этому самодовольному индюку, собью с него спесь.

Несколько рабынь подбежало ко мне, пытаясь вымолить мое расположение. Одна из них дотронулась до меня. Мурашки прошлись по моему телу. Мне были противны ее прикосновения. Я оттолкнул ее и сказал:

— Не смейте приближаться ко мне! Можете ублажать моих воинов, на большее вы не годитесь.

Ни одна женщина во всем мире не сможет заменить Джин, даже сравниться с ней. Джиннайна, была для меня словно глоток свежего воздуха в этой чертовой жизни, словно вода в пустыне. Я ловил каждый ее вздох, каждую улыбку. А теперь ее нет, и жизнь потеряла краски. В ней остался лишь красный, цвет крови моих врагов, которым я раскрашу свою жизнь.

Глава 8.

От лица шпиона короля Алакриона, Денкума

Как приказал мой император, я тщательно следил за ярлом и его пленниками. Когда я прибежал на крики, принцесса казалась мертвой. Под шумок я вынес ее легкое тело из комнаты и перенес к себе, укрывая от посторонних глаз. Я осмотрел нанесенные повреждения, к счастью перелома подъязычной кости не было. А это значит, у меня есть шанс, с момента смерти прошло несколько минут. Я не стал мешкать и начал стандартные меры вдувание воздуха и закрытый массаж сердца, чередуя их. И слава богам, это возымело результат. Девушка очнулась. Хорошо, что король Алакриона был истощен и не смог завершить начатое дело как следует. Если бы он весил чуть больше или сжимал ее горло чуть сильнее, то мог сломать даже позвоночник, хрупкой девушки. Принцесса кашляла и хрипела. Так проявлялись последствия удушья, прекрасный голос почти пропал, она была полностью дезориентирована. Я наклонился к ней и прошептал:

— Не волнуйтесь, все хорошо, вы в безопасности! — я накинул на ее голое тело простынь. — Вы еще пока во дворце ярла, но я помогу вам сбежать! Вы мне подыграете? — она слабо кивнула, по щекам катились слезы.

— Ничего, сейчас я вам дам настой и сразу полегчает.

— Почему вы мне помогаете, — спросила Джиннайна почти беззвучно.

— Я на задании империи Лартиссов, — принцесса выгнула бровь, явно обвиняя меня.

— Тогда, почему вы не пришли раньше?

— А если бы я лишился головы, нарушая приказ Ярла, кто бы тогда спас вас? — я подал ей настой, и принцесса погрузилась в тревожный глубокий сон.

С виду она казалось мертвой, находясь под действием снадобья. Этого мы и добивались.

В лазарет вошел ярл в окружении стражей. Его кулаки были в крови. Вождь посмотрел на принцессу, и сокрушено покачал головой.

— Она мертва, Великий вождь. Было слишком поздно.

— Все вон! — заорал ярл.

Я выхожу, не смея нарушать приказ. Но подглядываю в щель за происходящим. Я молю бога, чтобы он не услышал стук ее сердца.

Ярл садится рядом, и обнимает тело принцессы, перебирает в руках ее тонкие шелковые пряди серебристых волос. Нежно гладит ее кожу, наклоняется и целует чуть приоткрытые коралловые губы.

— Чертовка, моя, зачем ты сбежала от меня? — он прижимается к ее телу и втягивает ее сладкий запах, резко отстраняется и целует ее в лоб. Ярл быстро встает, будто боясь, что уже не сможет ее отпустить, и почти выбегает из лазарета.

— Похорони ее! — тихо произносит он. Я киваю, вознося хвалу всем богам.

Завтра! Завтра я смогу ее вывести из замка.

* * *

От лица Джиннайны, принцессы Алакриона, невесты императора Лартиссов.

Я помню теплые шершавые руки, сжимающие мое горло. Такие родные, такие сильные, такие милосердные, любящие, те, что не недавно с упоением ласкали мое тело. Я просто закрываю глаза, принимая его дар.

Холодная темнота затягивает. Она приносит спокойствие, умиротворение. Моя смерть — безмятежная, долгожданная, приятная и сладкая. Я иду к свету, где вижу руки матери. Но внезапно, свет обрывается, темнота снова поглощает меня. Тянет назад, приносит боль. Я сопротивляюсь, я не хочу. Но она сильнее.

— Еще не время! — шепчет, чей-то голос. Боль, ужасная боль, следует за ним.

Мое горло саднит. Кто-то заставляет меня дышать, сердце биться и тело жить. Чьи, то горячие губы снова вдыхают в меня жизнь.

Легкие обжигает, но я не хочу. Я хочу остаться там, в сладком спокойствии темноты, без боли, без чувств. Но очередная боль и мое сердце снова бьется, глаза открываются, рот судорожно хватает воздух. Мое тело с каждым вздохом, снова наполняет жизнь — отвратительная, беспощадная, жестокая, ненавистная.

"Я жива!" — лишь эта отвратительная мысль, сидит в моей голове и больше ничего.

Мое тело изгибается, с губ срываются хрипы вместо слов, а легкие саднят от кашля. Шея горит.

— Не волнуйтесь, все хорошо, вы в безопасности! — говорит незнакомец, склонившись надо мной. Презренный. — Вы еще пока во дворце Ярла, но я помогу вам сбежать! Вы мне подыграете? — я не понимаю, о чем он говорит, это незнакомый мужчина средних лет. Я слабо киваю, по щекам катились слезы. Неужели все было зря?