Волчица и пергамент. Том 10

— Дядя, до встречи! — крикнула Миюри, ехавшая с Коулом на одной лошади, девушка продолжала смотреть назад на Руварда и махать ему рукой.

Рувард и остальные провожающие уже собирались пойти по делам, его и Ив подчинённые уже занялись работой, но задержались, чтобы с радостными улыбками помахать Миюри вслед.

В конце концов, дорога повернулась, все скрылись за поворотом, и Миюри, некоторое время ещё смотревшая назад, наконец, повернулась и опустилась на спину лошади.

— Тебе стало легче? — спросил Коул.

— Я бы сейчас сбегала и ещё раз его обняла бы, — ответила Миюри.

Она сказала это так серьёзно, что Коул не выдержал и рассмеялся. А потом немного сжал её руками, между которыми она сидела.

— Неужели этого недостаточно?

— Слабые руки! — недовольно откликнулась Миюри и прижалась спиной к груди Коула. — Госпожа Иления... надеюсь, она в порядке.

— Она в порядке. Меня больше беспокоит, будем ли мы в порядке, проходя по горной тропе.

Миюри посмотрела вверх на чистое небо, а потом запрокинула голову ещё дальше, чтобы увидеть лицо Коула вверх ногами.

— Меня беспокоит, чтобы мой брат был в порядке.

— Э-э? Господин Ханаан тоже... в общем, не думаю, что он в этом отличается от меня.

— Братец Ханаан говорил, что прошёл подобный путь, когда прибыл в королевство из Святого престола.

В самом деле, при первой встрече с Ханааном в Раусборне он выглядел довольно потрёпанным, и лишь глаза его блестели. Он сказал, что не мог пройти на север по морю из-за неуверенности в себе и потому пошёл горной тропой, несмотря на возражения своего охранника.

— Кроме того, братец Ханаан крепче моего брата. Мой брат может легко потерять равновесие, споткнуться о корень дерева и упасть со скалы.

Поистине родные люди беспощаднее всех. Однако, Коул, конечно, знал, что она хотела от него услышать.

— Да, так и есть. Поэтому как мой рыцарь, пожалуйста, защити меня в пути.

Только этих слов ждала Миюри, ощущавшая одиночество после расставания с Рувардом.

— Мфф, — фыркнула Миюри, приходя в хорошее настроение. — Предоставь это мне!

И она вытянулась, приподнявшись на лошади, и снова опустилась.

— Тогда поспи, сейчас твоя очередь. Тебе надо хорошо есть и спать, — ответил Коул, немедленно воспользовавшись словами Руварда, как аргументом.

Миюри вскоре, уснув, замерла перед ним, и Коул, чтобы она не упала с лошади, придерживал её с боков своими слабыми руками.

На второй день после выезда из Эшьютадта они на востоке вдали увидели горы, которых старались достичь.

Словно по необъяснимой прихоти Создателя плоская равнина внезапно переходила в горы. Причём им открылась лишь малая часть, за горами, поражавшими своей крутизной, скрывались ещё ещё более крутые, достойные звания короны царя царей.

На третий день дорога стала неровной, каменистой, пересыпанной ухабами, на пятый число путников на дороге сильно поубавилось. А вечером того же дня Коул и его спутники добрались до сравнительно крупного города, дальнейший путь из которого уже представлял собой настоящую горную тропу, здесь путешественникам предстояло заняться последними приготовлениями перед переходом.

Однако, если одни собирались перейти через горы, то другие, только-только сделав это, встресчали на своём пути первый оживлённый город. Поэтому здесь странным образом перемешивались тревожное ожидание, беспокойство собиравшихся в горы с ощущением облегчения и освобождения тех, кто уже оставил трудную тропу позади. Это создавало в городе особое настроение.

Миюри вряд ли вела бы себя тихо в таком городе. Беспокоясь неё в этом взбудораженном состоянии, Коул пошёл по лавкам вместе с ней, что, впрочем, не помешало местным заметить их нервное состояние, типичное для тех, кто собирался выйти на горную тропу. И пока Миюри разглядывала в лавке украшения, её владелец поведал им множество страшных историй об этом пути.

Коул уже ощутил дрожь в ногах, когда владелец протянул ему что-то со словами:

— Не волнуйся. Пока ты будешь носить этот оберег, ты можешь быть уверен, что не сорвёшься ни с одного склона. Это отличная вещь, на ней благословение самой церкви.

Отлитое из железа изображение козла.

Горные козлы запросто прыгают вверх-вниз по практически отвесным склонам, если позаимствовать их власть над горами, можно не бояться какого-то неровного пути — вот что, подумал Коул, означал этот оберег, но, заметив, как помрачнела Миюри, он не стал брать изображение.

Когда они вышли из лавки, Миюри дала выход своей ярости.

— Почем козёл? Это должен быть волк! — возмущалась она. — К тому же я не думаю, чтобы ты нуждался в проводнике на горной дороге.

Судя по всему, не только оберег испортил Миюри настроение.

— Если есть я, этого достаточно. Не надо нанимать кого-то указывать путь.

Миюри, родившаяся и выросшая в затерянной среди гор Ньоххире, обладала, похоже, своего рода гордостью.

Но из того, что узнала Ив в Эшьютадте, в этих горах было недостаточно иметь навык двигаться по горным тропам.

— Дело не только в крутизне дороги, — принялся объяснять Коул. — этот путь ещё часто разрушается оползнями и размывается во время таяния льда. Проводники знают эту дорогу, и если вдруг испортится погода, знают хижины, где можно укрыться. Ну, это как ловля рыбы в реке и в море, и то и то — всё равно ловля рыбы, но в действительности — совершенно разные вещи, верно?

Миюри неохотно кивнула, хотя его слова вряд ли её убедили. Возможно, она уже представляла себе, как ведёт всех по крутой горной тропе. Особую значимость этому придавало то, что по этой дороге они шли на территорию легендарного короля-наёмника. Перед отъездом Миюри читала в книгохранилище собора книги об этом короле. Мало того, она упросила Ив позвать городских менестрелей и выслушала всё, что каждый пел про короля-наёмника.

Её разум, очевидно, продолжали переполнять приключения.

Не обращая внимания на её недовольство, Коул на следующий день пошёл в городской торговый дом, чтобы найти проводника для горного перехода.

Миюри, свернувшись клубочком на кровати, осталась дремать.

Завершив приготовления, Коул вернулся на постоялый двор, собираясь немного почитать Священное писание, пока не будет найден проводник.

Вдруг безвольно свисавшие уши и хвост Миюри напряглись. Вскоре в дверь комнаты грубо постучали. Ханаан так бы стучать не стал, Коул бросил взгляд на Миюри, предположив, что это мог быть владелец постоялого двора, и увидел, что уши и хвост она прятать не стала.

— Эй, есть кто? Открывайте.

Голос, как ни удивительно, показался Коулу знакомым. Всё ещё не веря себе, он поднялся со стула и пошёл открывать, за дверью стоял молодой человек.

— Господин Ваден?..

Человек, который распоряжался на морском корабле.

Нет, он был крысой, точнее, "морской крысой".

— Привет! — ответил он.

Ходили слух, что в бурные ночи у побережья королевства Уинфилд появлялся корабль-призрак. Причиной слухов стал корабль, перевозивший контрабанду, управляли кораблём крысы. А связывал всё это воедино этот парень по имени Ваден.

— Этот тип от Илении сказал взять его с собой и прийти. Он должен был обязательно сюда попасть. Быть у мыши на посылках — это уже слишком.

— Как госпожа Иления? — спросил Коул.

Миюри, сидевшая со скрещёнными ногами на кровати, подозвала прошмыгнувшую за Ваденом мышку, взяла её на руку и стала с ней играть на ладошке.

— С ним всё хорошо. Крепкий малый, — добавил Ваден.

Миюри, пожав плечами, рассмеялась, отчего мышь чуть не выпала из её руки и в ужасе замерла.

— Но почему госпожа Иления оказалась в тюрьме? — снова спросил Коул.

Было бы более-менее понятно, если бы её в чём-то ложно обвинили, или если бы она была как-то причастна. Однако письмо Вадена такого ощущения не создавало, да и сам он сейчас выглядел достаточно беззаботным.

— Случилось вот что. Тот парень от Илении, точнее, много разных людей отправили в тюрьму. Иления сама тоже очень постаралась выглядеть немного подозрительной и тоже оказалась в тюрьме.

Похоже, происходило что-то не очень простое, что-то, о чём в письме не написать.

— Она искала астролога? — задала вопрос Миюри.

— Господина астронома на самом деле, — уточнил Коул.

— Оба одинаковые. Смотрят на звёзды и говорят, куда идти.

Коул не нашёл слов, чтобы возразить, и Ваден грустно улыбнулся.

— Вот так всегда. Даже известный всему миру Предрассветный кардинал сдулся, — подначила Миюри.

— Я устал от твоих глупостей, это становится проблемой, — ответил Коул, но Миюри его не слушала.

— Ты обратился к моему брату, чтобы найти того астролога? — спросила она.

— Ну, так и есть. Сначала я спросил про астронома сестру-птицу, это которая алхимик.

Диана была алхимиком и воплощением птицы, она помогла Коулу и Миюри, когда разгорелось дело, связанное с Ваденом, его крысами и их заказчиком.

— Сестрицу Диану?

Не только задиристая Миюри считала одинаковыми алхимиков с астрологами, а также с астрономами, их почему-то путали и многие обычные люди.

Впрочем, у них, кажется, действительно есть нечто чувства товарищества между собой, так что Коул полагал, что между ними могла быть какая-то связь.

— Уж не знаю, хороший это астроном или нет, но, видимо, у него были кое-какие ценные сведения. Что называется — Божий промысел. Это карта движения огромного количества звёзд.

Должно быть, это показалось интересным для Миюри, и она села на кровати, скрестив ноги.

— Конечно, за одно поколение такое не составить. Один учёный, за ним ещё один... Так накапливается груз, из которого золотыми каплями, одна за другой, капает знание. В этом и состоит астрономия.

Миюри закашлялась, вероятно, вспомнив, что так же делают хорошее вино. Виноград для этого укладывают в мешок, а мешок подвешивают, для вина собирают лишь тот сок, который сам по капле стекает под тяжестью винограда, так производится изысканное вино.

— Чтобы найти новую землю за морем, нам была нужна карта звёзд, потому мы его и искали. Наконец, мы нашли его жилище, но, когда мы пришли, там было пусто, и каждый, кто казался причастным к его исчезновению, должен был попасть в тюрьму.

— Имеешь в виду, что его похитили? — спросил Коул.

— По крайней мере, так думает выборщик.

— Э?! То есть, есть ещё кто-то, кто ищет новую землю?! — воскликнула Миюри, поднимая колени, при этом мышь, умывавшаяся у неё на плече, скатилась на кровать.

— И я так подумал, но, похоже, дела могут обстоять иначе. Желающих знать о движении звёзд, судя по всему, немало. Например, для сева растений на селе это тоже может быть полезно.

— Для сева?.. — Миюри чуть склонила олову набок.

— Скажем, селяне видят, что уже какое-то время было очень тепло, но наступила ли уже весна? Тепло может сбить с толку. Но времена года не прописываются на небе. Зато на небе можно посмотреть на положение звёзд, чтобы решить: или это просто оттепель среди зимы, или незаметно уже весна пришла. А то решишь по ошибке, что пришла весна, засеешь поле, а потом ударят морозы — и всё.

Потому и церковные праздники в основном проводят весной и осенью. Церковь, существуя с древних времён, имела своих астрономов, наблюдавших за звёздами и составлявших календари, что позволяло помогать людям в определении времени года.

Но Коул от матери Миюри, мудрой волчицы, слышал, что, хотя за века существования Церкви календарь несколько раз пересматривался, он всё ещё был довольно неточным. Даже время года проведения деревенских праздников с годами почему-то менялся, проводился, скажем, какой-то из них весной, а раньше его устраивали осенью, а ещё раньше опять же весной.

Читая старые жития святых, Коул часто узнавал, что на празднике, который должен был проводиться зимой, святые носили очень лёгкие одежды, он задавался вопросом, смог бы он силой своей веры выдержать морозную погоду, а в итоге узнавал, что праздник проводился летом. И подобное случалось нередко.

— Помимо этого астроном каждую ночь следит за звёздами с вершины башни, из-за чего Церковь может объявить его язычником. И поэтому достаточно многие могут преследовать стоящих астрономов, — Ваден, прислонившись к деревянному подоконнику, стал отсчитал на пальцах. — Вот сколько было возможных подозреваемых. Землевладелец, управляющий житницей, инквизитор, выискивающий вероотступников. Тщеславный аристократ, пожелавший использовать знаменитых учёных в качестве слуг, и — ооо! — несколько смельчаков, пытающихся найти новую землю.

У Миюри был ошеломлённый вид, связанный, видимо, с тем, что она снова столкнулась с миром, о существовании которого она не знала.

— А сверх того, похоже, что астроном обходится куда дороже алхимика. Выборщик здорово потратился на строительство дополнительных башен для наблюдения за звёздами, а также на всякие приспособления и устройства для этого. Так что трудно себе представить, чтобы астроном исчез по своей воле. Очень трудно найти аристократа, готового пойти на подобные траты, которые ещё надо было бы отрабатывать. dd> — Однако король понятия не имеет, кто похитил астролога, и потому отправляет в тюрьму разных людей?

— Ну-у, в это-то и дело. Надеется, что хотя бы с одним угадает.

Коул представил себе этих невинно упрятанных в тюрьму людей и был потрясён таким бездушным отношением.

— Но в таком случае, почему ты обратился к моему брату? Брат всё время теряет сам себя и не может найти. Это тебе не поможет в поисках.

Коул с обидой посмотрел на Миюри, но та с милой улыбкой скользнула мимо него взглядом.

— Есть две причины, — ответил Ваден с кривой усмешкой. — Первая — здесь, это ты, волчица.

— Я?

— Ты способна улавливать запахи, которых мы просто не заметим, — и Ваден сначала коснулся своего носа, потом показал на лицо Миюри.

Миюри, так и сидевшая с выпущенными волчьими ушами и хвостом, сердито хлопнула этим хвостом по кровати:

— Я тебе не собачка!

— И другая причина: похоже, выборщик в действительности догадался, кто преступник. Но по каким-то обстоятельствам, я думаю, не может преследовать его, — сказал Ваден, не обращая внимания на протесты Миюри, затем он посмотрел на Коула. — Может быть, ты сумеешь противостоять этому врагу. В общем, Иления сделала выборщику предложение: если ей удастся призвать Предрассветного кардинала, пусть он даст ей с тобой особые права для поиска астронома.

— Меня... Вот как. Это... Тогда, значит, виновник — это...

— Да, Церковь. Хотя и Илении, и мне это кается странным. Инквизиции не было нужды тайно похищать астронома. Просто обнажить меч и выбить дверь, а королю предъявить папскую буллу, большего ему не потребовалось.

Инквизиторы Церкви — естественные враги Миюри и других не-людей. Однако такой способ действий, как выбить дверь и загнать добычу в угол, вероятно, нашёл отклик в душе Миюри — кончик её хвоста подёргивался.

— Кроме того, учитывая обстоятельства, это было до таяния снега, то есть, месяца два назад. И за это время выборщик не получил от Церкви никаких сообщений. А ведь инквизиторы никогда не упускают случая сообщить про свои достижения в деле поимки и сожжения зла.