Омегаверс Против течения (фрагмент)

— С разъездами надолго работу не бери, — посоветовал Кайл, отодвигая чашку. — Работорговцы снова активизировались. Может, Салли уже и староват, но выглядит по-прежнему эффектно, не хуже иных юношей, и пахнет обалденно.

— У него наследственность хорошая, — усмехнулся Тобиас, взглянув на мужа, который чуть покраснел и уткнулся носом в его плечо, пряча улыбку. — Спенсер всё-таки.

— Вот именно. И мальчишка ваш тоже чист — я это ясно чую. Рейган, сколько течек у тебя уже было?

— Две. Вторая случилась незадолго до папиного приезда.

— Вот именно. На начавшую созревать молодёжь особый спрос появился, так что смотрите за ним в оба глаза. — Помолчав, уже совсем другим тоном Кайл спросил: — Неужели то, что вы нашли, показалось властям настолько опасным?

— Город с большим храмовым комплексом, — ответил Салли. — Там даже на надписи смотреть было необязательно, чтобы понять, что в те времена было иначе, чем во времена Великого Холода. Всё сказали фрески, которые очень хорошо сохранились.

— И где он был?

— Там, где и написал Адам — в окрестностях вулкана Рио, в низине. Его засыпало наполовину, но мы сразу всё поняли, как только расчистили самые крупные объекты.

— Неужели они всё уничтожили?!

— Разнесли практически в щебень, — скрипнул зубами Тобиас. — Статуи разбивали на куски... варвары. Если когда-нибудь там снова будут работать археологи, то придётся восстанавливать всё по кускам в самом прямом смысле.

— И у вас ничего не осталось? Совсем-совсем?

— Только записи, снимки и зарисовки. То, что мы кинокамерой снимали, изъяли сразу после приезда.

— А припрятать?..

— Как? Это же часть экспедиционного имущества, всё оприходовано. — Салли поднялся с коленей мужа и зарылся в одну из коробок, после чего достал оттуда толстый альбом и небольшой свёрток. — И это. Я не мог не прихватить это с собой.

— А что это? — полюбопытствовал Рейган, вытягивая шею.

— Терракотовая статуэтка, которую я нашёл в одном из домов. Вероятно там жил бета с семьёй.

Салли бережно положил свою ношу на стол, на котором Тобиас начал сдвигать посуду в сторону, и аккуратно развернул плотную упаковочную бумагу. Рейган придвинулся ближе, чтобы увидеть первым.

Статуэтка была небольшой, ещё хранящей следы краски, и сразу стало понятно, почему Салли её прихватил. Она изображала семью из трёх человек, причём мальчик, стоящий между обоими родителями, определённо был омегой. По тому, как трогательно долговязый бета приобнимал мужа и сына, было ясно, что такую мог заказать только человек, искренне любящий свою семью. У омеги под одеждой был заметен небольшой животик.

— Красота! — выдохнул Кайл, не сводя глаз со статуэтки. — Хотел бы я такую себе домой, да боюсь, что Тани ещё больше расстроится. Он так хотел двух детей... Сколько же ей лет?

— По моим подсчётам, не меньше двух тысяч. Геологи говорят, что в последний раз Рио извергался примерно в этот период, а статуэтка была сделана до того. — Тобиас раскрыл альбом. — А вот что мы наснимали фотоаппаратом — он-то у нас свой...

Рейгану очень хотелось подержать статуэтку в руках, но это вполне можно было сделать и потом. Он зачарованно рассматривал фотографии и рисунки, сделанные Салли, и поражался, как можно было это всё так хладнокровно уничтожить.

— Позднее я скопирую их на бумагу, но уже в цвете, — пояснил омега. — Я хорошо всё запомнил.

— А что здесь написано? — спросил Кайл, показывая на надпись над храмовыми дверями.

— "Идите вперёд рука об руку и обретёте блаженство в Мировом Доме." — перевёл Тобиас. — Судя по спискам с древних богослужебных книг, что оставил нам в тайнике Адам, в те времена верили, что Мировой Дом стал одним из загробных пристанищ для душ умерших, где они проводят положенный срок, а потом идут на перерождение, если Авалон и Асмос, Безмолвные Стражи небесных чертогов, сочли, что человек не приобрёл необходимого опыта, чтобы стать частью окружающего мира, его животворящей искрой.Покойный господин Орри передал суть древнего учения очеть точно, когда обучал Салли.

— Перерождение? Значит, теперь можно не бояться всего того, чем попы постоянно стращают!

— Именно. Нынешние богословы отрицают это, заявляя, что мы живём только один раз, а когда умираем, то расходимся — святые и великомученники в Мировой Дом, простые праведники в Рай под сень Светлейшего, а грешники в Ад, которым правит Деймос, или Чистилище, где происходит либо искупление незначительных грехов либо окончательное падение. Расходясь в указанные места, души сливаются с богами, питая их и давая силы для управления миром и дальше, в чём проводится параллель с процессом поглощения пищи. Что неудивительно, учитывая, как люди голодали во времена Великого Холода..

— Вот чудеса! Вроде бы мелочи, а как меняется картина мира! — покачал головой Кайл. — Ведь если мы перерождаемся, а, накопив нужный опыт, сливаемся с окружающим миром, то и отношение к нему должно быть иным, ведь и ты сам когда-нибудь займёшь в нём своё место. А тут тебе втирают, что ты лишь пища для богов. Естественно, что после смерти захочется попасть туда, где нет смертных мук Ада! А тут под носом омеги, которых выставляют носителями греха, и, чтобы одолеть это зло, их надо пригибать к земле, чтобы уничтожить демона и не впасть в грех самому... Кто конкретно это придумал?

— Не знаю, но этот умник явно был либо импотентом либо просто сумасшедшим. — Тобиас придвинул альбом поближе к сыну, чтобы он посмотрел ещё раз. — Наши предки считали, что через детей перворожденного Иво передаётся частичка божественного света, через детей Адама — сила и отвага, через детей Рослина — ум, и важно нести это через века и поколения, сохраняя в чистоте, чтобы новые дети рождались здоровыми и, покидая мир живых, давали живительную силу миру, в котором будут продолжать жить их дети и внуки. Боевые культы того времени сильно отличались от тех, что потом взяли власть во времена Великого Холода, и я всё больше убеждаюсь, что во времена смерти и смуты кто-то из старших жрецов, скорее всего, именно Данелий, сплотил вокруг себя самых отчаянных, изменил всю доктрину и начал захватывать власть в свои руки. В одной из книг, что я видел, была история Великого Холода, да только читать было некогда, а брать её с собой... Всего из тайника я прихватить не смог, но там, возможно, и это есть. Как и в других.

— Скорее всего, так и было, — согласился Кайл. — Это вполне логично. Когда смерть хватает за горло и хочется жить, человек способен ухватиться за любую соломинку. Примеров в нашей и соседской истории сколько угодно. А потом, чтобы оправдаться, надо было обосновывать свои претензии, они начали навязывать новое учение народу и охотиться на адептов прежних культов.

— Инквизиция, — сказал Рейган. — Официальная история говорит, что она действовала несколько веков и возрождалась потом ещё четыре раза.

— И всё-таки всё исковеркать им было не под силу, — продолжил Тобиас. — Ведь люди впитывали в себя представления об окружающем мире веками ещё до Великого Холода, и, чтобы донести свои взгляды до нужной категории, среди которых было и немало правоверных, использовалась обрядовая практика старых культов, но уже приспособленная под себя. Так проще пропагандировать новую веру, постепенно подменяя понятия. В конце концов, было несколько Соборов, на которых утверждались новые поправки, корректировались книги и обряды. Однако основа осталась прежней, и если как следует копнуть, то можно докопаться до истоков. Особенно имея подспорье в виде остатков старого знания, которое хранили Баалы и Спенсеры.

— И как ты собираешься представлять это всё в учёном совете? — Кайл помрачнел. — Церковники тебя с потрохами сожрут. Да для них и сейчас всё это враньё что-то вроде священной коровы! Да, они начали делать небольшие уступки науке незадолго до переворота, сильно не вякают после, но покусительство на основы может оказаться фатальным.

— Но это не значит, что всё, что мы с Салли успели наработать, надо выбрасывать в печку. Я сохраню это всё, и, может быть, когда-нибудь Рейган или его дети всё же обнародуют наши открытия.

— Я вижу, что ты уже всерьёз считаешь миссию Спенсеров своим святым долгом.

— Орри благословил нас, передал эстафету, вверил свою миссию нам, и я принял этот груз на свои плечи ещё тогда. Времена всё же меняются, технический прогресс тоже неумолим, и эти гири в виде искажённого учения здорово нас тормозят. Мы слабеем, дурная кровь продолжает множиться и портить нас, ведь рождение и воспитание детей происходит вопреки законам Рафаэля. И без того замутнённая, плохая наследственность продолжает смешиваться с такой же, и это делает своё чёрное дело. Об этом говорил ещё Дон, доказывая, что наши предки были крупнее, здоровее и выносливее. Если медицина сумеет доказать, что законы передачи наследственности, которые сформулировали наши предки в своих заповедях, правдивы и отражают реальность, то придётся корректировать всю систему, и тогда современное учение Церкви так или иначе придётся менять, чтобы не вносить новую смуту и усобицы в нашу только-только начавшую налаживаться жизнь. Я не говорю, что надо полностью восстанавливать обряды и церемониал прошлого, разрушать нынешние храмы и строить новые, но суть должна быть восстановлена...

Рейган зачарованно слушал горячие речи отца, ловя каждое слово и окончательно укрепляясь в своей цели. Он поступит в университет, получит диплом с отличием и продолжит исследования не только отца, но и Донована Лайсерга, чтобы потом соединить это всё воедино и подготовить почву для изменений, как перед тем, как сажать цветы, овощи и сеять хлеб, подготавливают землю. Придётся немало всего изучить, работать порой на износ, но он должен это сделать, чтобы исполнить миссию своего рода. И он это сделает.

Когда Кайл ушёл, на семейном совете началось обсуждение очень важных вещей. Первым делом Тобиас расспросил сына о процессе созревания более подробно. Салли, услышав, что произвёл на свет Двуликого, сперва испуганно зажал себе рот, а потом расплакался, обнимая сына.

— Мальчик мой! Это же... это чудо! Ты понимаешь это?

— Да, пап, я понимаю. Это означает, что мои дети будут носить чистую кровь, если я решу зачать их омегам. Только я не понимаю, как буду рожать детей сам. Ведь если я выйду замуж...

— У тебя ещё будет время всё хорошенько обдумать, — улыбнулся Тобиас. — Тебе ещё только двенадцать лет, впереди учёба, а там всё решится. Если ты сумеешь найти единомышленников, то они согласятся и на самый необычный вариант. Ведь твой папа согласен был жить с двумя мужьями, если встретит Истинного, и рожать детей от обоих.

— Как Иво, — улыбнулся Рейган.

— Да, как Иво. А теперь давай-ка тебя осмотрим. Мы должны убедиться, что у тебя не будет проблем со здоровьем. В наследии Баалов рассказывалось об особенностях созревания Двуликих, вот и будем смотреть, как это будет происходить у тебя. И если у тебя будут какие-то вопросы ко мне, то не стесняйся.

— Хорошо, — слегка покраснел Рейган.

Омежка начал раздеваться. Родителей он совершенно не стеснялся и отца не боялся, зная, что уж он-то никогда его не обидит. Тобиас и Салли долго его обследовали, осторожно ощупывая мышцы, выступающие косточки таза... Пока ощутимых внешних признаков не было, но когда Рейган рассказал про свои подозрения на счёт узла, бета смущённо сказал:

— Ну... это вы проверите сами, ладно? А я выйду. Твой папа хорошо знает, что делать.

— Сейчас? — залился краской Рейган.

— Решайте сами, когда будете это делать. Но если у тебя действительно начинает развиваться узел, то это означает, что твоё созревание идёт правильно. Помни главное — это нормально. Это не извращение и не ошибка Флоренса. Это такая же часть нашей природы, как привлекательный запах омег или сила духа альфы.

Рейган снова кивнул и начал одеваться. Он колебался, не решаясь задать тот самый вопрос. В родителях он не сомневался никогда, но тут нужно было убедиться.

— Папа... а ты уверен... что именно ты мой кровный отец?

Тобиас нахмурился было, но потом его лоб разгладился.

— Вот оно что... Я уверен. Да, риск был, однако мы были совершенно спокойны. Рейган не твой отец, пусть и был рядом в момент твоего зачатия.

— А почему ты так уверен?

— Потому, что мы видели тебя во сне перед твоим приходом к нам. И ты назвал меня папой. И я чувствовал, что ты именно мой. А твой папа Салли видел тебя чуть ли не с самой нашей свадьбы. Причин сомневаться нет.

— Дядя Рейган был с вами? То есть... — Омежка густо покраснел.

— После гибели Адама твой папа был в жутком раздрае. Он при первой же возможности не отпускал нас от себя, и... — Тобиас запнулся. По его забегавшим глазам Рейган понял, что что-то отец снова недоговаривает. — Рейган поселился у нас, а когда с ним случилась беда, ушёл.

— Почему?

— Это... — Бета покосился на мужа, который поджал губы. Кажется, даже в глазах подозрительно заблестело. Что за дела? Что родители скрывают? — долго рассказывать. Когда-нибудь мы тебе расскажем, а сейчас у нас более важное обсуждение.

В голове омежки забрезжили смутные догадки. Если в семью готовы были принять Адама, то почему бы и не...

— А теперь самое главное, — со вздохом сказал Тобиас, когда все снова сели за стол. — Я уже нашёл несколько вариантов новой работы, но я хочу обсудить один с вами.

— Это так важно? — встревожился Салли.

— Да. Для тебя особенно.

— Почему?

— Потому что, чтобы приступить к этой работе, нам придётся переехать... в Руднев.

Салли побледнел.

— В мой... город?

— Да. За последние годы Руднев сильно вырос, и уже подумывают его переименовывать. Так вот, там открылось представительство дипмиссии, поскольку он находится довольно близко к западной границе, и туда требуются высококлассные переводчики. Моя квалификация и знание нужных языков вполне устраивает тамошнее руководство, профессор Тьюринг даже написал хорошие рекомендации. И платить будут прилично — вполне хватит, чтобы жить безбедно. Но там всё ещё живут Кристо и Барнсы, и я опасаюсь, что во время моих отъездов вам может угрожать опасность. Поэтому я и хочу обсудить это с вами. Если вы решите, что этот вариант вам не подходит, то я от него откажусь.

Салли переглянулся с сыном.

— А к какому варианту склоняешься ты?

— Если бы не твоя несостоявшаяся родня и Арчибальд, то я согласился бы, не раздумывая долго. Я уже навёл справки, выяснил, что там можно недорого снять хорошую квартиру в новом доме, и школа приличная... вроде бы. Жить там вообще будет дешевле. Но вы...

Рейган снова переглянулся с папой.

— Ты только из-за денег хочешь туда ехать?

— Да. В плане финансов этот вариант наиболее выигрышный, но я не хочу подвергать вас опасности. Ведь не факт, что ваш статус семьи работника дипломатического корпуса сделает вас неприкасаемыми.

— Сколько у нас времени на раздумье? — вздохнул Салли.

— Неделя. Через неделю надо телеграфировать о принятом решении.

— Тогда... мы согласны, — нестройно ответили омеги. — Всё-таки столько лет прошло...