Точка покоя

"Кто победит, чемпион по боксу или по бегу?", вспомнилась вдруг старая шутка. Толик мимолетно улыбнулся, но раздавшийся за спиной вой вмиг согнал его улыбку.

Парень перескочил какую-то лесную дорогу. Лишь через несколько секунд он спохватился. Дорога? Дорога — это хорошо, это путь к населенным местам. Но преследователь бежал по пятам, останавливаться и возвращаться, не было никакой возможности.

Вместо леса пошла почти непролазная чаща, приходилось проламываться сквозь кусты, но это еще полбеды. Толик уже изрядно запыхался, когда выскочил к болоту. Сердце бешено колотилось, по болоту далеко не убежишь. Он метнулся вправо, вдоль его края.

Мостки через болото подвернулись неожиданно, парень свернул на помост из сухих жердей, пот заливал глаза, сердце готовилось выпрыгнуть из груди. Добежав до середины, Анатолий упал, силы почти оставили его. Зверь довольно взвыл, чувствуя, что настигает добычу. Пару минут, и все будет кончено.

Он стал рвать сухой мох с соседней кочки, дергая его поспешно, почти хаотично. Китайская зажигалка никак не хотела срабатывать в трясущейся руке, сердце замирало. Почему-то когда не надо высечь огонь удается легко и свободно. Наконец огонь затрепетал и стал разрастаться, пожирая сухой мох. Собрав последние силы, Толик встал и медленно побрел по мосткам к противоположному берегу болота. Злой и разочарованный вой и лай придавали ему силы.

Передышка оказалась как нельзя кстати. Подождав пару минут, Анатолий побрел дальше, гигантский пес прыгал по болоту, было ясно, что он не остановится. Ноги заплетались, соревнование в беге он явно проигрывал. Надо было искать укрытие. Толик стал осматривать встречные деревья в поисках подходящего, но вокруг была лишь молодая поросль и кустарник. Зато ему подвернулась скала — довольно крутой каменный уступ метров семь-восемь высотой. То что надо, это пусть временное, но спасение от зубов гигантского пса.

Анатолий только-только успел отдышаться, когда пес появился около камня. С диким рыком хищник бросился на скалу. На секунду Толик испугался, но собаки не умеют лазать по почти отвесным стенам. Хищник скатился вниз. Надо бы ему оставить свои попытки, но не тут-то было. Минут десять пес отчаянно штурмовал стену.

Поняв, что хищник до него не доберется, Анатолий успокоился и стал внимательно рассматривать пса. Тот бегал у подножья уступа и грозно рычал.

— И не надоело тебе? Иди лучше ежика поймай.

— Р-р-р-р!

— Понимаю, ежика не хочешь. Тогда поймай кого-нибудь другого, белку например. Что тебе стоит?

— Р-р-р.

— А я тебе говорю, не убежит. Вон ты какой: зубы острые, лапы — мощные.

Анатолий совершенно не испытывал ненависти к зверю. Что с него возьмешь? Хищник неразумный. Разумеется, он не собирался спускаться в низ, но наблюдал за псом без всякой неприязни. И не только наблюдал, но и разговаривал с ним. Отчего не поговорить-то, если есть время? Времени, стараниями дикого пса у него было предостаточно.

Минут через пятнадцать дикий пес стал прислушиваться к тому, что говорит человек. Он даже бегать стал медленнее, да и рычал уже не так грозно.

— И вообще, старик, ты не прав.

— Р-р-р, — уже не так грозно отозвался пес.

— Не прав, не прав, и не возражай. Нападать на людей — очень нехорошее занятие. Оно плохо заканчивается даже для таких больших собак, как ты. Так что покайся и иди своей дорогой, а я, так и быть, сделаю вид, что ничего не произошло.

Пес с сомнение наклонил голову на сторону. Уходить он не собирался, но рычать и бросаться на скалу перестал. В итоге он улегся у скалы и стал внимательно слышать, что говорит ему человек.

Это был далеко не мир, убегать пес не собирался, но некоторое подобие перемирия.

"Ничего, проголодается — уйдет", — решил Толик.

Дикий пес был слишком стар и уже далеко не так резв, как когда-то. Поймать дикую козу или зайца у него не получалось. Потому-то он и погнался за человеком.

К сожалению или к счастью, Толику не пришлось узнать какого упрямство дикого пса — метров за сто пятьдесят от скалы показались люди.

Анатолий был так рад, что даже не сразу обратил внимание на странный вид появившихся. Группа была немаленькой — около полусотни человек. Большинство из них было одето в серые странного вида плащи. Оружие людей было еще более удивительным. Серые держали в руках... Как бы это назвать? На полутораметровое древко был насажен клинок сантиметров двадцати длиной.

У командиров, одетых в бежевые плащи пик не было. Почему "командиров"? Во-первых, их было меньше. И потом, один из бежевых явно распоряжался. И ладно бы просто распоряжался, так здесь такое...

Бежевому передали чудовищного вида ружье, ствол которого он установил на специальную подставку. Нечто похожее Толик видел в исторических музеях.

Затем... То что произошло дальше, заставило бы Толика похолодеть, если бы весь запас адреналина на сегодня он уже не израсходовал. Сначала грабители затем — гигантский пес. Сколько можно?

Ствол мушкета попеременно менял свое направление, бежевый захватывал в прицел то его (Толика), то гигантского пса.

"Меня-то за что?" — хотел спросить Анатолий, но вместо этого вздохнул и решил довериться судьбе. Бежать? Он уже набегался сегодня предостаточно. Да и некуда бежать — внизу до сих пор сидит огромный пес.

Пес, кстати, бурно отреагировал на появление новых людей: он стал скалиться и рычать. Наконец он вскочил и бросился к вновь появившимся. Серые опустили пики навстречу зверю, но пробежать он успел совсем немного. Раздался выстрел, над мушкетом взвился дымок, и хищник рухнул, остановленный массивной пулей.

— Я тебе говорил, нельзя нападать на людей, — вполголоса сказал Анатолий.

Бежевый передал ружье одному из серых и тот принялся его заряжать, засыпая порох через ствол и утрамбовывая его длинным шомполом. Остальные осторожно двинулись в направлении скалы. Анатолий понятия не имел, чего можно ждать от этих людей. Не слишком-то они дружелюбны: десяток арбалетчиков припали к прикладам и держат его на прицеле. Вооруженные пиками серые выглядят весьма настороженными.

Люди подошли ближе и Толик смог увидеть, что бежевые тоже вооружены: из-под их плащей выглядывали эфесы шпаг. Что все это значит? Странные наряды, странное вооружение.

Бежевые стояли сплоченной группой и о чем-то оживленно переговаривались. Из их незнакомого языка Анатолий не мог понять ни слова. Серый, заряжавший ружье, подбежал и о чем-то отрапортовал одному из бежевых. Должно быть, о готовности оружия к новому выстрелу. Бежевый бросил взгляд на одного из своих соседей, о чем-то его переспросил и отослал серого с пищалью в тыл. Затем он посмотрел на Анатолия и знаком предложил ему спускаться вниз.

Сидеть на скале дальше? А толку? В любой момент его могут пристрелить или стащить со скалы вниз. Будь что будет. Толик вздохнул и начал спускаться.

Серые тут же к нему подскочили, обыскали, вытащили все, что было в карманах, и побросали это в холщовый мешок. Руки Анатолию крепко связали и предложили идти в том направлении, откуда он до этого бежал.

— Пить-то хотя бы дайте, — попросил парень.

Один из бежевых внимательно прислушался.

— Пить. Вода, — добавил Анатолий, говоря как можно внятнее.

Бежевый что-то сказал на своем непонятном языке и один их серых протянул ему круглую тыквенную флягу. Мучить жаждой не собираются — это уже хорошо.

Тот бежевый, который застрелил гигантского пса, отдал команду и отряд двинулся в обратный путь.

3.

— Так говоришь, он не оказал никакого сопротивления?

— Абсолютно никакого.

— Добровольно позволил себя связать и последовал за вами?

— Точно так, преподобный. Все так и было.

Хранитель устоев О᾽Брилин прохаживался по кабинету, о чем-то размышляя.

— Что ж, случается. Ты уверен, что он нам интересен?

— Он был абсолютно безмятежен, когда мы его нашли.

— Абсолютно безмятежен может быть только камень.

— Прошу прощения, преподобный. Его эмоциональный уровень не превышал общего фона. По крайней мере, так меня заверил маэстро Витр.

О᾽Брилин кивнул.

— Витру можно верить, он опытный сэнс. С чем-чем, а с определением эмоционального состояния он не ошибается.

— Но не это удивило меня больше всего. Дикий пес тоже был спокоен. Это было для меня настоящим потрясением.

— Ты говорил, что пес был уже старым, — с сомнением сказал хранитель устоев.

— Это так, но перед этим он преследовал объект не менее чем пару часов. Да и на нас он бросился. Нет, пес был в порядке. Вы же знаете свирепый нрав этих хищников. Если пес и подрастерял свои физические кондиции, то нрав его остался прежним.

— Гхм, — хранитель переплел пальцы рук, — действительно любопытно. Изредка встречаются люди, наделенные даром внушения.

— Витр заверил, что ничего подобного не было.

— Возможно-возможно. А что ты сам об этом думаешь?

— Похоже, он его просто уговорил.

— Дикого пса? — О᾽Брилин с сомнение покачал головой.

— Да. Витр тоже сомневался. Но другого объяснения я не вижу.

— Это действительно может быть интересным. А как объект чувствует себя сейчас?

— Я поручил одному из сэнсов регулярно отслеживать его состояние. Объект на удивление спокоен, — Энц споткнулся о свои собственные слова и поспешил уточнить. — Прошу прощения, преподобный. Разумеется, происходящее тревожит объект. Но уровень тревоги не выше чем у тренированных префекторов. Разве ни странно?

— Да, в этом стоит разобраться. Есть у меня одно подозрение, но прежде чем его озвучить, надо кое-что проверить. Все может получиться очень неожиданно. Вот что, этого человека я забираю.

— Куда прикажете доставить? — Энц чуть поклонился.

— Да не надо никуда доставлять. Я завтра уезжаю, пусть едет со мной.

— Но...

— Что-то не так? — хранитель удивленно вскинул бровь.

— Это может быть опасно.

— Не Вы ли, Олди, убеждали меня в абсолютной уравновешенности объекта?

— Позвольте хотя бы отрядить с вами несколько полевых стражников для охраны.

— Стоит ли? А впрочем, если Ваш долг требует принять меры, то пусть стражники прокатятся. Идите, Олди, мне надо еще подумать. Пусть стражники и объект будут готовы к выезду завтра через час после восхода.

Старший префектор слегка поклонился и покинул кабинет хранителя устоев. Преподобный О᾽Брилин часто бывал в разъездах. Хранители устоев вообще не любят долго сидеть на месте. Северо-восточный округ велик, работа префектур — это лишь часть заботы хранителя. А заботы у него немалые. Официально хранитель не наделен властью. Новые законы — это ведение короля, землевладение — в ведении общин и знати, торговля — в ведении муниципалитетов. Все это так. Но при этом хранитель может отменить любое решение местных землевладетелей или муниципальных властей. Да что там говорить — совет семи хранителей может блокировать даже распоряжение короля. Справедливости ради стоит заметить, что хранители совсем не злоупотребляли такой возможностью. Отмена распоряжения само по себе событие чрезвычайное и может внести крупные возмущения в ментальные слои бытия. Поэтому к таким мерам прибегают чрезвычайно редко.

"Главное оружие хранителя — ласка и доброе слово", — не уставал повторять преподобный. Но разве доброе слово становится менее весомо, когда у говорящего его есть возможность призвать возмутителя спокойствия к ответу? Дело хранителя — смотреть вдаль и предотвращать возможные возмущения до того, как они начали оказывать свое влияние на судьбы страны. Если возмущение имело место быть, за работу берутся префекторы. Им необходимо ликвидировать проблему, когда она уже начала себя проявлять пока она не набрала силу. Хранители смотрят вперед, их дело — скорее профилактика возмущений и контроль работы префектур. В ликвидации последствий возмущения хранители лично принимают участие редко. Только тогда, когда возмутителями спокойствия являются очень высокопоставленные люди.

И совсем не потому что хранители не доверяют префектурам. Такого просто не может быть. В префектурах работают надежнейшие из надежных не раз проверенные люди. Кроме того, если кто-то из коллег собьется с пути, сэнсы почувствуют это раньше, чем осознает сам человек. Меры будут приняты незамедлительно. Нет-нет, никто не собирается разбрасываться ценными сотрудниками. Прежде всего, в причинах потери сотрудником душевного равновесия попробует разобраться хранитель. Если же быстро вопрос решить не удается, в дело вступают наставники. Сам оступившийся далеко не всегда догадывается о том, что над его равновесием работают. Направить к наставнику префектора могут под тем или иным предлогом — поводов больше чем достаточно. Кроме того любой из префекторов может посетить обитель наставника по своему желанию, попросить совета, поделиться своими заботами. Кто-то приезжает на день. Некоторые берут на службе отпуск и задерживаются у наставника по месяцу, а то и по году, если тот сочтет, что пребывание человека здесь пойдет ему на пользу. Здесь же проходят обучение кандидаты на работу в префектурах. Кстати, один из поводов откомандировать префектора к наставнику — отправить его делиться опытом с молодежью, учащейся в обители. Помогая обрести равновесие молодежи, люди часто находят и свой собственный потерянный покой. Стабильность духа для префектора наиважнейшее условие.

Общественной и политической жизни наставники сторонятся и стараются обители свои без необходимости не покидать. Их жизнь довольно закрыта, постороннему человеку довольно непросто попасть на территорию обители. При этом наставники пользуются большим уважением и почетом среди населения. Надо ли говорить, что в большинстве своем люди они неординарные — народное уважение не растет на пустом месте.

Ах да, о хранителях: Почему им порой приходилось лично разбирать особо сложные дела, касающиеся высокопоставленных персон? Как уже было сказано, причиной тому вовсе не недоверие к префекторам. Чем более высокопоставлен тот или иной человек, тем сложнее завязаны ниточки, тянущиеся от него в разные стороны. Здесь нужна не только аккуратность, но и немалые знания. Знания причин и следствий всех связанных с человеком приводных механизмов. Если сэнс в большинстве случаев мог назвать причину возмущения спокойствия, выработать правильный метод воздействия мог только человек в достаточной степени посвященный во все тонкости. Владетель нескольких сотен квадратных лиг земель — это вам не сельский кузнец. К нему нельзя направить пару полевых стражников, чтобы призвали его к спокойствию.

Нет, никаких запретов для этого нет. Более того, если причиной возмущения спокойствия служит леность, глупость или неумеренные амбиции, младший префектор в сопровождении десятка полевых стражников может нанести владетелю визит и предупредить его о ненадлежащем поведении. Для большей убедительности от имени хранителя и, разумеется, с его ведома.

Но так бывает нечасто. Например, по землям владетеля решили проложить новую дорогу: король подписал соответствующий указ, землемеры начали размечать трассу и прошли через любимые охотничьи угодья владетеля. Тот возмущен, обращается с жалобой к королю. Король призывает к себе землемеров, те заверяют Его Величество в непременном возмущении кого-нибудь из землевладельцев. "Не этот владетель, так другой, непременно возмутится". Король выносит решение — дорогу построить в соответствии с планом.