Существо из тени

— После эпохи Тайных Войн прошло полтора века. Все это время мы и наши противники Стражи Света сохраняем нейтралитет. Это вызвано нашей общей слабостью. Мы все ждем. Они ждут, пока выродится наша кровь. Мы ждем, пока не одряхлеет их воинский орден. Пока не умрут ученики учеников древних опытных воинов. И так все и происходит. Весь вопрос, кто же ослабел сильнее. Я решил попробовать узнать это, воспользовавшись случаем, — ответил твердый шепот.

— Что за случай? — прозвучал слабый вопрос.

— Запутанная история. Непосвященному будет трудно в ней разобраться и практически невозможно выйти на нас. Я создал нежить и оставил его мстить городу, — несколько гордо раздался ответ.

— Что вы смогли из него сделать? — спросил властный.

— Я ничего не смог. Как и вы бы не смогли. И никто из братьев. Эти знания, как и многие из утерянных, мы до сих пор не восстановили, — возник раздраженный ответ.

— Тогда зачем? Горожане забьют его как скотину. И что дальше? Чем нам это поможет узнать текущий баланс сил? — проявился более молодой и энергичный шепот.

— Не забьют. Я оставил его достаточно сильным и в полном рассудке. Я намерен наблюдать за ним. Если он пройдет путь самостоятельно, то я смогу повторить это на ком-нибудь другом. Таким образом мы восстановим фрагмент древних знаний. По поводу баланса. Стражи Света пришлют воинов, чтобы разобраться с тварью. А я внимательно буду за ними смотреть. Кое-что сможем понять. Возможно аккуратно вмешаюсь. Так, чтобы не оставить следов и вместе с тем прощупать их поглубже, — ответил твердый шепот.

— Почему вы так уверены в нем? — настаивал молодой шепот.

— Я вдохнул в него каплю Истинной Тьмы, — нехотя ответил твердый шепот.

— Что? Да как вы посмели? Где вы ее взяли? Или у вас была неучтенная? В любом случае, использовать каплю без единодушного одобрения совета категорически запрещено. После уничтожения источников это невосполнимый ресурс.

— Это была неучтенная. Но ненастоящая. Я нашел ее в тайнике Мерхуба. У него получилось. Она, правда, несколько отличается. Но по главным показателям сходится, — немного растерялся твердый шепот.

— Искусственная капля Тьмы. Значит, вы охотились за наследием Мерхуба? — прозвучал новый шепот.

— Это все, что у меня есть, — твердый шепот окреп и огрызался.

— Вы обязаны доложить все, что узнали, — мягко прошелестел шепот.

— Повинуюсь. Обратите внимание, что мы вдобавок получим проверку, на что способно творение Мерхуба. Если это работает, то можно пойти по его пути. Направление нам точно известно.

— Хороший план. Нужна помощь? — холодно спросил властный.

— Я сообщу.

— Будьте осторожны.

— Разумеется.

Наступила тишина. Но в другом месте, в темном кабинете прозвучал такой же безличный шепот.

— Присмотрите за ним. Издалека. И ни во что не вмешивайтесь.

— На что обратить особое внимание?

— Чтобы он не попался. Именно это важнее всего для братства. А для меня важнее всего узнать, насколько он сможет возвыситься. В идеале я должен получить все его разработки. Все понятно?

— Да.

Часть 2

И зло бежит

Отряд в белых одеждах входил в город. Тучный мужчина в полном доспехе, но без шлема, ехал впереди. Старый рисунок белым по желтому был едва различим на латах. Рядом с ним на невзрачном скакуне следовал представитель мэрии. Неказистая лошадка и потертый коричневый плащ.

— Что вы думаете об ужасе Гротфилда, сэр Лукас? — подобострастно спросил представитель.

— Чушь. Кланы снова делят город. Я видел это сотни раз. Иногда они придумывают что-то новенькое. Но пугать темным колдовством выгоднее всего. Толика затрат и большая выгода, — с пренебрежением ответил страж.

— Но и большая опасность. Если клерики их схватят... — торопливо возразили ему.

— Клерики схватят какого-то беднягу. Выбьют у него пытками признание и сожгут на костре. Теневики прекратят пугать народ, и все будут довольны. Я же говорю, я видел это сотни раз, — устало и с толикой раздражения перебил его страж.

— У нас это произошло несколько наоборот. Сначала костер, пусть и неудачный, а потом ужас на улицах, — продолжал настойчиво представитель.

— Нашелся изобретательный малый, — с легкой улыбкой ответил страж.

— Вы считаете, что казненный Сит был невиновен? — удивленно вскинулся представитель.

— Обстоятельства его смерти не столь очевидны, чтобы говорить определенно. Скажу даже больше, уменя твердая уверенность, что там дело нечисто. Однако связывать ваш ужас и казненного напрямую я бы не спешил. В анналах истории стражи нет ничего подобного. И новому взяться неоткуда. Тьмы изгнана из земель священного союза, — уверенно с напором закончил страж.

— Я охотно вам верю. А если Тьма пришла снаружи? — продолжал гнуть свою линию местный.

— Из холмов Шамашара? — недоверчиво спросил страж. — Откуда угодно, но только не оттуда, — категорично ответил страж.

— То есть вы не отрицаете возможность прихода Тьмы извне? — вкрадчиво спросил представитель.

— Не впадайте в политическую ересь, уважаемый. Подвал башни Стражей велик. И если вы решили, что ловить меня на слове — это удачный выбор, то поверьте мне, я смогу вас переубедить, — уже жестко закончил страж, даже не глядя на съежившегося представителя.

— Ну что вы, что вы. Простите меня, если я ляпнул что-то зря. Для меня это все внове. Я просто хочу, чтобы в нашем городе вновь воцарился мир. Вы только скажите. Я сделаю все, — засуетился тот.

— Все, что мне сейчас нужно от вас, — это удобное место, где бы нам никто не мешал, — уже мирно сказал страж.

— Мы все сделаем, — подобострастно сказал представитель.

— Мои дознаватели хотят поговорить с клериками, — сказал страж, кинув быстрый взгляд на своего собеседника.

— Они на месте. В цитадели. Не знаю, как господин капитул, он может быть занят, — решился все же немного возразить его собеседник.

— Им нужны будут те люди, которые работали с казненным, — продолжал страж.

— Ждут, — быстро и коротко ответил представитель.

— Хорошо. А теперь я хотел бы отдохнуть после дороги, — обыденно закончил страж.

Кавалькада остановилась на небольшой площади. Наблюдательный взгляд мог бы заметить остатки низких палаток, снесенных недавно. Два дворника усиленно убирали площадь от мусора.

— Мы прибыли.

— Ларсон, Брэг, ступайте к клерикам. Разгружайся, Трагорн, — распоряжался страж.

Часть отряда ускакала к другим воротам цитадели. На площади осталась группа воинов стражи и фургон, на вознице восседала большая фигура, лицо которой скрывал капюшон. Как только фургон остановился, из него выпрыгнула тонкая фигура. Юноша в светлых одеждах слегка пошатнулся после прыжка и принялся разминать мышцы.

— Лит, не забудь мой багаж. Поспешай. Я хочу принять ванну, — проворчал Лукас и, невзирая на доспех и возраст, проворно спустился с лошади.

— Бегу, сэр Лукас, — засуетился паренек, толком не понимая, что делать.

Воины стражи ловко занимали охранные позиции. Фургон, проехав через узкие ворота, остановился во дворе. Юный Лит, подхватив объемный кофр, последовал за Лукасом внутрь башни.

— Здесь все заброшено. Как обычно, — тихо проворчал Лукас.

— Стражи Света давно не дарили благословение нашему городу, — возвышенно, но с ноткой грустного смирения сказал представитель.

— Ладно. Как вас там? — сморщился Лукас.

— Рудовик, ваша светлость, — поклонился тот.

— Дальше мы сами. Вы помните, что сюда вход запрещен всем, невзирая на чины и должности, — строго сказал Лукас.

— Конечно. Мы помним договор. Стражники бурга проинструктированы. Дополнительно. Сюда никто не войдет, — торжественно говорил Рудовик.

— Напомните всем. Кто будет здесь крутиться без дела, отправится прямиком в наши подвалы, — махнул рукой Лукас.

— Все будет сделано, не извольте беспокоиться, — закивал Рудовик.

— Лит. Где ты, мое наказание? — огляделся страж.

— Бегу, сэр Лукас, — юноша с двумя сумками и свертком, зажатым под мышкой, шел к лестнице.

Грузный Лукас поднялся по лестнице. Крепкие двери скрывали небольшой зал. Две лестницы, ведущие наверх.

— Идем в мои покои. Устал, — тихо проговорил страж.

Поднявшись наверх, сэр Лукас проверил окна и двери.

— Все чисто. Как ты, Лита? — спросил он, грузно сев на лавку.

— О чем вы, Лукас? — переспросила юная девушка. Потом о чем-то вспомнила и кинулась к Лукасу. Начала помогать расстегивать ему пряжки ремней, держащих доспех.

— Как дорога? Не наскучила? — он полуобернулся, чтобы ей было удобнее.

— О нет. Спасибо, что вы разрешили Трагорну отвечать на все мои вопросы, — несмотря на то что ремни затянулись, она ловко с ними справлялась. Чувствовался опыт.

— Ты думаешь, я мог ему запретить? — мягко с улыбкой спросил страж.

— Он мог просто молчать. А так он говорил все. Это было очень познавательно, — быстро отвечала девушка.

— Да, старина Трагорн побывал в переделках, — протянул Лукас.

— Он допрашивал Багрового Лиса. Об этом нигде не сказано, — удивленно сказала Лита, даже остановившись.

— Орден бережет своих исполнителей, — важно сказал страж.

— Я не об этом. Он рассказал так много мелочей, которые не попали в сказание. Это бесценный опыт, — с чувством сказалаЛита.

— Бесценный опыт. Ты даже не представляешь, что это такое. Особенно для стражей ордена Света. Но я рад, что вы смогли найти общий язык. Ты можешь чувствовать себя здесь свободно. Сюда никто не сунется, — он неловко погладил девушку по голове.

— Кроме Тьмы? — быстро спросила девушка.

— Сейчас далеко не те годы. Как тебе город? — спросил он, сняв латы.

— Он пустой. Здесь все пустое. Здесь много разного. Но у этого города нет цели. И он больше мертвый, чем живой, — Лита села рядом.

— Тьма? — нахмурился Лукас.

— Ничего. По крайней мере, там, где мы проезжали. Глиняные люди. Раскрашенные и твердые снаружи и пустые внутри, — Лита поежилась.

— На здешних ночных улицах творится ужас, — твердо сказал Лукас.

— Это пустой ужас. Как пищащие крысы. Я не почувствовала настоящего ужаса, — легко сказал Лита.

— Будем отдыхать. Завтра тяжелый день. Обойдем город. И я очень надеюсь на тебя.

* * *

День уходил. Маревное полузабытье покидало меня, ясность и сила приходили на замену. Скоро ночь. Наступит время обойти свои охотничьи угодья, и возможно меня уже ждет интересная добыча. В подбирающихся сумерках я выполз из своей норы и осторожно пошел к реке. Это было немного опасно, так как уйти в тень не получится. Но я был убежден, что и полумрак меня оберегает, просто скрывает от любопытного глаза. Взоры прохожих скользили мимо меня. Я спокойно добрался до полусгнившего причала. Сюда не приходили обычные рыбаки, опасаясь, и вполне обоснованно, что их скорее ограбят, чем им удастся уйти с уловом. Местные раздолбаи могли и дождаться, пока наберется улов, и ограбить незадачливого рыбака, но скорее всего не стали бы ждать и сразу бы обобрали недотепу, опасаясь, что успеет кто-нибудь другой. Сами же они не рыбачили по другой причине. Взрослым было не до этого. Днем они отсыпались, а вечером и ночью искали поживы в кварталах побогаче. Дети же готовились стать взрослыми. Жить трудом здесь не принято. За эти два месяца я неплохо успел изучить свою обитель. Не скажу, что мне здесь нравится, но для меня сейчас это самое безопасное место.

И все же в этом месте имелся рыбак. Слепой старик приходил почти каждую ночь и рыбачил порой и до утра. Гибкий юноша приводил его и уводил утром. Как правило, с хорошим уловом. Не знаю, почему местные его не трогали. Понятно, что боялись. Но почему — мне было неизвестно, да и узнавать не хотелось. Он ловко рыбачил, и на моей памяти лишь один раз зацепился за что-то на дне. Но невозмутимо достал запасные снасти и продолжил рыбалку. Его поводырь без лишних слов направился нырять в холодную воду. Обычно старик сидел молча, лишь иногда что-то бормоча. Я старался как можно тише подойти поближе и так же молча сидел, наблюдая за речкой. У него был интересный огонек. Но не это меня привлекало.

— И сегодня пришел? — сказал вдруг старик. Я осмотрелся вокруг, но сразу понял, что он обращался ко мне.

— Ты часто приходишь. Много дней я провел в интересных раздумьях. Кто ты? Зачем приходишь сюда? Если честно, я так и не понял. Может, расскажешь? — странно он меня как-то чувствовал. И что интересно, ни разу ни выдал этого. Я наблюдал за его огоньком. Такой же ровный темно-зеленый отсвет. Он меня не боялся.

— Не хочешь? Ты странный. От тебя пахнет необычно, — значит, запах выдал меня. — Это ароматы трущоб, конечно, но непривычные. От тебя не разит перегаром. Ты не выпивоха. От тебя не пахнет гнилью, ты не рыщешь по помойкам. Запах земли, ты не спишь в удобной кровати. Чем же ты живешь? И твои шаги. Я их почти не слышу. — Еще и звуки. Конечно, он ведь слепой, у него должны были обостриться другие чувства. — Но ты не ребенок, не знаю почему, но я это чувствую. Пожалуйста, ответь, раскрой секрет, я сгораю от любопытства.

Я молчал. Да и что я мог ему сказать? У меня вообще не было желания ни с кем разговаривать. Разговаривать? Учитель говорил, что потребность общаться так же важна для людей, как есть и пить. Люди без этого не могут. Люди? А кто я? Как меня сейчас можно назвать? Существо? А что, если попробовать? Этот старик не боится меня, и я не боюсь его.

— Все же молчишь? Тебе нечего бояться. Кто бы ты ни был, я не скажу ни Шушаму, ни его отцу. — Интересно, а кто это? Старик явно думает, что я их знаю. И наверно должен бояться. А мне вот кажется, что это они меня должны бояться. Но что же ему ответить?

— За долгие годы я привык быть один. Ты знаешь, мне кажется...

— Од-начыство, — это было первое слово, которое вышло из моего горла за долгое время.

— Не понял? Что ты сказал? — удивился старик.

— Ооодииноочество, — медленно сказал я.

— А ты неразговорчив. Тебе тяжело говорить? — спросил старик, не оборачиваясь.

— Да-авно нье го-оворил ни с ке-ем, — с трудом выдавил я из себя.

— Одиночка? — полуутвердительно спросил старик.

— И-изгой, — сказал я.

— Тебя изгнали, и ты нашел свое место здесь? Или и трущобы изгнали тебя? Ты из этих что ли? Уходил бы ты отсюда лучше. Мой сын, знаешь ли...

— Меня изгнала из себя сама жизнь, — некая темная волна, поднявшаяся глубоко изнутри, исторгла из меня четкие слова.

— Что же ты сделал? — озадаченно спросил он.

— Ничего. Так получилось, — мой голос, ранее прозвучавший мощно и гулко, теперь перешел в мягкий шепот. Со мной творилось нечто непонятное.

— Да, да. Именно так говорили многие мои друзья. Да и я тоже не раз. Но ты знаешь...

— Я не причиню тебя вреда, — сказал я уверенно.

— Я как раз хотел сказать это же. Значит, мы безвредны друг для друга. Уже хорошо. Но что же ты делаешь здесь? — продолжил старик.

— Был ответ, — темная монолитная уверенность не покидала меня.

— Одиночество? Выходит, ты коротаешь со мной вечера? А я ведь и не против. Я ошибался в тебе. И ошибся не раз. Я не буду просить тебя ничего рассказать. Как показал мой опыт, это совершенно ни к чему. В молодости я бы никогда и не подумал, что захочу этого. Но было бы хорошо, чтобы мой внук сидел со мной на рыбалке и слушал мои старческие бредни. Мой внук, ты видел его. Он такой же, как и я. Я ничего не говорил ему, так как знаю, что он не станет меня слушать. Нет, он конечно послушал бы мои рассказы о давних похождениях, да вот только не это я хотел бы ему рассказать. Ты хочешь? — с затаенной просьбой спросил он.