Галактический Футбол: Синед

— Как назовёшь малыша? — в голосе взрослой женщины тоже слышалась усталость, всё-таки роды никогда не были лёгким делом.

— Мне какая разница? — чуть раздражённо произнесла девушка. — Всё равно отдам в наш приют. Ещё хорошо, что нашлись клиенты, которые не прочь поразвлечься с беременной, — тяжела доля обычной проститутки в фавелах, клиенты не хотят платить, а за сопротивление могут даже и побить. Ещё и приходится забесплатно обслуживать членов их районной банды.

— Ладно, отдыхай, — собеседница не стала как-то комментировать её слова, сердце старой женщины давно зачерствело, не единожды она относила деток к дверям их так называемого приюта, где из них делали будущих членов банды. Уже хорошо, что мальчик родился без внешних уродств. Значит, есть немаленький шанс, что и другие болячки от своей матери не подцепил.

Так и началась история мальчика по имени Мигель. До пяти лет он как и многие дети не понимал, какой трудной будет его жизнь. Он мог часами играться с найденной палкой, тем самым заглушая урчащий от голода желудок. Бывало, что проходящий рядом взрослый мог просто так отвесить ему подзатыльник, но он быстро научился терпеть. Оружие, которым пользуется дети в благополучных семьях, здесь не сработает, услышав плач, могут даже дать дополнительных тумаков.

Всё изменилось, когда он достиг пятилетнего возраста. Его, как и других сверстников начали приучать к их первой работе. Задача была проста: каждый день они должны были идти попрошайничать на главные более туристические улицы. Так, они незаметно стали взрослыми, поэтому были обязаны возвращаться с нужной суммой денег — ни то не видать им единственного приёма пищи, ужина. Кураторы считали, что голодные дети в разы лучше выполняют свою работу, оттого с утра их ждал лишь стакан воды. А тот, кто не сумел выполнить ежедневный план, вообще ничего не получал. Дети из мальков быстро превращались в акул, готовых истерзать даже тех, кто разделял с ними одну подстилку в приюте.

Маленькому Мигелю приходилось сложновато, добрый по характеру, он частенько делился своей едой с другими ребятами. Со временем до детского мозга дошло, что их жизнь — не есть норма. Каждый день, будучи на работе, он видел других детей, которые весело проводили время со своими родителями и были одеты в новую и качественную одежду. Он сильно завидовал. Бывало, в бессонные голодные ночи это чувство полностью разъедало его разум. Он жаждал узнать хоть что-то про своих родителей. Лучше бы он не узнавал...

— Ты клиентов задерживаешь, иди уже отсюда! — погнала маленького Мигеля, родившая его женщина, которая за каких-то пару лет почти растеряла свою былую уразильскую красоту. Её даже не тронули слёзы на лице мальчика. А он заранее наводил справки, и был точно уверен в её материнстве.

Не успел рана на сердце как следует зарасти, как от судьбы последовал другой удар — его близкого друга, такого же приютского, до смерти забили дети другого района. Якобы он посмел работать на их территории, но как Мигель знал, главные улицы никому не принадлежат. Это был один из первых звоночков, после которых между бандами началась война. Самое ненавистные года. Их приют находился на самом стыке между двумя противоборствующими группировками, из-за чего по несколько раз в неделю приходилось спускаться в подвал — пережидать очередной налёт. Такие ночи запомнились ему непрекращающимися выстрелами, вперемешку с минутами полнейшей тишины, которые как раз таки давили на сознание гораздо больше.

Стабильное пускание крови соседу своему ближнему прервали силы правопорядка города. Президент хочет и дальше сидеть на своём троне, поэтому каждые четыре года перед самыми "выборами", он становится слушающим и слышащим слугой народа. Граждане просили разобраться с главным рассадником наркоторговли, проституции и прочего криминала? Получите и распишитесь. На самом деле всё то просто показуха: придут, постреляют, найдут якобы "лидера" всех фавел и совершат над ним демонстративно демократичный суд.

Когда он думал, что уже привык к такой жизни — мир вновь внёс новые правки. Его стали брать на настоящие дела банды. Первое убийство не заставило себя долго ждать, хотя стопроцентной уверенности в том, что именно его пуля сразила человека, не было. Всё-таки рядом с ним стояло ещё пара стрелков. От таких заданий в их районе отказываться нельзя, поэтому каждый день ему приходилось перешагивать через себя. Вскоре появились лишние деньги, на которые он купил свои первые школьные учебники. Мигель жаждал вырваться из самого низа, и был уверен, что с помощью знаний сможет обрести уверенность в завтрашнем дне. Увы, книги казались ему каким-то инопланетными закорючками, никто ведь не учил приютских чтению, максимум что им дали — это банальную арифметику.

Грамотных людей в округе оказалось до неприличия мало, в основном этими личностями были люди влиятельные, которые и управляли "маленькими государствами" под названием фавелы. Ездить в другую, более обеспеченную часть города за учителем тоже не вариант, если его позовут на работу, а он не окажется на месте — могут жёстко наказать, так сказать в назидание другим бездельникам.

Шли месяцы, которые складывались в года. Мигель чувствовал, что начал вязнуть в этом болоте. Убийства уже не вызывали прежних сострадательных эмоций, а мотивации покинуть это место становилось всё меньше и меньше. Наверное, так бы он, как и многие другие его сверстники-подростки начал понемногу подсаживаться на наркотики или алкоголь, тем самым заглушая боль несбывшихся надежд. Но...

— И-и-и Уразилия впервые в истории своей независимости выигрывает Чемпионат Мира по Футболу! — слушая чуть-чуть барахлящее радио, я, как и многие другие радовался нашей победе. Слушать, а иногда даже и смотреть футбол мы любили. Победа принесла стране огромный поток туристов, которых даже не пугали откровенные рассказы про похищения с целью выкупа. На волне ажиотажа, правительство впервые за двадцать лет сделало реально полезную вещь — президент утвердил проект "Играющая нация". Огромные суммы налогоплательщиков потратятся на создание пятисот новых футбольных полей по всей федеративной республике. Несомненно, где-то в центре города это будут настоящие футбольные поля, с настоящим газоном, но у них на отшибе всего лишь расчистили от мусора пространство, да вбили с двух сторон по паре проржавевших железных столбов.

Однако, всем всё равно было радостно, никто и не думал, что о них вообще вспомнят. Всю свою сознательную жизнь, Мигель думал, что футбол — это игра для богатеев, к слову, все виды спорта для него были где-то там, совсем далеко. Один раз он смотрел цены на спортивные товары, больше он туда не возвращался. Он признавал только бег, бегать он умел, особенно от летящих в спину пуль.

Сначала он даже и не думал присоединяться к игре в футбол, но ребята выглядели такими радостными и счастливыми, что он не удержался...

Первую свою игру он запомнил на всю свою жизнь. Такого кайфа он не получал, даже когда попробовал ту отраву, которую толкает их группировка. Казалось, что вместе с игрой уходили все его проблемы. Давно он не чувствовал себя таким умиротворённым.

Ничего удивительного, что он в итоге жёстко подсел на футбол. Ему даже новую кличку дали — Футболист, что звучало гораздо лучше прежнего Бегуна.

Если кто-то искал Мигеля, то все знали, что иди на поле — не ошибёшься. Парень буквально прирос к мячу. Многие заметили, что мастерство парня растёт не по дням, а по часам. К шестнадцати годам его уже звали поиграть на нормальные футбольные поля. Там-то его и приметил один старый и знаменитый клуб. Контракт на переезд в другую страну был подписан в тот же день, оставалось только дождаться паспорта, как он навсегда распрощается с жизнью на дне. С этой хорошей новостью он поделился только со своим близким другом Педро.

Жаль, что восхождение новой уразильской легенды так и не состоялось...

Насвистывая мелодию, по улицам своего района шёл Мигель. Он уже предвкушал, как будет играть против самых титулованных футболистов других стран. Будущие заработанные деньги, уже мысленно ушли некоторым хорошим людям, таким как дядя Лукас, булочник с главной улицы, который частенько его подкармливал или же тётя Лорена, что каждый год находила ему поношенную, но весьма добротную одежду.

— "Вроде бы никого не забыл..." — как тут приятные думы прервала острая боль.

— На сука! На сука! Получай! — прозвучал до боли знакомый голос, но... почему Педро?

Тело начало холодеть, а его... "друг" всё продолжал наносить ему удары ножом. Перед глазами всё плыло, но он через силу сумел оглянуться, где увидел пылающей яростью и ненавистью лицо Педро.

— Ха-ха-ха! — как-то истерично засмеялся он. — Нет, тебе не удастся покинуть это место! Если я не могу, то и ты останешься здесь навсегда! Прикопаю тебя рядом с твоей шлюхой-мамашей, её, кстати тоже в своё время кто-то зарезал! — на веки навалилась тяжесть, боль физическая отошла на второй план, но по душе вновь прошлись наждачкой. Пригрел змею и даже не заметил.

Как только сознание Мигеля угасло, начал просыпаться я...

========== Глава 5 ==========

Вот почему я так бережно отношусь к еде. Почему боюсь резкие и неожиданные звуки. Стала понятная причина ощущения дискомфорта при тишине. Моё стремление к знаниям, моя любовь к футболу, неспособность слишком сильно сближаться с людьми. Многое, если не всё, брало свои начала из прошлой жизни.

— "Кто же я — Синед или Мигель?" — не мог я не задаться вопросом. Прокручивая в своей голове жизнь моего прошлого воплощения, пришёл к выводу, что она, словно те старые кассеты с матчами: картинка не столь яркая, да и звук не такой качественный. Пример, конечно, такой себе, но главное — будни меня Синеда намного ярче и живее, что ли. Также не обошлось без последствий — самые травмирующие его события чётко отпечатались в нашей душе, из-за чего стали и моими спутниками. То же самое можно отнести и к положительным моментам: его огромную любовь к футболу и тайное стремление обрести свою семью, хотя последняя мечта была спрятана, где-то очень глубоко. Всё-таки чтобы оную создать, нужно быть уверенным хотя бы в своём будущем, к тому же он хотел дать своим детям всё самое лучшее. Всё то, чего не было у него...

— "А ведь получается у меня есть почти всё, о чём Мигель мог только мечтать..." — невольно проскочила мысль.

Чувствую ли я себя взрослее? Не знаю, но точно несколько мудрее и опытнее. Руки будто бы помнят, как обращаться с тем устаревшим огнестрельным оружием, а пальцы, как незаметно стащить что-то из чужого кармана. Вряд ли мне пригодятся такие своеобразные навыки. Единственно, что выглядит реально полезным — это "его-моё" футбольное мастерство. Тысячи часов игры с мячом просто так не забываются. Однако придётся подстраивать реакции тела Мигеля под свои. Футболист из него и в самом деле вышел бы отличным, так сказать настоящий неогранённый алмаз. Даже по меркам Галактического Футбола его уже могли взять в запасные игроки.

Остаётся последний вопрос: что же стало катализатором обретения мною полной памяти прошлой жизни?

Как следует поразмышлять об этом мне не дали — тело вновь начало отзываться. Открыв свои глаза, понял, что нахожусь на заднем сидении папиного аэрокара. Рядом со мной, закутанная в зимнюю куртку полулежала спящая мама, на мне кстати данный предмет гардероба тоже был надет. Выдохнув, увидел выходящий изо рта пар. За окном бушевала сильная метель, из-за чего наш транспорт заметно качался из стороны в сторону. Наш летающий кар явно не был предназначен под такие погодные условия.

— "Что чёрт возьми вообще происходит?" — посреди лета настала суровая зима, которую наш город никогда и не видывал. Непонятная череда событий на мачте, не говоря уже про странную потерю сознания с последующим открытием памяти души.

— Отец, где мы? Что происходит? — тихо подал я свой голос, который на удивление оказался хрипловатым. Да и тело испытывало некоторую слабость, словно только-только вылечился от простуды.

— Синед, ты очнулся! — так же тихо воскликнул отец, обернувшись назад. Вид у отца был не первой свежести, будто всю ночь не спал.

Как оказалось, я был прав. Из нас троих только отца не затронула аномалия. Стоило нам потерять сознание, как он тут же вызвал скорую помощь. Которую он так и не дождался. Каждый раз оператор говорил о том, что сейчас по всему городу есть тысячи пострадавших, из-за чего они попросту не успевают приехать ко всем. Взяв себя в руки, он решил сам отвезти нас в больницу. По пути он и вправду заметил огромное число как воздушных, так и наземных аварий. Можно со стопроцентной уверенностью сказать, что не мы одни с мамой потеряли сознание, а ведь кто-то в это время был за рулём транспорта.

Первая больница оказалась переполнена пострадавшими, и по словам отца, там даже стоять негде было. Пришлось лететь к другой клинике, где ему повезло гораздо больше — людей было в разы меньше. К несчастью, медицинская аппаратура работала с перерывами и перебоями, да Бен и сам уже подметил, что вся электроника барахлит: автопилот в аэрокаре не включался, соединение с сервером не устанавливалось, даже печка не хотела выдавать тёплый воздух. Радости не добавляла растерянность врачей, которые без доступа к виртуальному интеллекту и полному сканированию организма просто не могли дать окончательный вердикт. Первыми принимали тех, кому нужна была срочная помощь, и только спустя три часа приняли нас с мамой. Никаких травм, по крайней мере физических, доктор не обнаружил. По его словам — мы просто спим, и должны будем проснуться в ближайшие два-три часа.

Стало понятно, почему у отца такой уставший вид. Пока ждал скорую, одевал нас и укладывал в кар, ездил туда-сюда по городу, стоял в очереди в больнице — уже и следующий день наступил.

Вдруг особенно сильный порыв ветра чуть было не столкнул нас со стеклянным зданием. Вслед за сильным рывком моя голова стукнулась об окно.

— Двигатель на секунду заглох, — на выдохе произнёс взъерошенный отец, как только стабилизировал наш полёт.

— Бен, сынок, куда мы летим? — послышался слабый голос мамы.

Введя в курс дела маму, стали думать над причиной произошедшего, да и вопросом задаваться: безопасно ли вообще оставаться дома?

Неожиданно мини-головизер в машине включился сам по себе, видимо какая-то экстренная новость. Картинка строгой женщины-ведущей шла волнами, да и голос то и дело прерывался на полуслове:

— П-п... Повторяю: сохраняйте с-спокойствие! Мы делаем всё, чтобы урегулировать ситуацию!

— "Когда правительство говорит сохранять спокойствие — значит дела реально плохи..." — судя по помрачневшим лицам родителей они подумали о том же самом. И словно в подтверждение наших слов вдалеке прогремел сильный взрыв, за которым последовал чёрный как смоль дым.

— Кажется, в той стороне находится мусороперерабатывающий завод, — сказал отец в наступившей тишине. — Честно говоря, я не хотел верить гуляющим по больнице слухам, но... факты говорят о том, что во всём замешан поток.