Девинлар. Драконица Туманных Гор

— Не говори так, зеленоглазка. С чего ты вообще взяла?

— А не подскажешь мне, кто же это вчера сделал такую же смесь, которую сейчас делаю я, вообще без подготовки травницы и при этом ничего не напутал? Или может, ее случайно стало больше, чем я готовила раньше?

— Тебе Лиссиания рассказала? Да что в этом сложного? Я просто сделала то же самое, что и ты. Мы ж в одной комнате, достаточно было просто запомнить и повторить. Вообще, я просто надеялась, что если уж сделаю это, то у тебя появится чуть больше времени, и ты сможешь поиграть со мной.

— Вот о том я и говорю, что ты, особо не напрягаясь, сделала настоящую целебную смесь, на обучение этому обычно уходит по несколько лет и очень много усилий. Потому хватит лениться и начинай писать. Я знаю, что ты способная девочка и быстро освоишь это.

— А если я постараюсь, ты поиграешь со мной? — Ризани не хотелось отступать без боя, она продолжила клянчить внимание сестры. "Да ладно тебе, я ведь чувствую отголоски твоих эмоций. Ты тоже хочешь побыть со мной, занимаясь при этом не учебой, а чем-нибудь более веселым. Упрямая".

— Ну что будешь с тобой делать. Мне сегодня нужно наведаться в деревню, у жены старосты опять болит спина. Ты можешь пойти со мной, когда я освобожусь, так и быть, проведем остаток дня у реки.

— Ура!

Прошло две недели с того памятного разговора между Реной и Ризани. Лиссиания и правда оказалась не против того, чтобы у ней появилась еще одна дочь, пусть и приемная, но все же таких близких отношений, как у новоявленных сестер, между ними не было. Видимо, тот разговор стал заключающей частью ритуала, даровав Ризани способность чувствовать эмоции Рены, во всяком случае, так она думала. Раны девушек полностью исцелились, и они вернулись к обычной жизни.

Приняв Ризани как сестру, Рена тут же решила проверить ее уровень грамотности. Навеянные кровью знания все равно нужно было закрепить, но даже простое знание алфавита весьма обрадовало Рену, потому что она в любом случае собиралась заставить свою милую сестренку выучить все, что умела сама и чему за столько лет ее научила мать. Как бы то ни было, память у девочки и правда была отличная, это одна из черт драконов. Но Ризани все еще боялась, что Рена не сможет принять ее истинной сущности, а потому просто делала все, что могла, чтобы сестра могла ей гордиться, вместо того, чтобы честно признаться и рассказать девушке о своей природе.

Одним из результатов такого порыва и стала та весьма сложная смесь трав, за изготовлением которой уже неделю просиживала Рена. Правда, тут Ризани немного слукавила. Она и правда запомнила все, что делала девушка, но также тут помогли ее знания предков. Они не содержали в себе способы применения ни одной из этих травок, но зато Ризани просто физически не могла перепутать их, слишком хорошо понимала отличие растений даже в незаметных деталях, обычно различаемых только опытными травниками.

Получив обещание сестры, Ризани с новыми силами взялась переписывать рецепты со старого пожелтевшего фолианта. Бумага была нынче дорогая, поэтому Лиссиания решила совместить в практике девочки сразу несколько полезных действий. Хоть с ее почерком большую часть использовать впоследствии будет невозможно, иногда все же выходило переписать материал вполне сносно, благо девочка быстро совершенствовалась. Да и она, переписывая, успевала хотя бы частично запомнить, что с чем нужно смешать, чтобы получить нужный ей результат.

Примерно через час Рена сказала, что ей пора прерваться, потому что им уже пора собираться идти в деревню.

— Надень сапожки и возьми куртку. Я знаю, что ты уже успела облазить все стены вокруг монастыря, но так и не научилась бояться холодного ветра. А ведь так и простыть можно. Но это еще ладно, находясь возле дома, ты можешь зайти, чтобы погреться, а по пути ничего такого не будет.

— Рена, иногда ты ведешь себя занудней Лиссиании. А ведь это сложно.

Получив подзатыльник, Ризани все же отправилась в свою комнату. Находилась она, кстати, прямо напротив комнаты Рены. Взяв из шкафа куртку, которую в детстве носила Рена, Ризани спустилась к выходу из монастыря. Рена уже ждала ее там, проверяя, не забыла ли положить чего в свою дорожную сумку. Удовлетворившись результатом осмотра, она закрыла сумку и закинула ее на плечо.

— Вроде все на месте. Ты готова?

— Конечно. Далеко идти? Я еще не была в деревне.

— До этой — полчаса. Есть еще две, но мама, как правило, ходит туда сама, очень уж они не любят нас. А ее при этом еще и побаиваются.

— За что не любят? Вы ведь помогаете им, лечите их раны и хвори, почти ничего не прося взамен. Глупо это.

— У нашего дома весьма мрачная история. Из-за того, что мы поселились именно здесь, нас изначально невзлюбили, но в ближайшей деревне мы немало помогли старосте, потому, хотя нас и сторонятся, но все же стараются сильно не задевать. А вот в дальних деревнях ходят слухи, что здесь могут жить только темные ведьмы да колдуны.

— Ха, страшная сказочка. Расскажешь?

— Так и быть, но не прямо сейчас, а по пути.

Они пошли по каменистой дороге, особенно не торопясь. Ризани все же не зря надела куртку, потому как ветер тут и правда был холодный. Минут через пять они дошли до развилки. Рена сказала, что одна ведет в лес, где она обычно собирает травы, а вторая как раз ведет в деревню.

— Итак, ты хотела знать об истории места, где мы живем. Не испугаешься?

— Ну, даже если испугаюсь, лучше уж буду знать, чего мне опасаться.

— Умница, — Рена потрепала голову сестры. — Итак, слушай. Когда этот монастырь построили, это было пристанище культа дракона.

— Что за культ дракона? — Ризани было интересно все, что хоть как-то связано с ее расой, и она всегда с интересом слушала подобные истории. Пусть в основном это были сказки, которые рассказывала Лиссиания.

— Просто монахи, которые верят в божественное происхождение драконов и изучающие легенды о них. Обычно вполне себе мирные люди, занимающиеся своими непонятными делами. В других регионах они правда служат драконам, но здесь их практически нет, так что я не уверена, зачем вообще кому-то из культа потребовалось строить здесь монастырь.

— Ну и почему тогда у этого места мрачная история?

— А вот почему. Лет пятнадцать назад появился у них новый настоятель и решил он не просто изучением заняться, а с помощью силы драконов стать великим колдуном. Это не невозможно, у многих старых аристократических семей есть примесь крови драконов, но то, что он сделал, было ужасно. Он похитил несколько детей аристократов и убил их, а затем что-то сделал с их кровью... В общем, слухов о нем ходит много, и рассказывать я их все не хочу. Скажу только, что когда пришли сюда люди, чтобы отомстить за своих детей, немало из них положил колдун, после чего сбежал. А деревенские не любят выходцев отсюда, потому как многих из их родичей в то время убил колдун.

— Жуть какая. Может и не стоило мне этого слушать, но спасибо, — Ризани взяла руку Рены и наотрез отказалась выпускать ее. Остаток пути провели в молчании, но ко времени, когда они достигли деревни, девочка уже полностью успокоилась и пришла в себя.

Деревня произвела на Ризани двоякое впечатление. Она впервые была вне гор и стен монастыря, который теперь был ее домом, потому ей было все интересно. Дома тут почти все были деревянными с соломенными крышами, но у некоторых, видимо более богатых, были и черепичные. А вот заборы, как ни странно, у многих были из мелкого камня. Более того, Ризани узнала его. "Так вот куда делась половина монастыря. Несмотря на всю свою мнимую нелюбовь, крестьяне живо растащили камень на хозяйство".

А вот взгляды людей, иногда бросаемые на девушек местными, Ризани совсем не понравились. Что-то среднее между страхом и брезгливостью. "Если это сестра называет терпимым отношением, то что же творится в двух других деревнях? Не уверена, что хочу знать какого приходится Лиссиании в ее походах туда".

Когда они дошли до самого большого дома в деревне, Рена остановилась.

— Это дом старосты. Подождешь меня здесь или войдешь внутрь?

— Думаю, лучше на улице постою. Я еще не до конца осмотрела местные дома. Да и вообще, просто интересно как тут люди живут.

— Как хочешь, просто не уходи далеко. Я постараюсь не задерживаться.

Ризани немного походила по двору, но не найдя ничего особенно интересного, просто вернулась к ограде и стала наблюдать за тем, что делают крестьяне. Сейчас они как раз готовили поля к посевному сезону, расчищали их от сорняков и вообще избавлялись от лишнего мусора. Засмотревшись, девочка не услышала, как кто-то подошел к ней сзади и потому обратившийся к ней голос стал неожиданностью.

— А ты еще кто такая? Я тебя тут раньше не видел. Что ты делаешь у моего дома? — Ризани развернулась и посмотрела на источник голоса. Им оказался мальчишка примерно лет двенадцати-тринадцати, в хорошей одежде, правда, несколько грязноватой и помятой.

— Я... — Ризани задумалась, как нужно ответить на этот вопрос. Хоть Рена и назвала ее сестрой, может ли она сама себя так называть? И все же, после некоторого усилия, она решилась. — Я младшая сестра Рены, травницы из старого монастыря.

— Мама говорила, что ведьмы странные, но чтобы так быстро плодить детей. Ха! Месяц назад их было всего две, а теперь уже три?! И вы после этого еще смеете говорить, что ничем от нас не отличаетесь?!

— Интересные речи я слышу от столь молодого человека, — голос Ризани из голоса обычной неуверенной девочки преобразился, наполнился холодом и какой-то странной силой, не присущей обычным людям. Мальчишка вздрогнул и застыл на месте, не в силах что-либо ответить. — Неужели ты сам додумался до подобного бреда? Или подсказал кто? Возможно, это была твоя мать? Тот, кто способен воспитать своего сына таким образом, что тот не может себя вежливо вести с теми, кто его не оскорблял, кто вообще впервые в жизни его встретил? Да, вполне возможно.

— Ах ты, мелкая тварь, — паренек вышел из ступора, видимо упоминание семьи больно резануло по его самолюбию, — извиняйся, живо!

— Не раньше, чем это сделаешь ты.

— Ни за что. Знаешь что? Меня учили не бить девочек, но ведь ведьмы не люди, верно? — он сжал кулаки и рванулся на Ризани.

Не то чтобы это было неожиданностью, но Ризани еще не настолько привыкла к своему новому телу, чтобы увернуться, да и вообще опыт драк, как таковой, был у ней на уровне инстинктов. Мальчишка сбил ее с ног и уселся сверху, замахнулся и сильно ударил по лицу рукой.

От боли слезы брызнули у девочки из глаз. Ризани неумело замахнулась и ударила сидевшего на ней мальчишку в грудь, пытаясь скорее оттолкнуть его, но приложила слишком много силы. Не ожидавший, что удар десяти, ну может одиннадцатилетней девчонки, будет достаточно силен, чтобы он свалился с нее, он даже не попытался защититься. Что-то хрустнуло.

Ризани встала и удивленно посмотрела на нападавшего. Тот просто лежал и стонал от боли, держась рукой за грудь. Она испугалась того, что сделала и решила осмотреть, что же с ним не так. Осторожно перевернув его на спину, она прижала его руки к земле, чтобы не мешались, и расстегнула рубашку. Вспомнив, что писали по этому поводу в трактате, она проверила его грудь в месте удара.

— Спокойно, у тебя сломано ребро, — он лишь смог кивнуть, показав, что не собирается сопротивляться. Теперь его лицо вовсе не было таким надменным и злым, как несколько минут назад. Просто обычный мальчишка, которому больно. — Не дергайся, пожалуйста, а то станет хуже. Я сейчас позову сестру, она поможет тебе.

Она уже встала, готовясь идти в дом, но он что-то прошептал, и девочка остановилась, прислушиваясь.

— Я же говорил, что ты ведьма, никто до этого меня еще не мог побить, — мальчик слабо ухмыльнулся. — Но вот почему ты мне еще и помогаешь, я не понимаю. Ты же ведь могла бы просто бросить меня здесь.

— Нет, не могла. Моя сестра травница, которая помогает людям, в том числе и твоей семье. Может, ты думаешь, что я хочу, чтобы люди возненавидели ее из-за меня и больше не пускали в деревню? А теперь лежи тихо, я скоро вернусь.

Ризани снова встала и пошла по направлению к дому. Ее настроение сейчас было ужасным, особенно когда она начала понимать, что ей придется как-то объяснять все, что только что произошло, а нормальных ответов, в общем-то, и нет.

5. Разговор у реки

Несмотря на опасения, в итоге все прошло благополучно. Мальчишка в ответ на вопрос, что же такое с ним случилось, упорно отвечал, что очень неудачно навернулся и ударился о камень. Рена намазала его какой-то мазью, перевязала и дала выпить притупляющее боль зелье. Сказала неделю-другую полежать дома и что тогда с ним все будет в порядке.

Мать его, конечно, сильно ругалась, но это было уже когда девушки вышли, до них только отголоски долетали из-за дверей.

В общем, уладив свои дела, они отправились на реку, как и собирались. Вот только когда они пришли, Рена все же решила допросить свою младшую сестру.

— Итак, теперь, когда мы одни, не пора ли тебе во всем сознаться? — она уперла руки в бока и смотрела прямо в глаза Ризани с таким выражением, что та даже усомнилась в том, кто из них дракон, а кто человек.

— Ну, я даже не знаю что сказать. Может и правда неудачно упал? — девочка попыталась отвести разговор в сторону, вспомнив, как оправдался паренек, но, похоже, сестра вовсе не собиралась ее слушать. "Она что, чует, когда я вру? А ведь это возможно, я же тоже сейчас ощущаю, что она и злится и беспокоится".

— Ага, упал. Точно. А ты, увидев то, как он упал, решила полежать рядом с ним на земле, а еще тебе показалось, что получать раны это весело и потому ты поставила сама себе синяк под глазом? — лицо Ризани залилось краской, она прекрасно поняла, что врать сестре у ней не получится даже под страхом смерти. Девочка буркнула что-то недовольным голосом в ответ на эту реплику Рены, даже сама не поняла что.

— А?! Говори нормально! — если бы взглядом можно было убить, то, наверное, сейчас от Ризани осталась бы лишь горстка пепла.

— Он первый начал! — Ризани не выдержала этого взгляда и перешла на крик. "Я все сделала правильно!" — Он оскорбил тебя, Лиссианию и меня! Я в ответ тоже проехалась по его семье, но ведь было за что! И напал он на меня первый! Я просто защищалась!

— Защищаясь, люди не ломают друг другу ребра, так что приходится потом лежать несколько недель дома! Что бы ни послужило тому причиной, не делай так больше!

Ризани хотела еще много чего добавить, но тут слезы потекли у нее из глаз. В груди заныло, оставив ее неспособной хоть что-нибудь сказать. Несмотря на то, что она совсем не считала, что поступила неправильно, слова Рены больно задели ее.

— Ну же, не плачь, глупая. — Рена крепко обняла ее. — Я вовсе не злюсь на тебя, просто беспокоюсь и потому ругаю тебя.

— Не могу остановиться, я расстроена. — Ризани стало немного легче, но ее эмоции требовали выхода и как их остановить, она не знала. "Что со мной происходит? До того как я поселилась в монастыре я никогда не плакала, даже когда думала что умру, а теперь делаю это почти каждый день. Ужас".