— Не трогай, — буркнул я на Сэйто, приблизившуюся к моему цветочному складу.
Поразмыслив, я нарвал охапку простых белых цветов неизвестного мне вида. Сойдет в качестве основы. Во флористике я был почти полный ноль. У нас в Семье имелись специальные слуги, которые составляли Хозяйке утренний букет, обеденный букет и прочую непонятную ерунду, на которую я мало обращал внимание. Однако кое-что запомнилось, как оказалось. Наверное, если бы не Дело, я и не вспомнил об этом. В целом, мой нынешний приступ, как и в прошлые разы, запомнился мне урывками. Постоянная спешка: то одно надо поправить, то другое; если что-то не нравится, то переделать до идеального состояния. В центре расположились оранжевые цветы, поскольку их всего три штуки нашлось. Далее ровная прослойка нейтрально белого, после — симметрично уложенный голубой, прослойка белого, синий, белый, фиолетовый с желтым. Аккуратно вырезав полосу ткани из собственной рубахи, я перевязал объемный букет. Дело выполнено.
Я пришел в себя и не смог устоять на ногах от поднявшейся эйфории. Вот в такие моменты Дело представляется мне лучшим занятием на свете. Его успешное завершение дарит невероятные ощущения, сродни оргазму.
— Хиири? — с опаской подошла Сэйто.
— Да?
— Ты в порядке?
— Теперь да.
— А... кому эти цветы? Мне?
Хмм, и с чего это она так решила? Хотя не себе же я два часа собирал букет?
— Тебе. Бери.
Девочка осторожно приняла букет:
— Зачем? Что это значит?
— Ничего не значит. Просто захотелось.
— У тебя не все дома, — уверенно констатировала Сэйто.
— Я знаю. Все еще хочешь идти со мной?
— Ну, если твои заскоки ограничатся цветами, я не против.
— Хотелось бы и мне на это надеяться, — тихо пробормотал я. — Смотри, там, по-моему, дикая яблоня растет?
Глава 3
Яблоки оказались маленькими, жесткими и горькими, однако это не помешало нам смолотить целую кучу, да еще и про запас набрать. Как бы потом живот не скрутило. Заночевали на раскидистом дереве, которое Сэйто специально обустроила ранее. Половина пути до Таннагавы пройдена. На этот раз девочка сама осторожно прижалась ко мне сбоку. Впрочем, на дереве не так много места было. Ночью я просыпался от непонятных шорохов с земли, но кто бы то ни был, лезть в наше логово не стал. Утро же встретило нас сдвоенным бурчанием желудков. Во время завтрака вчерашней добычей лица у нас были такие же кислые, как и сами яблоки.
Даже пожалел о своем решении не спускаться вниз ночью. Волчатина, медвежатина или рысятина тоже должны быть неплохи на вкус. В светлое время суток нам крайне редко встречались животные. Аура у зверей слишком слабая, чтобы заметить издалека. Только к полудню мы удачно наткнулись на какую-то куропатку коричнево-черной раскраски. Ледяным копьем я промазал, и от расстройства зарядил вслед улепетывающей птице огненным шаром. Самое удивительно, что я попал, хотя уклониться было несложно. Сэйто осторожно подошла и попинала черную обуглившуюся тушку, я же схватил птицу с большим энтузиазмом.
— Набери хвороста, постараюсь почистить.
Девочка бросила на уголек сомнительный взгляд, но все же направилась исполнять мою просьбу. Спустя некоторое время и столько-то ругательств нам все же удалось добыть немного мяса и поджарить на костре. Большую часть я отдал спутнице, поскольку она, судя по всему, жила впроголодь дольше меня.
— Слушай, как думаешь, на твою деревню действительно тагойцы напали? — решил я начать беседу. — Может, кто-то надумал их подставить таким образом?
— Мне-то откуда знать? В Синамидайхо только и разговоров о сортах огурцов, да выборе партнера для Клятвы. Еще как утаить налоги от Королевства.
— Понятно.
Обглодав косточки, мы отправились дальше в путь. Желтоватые деревья и лианы стали попадаться чаще, и мне приходилось постоянно осматриваться аурным зрением, что отнимало много сил. К середине дня мы без всяких приключений проскочили альвский участок джунглей и вышли в долгожданный привычный лес. До среднего по меркам Уэясу города Таннигавы оставалось, по словам Сэйто, часа три хода.
Когда я перепрыгивал через поваленное дерево, в мешке, стащенном из кареты моей бывшей Хозяйки, в очередной раз предательски звякнуло.
— Что у тебя там бренчит, никак золото? — шутливым тоном поинтересовалась девочка.
— Ага. Примерно полторы тысячи эринейских златов: половина в слитках, половина в монетах.
— Хватит уже надо мной прикалываться. Покажи, что там?
Я развязал шнурок и растянул горловину, показывая содержимое девочке. Золото красиво поблескивало на голубом солоне.
— Это деньги на разные походные расходы, и на покупку слуг для Семьи Виллаха, — пояснил я.
— Полторы тысячи... Это же... Мне просто не представить такую сумму, — потрясенно пробормотала Сэйто. — Значит, кило риса стоит четыре медяка, за сребреник можно купить пять кило. Эринейский злат ценится выше злата Уэясу, где-то по восемьдесят сребреников. Итого четыреста килограмм риса за монету.
— Неплохо считаешь.
— Меня мама учила счету. Осталось полторы тысячи умножить на четыреста. Это будет... шестьдесят тысяч?
— Шестьсот.
— Шестьсот тысяч килограмм... это шестьсот тонн... Мне это все равно не представить. Я никогда не видела столько риса.
— Сколько у вас в деревне дом стоит?
— Ну-у, по разному. На новый хороший сруб, если нанять рабочих, то можно за полсотни златов поставить, наверное. Эринейских... за тридцать примерно. То есть на эти деньги можно построить пятьдесят домов?! Пятьдесят домов. Это же как две Синамидайхо!
Сэйто даже остановилась, не в силах переварить информацию.
— Ты убьешь меня, да? Поэтому ты так свободно мне все рассказываешь и поэтому не хочешь принимать Клятву? С самого начала решил узнать дорогу до города, а потом избавиться?
— И зачем ты мне все это говоришь? Раз я такой страшный по твоему мнению? Хочешь, чтобы я убедил тебя в обратном?
— Пожалуйста... — голос ее сорвался. — Я клянусь своей жизнью служить тебе, пока смерть не разлучит нас.
Состояние Сэйто очень близко к панике. Она действительно думает, что я убью ее. И надеется, что в качестве слуги я сочту ее полезной и оставлю ей жизнь.
— Я принимаю твою Клятву.
С интересом я ждал, когда подействует магия. Секунды шли, а ничего не происходило. И тут до меня дошло. Клятва ничего не меняет в Хозяине, только дает тот же самый поводок, по которому слуга и Хозяин могут определить, жива ли другая сторона. А что делает со слугой, я и на своем опыте прекрасно знаю.
— Спасибо, Хозяин, — облегченно произнесла моя новая слуга.
— Обращайся ко мне Хиири.
— Слушаюсь, Хиири!
Я вздохнул. Все-таки добилась своего. Скомандовав продолжить путь, я предался размышлениям о сути Клятв. Если коротко, то Клятва — это договор между двумя разумными, за исполнением которого следит магия. Если точнее, то в момент заключения Клятвы магия особенным образом влияет на разум, и в дальнейшем человек сам добровольно исполняет все условия заключенного договора. Текст Клятвы может быть самым разнообразным, однако существуют некоторые побочные эффекты. Самое главное — чем короче Клятва, тем лучше. Объясняют это тем, что мозг не в состоянии следить за всеми условиями, а уж если встретятся противоречия — то дело плохо. Заторможенность, головная боль, обмороки, галлюцинации и даже смерть. Поэтому так распространена каноничная фраза "Клянусь своей жизнью служить тебе, пока смерть не разлучит нас". Каждое слово в этой фразе имеет свой смысл, и сделать ее короче невозможно, иначе появятся двойственные толкования. Иногда упрощают вторую часть до "..., пока мы живы". Существуют различные вариации стандартной фразы в разных странах, часто с какими-то дополнительными условиями. Парные Клятвы отличаются по своей сути. Точно не знаю, как они звучат. Что-то вроде "Клянусь отдать тебе свою жизнь, взяв взамен твою" или "Клянусь навсегда связать свою жизнь с твоей ".
Главное правило любого магического Договора — можно дать только одну Клятву, а принять множество. Отсюда и пошли Хозяева со слугами, основа политической иерархии Эринеи и многих других стран. Однако для разума Хозяина также существуют ограничения, иначе в стране бы правил один человек и подданные, все до единого поклявшиеся ему служить. Количество возможных слуг зависит от многих факторов: значительно от силы магического дара, от сложности Клятв слуг, давал ли сам Хозяин Клятву. Также к "хозяйствованию" более предрасположена раса вонси. Например, среди Великий Семей Эринеи семь Леди из шестнадцати — вонси. Прошлая Леди Виллаха и ее дочери тоже вонси.
Невольно я коснулся собственного остроконечного уха. По сути, это единственное физическое отличие от аксис [то есть людей] — наиболее распространенной расы в мире. Ну и мы еще не такие большеглазые, как люди. Вон, у Сэйто какие выразительные глазищи, и видит она дальше меня. Как не крути, а представители иных рас недолюбливают вонси. Наверное, это уже на уровне инстинктов: никто не желает становиться слугой. Гхм... Я снова покосился на Сэйто. Ну, почти никто.
— Что? — спросила девочка, уловив на себе мой взгляд.
— Ничего. Просто глаза у тебя красивые.
— Пфуф. Спасибо, Хиири.
— ...
— Что мы будем делать в городе?
— Во-первых, поесть, во-вторых, обновить одежду и купить оружие. А дальше посмотрим.
— Ясно.
— Что-то ты какая-то неразговорчивая стала после Клятвы, — спросил я с подозрением.
— Не хочу докучать Хозяину глупыми вопросами. Ты скажешь все, когда сочтешь нужным.
Я снова вздохнул. Вот был человек, общался, ругался, возмущался и тут бац! Теперь Хозяин — то, Хозяин — се. Думаю, только в разговоре с другими людьми Сэйто останется прежней собой, если речь не будет идти о Хозяине. Отчасти поэтому мне и не хотелось принимать Клятву.
— Впереди дорога, — заметила зоркая слуга.
— Отлично!
Дальнейший путь до Таннигавы мы проделали с большим комфортом. По пути встретили крытую повозку с немолодой женщиной-возницей. Вполне возможно, что чья-то слуга, но спрашивать прямо не стал — считается дурным тоном. Вместо этого я с помощью подсказок Сэйто удачно разменял злат на местные деньги и купил часть провизии женщины: кусок черствого хлеба и сушеную рыбку. Никогда в жизни не ел ничего вкуснее! Поэтому в город входили в куда более приподнятом настроении. Мешок с деньгами прикопал недалеко от дороги на всякий случай. Захватил с собой три десятка златов — должно хватить на все про все.
Поселение прижималось к невысокой холмистой гряде, и было опоясано высоким деревянным частоколом. Вокруг расстилаются привычные для Королевств рисовые поля. Дома же в основном деревянные, с раздвижными дверьми, некоторые крытые черепицей. При путешествиях за пределами Эринеи в городе обычно ночевала только Хозяйка с десятком телохранителей (куда входил и я). Остальное войско располагалось вне городских стен. А вот и ворота.
— Слуги бесплатно, с остальных вход пять медяков, — лениво произнесла дородная девка со здоровой дубиной у пояса. Рядом околачивалось еще несколько охранниц.
— А как вы определяете, кто слуга, а кто нет? — полюбопытствовал я.
— Магесса проверяет. Под настроение. Часто и по лицу все понятно. Так что лучше не юлите, а то штраф платить. Три сребреника.
— Вот как? Что про нас скажете?
— Будь вы один, я бы сказала, что вы лот. Но по глазам вашей спутницы видно, что она слуга, тогда вы, скорее всего, ее Хозяин. С вас пять медяков.
— Круто! Я восхищен вашим талантом!
Охранница хмыкнула:
— Если хотите получить мою службу, говорите с Хозяином. Спросите про Толстого Хака, его все знают.
Занятно. Ушлый же Хозяин у этой женщины. Слуги сами себя рекламируют, набивают цену, а он их потом продает. Прибыльное дело, наверное.
— Обязательно. Где тут переночевать можно?
— Вон тот следующий дом, — махнула рукой женщина.
Народу возле ворот было немного, и все они были женского пола. А Хозяева наверняка нежатся где-то дома. В Эринее с точностью до наоборот — все работы выполняют мужчины-слуги, а Хозяйки только руководят.
— "Синяя настойка", — прочитал я вывеску заведения и мысленно пожал плечами. Встречал в пути и поинтереснее названия.
Внутреннее убранство скудное — стойка, над которой возвышалась тетка немаленьких габаритов, широкие деревянные столы и грубые скамейки. Еще в углу наличествовало нечто вроде возвышения-сцены. Посетители скользнули по нам взглядом и вернулись к своим делам — в основном к распитию спиртного. Картина, привычная патриархальному укладу Уэясу: трое мужчин и шестнадцать женщин. Выделялись два столика, за которыми очевидно сидели мужчины-Хозяева со слугами. Третий — бородатый мужчина сидел в одиночестве. Еще семь девушек расселись кто втроем, кто вдвоем. В принципе, соотношение полов в таверне примерно соответствует уровню Королевства. В Эринее, например один к семи. То есть на одну женщину приходится семь мужчин. В патриархальных странах обычно один к шести или пяти.
Я быстро заказал еды, и мы с Сэйто сели за свободный стол. Девочка озиралась с явно заметным любопытством.
— Ну как тебе Таннигава?
— Большой город.
— Большой? Ты в других городах бывала?
— Нет. Нам нельзя было до полной Клятвы покидать деревню. Родители сами ездили иногда. Один раз после отъезда проезжих купцов пропали два соседских мальчика. Поэтому нам запрещали даже играть на улице, когда кто-то чужой приезжал.
— Суровые у вас порядки. А что власти, которым вы платили налоги?
— Король не любит деревни вроде нашей, — сухо ответила Сэйто.
Ну да, и на то есть множество причин.
— Сядь рядом.
Девочка пересела ко мне на скамью.
— Наклонись поближе.
Щеки Сэйто тут же заалели, однако она тотчас же выполнила мою просьбу. Я ведь Хозяин. Вытянула губы и закрыла глаза. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Я осторожно склонился к ее уху и прошептал:
— Я освобождаю тебя от Клятвы.
Магический поводок бесследно испарился. Сэйто тут же в ужасе отпрянула, будто увидала во мне страшного альва.
— Тихо ты. Сядь, успокойся. Сейчас поесть принесут. И говори потише.
— Почему? — жалобно вопросила девочка.
— Я не хочу быть Хозяином — уже говорил тебе. Из-за твоего сегодняшнего состояния, пришлось сделать временное исключение. Смотри — вокруг полно людей, ты сейчас в относительной безопасности. Никто тебя убивать не собирается.
— Но как же так? Почему ты бросил меня?
— Слушай, я тебе не нянька, усекла? Я не собираюсь отвечать за твою жизнь и вытирать сопли. Как же это удобно скинуть всю ответственность на кого-то другого, да? Тебе пора становиться взрослой и самой принимать решения. Я тебя прекрасно понимаю — сам считал точно также недавно. Жаль, что ты так рано лишилась родителей, но тут уж ничего не поделаешь. Я, например, даже лиц своих родителей не видел.
— Без Клятвы я чувствую себя голой. Страшно смотреть кому-то в глаза. Вдруг он сделает меня своей слугой?
Я равнодушно пожал плечами. Вскоре принесли вареное мясо с овощами и, конечно, рисом, и мы с Сэйто надолго выпали из этой жизни. Приятная тяжесть в желудке благотворно повлияла на девочку, и она перестала шарахаться от каждого звука. Уже насытившись, мы вяло попивали разбавленный яблочный сок, когда Сэйто решилась продолжить разговор.
