Сказки параллельных миров

Я был в замешательстве. Я хотел сознаться, что я не тот Васильев, что я вообще оказался здесь случайно... Но за спиной у дамы в дверном проёме объявился вдруг мой двойник. Он в отчаянии затряс головой, умоляюще прижал одну руку к груди, а второй провёл по горлу: выручай, мол, старик, иначе без ножа меня зарежешь.

Подводить его мне не хотелось. Прокашлявшись, я сказал:

— Ну, что ж. В нашем издательстве выходит очень много книг для детей. Рассказывать о всех я не буду, это займёт слишком много времени, да и вам, думаю, это будет не слишком интересно...

— Напротив, — тут же подала голос дама. — Нам это будет ОЧЕНЬ интересно.

— А мне кажется, что дети с большим интересом послушают какую-нибудь волшебную историю с удивительными приключениями и ужасными тайнами.

Дети тут же оживились и уставились на меня так, словно только что обнаружили моё присутствие. Ага, кажется, я на верном пути.

Дама, однако, сдаваться не собиралась:

— Минобр рекомендует всячески оберегать незрелые детские души и настоятельно призывает не смущать их далёкими от реальной жизни фантазиями, которые...

— В Минобре буквально на днях произошли кардинальные кадровые перемены, — нагло заявил я, глядя ей прямо в глаза. — И теперь там совсем по-иному смотрят на детскую литературу.

Дама поджала губы, но возразить уже не посмела. Я мысленно извинился перед двойником, прокашлялся и начал:

— Недавно у нас вышла новая версия знаменитой сказки "Волшебник Изумрудного города". Это увлекательнейшая история о том, как одна маленькая девочка попала в Волшебную страну...

— Насколько я помню, эта девочка была североамериканкой из Канзаса, — не удержалась дама. Очевидно, она тоже была знакома с этой сказкой. — Минобр не рекомендует засорять детские умы заграничным бессодержательным чтивом.

— Это была русская девочка. Её звали Алиса Кузнецова, — возразил я. Настырная дама начала меня бесить. — Она была сиротой, и её удочерила американская семья. Они называли её Элли Смит, но сама она всегда называла себя Алисой. Она была очень смелая и отважная девочка. Когда налетел ураган, Алиса не испугалась и бросилась спасать своего пёсика. Ураган подхватил её вместе с домиком и понёс по воздуху.

— Этот смелый поступок учит нас любить наших меньших братьев и заботиться об их здоровье, — тут же вставилась дама. — Но и напоминает, что безрассудство непременно приведёт к большой беде...

— А так же о том, что в жизни всегда есть место чуду, — решительно вмешался я. — Наша Алиса нисколечько не испугалась. Она высунулась в открытую дверь и крикнула сверху: "Счастливо оставаться!"

Приёмные родители были не очень хорошие люди, и поэтому Алиса улетела от них с радостью. Ураган унёс её далеко-далеко, через горы, прямо в Волшебную страну. Там домик шмякнулся на землю и раздавил в лепёшку страшную колдунью Гингему. Он раздавил её так быстро, что злобная старуха даже пикнуть не успела. И все очень этому обрадовались, потому что эта вредная колдунья никому не давала спокойно жить, всюду совала свой крючковатый нос, всеми командовала и терпеть не могла, когда с ней спорят.

Дама переменилась в лице, приняв эти слова на свой счёт, хотя я, честное слово, сказал всё это без всякой задней мысли. Детишки слушали меня с распахнутыми глазами и раскрытыми ртами. Похоже, такие сказки им тут ещё никто не рассказывал.

— Это учит нас тому, что зло всегда будет наказано, и что все мы должны стремиться творить только добрые дела, — просипела наконец не своим голосом дама.

Придраться тут было не к чему. Поблагодарив её лёгким наклоном головы за столь своевременное разъяснение, я продолжил:

— В Волшебной стране всё было очень чудесно, удивительно и необычно. Там жили маленькие человечки Жевуны, там птицы и животные умели разговаривать, там всегда было лето и никогда не наступала зима.

После этих слов все невольно посмотрели в окно. За окном из провисшего ноябрьского неба безостановочно падал снег. Детишки поёжились. Дама мечтательно вздохнула и с трудом вернулась с небес на землю:

— Так не бывает, — негромко заметила она. — Это противоречит всем законам природы.

— В Волшебной стране бывает всё, — возразил я. — Поэтому Алисе там очень понравилось. Но тут неизвестно откуда появилась добрая волшебница Виллина. Она открыла свою магическую книгу и начала читать:

— Чтобы вернуться в Канзас, девочка Алиса должна идти в Изумрудный город, чтобы Гудвин...

— Но я вовсе хочу я возвращаться в Канзас, — удивилась Алиса. — Там нет ничего интересного. Степь во все стороны и очень скучно. Я здесь останусь.

Жевуны очень обрадовались. Они тоже хотели, чтобы Алиса осталась жить у них. И может быть, даже стала править Голубой страной вместо раздавленной Гингемы. И Алиса почти согласилась. Потому что быть правительницей Жевунов всяко интереснее, чем ходить в скучную школу в пыльном Канзасе и зубрить никому не нужные глаголы и таблицу умножения.

Дети пришли в величайшее возбуждение и стали переглядываться с таким видом, словно только что узнали какую-то страшную тайну. А у бедной дамы едва не случился сердечный приступ. Пока она не опомнилась, я продолжил:

— Волшебница Виллина пожалела Алису. "Бедное дитя, — сказала она. — Наверное, дома к тебе очень плохо относились. Но ты не переживай. Я заберу тебя к себе в Жёлтую страну. Там тоже очень хорошо. А к Гудвину тебе идти незачем. Дорога слишком трудна и опасна. Она не для маленькой девочки. Там на тебя может набросится голодный Людоед. А ещё там на каждом шагу дремучие леса, глубокие пропасти и саблезубые тигры".

— Это говорит нам о том, что хороших людей на свете больше, чем плохих, — не удержалась от комментария дама. — А так же о том, что маленьким детям не рекомендуется ходить по улице без сопровождения взрослых.

Оживившиеся было детишки тут же поникли. Я усмехнулся и с наслаждением нанёс ответный удар:

— Людоед? — встрепенулась наша Алиса. — Пропасти и тигры? Ура! Я сейчас же отправляюсь в Изумрудный город! Я никогда не видела Людоедов и ужасно хочу посмотреть на тигров! А ещё я хочу потрогать настоящие изумруды.

А про себя она подумала, что надо будет обязательно выпросить у Гудвина парочку изумрудиков для своей будущей короны. Ведь она собиралась стать правительницей, а у правительницы — особенно у принцессы — обязательно должна быть корона с настоящими драгоценными камнями и много других украшений.

Все девочки тут же зарумянились, глазки у них заблестели, сразу было видно, что каждая из них мысленно представила себя принцессой в короне. Дама это моментально заметила, и это ей страшно не понравилось. Она нахмурилась и предельно выразительно посмотрела на свои наручные часики. Я, разумеется, намёка не понял.

— Алиса шла по Голубой стране, мимо чудесных маленьких домиков, а вокруг колосились пшеничные поля. И на каждом поле торчало на шесте пугало, чтобы отгонять птиц. Эти пугала махали руками, кричали, разговаривали друг с другом и вообще вели себя, как обычные люди. Они все хотели идти вместе с Алисой в Изумрудный город. Но они были такие страшные, что Алиса ничего им не отвечала и поскорее проходила мимо.

— Это говорит нам о том... — начала дама.

— ...что нельзя разговаривать с незнакомыми людьми, — закончил я её глубокую мысль. — Спасибо. Когда Алиса дошла до последнего поля, она увидела, что на шесте у дороги сидит очень печальное пугало с добрым и даже симпатичным лицом. Это был Страшила. Он мечтал стать умным. Алиса помогла ему слезть с шеста, и они пошли вдвоём.

— Это говорит нам о том, что друзей следует выбирать очень осмотрительно.

Возразить на это было нечего, но мне всё равно почему-то очень хотелось возразить. И ещё мне очень хотелось как-нибудь сделать так, чтобы дама замолчала. Хотя бы на полчаса. К сожалению, тут я был бессилен.

Из-за этого "голоса за кадром" я невольно пропустил встречу с Железным Дровосеком и сразу перешёл к Людоеду. Вспомнив Катерюню, я решил сделать его пострашнее, а кончину его поужаснее. Но едва только злодей выскочил на дорогу и схватил Алису, как вновь вмешалась дама:

— Кхе-кхе-кхе! — крайне ненатурально закашлялась она.

Я замолчал. Какое-то время мы напряжённо смотрели друг на друга. Дама готова была испепелить меня взглядом. Я в ответ готов был сделать с ней то же самое. Не знаю, чем бы всё это кончилось, но тут очень кстати в прихожей зазвенел звонок. Кто-то пришёл, и моему двойнику, естественно, пришлось "выйти из тени" и открыть дверь.

— В вашей квартире зарегистрировано несанкционированное проникновение! — сказал кто-то полицейским голосом. — Мы вынуждены провести обыск.

Дама переменилась в лице и, естественно, сразу поняла, о чьём проникновении идёт речь. А я понял, что мне пора исчезать из этого мира.

— Дети! — с нескрываемой радостью объявила дама. — Не слушайте этого человека. Это самозванец. Он прокрался к нам из неправильного мира и рассказывает неправильные сказки. Его сейчас арестуют и будут долго перевоспитывать.

— Не дождётесь, — я уже шагнул в зеркало, которое, к моему счастью, очень вовремя включилось. — Это вас надо перевоспитывать. Счастливо оставаться.

— А что было потом?!! — отчаянно и буквально в один голос воскликнули дети. — Неужели Людоед съел Алису?

— Дети, сию же минуту замолчите! — негодующе возопила дама. — Кто вам позволил задавать вопросы без разрешения? Вот оно — тлетворное влияние безудержных фантазий!

Но её никто не слушал. Два десятка верящих в чудо глаз смотрели на меня с такой надеждой, с такой пронзительной мольбой, что исчезнуть просто так я не имел ни сил ни права.

— Страшила позвал на помощь Железного Дровосека. Друзья спасли Алису и убили Людоеда, — в комнату уже входили суровые стражи местного порядка, и мне пришлось поторопиться. — Потом у них было много приключений, но всё кончилось хорошо, и Алиса навсегда осталась в Волшебной стране. У этой сказки очень счастливый конец. Прощайте!

— Ур-ра! — донеслось до меня напоследок.

И еле слышно:

— Вы аресто...

Параллель гламурно-приторная

В комнате стоял удушающий сиренево-ландышевый аромат. Стены были обклеены розовыми плакатами, на которых множились сердечки, цветочки и пухлогубые анимешные девочки в коротких юбочках. Все полки были заставлены флакончиками, пудреницами, спреями и дезодорантами, все стены украшены бантиками, рюшечками, блёстками и валентинками. Даже по забросившему меня сюда зеркалу бегали тошнотворные перламутровые сполохи. Это было ужасно.

Выглянув в окно, я увидел снаружи зимнее утро, окрашенное чуть показавшимся солнцем в те же неестественные розовые тона. Розовый снег на розовых деревьях, розовые облака в небе и розовые автомобили на перекрёстках, застывшие на запрещающий розовый свет.

Я попятился, упал на диван и, стараясь дышать через раз, прикрыл утомлённые розовой атакой глаза. Итак, я вновь не дома. Увы, и ещё раз, увы! Однако повод для радости у меня всё же имелся: если я хоть что-нибудь хоть в чём-нибудь понимаю, в этой параллели никто не примчится меня арестовывать за несанкционированное проникновение. В крайнем случае — обольёт дезодорантом. Неприятно, но не смертельно.

Всё, милые мои, больше никакого чтения, никаких сказок, довольно с меня всех этих волшебников и изумрудных городов. Надоело! Я отдохнуть хочу, разгрузить мозги, поскольку они у меня уже от всех этих перемещений слегка заржаве... О, боже, просто устали!

Минут пять спустя я поймал себя на том, что внимательно разглядываю корешки стоящих на полке книг. Книг было не много. Я бы даже сказал, очень мало. Видимо, только те, с которыми требовала ознакомиться школьная программа.

Ладно, сказал я себе, посмотрю, но читать не буду. И посмотрел. И вот что, к своему немалому удивлению, обнаружил:

— Пушкин — "О, Евгений!"

— Грибоедов — "Горе без любви"

— Лермонтов — "Герой моих мечтаний"

— Толстой — "Любовь и нелюбовь"

— Чехов — "Дама с косметичкой".

И ещё там лежали две книги, обложки которых меня добили окончательно:

Джоанна Толкиен — "Властелин обручальных колец" (!) и полное собрание сказок Аллы Волковой из серии "Розовая страна".

Удержаться было невозможно. Весьма объёмный томик притягивал к себе столь же неотвратимо, как обсыпанный сахаром ломтик рахат-лукума притягивает малолетнего любителя сладостей. Это было просто какое-то наваждение! Почему бы мне не почитать того же Толстого или Пушкина? Так нет же — принялся листать эту розовую сказку.

И как вам такие названия?

"Волшебница розовой страны"

"Урфина Де Жюсс и её деревянные подружки"

"Семь гламурных королев"

"Пылкий предводитель Марранов"

"Розовый туман"

"Тайна забытого аромата".

Воспринимать эту книгу всерьёз было невозможно. От невыносимо слащавой приторности и назойливой безмозглой гламурности всё внутри слипалось намертво, стоило прочесть всего несколько строчек. Как такое можно было написать и кто такое способен был читать?

"Из-под стоящего среди редкостной красоты цветов фургончика виднелись ноги безвременно почившей колдуньи. На ногах блестели натуральным шёлком утончённые чулки в изящную поперечную полоску и вышедшие из моды на прошлой неделе лакированные туфли со скошенным полукаблучком и пряжками в форме разбитого сердечка..."

"...элегантно примятая по краям голубая шляпа с серебряными бубенчиками, издававшими мелодичный, ласкающий слух перезвон. Кафтан, простроченный двойным рельефным швом смотрелся очень стильно и выгодно подчёркивал набитую свежайшей соломой фигуру Страшилика."

"...ведь иметь сердце — самое заветное из всех моих желаний. Я буду умолять волшебника, чтобы сердце, которое он мне, я не сомневаюсь, непременно подарит, было выполнено из алого шёлка и чтобы на нём золотыми нитями вышили нежно мною любимое имя моей несчастной возлюбленной".

"Элеонора тщательно расчесала мелким гребнем густую львиную гриву и умело вплела в неё свою любимую розовую ленточку. Слегка испуганный такой непривычной заботой лев трогательно прослезился и поклялся защищать смелую девочку со всем пылом своего грубого, но отважного звериного сердца..."

"...по дороге из палево-бежевого кирпича. Впереди грациозно ступал мягкими лапами царственный Лев, за ним весело бежал завитый в мелкую кудряшку Тотошенька. Элеонора шла, пританцовывая и кружась. Время от времени она останавливалась и Страшилик галантно смахивал шляпой пыль с её серебряных башмачков..."

"...пылко воскликнул Людоед. — Ты открыла мне глаза, милое дитя! Теперь я ясно вижу, каким бесчувственным негодяем я был и сколько горя принёс моей чудесной стране. Клянусь тебе вот на этом топоре, я исправлюсь! Веришь ли ты теперь мне так, как я поверил тебе?"

Я вдруг поймал себя на том, что с трудом удерживаюсь от смеха. Чтение оказалось гораздо более увлекательным, чем мне сначала представилось. Устроившись на розовом, очень мягком и пухлом диванчике, я с мазохистским наслаждением погрузился в розовый же мир гламурной сказки.

"Милая моя девочка, что же ты натворила? — в отчаянии заломила руки пожилая колдунья. — Разве ты не знаешь, что мне категорически не рекомендуется пользоваться туалетной водой!