Женское счастье

Расположившись за большим столом, мужчины заказали еду и принялись решать, что делать дальше — отправляться в путь или остаться на ночь в обретенном пристанище.

Лиза отошла в сторонку, устало опустилась на лавку и, незаметно сняв раскисшие ботики, с облегчением вздохнула. Саквояж и сундук с вещами остались в брошенной карете, переодеться было не во что, но девушка старалась не обращать внимания на временные трудности. Главное, что все живы. Она хорошо отдавала себя отчет в том, что такое непогода в горах. Да, еще и настолько сильная. Им повезло, что все закончилось всего лишь потерей вещей и одной лошади.

— Леди Алиссия, — услышала девушка голос Тремэла, незаметно возникшего с ней рядом. — Я предлагаю остановиться здесь, отдохнуть, переночевать, а утром проделать оставшуюся часть пути.

Мужчина уверенно смотрел на девушку, но в глубине его глаз Лиза видела тщательно скрываемое беспокойство.

— Господин Тремэл, — Лиза тоже перешла к официальному обращению. — А далеко еще до замка?

— Мы уже на землях герцога, и до замка осталась пара часов пути.

— То есть, если мы выедем сейчас, то к ночи сможем быть на месте?

— Да, миледи.

— Тогда нам лучше поспешить.

— Но вы же устали...

— Не более чем все, — улыбнулась девушка. — Уверяю вас, после небольшого отдыха, я буду в порядке.

— Что ж, как скажете, миледи, — Гант поклонился и отошел к ожидавшим его спутникам.

Наскоро перекусив и немного отдохнув, путешественники оседлали лошадей, и компания двинулась в путь. Тремэлу досталась одна из лошадей, запряженных до того в карету, а Лизе и Люсинде теперь пришлось ехать верхом. Служанка поначалу волновалась, но быстро успокоилась, когда ее усадили на лошадь впереди улыбчивого Дрима, и тот обнял девушку за талию. Щеки горничной раскраснелись, глаза заблестели, и она весело смеялась над шутками воина. Лиза ехала с Тремэлом.

Отряд уверенно продвигался вперед и, спустя несколько часов, Елизавета увидела вдалеке сторожевые башни огромного замка. Нордолл, как пояснил ей Гант. Дворец герцога Нортского. Место, которое отныне должно стать ее домом.

Их встречали. Перед воротами, в два ряда, высились конные, за ними, до самых дверей замка, выстроились слуги в ливреях, а перед входом стоял пожилой дворецкий, чья царственная осанка не позволяла усомниться в значимости его положения.

Лиза быстро осмотрелась. Окружающее впечатляло. Во всем виделись богатство и строгий порядок, и на душе у девушки стало тоскливо: она с трудом представляла, как можно выжить в этом роскошном дворце, среди чужих людей и незнакомых обычаев. Пересилив себя, Елизавета вздернула подбородок, улыбнулась и, с помощью конюшего, ловко спрыгнула с лошади, а следом за герцогиней, спешился и весь отряд.

Дворецкий, дождавшись, когда стихнут приветственные крики, неторопливо двинулся навстречу новой хозяйке, с достоинством поклонился и звучным голосом произнес:

— Позвольте представиться — Сайрус Румис, дворецкий Его Светлости. Добро пожаловать в герцогство Нортское, миледи. Милорд герцог поручил мне встретить вас, сам же он прибудет в замок завтра, к брачной церемонии, — седовласый мажордом невозмутимо взглянул на будущую герцогиню и приглашающе указал рукой на украшенную ковровой дорожкой лестницу. — Разрешите, я провожу вас в дом, миледи.

Лизе не оставалось ничего иного, как кивнуть и последовать за дворецким. Плохо очищенный подол платья заметно выделялся на фоне сверкающего мрамора ступеней, раскисшие ботики неприятно холодили ступни, но девушка старалась ровнее держать спину и не опускать гордо вздернутый подбородок. Она понимала, что не имеет права показывать свою неуверенность. Нет. Если уж выпала ей судьба стать герцогиней, то нужно соответствовать этому высокому званию!

В огромном холле первого этажа миледи встречала выстроившаяся прислуга. Румис, провожая леди Алиссию вдоль ряда челяди, обстоятельно представлял всех по именам:

— Кларинда Богольт, ваша экономка, — пожилая дама, со строгим лицом, присела в реверансе.

— Журинда Эссен, кухарка, милорд герцог очень доволен ее стряпней, — полная, раскрасневшаяся от похвалы женщина смущенно поклонилась.

— Фиби, Нира, Эрна и Руфь — ваши горничные, — молоденькие девушки разом присели в реверансах.

Мажордом продолжал представлять прислугу, а Лиза даже не пыталась запомнить все имена. Пока, ей достаточно знать, как зовут экономку и личных горничных. Остальных она запомнит позже, со временем. Наконец, когда бесконечный ряд прислуги закончился, дворецкий повел леди Алиссию к ее личным покоям. Второй этаж они миновали — Сайрус пообещал провести миледи по всему замку чуть позже, — и оказались на третьем, хозяйском этаже. Здесь располагались покои герцога и его будущей супруги. Апартаменты герцогини были великолепны. Огромные покои, стены, затянутые дорогим шелком, бесценные вазы и картины, люстры и канделябры из берунского хрусталя... Среди всего этого богатства, Лиза почувствовала себя бедной родственницей, в своем скромном платье, раскисших дорожных ботиках, с растрепанной прической и перевязанными руками. Дворецкий провел ее по всем комнатам, открывая шкафы с одеждой, показывая потайные ящики, обращая внимание миледи на все особенности ее покоев и, с гордостью, представляя вниманию молодой хозяйки многочисленные драгоценные безделушки. Лиза с интересом рассматривала просторные комнаты, мягкие, пушистые ковры, изящную мебель и вспоминала экскурсии по дворцам Италии и Франции. Пожалуй, Нордолл ничем не уступал знаменитым творениям земных мастеров. Лизавета незаметно провела рукой по гладкой обивке дивана и остановилась у небольшого столика, заставленного фарфоровыми безделушками. Да, добрые насмешки друзей воплотилась в реальность... Сколько раз приятели беззлобно подшучивали над девушкой, уверяя, что Лизонька родилась не в то время! "Тебе бы в шелках и парче по дворцу ходить, а ты с нами, убогими, пивом давишься!" — Вспомнились ей слова тогда еще Костика, а ныне, Константина Петровича, ведущего солиста областного оперного театра. Да, кто бы мог подумать, что слова друга сбудутся столь буквально? Вот и ходит она по дворцу. Не в парче, но, похоже, и до этого недалеко, судя по окружающему богатству.

Тем временем, горничные приготовили ванну, и Сайрус, ненавязчиво поинтересовавшись, что миледи предпочитает на ужин, вежливо откланялся.

— Ваша Светлость, пожалуйте сюда, — служанки провели Лизу в просторную, светлую ванную, выложенную розоватым мрамором, помогли герцогине снять дорожную одежду, и ловко, в четыре руки, принялись отмывать свою госпожу. Лиза едва не застонала от удовольствия, погрузившись в теплую воду. Ароматная пена укутала девушку, чуткие пальчики служанок нежно касались распаренной кожи, вся усталость куда-то исчезла, и Лиза удовлетворенно вздохнула. Тревоги и трудности прошедшего дня уходили в прошлое. А завтра... Нет. Она не будет думать о будущем. Пусть все идет так, как идет. Девушка прикрыла глаза и отдалась неспешному наслаждению, не обращая внимания на назойливо крутящиеся в голове мысли. Что ж, пока, все складывается совсем неплохо. "По крайней мере, обслуживание в этом "отеле" ничуть не уступает лучшему европейскому сервису" — усмехнулась Елизавета. Она иронизировала, пытаясь избавиться от смущения. Ей трудно было привыкнуть к тому, что вокруг постоянно суетится прислуга, торопясь предугадать и выполнить любое желание своей хозяйки, Лиза с трудом воспринимала низкие поклоны и подобострастие окружающих, девушке было неловко принимать помощь посторонних людей. Она постоянно сдерживала себя, прислушиваясь к воспоминаниям Алиссии, чтобы не попасть впросак. Бывали моменты, когда Лиза оказывалась на волосок от провала, и все потому, что ей слишком сложно давалась роль "госпожи". Ну, да, делать нечего, приходилось смиряться с обстоятельствами и принимать условия игры. В этом заключался залог ее выживания.

Тем временем, горничные помогли Лизе покинуть ванну, аккуратно обтерли миледи махровой простыней и принесли свежее платье. Лизавета обрадованно улыбнулась — похоже, Гант не обманул, и герцог, действительно, подготовил для невесты все необходимое. Надев, с помощью служанок, невесомый наряд, Лиза легко провела рукой по гладкому шелку. Тонкая ткань приятно холодила кожу, изысканное кружево прикрывало глубокое декольте, а нежный цвет платья выгодно оттенял цвет лица леди Алиссии. Благодарно кивнув служанкам, Елизавета внимательно оглядела себя в большом, напольном зеркале и вышла из комнаты.

А после ужина, который прошел в Малой столовой, Лиза вновь вернулась в свои покои, где была восторженно встречена Люсиндой.

— Леди Алиссия, как же я рада вас видеть! — Служанка просто захлебывалась от переполняющих ее эмоций, торопясь поделиться ими со своей госпожой. — Я уже все-все рассмотрела! У вас покои, как у королевы, а богатство-то, богатство! Ваш папенька человек небедный, но, уж, герцог... Такого я и представить не могла! Эх, жаль, Ольметта не видит, ведь ни за что не поверит, что наша леди в такой роскоши жить будет!

— Люси, помоги мне переодеться, и можешь быть свободна, — негромко попросила Лиза, едва находя в себе силы терпеть восторженные восклицания горничной. За неделю путешествия, Лизавета неимоверно устала от пустой болтовни служанки. Люсинда — неплохая девушка, но ее непрекращающиеся разглагольствования, порой, сильно утомляли Лизу. А если учесть, что девушке приходилось тщательно скрывать свои мысли и чувства, то можно было представить, насколько ей хотелось побыть в тишине и одиночестве.

— Да, миледи, я уже ухожу,— встрепенулась служанка. — Если что-то понадобится, я буду рядом, туточки, в соседней комнате.

Люси шустро выскользнула из покоев, и Лиза с облегчением вздохнула: — "Наконец-то!"

Ночью будущей герцогине спалось плохо. Мягкая перина, тишина, свежий воздух, доносящийся из открытого окна... а Лизу мучили кошмары. Во сне, она снова видела Сергея, слышала его счастливый смех, наблюдала, как он обнимает Таню, как они вместе купают светловолосого малыша, как ее любимый шепчет другой слова любви, говорит о том, что никогда не испытывал таких чувств... Лиза просыпалась в слезах, сердце билось беспокойно, она пыталась отдышаться и забыть... Но стоило вновь заснуть, и пытка повторялась снова — ласковый шепот, нежные объятия... И все это предназначалось не ей.

Наутро, бледная, не отдохнувшая она стояла напротив зеркала. Девушку, отражавшуюся в нем, не портила даже прошедшая беспокойно ночь. Длинные черные волосы — густые, блестящие, ниспадающие до талии пышной волной, яркие синие глаза, аккуратный носик, полные губы, белоснежная кожа и безупречный овал лица — леди Алиссия была чудо как хороша. Зеркало отразило и высокую грудь, и тонкую талию, и крутые изгибы бедер... Даже легкая грусть в глазах не портила общую картину, придавая налет загадочности и тайны, но Лиза не замечала этого. Она смотрела на знакомо-непривычное лицо, а видела светловолосую молодую женщину, с лукавыми ямочками на щеках, с легкой, веселой улыбкой и первыми, едва заметными морщинками в уголках ярко-синих глаз...

Вошедшие в комнату служанки на миг остановились, любуясь своей госпожой, пока одна из них не выпустила из рук щетку для волос, и очарование момента не было нарушено. Все засуетились, зашумели и забегали, торопясь подготовить герцогиню к церемонии.

Глава 3

Замковая часовня была украшена белоснежными трезиями. Нежные веточки, усыпанные мелкими, душистыми цветами, обрамляли проемы высоких стрельчатых окон и витые решетки у входа, заполняли глубокие ниши и выглядывали из-за резных скульптур. Огромные люстры горели сотнями свечей, отражающихся в разноцветных стеклах витражей, а над распахнутыми дверями тихо звенели хрустальные колокольчики. Все было готово к торжественной церемонии. И, хотя знающие люди поговаривали, что не годится использовать трезии — символ чистоты — для брака, в котором один из супругов был разведен, никто не обратил внимания на авторитетное мнение досужих сплетников. Дворецкий быстро навел порядок, закрыв рты всем недовольным, и сейчас, часовня сверкала и искрилась праздничным убранством, а нежный аромат цветов смешивался с запахом благовоний.

Гости, съехавшиеся на торжество, негромко переговаривались, ожидая выхода новобрачной, и изредка поглядывали на стоящего у алтаря жениха, чья неподвижная фигура приковывала внимание всех присутствующих. Правда, никто из них не дерзал рассматривать лорда слишком уж пристально, и тому были свои причины. Гости бросали на хозяина Норта короткие взгляды и тут же поспешно отводили глаза, не желая быть обвиненными в излишнем любопытстве.

Сам герцог выглядел холодным и отстраненным, и, казалось, совершенно не обращал внимания на окружающих. Впрочем, все гости прекрасно знали историю лорда Аш-Шасси, как и то, что женится он не по своей воле, а потому, старались не выдавать своего любопытства.

Зато, новобрачную все ждали с жадным нетерпением. Каждому хотелось увидеть ту, что станет сегодня герцогиней Нортской, и своими глазами убедиться, так ли хороша леди Алиссия, как о том судачат при дворе.

Лорд Аш-Шасси, стоя у алтаря, не обращал внимания на происходящее вокруг, невозмутимо глядя на колеблющееся пламя свечей. Герцог не испытывал волнения или интереса, не чувствовал нетерпения или страха... Он просто ждал. Ждал, когда закончится эта скучная церемония и можно будет заняться делами. Пока же, лорд не ощущал ничего, кроме недовольства и неприятного чувства долга. Непонятный шум, раздавшийся у входа в часовню, заставил герцога насторожиться. Взволнованные голоса, восторженные восклицания, пожелания счастья и одобрительные выкрики ворвались в распахнутые двери, нарушив тишину молельни. Обернувшись, мужчина увидел приближающееся к нему дивное видение: красивая девушка в белоснежном платье, с искрящимися кериллами в искусно уложенных волосах, казалось, плыла по проходу, провожаемая восторженным шепотом гостей. Лорд Аш-Шасси окинул невесту быстрым взглядом, невольно отмечая и нежное, одухотворенное лицо, и чуть печальную улыбку, и грусть, затаившуюся в синих глазах. Подавив невольный вздох, мужчина протянул новобрачной руку и решительно перехватил узкую девичью ладонь.

Тонкие пальчики, доверчиво коснувшиеся его запястья, вызвали мимолетное чувство сожаления, но герцог мгновенно справился с ним и коротко кивнул жрецу, предлагая тому начать церемонию. К несчастью, Рэмион не мог отступить, и ему оставалось лишь надеяться на то, что все пройдет так, как он рассчитывал.

Жрец Всесветлого, крепкий, моложавый мужчина, преподав брачующимся благословение, принялся напевно произносить слова молитвы, а затем, возложил руки молодоженов на жертвенный камень, и пару на мгновение окутало облако. Когда оно рассеялось, на запястьях супругов появилась тонкая вязь брачных татуировок. Лиза удивленно посмотрела на синюю полоску, обвившую ее кисть. Аналог кольца? Тут же в памяти всплыли приглушенные воспоминания Алиссии. Акрис — символ супружества. Отныне и навсегда эта татуировка останется на запястье ее левой руки, подтверждая принадлежность герцогини роду Аш-Шасси. "М-да. Не успела уйти от одного мужа, как тут же обзавелась другим" — невесело улыбнулась девушка.