A Second Chance часть 11. глава 227

Фред сочувственно улыбнулся ему.

— Послушай, как тебе удалось уговорить Лаванду пойти с тобой на свидание?

Рон пожал плечами.

— Я действительно понятия не имею. Она пригласила меня пойти на бал, и только что мы разговаривали, а потом уже целовались.

Джордж ухмыльнулся.

— Ну, с большинством ведьм не так-то просто, хотя те, что нравятся Фреду, такие и есть. Нужно что-то делать, чтобы показать, что ты их ценишь. Прокомментируй их внешность или то, что они делают, в приятной манере.

— Ты серьезно.

— Полностью, — сказал ему Джордж. — Прочитай это. А пока кто-нибудь должен присмотреть за магазином у входа, пока мы с Фредом будем работать над дополнительными товарами.

Рон закатил глаза, но все же направился к выходу, прихватив на ходу пергамент и чернила. Ему все еще нужно было отправить письмо профессору Люпину.

* * *

Гермионе казалось, что провести лето в Испании — прекрасная идея. Это была идея Джин, она всегда мечтала побывать в этом месте. Грег согласился: история, жаркое солнце и пляжи. Это казалось идеальным.

После трех дней, проведенных под лучами солнца на маленьком испанском острове Ибица, Гермиона была вынуждена согласиться. Ее кожа уже покрылась золотистым загаром, и она впервые за долгое время почувствовала себя отдохнувшей. На третий день пребывания там она вызвала Гарри и Джинни в зеркальном отражении и была в восторге, обнаружив их вместе верхом на лошади. Казалось, Джорджия была с ними полностью согласна.

Когда она писала Рону, ее письмо было легким, она рассказывала ему все об истории и теплом солнце, но она солгала бы самой себе, если бы не подумала о том, что сказала ей мама. В тот день, когда она смотрела фильмы в своей гостиной, она так остро ощущала его присутствие. То, как он двигался, как реагировал, как смеялся... Смотреть фильмы с ним было увлекательно. Из-за мрачного дождливого дня в ее гостиную проникало совсем немного света, но тот, что проникал внутрь, отражался от его волос. Его длинные пальцы и широкие ладони были покрыты веснушками на тыльной стороне, изгибы светло-розовых шрамов сбегали от запястий вверх по этим сильным рукам, мускулистым и подтянутым благодаря квиддичу.

Но она ничего не сказала. И он тоже.

И это расстраивало ее. Он был тем, кто настаивал на том, что они должны поговорить; он был тем, кто спровоцировал их последний поцелуй... Хотя она поцеловала его, но он тоже ей все рассказал! Это сводило ее с ума. Но в то же время именно она сказала ему, что они поговорят после СОВ, и сама ничего не сказала.

Это улица с двусторонним движением, Гермиона, сказала она себе.

Она опустила взгляд на книгу, лежавшую у нее на коленях. Она решила провести вторую половину дня на пляже, а родители отправились за покупками для туристов. Они неохотно согласились оставить ее, но она пообещала вернуться к ним в отель в пять. Она поправила солнечные очки на носу, когда на нее упала тень. Она обнаружила, что смотрит на загорелого молодого человека со светлыми волосами и обаятельной улыбкой.

— Привет, — сказал он с ухмылкой. — Вы говорите по-английски?

— Да, — ответила Гермиона.

— Отлично, — сказал он. — Я Стив.

— Гермиона, — нерешительно произнесла она.

— Можно я присяду?

Гермиона опустила солнцезащитные очки и холодно посмотрела на него.

— почему?

— Чтобы поболтать, — ответил он с еще одной обаятельной улыбкой.

Гермиона колебалась лишь мгновение, прежде чем кивнула.

— Тогда ладно.

Мужчина сел рядом с ней и повернулся, чтобы улыбнуться ей.

— Итак, вы из Англии?

— да.

— Я подумал, что вы похожи на англичанина. Я хотел немного попрактиковаться в английском.

— Вы говорите как носитель языка.

Он ухмыльнулся.

— Поймала меня. Я из Австралии.

Гермиона закатила глаза. Он вдруг очень сильно напомнил ей Кормака Маклаггена, и у нее возникло внезапное желание врезать ему по носу.

— Я в отпуске со своими друзьями, — продолжил он, когда кто-то крикнул "Бейли", и он отмахнулся от них. Гермиона предположила, что это, должно быть, его фамилия. — Но меня можно убедить отказаться от них, если хочешь?

На нее упала еще одна тень, и она подняла глаза на загорелого темноволосого парня, который стоял там.

— Детка, мне так жаль, что я опоздал. Ты ведь не долго ждала, правда? — спросил он с легким испанским акцентом.

Гермиона удивленно уставилась на него, прежде чем он кивнул, подмигнув ей, чтобы она подыграла, и она почувствовала внезапное желание довериться ему.

— Нет, недолго. Этот австралиец составил мне компанию.

— Ну, теперь я здесь, так что в этом нет необходимости.

Австралиец выглядел расстроенным, но он ушел, а темноволосый молодой человек сел на его свободное место.

— Извините за это. Он только что приставал к моей сестре и еще трем девушкам на пляже; мы подумали, что вам не помешала бы помощь, чтобы избавиться от него.

— Спасибо, — искренне поблагодарила она. — Он казался немного самодовольным. Я Гермиона.

— Дарио Перес, — сказал он с улыбкой. — Это моя сестра-близнец Даниэлла, вон там. Вы приехали из Англии?

Она кивнула.

— Да, с моими родителями. Они отправились за покупками.

— Мило. Мы с Ниэллой решили отдохнуть на пляже. Мы подумывали о том, чтобы прогуляться по городу Ибица. Ты можешь присоединиться к нам, если хочешь, или мы можем помочь тебе найти место на пляже, где этот идиот больше не будет тебя беспокоить.

Гермиона усмехнулась.

— Это очень любезно с твоей стороны. Думаю, я возьму тебя с собой на прогулку, только не слишком далеко, потому что мне скоро нужно встретиться с родителями.

Дарио кивнул.

— Да, без проблем. Найджелла любит гулять и покупать одежду. Она странная.

— Вы зовете ее Ниэллой?

Он ухмыльнулся.

— Детское имя. Кстати, нам по шестнадцать.

— Мне тоже, — с улыбкой сказала она, надевая сандалии и беря в руки пляжное полотенце и книгу.

— Читаешь что-нибудь интересное? — спросил он, подводя ее к темноволосой девушке.

— Просто старая любимая книга. Ты читаешь?

— Религиозно. — Сводит с ума мою сестру. Она очень активная и любит играть в футбол, а я бы предпочел посидеть и почитать книгу. Я сам люблю фэнтези. Я сейчас читаю "Первое правило волшебника"? Это замечательно, никогда о таком не слышал? Автор — американец.

Она кивнула, улыбаясь ему.

— Да, слышала. Но сама я этого не читала.

— Тебе стоит, — сказал он ей. — Это здорово! Привет, Даниэлла, это Гермиона. Этот австралийский идиот тоже пытался ее подцепить.

Даниэлла закатила глаза.

— Я же говорила тебе! Я так рада, что отправила тебя к нему, я просто могу сказать, что от него одни неприятности. Ты поедешь с нами в город?

— Если вы не возражаете.

— Мы не возражаем. Нам с Дарио нравится знакомиться с туристами. Вот почему у нас такой хороший английский. Мы постоянно со всеми разговариваем! Мама говорит, что мы даже в детстве заводили разговоры с совершенно незнакомыми людьми.

Гермиона усмехнулась.

— Это мило.

— Не стоит так волноваться, Ниэлла, она такой же книжный червь, как и я.

Даниэлла снова закатила глаза.

— Боже милостивый, полагаю, это означает, что о покупке одежды не может быть и речи.

Дарио ухмыльнулся.

— Там действительно отличный книжный магазин. Она терпеть не может, когда я затаскиваю ее внутрь. У них потрясающий отдел фэнтези! Ну давай же! К тому же, Ниэлла, ты можешь сходить в магазин одежды через дорогу.

Гермиона не смогла сдержать улыбки, когда Даниэлла, смеясь, поспешила за братом, и подумала, что знакомство с новыми людьми пойдет ей на пользу.

И она никогда не упускала возможности заглянуть в книжный магазин.

* * *

В тот день Ремус зашел в "Волшебные хрипы" Уизли, стараясь не разинуть рот от благоговения. Он знал об изобретениях, трюках, хитроумных изобретениях и розыгрышах, которые близнецы Уизли изготавливали и поставляли для студентов Хогвартса, но зайти и увидеть все это — это было невероятно. В магазине царило оживление. Полки были наполовину пусты, пять человек терпеливо ждали своей очереди к кассе, и было довольно много нетерпеливых покупателей.

— Профессор Люпин! — воскликнул Фред, подходя к нему, чтобы пожать руку. — Добро пожаловать!

— Это ошеломляет. Вы двое должны безмерно гордиться собой, Фред.

Фред ухмыльнулся.

— Спасибо. Эй, я всегда хотел спросить, почему ты всегда отличал нас с Джорджем друг от друга? Даже когда мы были детьми?

Ремус усмехнулся.

— Ты пахнешь по-другому.

Глаза Фреда расширились.

— действительно? Гарри упоминал, что у тебя очень хорошее обоняние, но я не знал, верить ему или нет.

Ремус кивнул и слегка наклонился, чтобы прошептать:

— У моего обоняния есть как хорошие, так и плохие моменты.

Фред только приподнял бровь.

— Ты не можешь просто понюхать человека и узнать...

— У того мальчика слева в кармане шоколадка, а прошлой ночью у тебя был секс... с крашеной блондинкой, я полагаю.

Фред вытаращил на него глаза.

— Мерлин, как ты...... знаешь что, я не хочу знать. Давай просто не будем рассказывать об этом моей маме, ладно? Возвращайся, мы покажем тебе наш бизнес.

Ремус последовал за ним обратно в мастерскую, где обнаружил Джорджа за работой. От его волшебной палочки и от нескольких различных предметов на рабочем месте перед ним летели искры. Полки вдоль стен были заставлены коробками, а из радиоприемника в углу звучала музыка.

— Привет, Джордж, Люпин здесь!

Джордж повернулся и улыбнулся ему.

— Привет, профессор!

Ремус улыбнулся.

— Я думаю, мы можем больше не соблюдать формальности. С Ремусом все в порядке. Это чудесное место.

— спасибо.

— И вы поручили Рону вести кассу?

— Только на лето, — сказал Фред. — Если в сентябре дела пойдут по-прежнему, нам придется нанять кого-нибудь в помощь.

— Как дела с заказами министерства?

— Они нас тяготят, — признался Фред. — Но в хорошем смысле. Мы выполнили последний заказ примерно на шестьдесят процентов.

Ремус кивнул, обводя взглядом товары на полках.

— Если бы этот магазин существовал, когда я был ребенком, я бы умолял своих родителей прийти сюда. Мы с мамой любили устраивать розыгрыши, и я поделился этим с Сириусом и Джеймсом.

Фред нахмурился.

— Мы сожалеем о Сириусе, профессор Ремус. Он был отличным парнем, и своим успехом мы обязаны ему.

Ремус покачал головой.

— Нет, это не так. Вы двое сделали все это сами, Сириус просто подтолкнул вас. Итак, что вы двое хотели обсудить со мной? В письме Рона говорилось, что вы трое хотите сотрудничать?

Фред кивнул.

— да! Вообще-то, это была идея Рона, но он говорил о письме, которое получил от Гермионы — она в Испании — и о том, что было бы здорово, если бы он мог поговорить с ней так, как это сделал Гарри.

— Как у Гарри, — сказал Ремус, доставая из кармана портативное зеркальце. — Вот так?

Джордж вскочил на ноги, чтобы рассмотреть зеркало повнимательнее.

— да! Мы видели, как Гарри рассказывал об этом, но мы никогда по-настоящему не задумывались об этом, пока Рон не упомянул об этом — ты создал это?

Ремус покачал головой.

— Косвенно. Это все из-за Бродяги и Сохатого. Для всех нас они приготовили по четыре штуки. Сириус сломал у Питера браслет летом после седьмого курса, а мы так и не удосужились сделать ему новый. Я уничтожил свой, после того как Сириус попал в тюрьму, потому что мысль о том, что некому будет на него ответить, была невыносима для меня... У нас есть только два оригинала, которые принадлежали Джеймсу и Сириусу.

Фред кивнул.

— Но ты знаешь, как они это сделали?

— да. Это смесь заклинаний, и соединить их между собой довольно сложно, но достаточно просто.

— Когда Рон упомянул об этом, мы подумали, что могли бы сделать их сами. Поговорите со своей семьей, когда захотите. Но нам было бы интересно узнать, как подключить их к другим зеркалам.

Ремус на мгновение задумался.

— Это сложная часть. Вы бы хотели сохранить это в тайне, чтобы никто без приглашения не смог связаться с вами.

— Точно.

Ремус на мгновение уставился в зеркало, прежде чем улыбнуться.

— Я знаю, в чем дело.

* * *

Гарри наблюдал, как Джинни занимается с лошадьми. Он знал, что у него на лице глупая улыбка, но ничего не мог с собой поделать. Она была такой красивой. Ее волосы блестели на солнце, веснушки выделялись на алебастровом фоне. Он знал, что стоит ему прикоснуться к ней, и ее кожа станет нежной, как шелк. То, как ее шоколадно-карие глаза заплясали от счастья, когда лошадь уткнулась в нее носом, было просто прекрасно. Когда их взгляды встретились на другом конце паддока, любовь захлестнула его с такой силой, что он забыл, как дышать. Он не мог представить, что бы он делал без нее.

Она запрыгнула на Эбони, как можно естественнее, и то, как напряглись мышцы ее ног под красивой попкой в форме сердечка, заставило его вспомнить совершенно другой образ, промелькнувший в его голове... где-то в одиночестве, где эти ноги оседлали его, а не лошадь. Он понял, что ему тоже этого не хватало: прикасаться к ней. Мерлин, прошла целая вечность с тех пор, как он прикасался к ней, по-настоящему прикасался. Конечно, они целовались, но ничего более страстного не было со времен Сириуса...

Мысль об отце пронзила его сердце болью. Мерлин, он скучал по нему. В такие моменты, когда он забывал о нем, он чувствовал себя виноватым, как будто это неправильно — быть счастливым, когда Сириуса нет рядом. Но потом он слышал в голове слова Сириуса: "Не будь идиотом, иди и обними свою девушку", — и на его губах появлялась улыбка. Он скучал по нему больше, чем мог объяснить.

Наблюдение за Джинни помогло ему успокоиться. То, как ее волосы, собранные в конский хвост, подпрыгивали на ветру, как солнечные лучи отражались от каждой пряди, посылая в его сторону огненные золотые отблески. Она была так прекрасна. Мысль о том, что ее сейчас нет с ним, была чем-то, о чем он даже думать не хотел.

Он хотел прикоснуться к ней.

Эта мысль нахлынула на него так быстро, что он был вынужден наклониться и приподняться, когда его член затвердел.

Он хотел, чтобы его руки были на ней. Он хотел, чтобы ее руки были на нем.

Он вспомнил, как в последний раз, по дороге на встречу с Тео и Финном, эти руки обхватили его, а его член дернулся в джинсах. Как эти руки гладили и ласкали его, как ее большой палец скользил по его головке, под ней, щекоча и поглаживая... Блин, теперь он был полностью возбужден. Дыши, сказал он себе. Но наблюдение за мышцами ее задницы, когда она сидела верхом на Эбони, никак не улучшило его положения.

Когда она, наконец, спрыгнула на землю и оставила Эбони пастись, Гарри в считанные секунды оказался рядом с ней.

— Ты видел, как... ммм, — простонала она, когда он прижался губами к ее губам.

Джинни встала на цыпочки, обвив руками его шею, и он просто подхватил ее на руки, отнес к низкой ограде загона, усадил на нее верхом и поцеловал. Ее мягкие губы встречались с его губами снова и снова, и он наслаждался ощущением ее в своих объятиях, вкусом ее губ, и его руки скользнули вверх по ее спине, чтобы поиграть с кончиками ее длинного хвостика. Когда ее теплый язык встретился с его, он застонал и жадно углубил поцелуй, словно пытаясь стать частью ее.