A Second Chance часть 11. глава 234

— В школе все дразнили его, — сказала Юфимия.

— Я стал неплохим дуэлянтом, и вскоре люди перестали дразнить меня, — сказал он ему. — Ко второму году обучения все звали меня Монти. Что касается Фи... Ну, этота упряма, как обиженный гиппогриф.

Юфимия многозначительно посмотрела на мужа.

— Моей матери нравилось имя Юфимия. Она считала, что оно звучит по-королевски. Но она хотела, чтобы все называли меня Эффи, что я презирала. Мой отец называл меня Мией, что мне очень нравилось, и большинство моих друзей подхватили это прозвище".

— Тогда почему все называли тебя Фи? — спросил Гарри.

Флимонт усмехнулся.

— Раньше я звал ее Эффи, просто чтобы позлить, и это превратилось в Фи. Это было мое имя для нее, и когда мы поженились, оно закрепилось за ней во многих отношениях. Она представлялась так всем. Она сказала мне, что хочет быть Свободной Поттер.

Юфимия улыбнулась ему и наклонилась, чтобы поцеловать мужа в щеку.

— Мне это как раз впору, я была Фи Монти, а он — моим Монти.

— Расскажи нам больше о себе, Гарри. Есть ли в твоей жизни особенная девушка? — Спросил Флимонт.

— Да, — ответил Гарри. Когда он увидел, что его бабушка и дедушка все еще любят друг друга, у него потеплело на душе.

-Ее зовут Джинни, и она потрясающая. Я люблю ее.

Юфимия улыбнулась.

— Монти, у нашего Джейми было такое же выражение лица, когда Лили призналась ему в любви.

Он кивнул.

— То же глупое выражение лица и ошеломленный взгляд — значит, это настоящая любовь.

Гарри усмехнулся.

— Откуда ты знаешь?

— У Поттеров своя история, Гарри, — сказал ему Флимонт. — Мы люди, которые любят друг друга. Каждый Поттер из поколения в поколение может со временем побывать на сотнях свиданий, но, в конце концов, только один человек привлекает наше внимание, и с того самого момента, как Поттер узнает его, он уходит. Что касается меня, то, когда я увидел Фи в другом конце зала на том праздничном мероприятии в Министерстве много лет назад, я понял, что она создана для меня. Как только наши взгляды встретились, я понял, что мне нужно поговорить с ней. Джейми был такой же. В своих письмах домой он не говорил ни о чем, кроме Лили, а когда понял, что она ему нравится, стал говорить о ней еще больше, рассказывая нам, как однажды они поженятся.

Флимонт поцеловал ее, прежде чем они повернулись к Гарри.

— И с каждым днем я влюблялась в нее все больше.

— О, Монти, — сказала она, положив голову ему на плечо, когда он обнял ее.

— Но это не значит, что все Поттеры такие, — осторожно заметил Гарри.

Флимонт усмехнулся.

— Мой отец Генри был таким же, когда он положил глаз на мою мать, он никогда не смотрел на другую женщину. Мой дедушка, Натаниэль Поттер, рассказывал мне, что, когда он встретил мою бабушку, он сразу понял, что им суждено быть вместе. Не стоит связываться с традициями и судьбой, что ж, она сама найдет нас.

— И ты любишь свою Джинни, не так ли, Гарри? Можешь ли ты представить себя однажды с другой женщиной? — Спросила его Юфимия, ласково глядя на него.

Гарри покачал головой. Он был абсолютно уверен, что никогда не хотел быть ни с кем, кроме Джинни.

— Нет, она мне подходит.

Флимонт кивнул с довольным видом.

— Поттеры всегда знают.

Гарри не смог удержаться от улыбки, глядя на своих бабушку и дедушку.

— А как насчет дома? Есть ли что-нибудь о Клеведон-корте, что мне следует знать?

Юфимия улыбнулась.

— Полагаю, кое-что. Это старый дом, и в нем есть свои причуды. Наверху скрипят половицы, сколько бы вы их ни чинили и ни зачаровывали.

— В библиотеке в башне есть потайной ход за книжной полкой слева, который можно открыть, нажав на три красные книги на пятой полке, — сказал Флимонт. — Она ведет к туннелю, который позволяет перемещаться из одного конца дома в другой быстрее, чем если спускаться с башни и обходить вокруг. Джеймс часто бегал там и играл в пятнашки. Однажды он устроил там что-то вроде клуба.

— Винный погреб заколдован, — сказала ему Юфимия. — Он связан с нашими винодельнями и ликероводочными заводами, и каждый раз, когда вы снимаете бутылку с полки, она пополняется новой.

— О, и в моем кабинете зелий есть книжная полка, полная старых журналов Поттеров за последние столетия. Их может быть интересно почитать, и я рекомендую вам ознакомиться с ними. Вы узнаете много нового о зельеварении, о нашей истории, не говоря уже о нескольких забавных историях за прошедшие годы, — сказал Флимонт.

— Это звучит фантастически, — признался Гарри. — Я бы хотел узнать больше о Поттерах.

Флимонт кивнул, его карие глаза встретились с глазами Гарри.

— Ты зельевар, Гарри?

Гарри покачал головой.

— Не совсем. Я упорно трудился, чтобы получить "Отлично" по зельеварению, так как думаю, что хочу выучиться на аврора, поэтому я знаю, что мне нужно стать лучше.

— Джеймс тоже никогда особо не увлекался зельеварением. Я научил его всему, что знал сам, и он был великолепен в этом, но никогда не придавал этому большого значения. Он предпочитал играть в квиддич.

— Монти все еще переживает, что не захотел продолжить семейное дело, — сказала ему Фи. — Аврор, дорогой, это была бы очень выдающаяся карьера. Именно так поступил отец Монти.

— Я думаю об этом, — признался Гарри. — Мы с дядей Рэмом составили мое расписание на шестой курс, чтобы мои занятия были основаны на нем.

— Хороший человек, — сказал Флимонт. — Авроры у нас в семье, знаете ли? Мой отец, Генри Поттер, был аврором. Он был главным аврором Департамента магического правопорядка в течение тридцати пяти лет. Мой младший брат, твой двоюродный дедушка Чарлус, был известным магом-аврором. Твоя двоюродная бабушка Элла Поттер работала в отделе розыска пропавших без вести. Ваша пра-пра-пра-тетя Маделин была одним из первых авроров, основавших в Министерстве подразделение темных искусств в 1845 году, а ее брат Митчелл — на самом деле они были тройняшками, но Маккензи был целителем — в том же году основал департамент опьяняющих веществ. Именно их отец, Генри, стал самым молодым человеком, когда-либо возглавлявшим департамент в Министерстве магии. Ему был тридцать один год, когда в 1796 году он стал главным аврором Департамента магического правопорядка. Мы можем вернуться еще дальше. Ашер Поттер работал в Агентстве магической разведки еще до того, как оно получило это название. В то время его называли рыцарем авроров, как и его прадед Ральстон. Абрахам Поттер отправился в Америку, чтобы помочь основать авроров в Новом Свете. Видишь ли, авроры у тебя в крови так же, как и зельевары.

— Ух ты, — сказал Гарри, широко раскрыв глаза. — Я и понятия не имел. А много было таких зельеваров, как ты, папа?

Флимонт усмехнулся.

— Ну, я, безусловно, был лучшим, но да. Говорят, что Поттеры всегда славились своими способностями к зельеварению, поскольку первый Поттер Линфред из Стинчкомба известен тем, что создал первые вариации Скеле-Гро и перечного зелья. Саймон Поттер, которому был присвоен титул маркиза, использовал свои навыки, чтобы помочь королю маглов. Его дочь Амелия была одним из первых зельеваров и целителей, открывшим клинику для ведьм и волшебников почти за три столетия до того, как появилась больница Святого Мунго. Мэйв Поттер была одной из лучших целительниц своего времени и убеждала своего старшего брата Саймона убедить Совет волшебников создать больницу, но только при правнуке Саймона Николасе Поттере была окончательно создана больница Святого Мунго. Он был членом первого совета, который открыл больницу, и возглавлял отдел по изготовлению зелий. Его племянник Джейкоб известен тем, что изобрел первое зелье для иммунизации от гриппа черной кошки, который в то время был эпидемией в магическом обществе. Гвендолин Поттер была настолько талантливым зельеваром, что именно она основала "зелья Поттеров" в 1635 году в Сомерсете. Он стал известен как "Хранилище зелий Поттера" и переехал в Ливерпуль, когда в 1825 году Амара Поттер возглавила его и изобрела Перечное зелье. Джоан Поттер была еще одним блестящим зельеваром, который, помимо прочего, изобрела сладости от икоты. Давай не будем забывать, что именно Джастин Поттер создал современный скелетон, а Джошуа Поттер изобрел современное обезболивающее зелье. Затем был я, изобретатель зелья для волос Просто пушистые. Гарри, Поттеры могут делать все, что захотят. Я всегда говорил Джеймсу об этом. Я никогда не ожидал, что он окажется не тем, кем ему суждено было стать. Я просто хотел, чтобы он жил полной жизнью, и, думаю, ему это удалось.

— Жаль, что я его не помню, — тихо сказал Гарри. — Он и мама... Дядя Сириус и дядя Ремус рассказали мне так много историй, что мне кажется, будто я их знаю, но... Жаль, что я их не помню.

Юфимия ласково улыбнулась ему.

— Судьба — загадочная штука, Гарри. Выбор, который мы делаем, жизнь, которую мы ведем... все это взаимосвязано. Проживай каждое мгновение на полную катушку.

Он кивнул, посмотрел на часы на своем запястье и улыбнулся бабушке с дедушкой.

— Дядя Лунатик подарил мне это на день рождения. Он сказал, что ты подарил это моему папе на семнадцатилетие, но он подумал, что я заслужил это на год раньше.

— Мы так и сделали, — сказал Флимонт. — Я рад, что теперь они у тебя есть.

Гарри с нежностью посмотрел на часы, прежде чем заговорить.

— Чем занимался мой отец, если он не был зельеваром, как ты?

Флимонт улыбнулся.

— Джеймс? Ну, он вступил в орден Феникса сразу после окончания Хогвартса и начал выполнять задания. Муди готовил его и Сириуса к тому, чтобы они стали волшебниками, но это было не то, чего хотел Джейми. В идеале он хотел заниматься чем-то связанным с трансфигурацией. Он выразил заинтересованность в работе в отделе магических происшествий и катастроф. Ему понравилась идея о том, что в нем содержится. Джейми всегда был озорником и любил повеселиться. Он был чрезвычайно сообразительным и талантливым и преуспел в трансфигурации. Дамблдор и Макгонагалл не раз хвалили его за уровень владения предметом.

— А моя мама?

— Ах, Лили была дочерью моего сердца, — сказал Флимонт, когда сидевшая рядом с ним Юфимия кивнула. — Она любила зелья. Она действительно хотела стать зельеваром. Она сдала экзамен на получение лицензии зельевара. Она хотела создавать свои собственные зелья, и я собирался дать ей работу в одной из аптек Поттеров, но из-за войны она решила применить свои навыки на благо Ордена. У нее был такой потенциал, но военные действия были важнее, а потом, когда она забеременела тобой, она прекратила все свои эксперименты.

— Они были очаровательны вместе, Гарри, и так любили друг друга. Жаль, что ты не был знаком с ними, — печально сказала Юфимия.

— Мне тоже, — ответил Гарри. Он снова взглянул на часы. — Блин, уже больше десяти. Я должен найти Зи и отправиться домой.

— Уже поздно, — согласился Флимонт. — Мы с Фи давно так долго не спали, и нам обоим нужно немного поспать. Ты скоро вернешься и навестишь нас?

— Я так и сделаю, — пообещал он.

— И ты привезешь Ремуса, его очаровательную жену и свою Джинни?

— Да, — сказал он им.

— И привезете Зи обратно, — настаивала Юфимия. — Любая женщина, которая приручила нашего Сириуса, заслуживает моего пристального внимания.

Гарри ухмыльнулся.

— Я так и сделаю. Спокойной ночи, Бабушка, спокойной ночи, папа.

— Спокойной ночи, Гарри.

Гарри встал со своего места и направился из комнаты обратно на кухню. Он застал Добби, Дарби и Розу за обсуждением планов ремонта. Он попросил их вернуть портрет его бабушки и дедушки на прежнее место, и они, улыбаясь ему, согласились. Он вышел из кухни и улыбнулся, увидев, что Зи спит на диване перед камином.

Гарри осторожно потряс ее за руку, чтобы разбудить.

— Гарри? — спросила она, зевая. — Который час?

— Почти десять, — сказал он ей. — Прости, я не хотела говорить так долго.

— Нет, — сказала она. — Я думаю, это замечательно. Они ответили на все твои вопросы?

— И еще на несколько, — ответил он. — Я вернусь и увижу их снова. Пойдем домой.

К тому времени, когда он забрался в свою постель той ночью, он все еще улыбался. Он поговорил со своими бабушкой и дедушкой, и это было невероятно. Завтра был день рождения Джинни, и его пригласили на ужин и вечернее празднование, которого он с нетерпением ждал. Ему не терпелось рассказать ей о портрете.

Когда он наконец заснул, на его лице все еще играла улыбка.

11 августа 1996 года...

В день своего пятнадцатилетия Джинни не могла дождаться, когда этот день начнется. Ее мама устраивала вечеринку, на которую приглашались не только ее бабушка с дедушкой, тети, дяди и двоюродные братья, но и Гарри с ее друзьями, и она с нетерпением ждала этого. Она хотела как следует поблагодарить его за Арнольда, который любил спать на подушке у окна.

После дневного душа она обнаружила, что мама не хочет, чтобы она путалась под ногами, готовя ее любимые блюда и праздничный торт, поэтому она решила отправиться в Блэк-Коттедж на поиски Гарри. Когда она вышла из камина, гостиная была пуста; окликнув Гарри, она быстро поняла, что там никого нет. Джинни вышла в сад и направилась к домику на дереве с намерением найти Гарри.

Меньше всего она ожидала, что застанет его в таком состоянии.

Он растянулся в гамаке, одетый только в синие джинсы. Горячий ветерок, дувший в окно, не мог скрыть блестки пота на его загорелом обнаженном торсе. Но ее остановило не это.

Дело было в том, что его ноги свисали с обеих сторон гамака, джинсы были расстегнуты и сползали с бедер до середины бедра, а член он держал в руках.

Его глаза были закрыты, когда он ласкал себя. Джинни сглотнула при виде него. Это было самое прекрасное, что она могла себе представить. Ее взгляд был прикован к его мошонке, поражаясь тому, как она натягивалась и двигалась, когда он гладил свой толстый член. Ее пристальный взгляд скользнул по каждой пульсирующей жилке, и она облизнула губы, когда его пальцы погладили чувствительное местечко прямо под головкой члена. Голова Гарри откинулась назад, бедра выгнулись под его рукой, пока он работал над собой. Он тяжело дышал, на его груди блестел пот, и затем она с изумлением увидела, как он протянул другую руку и начал теребить свой сосок.

Этот эффект, казалось, заставил его член задрожать, и ее собственную кожу покалывало от удовольствия, когда она наблюдала, как другая его рука начала быстрее двигать его член по всей длине. Ее взгляд то и дело переключался с пальцев, играющих с его соском, на руку, сжимающую его по всей длине, когда толстый член скользнул между его кулаками, а крайняя плоть плотно обхватила его набухшую кровью головку. Затем его рука переместилась, его член задвигался взад-вперед, когда он потянулся вниз, чтобы потереть свои яйца, медленно и нежно массируя мешочек между пальцами, прежде чем снова обхватить свой твердый член и начать теребить его быстрее. Другой рукой он теперь теребил свои соски, а затем медленно застонал.

— Джинни...

Она перевела взгляд на его лицо, но его глаза все еще были закрыты, а рука двигалась быстрее. Она смотрела, как его рука сжимается в кулак, скользя вверх и вниз по его толстому члену; как напрягаются его яйца, подпрыгивая при каждом толчке, а затем она наблюдала, как он достиг кульминации и кончил себе на грудь... снова, и снова, и снова...