Маруся К. История восьмая

Она впила ногти в его живот.

"Маленькая гордячка так боится просто вслух сказать, что соскучилась?"

Давление ногтей усилилось. Если бы не защитные пластины, она вполне могла бы пустить ему немного крови. Лои мысль понравилась.

"Я должен пасть к твоим ногам лишь за то, что ты сама пришла ко мне?"

Всхлипы прекратились, она вновь попыталась вырваться.

"Я тебя отпущу, а если признаешь, что соскучилась, поцелую".

Всемила вскинула голову.

— Что?! — кажется, возмущению ее не было предела.

Лои рассмеялся, глядя на очаровательное курносое личико. Он на работе, дело чудовищное, но удержаться от соблазна дразнить ее, ласкать и любоваться коммисар не мог. Куда только пропал хваленый профессионализм?

Впрочем, Гийому было наплевать, ведь на лице серебряной волчицы отражалась внутренняя борьба. Она очень хотела поцелуя, но и гордость свою детскую отчаянно не желала терять. В итоге у нее вышло почти полминуты раздумий с надутой от обиды нижней губой, прежде чем едва слышно, не делая пауз и почти не раскрывая рта, она протараторила:

— Ясоскучилась.

— Что? — сделал Лои вид, что не расслышал.

— Ясоскучилась, — чуть громче повторила Всемила и поджала губы. В глаза своему лугару она при этом старалась не смотреть. Мало ли, что там может скрываться. Презрение или насмешка? Он никогда не скрывал, что считает ее младше и глупее. Поэтому когда его губы осторожно и очень мягко коснулись ее губ, она вздрогнула.

Лои услышал тихий прерывистый вздох. Напряжение мгновенно покинуло ее тело. Она обмякла, закрыла глаза и всецело отдалась этому поцелую. Зверь внутри лугару замер, завороженный сводящим с ума ощущением ласки любимой. Перед внутренним взором Лои против воли начали проноситься сцены из фантазий и снов о ней, коих за время знакомства он выдумал и пересмотрел немало. Всемила тут же довольно заурчала. Теперь ее ноготки царапали его спину и затылок. Ни одна женщина еще не жаждала так подчинить его себе, как этого жаждала юная волчица. Гийома это сводило с ума и пугало одновременно.

— Да, волк, ты себе проблем нашел...

Незнакомый голос, прозвучавший откуда-то сверху, заставил Лои забыть о всяком желании, кроме одного: защитить.

— Спокойно, волк. Смени стойку на мирную. Не надо меня убивать. Я по делу, поговорить, так сказать. Мне нужен честный, отважный блюститель порядка с идеальным послужным списком.

Незнакомец продемонстрировал пустые ладони.

— Я к вам спрыгну? Не возражаешь?

Лои ничего не ответил. Если верить запаху, на фонарном столбе сидел и жаждал общения бог. От бога тянуло влажным холодом.

— Нет? Да?

— Кто ты?

— Дожил, — деланно печально вздохнул незнакомец. — А раньше в лицо знали. Так я спрыгну, комиссар?

Лои вновь промолчал.

— О, да радуга с вами! — всплеснул руками бог. — Локи я. Не собираешься же ты, в самом деле, со мной сражаться?

— Чем обязан?

— А можно повежливее? — Локи спрыгнул. На этот раз голос его звучал не так весело и небрежно. — Минут пять ждал, пока вы помиритесь, хотя дело срочное. Милая, ты, конечно, можешь взывать к дедушке и дальше, и погромче, но тогда я попрошу его тебя сопроводить обратно домой. Мы с ним в хороших отношениях, он поймет. Итак, буду краток. Ты, волк, пойдешь в здание РУ, что за центральным парком, и на входе сообщишь, что для Ликурга Эйдолона у тебя в памяти хранятся сведения, которые ты ему обязан передать. Как они к тебе туда попали и когда, ты не помнишь. С блоками, чтоб проверку пройти, я помогу. Это понятно?

Лои промолчал.

Локи кивнул, словно молчание лугару было достаточным ответом.

— Что именно ты должен передать, выучишь зрительно, на месте Лику нарисуешь. Все ясно? А, — спохватился Локи. — Девушку к братьям закинем по дороге. Ну, и отказать ты мне не можешь. Я много знаю про увлечения великого наставника и отшельника Аима.

Гюд недовольно взглянул на замершую пару.

— Мне "пожалуйста" сказать? Или ты все-таки без реверансов пошевелишься своей ведьме помочь? Она тоже там.

— Дорогой, ты не передумал?

Клеомен отрицательно покачал головой. Печаль матери по поводу выбранной сыном работы уже стала привычной. Почти ритуал каждого свидания или разговора с ней.

Дике вздохнула. Прекрасный, талантливый и соблазнительный, как отец, суть стремления к истине, как она, его мать, ее Клеомен тратит себя на мелочи. Ему все кажется, что все блага в жизни он зарабатывал не своим умом или талантами, а за счет семьи.

— Глупый ребенок, — ора укоризненно взглянула в глаза сына.

Клеомен недовольно нахмурился и сжал челюсти.

Опять она его рассердила своими попытками открыть истину.

— Мам, мне нужен дед.

— Дед ему нужен. А сам Ликург со стариком пообщаться не может? Тебя подставляет?

Ора всплеснула руками.

— Мам, где дед?

Дике зло выдохнула.

— О чем речь пойдет?

— Я не могу сказать. Не сейчас, — чуть смягчил первоначальный отказ Клеомен. В конце концов, если в мире и существовало создание, способное хранить тайны, то это была его мать.

Она немного помолчала, внимательно вглядываясь в сына, затем чуть тише спросила:

— Ты так и ходишь за этой зверюшкой?

— Мама, где Уран?

— Квартира, за которую она вдруг выплачивает минимальный процент. Высококвалифицированные няни, которые оказываются волонтерами в социальных земельных программах и благотворительных организациях. Рекомендации, которые она получа...

— Мама, где Уран?

— Какой же надо быть глупой, чтоб все это не выяснить за столь долгий срок? Разве мало девушек и женщин вокруг тебя было и есть? Достойные, умные, красивые, а, главное, влюбленные!

Клеомен резко поднялся:

— Мне пора. Прости, что потревожил.

— Да, молчу я! Молчу! — на высокой ноте закончила излагать материнские переживания Дике. — У "Нового поколения" есть проект "калива". Это одиночные хижины на острове Орос. Уран в позапрошлом месяце прочел и загорелся...

— Понял. Спасибо! — не дожидаясь пока мать закончит, Клеомен прыгнул к дивану, на котором она расположилась, и поцеловал в лоб. — Я побежал! Папе привет!

— Клеомен!

Дике взмахнула рукой и поднялась вслед за сыном. Ей так много всего хотелось ему рассказать! О себе, об отце, о том, как они скучают по нему, о работе, о соседях... Особенно хотелось высказаться про эту глупую кошку с котятами, которая умудряется пренебрегать ее единственным, уникальным сыном.

Но хлопнула дверь. Он снова спешил. Своенравный, упрямый, ранимый.

Клеомен сел в автомобиль, который десять минут назад лично припарковал на подъездной дорожке родового имения. Вообще, ему по происхождению полагался личный водитель, которого родители до сих пор в штате держали, и средство передвижения посолиднее, чем его старенький "торнадо", только он будет не он, если позволит втянуть себя в этот порочный круг ничем не оправданных привилегий.

Указав системе навигации координаты и построив оптимальный маршрут, черт отключил автопилот и рванул автомобиль с места. На автоматике, соблюдая все правила безопасного движения, он к переправе на Орос доберется только часа через три, а так раза в два быстрее получится.

В кармане запищал наушник. Клеомен подождал, пока вызов поймает система и включит громкую связь.

— Да?

— У нас сложности, — прошептал, вернее, прошипел Иму. — Шефа, киборга и Мос увели разведчики. Понял?

— Понял.

— Все.

Клеомен сквозь зубы процедил проклятие. И отменять желания не было. С чертом подобное случалось крайне редко. Он нехотя забрал свои слова назад и после небольшой паузы проговорил:

— Вызов. Горица.

После короткой паузы раздалось три щелчка, а следом и голос русалки:

— Привет. Как дела?

Беззаботность у нее получилась откровенно фальшивая.

— Хорошо, — со злости черт вывернул руль сильнее, чем это было необходимо, так что машину на повороте слегка занесло.

— Как отгул? Как родители?

— Великолепно, — беззаботность у него получилась гораздо лучше, чем у собеседницы. — Зря переживал, но до конца дня с ними еще побуду. Как у вас?

— Работаем. Маме добра!

— Благодарю.

Попытки вызвать Зверобоя, Мосвен, Козлову и шефа потерпели фиаско. Фактически он один остался в свободном полете. И то ненадолго.

Клипсу, к примеру, отследить легче всего. Клеомен открыл окно и выкинул бесполезный сейчас аппарат, следом отправилась батарея рабочего планшета. Способ навигации тоже пришлось сменить. Теперь на лобовом стекле полупрозрачным контуром светилась карта, на пассажирском сиденье лежал компас, а взгляд Клеомена не пропускал ни одного указателя.

Для столь грубого вмешательства у разведчиков могла быть не одна причина, но, скорее всего, инициатива исходила от главы правительства. Нареканий к исполнительной власти у населения не было. Ехидна руководствовалась интересами своей земли, и не гнушалась никакими средствами, следуя этим интересам. Но МУП организация межземельная, вмешательство в деятельность которой со стороны властей на местах четко регламентировано. И тот факт, что постоянно действующий центральный орган территориально находится над поверхностью столицы, не давал Ехидне и ее управленцам привилегий. Отчасти для того и был возведен автономный остров.

Да только с тех пор, как ассамблею Интерпола возглавил Гуарино из рода Вольпи, вмешательство в работу отделов стало происходить все чаще. Роман избранного руководителя МУП и Ехидны секретом уже не был.

Клеомен стиснул зубы, сдерживая новую порцию проклятий, готовых сорваться с языка. Ярость все нарастала, а она сейчас была не к месту. В рогах уже жар ощущался. Еще немного, и проявятся. Проявятся рога — начнет сиять хвост. С Ураном в таком виде не побеседуешь.

Скоростной поток донес маленький "торнадо" от границы до переправы за час. Там Клеомен оставил автомобиль на парковке, и, воспользовавшись услугами очаровательной юной агуане, оказался на Оросе, где его мгновенно поймала аура деда.

— Чего надо?

Черт не удержался от ласковой улыбки. Если бы с ним был кто-то незнакомый с характером древнего, Костя, к примеру, то этот кто-то мог бы смело предположить, что в гости явился нелюбимый правнук.

— Ты должен был выйти, когда я попал в поле твоего маниту.

— Зачем? — старик как изучал сосредоточенно что-то на столе посреди своей убогой хижины, так и продолжал изучать.

— Чтобы встретить меня и проводить.

— Ты же сразу, как высадился, понял куда идти.

Клеомен огляделся в поисках стула. Печь, лавка, стол, комод с посудой. Стул был только один. Вернее табурет. На нем Уран сидел.

— Таким образом ты показал бы, что очень мне рад, — Клеомен вышел за дверь, выбрал чурку потолще из груды рядом с колодой, занес в дом и пристроил ее на манер стула слева от деда. — Что там у тебя?

— Ты знаешь, как Аудра контролирует переходы?

— Через свое маниту, связанное с потоками магии переходов.

— Нет. Ты не понял вопрос, — дед оторвался от изучения древней рукописной тетради. — Как она это делает? Изначально переходы не были контролируемыми. Первая Яга, открывшая у себя такую способность, появилась относительно недавно. Ваш Ярослав, кстати, лично документировал открытую демонстрацию. И важно, что именно появилась она, а не родилась. Утверждала, что сирота и отшельница. Откуда она пришла?

— Дедушка, все представители рода Яги — создания одиночные и скрытные. Они до сих пор таинство родов хранят, а ты хочешь, чтоб я серьезно задался вопросом, почему та мадам не сообщила, откуда пришла?

— Ты глуп, — Уран недовольно поджал губы и вновь углубился в чтение текста на праязыке.

— Это ты глуп. Вместо существенного объяснения истоков своих сомнений пытаешься обидеться на меня за мои сомнения. Я должен сбиваться с пути, будто юнец, от одного простого вопроса, на который есть не менее простой ответ?

В открытую дверь хижины ворвался вихрь, на улице заметно потемнело.

— Погоду невинным не порть, — назидательно проговорил Клеомен.

Уран смерил правнука тяжелым взглядом. Он любил мальчишку за ум и проницательность, за свободолюбие, за порывистость и страсть, за врожденную способность контролировать пороки. За внешность. Юнец был первый его совершенный потомок, хотя сам этот факт признавать отказывался. Только с правнуком у него возникало желание полноценно разговаривать. Но в то же время и злить его Клеомен умудрялся, как никто другой.

— Как ее маниту цепляет переход? — после минутного молчания сдался Уран.

— Ты еще спроси меня, что в сердце черной дыры, — усмехнулся Клеомен.

Старец неожиданно оживился:

— Почему про нее подумал?

— Простая аналогия. Вопрос такой же распространенный, как и вопрос о сути взаимодействия нашего маниту с потоками. Дед, давай попозже с твоими задачами. Они тысячелетиями ждали и еще сотни лет могут ждать. А мне помощь твоя нужна прямо сейчас.

— Говори.

— Ты ангелов встречал?

Уран замер. И не так, как замирают создания врасплох застигнутые, а так как машины замирают, когда топливо у них неожиданно заканчивается. Клеомен поначалу не распознал неладное и деда за руку взял:

— Упрямишься?

— В чем? — искренне удивился оживший старик.

— Спрашиваю, ты ангелов встречал?

На этот раз Клеомен проблему заметил.

— Дед?

— Что?

— Ангелы...

— Что ангелы?

— Ангелов видел?

И снова тишина.

— Ангелы? — попробовал чуть иной подход Клеомен.

— Выдумки, — пожал плечами Уран. — При чем тут мифы? Я тебе говорю, что переходы открываем и используем только мы, но не они. Они без нашей помощи в переходах погибают. Почему?

— Люди, вообще, много от чего погибают. Дай им гравитацию посильнее и все. Нет человечка. Ты предлагаешь обсудить различия между нашими видами?

— Да! Это очень важный вопрос. Вот почему твой отец пять томов "Мы и Они" написал! Ты ведь знаешь его теории, ты знаешь, что все в нашей... Ты что делаешь?

Клеомен встал, поднял чурку и, проведя над срезом колец рукой, пламенем выжег портрет белокурого создания.

— Знаешь его?

Уран внимательно всмотрелся в изображение.

— Знаю, конечно. Нефилим это. Писарем у меня служил, пока я собрание Ашшурбанипала читал. Интересная библиотека была.

— Когда он у тебя писарем служил?

— Не помню, — пожал плечами Уран.

— Дед, постарайся!

Старец в очередной раз отключился от реальности.

— Долго служил тебе нефилим?

— Да, сколько изучал я тексты, столько и служил.

— А сколько ты изучал тексты?..

Клеомен задал еще не один вопрос в попытке вытянуть из воспоминаний деда любые крупицы информации, но тщетно. Лишь про имя Уран неуверенно проговорил: "Гаврилой, кажется, звался".

— И это разведка?! — искренне возмутился Лои.

— Во-от! — радостно и громко подхватила Маруся, вынырнув из-за коробок с документами, да так, что Мурад, сопровождающий лугару, вздрогнул от неожиданности. — И бумага! Бумага, Лои! Они пользуют бумагу!

Достоверности ради она угрожающе потрясла внушительной толщины стопкой, которую в правой руке держала.