Невеста для дофина

Мальчишки с соседних столов посматривали на нас с досадой. Еще бы! Обычно ужин — это время флирта. Четверокурсницы флиртуют с юношами, присматриваясь к возможным партиям. Ведь когда заключать договоренности о браке, если не на последнем курсе? А вдруг вчерашний сосед по обеденным столам завтра приедет к папеньке просить о свадьбе сразу после выпуска?

А так как наша академия вторая по престижности в стране и обучение стоит недешево, у нас нет обнищавших семей. Родители студентов уже на первом курсе знают все самые знатные фамилии и выгодные партии. Ну и любовь! Думаю, всегда приятнее, если дети женятся по любви! Дедушка мне всегда говорил смотреть в оба и найти себе смышленого жениха. Ничего, если не самого родовитого, зато хваткого и ладного. Я и искала. А чем дофин не хваткий?

— Мадемуазели, — короткий кивок подошедшей классной дамы, — я попрошу всех, кто участвует в отборе или планирует еще записаться, пройти со мной.

Мы обеспокоенно переглянулись. Что это может быть? О чем с нами будут говорить? Мы нестройной толпой потянулись за классной дамой. Все те же сорок девочек. Неужели никто больше не желает побороться за место королевы? Я тайком оглядела соперниц. Не так уж все и плохо! Да, конечно, Армель красавица! И Аврора хороша, и Антуанетта, даже Луиза миленькая, но остальные не настолько хороши, чтобы привлечь к себе внимание дофина и свиты. Хотя, конечно, я не знаю вкусов свиты дофина. Возможно, кто-то любит рыженьких, совсем как Анна!

Нас провели в один из учебных классов, где предложили разместиться за партами. Мы же, столпившись у входа в аудиторию, во все глаза рассматривали трех незнакомых мужчин в черных одеждах. На груди каждого из них красовались нашивки с черной вороной. Знак менталистов! Боже всемогущий! Кто-нибудь мне объяснит, зачем нас привели к трем взрослым магам, которые глядели на нас недружелюбно?

— Присаживайтесь, мадемуазель, — услышала я над ухом мужской шепот, пока раздумывала, зачем же нас позвали.

Испуганно вздрогнула и оглянулась. Все девочки уже расселись, боязливо поглядывая на магов. И было чего бояться! Одного свидетельства менталиста порой хватает, чтобы отправить на плаху. Не думать о плохом! А о чем? Например, о кружевах, прическах. Покорно прошла к свободной парте и опустилась на стул.

Мужчина за моей спиной, четвертый, незамеченный сразу маг, лишь хмыкнул и отошел к окну. А я... я не могла побороть любопытства — то и дело косилась в сторону закутанных в черное фигур.

— Как вы понимаете, мадемуазели, приезд дофина — это не только конкурсный отбор на место будущей спутницы жизни Его Высочества, но и определённые меры безопасности.

Было видно, что классной даме тоже неуютно рядом с менталистами, по крайней мере, ее голос дрожал и она то и дело косилась в сторону мужчин.

— Поэтому завтра многоуважаемые месье, а также королевские врачи побеседуют с вами. Прошу обратить ваше внимание, что разговоры пройдут в южном крыле на втором этаже после завтрака.

— Я попрошу прелестных девушек не надевать на встречи амулеты и артефакты, которые могли бы скрыть ваши мысли, а также отказаться от украшений.

Смотрел менталист почему-то при этом на меня. Непонятно. Никаких артефактов у меня нет. Украшений и подавно. Чем же моя персона так не понравилась мужчине? А может, у меня какая-нибудь врожденная защита от проникновений в мысли? Было бы здорово! Самое потрясающее качество для будущей королевы! Стойкость к ментальному воздействию. С таким поди поспорь. Довольно улыбнулась менталисту.

Мужчина откровенно потешался надо мной. Но если у меня все-таки есть защита, то почему он так смотрит на меня? Может, меня выдает выражение лица? Дедушка говорил, что у меня очень живая мимика и эмоции. Ну конечно же! Менталисты весьма опытные, рядовых специалистов нам бы не послали, это точно, а значит, умеют наблюдать и за случайными движениями бровей, уголка губ. Да мало ли! Говорят, у нас тоже есть такие занятия. По крайней мере, Бошенар уверяет, что обыгрывает меня в настольные игры именно по этой причине.

— А зачем? — испуганно пролепетала со своего места Аврора.

Все четверо мужчин перевели взгляд на сжавшуюся девушку. Мне даже стало жаль подругу. Вот для чего было спрашивать? Если надо, значит, надо. Менталистов тоже наверняка не прельщает вслушиваться в мысли о шляпках, воротничках, балах и белилах. Как будто интереснее работы, чем шерстить головы провинциальных дурочек, им не придумали.

Один из "воронов", самый мрачный, хмыкнул и перевел взгляд в сторону окна и, словно нехотя, ответил на вопрос Авроры.

— Мы обязаны проверить, что имя вписано вами о доброй воле и вы не замышляете ничего плохого против дофина и его фаворитов.

Сразу стало понятно, кто главный. Интересно. Он сильнее всех или родовитее? Не то чтобы я уже планировала переключиться на начальника приезжих менталистов. Тем более он же старый! Нет, конечно, жених Атенаис тоже старше ее на десять лет, но мужчина в черном лет на двадцать! Не меньше!

Трое младших менталистов так подозрительно иронично улыбнулись, что я засмущалась. А что, если на мне нет врожденной ментальной защиты? Наши ученики академии с факультета мыслечтения носят специальные амулеты, блокирующие их дар. А на приезжих ничего подобного я не заметила. Значит, их дар работает на полную катушку? И каково это — оказаться в одной комнате с сорока девчонками, взбудораженными приездом дофина?

— Позвольте откланяться. — Мужчина поклонился и вышел.

За ним потянулись его спутники, и мы остались наедине с классной дамой. Девочки возбужденно зашептались. Армель со своего места, мне было хорошо видно, закатила глаза.

И ради этого нас собирали? Напугали до икоты (я не шучу, Жаннет силилась успокоиться) ради двух фраз? Или хотели проверить, сколько девочек носит амулеты? Любопытно! Может, они просто привыкли к столичному университету и искушенным красавицам, которые, говорят, даже без маскирующих амулетов их комнаты не выходят. Чтобы казаться свежее и более отдохнувшими. Или скрыть, о ужас, вскочивший прыщик на лице.

Классная дама, поморщившись, отпустила нас жестом, и мы нестройной стайкой выпорхнули из кабинета.

— Как думаете, зачем нас будут осматривать врачи? — удивленно спросила Аврора.

— Конечно, чтобы проверить, что мы здоровы и способны родить наследника! — Я отмахнулась от такого глупого вопроса. Это же так логично!

— А еще проверить, девушки ли мы! — шепотом поправила меня Армель, порядком покраснев.

Мы остановились и синхронно перевели взгляд на Жаннет. Ходили слухи, что этим летом баронесса потеряла честь с одним из студентов боевого факультета. Правда, слухи распускал сам Квентин де Арнуа, который как известно, сам тот еще сплетник и выдумщик, а значит, не мог быть истиной в последней инстанции, но Жаннет так до конца и не отмылась от грязных намеков. Именно поэтому изредка к ней подходили мальчишки с пошлыми предложениями, которые девушка отвергала с удивительным спокойствием.

Конечно, академия следила за нравственным поведением своих студентов, ведь родители, отдавая девушек в учебное заведение, не могли следить задочерьми. А иногда честь служила тем "решающим" приданым, которое могла принести юная мадемуазель в семью жениха. Поэтому случаи, когда девушка оказывалась уже женщиной, при выпуске из академии бывали, но редко. Обычно такие пары и женили. Не зря Квентин добивается Жаннет, хотя, возможно, это слухи, чтобы быстрее склонить девушку к браку? Тогда это очень жестокий вариант, потому что над бедной баронессой все подшучивают, даже другие девочки.

Я стараюсь не обращать внимания на сплетни, но иногда мне так и хочется спросить: "Как оно?!". То самое томление и сладостная нега, описанная и воспетая в книгах. Ведь если я пройду отбор, мне тоже предстоит! А там... ох, фантазия пасует! Щеки предательски покраснели, и я взволнованно оглянулась. Не видел ли кто? Не догадался о моих мыслях? А то позора не оберешься!

— Как думаете, что за конкурсы будут?

К нашей стайке прибилась Марго, которой было в ту же сторону, что и нам. Женское крыло большое, и нам с Армель повезло оказаться в смежных комнатах. Многие девочки были разлучены с подругами. Марго жила через две комнаты от нас, и потому неудивительно, что вечерами она частенько оказывалась в нашей компании.

— Наверняка поэтический, — уверенно сказала Жаннет. — Я слышала, королева должна обладать утонченным вкусом.

— А я думаю, на знание иностранных языков, зря мы, что ли, на каждом занятии мадам Жозель учим? Наверняка программа построена в целом под требования дофина, — глубокомысленно изрекла Армель. — Вспомните, ведь именно с подачи Луи Первого женщин обязали проходить обучение централизованно. И он же первый выбирал себе королеву с помощью отбора!

Ох! Тогда нас ждет этикет, верховая езда, искусство, в том числе и рисование с вышивкой, которые мне никак не даются, танцы и риторика! Это если рассматривать все занятия, которые у нас идут, независимо от факультета.

— Получается, тогда все общие предметы? — Я тяжело вздохнула.

Мой вздох поддержали остальные девочки. У нас у каждой были свои провальные предметы. Мне за вышивку не ставят удовлетворительно только по причине хороших оценок по другим предметам, в том числе профильным. Потому даже не знаю, что мне демонстрировать. Не петь, уж точно! Я пою неплохо, но на фоне остальных девочек неважно.

— Не забудьте, после отбоя, — заговорщески напомнила нам Армель, показывая краешек альманаха из сумки.

Как можно забыть про прически! И шарфики. Ведь это пока единственное, на что я делаю ставку. Из природных богатств у меня только густые волосы да глаза! И чтобы я не подчеркнула хоть что-то из этого?! Не бывать подобному!

Мы с девочками дружно переглянулись и кивнули. После отбоя, да!

Глава 3.

Прежде чем отправиться на завтрак, остановилась ненадолго около списка. Все так же сорок две фамилии. Даже странно: ведь скоро лист станет "глух" к новым именам. Неужели нас на всю академию только сорок с небольшим отчаянных девиц? А если дофин не найдет себе королевы и здесь? Отправится в Бордо? Но та академия совсем маленькая! Вряд ли там наберется нужных девиц больше, чем у нас. Бедненький принц!

Вера в то, что у нас учатся одни красавицы, пошатнулась этой ночью, когда мы жадно листали альманах Армель. Мы никоим образом не походили на мадемуазелей, нарисованных на обложке. Высокие, почти вровень с месье, ведущими их под ручку. А мы? Самая высокая Атенаис, но и та тому же вчерашнему менталисту едва дошла бы до подбородка. А я? Я, если встану на цыпочки, дотянусь до плеча. У Жаннет, конечно, был вариант, что это просто мужчины низенькие или девушки на картинках в туфлях на большой платформе, как раз на таких, какие описывала Амели. Но кто поручится?

И вырезы на платьях, что грудь чуть не выпрыгивала. И рюши, и веера! А корсеты? У мадемуазелей на картинках были такие тонкие талии, что, казалось, обхвати руками — переломятся. Мы с девочками осмотрели себя со всех сторон и вынуждены были признать: мы безбожно толсты и уж точно в глазах дофина будем выглядеть деревенскими дурочками.

А прически! Мы с Армель час таращились на нарисованные изображения дам и недоумевали.

Мне в голову даже пришло, что повторить прически просто невозможно! Ну, посудите сами: на голове у дам были кораблики, странные арки, даже солнышки, с лучиками-косичками. Разве подобное можно воссоздать? Мы с девочками нашли те, которые, как казалось вначале, будет легко сделать. Прицепили журнал к шкафу с помощью магической булавки и столпились вокруг сидящей на стуле Авроры. Подруга была ни жива ни мертва, пока мы втроем: я, Армель и Жаннет — обсуждали, как должны идти косы. Фигурки кораблика у нас не было, и мы решили использовать яблоко. Переплетем множество косичек поверх. Аврора даже станет чуточку выше!

Хорошо все-таки, что мы решили попробовать сделать прически заранее: за какую бы мы не брались — ни одна не получалась! Авроре даже чуть прядку волос не выдрали в попытке повторить увиденное. Она тут же предложила поменяться местами, и мы все по очереди посидели на стульчике, с тревогой вглядываясь в пришпиленный к шкафу альманах.

Нет, в конечном итоге что-то отдаленно похожее у Жаннет и Авроры получилось. Им даже шло — этакие взбитые, словно воздушное мороженое, локоны с основной копной волос, заколотой шпильками. Но мои кудри не держала ни одна шпилька, даже магически усиленная. Да и нельзя носить артефакты. Что тогда?

Армель, из солидарности со мной, сказала, что прическу делать не будет. Глупая, глупая девчонка! Ей же надо привлечь внимание дофина! И какие у нее волосы — мягкие, словно лебяжий пух; светлые, словно луговой мед.

Почему именно мне не повезло? Почему именно мне не пошел ни один тип макияжа, который знала Жаннет? Ну ладно, предположим, она знала только два способа, как накрасить. Но оба шли только ей и Армель с Авророй. А я? Неужели моя судьба предстать невзрачной перед дофином? Мне подошел только блеск для губ из пчелиного воска, и я страдала весь завтрак. Девочки никак не могли расшевелить меня.

Да и вид от недосыпа у меня наверняка тот еще, хотя, возможно, нахлынула аристократическая бледность? Или легкая синева под глазами? Если так, вполне можно не поспать и перед приездом дофина, а то плохие белила у Авроры не замазывают моей смуглой кожи.

В обеденной зале кусок в горло тоже не лез. Во-первых, Атенаис как-то неуловимо накрасила свою подругу и соседку Луизу, отчего та выглядела потрясающей красавицей! И глаза лучистые, и губы, собранные элегантным бантиком, словно стали больше. И даже осанка как будто изменилась! Во-вторых... менталисты. Нет, не три стола с гогочущими парнями, а сидящие рядом с преподавателями четверо мужчин. Мне казалось, "вороны" сверлят взглядом исключительно наш стол. Чем мы их так заинтересовали? Или не мы? А кто? Атенаис с Луизой? Или Изабелла? Все знали, что Белла хороша в зельях, может, она планирует подлить дофину приворотное? А что? Говорят, при дворе такое сплошь и рядом. Почему не у нас в академии?

Менталисты явно развлекались за наш счет. За счет провинциальных дурочек, в жизни не видевших "высший свет". Мы же не столичные девушки, которые легко могли прийти на ежесезонные балы Ее Величества. Ко двору, конечно, полагалось выезжать всем в восемнадцать, даже провинциалкам, но большая часть девиц к этому времени была в тяжести или хотя бы замужем. Помолвки разрешалось заключать с шестнадцати, а жениться уже на последнем курсе. Говорят, раньше женились в тринадцать и ничего, только в таких семьях частенько вырождалась магия, потому королевским приказом запретили.

Так что на королевских балах умудрялись бывать только учащиеся столичного университета. Остальных растили без призрачной иллюзии о высшем свете. А там уже, если повезет, муж вывезет тебя на прием. Но, говорят, не возят, ибо развратное это место — дворец. Тот же кардинал, представитель духовной власти, является ярым ценителем девичьей красоты. И как такому лицу отказать? А ни одному мужику рогов не хочется. Хотя, думается мне, все это зависит от девицы: коли кровь гнилая, так рога и дома вырасти могут, ведь так?