Прода

— Держите ее, у нее бомба!!! Вот она, хватайте ее, хватайте!

— Осторожно!!!

Еще в одном месте на пару мгновений возникла непонятная кутерьма, затем оттуда же долетел сдавленный женский возглас

— Да здравствует револю...

Бу-ум!!!

Едва развеялись серо-сизые клубы дыма от динамита, и стали видны валяющиеся тела и отдельные куски конечностей, быстро напитывающие промерзшую бетонную брусчатку горячей кровью — в сторону ресторанного крыльца вновь начали палить напропалую. Дернулась самая рослая из жертв, непроизвольно скрючившись от попадания сначала в предплечье, и почти сразу же за этим — под сердце; охнул глава Морведа, заваливаясь навзничь. Несколько раз звонко щелкнуло по щитам... Самого ближнего стрелка моментально превратили в решето сразу из нескольких стволов, попутно зацепив несколько человек слева-справа от террориста: второго повалило двое военных, которые на диво слаженно начали бить преступника по спине и голове — спася тем самым от фирменной двойки пуль от князя Агренева. Меж тем, еще один смертник набрался решимости и попытался рвануть с низкого старта на сближение:

— Прощайте, товарищи!!! Тиранам смерть!..

Бомбиста незамысловато толкнули в спину: дорогая на вид сумка по пологой дуге перелетела заснеженную клумбу, несколько раз дернулась от попаданий пистолетных пуль...

Бу-ум!!!

И так и не долетев, мощно рванула возле стенда с картой-схемой арен "Колизеума". Снеся и его, и стоявшую там же бетонную урну для мусора — обломки которой наподобие картечи накрыли валяющегося на брусчатке с пробитым плечом Великого князя Сандро, и стоящего над ним незыблемой скалой младшего брата. Тоже успевшего несколько раз выстрелить по бомбисту из своего шикарного никелированного револьвера, однако из-за нервов и спешки пули достались тем, кто бежал за террористом в безуспешной попытке его схватить... Слегка пометило и Мохамед Али-шаха, но его к тому времени уже тянул поближе к щитоносцам личный секретарь, так что родовитый перс отделался кашлем, несколькими ударами в спину и неприятным звоном в голове. А, нет: это Великая княжна наконец-то набрала достаточно воздуха в грудь, чтобы пронзительно завизжать — хотя все уже благополучно закончилось. В том смысле, что схватили-обезвредили всех выживших террористов, а некоторых уже успели качественно избить до потери сознания. Сквозь разгоряченную публику продиралось все больше и больше служителей "Колизеума", выстраивающих живой кордон вокруг несостоявшихся жертв покушения; следом показались тяжеловесно бегущие участники фехтовального турнира, блистающие полированными доспехами и разнообразными мечами. Часть служителей начала суетиться в тех местах, где адские машинки собрали кровавый урожай; выискивая тех, кому еще можно было помочь; сквозь разом начавшиеся стоны и крики о медиках коротко взревела и тут же замолкла ручная сирена, а где-то вдали послышались полицейские свистки... Остального выжившие жертвы неудавшегося покушения уже не видели, ибо всех их быстро окружили, частью подхватили на руки и увели внутрь ресторана, не смущаясь зияющим провалам на месте сразу трех больших витрин.

— Сюда их, укладывайте прямо так!

Стонущего Великого князя Сандро и его вяло матерящегося на смеси французского и русского брата бережно разместили на белоснежных простынях сдвинутых вместе столиков, после чего гостеприимный хозяин лично взрезал одежду своего августейшего тезки и осмотрел рану.

— Несквозное, пуля осталась в теле... Крупные сосуды не задеты. Жить будете, Александр Михайлович.

Услышав вердикт, главный моряк империи криво улыбнулся белыми губами, наблюдая за тем как Агренев достает что-то непонятное из своего портсигара:

— Приятно это слышать... Кха?

— Думаю, немного обезболивающего вам не повредит.

Осторожно кашлянув и непроизвольно скривившись, Великий князь неловко кивнул:

— Лучше бы коньяку...

В зал ресторана, хрустя осколками стекла, торопливо зашли сразу четыре служителя, нагруженные сумками с характерным красным крестом: замерев на несколько мгновений до разрешающего кивка одного из агреневских телохранителей, медики разделились попарно и набросились на раненых.

— Алек-кха-кхе!.. Что с братом? Он жив?

Поглядев в сторону второй композиции из столиков и сомлевшего на них матершинника императорских кровей, из правого бедра которого торчало сантиметров двадцать какой-то непонятной деревяшки, князь Александр заверил дорогого гостя:

— Пусть и не вполне здоров, но определенно жив.

— Х-хорошо... А что с моим адъютантом? Я поручил его заботам портфель с вашими бумагами...

— Увы, уцелел только портфель.

Вздохнув, Сандро закрыл глаза и замер, непроизвольно морщась от грубоватой заботы медиков "Колизеума", готовящих его к перевозке в более подходящие условия — те, где есть операционный стол и хорошие военные хирурги. Он было совсем решил ненадолго впасть в блаженное забытье, но помешал раздавшийся неподалеку знакомый голос Михаила, пропитанный раздражением:

— Представляешь, опять в ребро! В то же самое ребро! Вот же сволочи!!!

— Что с рукой?

— По касательной... У тебя кровь?!

— Где? Хм-м... Похоже, это осколок стекла... Кха!

Любопытство оказалось сильнее слабости, и Сандро разлепил глаза — но увидел только спину одного из коновалов, замотавших его в бинты словно какую-то мумию.

— Три небольших рассечения, ваше сиятельство, и осколок под кожей головы. Прикажете извлечь?

— Нет.

— Александэр?

— С минуты на минуту пожалует полиция, а за ней налетят и...

Новый множественный хруст стекла под ногами новоприбывших помешал сеансу полевой медицины, и слегка разжег сначала любопытство, а потом и раздражение морского министра: пара мужчин в униформе служителей "Колизеума", но с глазами бывалых чинов Дворцовой полиции начала о чем-то докладывать отошедшему к ним хозяину и стоящему рядом Мишкину — то и дело грубо тыкая пальцами то в бессознательное тело младшего брата, то в его израненную персону. Великий князь Михаил Александрович удостоился более приличного жеста в этой непонятной, и определенно неприятной считалочке: а в завершение явно удивился и сам князь Агренев — уточнивший что-то у своих людей несколько раз подряд. Великую княжну и княжича Юсупова, затихших по соседству с помятым и побитым Мохамед Али-шахом и его секретарем, далекие от этикета докладчики проигнорировали. Отпустив их, поручик конной артиллерии Романов и военный советник Агренев вернулись обратно к понемногу отъезжающему в ватную темноту главе Морведа, негромко обсуждая услышанное:

— ...чем же так Сергей Михайлович досадил чухонцам, что те так настойчиво стремятся его убить?

— Не только его, по Сандро тоже стреляли и бросали бомбу!

— На него покушались эсеры-максималисты. Что общего может быть между идейными террористами — и обычными чухонцами-уголовниками, для которых нож и дубинка куда привычнее револьвера?

— Путь об этом ломают голову жандармы.

Не успев толком уйди, один из докладчиков вернулся и что-то доложил торопливым шепотом, добавив в конце, что у ворот "Колизеума" высаживается настоящий десант полицейских чинов.

— Эсдеки?.. На меня покушались эсдеки?!

— Действительно, прямо какой-то слет всех российских террористов приключился... А ты, оказывается, опасная компания, Мишель?

Открыв рот, чтобы извергнуть что-то в духе Великого князя Серго, которого вместе со старшим братом как раз аккуратно перетягивали на доставленные носилки, он внезапно передумал и резко нахмурился — после чего подшагнул к другу, ощупывающему пальцами небольшое пятно крови на своем затылке.

— Александэр, а это не может быть связано с тем делом о... Старых фотопластинках и бумагах?

Поглядев сначала на свои пальцы, испачканные багрово-алыми разводами, а затем прислушавшись к задорным трелям полицейских свистков, Агренев едва заметно поморщился:

— Все может быть, Мишель...