Они не пройдут!

* * *

*

После обеда, я пошел снова в хозчасть, как уже окрестил скотный двор. Не нравилось мне то, что животина стоит безымянная. Что ни корова,— то Зорька, что ни свинья, — то Хавронья. Ну куда это годится? Родится к примеру телочка, вырастет, и будет молока давать не семь литров, а пятнадцать! И спрошу я скотника, а от кого эта телка рекордистка? А он мне; а вот от Зорьки, которая третьей стоит, с пятном на морде да рог обломан. А папанька ейной, бугай Митька, но не тот который с кольцом в носу, а вовсе даже без евоного. Красота, селекционная работа в действии!

Так и появились у нас быки Зевс и Арес. Что с того что греки? Зато красиво! Коровки стали попроще,— Ночка и Дочка, Клякса и Точка, Мушка и Нюшка,Мышка и Пышка. Последнюю, девятую я обозвал Козой, исключительно по причине ее вредности. Исподтишка, попыталась поддеть меня под пятую точку рогом. А поняв что диверсия не удалась, сделала постный вид, типа она не при делах.

Свиней я пока обзывать не стал. Только хряка черного прозвал Негром , да второго хряка, из за торчащих клыков Вампиром. Первого хотел сначала назвать Обамой, да ведь не поймут! Да и нефиг ему честь оказывать.

Настал черед конюшни. Арабы, сразу стали соответственно,— Хан и Ханша. Ахалтекинцы, по причине азиатского присхождения Самурай и Гейша. Конечно, где Туркмения, а где Япония, но опять же, красиво! Битюг, однозначно стал Батяня. Так звали моего любимого коня на секции, в институте. Башкирская порода, заимела широкий географический разброс,— Волга, Нева и Енисей. А вот тинкер, сомнений не вызвал, и недолго мучаясь, обозвал я ее,— Азой. Услышав свое новое имя, Аза озорно взглянула на меня из под своей обалденной шевелюры, и одобрительно ( по крайней мере я так надеялся), фыркнула.

С верховыми, я особо не заморачивался. Звездочка уже была, еще две стали Гроза и Буря, и два жеребца,— Корнет и Шпион. Корнет, сам по себе был похож на военного, весь такой подтянутый,стройный... А Шпион... Мало того что все время пока я болтал с конюхом, он стриг ушами как будто собирал инфу, так еще стоило приоткрыть его денник на пару сантиметров, как он тут же попытался проскользнуть в эту щель. Ага, собрался видимо Наполеону настучать, за ведро овса.

* * *

*

Поездка в город удалась. Вернулись мы даже с неожиданным прибытком, но об этом после. Громовы, долго не думая согласились ехать сразу. Тем более, что своего жилья не имели, а снимали квартирку, (или как у них там это называлось). Поэтому, оставив их собираться, мы с Федотом двинулись дальше по делам. Прогулялись по аптекам. Конечно, супротив моего времени, ассортимент никакой. Но как говориться, и на безрыбье рак заместо щуки сойдет. Да и кроме лекарств кой каких, по списку, от которого Федот чуть кони не двинул, я затарился некоторыми химикатами. Все таки нужно ставить хозяйство на более научную основу. А для этого, нужно и кислотность почвы проверять, да и всякую прочую фигню.

Кстати, я заметил что даже в мыслях, вставляю здешние словечки, вроде,— заместо, или там супротив. Ассимилирусь похоже. Что не плохо, очень не плохо. Как говорила нам преподавательница французского,— если хотите выучить язык, старайтесь даже думать на нем. Вот и вошел во вкус...

Пока обедали в каком то ресторанчике, Федот успел поболтать с... блин, как тут официант называется то? А впрочем, какая разница? Успею еще разобраться. Так что на рынок поставщиков, можно втиснуться, если не стараться слишком уж сильно наколоть потенциального партнера. И моя идея насчет своего представителя общепита, не совсем уж бред. В городе имелось немало всяких забегаловок, где хоть и под непременную закуску, но заточено все было на "промочить горлышко". А что бы хорошо, а главное вкусно поесть, в тишине, да без гомона, да еще и чтоб вокруг красиво было... Нет уж, увы... Таких мест почти и не было.

После, навестили доктора. Он, вначале чуть не послал меня пешим маршем кой куда, видимо приняв за очередного "доброжелателя" от конкурентов, но выслушав, все же согласился. Видать крепко его достали, если человек согласился переезжать, чуть ли не с бухты барахты. Вот только время ему понадобилось, дела свои уладить.

И когда мы уже направлялись за Громовыми, что бы с ними возвращаться домой, вот тут то все и произошло. Ну, я в смысле прибытка.

По городу то, мы разгуливали не пешком, а в коляске, верх у нее можно открыть, а можно и закрыть. (Нет блин, нужно срочно учить все термины,— как зовут официанта не знаю, на каком транспорте езжу не знаю...) Вот по причине жаркого дня, да и отсутствия пыли, верх был открыт. И впереди, у какой то лавки, я узрел как здоровый мужик,(видимо хозяин) нещадно колотит пацаненка лет тринадцати, обтрепанного донельзя. Причина, находилась в паре метров от них,— на тротуаре лежала буханка хлеба. Пацан видимо с голодухи спер хлебушек, да неудачно. Что то мужик звереет, видно же, что мальчишка уже огреб по полной, а тот все никак не уймется...

— Милейший, что случилось?— я решил вначале быть вежливым. Может и получится решить дело миром? Хотя с такой харей, мирно вряд ли получится... Ну вот, так и есть. Даже не глядя в мою сторону, это хамло что то вякнуло. Так... Дворянин я, или мимо пробегали?

— На кого гавкаешь хамло?— пришлось гаркнуть так, что дремавшая в сторонке собачонка вскочила и нарисовала ветер.— Федот, будь добр, успокой ...

Вот молодец мой секретарь! Молча вылез из коляски, молча подошел, и перехватив одной рукой пацана, от души стеганул хама плеткой, позаимствованной у кучера, все так же не произнося ни слова. Затем развернулся, и подталкивая мальца вперед, сел обратно. Дал знак кучеру трогать, и оставив булочника потирать спину мы уехали.

Выяснилось, что Иван, как звали парнишку уже полгода беспризорничает. Отца он не помнил, а мать умерла от чахотки. Будь он один, устроился бы к кому в подмастерья, да только вот остались у него пятилетние брат с сестрой, двойняшки. Гришка да Аленка. Кто возьмет на себя такую обузу?

Нет, я не ангел с крылышками, но куда деваться? Ну ладно, высажу я его, да поеду по своим делам. А что дальше? Так и пришибет его какой нибудь хрен мордастый. А, была не была! И вырастим и воспитаем. Не обьедят, чай.

Так вот мы и поехали в Кабановку: впереди на коляске мы с Федотом, да Громовы с мальками на коленях. К ихней чести, ни он ни она не воротили носов от обтрепанных и замурзанных малышей. Сзади, за нами ползла нанятая подвода с учительскими вещами, на краю которой примостился Ванька. Идиллия, да и только...

* * *

*

Наутро после приезда, все снова пошло по накатанной колее. Громовым, нужно было время на обустройство, и на составление планов работы. Не знаю как начинались занятия в здешних школах, но для нашей, я все же установил первый день так, как и привык в своей старой жизни. Пусть так и будет, первое сентября, и даже с торжественной линейкой, на которой я собирался толкнуть нехилую речь. О чем? Да все о том же,— учиться, учиться и еще раз учиться. И пусть дедушка Ленин еще не родился, я украду эту его фразу. Да, есть у мужичков такая проблема,— пока гром не грянет, креститься мужика шиш заставишь. Если ему чего то не надо, он упрется как баран рогами но с места не сдвинется. И пороть бесполезно, от силовых методов он только озлобляться будет, и в результате нате вам,— свежеиспеченный мужицкий бунт, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но и пряниками их закармливать нельзя, обнаглеют. Нужно заинтересовывать, и здесь не последнюю роль должна сыграть школа. Не только в смысле научить писать и считать, а привлечь к науке, насколько у нас это получится. Ведь направлений много,— изобретательство, искусство, техника, сельское хозяйство, военное дело наконец! Может в приехавшем вчера с нами Ванюшке, до поры до времени спит великий полководец, а в том же посыльном Мишке матерый художник.Лишь бы только не Малевич... Пусть сперва заинтересуются те, кому еще предстоит строить свою жизнь. А родители сами поймут, пусть и попозже.

Конечно, я прекрасно понимал, что в так называемом высшем свете, я буду выглядеть белой вороной. Но по большому счету, все это мне было абсолютно по барабану. Вон посмотрите на идиота,— для крепостных своих и врача и учителя привез, учить, лечить собрался! Да, собрался! И сам буду их учить, что помню из физики , химии. И как у нас в школе НВП было, я еще тоже не забыл. Мне не нужен работник, который при встрече шапку ломит, а вслед плюет. Мне нужны люди, которые пойдут за мной до конца. Как Архимед говорил? Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир, так? Ну вот и пришел черед Кабановке стать этой точкой опоры, благо что на весь мир я не замахиваюсь.

Вот и пусть идут злопыхатели лесом, полем, огородами. Моветон? Да пусть, мне то что, по сходнякам ихним гонять что ли? В картишки резаться, или косточки соседские перемывать в салонах? Ага... "... О, вы знаете, а ведь Андрэ не носит трусов! Да это еще не страшно, вот Николя вчера в титьку надрался и блевал всю ночь!..." И кто я там по ихнему? Вольдемар? Или Виви какой нибудь? Да пошли они! В конце концов, Россия не на них держится.

* * *

*

До первого сентября, оставалось еще почти две недели. Заняться особо было пока что нечем, не строить же новые бесполезные прожекты, кои во многом вообще невыполнимы, или которые придется откладывать на послевоенное время. В крестьянские дела я пока решил не лезть, потому как скоро уборочная, с ней мужики сами справятся, без слишком умного барина. Что было хорошо, так это ожидаемое вскорости появление в Кабановке своего врача. Огромным плюсом это было и для меня,— на него можно было переложить некоторые химические "изобретения", что то вроде йода, да что там еще вспомнится. Да и к тому же если вдруг понадобятся какие то реактивы, на него надежды больше, все же доктор со стажем и знакомствами, не то что я, с бухты барахты появившийся в городе и припершийся в первую попавшуюся аптеку за химикатами.

А по сему, я решил в оставшееся до школы время заняться проработкой военной подготовки ребят. Что скрывать, вопрос о нашем партизанстве хотя и не обсуждался пока, но по крайней мере мной был уже решен. Конечно, понадеявшись на русский "авось", мужички могут партизанить и не особо ретиво, но основной расчет все равно на молодежь. Лихие налеты на "шаромыжников", это не их удел, в силу нашей молодости и бесшабашности. И следует из этого только одно,— во избежание потерь, натаскивать и натаскивать пацанов. Можно конечно и отсидеться, зря что ли охотников напрягал? Такие места откопали, что хранцузу и не снились. Но ведь не удержатся же! Тем более если узнают что будет твориться. Ведь Наполеон не скажет,— "...Пардон, ребята, я пришел освободить вас от власти эксплуататоров, давайте шпарьте к нам, в Великую Хранцузскую Республику! Место всем найдется!...". Место всем найдется конечно,— кому на кладбище, кому на каторге. Да и я не удержусь сам. Только я то на рожон не полезу, на хвост захватчикам наступать можно по разному. А они могут и рвануть не глядя. Типа "...наших бьют!...", а там хоть травка не расти.

Значится что? Учить будем ребят от шестнадцати до девятнадцати лет от роду. К началу боевых действий, войдут в призывной возраст. Вначале полоса препятствий, и физподготовка. Вот только самому бы не сдохнуть на ней... А то прекрасный пример получится. Затем отбор стрелков. Использовать луки и самострелы, а то и арбалеты, это даже лучше с одной стороны,— намного тише. Ружье грохнет раз, и уже понятно где кто. А тут втихоря подкрался, и укладывай на выбор. Тактика. Кому где быть в бою, как отходить, как наступать. Ну и как без строевой подготовочки? Где то я вычитал, что неумеющее ходить строем подразделение, (не в бою конечно), это так, собрание солдат. А ведь и вправду так...

Естественно, я ни в коей мере не военный, но по сравнению с местными, имею ну хоть какое то превосходство. Книги, фильмы, они и впрямь не заменят практики, но могут дать и правильные направления. Оно ведь как, по моему в любой войне, многие партизанские отряды возглавляли отнюдь не военные. А успехи и у них были и немалые. Да и это не Великая Отечественная, здесь все куда проще...

* * *

*

Проект полосы препятствий, обсуждался с Федотом, Барабановым, дядькой Хрисанфом, старшиной плотников Авдеем Кошкиным, и кузнецом Селиваном. Последний пришел сам, спросив разрешения присел на табурет в углу и застыл изваянием. Оглядев эту компанию, я чуть не заржал. Типичное собрание правления колхоза. И даже кузнец есть, что бы как в анекдоте кому нибудь врезать при нужде.

Сначала, народ не понял к чему я клоню. Пришлось объяснить. Постепенно, все вьехали в тему, и на мою несчастную голову посыпался целый ворох предложений. Что то пришлось отмести, еще часть моих подлянок осыпалась шелухой, но после долгих рассуждений, решение было принято. Авдей пощипывая бородку, клятвенно пообещал уложиться в срок. Вообще, я конечно ожидал немного другого результата, что то вроде,— да что Вы барин, супостат мимо пройдет, да к нам и не заглянет даже, зачем забор городить? Ан нет, приняли на ура. Хотя... Мужички ведь цепкие умом то, будет не будет война, это никому не известно. Ну не будет? Да и ладно, зато ребятня посурьезней будет, заместо того что б на кулачках али на оглоблях драки устраивать. А если будет? Значится и трохвеи будут какие то. А это совсем другой коленкор... А барин то не злыдня, каки бывают, авось и нам что перепадет?

Вот только проект этот, меня чуть не убил. По ящику, я видел как тренируется спецназ. Так эта полоса, наверно чуть чуть была послабже. Не спорю, любой "спец" прошел бы ее махом, да еще и зевнул в конце. Но для меня это было что то. Как бы травм не было...

* * *

*

А через пару дней, появилась так сказать, первая ласточка. Ближе к обеду, когда мы с плотниками и еще парой мужичков усиленно претворяли в жизнь полосу препятствий, примчался красный как вареный рак, запыхавшийся Федот.

— Барин!,— не в силах что то выговорить, он махал рукой в сторону усадьбы.— Там это... Тово...

— Чево тово? — передразнил я его, в стиле Василия Алибабаевича.— Отдышись сперва, а потом уже докладывай.

— Сосед Ваш, Воронков Василий Петрович изволил приехать. Сказали с визитом...

— Ну блин...— я разогнулся держась за спину. — Невовремя то... Ладно, пойдем. Заставлять соседа ждать, это моветон. Но бежать не будем, а пока идем, выкладывай про него все что знаешь.

Знал Федот не очень много. Воронков был моим ближайшим соседом и являлся отставным военным. Два года назад похоронил жену, и теперь растил троих детей. Дочь Ольгу восемнадцати лет, и сыновей Никиту и Петра шестнадцати и четырнадцати лет. Своих крепостных зря не тарзанил, но и держал в строгости. Так что его мужички рассупониваться даже и не пробовали. Что кстати интересно, не знаю почему, то ли из литературы, то ли еще из за чего, но у меня раньше было мнение что в царской России, простой народ только и делал что заливал свою несчастную долю водкой в кабаках. Однако оказавшись здесь, понял что мягко сказать ошибался. Ну в городе может и пили, а по крайней мере в Кабановке, не очень то. Хотя когда? Даже мне, бездельнику и эксплуататору, катастрофически нехватало времени, а что уж говорить о мужичках? И там и сям, и в поле и дома... Может по выходным и прикладывались, чего не видел, того не видел. Но до синьки и до белочки не доходил никто. Как и не носили их жены темных очков, прикрывая "фонари", не только потому что очков не было, а и "фонарей" в наличии не наблюдалось.