Некромантка. Общий файл

Верховная жрица коснулась напряжённого плеча Стейл. Юная жрица корила себя за смерть воспитанницы, чувствуя свою ответственность за всех девочек-послушниц.

— Кто бы он ни был, мне не понятны мотивы, — голос Сиэры звучал тихо и устало, хотя лицо осталось всё той же каменной маской. Жрицы, окружившие их, с жадностью прислушивались к разговору, изредка косясь на неподвижно стоящих магов. Судьба наследников Древних сейчас зависела от одного слова старой женщины.

— Разве это, — Стейл горько кивнула на распластанный труп Таниты, — может быть выгодно хоть кому-то?

Верховная отрицательно качнула головой. Резкое, почти злое "Нет!" в напряжённой тишине прозвучало щелчком кнута. На одно мгновение бесстрастное лицо старухи исказила гримаса леденящей ярости, но она быстро взяла себя в руки.

Храм действительно защищал жриц Луны. Но бывало и так, что помощь немного запаздывала.

— Это не кара Лунной девы, — холодно обратилась верховная к экзальтированно вопившей девице. — Богиня слишком благородна, чтобы мстить так... мелочно. Это дело рук Тени.

Упавшая за этими словами тишина была пропитана паническим страхом. Даже маги как-то сжались, чувствуя себя особенно беспомощными без своих привычных многослойных щитов.

— Это из-за магов... — снова заунывно заладила прежняя фанатичка, но её осадили свои же.

— Призвать Тень может только тёмная жрица.

Низкий неприятный голос Корнелия набатом прозвучал в звенящем от напряжения воздухе. Близнецы чуть выдвинулись вперёд, готовясь защищать друга от разъярённых кощунственным предположением жриц, но те подавленно молчали.

— Юноша прав, — печально качнула головой верховная. Она наклонилась и легко подняла безвольное тело погибшей девушки. На искривлённое мукой лицо было неприятно смотреть, она вся казалась уже отошедшей в мир теней, и только шикарные золотые волосы продолжали красиво переливаться в свете белых огней, словно насмехаясь над жизнью и смертью.

Выглядящая хрупкой и болезненной верховная даже не поморщилась, словно не ощущала веса мёртвого тела. Сейчас никто бы не назвал Сиэру старой и немощной — у волчиц, защищающих свой выводок, нет старости.

Повернувшись к магам, она с холодной вежливостью произнесла:

— Надеюсь, господа маги поймут и простят небольшую задержку трапезы. Мы должны воздать долженствующие почести погибшей.

Животы мужчин запротестовали, но есть вещи, с которыми нельзя спорить, каким бы атеистом ты ни был.

Обед из-за похорон пришлось отложить почти на два часа. Да и сама трапеза получилась безрадостной. То тут, то там, за широкими столами начинались судорожные всхлипывания, переходящие в надрывные рыдания — шок у девушек постепенно проходил, и они только начали осознавать, что потеряли подругу.

Смотря на плачущих девиц, почти девочек, маги впервые воспринимали своих извечных врагов не как фанатичных стерв, а как глупых и беззащитных детей. Впрочем, такими были отнюдь не все.

Маленький зал с низкими сводами в пристроенной башне обычно пустовал — из-за больших стрельчатых окон, которые не были застеклены, в помещении постоянно царил холод, сквозняки гуляли по полу, отбивая желание и дальше здесь находиться.

Но именно сюда пришла после обеденной трапезы верховная жрица.

Арес тихо прикрыл за собой дверь и скользнул внутрь, не привлекая внимания старой женщины. К тому же она была не одна.

На полу, у её кресла сидела коротковолосая жрица, одна из тех, что вечно сохраняла спокойствие, но никогда не бывала спокойной. Вот и сейчас, услышав, как маг вошёл в комнату, она опалила его подозрительным взглядом кошачьих зелёных глаз, но тут же забыла про него, слушая тихое пение старухи. Голос у Сиэры оказался удивительно чистым, хотя и слабым, и нежная мелодия дрожала, как огонёк свечки на сквозняке. Мастер замер у стены, ожидая, когда верховная уделит ему внимание.

Завершив песню, верховная склонила голову и закрыла глаза, словно задремала. Арес недовольно переминался с ноги на ногу — в зале было довольно холодно, но женщины, закутанные в тёплые плащи, не чувствовали сквозняка.

— Говори, Высший.

Неожиданно раздавшийся голос старухи вывел мага из задумчивости. Он недовольно покосился на наставницу, но та только одарила его широкой злой улыбкой.

— Говори, — повторила Сиэра. — Я доверяю своим жрицам.

— Вам прекрасно известна цель моего пребывания в храме, светлая жрица.

Голос мага звучал размеренно, почти умиротворённо, он ничем не выдавал охватившее Ареса напряжение.

— Неужели Высшие бросили свою грызню и таки расшифровали истинное пророчество?! — горько и насмешливо вопросила наставница. Маг бросил на неё недовольный взгляд и ответил, обращаясь к Сиэре:

— Я должен предупредить, что из библиотеки пропал свиток с нашим переводом...

— Что??!!

Мужчина не успел заметить, как две женщины вскочили. Глаза обеих светились ничем не скрываемой яростью.

— Как вы смогли не сохранить пророчество?! Как вы вообще могли его хранить в общем доступе библиотеки?! — прошипела Стейл, зелёные глаза сверкали звериной яростью.

— Действительно, как? — спокойно кивнула Сиэра. Её тихий голос пугал больше кошачьего шипения наставницы.

— Как-как... — под нос пробормотал Высший. — До определённого времени это так называемое пророчество было всего лишь легендой. Когда оно наконец начало сбываться, и нам пришлось искать Шестую, с ним успели ознакомиться уже все поколения магов. Даже самые младшие на тот момент. Естественно, мы убрали подлинник в спецхран, но нам пришлось оставить копию в общем доступе, чтобы никто не решил, что пророчество истинно. В конце концов, Хранителей с трудом можно назвать богами или душами мира...

Напоровшись на стальной взгляд верховной, Арес быстро поправился:

— ... Хранителей Стихий. Хранительница призванной силы всё-таки стала истинной богиней.

Лица женщин разгладились, из них пропало скрытое напряжение, ставшее очевидным только после своего исчезновения.

— То есть, кто-то, решивший, что старая сказка стала истиной, умыкнул копию?

— Хуже, — поморщился маг, демонстративно не смотря в сторону молодой жрицы. Наставница со своей кошачьей манерой поведения раздражала его. — Копия, как и часть нашего архива, сгорела при невыясненных обстоятельствах. Пропал защищённый подлинник.

Вязкое молчание повисло в воздухе.

— Значит, — медленно произнесла Сиэра, — появилось новое заинтересованное лицо. Только нам неизвестно, в чём именно оно заинтересовано... На какую из версий пророчества оно собирается сделать ставку?

Арес хищно прищурился:

— Стоит ли понимать ваши слова так, что и ваша версия пророчества исчезла?

Ироничная улыбка искривила тонкие губы старухи.

— Уже несколько лет как. Практически сразу, как боги покинули наш мир.

— Тогда-то именно вы и забили тревогу... Но как вы можете решать, какая версия является более правдивой, если у вас нет текста? — Теперь была уже очередь мага иронизировать.

— У нас есть текст, — фыркнула Стейл. — Как только пропажа была обнаружена, я восстановила пророчество. Слово в слово. Только копия тоже пропала через пару лет, — с какой-то притворной жалостью и понятной только ей насмешкой произнесла жрица, с вызовом глядя в лицо Высшему, — Но к тому времени уже все жрицы и послушницы знали эту легенду наизусть.

Магу ничего не оставалось, как признать мудрость подхода жриц, но от его внимания не ускользнуло, как предостерегающе Верховная косится на наставницу. Может, юная жрица сказала не всё, что знала? Или... сказала и вовсе заведомую ложь?

— У кого хранится текст Древних? — резко спросила Сиэра, застав Ареса врасплох.

Маг удивлённо взглянул на Верховную.

— Текст утерян. Да и какая от него польза, если от всего языка Древних остались только ругательства и несколько заклинаний, которые уже никто не понимает?

Жрицы подавленно молчали. Всем было известно, что оба перевода не верны, оттуда и их довольно значительное расхождение. Конечно, некоторые моменты не вызывали сомнений: уход богов и явление тёмной жрицы были одинаково прописаны в обоих документах. Но судьба тёмной была не ясна: служительницы Луны считали, что её дух воплотится в одной их ныне живущих жриц, маги же делали ставку на воскрешение — тёмные всегда следовали путём смерти и вполне могли обмануть её. Так же вынужденные сотрудничать маги и жрицы расходились во мнениях и о предназначении Шестой. Жрицы были уверены, что её необходимо убить, "воссоединить" с её источником. Высшие же собирались даровать ей всю возможную силу этого мира.

Но как найти Шестую не знал никто из них.

— Я думаю, сегодняшнее убийство все-таки поможет нам проявить тёмную, — тихо и медленно произнёс Арес, боясь спровоцировать новую вспышку гнева у убитых горем женщин. Но жрицы никак не реагировали на эти слова — хотя их боль была сильна, они не могли не понимать, что Тень могла призвать только тёмная. А значит, она уже вернулась в одной из жриц.

Осмелевший маг повысил голос:

— Я хотел бы узнать, какую из версий пророчеств будем пытаться воплотить вперёд? Я бы просил вас предоставить свободу Высшим — убить вашу тёмную вы всегда успеете.

— У нас в каждом поколении есть хоть одна тёмная, — неожиданно произнесла Стейл. — Только все они неистинные. Это бывшие светлые, отступившие от наших законов. Они теряют своё имя и свою силу, становясь меньше, чем простой человек, — ответила на удивлённый взгляд мага наставница.

— Но речь идёт об истинной, — качнула головой старуха. — Хорошо, я отдам её вам. Только берегитесь — тёмная душа павшей жрицы потребует много крови. Готовы вы принести ей такую жертву?

— Готовы, — твёрдо ответил Арес. Этот момент уже рассматривался советом Высших. И маги посчитали, что смерти тысяч людей — ничто по сравнению с возвращением богов и, как следствие, магической силы.

Сиэра отвернулась, показывая, что разговор окончен — ей ещё предстояло найти воплотившуюся тёмную.

Маг церемониально поклонился, но, уже подойдя к двери, не удержался и спросил:

— Почему же вы так легко готовы закрыть глаза на смерть невинных? Ведь именно поэтому вы отреклись от своих тёмных сестёр.

Верховная не ответила. Вместо неё отозвалась Стейл

— Да потому, — в её бархатном голосе слышалась боль и странная злость, — что мы не сможем убить тёмную. Ведь она была когда-то нашей послушницей. Она была нашей сестрой! — почти крикнула жрица. В зелёных глазах стояли непролитые слёзы. — Ты бы смог принести в жертву своих учеников?! Пусть даже ради магии?!

Арес содрогнулся и поспешил покинуть зал. Вопрос наставницы так и остался без ответа.

Смог бы он?

Наверное, смог.

Но это было бы предательством.

Очнулась Гелла в своей комнате. Она несколько минут сидела на кровати, обхватив руками колени, и смотрела в одну точку. Мыслей не было, эмоций тоже. Послушница не сразу сообразила, где она находится — слишком пленяющим оказалось отсутствие мыслей.

Девушка поморщилась и потерла виски. Было муторно и душно, невозможно сосредоточиться на какой-либо мысли, глаза неприятно жгло, словно непролитыми слезами.

Что с ней?

Всё тело болело, словно после длительного труда. Мелко дрожали руки, зубы отстукивали ломаный ритм. Гелла поспешила закутаться в одеяло. Почему она только в лёгкой ночной сорочке?

Ранки на лбу неприятно саднили, и девушка машинально коснулась их. Кожа казалась холодной и липкой, и, отдёрнув руку, Гелла с удивлением взглянула на окровавленные пальцы.

Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, что с ней произошло, но память подсовывала только навязчивую строчку из летописи: "sefel всегда использовались Древними как сырьё для ритуалов". Гелла раздражённо помянула Лунную и побрела в маленькую уборную, примыкающую к её комнате: девушке хотелось умыться, она надеялась ледяной водой смыть с себя сухую муть.

Но тяжёлая бадья была пустой, хотя послушница точно помнила, что её наполняли сегодня утром. Не сдержав раздражения, Гелла пнула медный таз и задумалась, куда она могла вылить воду, а главное, зачем?

Впрочем, ответ на последний вопрос быстро нашёлся — на натянутой под потолком веревочке висело выстиранное платье послушницы, серебряный поясок свёрнутым лежал рядом. Девушка осторожно потрогала плотную ткань платья — она была холодной, но уже на половину сухой, значит, стирала она давно. И воду, похоже, вылила именно после стирки.

Гелла вернулась в келью и бросилась на кровать. С чего бы на неё нашло хозяйственное настроение? К тому же девушку не оставляло ощущение, что она забыла что-то очень важное. Нахмурившись, послушница начала восстанавливать в памяти весь сегодняшний день, пытаясь понять, почему же её терзает чувство опасности и... вины?

Но все усилия девушки пропали напрасно — она ещё помнила библиотеку, диалог с Танитой и будоражащую весть о приезде магов. Дальше память показывала знак Древних* и удалялась на покой. Неужели новости так взволновали послушницу, что она сама не запомнила, что делала?!

Гелла облизала губы. Маги... проклятые отродья Древних... А ведь они вполне могут стать тем самым "несчастным случаем", который так ей нужен! Всем ведь известно, что Высшие несдержанны, они должны с трудом смирять свою ненависть к жрицам, и если их чуть-чуть подтолкнуть...

Послушница разве что не замурчала, подражая кошачьей манере наставницы. Если показать им только те черты, которые их больше всего раздражают, если достаточно долго поливать их презрением и занудливо описывать силу Лунной, то есть все шансы нарваться на ответное оскорбление. А из него может вырасти небольшая дуэль магии и веры....

Гелла прикусила губы, пытаясь подавить в себе отвращение. Чтобы план удался, ей придётся вызвать в себе все самые ненавистные черты характера. Как же не хотелось, чтобы её узнали и запомнили фанатичной гордячкой! Но умирать с позором ей хотелось ещё меньше.

Девушка опустилась на жёсткую подушку, светлые волосы разметались по серому полотну. Жаль, что реализацию плана придётся отложить на следующее утро — её единственное платье ещё не высохло....

(* Знак Древних — вообще-то, их много было. Но до настоящего времени дожил лишь один, не очень приличный, что-то типа кукиша).

...Ночью Гелле снова снилась кровавая клепсидра. Из неё медленно вытекали последние капли.

В фантасмагории сна проскользнули два странно знакомых лика — прекрасное скорбное лицо девушки и жёстко ухмыляющееся — не очень красивой женщины...

Утреннее моление Гелла проспала. И завтрак тоже. А учитывая, что она ещё вроде бы и не ужинала...

В общем, утром настроение послушницы было не очень хорошим.

— Ну и где эта наставница со своей побудкой, когда она так нужна?! — раздражённо шипела девушка, натягивая платье и нанося на лицо привычную раскраску. От голода сводило живот, предательски болела голова, словно предупреждая о возможной взбучке. Действительно, ну как так можно спать, что она не услышала привычные утренние вопли Стейл?!

Времени до того, как её хватится либо наставница, либо верховная, было в обрез, и значит, Гелле нужно было как можно скорее найти магов и вызвать у них ярость к её скромной персоне. Но желудок громко и требовательно урчал, и, выбирая между благородной смертью и смертью на сытый желудок, послушница выбрала последнее. Может быть, если она поторопится, то успеет стащить из столовой хоть немного еды...